Текст книги "Ева. Колыбельная для Титана"

Глава 5

У меня братишка в третьем классе учится.

Вызывают маму в школу, показывают сочинение: «Птицы возвращаются с юга. Снег растаял. Плюс ко всему стало теплее. Следовательно, скоро наступит весна».

В следующем году отправим в мат. класс.

Bash

Ева Моргалис

Понедельник – день тяжелый и начинается слишком рано. Особенно если накануне лечь спать попозже, часика в три утра. Ну, в смысле – сначала лечь в понедельник, а потом в понедельник же проснуться.

– Да выруби ты уже этот чертов будильник! – прохрипела Полина с соседней подушки и перевернулась на другой бок.

Наташа, занявшая место у стенки, на мгновение подняла голову, сонным взглядом огляделась вокруг и, выдав: «Не мой!» – снова отключилась.

Я вздохнула: естественно, не ее! Разве тот новомодный Samsung, который Игнатова использовала как телефон, смог бы пять минут кряду шатать тумбу с такой силищей, будто она стояла в эпицентре пятибалльного землетрясения? Да он бы разрядился, уже только пытаясь начать! Нет, сей «подвиг» был подвластен только моей древней Nokia, а потому мне ее и отключать.

Не глядя, протянула руку и нажала кнопку. В комнате повисла благословенная тишина. Несколько мгновений было слышно только, как сопит под боком готесса. Потом я собрала бессвязные мысли в кучу и пробубнила в подушку:

– Не хочу в школу!

– Так прогуляй. – Даже в полудреме Поля была способна сгенерить максимально простое решение проблемы.

Я дернула головой:

– Не могу. И так куча прогулов – к экзаменам не допустят.

Готесса промычала что-то неразборчивое и, подобрав под себя одеяло (я зябко поежилась, оставшись без тепла), перевернулась на живот.

– Ну так иди, – резюмировала, не открывая глаза.

Я нахмурилась, еще сильнее зарываясь носом в подушку: легко ей говорить. У самой-то пары во вторую смену. А у меня первый урок – математика, с Егором Степановичем, которого злить не рекомендовалось ни под каким соусом. Этот ведь запомнит, старик, способный наизусть продиктовать число «пи» до сто сорок первого знака…

– Полинка, – прохрипела, обнимая подушку уже двумя руками, – я не могу встать. Мне не хватает стимула…

Договорить не успела: готесса согнула ногу в колене, прицелилась и мощным пинком спихнула меня на пол.

– Не благодари, – зевнула, когда моя растрепанная голова показалась над краем постели.

Вообще-то я и не собиралась. Скорее даже наоборот – готовилась обрушить на подругу громкую обвинительную речь с применением особо изощренных словесных конструкций, но посмотрела, как сладко она спит, и поняла, что просто не смогу в своем нынешнем состоянии придумать хоть что-то, могущее ее заинтересовать. Да и Наташку было жаль – она-то точно ни в чем не провинилась. Ну, кроме разве того, что дважды этой ночью пыталась улечься по диагонали и возвращалась на место только после краткого сражения с Полиной. Мне, кстати, почти не перепадало, а тот синяк, который сейчас расползался по плечу, мог появиться и раньше, когда я не вписалась в поворот, убегая от Кондратия.

– Ладно уж, спите, – милосердно бросила, поднимаясь на ноги. – И запомните мою доброту.

На полдороге к выходу из спальни вспомнила, что нужно еще захватить халат. Пришлось возвращаться и искать. Минут пять лазила на карачках по полу – точно ведь помнила, что вчера оставила его где-то здесь. Потом девчонки не выдержали и, синхронно подняв головы, вперились в меня злющими глазами.

– Может, хватит уже шуршать тушей?! – процедила Полина.

– И ты повесила халат на ручку двери! – грозно добавила Наташа, после чего они снова тандемом бухнулись в горизонталь.

Я оглядела пасторальную картинку из двух подружек, с некоторых пор ставших даже слишком сплоченными, показала им язык, схватила халат (он действительно оказался в указанном месте) и побрела-таки в душ.

