Текст книги "Золото жизни 2. Финальные решения"

– Хорошо! – голос Президента выражал полное удовлетворение совещанием. – Враг будет разбит. Победа будет за нами. Что предлагаете сделать?

– Может, объявим санкции на торговлю металлами? – министр стали и сплавов, шестидесяти летний хруб, ставший министром по протекции, так как ещё не закончил общеобразовательную школу, хоть и бал невысок ростом, но отличался повышенной массой.

– Подумаем над этим предложением, – кивнул президент головой. – На сегодня всё. Как говорят на Квантуме, делу – время, а пиву с шашлыком – час. И он наступил.

Тем временем на военном космопорте Вэрхэ царила невероятная суета. Тысячи добровольцев сновали по лётному полю, готовые отправиться на своих мощных космических кораблях в дальний космос. Каждый из них был полон азарта и решимости сражаться за свою планету до последнего вздоха командира.

Три огромных корабля, с острыми носами и мощными двигателями, стояли на стойках шасси, готовые в взлёту. Технические специалисты суетились вокруг двигателей, проверяя каждую деталь, убеждаясь, что все готово к предстоящей миссии. Сдача кораблей военспецам почти закончилась, а каждый из техников понимал о мере личной ответственности в период военного времени. Поэтому старался не высовываться.

Приёмная комиссия провела осмотр всего вооружения и внутреннего боевого отсека вместе с кабиной пилотов. Все было в полном порядке, и добровольцы могли загружаться на борт с уверенностью, достойной львов Добореи. Навесные пилоны, полные смертоносных ракет были готовы к бою, и сейчас каждый корабль представлял собой боевую машину, способную противостоять любому противнику.

Космический борт вмещал почти тысячу членов экипажа и батальон космических гренадёров. Это были лучшие из лучших, готовые сразиться с врагом в самых тяжёлых условиях. Цвет нации добов, хрубов и вэрхэвенцев. Даже при потере шестидесяти процентов живучести, корабль мог вернуться на базу, спасая жизни оставшихся членам экипажа. Впереди их ждало не только военное сражение, но и битва за выживание.

Когда наконец зазвучала команда к взлёту, добровольцы заняли свои позиции на кораблях. Сердца бились в унисон, а взгляды были устремлены вперёд, к новым вызовам и опасностям. Командиры кораблей поднялись на мостик, готовые привести свои отряды к победе.

И вот, когда двигатели взревели и корабли взмыли в небо, а военный космопорт Вэрхэ остался позади, перед добровольцами открылся бескрайний космос. Их сердца наполнились таким сильным воинским духом и такой непередаваемой решимостью (они были готовы сражаться до конца, защищая свою планету от любой опасности), что у большинства начался понос.

Их миссия, полная риска, была практически невыполнима, но они знали, что только объединившись они смогут преодолеть любые препятствия. В ожидании вступить в бой, те, кого не коснулась напасть, собирались в круг, чтобы спеть боевые песни. Их голоса разносились по отсекам, заставляя экипаж одевать наушники или затыкать уши. В готовности дать жёсткий отпор любому агрессору, они все подписали контракты, чтобы защитить своих близких и свои банковские вклады.

До встречи с врагом оставалось чуть больше семидесяти часов внутреннегоё времени. Капитан – лейтенант Грабь Гроб посмотрел на циферблат. Затем на пустые мешки в углу капитанской рубки. Подумал, а не мало-ли взял с собой баулов? И хватит ли места на борту для военных трофеев. Но так ни к чему и не пришёл.

Глава 19

Из прошлого в будущее

На Гере пылал рассвет. Вторым очнулся Тор Мохэй. Фыркнул и поднялся на ноги, тряхнув своими ветвистыми рогами. Увидел стоявшего База только что вылезшего из песка сыпи. Медленно подошёл к нему засопел и уткнулся тёплым носом в его плечо.

– Крол!

