Текст книги "Иудея Христа. Рождение новой веры"

Смутное время

Неожиданная смерть Красса привела к распаду первого триумвирата, и его оставшиеся участники, Цезарь и Помпей, начали войну друг с другом. Как пишет Флавий, «после того как Помпей вместе с сенатом бежал через Ионийское море, Цезарь, сделавшись властелином Рима и всего государства, освободил Аристобула из тюрьмы, дал ему два легиона и поспешно послал его в Сирию, чтобы подчинить с его помощью эту провинцию и всю Иудею» (Иуд. война, I, 9,1). Казалось, звездный час Аристобула II пробил: он стал союзником Цезаря и с триумфом возвращался в родную Иудею в качестве ее правителя. Более того, ему дали армию, чтобы наказать заклятого врага – Помпея, который вероломно лишил его власти и заставил страдать в римской тюрьме. Но и Помпей не медлил: его шпионы отравили Аристобула еще до начала военной кампании. Чтобы Цезарь не перепоручил миссию возмездия его старшему сыну Александру, Помпей приказал захватить того и отрубить ему голову. Так погибли последний царь независимой Хасмонейской Иудеи и его соратник-сын, боровшийся вместе с ним за свободу своей страны. Флавий, несмотря на критику распрей в хасмонейской династии, оценивал Аристобула II как «блестящего и великодушного человека» (Иуд. древн., XIV, 6, 1). Впрочем, меньше чем через год самого Помпея постигла подобная участь. Он был предательски убит мечом в спину, когда прибыл в Египет, чтобы просить помощи в войне с Цезарем. Египтяне отрезали ему голову и преподнесли ее в подарок Цезарю (Plut. Pomp. 78–80).

Убийство Аристобула и его старшего сына Александра заставило Цезаря искать альтернативных кандидатов, которые могли бы лучшим образом представлять его интересы в Иудее и Сирии. Несмотря на то что Антигон, младший сын Аристобула II, усиленно предлагал свои услуги, Цезарь сделал выбор в пользу Гиркана и Антипатра, которые после смерти Помпея переориентировались на поддержку Цезаря. Более того, когда новый властитель Рима столкнулся с трудностями в Египте, Антипатр и Гиркан выручили его, прибыв к нему на помощь с иудейской армией. Благодарный Цезарь в 47 г. до н. э. назначил Гиркана II первосвященником и этнархом, а Антипатра – римским наместником в Иудее. Помимо этого Цезарь вернул Иудее некоторые области и города (например, Яффу), которые Помпей отторг от нее, а также разрешил восстановить стены Иерусалима, разрушенные тем же Помпеем. Цезарь предоставил иудеям ряд привилегий и налоговых льгот, связанных, в частности с субботними годами (когда нельзя засевать поля и убирать урожай).

С этого же времени начинается быстрое возвышение Антипатра, идумейского аристократа, принявшего иудаизм и являвшегося ближайшим другом и советником Гиркана. Пользуясь своим новым положением, Антипатр, по словам Флавия, «устроил государственные дела по личному усмотрению, видя, что Гиркан крайне вял и для царя слишком бессилен. Старшего сына своего, Фазаэля, он назначил начальником Иерусалима и окрестностей; второго сына, Ирода, который был тогда еще очень молод, он послал с такими же полномочиями в Галилею» (Иуд. война, I, 10, 4).