На кухню спустилась минут через двадцать. Егор как раз готовил кофе, Богдан вяло помешивал в кастрюльке овсяную кашу, которую начал резко обожать после того, как узнал, что она благоприятно влияет на цвет лица, Алекс читал новости с планшета. И все такие бодренькие, веселые – у меня даже промелькнула мысль швырнуть по ним усыпляющими чарами. Просто из вредности. Остановило то, что это, во-первых, семья, а во-вторых, магия такого рода весьма энергоемка. А для меня сейчас чашку к губам поднести – уже подвиг.

– Доброе утро, Евочка! – первым заметил мое приближение Егор. – Выглядишь как спящая красавица, которую принц недоцеловал.

«Принц» отложил планшет и посмотрел так, что я покраснела. Похоже, он все еще обижался, что вчера я предпочла компанию девчонок ему. Ничего, перебесится! Не так уж часто я его динамлю.

– Кстати, с первым днем весны! – прервал мои размышления Богдан.

Я перевела взгляд за окно: на улице оказалось темно, холодно и, судя по низким тучам, вот-вот должна была разыграться метель. С такой весной первого сентября дети пойдут в школу с подснежниками.

– Брр… – передернула плечами и потянулась за упаковкой своих любимых мюсли. Теплое молоко, сладкий изюм и завтрак минут на сорок, чтобы Алекс точно успел прогреть машину. Отличный план, которому, увы, не суждено было сбыться.

– Евочка, оставь сухой корм своему псу, – с видом гурмана заявил Богдан. – Я сегодня каши приготовил на всех, но эти бестолочи, – мотнул он головой в сторону братьев, – почему-то отказываются ее есть. Надеюсь, хоть ты составишь мне компанию?

Я сглотнула, предчувствуя неладное, и теперь уже с куда большим интересом скосила глаза в ковш. Что ж… вопроса, почему Алекс с Егором предпочли другой завтрак, у меня не возникло: каша и правда выглядела не слишком аппетитной. Хотя, может, овсянка такой и должна быть, и это просто у меня не совсем правильные ассоциации, но есть то, что очень напоминало тщательно размазанный по тарелке сырой мозг, совсем не хотелось. И я уже почти придумала хорошую отмазку, когда меня перебила Полина, с наведенным марафетом (макияж, прическа, костюм – да мне, чтобы только в ее кожаные брюки втиснуться, нужно потратить столько же времени, сколько ей на полное «обмундирование»!) спустившаяся на кухню.

– Я съем твою кашу! – торжественно объявила она.

– Ага, – ехидно буркнул Богдан. – А потом посидишь на моем стуле и поспишь в моей кровати. Щас!

Полина картинно ахнула, прижимая руку к груди (которая сейчас была обнажена до половины, так что Егору с Алексом приходилось старательно отводить глаза):

– Ты оставишь бедную голодную девушку без еды?!

– Конечно нет! – с тем же театральным эффектом возмутился Богдан. – За кого ты меня принимаешь?

Он шагнул к холодильнику, немного покопался в нем и вытащил на свет странную булку, по форме напоминавшую широкий батон, покрытый глазурью и цукатами, в прозрачной полиэтиленовой упаковке.

– Это тебе! – протянул он ее Полине. – С праздником весны и приятного аппетита.

Я перевела удивленный взгляд на Шурика. Тот пожал плечами: мол, кто его знает, что это за хлеб такой. По ходу, Полина размышляла в том же направлении, но булку взяла. Даже поблагодарила некоторым подобием улыбки, после чего Богдан сразу куда-то заторопился и быстрым шагом покинул кухню. И только потом, проводив его взглядом до двери, Поля, разом помрачнев, положила еду на каменную столешницу. Звук при этом был такой, будто она бухнула на нее кирпич.

– Что будешь делать? – тихо спросила я.

Готесса ответила печальным взглядом:

– Завтракать! А у вас, к слову, есть что-нибудь, чем можно было бы ее порезать? – кивнула она на булку. – Топорик для разделки мяса, например?

Егор хохотнул:

– Есть, но он в кладовке. Искать долго. Попробуй вон тот нож с зазубринами на лезвии. Он режет все.