– Ты это имел ввиду, говоря, что мы все умрём? – Вместо ответа, тот кивнул рогами. И тогда Баз обнял тёплую шею друга, чувствуя как сердце непроизвольно сжалось от неизведанной им ранее эмоции. В какой-то миг он испытал такую щемящую любовь к своему рогатому товарищу, что остальные чувства просто померкли. Он ощутил как его сердце наполняется не только радостью, но и умениями, что его путь, это их общий путь – путь к свету и истине, сквозь чудеса и магию природы.

Сыпь, взрастающая из тёмного земляного грунта, была олицетворением чистоты и силы. Она лечила раны, изгоняла страхи и приносила надежду тем, кто потерял последнюю искру жизни. Сыпь полностью заменяла старые клетки на новые, выводила из тела чужие, растворяла тревогу. Баз Крол увидел, как к Мо-Мо возвращалось здоровье и сила, как на щеках недавно бледного Шин-Грая заиграл румянец, как Дон Торн раздался в плечах, а Том Кет превратился в сгусток энергии…

Когда Мо-Мо открыла глаза в их глубинах Баз Крол увидел нечто больше, чем просто новые ощущения, и это заставило его сердце трепетать от радости. Он понял, что увиденное им – не просто магия, это истинное чудо возрождения. И мир, недавно серый и скучный, расцвёл новыми цветами радуги. Со сверкающим в глазах искрами, как от сварки, он подошёл к любимой и погладил её бок из сплава алюминия и титана. Затем оба ствола бортового орудия не забыв про выдвижной трап.

Поражённый силой сыпи, Баз Крол чувствовал жизнь в каждой цветущей поляне и в каждом шёпоте листьев, которые его окружали. В каждом лепестке цветка и дуновении ветра. Когда эта магия ожила, пробуждая надежду и веру в его сердце он, от ощущения прекрасного, грубо пнул сапогом лежащего Дона Торна.

– Просыпайся, студент!

Баз Крол, флибустьер и открыватель, путешественник из далёких земель и картёжник, продюсер и контрабандист снискал благодарность и уважение всех Торов в этой дальней обители под названием Гера. Стоявшие вокруг него олени молча смотрели на возрождение его экипажа. И обращаясь в уме к этому чудному дару, Баз ещё раз пнул успевшего открыть глаза Торна, как-бы напоминая ему о необходимости сохранить вечную силу и чистоту духа. За одно и напомнил, что сыпь, дарованная им природой, была не только средством исцеления, но и испытанием его мудрости и доброты. И что теперь они обязаны беречь этот дар и использовать его во благо всему живому.

Пока Мо-Мо и Шин-Грай вставали, отряхиваясь от сыпи и с удивлением осматривали округу, Баз понял, что если это место станет известным остальным как место, где исцеление и магия слились воедино, напоминая о вечной силе природы и вере в чудеса, то всё, что они вытерпели и через что прошли – напрасно.

Его также пугали незнакомые охотники, о которых ему рассказал при встрече Тор. Если разговоры о чудесной сыпи просочатся за барьер, то каждый, кто посетит обитель и почувствует невиданное восхищение и уважение к тому, что стало средоточием магии и веры, она истощится. Он этого позволить не мог.

Но для начала следовало сделать кое-что для будущего. Он вернулся в кабину шаттла и вынес из медицинского отсека переносной атомный эндоскоп. Затем проверил тела всех своих спутников. Нет, он не был столь наивен, чтобы доверять всему, что видел. Он просто знал то, что остальным было не подвластно.

Дон Торн был заражён. В тот самый вечер, когда он и Том Кет спасли его от самого худшего. За мгновение до выстрела, он увидел как из рта красивой женщины, которая завлекла простачка Дона – опытного оператора сетями гиперпространства, в тёмную подворотню, вылетела тонкая струя жёлтой отравы. Обычно грамма достаточно, чтобы в теле жертвы развилось новое существо.

Том Кет, побывавший в темной материи и вернувшийся назад. Никто раньше не возвращался, а ему повезло. Почему именно ему? Может это и не везение, а внедрение? Твари на многое способны. И если по степени коварства он ставил на первое место турегов, то в разделе вероломства навечно прописал своё имя.

