Текст книги "Тёмные хроники снов"

Любовь Андреевна достала из сумочки платок, вытерла лоб и вопросительно посмотрела на меня.

– Даже не знаю,– сказал я,– какая сказка мне больше понравилась. Одного только понять не могу: зачем мне в Москву надо?

– Я этот сон наизусть выучила,– продолжила она,– он две недели всякий раз одинаково повторялся. Это как одно и то же кино смотреть. С первого раза всех режиссёрских нюансов не замечаешь. Второй раз смотришь,– детали раскрываются. А в десятый уже и героев не сильно слушаешь, все их реплики и действия тебе известны. Начинаешь обстановку вокруг них подмечать, что вокруг да как. Для меня самое главное что? Пещера. В ней все мои мысли и страх мой в ней. А потом размышлять начала и поняла, что не зря мы с тобой по лесу ходим. Есть в нём нечто, что тебе пригодиться может. И я в оба глаза смотреть стала. Я ведь когда за тобой иду, мне только ноги твои видны да мох с шишками. А в одну из ночей вижу, как ты ногой на что-то наступаешь и дальше идёшь, а я пока шаг за тобой делаю, успеваю кусочек красного картона увидеть. А на нём белые треугольные верхушки в ряд. Я чего только не передумала, места себе не находила. Понимаю, что знак это важный, а расшифровать его не могу.

Знак!

Я несколько раз передёрнул плечами. Утренний сон встал передо мной. Старик сказал, что даст знак, который понять нетрудно будет. Я его не разглядел, а Любовь Андреевна, умница, заметила.

– Устал?– Любовь Андреевна по– своему расценила моё движение.– Вон уже зарево над Москвой виднеется, скоро на месте будем, отдохнёшь. И я отдохну.

– Конечно,– ответил я.– А знак Вам расшифровать удалось?

– Удалось. Случайно вышло. У соседки моей магазин парфюмерный. Я к ней в гости часто захаживаю. У неё на участке маленький домик стоит, прямо за нашим забором, она его под склад приспособила, чего там только нет. У Славы день рождения скоро, думаю, пойду, одеколон ему присмотрю. Чай с ней попили, поболтали и она меня в домик этот отвела.

– Выбирай,– говорит,– а я пока свои дела поделаю.

Там всего одна комната, стеллажи по кругу и на них коробки с духами стоят. И столько их там, глаза разбегаются! Час, наверное, выбирала, не меньше. Нашла, что хотела и выходить собираюсь. А тут вижу, на полке в углу коробку красную и вся она треугольниками белыми покрыта. Я её в руку взяла: Господи, как же я раньше не догадалась-то! У меня и мама, и бабушка этими духами пользовались. Да что там, все женщины СССР "Красной Москвой" душились! Соседка, как их увидела, смеяться стала. За одеколон деньги взяла, а "Красную Москву" подарила.

– Никто их не покупает уже,– говорит,– бери просто так, ностальгируй.

Любовь Андреевна достала из сумочки коробку с духами и показала её мне.

– Я еле ночи дождалась. И пещера, и человек этот у меня из головы вылетели. Не поверишь: первый раз за долгое время ругалась, что заснуть не могу. И догадка моя подтвердилась! Не знаю, что ты искал, но поняла: твоё я нашла. Слов там всего два, но, как ни крути, «Москва» всё же главное. А тут срок поджимать стал, и я решила действовать.

– Вы молодец, Любовь Андреевна!– сказал я.

– Я как думала: кто знает, сколько тебе в Москве времени потребуется, может, и несколько дней. При таком раскладе, чтобы время не терять, в Иркутск на самолёте улетим. Что машиной, что самолётом,– лишь бы вовремя на месте оказаться. Славе в любой момент можно сказать, что машина поломалась.

Я подумал, что Артём такой версии вряд ли обрадуется, но согласно кивнул головой.

– Головой киваешь,– сказала Любовь Андреевна,– а сам о своём думаешь, я же вижу.

– Есть одна вещь, которая мне состыковать Ваши сказки не позволяет. Пропустил я что– то или Вы не договорили.

Она зябко поёжилась и потёрла ладони:

– Холодно в машине, согреться никак не могу. Воспоминания эти душу морозят.