Впервые сын Антипатра – Ирод (др. – евр. Хордос) привлек к себе внимание тем, что в качестве наместника Галилеи жестоко подавил народное антиримское восстание, вспыхнувшее там в 47–46 гг. до н. э. под руководством некоего Хизкии (Езекии). Ирод распорядился казнить всех вождей этого движения без какого-либо суда, что явно противоречило законам и практике иудаизма. Вот как описывает события того времени Флавий: «… выдающиеся иудеи, видя, как своевластен, отважен и властолюбив становится Ирод, явились к Гиркану и стали уже открыто обвинять Антипатра, говоря: «Доколе же станешь ты спокойно взирать на все происходящее? Или ты не видишь, что Антипатр и его сыновья разделили между собой всю власть, тогда как ты лишь по имени остаешься царем? Не закрывай же на это глаз своих, не считай себя вполне безопасным, относясь столь легкомысленно к себе и царской власти. Не обманывай себя убеждением, что Антипатр и его сыновья теперь все еще твои заместители, но обрати внимание на то, что они открыто признаются полновластными правителями. Так, например, сын его, Ирод, нарушил наш закон, казнив Хизкию и его товарищей. А между тем закон запрещает казнить без приговора суда даже преступника. Тем не менее он решился на такое деяние, не имея от тебя на то полномочия» (Иуд. древн., XIV, 9, 3). Под давлением народа и опасаясь за собственную участь, Гиркан II вызвал Ирода на верховный религиозный суд – Синедрион (Санхедрин). Однако Ирод явился туда с внушительной охраной и «нагнал на всех такой страх, что никто из прежних его обвинителей не решился сказать против него ни одного слова». Тем временем римский наместник в Сирии Секст Цезарь (родственник всевластного Юлия Цезаря), благодарный Ироду за подавление антиримского восстания и задобренный подарками Антипатра, «написал Гиркану письмо с предложением оправдать Ирода и с выражением угрозы в противном случае» (Иуд. древн., XIV, 9, 4). Гиркану не оставалось ничего другого, как помочь сыну Антипатра бежать в Дамаск, подальше от его разъяренных противников. Заручившись поддержкой Секста Цезаря, Ирод чувствовал себя в полной безопасности. Но он не собирался отсиживаться в Сирии под защитой римлян, а горел желанием вернуться в Иудею, чтобы отомстить Гиркану и Синедриону за перенесенные унижения. Как сообщает Флавий, такой случай ему очень скоро представился: «Когда же Секст назначил Ирода (за известную сумму денег) наместником над Келесириею (Заиорданье. – И.Л.), Гиркан испугался, как бы Ирод не вздумал пойти на него войною. Немного спустя это его опасение действительно сбылось: Ирод двинулся во главе войска, чтобы отомстить за свой вызов в суд и за то, что ему пришлось выслушать на заседании Синедриона. Впрочем, от нападения на Иерусалим его удержали выступившие ему навстречу отец Антипатр и брат его; им удалось успокоить его гнев и убедить не предпринимать ничего, но удовлетвориться тем, что он нагнал страх на того (Гиркан. – И.Л.), кто помог ему достигнуть такого высокого положения» (Иуд. древн., XIV, 9, 5). В этот раз, вняв мольбам своего отца, Ирод отступил, полагая, что он уже показал всем свое могущество. Однако, став царем, он не забыл старых обид и расправился не только с Гирканом, но и со всеми членами Синедриона, которые пытались его судить. Он пощадил лишь одного судью, заступившегося за него.

Фактическое двоевластие в Иудее осложнилось распрями и гражданской войной в самой Римской республике. Сторонники Помпея убили римского наместника в Сирии Секста Цезаря, а несколько позднее, уже в Риме, расправились и с Юлием Цезарем. Как приверженцы, так и противники Цезаря рассеялись по всей территории Римской республики, чтобы собрать войска для решающей битвы друг с другом. В 44 г. до н. э. римским наместником в Сирии стал один из убийц Юлия Цезаря – Кассий. Ему удалось объединить и подчинить себе римские силы на Востоке. Однако он лихорадочно искал деньги, чтобы набрать как можно большую армию и двинуться на соединение с другим убийцей Цезаря – Брутом, находившимся со своими войсками в Македонии. На Сирию и Иудею была наложена огромная внеочередная дань. С одной только Иудеи Кассий потребовал 700 талантов серебра, приведя в «смущение и ужас» ее население. Ирод был первым, кто внес причитающуюся с его области сумму, чем снискал себе особое благоволение нового римского наместника. В 43 г. до н. э. Кассий перед уходом на войну в Македонию, где он должен был сразиться с Октавианом и Марком Антонием, назначил Ирода наместником Заиорданья и Самарии, а главное, обещал провозгласить его иудейским царем по возвращении из похода.