Мо-Мо лишилась души и умерла. Но она была нужна ему, как никто другой, именно поэтому её смерть для него стала лишь переходным этапом для чего-то большего. Именно ради неё он и перешёл все границы разумного, чтобы выполнить своё предназначение. Здесь она обрела то, что у неё украли. Вырезали ножами из груди. Её душу.

Шин-Грай лишь силой воли сдерживал в своём теле тварь, сосущую его изнутри. Только сильным личностям доступно выдержать такую боль. Он не просил о помощи, надеясь лишь на себя. И это вызывало уважение. Тварь, устроившаяся в нём позволила Базу получить её ДНК, чтобы измениться самому. У него на это ушёл год. Но следы турегов наносили Шин-Граю не только страдание, выедая его изнутри, рассчитывая на свой триумф. Но он не позволил ей овладеть собой.

Им всем помогла сыпь. Также как и Тору Мохэю. Именно поэтому все последующие шаги подчинялись исключительно здравому смыслу. И все они стали чисты, как первозданный лёд на Гомогрее. Ожив, каждый из них приобрёл нечто новое, что сделало его особенными. Более сильными, более выносливыми. Баз Крол, как никто другой знал, что эти качества им ещё пригодятся.

– Баз, – Мо-Мо, как всегда с еле заметной улыбкой на губах медленно подошла к нему и коснулась плеча. Так, как ему особенно нравилось. – Всё, что ты рассказал… В это невозможно поверить. – Её взгляд, в котором он тонул, был полон любви и ласки.

– Знаю, – Баз откинулся на кресле командира шаттла и переключил скорость. Затем оглянулся за спину. Шин-Грай спал, уткнувшись лбом в систему кибернации. Дон Торн слушал последние записи Маза-Боза, откинувшись на подголовник. Том Кет пил его пиво и не краснел. В общем, все были при деле. Поэтому он решил ответить Мо-Мо, хотя вначале этого делать не хотел.

Два часа назад по внутреннему времени они покинули Геру. Перед прощанием Баз оставил Тору Мохэю кое-что из своих запасов. На место, куда садились шаттлы, он установил несколько необходимых модулей, обеспечивающих безопасность Торов. Научил его пользоваться рычагами. И только убедившись, что Мохэй все делает правильно, дал команду на вылет.

– Но, если всё правда, то про это можно снять классный фильм. Ведь ты – продюсер. – Она не отставала, хотя он и поднажал. – Могу дать связь одного режиссёра. Помнишь, того, что снял фильм «Тупой. Ромул.» про чудовище, которое развивается в теле человека.

– Рипли Скот?

– Его.

– Он мне должен почти пять тысяч империалов. Поэтому знакомить не стоит. Ему лучше будет. И спокойней.

– А сейчас куда направимся? – Она села на кресло штурмана. Настолько органично её тело расположилось на месте второго пилота, что Баз на некоторое время застыл, поражённый любуясь ею. – И…

– Есть одно место во вселенной. Там нас не ждут, но будут рады. – Баз Крол тряхнул головой, отбрасываю видения, ибо впервые за последнее время был настроен настолько решительно, насколько позволяла ему его карма.

А карма ненавидела турегов так, что знай об это Баз Крол – просто ужаснулся-бы.

Глава 20

Потерянные ориентиры

Жители Беладора если и отличался от остальных граждан Федерации, то лишь жёлтым цветом кожи. Высокие и худые, они все как на подбор могли работать моделями. И не будь они такими заносчивыми, возможно с ними можно было вести равный диалог, а не только с позиции силы. В основном писатели и художники, они предпочитали творческие профессии, хотя даже инженеры и конструкторы, которых тут было не мало, напоминали художников. Недаром все учебные заведения по профилю находились здесь.

Совсем забыл про врачей. Из беларов они получались чаще, чем из никасов. По той причине, что к синерожим низкорослым и коротконогим врачам записывалось реже, чем к желтокожим высоким и длинноногим врачихам. И цвет кожи был ни при чём.