Я окинул взглядом довольно тепло одетую Любовь Андреевну.

– Вы сказали, что когда в пещере оказались, на Вас только купальник был, верно?

– Верно.

– А потом сказали, что глаза прикрыли и согрелись, так?

– Так.

– А отчего Вам тепло стало?

Любовь Андреевна задумалась и несколько минут мы ехали молча.

– Не помню,– ответила она,– честно говоря, даже никогда не думала. Да и разве это так важно?

– Очень! Вы значения этому не придали, а теперь я почти уверен: Вы в пещере заснули, оттого и холода не чувствовали. И всё это с Вами во сне произошло.

– Во сне?– удивлённо спросила она.– Как такое возможно? Столько всего передумала, а это из вида упустила!

Её последние слова заставили меня подумать, что я тоже много чего упустил.

Москва вынырнула из дождевой пелены, и мы влились в бесконечный автомобильный поток.

Я догадывался, для чего приехал в этот город и к кому

И, надеюсь, моя догадка была верной.

Аспирин

К гостинице мы подъехали к восьми. Машина осталась ночевать на паркинге напротив.

Пройдя необходимые формальности, поднялись на третий этаж.

Окинув взглядом небольшой номер, я спустился вниз. Любовь Андреевна подошла минут через пять.

– Знаете,– сказал я ей,– Вы без меня ужинайте, а мне на пару часов отлучиться нужно.

– Выходит, подсказали тебе мои сказки,– улыбнулась она.

– Очень надеюсь, что так и есть.

Через пятнадцать минут я стоял возле памятника на Тверской.

С высокого пьедестала Пушкин сосредоточенно смотрел на город.

Несмотря на ненастную погоду, возле него было довольно оживлённо.

Но меня интересовал только один персонаж и его я не видел нигде.

С момента нашей встречи прошло восемь лет и, конечно, глупо было рассчитывать на то, что он со своими собаками продолжает сидеть на том же месте. Однако его присутствие в моём утреннем сне казалось мне не случайным.

Я обошёл памятник несколько раз и понял, что пришёл напрасно.

В десятке метров от себя я увидел полицейский патруль и подумал, чти эти ребята, вероятно, смогут мне помочь.

– Добрый вечер,– обратился я к ним,– мне нужна помощь. Я ищу одного человека, которого последний раз видел тут.

– И Вам добрый!– ответил один из них.– Что за человек?

– Бомж с большими чёрными собаками. Он всегда вот тут на бордюре сидел, деньги с туристов собирал, говорил, что полиция его не трогает без нужды.

Полицейские рассмеялись.

– В центре этих бродяг ещё к чемпионату мира разогнали, чтобы картинку не портили. Они сейчас по коллекторам да у теплотрасс греются. Для них, конечно, есть специальные приюты, но с собаками туда вряд ли пустят.

"Точно!– подумал я.– Борода упоминал ночлежку. Сегодня ночью поищу в Сети адреса".

Поблагодарив полицейских, я медленно побрёл в сторону метро. И в этот момент зазвонил телефон.

– Привет, чувак! Ты ещё не в Египте?

– Привет, Алекс! Дома сижу, гостиницу подбираю.

– Молодец! Только ты пока не бронируй ничего.

– Это ещё почему?

– А потому,– ответил Алекс после небольшой паузы,– что Аспирин твой нашёлся. И я тебе настоятельно рекомендую быстрее с ним встретиться.

Ого, вот это новость!

Но моя радость тут же сменилась озабоченностью: я находился в центре Москвы, а Рыжая говорила, что Аспирина следует искать в Питере. Похоже, мне предстоит обратная дорога.

– Алекс, ты нереально крут! Как тебе это удалось?

– Это профессиональные штучки, чувак, тебе не понять. Пришлось повозиться. Конспирация у него на высшем уровне, я просто восхищён! Тот ещё Штирлиц,– меняет телефонные номера каждые два три дня и постоянно перемещается с одного места на другое.

– Хочешь сказать, он сейчас не в Питере?

– Угадал.

Меня охватило отчаяние. Не хватало только, чтобы Аспирин оказался где-нибудь в Африке!

– Алекс, не тяни кота за хвост! Где он?

– Да не так уж и далеко. В Москве.

"Красная Москва"!