Гражданская война в Римской республике развязала руки иудейским аристократам для сведения счетов друг сдругом. Первой жертвой их интриг пал Антипатр, фактический правитель Иудеи. Он был отравлен теми, кто опасался чрезмерного возвышения этого идумейского семейства. Временным политическим вакуумом в регионе попытался воспользоваться и Антигон, сын Аристобула II. Собрав небольшую армию при содействии правителя портового города Тир, он попытался прорваться в Иудею с севера, но был отброшен силами Ирода назад. Победа над Антигоном, врагом Гиркана, сблизила последнего с Иродом и в дальнейшем привела даже к родственным отношениям между ними. Расчитывая стать наследником популярной в народе хасмонейской династии, Ирод женился на Мариамме, внучке Гиркана.

В 42 г. до н. э. гражданская война в Риме закончилась поражением армий Кассия и Брута в знаменитой битве при Филиппах в Македонии. Убийцы Цезаря покончили с собой, а их победители – участники второго триумвирата – разделили сферы правления: Октавиану достался Запад, Марку Антонию – Восток, Лепиду – Северная Африка. Таким образом, верховная власть над Иудеей, Сирией, Малой Азией и Египтом перешла в руки Марка Антония. Когда последний в 41 г. до н. э. прибыл в Вифинию (Малую Азию), к нему отовсюду потянулись посольства. Согласно Флавию, «явились также от иудеев знатные лица с жалобами на то, что Фазаэль и Ирод насильно захватили в свои руки правление, оставив Гиркану один лишь почетный титул. Но туда явился также и Ирод, который щедрыми подарками так обворожил Антония, что он даже не пожелал выслушать его противников. Так они и вынуждены были возвратиться назад без всякого результата» (Иуд. война, I, 12, 4). Марк Антоний оставил реальную власть над Иудеей в руках Ирода и его брата, назначив их тетрархами (наместниками). Что касается Гиркана II, то он пользовался лишь религиозной властью, хотя, кроме сана первосвященника, формально сохранял и пост правителя (этнарха).

Между Римом и Парфией. Антигон II

Завершение гражданской войны в Римской республике и установление власти Марка Антония на Востоке не принесли умиротворения в Иудею. В 40 г. до н. э. парфяне неожиданно атаковали римские войска на Евфрате и заставили их отступить из Сирии. Этим благоприятным для него обстоятельством воспользовался младший сын Аристобула II – Антигон. За помощь в овладении Иудеей он обещал парфянам тысячу талантов серебром и пятьсот женщин из знатных семейств приверженцев Ирода. Парфяне, заинтересованные в устранении проримских властителей Иудеи, приняли предложение Антигона и дали ему в поддержку небольшой отряд конницы. Но главную помощь Антигону оказали фарисеи, аристократы – сторонники его отца, а также многочисленные противники семейства Ирода. Пользуясь симпатиями иудейского народа, Антигон быстро овладел почти всей страной и осадил Иерусалим, где заперлись Ирод, его брат Фазаэль и Гиркан. Без содействия римлян Ирод, уже тогда непопулярный в народе, был не в состоянии противостоять Антигону и ночью тайком бежал из города. Здесь, в Иерусалиме, Антигон (40–37 гг. до н. э.) был торжественно провозглашен царем Иудеи. Фазаэль, попав в плен, предпочел покончить с собой, а Гиркана, как знатного пленника, парфяне увезли с собой. Правда, перед тем как парфяне покинули страну, Гиркану, по приказанию Антигона, отрубили уши, чтобы он больше никогда не стал первосвященником (этот пост не могли занимать люди с телесными пороками) (Флавий, Иуд. древн., XIV, 13, 10).

