Текст книги "Кувейт. Мозаика времен"

Повествуя об этой «сшибке кораблей», Ибн Бишр пишет, что объединенные силы бану ‘утуб потеряли во время боя семь судов и одну тысячу человек убитыми. Многие из затонувших судов ушли на дно из-за прицельных обстрелов их орудиями палубной артиллерии пиратской флотилии Рахмы, точно сориентированных на места хранения бочек с порохом. Среди погибших, по словам Ибн Бишра, значились шейх Ду’айдж, сын эмира Кувейта ‘Абд Аллаха I, и шейх Рашид ибн ‘Абд Аллах Аль Халифа, член правящего семейства Бахрейна, а также представители целого ряда других знатных семейств обоих колен племени бану ‘утуб. Нападавшие, со своей стороны, также лишились семи судов; их потери в живой силе составили 200 человек убитыми. Погиб шейх Абу Хуссайн, вождь катарских племен[183]183
  Там же. С. 60.


[Закрыть].

Внешность Рахма ибн Джабир, как описывают его встречавшиеся с ним английские офицеры, имел настолько устрашающую, что она «запоминалась невольно, сразу и надолго». Лицо и тело этого человека, рассказывает в своих «Путешествиях в Ассирию» (1830) Дж. Букингем, было испещрено шрамами от сабельных ударов, стрел, копий и пуль. Одноглазый, в сопровождении отряда исполинов-телохранителей, он приводил людей, попадавшихся ему на пути, буквально в ступор, вызывал у них ужас. Армия флибустьеров Рахмы насчитывала 2 000 человек, представленных в большинстве своем освобожденными им из неволи и потому беззаветно преданными ему рабами-африканцами. Его власть над ними путешественник называет абсолютной. Если захватывали в плен членов правящего на Бахрейне семейства Аль Халифа, шедших на судах в Индию, то их забивали и разделывали как животных на бойне; и главным палачом-мясником выступал сам Рахма.

Будучи баснословно богатым, одевался просто. Рубаху, раз надетую на себя, носил до тех пор, пока она не расползалась на куски. Отличить Рахму в кругу его сотоварищей можно было, пожалуй, только по черной повязке на лице, скрывавшей потерянный в бою глаз.

Английского политического резидента в Бендер-Бушире Рахма навещал по крайней надобности: либо по его вызову, либо когда сам наведывался в Бушир на прием к врачу британской резидентуры – для осмотра и лечения ужасно обезображенной левой руки, на которую он, к слову, надел впоследствии серебряный цилиндр.

Легенды об этом пирате, передающиеся из поколения в поколение в племенах Прибрежной Аравии, будь то в Кувейте, на Бахрейне или в Катаре, гласят, что за свою долгую жизнь он никогда и ни перед кем не спасовал. Рассказывают, что одного из своих сыновей Рахма навсегда «вычеркнул из памяти», и никогда больше о нем не вспоминал. Причиной тому – поведение сына в схватке с врагом, когда он дрогнул, отступил и бежал. В назидание всем флибустьерам Рахма собственноручно связал его и выбросил за борт – на съедение акулам. Сыну чудом удалось высвободиться от пут и спастись. Узнав, что он выжил, Рахма заявил, что для него сын-трус умер[184]184
  Сенченко И. П. Аравия: прошлое и настоящее. СПб., 2014. С. 97–99; Belgrave, Charles. Te Pirate Coast, London, 1966, p. 122–132.


[Закрыть].

В набеге на любое торговое судно в Заливе участвовало обычно 5–6 быстроходных парусников его пиратской флотилии. Экипажи плененных им бахрейнских торговых судов подвергались поголовному истреблению.

Союз Рахмы с ваххабитами, на территории которых он укрывался, был обоюдовыгодным. Рахма обретал дарованное ему учением ваххабитов право на морские набеги на «неверных» и муширкинов, а ваххабиты, в свою очередь, получали от Рахмы подать – солидный куш от его грабежей, в размере 1/5 с захваченной им добычи. «Разрешенной добычей» для Рахмы являлись и суда персов-шиитов, религиозное учение которых ваххабиты предавали анафеме.