Значит, знак сработал. Но как старик мог знать, где окажется Аспирин? Они знакомы или тут нечто другое?

– В Москве? А где именно?– спросил я.

– Да откуда же мне знать? Москва большая, он может быть где угодно. Я тебе номер эсэмэской скину. Звони и договаривайся, только не медли, не то он опять номер сменит.

– Алекс, я твой должник.

– Этого мог и не говорить,– засмеялся он.– И вот ещё что, чувак: будь с ним осторожней. Добрым людям скрывать нечего, а этот прячется, следы за собой заметает, значит, не всё у него гладко. Возможно, не один ты его ищешь.

– Понял. Я тебе очень признателен!

– Ну, бывай!

Через минуту от Алекса пришло сообщение, и я стал обдумывать, с чего начать разговор.

« Что, если он спросит, откуда у меня его номер? Нелепо объяснять это тем, что во сне мне повстречалась рыжая полуголая девушка, которая порекомендовала встретиться с ним».

Вопросов было много, а времени мало.

Я набрал номер и услышал длинные гудки.

Если Алекс не ошибся, в скором времени я узнаю много интересного.

– Абонент временно недоступен, перезвоните позже,– сказал женский голос.

Я набрал номер ещё несколько раз, но с тем же результатом.

«У спецслужб точно имеются программы для определения местонахождения человека по номеру телефона,– подумал я,– но Алекс порой может дать фору любой подобной конторе. Если он сказал, что не знает, где Аспирин, значит, так и есть. Самому найти его в Москве мне просто нереально".

Размышляя, что ещё можно предпринять, я подошёл к метро.

Телефон в кармане куртки зазвонил ещё раз. Я посмотрел на экран и узнал номер, который набирал.

– Добрый вечер!– услышал я мужской голос.

– Добрый!– ответил я.

– Давай сразу к делу,– собеседник быстро перешёл на "ты",– раз уж ты нашёл мой номер, значит, имеешь право на встречу. Вариантов два: сегодня или завтра до обеда.

– Сегодня.

– Отлично. Тогда прослушай несколько простых правил. Первое: за встречу со мной ты заплатишь деньги. Сто тысяч рублей наличными. Если не согласен, продолжать разговор бессмысленно.

– Согласен.

– Правило второе: я отвечаю только на вопросы, которые задаёшь ты.

– Понятно.

– Правило третье: если у меня нет ответа на твой вопрос, я прямо говорю об этом и мы идём дальше.

– Ясно.

– И последнее: мы общаемся ровно пять минут.

– Схвачено.

– Отлично! Где ты сейчас находишься?

– В Москве,– ответил я.

Собеседник коротко рассмеялся:

– Москва большая. Где именно?

– А,– спохватился я,– возле метро, на улице Тверской.

– Отлично, подойди к памятнику Пушкину и встань недалеко от него так, чтобы рядом не было людей. Я к тебе сам подойду минут через двадцать.

Соединение разорвалось, и я подумал, что каждое моё посещение столицы тем или иным образом связано с великим поэтом.

Сняв с плеча рюкзак, я убедился, что чёрная сумочка с деньгами и мобильником на месте.

"Сто штук за пятиминутный разговор большие деньги,– подумал я,– надеюсь, мне не придётся пожалеть об этой встрече. Если у Аспирина есть хотя бы парочка клиентов в неделю, он очень неплохо зарабатывает языком".

К этому времени дождь усилился и я накинул капюшон.

Людей у памятника осталось не так уж много, и я принялся разглядывать всех подходящих к нему.

– Привет!– произнёс голос сзади.

Я обернулся и увидел перед собой невысокого полного человека лет сорока пяти в серой ветровке.

– Привет!– ответил я и протянул ему руку.

Он вяло пожал её двумя пальцами, словно брезгуя прикасаться ко мне.

– Деньги с собой?– спросил он.

– Показать?– ответил я вопросом на вопрос.

Он усмехнулся, развернулся и пошёл в сторону метро.

Я двинулся за ним.

Шёл он довольно быстрым шагом, не оглядываясь, в полной уверенности, что я следую за ним.

Через пять минут мы зашли в "Макдоналдс".

– Кофе мне тут нравится,– зачем-то сообщил он мне.

Я подумал, что у него своеобразный вкус, но кофе тоже заказал.