Тем временем Ирод, оставив свое семейство и ближайших сподвижников в крепости Масада в Иудейской пустыне, сам бежал сначала Египет, а оттуда в Рим. Могущественные триумвиры – Марк Антоний и Октавиан, – памятуя о заслугах Ирода и его отца Антипатра перед Римом, убедили сенат провозгласить Ирода царем Иудеи, а его противника, Антигона, признать бунтовщиком и мятежником. Как пишет Флавий, «по окончании заседания Ирод вышел из сената, имея с одной стороны Антония и с другой – Октавиана… В первый же день назначения Ирода царем Антоний дал в честь его торжественный обед» (Иуд. война, I, 14, 4).

В 39 г. до н. э. Ирод при поддержке римлян высадился в городе Акко (Птолемаида) и, набрав там армию, в основном из иноземных наемников (греков, сирийцев и выходцев из Малой Азии), попытался начать наступление на Иудею. Однако без содействия римских войск, воевавших в то время с Парфией, он оказался не в состоянии одолеть армию Антигона. Положение изменилось лишь после того, как римляне разгромили парфян в Сирии и по приказу Марка Антония двинулись на помощь Ироду. Потеряв парфянского союзника, Антигон был вынужден обороняться в одиночку от главных сил римской армии на Востоке. В одной только осаде Иерусалима, где укрылся Антигон со своими сторонниками, приняло участие одиннадцать римских легионов, армия Ирода, а также сирийские вспомогательные отряды. Несмотря на громадное неравенство в силах, защитникам Иерусалима удалось продержаться примерно пять месяцев. Когда римлянам и воинам Ирода удалось ворваться в город, то, по словам Флавия, «началась везде страшная резня… целые толпы людей были уничтожены в тесных улицах, домах, где они были стиснуты, и на пути бегства в храм; не было сострадания ни к бессловесным малюткам, ни к старцам, ни к беззащитным женщинам». Грабежи и убийства невинных жителей приняли столь чудовищный характер, что даже Ирод был вынужден спросить римского полководца: «Намерены ли римляне настолько опустошить город, очистив его от денег и людей, чтобы оставить его царствовать над пустыней?» (Флавий, Иуд. война, I, 18, 2–3). Антигон был закован в кандалы и отправлен в Антиохию к Марку Антонию, который хотел доставить иудейского царя в Рим. Однако Ирод опасался, что римский сенат может помиловать Антигона, поэтому с помощью больших денег и дорогих подарков уговорил Марка Антония не отправлять своего врага в Рим, а казнить его прямо в Антиохии. В общем Антигон (в истории известен как Антигон II) процарствовал всего три года и стал последним представителем хасмонейской династии на иудейском троне.

Ирод – великий и ужасный царь

Поражение Антигона и конец его правления в 37 г. до н. э. стали началом царствования Ирода, продолжавшегося почти тридцать четыре года. Иудейский народ не просто невзлюбил своего нового царя, он возненавидел его. Причин тому было несколько. Прежде всего Ирод прославился необычайной жестокостью, причем не только к своим врагам, но и к друзьям, и даже к собственной семье. Конечно, жестокостью страдал и Александр Яннай, но он проявлял ее, как правило, лишь к противникам, а не к близким и родным. В отличие от всех хасмонейских царей, защищавших свободу и независимость своей страны, Ирод выглядел в глазах народа чужеземным ставленником: именно римляне возвели его на иудейский престол и только они поддерживали его правление. Мало того, Ирод очень часто не считался с религиозными чувствами народа, откровенно нарушал законы и традиции иудаизма. Он, как и большинство хасмонейских царей, не признавал Устного Закона фарисеев и находился с ними в хроническом конфликте. Но то, что могло быть прощено патриотам Хасмонеям, происходившим из рода священников-ааронидов, вряд ли могло сойти с рук представителю идумейского семейства, лишь формально принявшего иудаизм. И, наконец, если иудеи ставили под сомнение права Хасмонеев на царский престол только из-за того, что они не имели отношения к династии Давида, то Ирод, с их точки зрения, был абсолютно нелигитимным царем.