Чин Чин встретила меня как всегда. Молча и тактично, но настороженно. Зная её способности, я не стал думать ничего лишнего. И сразу приступил к вопросам, которыми был полон, хотя на многие она просто не могла ответить, но я настоял. Беспокоясь о своей челюсти, она согласилась выдать всё что знала.

– Гера. Что тебе известно о ней? – Беларка, ни разу не покидавшая свою планету могла многое что поведать, но я знал Чин Чин, а она меня, поэтому в зачёт шли только правдивые ответы.

– Мне известно, что там добывают сыпь. В основном из рогов Торов. Наши химики научились сепарировать её из рогов этих животных. Это длительный процесс, но того стоит. – Она хоть и была немногословна, но то что сказала, мне было известно. А хотелось большего. – Капсулы продлевающие жизнь.

– Сыпь там не только в рогах Торов. Она везде. – Мне было трудно её понять, так как эту способность в детстве мне прививали с трудом. Но её понимание меня никто не запрещал. А именно на этом я и настаивал.

– Знаю. Но ту, другую, трудно обнаружить. Она скрыта в недрах, а Торы сами выходят к каждому прибывшему челноку. Такие они животные.

– Они не животные, но откуда тебе это знать? – Хотя в моей колоде всегда есть лишний туз, сейчас требовалось нечто другое. Её предвиденье.

– Ты сам знаешь. – Я действительно знал. Достаточно ей что либо сказать, как ответ возникает словно ниоткуда. Это особенность провидцев. Таких сильных, как Чин Чин. Иногда мне кажется, что ей известны все даты моего появления на Беларе. Даже те, которые ещё не значились в моих планах.

– Кто они? – Я показал голограммы на дисплее, который подключил к своему сознанию таким образом, чтобы она не только рассмотрела их лица, но и одежду и оружие.

Перед ней возникли три фигуры в незнакомой одежде и со странным оружием. Высокие, с множеством ремней вшитых в куртки и штаны. Ботинки с высокими берцами. Профессиональные охотники.

– Их Торы зовут «охотниками». – Продолжаю я. – Известно тебе о них что либо? На Геру невозможно попасть без карты. У этих она есть. Откуда? – Я пристально посмотрел на Чин Чин, сидящей в глубоком кресле погруженной в себя. Если бы я мог проникнуть в её сознание, обязательно бы так и сделал.

– Они не из нашего мира. – Она долго молчала, словно не хотела мне этого говорить. – Их одежда – камуфляж. Посмотри, – Указав пальцем на одного из незнакомцев, она продолжила. – Грудная клетка неподвижна. Мы все, и никасы и добы и человеки и вэрхэвенцы и другие, при дыхании втягиваем в себя воздух, состоящий из кислорода. За счёт мышц грудной клетки. Обрати внимание на их грудь. Она неподвижна, даже тогда, когда они общаются между собой.

При разговоре открываются рты. Но разобрать слов невозможно. Потому что у нас при разговоре видно начало и конец слова. Мы двигаем губами. Они-же произносят довольно длинные предложения не двигая ими.

– Значит, они не говорят?

– Передача звуковых импульсов происходит при открытии того, что мы называем ртом. Но это не разговор в нашем понимании. Скорее передача сигнала.

– И что это может значить?

– Например то, что их тело является скафандром. – Она наконец открыла глаза и посмотрела на меня.

– Туреги!

– Мне это не известно. Но обрати внимание на их руки.

– Три пальца. – При всей моей наблюдательности упустить такой факт было непростительно.

– Если рассматривать их с точки зрения биомеханики, наиболее оптимальная система по управлению конечностями. И она у них не такая, как у хрубов с семью пальцами и не такая, как у человеков с их пятью. Видишь их глаза?

– Я тоже это заметил. Они не моргают.

– Верно. Моргание – физиологический процесс. Машинам он ни к чему.

– Это роботы?

– Похоже на то. И ими кто-то управляет. И не обязательно туреги. Потому что они – насекомые без мозгов, хотя и развиваются.

– А может и попадают они на Геру потому что роботы. Машины, которые управляются из вне? И карта в этом случае не причём. – Мне всегда сложно выразить правильно свою мысль, но думаю, что выразил, Чин Чин поняла.