Столик в углу у окна был свободен, и мы заняли его.

При ярком освещении я понял, что Аспирин гораздо старше, чем мне показалось. Его круглое мясистое лицо было изрезано многочисленными морщинами.

Он сделал глоток.

– У каждого, кто со мной встречается, есть масса вопросов, которые не имеют никакого отношения к теме встречи, поэтому говорить я начинаю первым, чтобы собеседник не тратил драгоценное время на чепуху. Это бесплатно, не переживай.

Я кивнул головой.

– Первый вопрос, который задают все: почему меня так называют?– продолжил он.– Краткая суть такова. В своё время я знавал одного человека, торговавшего наркотой. В один прекрасный день он притащил мне пакет с кокаином и попросил передать его клиенту. Не бесплатно, естественно. Клиент всё не приезжал, а мне подвернулись ребята, ищущие хороший кокс. Я и продал им большую часть пакета. Через пару деньков звонит клиент, мол, готовь товар. Я парень сообразительный, сбегал в аптеку и накупил аспирина. Перемолол меленько, смешал до нужного объёма и отдал. Мой знакомый от этого чудика потом отбиться не мог. Тот клялся, что такого чистяка в жизни не пробовал и был готов купить большую партию. Позже история всплыла на поверхность, все долго смеялись, а я стал Аспирином. Кстати, можешь меня так называть, я не обижаюсь.

Не дождавшись от меня никакой реакции, он отпил кофе:

– Второй вопрос: почему за встречу я беру деньги, причём, немаленькие? Ответ прост. Тот, кто хочет получить реальную информацию, должен потратить реальную сумму, чтобы почувствовать, что приобрёл нечто действительно ценное.

Я опять промолчал.

– Третий вопрос: почему беседа длится всего пять минут? Считаю, что этого вполне достаточно для того, кто заплатил. Дело не во времени, а в качестве вопросов.

С этим было трудно не согласиться, но на всякий случай я спросил:

– А если я захочу продолжить разговор и заплачу ещё сто тысяч?

– Если за пять минут ты не задал главный вопрос, не задашь его никогда! Поэтому встреча со мной всегда одна.

Я кивнул в знак согласия.

– И напоследок четвёртый вопрос: отчего меня так трудно найти? Хочу отметить, что я ни от кого не скрываюсь и у каждого есть шанс поговорить. Взгляни: вокруг люди и полно камер, снимающих с разных ракурсов. Если человек прячется, разве пришёл бы он в подобное место? Мне нравится путешествовать и для этого у меня есть средства, а частая смена телефонов связана с нежеланием общаться со всяким, извини, сбродом, считающим, что за деньги приобрёл себе бесплатного проводника в свои ночные эротические фантазии.

Я представил себя на его месте и подумал, что и тут он абсолютно прав.

– Вводная часть окончена. Пойдём в туалет, отдашь деньги.

Через несколько минут мы сидели за столом. Аспирин снял с руки массивные часы и положил их на середину стола:

– На моих без пятнадцати десять, твоё время пошло.

Я кинул взгляд на свои часы и спросил:

– Для чего обязательно встречаться с Вами?

– Отвечу так: у меня есть особый талант, позволяющий за несколько секунд просканировать любого человека, почувствовать его, что ли, понять, кто он такой.

– И Вы ни разу не ошибались?

– Ни разу.

– Значит, меня Вы уже просканировали?

– Полностью.

– И что скажите?

– Что у тебя осталось четыре минуты.

– Сегодня я целый день был в дороге, очень устал и уже жалею, что не принял Ваше предложение встретиться завтра. Есть возможность перенести наш разговор?

– Нет.

– Вы не очень многословны,– заметил я.

– Каков вопрос, таков ответ.

"Если и дальше продолжать беседу в подобном стиле,– сказал я себе,– не узнаю то, ради чего пришёл на встречу и потрачу кучу денег, исчезновение которых надо будет объяснить".

Я отпил из стаканчика и сказал:

– Не так давно я попал в сон девушки, которая сказала, что встреча с Вами очень важна для меня. А потом мы встретились в моём сне. Она сказала, что её привёл драг, и ещё раз напомнила о важности встречи с Вами.

Аспирин маленькими глотками цедил кофе.