Однако Ирод оказался искусным политиком и дипломатом. Его способности договариваться с людьми и располагать их к себе не имели равных среди современников. Он, например, сумел наладить прекрасные отношения с первым римским императором Октавианом Августом, хотя раньше активно поддерживал его врага – Марка Антония. Ни один иудейский царь до него не имел такого влияния в Риме, как Ирод, который считался там лучшим другом римского народа. Как свидетельствовал Флавий, римский император и Марк Агриппа (второй по значению человек в Римской империи того времени) относились к Ироду с исключительным расположением: «Цезарь после Агриппы больше всего любил Ирода, Агриппа же отводил Ироду в своем сердце второе место после Цезаря» (Флавий, Иуд. древн., XV, 10, 3). Именно благодаря этому Иудейское царство при Ироде стало еще более обширным, чем оно было при Александре Яннае. Если последний, чтобы раздвинуть границы Иудеи, совершал чуть ли не ежегодно военные походы, то Ирод добился куда большего результата сугубо мирными средствами – успешной политикой и дипломатией. В его правление Иудея включала в себя не только весь библейский Ханаан, но и южную Сирию. Более того, Октавиан Август был готов отдать ему и всю территорию Набатейского царства (северо-западная Аравия), если бы Ирод, будучи в преклонном возрасте, не находился в конфликте со своими сыновьями-наследниками (Флавий, Иуд. древн., XVI, 10, 9). Ирод использовал дружеские отношения с римским императором не только для расширения своего царства, но и для поддержки иудеев диаспоры, в частности только он помог восстановить права евреев в ионийской Греции и египетской Александрии.

Ирод проявил себя незаурядным государственным деятелем и во внутренней политике. Когда на тринадцатом году его царствования Иудею и соседние с ней страны постигли страшная засуха и голод, а затем и эпидемия чумы, Ирод продал все ценности своего дворца, чтобы на вырученные средства купить хлеб в Египте. Мало того, этот хлеб, как и теплую одежду зимой, он раздал бесплатно всем нуждавшимся. Накормив и одев свой народ, он оказал такую же помощь соседней Сирии. Как признает Флавий, «не было такого человека, затронутого нуждою, которому он не помог бы сообразно средствам… Царь своею щедрою помощью в столь опасный момент примирил с собою всех» (Флавий, Иуд. древн., XV, 9, 2). В неурожайные годы или в периоды природных бедствий, например землетрясений, царь уменьшал, а то и вовсе освобождал своих подданных от налогов и повинностей. Его помощь распространялась не только на иудеев, но и на другие народы, оказавшиеся в незавидном положении. Так, он заплатил за жителей греческого острова Хиос, которые задолжали большую сумму римским наместникам, щедро финансировал Олимпийские игры, оплачивал гимнасии и восстанавливал здания и храмы во многих городах Малой Азии и Греции. Примечательно, что Октавиан Август и его ближайший друг Агриппа неоднократно утверждали, что «страна Ирода слишком мала для его великодушия и что он достоин быть царем всей Сирии и Египта» (Флавий, Иуд. древн., XVI, 5, 1).