Почувствовав, что империя ваххабитов во главе с родом Са’удов под ударами египетско-турецких войск зашаталась, Рахма тут же встал на сторону турок. Принимал участие в организованной ими экспедиции против Дир’иййи, столицы ваххабитов. За что и получил от них щедрое вознаграждение – разрешением на основание своего поселения все в том же прибрежном Даммаме. Там он возвел хорошо укрепленный форт, подобный тому, что заложил на Ямайке Генри Морган, известный английский пират и капер. Для египетско-турецких властей Рахма в то время представлял определенный интерес. Они именовали его своим «морским сторожевым псом» у «черного хода» поставленной ими на колени, сломленной и поверженной империи Са’удов.

Жизнь «флибустьерского царства» Рахмы в Даммаме продолжалась недолго. Верные Са’удам племена бедуинов обрушились на возведенный им форт и стерли его с лица земли.

Рахма бежал и укрылся в Персии, суда которой до этого нещадно грабил. Но шах имел на Рахму планы – хотел использовать пирата в качестве инструмента для возвращения утерянного им Бахрейна. Потому-то и дозволил осесть в своих землях. Оттуда Рахма начал совершать морские набеги на города и порты Прибрежной Аравии. Отбил даже на какое-то время свой «пиратский удел» в Даммаме (1818).

Однако век его близился к концу. Сильно состарившийся, почти слепой, ветеран пиратов все никак не мог освободиться от сжигавшей его ненависти к семейству Аль Халифа. В 1826 г. в водах Залива произошла их последняя схватка. Будучи отрезанным от своих кораблей бахрейнской флотилией, Рахма бесстрашно ринулся напролом. Когда стало ясно, что сражение проиграно, что пленения и позорной смерти не избежать, – он взорвал «Гатрушу», его корабль, собственными руками. Помимо самого Рахмы и преданной ему команды, на этом ушедшем на дно овеянном легендами судне находились его младший (восьмилетний) сын и телохранитель Таррар, родом из Африки. Так закончился жизненный путь некоронованного короля пиратов Персидского залива, Рахмы ибн Джабира. Сам залив времен Рахмы английские купцы называли, к слову, «Морем горестей и бед».

В заключение рассказа о пиратах Персидского залива, досаждавших торговцам Аравии, Индии и Европы, следует отметить, что действия некоторых из них, особенно Рахмы ибн Джабира и Мир Муханны, отличались, порой, невероятной жестокостью. В 1696 г., пишет в своих воспоминаниях капитан Гамильтон, арабские пираты перехватили судно Британской Ост-Индской компании под командованием капитана Собриджа (Sawbridge), перевозившее лошадей из Басры в Сурат (Индия). Собридж начал, было, спорить с ними. Пираты велели ему попридержать язык, но он не внял их предупреждению. И тогда пираты просто-напросто зашили ему рот – огромной парусной иглой. Заломили за спину руки, привязали к мачте и продержали в таком положении несколько часов. Ограбив судно, сожгли его и пустили на дно. Капитана с его командой усадили на лодку и бросили в море, на произвол судьбы.

Параллельно с уделом бану ‘утуб в Кувейте, где правил род Сабахов, развивался и другой удел этого племени – под главенством рода Аль Халифа – сначала в Зубаре (Катар), а потом на Бахрейне.

Шейх Халифа ибн Мухаммад, возглавивший семейно-родовой клан Аль Халифа во время его переселения в Зубару (1766), – это сын Мухаммада ибн Файсала, пришедшего в Кувейт с родом своим раньше Сабахов и Джалахима.

Поселившись в Зубаре, клан Аль Халифа активно участвовал в торговых обменах народов Персидского залива с Индией, Южной Аравией и бассейна Красного моря. Окреп, разбогател и серьезно заявил о себе как о новом «центре силы» на Восточном побережье Аравийского полуострова.

Правитель Абу Шахра (нынешнего Бендер-Бушира), под властью которого находился в то время Бахрейн, обеспокоенный «ростом военной силы соседних арабов», связанных родственными узами с Кувейтом, равно как и укреплением их позиций в торговле, решил «опрокинуть Зубару». Военная кампания организованная им против Зубары, во главе с его племянником, провалилась. Более того, спровоцировала ответные действия рода Аль Халифа – совместную с эмиром Кувейта военную операцию по захвату Бахрейна (1783).

Зубару, удел бану ‘утуб в Катаре, ярко описали в своих путевых заметках капитан Роберт Тейлор, помощник английского политического резидента в Персидском заливе, и капитан Джордж Бернес, офицер английского флота в Британской Индии, отвечавший в период 1821–1829 гг. за вопросы, связанные с судоходством в Персидском заливе[185]185
  Ahmad Mustafa Abu Hakima. History of Eastern Arabia, op. cit., p. 68.