Я понял, что он молчит оттого, что я не задал вопрос.

– Кто такие драги?

– Это много знающие и умеющие сонтики.

– Как он привёл её ко мне?

– Практикующий сонтик легко может войти в чужой сон. Драг без труда проведёт несколько человек.

– Но меня практикующим сонтиком назвать трудно!– возразил я.– Выходит, к ней я попал случайно? Или меня привели в её сон без моего согласия?

– Не знаю,– Аспирин со скучающим видом смотрел в окно,– у тебя две минуты.

"Надо успокоиться и привести мысли в порядок. Поменяйся с ним местами. Перед тобой сидит человек, который хочет контролировать сны. Он задаёт ничего не значащие вопросы, но не спрашивает, как… как…".

– Как мне войти в свой сон?

– Приз в студию!– объявил Аспирин и зааплодировал двумя указательными пальцами.

Я вытер вспотевший лоб.

– Расслабься,– успокоил меня Аспирин,– с новичками так всегда. Сейчас ты получишь ключ от своего сна, и мы расстанемся.

Я отпил кофе и почувствовал, что очень голоден.

– Ключ?

– Ключ или пароль, называй это, как хочешь. Запомни: для того, чтобы войти в свой сон, тебе необходимо вспомнить самый счастливый момент своей жизни.

– Что?

– Что слышал.

– Просто вспомню самый счастливый момент и смогу контролировать свой сон?

– Нет, контролировать ты научишься позже. А вот входить сможешь сразу. И помнить будешь всё.

– Это шутка?

– Отнюдь. Все новички встречаются со мной ради ключа, каждый из которых уникален. Ты получил свой.

– И за это я заплатил сто тысяч?

– Послушай,– тихо сказал Аспирин,– это не так легко, как кажется. Людям розданы миллионы ключей, а сонтиков наберётся всего несколько сотен. Желаю тебе удачи!

Он допил свой кофе, встал и пошёл к выходу.

– Послушайте!– крикнул я ему в спину.– А что делать, когда я там окажусь?

Он посмотрел на часы и повернулся:

– Сначала окажись.

После того, как он ушёл, я взял картошку с соусом и начал перебирать счастливые моменты своей жизни.

Эти воспоминания неожиданно вывели меня на простой вопрос, который я раньше себе никогда не задавал: а был ли я счастлив когда-нибудь? И что такое счастье?

Я говорил, что счастлив, поступив в Университет. Говорил, что безмерно счастлив, переехав в новую квартиру. Говорил, что счастлив, когда "Зенит" стал чемпионом. Я говорил, говорил, говорил, так часто употребляя это слово, что оно перестало быть особенным и неповторимым, затерявшись среди множества других.

Аспирин прочитал меня, как открытую книгу и за несколько секунд понял про меня то, чего я сам не понимал никогда.

До гостиницы я решил дойти с помощью пешеходного навигатора. Центр сверкал и переливался. В свете огней были хорошо заметны струи косого дождя, но дождь меня совсем не беспокоил, я думал о словах Аспирина.

Любовь Андреевна сидела в вестибюле. Увидев меня, она улыбнулась.

Я совсем забыл о ней и о нашей поездке.

– Ты голоден?– спросила она.

– Нет, перекусил в городе.

– Смотри, весь насквозь промок. Прими горячий душ и отдай вещи в сушилку.

– Непременно. Вячеслав Валерьевич звонил?

– Я звонила. Сказала, что ты очень устал и спишь. Тебе и в самом деле надо отдохнуть, выглядишь уставшим.

– Любовь Андреевна,– спросил я,– Вы были по-настоящему счастливы?

– Странный вопрос. Конечно, была. Я и сейчас счастлива.

– А могли бы Вы вспомнить самый счастливый момент своей жизни?

– Самый счастливый момент?– она задумалась.– Да много их у меня, как один выделить? Вся моя жизнь и есть счастье! Почему ты спрашиваешь об этом?

– Это вроде задания такого.

– Трудное задание,– сказала она,– возможно, невыполнимое. Это как спросить, какая еда самая вкусная? Вот, смотри, в салате "Оливье" чего только не намешано, а убери один компонент,– и вкус уже не тот.

– Ну да,– вздохнул я.