– Возможно.

– Понял. Мне нужен профессор Бортом Бертом. Ваш профессор химии и алхимии. – Я встал и чуть ли не бегом бросился вон из кабинета Чин Чин. Но перед тем спросил её, – Они уже на Беладоре?

Она прекрасно поняла, кого я имел ввиду. И её глаза мне сказали правду. Неужели я снова опоздал? Если они уже здесь, то все усложнялось настолько, что мне трудно было себе представить.

Я не знаю, почему мне так важно понять, кто такие «охотники», хотя сам им являюсь. Во всяком случае многие знают меня под этим именем. Возможно во мне взыграло самолюбие или ещё что, а может это просто желание отомстить за Тора Мохэя, убитого ими. Не знаю. Хотя он сейчас жив, но лишь благодаря сыпи. И не факт, что снова заявившись на Геру они не докончат начатое. И не остановятся, пока не уничтожат всех.

Пока мне трудно связать то, что мне известно в какую-то внятную теорию, но информация, которая мной получена, мной будет учтена. Но это части единого целого. И её обрывки не хотят между собой дружить, заставляя закипать мозг. Что мне известно. Ну во первых, то, что нашим миром интересуется тёмная материя. Субстанция поглощающая мир живых. В первой волне движутся туреги, которые способны проникать в наши тела. За ними идут те, кто управляет процессом. Но есть ещё кто-то. Кто?

Они не вступают с нами в прямое столкновение, и действуют в тихаря. Квантум мы возможно потеряли. Но туда отправили большой отряд добровольцев. Первых результатов следует ждать ближе к осени. Их передовые отряды проникли на Вэрхэвею и Платану. Правда с последней у них проблемы. Платаниты способны им противостоять самостоятельно. Дорогу турегам пробивает «пегас». Который толкают на всех планетах Федерации. И первый пал Архарон. Да, они были нашими врагами, но они тоже дышали кислородом. Значит, мы на одной стороне.

Консультации Бортом Бертома будут полезны и познавательны. Тикс, пойманный мной на выходе из дома Чин Чин добросил до НИИ профессора Бортома за десять минут. И не спеши я так сильно, возможно заметил бы взгляд Чин Чин брошенный мне в спину. Взгляд полный боли и сострадания.

В воздухе витал аромат хвои и ощущение скорого дождя. Я затаил дыхание, сжимая в кармане куртки кулаки. Пытаясь разобраться в себе, я выпрыгнул из тикса на траву перед институтом Бортома Бертома до того, как он завис над землёй.

Я мог думать только об одном. О тех троих охотниках, недавно рассказанных мной Чин Чин. О нашем мире, погружавшемся в мрак. О наших шансах к выживанию. Профессор Бортом, гений-затворник, живший в своём институте на окраине города, по слухам, был неравнодушен ко всему необычному. Хотя эти слухи распространял в основном я. Но он был тем, чья работа граничила с мифом, и мог общаться даже с теми, чей язык был непонятен большинству. Я должен был попробовать. А он – вспомнить меня.

Сердце колотилось, когда я пытался войти в институт, и образ умоляющих глаз Тора подстёгивал мою решимость. На ветхой вывеске, едва читаемой, значилось: «Институт нетрадиционных исследований профессора химии и алхимии Б. Бортома». Пальцы непроизвольно задрожали, когда я постучал в ворота, и звук с той стороны эхом разнёсся по пыльному коридору НИИ. Но вход был запрещён. Для всех. Даже для меня.

И хотя мгновение спустя стальная дверь со скрипом отворилась, и передо мной предстал мужчина неопределённого возраста с отсутствующим взглядом, в которых отражалось все что угодно, кроме ума. Посмотрев на меня с удивительной теплотой, которое я от охранников не ожидал, он указал пальцем на знак, запрещающий вход без пропуска.