[Закрыть].

Из заметок Роберта Тейлора следует, что в 1818 г., то есть спустя 52 года после переселения рода Аль Халифа в Зубару, там насчитывалось 400 домов. Многих жителей города связывали родственные узы с проживавшим неподалеку, в Хор Хассане, семейно-родовым кланом Аль Джалахима, отодвинувшимся из Кувейта вслед за родом Аль Халифа.

Капитан Дж. Брукс, посетивший Зубару в 1824 г., сообщает, что, судя даже по тому, что осталось от Зубары после нашествия на нее султана Маската (1810–1811), можно смело утверждать, что она являлась «важным местом торговли», хорошо укрепленным, с отменно налаженной системой хранения товаров и обслуживания торговцев.

Дж. Лоример, чиновник англо-индийской администрации, «летописец Персидского залива», как его величают арабские историки, рассказывает, что Зубару, помимо мощных оборонительных стен, окружала цепь разбросанных вокруг нее, в радиусе 7 милей, охранно-сторожевых постов-фортов. Крупнейшими из них он называет Халван, Лишу, ‘Айн Мухаммад, Ракийат, Умм-эль-Ширвайл и Сагхаб. Форт Кал’ат Мурайр в самой Зубаре соединял с Заливом врезавшийся в прибрежную полосу удобный водный рукав, и поэтому разгрузка судов проходила прямо у ворот форта. К 1904 г. и этот, и другие сторожевые посты-форты разрушились, а водный проход к Кал’ат Мурайр и вовсе занесло песками.

Зубара, пишет историк Абу Хакима, колодцами питьевой воды внутри стен города не располагала. Ближайший колодец находился в фарсаке (5–6 км.) от города, что и помогло ваххабитам захватить Зубару.

Если отношения семейно-родового клана Аль Халифа с племенем бану халид, с позволения шейха которого они поселились в Зубаре, сложились, то с племенем ал-мусаллам, управлявшим землями Катара от имени бану халид, они оставались натянутыми. Причиной тому – установка клана Аль Халифа на образование в Зубаре независимого удела, подвассального и платящего дань только вождям бану халид, и никому другому. Имея в виду показать всем обитавшим на Катарском полуострове племенам, что они подвластны исключительно племени бану халид и намерены жить собственным уделом, переселенцы бану ‘утуб из Кувейта на требование племени ал-мусаллам о выплате дани им ответили отказом, сразу и решительно. Дабы уберечь себя от набегов, уже к 1768 г. возвели вокруг Зубары оборонительную стену со сторожевыми башнями, и построили форт Кал’ат Мурайр.

Племя ал-мусаллам, повествует Абу Хакима, как и племя бану халид, принадлежало к колену раби’а. Проживало в укрепленных поселениях Фурайха и Фувайрит, и в случае войны могло выставить до 2 тыс. мужчин. Вторым по величине племенем Катара считалось в то время племя ал-аби хусайн, насчитывавшее 1500 бойцов, и третьим – ал-мутайвих.

Все они, зная о добрых отношениях племени бану ‘утуб, к которому принадлежал семейно-родовой клан Аль Халифа, с племенем бану халид, тогдашним властелином Северо-Восточной Аравии, и о кровных связях клана Аль Халифа с родом Аль Сабах в Кувейте, «беспокоить ‘утубов Зубары» долгое время не решались. Опасались, говорится в сказаниях, «не только гнева шейхов племени бану халид, но и мечей бану ‘утуб», не раз демонстрировавших единство и сплоченность всех ветвей и колен его в годы бед и ненастий. Выступили против Зубары только в 1790-х годах, когда на полуостров вторглись ваххабиты, и когда племя бану халид утратило свою власть над Катаром, а род Аль Халифа «находился уже далеко от Зубары» – управлял ею с Бахрейна[186]186
  Там же. С. 70, 71.


[Закрыть].