– Пойдём спать,– Любовь Андреевна поднялась,– завтра много разговоров будет.

– Хотите, я с Вами в номере переночую? Мало ли что? Я на полу устроиться могу.

– Спасибо, не стоит. Пора самостоятельной становиться. Еи помощь понадобится, я тебе позвоню.

В номере я развесил мокрую одежду и сразу лёг в постель. Зарывшись в одеяло, я пытался вспомнить, когда был счастлив. Кадры переключались, смешиваясь, и причудливо накладываясь друг на друга.

Вот бабушка приводит меня в секцию бокса, а вот она, улыбаясь, держит в руках мою первую медаль. Вот я встречаю рассвет после окончания школы, а вот я лежу на морском берегу, разглядывая божью коровку. Вот я лежу в больнице с ревматизмом, а вот…

Меня разбудил телефонный звонок.

– Доброе утро, лежебока! Уже десять, поднимайся!– сказала Любовь Андреевна.– Встретимся в фойе. Прогуляемся и позавтракаем в городе.

Я принял душ, оделся и выскочил из номера.

Из ночного сна я не помнил ничего.

На улице Любовь Андреевна взяла меня под руку и сказала:

– Дождика нет, столицей полюбуемся. И не забудь, мы продолжаем наше путешествие. Маршрут у меня с собой. После завтрака выучи его наизусть, чтобы не запутаться.

– Конечно,– ответил я,– сегодня точно тысячу километров проедем.

Она рассмеялась:

– Только скорость не превышай!

– Как Вам спалось?– спросил я.

– Давно таких ночей не было, отвыкла даже: легла и утром глаза открыла.

Я понял, что знак сработал и с этой ночи я перестал ей сниться.

– Знаешь,– сказала Любовь Андреевна,– ты вчера в машине сказал, что приснилось мне всё. Если это так, прав Слава: с головой у меня не в порядке.

– Отчего же Вы так считаете?

– Недавно я читала об особых случаях неврозов, когда человек нафантазировал себе что-то, поверил, а потом это с ним натурально происходить начинает. Такое и со мной случиться могло. Сам посуди: пока я до пещеры добралась, стресс пережила. Потом одна в темноте долго сидела. Напредставляла себе невесть что и приняла за чистую монету. А мозг уже сам дорисовал нужные детали. Может, меня не к гинекологам возить нужно было, а к психиатрам?

– Какие случаи Вы имеете в виду?– поинтересовался я.

– Стигматы, например. Кровоточащие раны, открывающиеся на теле некоторых людей в тех местах, где предположительно находились раны, нанесённые Иисусу Христу.

– Но это происходит только на религиозной почве,– возразил я.

– А в моём случае могло произойти из-за боязни быть бездетной.

– Любовь Андреевна,– мягко сказал я,– Вам было всего шестнадцать лет и вряд ли Вы думали о чём-то подобном.

– Да сейчас разве вспомнишь, о чём я думала?

– Но, согласитесь,– мне очень хотелось её поддержать,– стигматы не могут появиться из ничего, просто так! Есть конкретная историческая личность, представления людей об этой личности, горы литературы, наконец! Люди думают о Христе, говорят о нём между собой, молятся ему! А этот незнакомец из пещеры, кто он такой? Вы его до этого не видели, лично знакомы не были, плохого ему не делали! И бурятка Вам сказала, что случайно всё вышло!

– Сказать можно, что угодно,– ответила Любовь Андреевна,– но факт остаётся фактом: мне снятся кошмары и после них остаются реальные следы. Как ты это объяснишь?

Я украдкой глянул на свою левую ладонь. Кто бы мне самому объяснил, что происходит в наших снах.

– Знаете,– осторожно начал я,– в Сети встречаются любопытные статьи, в которых говорится о том, что сны могут быть очень похожи на явь. Вот, например, порезали Вы во сне палец, а утром обнаруживаете на нём свежую рану. Или подрались, а потом видите синяк у себя под глазом. Понимаете, о чём я?

– Понимаю, слышала о таком. Но одно дело порез или синяк, а другое, когда в тебя засунут что-то, и ты после этого детей иметь не можешь. И теперь полстраны проехать надо, чтобы в пещере опять заснуть и боль нечеловеческую терпеть!