Институт представлял собой лабиринт из необычных изобретений и пергаментных стопок древних манускриптов. Полный незнакомыми людьми в белых халатах. Следовательно, чтобы попасть на встречу требовался атрибут. Спустя два часа я уже был внутри. В халате, как у всех и с биркой доктора Хог-Гона, который лежал без сознания в кладовке на первом этаже здания. Профессор Бортом усадил меня на скрипучий кожаный диван, и, взмахнул рукой. Перед нами материализовалось голографическое изображение неизведанного существа, похожего на паука скрещённого с тараканом.

– Это – обор. Низшее звено турегов. Рядовые солдаты первыми идущие на смерть. – Он почти мгновенно узнал меня и в его глазах я заметил страх. Хотя последний раз мы расстались вполне дружелюбно, эти искры меня насторожили, но не настолько, чтобы проверить насколько крепка его челюсть.

Следующие несколько часов он рассказывал мне о последних происшествиях и приказе министра безопасности, шепча странные слова и делая необычные жесты. Казалось, время утекало сквозь пальцы, пока я заворожённо наблюдал за ним. Наконец профессор Бортом повернулся ко мне лицом, его глаза были наполнены тревожной смесью удивления и беспокойства. В равных пропорциях.

– Это не просто обор, – сказал он едва слышным шёпотом. Он… нечто большее. Он существо, которое вышло за рамки обычного. Их структура организма, их понимание мира не такое, как у нас. Но мне удалось установить с ним контакт. Помог профессор Фужи Сана. Он первым вышел на диалог с ними.

В голове у меня все перевернулось. Что все это значит? И как все это понимать? Не обладая аналитическими способностями, в единственном я был уверен, что перед нами враг, а не объект для изучения. Что именно он хочет нас всех уничтожить. Зачем нам изучать его? Что он может нам дать?

– Я хочу помочь им понять истинную природу нашей жизни, она для них означает – смерть, – сказал профессор Бортом, его голос набирал силу. – Но я не могу сделать это один. Вы можете помочь научить его этому пониманию. Обору нужен учитель, кто-то, с кем он сможет общаться. У вас есть опыт общения с такими. У вас получится.

Он посмотрел на меня, его взгляд был полон пронизывающего сознание лозунгом – «Ты готов, мой юный друг?». Но его юный друг не был готов.

Я посмотрел на голограмму. Глаза турега были полны такой ненависти, которая зеркально отражала мою собственную, что заболели зрачки. Он был не просто турегом. Он был существом, для которого мы всего лишь способ их существования. Он был моим врагом, хотя не знал этого. Что ж, познакомиться никогда не поздно.

– Можно его увидеть?

– Конечно, – доктор засуетился, словно поверил что поймал меня на крючок. – Идите за мной. Это недалеко. Он в лаборатории.

И вот моя жизнь сделала очередной неожиданный поворот. Я стал спутником профессора, который поможет мне понять мои стремления и желания. Он вполне серьёзно считал, что мы научимся общаться с ними, читать их эмоции, надежды, страхи. А они, в свою очередь, научит нас чему-то новому и необычному. Например удивляться миру природы, радоваться простым вещам, понимать красоту дружбы. Кривые коридора указывали нам дорогу к турегам. Разрабатывая по дороге пальцы, я на всякий случай проверил как быстро смогу удушить турега.

Я сделал глубокий вдох и моя решимость окрепла. – Я конечно помогу ему, – сказал, а мой голос хоть и дрожал, но был твёрд как застывший металл. Я обязательно помогу ему. После того, как он ответит на пару моих вопросов. Подумал про себя в уме.

– Конечно, конечно, батенька. Он ответит на все ваши вопросы, – Бортом Бертом семенил рядом в полной уверенности в реализации своего загадочного плана. Новость, что профессор услышал мои мысли, меня не обрадовала.

Для меня правда, всегда нечто большее, чем просто слова. Для меня правда – это тот фундамент, на котором строятся взаимоотношения между видами. Это вектор, связывающий навечно непохожих между собой созданий. Основа основ. Ради чего не страшно умереть. Поэтому я её всегда скрываю.