Стремительному росту Зубары способствовали практиковавшаяся там беспошлинная торговля и активная вовлеченность Зубары в жемчужный промысел. Огромная заслуга в возвышении Зубары принадлежит, по словам хронистов, шейху Халифе и известному торговцу жемчугом Ризку ал-Ас’аду. Небольшую сумму денег для начала своего дела он взял в займы, как гласят своды аравийской старины, у самого шейха ‘Урай’ира ибн Дуджайна, правителя Эль-Хасы. Именно Ризк посоветовал клану Аль Халифа выбрать Зубару местом для основания удела, а затем подвиг селиться там и заниматься своим делом торговцев Эль-Хасы и ряда других мест в Верхней Аравии.

Зубара, как порт беспошлинной торговли, привлек к себе всеобщее внимание, в том числе коммерсантов Эль-Катифа и Эль-‘Укайра. Если Эль-‘Укайр обеспечивал продовольствием и другими товарами Эль-Хасу, место резиденции верховного вождя племени бану халид, то Эль-Катиф снабжал товарами центральные города Неджда – Эль-Дир’иййу, Эль-Рийад (Эр-Рияд) и Манфуху[187]187
  Captain G. Forster Sadler, Diary of Journey across Arabia from el-Khatif in the Persian Gulf to Yambo in the Red Sea, during the Year 1819, Bombay, 1866, p. 30.


[Закрыть].

Самые высокие таможенные пошлины взимались в то время в Басре (составляли 7,5 % на все ввозимые и вывозимые товары). Отсюда – и ориентированность торговцев, поставлявших товары из Индии и Аравии в Сирию и Южную Месопотамию, на порты племенных уделов бану ‘утуб в Кувейте и Зубаре.

Семейно-родовой клан Аль Тани, правящий и ныне в Катаре, перебрался на полуостров в начале XVIII века. Прежде проживал в ‘Ушайгере, одном из древних городов Неджда. Входил в межплеменной союз бану тамим. Прародителем рода Аль Тани летописцы Неджда называют Тани ибн Мухаммада ибн Тани. До 1868 г., то есть до заключения Бахрейном договора о протекторате с Англией, Катар де-факто находился под властью семейно-родового клана Аль Халифа.

В пяти милях (8 км.) от Зубары располагался Хор Хассан, место пристанища (после ухода из Кувейта) рода Аль Джалахима, ставшего со временем лютым ненавистником своих прославленных соплеменников – семейно-родовых кланов Аль Халифа и Аль Сабах, заложивших правящие династии в Кувейте и на Бахрейне.

Отодвинувшись из Кувейта, род Аль Джалахима поселился вначале в Зубаре. Приняли его там радушно. Ведь мореходы из этого рода в совершенстве владели техникой парусной навигации, отличались знанием «противных ветров» и морской астрономии, досконально знали воды Персидского залива, его отмели и бухты. Через несколько лет, учитывая возросшие доходы Зубары, род Аль Джалахима поставил вопрос об увеличении его доли в этих доходах, но получил отказ. Более того, шейх Халифа, видя амбиции рода Аль Джалахима и понимая, что числом мужчин в нем род этот – крупнее семейно-родового клана Аль Халифа, потеснил его из Зубары, на всякий случай. Судя по всему, он не исключал того, что род Аль Джалахима мог со временем претендовать уже не только на большую долю в доходах, но и на власть в заложенном ими новом уделе.

Покинув Зубару и поселившись в бесплодных землях Рувайса, что у бухты Хор Хассан, шейх Джабир, глава рода Аль Джалахима сосредоточил усилия на увеличении числа принадлежавших его роду судов и их должном военном оснащении.

Шейх Джабир считал, что с родом его обошлись несправедливо. Притом дважды, и в Кувейте, и в Зубаре, отказав клану Аль Джалахима в большей доле в доходах. Глубоко уязвленный, он решил расквитаться за это с соплеменниками – и начал грабить их суда.

Дерзкие налеты пиратов из рода Аль Джалахима на торговые корабли уделов племени бану ‘утуб оборачивались для Кувейта и Зубары большими потерями. Более того, – отрицательно сказывались на их коммерческой репутации среди делового сообщества края. Торговцы Басры, к примеру, все реже и реже стали прибегать к их услугам в качестве «морских извозчиков» для транспортировки своих грузов. Все это и послужило толчком к принятию шейхами Кувейта и Зубары решения насчет того, чтобы «род Аль Джалахима наказать».