"Как она сказала: в пещере заснуть? А зачем засыпать в пещере? Господи, до чего же всё просто!"

Я остановился.

– Любовь Андреевна, мне в голову пришла любопытная мысль. Давайте я сейчас Вашу сказку расскажу, только по– своему. Вы слушайте и не перебивайте, пожалуйста.

Она кивнула.

– Итак,– начал я,– жила была одна девушка. Пошла она гулять с друзьями и оказалась в пещере. Посидела немного, да и заснула. Случайно или нет, неизвестно, но в её сне оказался злодей, который в этот момент искал возможность спрятать нечто важное и ценное. И решил он использовать девушку вместо сейфа. Приковал её к плите, которая непонятно откуда там взялась. Девушка испугалась, отпустить её просит, но он не реагирует. Потом что– то прячет у неё в животе. Понятно, в реальности такое проделать невозможно, любой человек умрёт от болевого шока или потери крови. Но это происходит во сне, где, предположим, и не такое возможно. Потом злодей появляется на горе, где девушка должна получить предложение руки и сердца от своего возлюбленного и говорит, что ждать будет. И не одну, заметьте! После этой встречи снится девушке, как она по лесу с одним знакомым гуляет и вдруг они оба в пещере оказываются. И злодей совсем не удивляется тому, что она со своим знакомым пришла. Значит, ждёт он не только её, но и знакомого этого. Мало того, он с ним разговаривает и что-то такое ему говорит, отчего тот из пещеры уходит и девушку одну бросает, но перед этим злодею что– то показывает. Чем сказка окончилась, понятия не имею, но очень надеюсь в ближайшее время рассказать Вам об этом.

После долгого молчания Любовь Андреевна сказала:

– Мастак ты сказки пересказывать. Выходит, знакомый девушки теперь всё знает?

– Выходит так.

– И теперь ей с ним в пещеру войти надо?

– Верно! Только, чтобы в ней оказаться, ехать никуда не нужно.

– Вот как? А что нужно?

– Заснуть и войти в неё вдвоём.

– Такое возможно?

– Вполне. Для этого злодей даже срок обозначил,– месяц.

– Я тоже на это внимание обратила. Он ведь своё в любое время забрать может, а всё же ждёт чего– то. Что за этот месяц произойти должно?

– Знакомый девушки должен научиться в сон входить. Сначала в свой сон, а потом в её. Во сне с ней история произошла, во сне и в пещеру войти надо.

– А он уже умеет это делать?

– Нет. И непонятно, сможет ли.

– Почему?

"Она была откровенна со мной,– подумал я,– значит, и мне ничего скрывать не стоит. Чем я рискую? Аспирин сказал, что ключ уникален, значит, воспользоваться им могу только я. В конце концов, на кону стоит её жизнь и эта поездка задумана только ради неё".

– Дело в том,– ответил я,– что вчера, благодаря знаку, который Вы обнаружили, я встретился с одним человеком, и он сказал, что я смогу войти в свой сон, только вспомнив самый счастливый момент своей жизни.

– Что значит войти в свой сон, не понимаю?

– Есть такие сны, когда спящий держит происходящее под контролем. Или вроде того. Но точно я ничего не знаю.

– Понятно. А откуда этот человек знает, как тебе войти в свой сон?

– Он сказал, что обладает таким талантом и дал мне ключ от моих снов. Как только я смогу вспомнить самый счастливый момент своей жизни, начну сны контролировать. За информацию пришлось заплатить сто тысяч рублей из денег, которые дал Ваш муж. Если всё это окажется неправдой, я верну их из своей зарплаты.

– Ну и дела!– покачала головой Любовь Андреевна.– Была одна сумасшедшая, а стало двое. Давай зайдём в этот ресторанчик, головы едой подлечим.

И она потянула меня за собой.

До вечера мы не спеша гуляли по городу, заходя в бары и рестораны. Мы перепробовали множество блюд, которым Любовь Андреевна выставляла оценки.

На обратном пути она почти всё время молчала, а я, чтобы не мешать ей, придумал себе игру: смотрел на человека и пытался представить самый счастливый момент его жизни.

Я так увлёкся, что не заметил, как мы оказались у гостиницы.