Его лаборатория, в котором стояло несколько ёмкостей, с расположенными в них турегами, представляли собой замкнутые пространства, не позволяющие выполнить то, что я спланировал. Поэтому попросил профессора открыть окно, так как было душновато. Он практически мгновенно выполнил мои просьбу. Я уже понял, почему. И оценил его поступок. На пять баллов.

Туреги в колбах внимательно наблюдали за мной, их жёсткий взгляд пронзал моё сознание в поиске уязвимого места. Но именно в тот момент, когда окна распахнулись, всё стало ясно. Я мгновенно схватил оба моих бластера и превратил все огромные колбы, стоявшие в лаборатории, в дым квантумских сигар. Профессора Борта Бертума, пытавшегося мне помешать, я успокоил правой рукой, а затем, оглядевшись, заметил рентгеновский аппарат стоявший в углу. Быстро перетащил к нему его недвижное тело и включил аппарат. На экране увидел черное тело обора, дрожащее от ощущения скорой гибели.

Когда я здесь закончил, по связи нашёл Бунди Вара. Назвал кодовое слово. Получил ответ, убедившись, что тот, с кем я говорю – тот самый.

– Кажется, мы потеряли и Беладор.

Глава 21

Поиск истины

Нас пятеро. Я – Баз Крол, Том Кет – бывший полицейский, Дон Торн – специалист по гиперпространству, Шин-Грай – мастер меча с Платаны и Мо-Мо моя женщина. Вечер застал нас в кабаке «Третий глаз» в Вэрхэ – столице Федерации.

После введения комендантского часа улицы вымерли, а тиксы, ещё вчера заполнявшие пространство между небоскрёбами, встали на прикол. Введённый запрет на общение стал единственным способом противостоять заражению турегами. За продажу «пегаса» ставили к стенке. Без суда и следствия. Иногда с улицы раздавались звуки бластера. Очередной дилер уходил на покой.

В огромном зале кроме нас сидели двое полицейских из районного управления и пара студентов из местного Университета. Настроение было отвратительным, если не считать того, что нам удалось вернуться туда, откуда нас вырвали омерзительные создания. Вчера мы прилетели с Беладора и ждали встречи с Бунди Варом, знавшим больше чем мы. Но на мои звонки он пока не отвечал.

Из каждого региона Федерации поступали тревожные вести. На Квантуме президенту удалось организовать сопротивление, но на Доборее и Беладоре этого пока не произошло. Остались ещё Сафара и Тукана, но их местоположение – государственная тайна, поэтому туда попасть сложнее, чем кажется. Гера закрыта, но она под ударом. В столице Вэрхэвеи собрали лучшие силы и самые надежные полицейские подразделения. Здесь находятся спецназ, фиксирующий врага постоянно. Впервые в истории на местах стали организовывать отряды самообороны.

Фрея. Планета с низким уровнем кислорода. Но и единственная, где пока нет турегов. Возможно, из-за отсутствия дилеров. Это тяжёлая для проживания планета с большим количеством шахт и рудников. Житница Федерации. Здесь добывают сырьё для оружия, дли двигателей шаттлов и точных приборов.

– Так и будем молчать? – Дон Торн, самый молодой среди нас был и самым непоседливым. – Может пора что-то предпринять?

Я чувствовал насколько тяжело он воспринял мой рассказ о том, что с ним произошло. Каждое моё слово как кирпичик в фундаменте его прошлого, открывало ему глаза. Я видел страх в его глазах, скрытую боль, которая могла сломить его. Он был не просто моим солдатом. Он был человеком, который нес в себе шрамы пережитого, того, что сформировало его и не сломало. И в конце концов сделало того, кем он стал сегодня.

Когда я раскрыла правду о его жизни, которую долго скрывал, его взгляд изменился. Он стал видеть во мне не только командира, который отдает приказы, но и человека, который понимает, кто он есть. Мужчину, который прошел через ту же тьму.

– И что ты предлагаешь? – Шин-Грай как всегда был конкретен. Во-первых, потому что иначе воспринимал мир, во-вторых, потому что был зол и на себя, и на упущенные возможности. В своё время он предлагал нанести по Архарону удар, чтобы стереть эту планету из всех архивов и воспоминаний.