Случилось так, что во время одного из налетов на торговый морской караван шейх Джабир погиб. Внутри его рода, как водится, возникли раздоры и разногласия. Этим не преминули воспользоваться шейхи Кувейта и Зубары – и учинили набег на убежище рода Аль Джалахима в Хор Хассане. Богатства, накопленные там посредством грабежей и разбоев, изъяли и поровну разделили между обоими коленами племени бану ‘утуб. Поражение, нанесенное роду Аль Джалахима, еще больше укрепило авторитет клана Аль Халифа среди племен Катара.

В 1775 г. семейно-родовой клан Аль Джалахима, сообщают арабские историки, «похоронил на время вражду свою с семействами Аль Сабах и Аль Халифа», чтобы, сплотившись, сообща дать отпор их общему неприятелю – арабам Даврака, Абу Шахра и Бендер-Рига, трем крупным арабским уделам на Персидском побережье Залива. Дело в том, что, объединившись, шейхи их решили «поставить на колени не в меру уже поднявшуюся Зубару, заманивавшую к себе торговцев с их капиталами со всего побережья».

Затея не удалась. Более того, правитель Зубары, шейх Мухаммад ибн Халифа Аль Халифа, получил от Керим-хана, шаха Персии, право на аренду Бахрейна, сроком до 1782 года. По прошествии нескольких лет шииты Бахрейна восстали, и изгнали с острова поселившихся на нем арабов-‘утубов. Но вскоре Бахрейн вновь перешел под управление рода Аль Халифа (1783). На сей раз – навсегда.

Клан Аль Джалахима счел полученную им часть военной добычи, а главное – роль, отведенную ему в управлении делами острова, непропорциональной его участию в этой военной кампании. Вновь воспылал обидой на род Аль Халифа, а заодно – и на Сабахов, и на племя бану ‘утуб в целом. Возвратился к занятию пиратством и грабежам торговых судов в Персидском заливе.

Документы фактории Английской Ост-Индской компании в Басре, рассказывает Абу Хакима, свидетельствуют, что решающую роль в схватке за Бахрейн и в переходе острова в руки катарского крыла бану ‘утуб сыграл флот Кувейта, расчистивший путь на Бахрейн для рода Аль Халифа. Дело было так. Разбив в 1782 г., в морском сражении, совместные силы арабов бану ка’б и Абу Шахра, Кувейт присоединился к военной кампании, затеянной соплеменниками из Зубары, против Бахрейна, имея в виду потеснить оттуда, раз и навсегда, эмира Абу Шахра. Действовал решительно и напористо. Первым схлестнулся с военным гарнизоном Абу Шахра, расквартированным на Бахрейне, и одержал победу[188]188
  Ahmad Mustafa Abu Hakima. Te Modern History of Kuwait, op. cit., p. 32.


[Закрыть].

Предания и сказания племени бану ‘утуб гласят, что году где-то в 1779–1780-м шииты острова Ситра, одного из островов Бахрейнского архипелага, славившегося своими рощами финиковых пальм, не захотели уступить их представителям семейства Аль Халифа, прибывшим для проведения переговоров из Зубары. Возникла ссора, во время которой островитяне убили одного из посланников Зубары. Ответ катарского крыла племени бану ‘утуб последовал незамедлительно: остров Ситра подвергся морскому набегу, а поселение на нем – тотальному грабежу. Об этом скоро стало известно шейху Насру, эмиру Абу Шахра, контролировавшему в то время племена, проживавшие на островах Бахрейнского архипелага. И он решил предпринять поход против Зубары.

О готовности выступить на стороне эмира Абу Шахра заявили шейх племени бану ка’б, а также правители Ормуза и Бендер-Рига, и еще несколько шейхов небольших уделов арабов на Персидском побережье Залива. Подлил масла в огонь разгоревшейся ссоры и захват флотом бану ‘утуб галиота арабов Абу Шахра, направлявшегося на Бахрейн за сбором ежегодной дани с островитян.

Конфликт попытались урегулировать. Посредником в этом деле выступил шейх Рашид ибн Матар, бывший верховный вождь племен кавасим. Состарившись и отойдя от дел, этот уважаемый в племенах Прибрежной Аравии человек, передавший бразды правления в шейхстве Ра’с-эль-Хайма своему сыну Сакру, неоднократно уже исполнял подобного рода функции в решении межплеменных споров и разногласий. Однако на сей раз его усилия в примирении сторон не возымели успеха. Возвратить военную добычу, захваченную во время морского набега (газу) на Ситру, зубарцы отказались, решительно и наотрез.