Тут Любовь Андреевна нарушила молчание:

– Извини, что молчала так долго. Подумала, что тебе будет проще размышлять в тишине. Я и сама много чего передумала. Знаешь, нам лучше вернуться в Петербург. Если ты прав, нет разницы, где засыпать, чтобы в пещере очутиться. Но дома, говорят, и стены помогают. А если не прав… будь, что будет. О деньгах не думай, я найду, что сказать Славе. У тебя сейчас другая задача.

– Вячеслав Валерьевич будет очень рад Вашему возвращению.

– Я и сама рада, что так сложилось. Ему о наших разговорах ни слова.

– Конечно, Любовь Андреевна.

– Тогда расходимся и доброй ночи нам обоим!

Утром мы позавтракали в гостиничном ресторане и отправились домой.

В дороге Любовь Андреевна подтрунивала надо мной, не давая сосредоточиться. Её весёлое настроение передалось и мне.

– Надо было нам вместе с этим человеком встретиться,– шутила она. – Интересно, какое задание я бы получила?

– Жаль не додумался,– подыгрывал я,– он бы Вас быстро раскусил и заставил вспомнить самую вкусную еду!

– О, это было бы сложно! Мы вчера с тобой столько вкусностей съели! Скажу Славе, чтобы ресторан нормальный открывал. Хватит ему дурью маяться! А шеф– поваром тебя сделаем, пойдёшь?

– Пойду,– смеялся я,– только название такое придумать надо, чтобы весь город из-за него одного к нам прийти захотел!

Питер встретил дождём и туманом. Немногочисленные прохожие прятались под зонтиками, спеша по домам.

– Вот и листьев на деревьях не осталось,– с грустью сказала Любовь Андреевна,– на мой день рождения в этом городе всегда мокрый снег идёт. У зимы для каждого свои подарки.

Она, наконец, затронула тему, которую мы старательно обходили.

– Вчера вечером я говорила со Славой,– продолжила она,– он нас возле дома встретит. Запомни: когда мы были в Ярославле, мне позвонила подруга и сообщила, что нашла в Москве чудо врача, к которому мы и поехали. Сто тысяч я заплатила ему.

– Ясно. На день рождения в Петрозаводск поедете?

– Не думаю. Я для всех в Израиле, не забывай. А ты в отпуске. Просить ни о чём не могу, просто буду надеяться, что у тебя всё получится.

Я кивнул.

Шеф встретил нас так, словно не видел лет десять. Он целовал жену, хлопал меня по спине и плечам, суетился и весь светился от счастья.

Я подумал, что, если бы ему досталось моё задание, он, ни секунды не сомневаясь, назвал этот момент самым счастливым в своей жизни.

Я отказался от совместного чаепития, сославшись на усталость. Получив уверения шефа, что мой отпуск продолжается до середины декабря, откланялся и поехал домой.

Очутившись дома, я первым делом почистил от пыли египетского скарабея и начал внимательно рассматривать его. Три больших знака между его крыльями были похожи на слона, стоящего на коленях. С обратной стороны каменной подставки чем-то острым были нацарапаны непонятные символы.

Под светом лампы я начал вращать жука и увидел фигуры трёх людей.

Один человек был в шлеме, его грудь прикрывал щит, похожий на бумеранг. Двое других находились выше: высокий мужчина обнимал, стоящую к нему спиной женщину. Её голова лежала у него на плече. Все трое находились на борту лодки со странно изогнутой мачтой. Волны были изображены двумя волнистыми линиями. Так воду обычно изображают дети.

Я включил компьютер и стал искать в Сети древнеегипетские символы, но ничего похожего не нашёл.

Лёжа в кровати, я вспоминал разговор с Аспирином.

"Он сказал, что сонтиков всего несколько сотен. В России? В мире? Получается, вся информация, которую я получил до этого, бесполезна? О чём же тогда пишут авторы всех этих сонных сайтов? И есть ли среди них те, кто получил ключ и не может войти в свой сон?"

Ход моих мыслей неожиданно перебил соседский терьер. Казалось, он лает прямо возле моей кровати.

Строители нашего дома вряд ли слышали о звукоизоляции: каждая вечеринка на нашей площадке превращала меня практически в её участника. Особенно доставали молодожёны сверху, занимавшиеся сексом по несколько раз в день.