Ни один израильский и иудейский царь не построил так много новых городов, крепостей и общественных зданий, как Ирод. Его наиболее известным архитектурным шедевром стал новый Иерусалимский Храм, который был возведен прямо над старым, чтобы не прерывать там религиозной службы. Новое здание Храма считалось одним из самых прекрасных и величественных сооружений во всем Древнем мире. Талмудическое предание гласит: кому не довелось видеть храма, восстановленного Иродом, тот не видал ничего истинно великолепного. Там же, в Иерусалиме, Ирод построил роскошный царский дворец, мощную крепость Антонию (названную в честь Марка Антония), большой амфитеатр и ипподром. Другими грандиозными проектами царя стали города Кесария и Себастия, названия которых представляют собой латинский и греческий варианты имени его друга и покровителя Октавиана Августа. Первый был построен на месте небольшого средиземноморского городка Стратонова Башня, а второй – на руинах древней израильской столицы – Самарии. Оба города имели смешанное эллинистическо-иудейское население и, по мысли царя, должны были способствовать взаимопониманию двух культур – эллинизма и иудаизма. В стратегически важных районах страны Ирод соорудил или восстановил заново десятки крепостей, среди которых наибольшую известность получили Иродион, где похоронен сам царь, Александрион, Кипрос (в память матери царя – Кипры), а также знаменитая Масада в Иудейской пустыне. Ирод проявил себя любящим сыном и братом, построив роскошные гробницы и памятники своим родителям и погибшим братьям, а также назвав в их честь крепости и общественные здания.

Талмуд, а вслед за ним и ряд историков, утверждают, что Ирод был простолюдином и чужеземцем на иудейском троне. С другой стороны, книги Флавия, которые являются более ранними и более надежными источниками, используют слово «простолюдин» в отношении Ирода только в том смысле, что он не происходил из царской династии. В то же время в своей книге «Иудейская война» Флавий прямо называет семью Ирода самым знатным, богатым и могущественным аристократическим родом в Идумее (Флавий, Иуд. война, I, 6, 2). Флавий признает этот факт, несмотря на то, что он сам, как дальний родственник Хасмонеев, откровенно недолюбливал Ирода и относился к нему весьма критично. Предки Ирода были наследственными правителями идумейского народа – эдомитян, самых близких родственников древних евреев. Библейская книга Второзаконие напоминает на этот счет: «Не гнушайся идумеянином, ибо он брат твой» (Втор. 23: 7). Мать Ирода – Кипра происходила из знатной набатейской семьи. Но набатеи являлись потомками тех самых мидьянитян, с которыми когда-то породнился Моисей. Если этот факт не бросает тень на законодателя иудаизма, то почему он должен очернить Ирода, всего лишь одного из иудейских царей? Точно так же далеки от истины утверждения секретаря и друга Ирода – Николая Дамасского, который в угоду царю называл его предков первыми иудеями, вернувшимися из Вавилонского пленения. Таким образом, Ирод не был «простолюдином» и «чужеземцем», но в то же время он не являлся и «своим», так как его семья не принадлежала ни к потомственным иудейским аристократам, ни к священникам-ааронидам (как, например, Хасмонеи).