Объединенная военная флотилия, вышедшая из Абу Шахра в поход на Зубару, имела в своем распоряжении 2 тысячи воинов. Командовал ими шейх Мухаммад, племянник шейха Насра, эмира Абу Шахра (по другим источникам, – сам шейх)[189]189
  Ahmad Mustafa Abu Hakima, History of Eastern Arabia, op., cit., p. 113.


[Закрыть]. Высадившись на побережье у Зубары, противник намеревался с ходу взять город. Но неожиданно сам был атакован. После ожесточенной стычки, в которой воины бану ‘утуб дрались как «разъяренные львы», говорится в рассказах аравийской старины, нападавшие дрогнули, и отступили. Возвратились на суда, и ушли в море, взяв курс на Абу Шахр. В ходе боя погибли шейх Мухаммад и племянник шейха Рашида ибн Матара.

Кувейтцы участия в этом сражении не принимали. Полагали, что, прежде чем двинуться на Зубару, объединенные силы противника нападут вначале на Кувейт, расположенный ближе к Абу Шахру, чем Зубара. Когда же узнали от своих лазутчиков, что противник выступил из Абу Шахра на Зубару, тут же бросили на подмогу роду Аль Халифа морской отряд.

О победе, одержанной катарским крылом племени бану ‘утуб в сражении за Зубару, кувейтцы узнали, что интересно, из письма шейха Насра, правителя Абу Шахра, своему сыну, наместнику на Бахрейне. Письмо это кувейтские мореходы, шедшие на помощь зубарцам, изъяли у капитана перехваченного ими судна шахрийцев. Шейх Наср наставлял в нем сына «зорко следить за горизонтом», и «быть начеку». Отмечал, что теперь, после поражения под Зубарой, следует ожидать набега племени бану ‘утуб и на Бахрейн. Повелевал сыну стоять насмерть; и до подхода туда подкрепления «жемчужный остров», вверенный ему в управление, удерживать не щадя жизней.

Так, благодаря письму шейха Насра, попавшему в их руки, кувейтцам стало известно и о состоянии дел в Зубаре, и об отсутствии у противника на Бахрейне сил, достаточных для обороны острова. Трезво оценив ситуацию, взвесив все «за» и «против», командующий морским отрядом кувейтцов, состоявшим из 6 боевых кораблей и нескольких десятков быстроходных самбук, изменил маршрут движения, и устремился в сторону Бахрейна. Неожиданным броском, на рассвете, обрушился на Манаму. Практически без боя захватил располагавшийся там военно-сторожевой пост шахрийцев с размещенным в нем небольшим гарнизоном. Практически на следующий день к Бахрейну подошли флотилии бану ‘утуб из Зубары и Хор Хассана, гнезда семейно-родового клана Аль Джалахима. В предпринятом ими походе на Бахрейн участвовало также несколько катарских племен, в том числе бану судан и ал-салута из Дохи, и ал-мусаллам из Вади Хувайла.

Объединенные силы бану ‘утуб и их союзников быстро овладели всеми крепостями и сторожевыми постами и на самом Бахрейне, и на лежащем напротив него острове Мухаррак.

Не прошло и месяца с бесславного похода на Зубару арабов Персидского побережья Залива, спровоцировавшего ответный ход бану ‘утуб, как Бахрейн оказался в руках бану ‘утуб (28 июля 1782 г.), пишет Абу Хакима, а к началу 1783 г. целиком и полностью вошел в состав удела бану ‘утуб в Зубаре.

Действуя решительно, шейх Халифа, получивший среди соплеменников прозвище Завоевателя Бахрейна, железной рукой укреплял на Бахрейне власть семейно-родового клана Аль Халифа[190]190
  Там же. С. 113–116.


[Закрыть]. В 1783 г. он стал первым правителем нового, так называемого объединенного удела бану ‘утуб в Зубаре и на Бахрейне. Властвовал недолго. Скончался в том же году, во время паломничества в Мекку. Власть перешла в руки шейха Ахмада. Дабы сплотить вокруг себя глав крупных семейно-родовых кланов Бахрейна, он «облагодетельствовал их широкими торговыми льготами» и сделал им щедрые подарки.