– О'кей, – легко согласилась готесса, профессиональным жестом занесла орудие над головой и со звуком «хек!» всадила его в булку. Ну, то есть почти всадила: раздался жалобный «дзень!», и хваленое итальянское лезвие распалось на две неравные половинки. Одна, поменьше, отлетела в раковину, на вторую с удивлением воззрилась Полина.

– Офигеть, ребята, – протянула она. – Эта буханка ведь даже не деревянная – таким ударом я бы нож в бревно вогнала. Да скелет Росомахи можно было сделать из этого теста – и на адамантий бы тратиться не пришлось!

Я хихикнула:

– А может, этот хлеб вовсе не для еды? Смотри, как красиво упакован: может, его нужно, например, повесить на стенку как украшение?

– Или использовать как орудие самообороны? – с улыбкой предположил Егор. – Положила в сумочку и носишь. А пристанет кто, как размахнешься да как врежешь с разворота! Почти как кирпич с собой таскать – всегда пригодится.

– Да уж, – хмыкнула Полина. – Прямо-таки нунчаки в хлебе. И по весу, кстати, подходит… – добавила задумчиво.

Я подошла к готессе и осторожно потыкала в булку пальчиком:

– Действительно, каменная. Может, фиг с ней? Пускай полежит до лучших времен.

– Ну да, как же! – скривилась Полина. – «Полежит»… Она и так уже лежит дольше, чем нужно. К тому же это подарок, а значит – не важно, какой у него вкус, я буду его грызть! Богдан ведь мне торт на голову не надел? Теперь моя очередь страдать – все по-честному.

– Торт? – удивленно переспросил Алекс.

– Угу, – вздохнула готесса, пытаясь отщипнуть от булки хотя бы маленький кусочек. – Сама готовила.

– Ева, а почему ты мне никогда торт не пекла? – тут же нашелся заклинатель. И добавил, заметив, как напрягся Егор: – В смысле нам! Нам всем ты почему торт ни разу не пекла?

Я мысленно чертыхнулась и уставилась на Полину: и кто ее за язык тянул?!

– Не думала, что ты – любитель мучного, – ответила Алексу. – Но если так уж хочешь, приготовлю тебе торт на следующий день рождения.

Парень хмыкнул:

– Ева, я, конечно, понимаю, что запомнить сложно, – это он сейчас так невзначай намекнул, что последний его праздник я, как бы так помягче выразиться, провтыкала. – Но мой день рождения в октябре. Долго ждать придется.

– Зато Наташка родилась двадцать второго марта! – непонятно с чего обрадовался Егор. – Вот и отпразднуем! А я еще думал, как ее заманить… в смысле убедить вернуться сюда в конце месяца. Но если мы, всей семьей, решим организовать ей праздник – она точно не устоит. Спасибо за идею, брат!

Шурик ответил взглядом, в котором ясно читалось, что Егор сейчас его сильно переоценил, но тот уже ничего не замечал:

– Евочка, с тебя торт! Бисквитный, с цветочками. Алекс, не кривись: как-нибудь потом Ева сделает что-нибудь медовое и для тебя. Полина, знаю-знаю: ты и в кулинарии у Евы – тренер, а потому без тебя у нее ничего съедобного не получится. Могла и не говорить: ты тоже приглашена.

Мы с готессой переглянулись и синхронно пожали плечами: какой у меня, однако, талантливый братец. Сам придумал, сам озвучил – Поле даже врать ничего не пришлось…

– Поехали-ка в школу, кондитер, – внезапно раздался над ухом шепот заклинателя. Я вздрогнула, в который раз поражаясь его бесшумной походке. – Пока не вернулся Богдан и они с Егором не устроили тут конференцию на тему «национальные гулянья в честь дня рождения Игнатовой».

Я кивнула, вложила ладонь в его протянутую руку и послушно побежала к двери. На мгновение обернулась и увидела, как Егор что-то жарко доказывает посмурневшей готессе.

– А что, наш уход как-то повлияет на его планы? – уточнила у Шурика.

Тот хмыкнул:

– Нет, конечно. Пир будет. Причем «пир горой», как в твоих любимых сказках – от этого никуда не деться, ты, наверное, уже и сама успела понять, что в некоторых вещах твой старший брат прямо-таки непреклонен. Но, – тут он таинственно улыбнулся и, подмигнув, добавил: – Если вовремя смыться, нас не смогут припахать. А это, согласись, уже немало.