– Я уже что-то делаю. Вот для начала, перекрыл возможность входа в трубы гиперпространства челноков без номеров регистрации.

– И как ты думаешь я смогу туда попасть? – Мой голос раздаётся в тот самый момент, когда он ждал от нас аплодисменты.

– Вам сделаю исключение, – мгновенно парирует он. И вновь замолкает, уткнувшись в комп.

Среди межзвёздных автономий и гигантских космодромов, мы оказались втянутыми в игру с таинственными созданиями, чьи истинные мотивы скрываются в глубинах космоса. Хотя их мотивы понятны. Они жрут нас. Мы для них – питательная среда. И мы ежедневно сталкивается с выбором: стать спасителями Федерации или привести его к гибели.

В джунглях Платаны стояла мертвая тишина, хотя во влажном воздухе все ещё висел запах иллюзии. Старик Койшо вытер пот со лба, неловко выгравировав морщины на круглом лице. Тишина после битвы была гнетущей, нарушаемая лишь отдалёнными криками таинственных существ. Подсчитав потери и обезопасив периметр, его солдаты позволили себе перевести дух, не подозревая о надвигающейся аномалии, которая разрушит их надежды.

Старик Койшо всматривался в горизонт. Его эмоции умерли, но те что остались застыли начеку.

– Что-то не так, – пробормотал он, прищурив глаза. Стоящий рядом Шон-Ган кивнул, чувствуя в воздухе необъяснимое напряжение. Приказав остальным сохранять бдительность, зная, что тишина часто является прелюдией к хаосу в неумолимом ландшафте Платаны, он со звоном воткнул лезвие меча в ножны.

Но тут тишину нарушил пронзительный, ослепительный свет, на мгновение поглотивший маленький отряд. Тревожные крики наполнили воздух, когда солдаты прикрыли глаза, и замешательство, словно лесной пожар, охватило весь лагерь. Это было похоже на то, как если бы ткань реальности разорвалась, оставив открытыми щели для свечения. Картинка, которая не поддавалось никакому описанию.

– Что это, черт возьми? – воскликнул Шон-Ган, и в его голосе послышалась смесь страха и недоумения. Интенсивность света превращала их мир в сюрреалистический кошмар. Тон-Грай, его брат, отшатнулся назад, широко раскрыв глаза от ужаса. Когда свет начал угасать, призрачные тени запарили в воздухе, мерцая ярким сиянием. Старик Койшо моргнул, изо всех сил пытаясь разглядеть горящие тени перед собой. – Всем сохранять спокойствие, – приказал он, хотя его сердце бешено колотилось.

Потом все пропало, словно и не было. Свет растворился в сумерках и старик Койшо впервые за многие дни внимательно осмотрел собравшихся вокруг него солдат. Затем взял в руки межгалактическую связь.

– Баз, – старик Койшо держал в руках прибор, стараясь сохранить остатки мужества. – Нас только что пытались захватить. Яркий свет. В нём были видны некие создания, которые словно пушинки опускались на планету и растворялись в ней. Я не представляю, с кем мы имеем дело. Но факт, против них у нас нет оружия. Пока – нет.

– Ваша сила не в этом, – удивленный от неожиданного звонка по связи, я знал о чем говорил. – Внутренняя сила вашего народа не позволит им оккупировать вашу планету. Рядом со мной Шин-Грай, он прошёл весь этот ужас и остался в живых. Если справился он, справитесь и вы. Просто делайте то, что должны сделать. Сердце подскажет.

В этот момент связь пропала. Я выждал некоторое время и только затем бросил на стол небольшой прибор и обернулся к Шин-Граю.

– На Платану совершено нападение. Старик Койшо держится. Но связь нестабильна, поэтому подробности узнаю позднее. Им не удалось захватить ваши тела, и они решили использовать нечто, как им кажется, наиболее эффективным для захвата твоей планеты. Но пока не понятно, кто это. Отличия разительны от того, что наблюдали мы.