Хотя Ирод вырос в Идумее, тогдашней иудейской «провинции», он, благодаря богатству и высокому социальному статусу своей семьи, смог получить неплохое для того времени и места образование. Дальнейшим его обучением стал заниматься Николай Дамасский, известный греческий мыслитель и писатель, являвшийся последователем Аристотеля. Он преподавал Ироду философию, историю и ораторское искусство. Близкое общение с Октавианом Августом и Марком Агриппой заставляло Ирода все время совершенствовать свои знания, чтобы быть на уровне этих высокообразованных римлян. Физически Ирод был крепким и очень сильным человеком. Флавий описывает царя следующим образом: «Телосложение его соответствовало его духу. Он с ранней молодости был превосходным охотником, и этим он в особенности был обязан своей ловкости и верховой езде… Как воин Ирод был непобедим; также и на турнирах многие страшились его, потому что они видели, как ровно он бросает свое копье и как метко попадает его стрела» (Флавий, Иуд. война, I, 21,13). Несмотря на все свои таланты и достоинства, Ирод с молодости страдал психическими проблемами – чрезмерной подозрительностью и манией преследования, которые с возрастом переросли у него в серьезную душевную болезнь. Этот недуг царя вкупе с его прирожденной жестокостью и страстностью превратил Ирода в кровожадного тирана, причем не только по отношению к своим подданным, но и к собственной семье. Сначала Ирод расправился со всеми Хасмонеями, которых он рассматривал как потенциальную угрозу своей власти. Первой жертвой стал первосвященник Аристобул III, родной брат Мариаммы – любимой жены Ирода и внучки Гиркана II. Вся вина этого необычайно красивого юноши состояла в том, что он оказался слишком популярен в народе, поэтому по приказу царя был утоплен в бассейне в Иерихоне. Затем настала очередь престарелого Гиркана II, вернувшегося на беду свою из парфянского плена. Его казнили «на всякий случай», чтобы не было хасмонейского кандидата на престол, когда покровитель Ирода, Марк Антоний, потерпел в 31 г. до н. э. поражение от Октавиана Августа и Ироду пришлось отправиться к последнему за утверждением царского титула. Потом впала в немилость и любимица царя, красавица Мариамма Хасмонейская. Обезумевший от ревности и подозрений Ирод казнил ее по вымышленному обвинению в супружеской измене. Вслед за ней, буквально через год, лишили жизни и мать Мариаммы – Александру, дочь Гиркана II. И, наконец, беда обрушилась на головы сыновей Ирода от его жены Мариаммы. Обоих молодых людей, Александра и Аристобула, самых родовитых и любимых в народе кандидатов на престол, обвинили в заговоре против отца и без достаточных улик и серьезного расследования задушили по приказу Ирода. Но и на этом несчастья в семействе Ирода не закончились. Новая трагедия в царском дворце оказалась связана со старшим сыном Ирода и его официальным престолонаследником – Антипатром. Он был обвинен в попытке покушения на жизнь отца и приговорен к смерти. Правда, приговор наследнику должен был утвердить Октавиан Август, который по-дружески предлагал Ироду пощадить сына, заменив казнь ссылкой. Однако отец настоял на смертном приговоре Антипатру. Император, потрясенный жестокосердием Ирода, с горечью сказал: «Лучше быть свиньей такого человека, чем его сыном» (Ироду, как иудею, закон запрещал есть свинину. – И.Л.).

Незадолго до своей смерти, а Ирод дожил до семидесяти лет, царь много раз менял свое завещание, так как не мог решить, кого назначить своим престолонаследником. Выбор оказался нелегким, ведь Ирод имел по крайней мере 15 детей от 10 законных жен. В конце концов он выделил трех сыновей: Архелая и Антипу от жены-самаритянки Малтаки, и Филиппа от жены-иудейки по имени Клеопатра, бывшей родом из Иерусалима. Царский трон и главную часть страны – Иудею, Самарию и Идумею – он завещал Антипе. Но за несколько дней до смерти он опять переписал завещание и отдал все это Архелаю. Что касается Антипы, то он сделал его тетрархом (правителем-четвертовластником) двух областей – Галилеи и Переи (Заиорданье). Филипп был тоже назначен тетрархом, и ему досталась Южная Сирия (Голан, Итурея, Батанея, Трахон и Хауран).

Весть о приближении кончины ненавистного тирана вдохновила группу молодых, патриотически настроенных фарисеев сбросить золотого римского орла с фронтона Иерусалимского Храма. Однако умирающий Ирод приказал схватить смельчаков и сжечь их живыми. Зная, что иудейский народ будет радоваться его смерти, царь задумал чудовищное преступление: он велел собрать самых знатных и уважаемых людей страны на ипподроме в Иерихоне и приказал их немедленно убить, как только он скончается. Так он хотел заставить весь народ горевать во время царских похорон и оплакивать если не самого царя, то хотя бы своих старейшин. Правда, этот ужасный замысел не удался. Сестра Ирода и ее муж отказались выполнить последнюю волю царя и сообщили воинам, что Ирод якобы дал приказ всех отпустить домой (Флавий, Иуд. древн., XVII, 8, 2). Впоследствии именно эта беспрецедентная жестокость Ирода сподвигла автора Евангелия от Матфея на создание истории об избиении младенцев в Вифлееме.