Род Аль Сабах, хоть и сыгравший решающую роль в переходе Бахрейна в руки клана Аль Халифа, на участие в управлении островом не претендовал; и долей военной добычи, доставшейся ему, был удовлетворен сполна. А вот род Аль Джалахима, рассчитывавший на участие в управлении новыми землями, оценкой его услуг в обретении Бахрейна кланом Аль Халифа остался недоволен, и Бахрейн покинул. Проживал какое-то время на острове Харк, а потом и в уделе врагов бану ‘утуб – в Абу Шахре.

Семейно-родовым кланом Аль Джалахима управляли в то время четверо сыновей шейха Джабира, инициировавшего уход клана из Кувейта (1766). В схватке за власть победил Рахма ибн Джабир. Один из братьев, ‘Абд Аллах ибн Джабир, не пожелавший встать под его начало, укрылся в Маскате, рассчитывая на помощь султана в схватке с Рахмой.

Жительствуя в Абу Шахре, клан Аль Джалахима надеялся на то, что шейх Наср непременно постарается вернуть отобранный у него Бахрейн, и позволит их клану, в случае успеха, поселиться там и управлять островом от его имени. Однако мечтам этим так и не суждено было сбыться. Тогда клан Аль Джалахима возвратился в Хор Хассан, и под предводительством Рахмы сделался настоящим «морским бичом» для рода Аль Халифа[191]191
  Lorimer, op. cit., I, i, p. 840.


[Закрыть].

Шейх Ахмад Аль Халифа, напротив, до самой своей смерти (1796) проживал в Зубаре. На Бахрейне, в новых владениях, проводил только лето. Диваном (администрацией) Манамы управлял один из членов его семейства. Захоронили шейха после смерти все же не в Зубаре, а в Манаме.

Когда власть перешла к его сыну, шейху Салману, то он окончательно перебрался на Бахрейн. Местом своей резиденции избрал небольшое, но хорошо укрепленное тамошнее поселение Эль-Рифа’, лежавшее на возвышенности.

Следует сказать, что уже к 1779 г. два колена бану ‘утуб – в Кувейте и Зубаре – располагали совместным флотом, способным противостоять и дать отпор любой из флотилий арабов-соперников с Персидского побережья Залива. Завладев Бахрейном, развиваясь и активно наращивая торговые связи с Индией и странами бассейна Красного моря, Кувейт и Зубара, год за годом, целеустремленно, продолжали наращивать свой торговый флот, для охраны которого строили боевые корабли. Состав военной флотилии Кувейта, к примеру, увеличивался пропорционально росту его коммерческого флота.

Овладение Бахрейном (при участии соплеменников из Кувейта) помогло зубарскому колену племени бану ‘утуб решить несколько острых для него вопросов, связанных в первую очередь с перенаселением Зубары. Стремительный рост численности населения Зубары явился следствием миграции туда бежавших от ваххабитов семейно-родовых кланов из Неджда, а также жителей из временно перешедшей в руки персов Басры (1775–1779). Поставив под свою власть Бахрейн, семейство Аль Халифа не только расширило территорию своего удела, но и существенно обезопасило «центр власти», перенеся его подальше от «ваххабитской угрозы» – из прибрежной Зубары, на которую заинтересованно уже поглядывали ваххабиты, на лежащий неподалеку от нее островной Бахрейн.

Понятно, что когда, в силу сложившихся обстоятельств, появилась мотивированная возможность обрести Бахрейн, то род Аль Халифа ею тут же воспользовался. Завладев островом, зубарское колено бану ‘утуб получило еще несколько дивидендов, а именно: потеснило с Бахрейна крупного торгового соперника в лице арабов Абу Шахра; прибрало к рукам оживленные торговые порты Бахрейна и его доходный жемчужный промысел, равно как и богатые водные ресурсы острова, и многочисленные рощи плодоносных финиковых пальм.

Подпадание Бахрейна под управление одной из ветвей племени бану ‘утуб во главе с родом Аль Халифа вызвало злобу и зависть у его соперников и конкурентов в морской торговле и в «морском извозе». Сразу же ощетинились против него и шейхи арабских племенных уделов на Персидском побережье Залива; и вожди племенного союза кавасим из Ра’с-эль-Хаймы, конкуренты бану ‘утуб в морских перевозках товаров из Индии; и претендовавший на Бахрейн властелин Маската.

Султан Ахмад ибн Са’ид, правивший в то время Маскатом, пребывал уже в преклонном возрасте. Смерть султана (15 декабря 1783 г.) повлекла за собой схватку за власть между тремя его сыновьями. Иными словами, как отмечал в своем увлекательном исследовании, посвященном землям и племенам зоны Персидского залива, английский резидент в этом районе, полковник Майлс, Маскат тогда находился не в том состоянии, чтобы затевать войну с Бахрейном[192]192
  Miles, Colonel S. B., op. cit., vol. II, p. 281.


[Закрыть].

Военно-морскую экспедицию против уделов бану ‘утуб на Бахрейне и в Кувейте, – дабы «отобрать» Бахрейн и воспрепятствовать дальнейшему «возвышению» ‘утубов в системе торговли края, – решили предпринять арабы Персидского побережья при участи племен кавасим из Ра’с-эль-Хаймы.

12 февраля 1785 г. эмир Абу Шахра, шейх Наср, проследовал по суше в Кунган, место сбора союзных войск. 21 февраля туда же подтянулись флотилии из Абу Шахра и Бендер-Рига. Через несколько дней к ним присоединились шейхи Ормуза и Рас-эль-Хаймы, а также небольшой конный отряд, отправленный из Персии шахом Али. И надо же случиться так, что когда все участники долго готовившейся экспедиции собрались, наконец, вместе, пришло известие о кончине Али Мурад-хана, владыки Персии (правил 1781–1785), и экспедицию свернули[193]193
  Ahmad Mustafa Abu Hakima. Te Modern History of Kuwait, op. cit., p. 34–35.


[Закрыть].

При эмире ‘Абд Аллахе I Кувейт поднялся и утвердил себя в качестве одного из центров коммерции бассейна Персидского залива. Историки рассказывают, что когда соседние с Кувейтом земли поражали беды и несчастья, сотрясали нашествия врагов, либо же подтачивали эпидемии чумы и холеры, то торговцы, как правило, перебирались из тех мест в Кувейт. Чрезвычайно плотным в такие времена становился график работы Кувейтского порта, что положительно отражалось на объемах собираемых таможенных пошлин и доходах Кувейта.

Так, набег племени бану ка’б на Эль-Катиф, учиненный в 1774 г., сразу же после смерти шейха ‘Урай’ира, вождя племени бану халид, обернулся для жителей этого города переселением из него в Кувейт крупных торговых кланов. Эпидемия же чумы, поразившая Эль-Катиф годом раньше, надолго приостановила работу тамошнего порта. До этого от чумы пострадали Багдад и Басра (апрель-май 1774). Рынки в Басре позакрывали, улицы опустели, город обезлюдил, сообщают хронисты. Поток беженцев устремился из Басры в Эль-Катиф и Кувейт, Зубару и Доху (Катар), на Бахрейн и Мухаррак. Число умерших от чумы составило 2 млн. человек. В одной только Басре и близлежащих к ней селах чума унесла из жизни около 200 000 человек. В сутки в Басре умирало от 3 до 7 тыс. человек. Когда чума, наконец, покинула Басру (25 мая 1773 г.), то жителей в городе почти не осталось[194]194
  Ahmad Mustafa Abu Hakima, History of Eastern Arabia, op. cit., p. 86, 87; Te Modern History of Kuwait, op. cit., p. 23.


[Закрыть].

Товары, шедшие прежде в Южную Месопотамию через Басру, начали поступать туда через другие порты, в том числе через Кувейт и Зубару. Спрос на услуги уделов бану ‘утуб в плане морских перевозок существенно возрос. Суда их широко использовала и Английская Ост-Индская компания для доставки товаров в порты Персидского залива и в Маскат.

Перенос англичанами центра своей торговой деятельности в бассейне Персидского залива из Абу Шахра в Басру (после 1763 г.), сделал ее богатейшим городом края. И тогда Керим-хан, шах Персии, «решил отобрать Басру у турок». Мутасаллим Басры, получив от агентов сведения о военных приготовлениях шаха, активно занялся вопросами обеспечения обороны города. Провел встречи с шейхами проживавших в окрестностях Басры племен и с резидентами иностранных торговых компаний. Укрепил военно-сторожевые дозоры. Поставил на боевое дежурство в Шатт-эль-Арабе два небольших двухмачтовых корабля, с 14 орудиями на каждом. Суда эти, заказанные турками у Английской Ост-Индской компании, пришли в Басру из Индии в начале 1774 г.