Александр Соколов

Вовремя мы смылись: Егора уже буквально плющило от креатива, и ему срочно нужны были чьи-нибудь уши для надругания. К счастью для нас, Полина оказалась тем еще слоупоком, потому взяла удар на себя. Ничего, в следующий раз будет соображать быстрее. На секунду я, правда, засомневался, а стоит ли оставлять брата наедине с этой стремной Казаковой, но потом решил, что в присутствии Богдана даже она будет себя сдерживать. Забегая вперед, скажу, что не ошибся: видимо, где-то в глубине ее черной, как губная помада, души действительно обитало нечто, похожее на любовь по отношению к нашему главному метросексуалу, раз она выслушала Егора, не только не предприняв попытки его усыпить, отравить или просто вырубить точным хуком справа (а такие желания иногда возникали даже у меня с Богданом), но даже не особо возмущалась впоследствии. Удивительная выдержка! Похоже, влияние брата не прошло даром. Может, однажды и наступит тот светлый день, когда я посчитаю Полину достойной Богдана. Надеюсь только, что это она вырастет до его уровня, а не он опустится до ее. Потому что я прикола с тортом вообще не понял. Богдан – что, умял его в одну харю? Это же как надо оголодать, чтобы вот так извратиться? К тому же я своего брата знаю – он сладкое скорее терпит, а не любит.

– Неужели такой вкусный был? – пробормотал себе под нос.

– Кто? – не поняла сидевшая рядом Ева.

Скосил на нее глаза:

– Торт.

– А, это… – скривилась ведьма, бездумно пробегая пальцами по ремню безопасности. – Ну, да. В целом неплох.

И тут же с какого-то перепугу попыталась перевести тему, схватив с приборной панели валявшуюся там брошюру.

– Ой, а что это такое? – хлопнула ресничками и с видом «знать-ничего-не-знаю-и-вообще-я-не-при-делах-отстань» зачитала вслух: – Правило первое: никогда не сражайтесь с демоном на его территории. Правило второе: если вы попали на территорию демона – не сражайтесь, а бегите! Правильно третье… Погоди, это что, пособие по выживанию для заклинателей?

– Почти, – хмыкнул, включая поворотник для обгона фуры, вяло перебирающей колесами впереди. – Выдали после инициации.

Ведьма пробежала глазами остальные пункты инструкции и подняла на меня ошарашенный взгляд:

– Я не понимаю: разве это возможно – попасть за грань?

– Если очень хочется, возможно всё, – кивнул и ударил по газам. «Мазда» прибавила ходу и через пару секунд обошла неторопливого дальнобойщика слева. – Правда, последствия будут неприятными: в своем мире демоны сильнее. Их не сдерживают контракт или хозяин, да и вообще: Заклинатель за гранью – это мертвый заклинатель.

Ева свела брови на переносице.

– Я не понимаю: чего ты ржешь?! – скрестила она руки на груди. – Что именно из того, что ты только что сказал, тебя рассмешило?

Ну, допустим, я не смеялся – так, улыбнулся слегка. Но она, видимо, считала, что я должен остановить машину и горько возрыдать над своей тяжкой судьбинушкой. Типично женская логика.

– Ну, во-первых, – ответил, легко обгоняя справа дедулю лет семидесяти на капсуле смерти лохматого года выпуска, – для того, чтобы прыгнуть за грань, нужно быть совсем отмороженным дурозвоном. А я ведь у тебя не дурозвон?

Мать моя женщина, она еще и задумалась!

– Ева, чтобы ты не сомневалась: правильный ответ только один!

– Да-да, конечно! – тут же закивала Ева головой. – Не дурозвон, нет. А что во-вторых?

– А во-вторых, туда так просто не добраться. Для тех, кто не прошел последнюю инициацию, вообще входа нет. Иначе большинство заклинателей не доживало бы до совершеннолетия. Так что не боись, ведьмочка: мне и в этом мире проблем хватает, чтобы за ними еще к демонам переться. И вообще, не забивай голову всякой фигней. Лучше расскажи, чем вы, девушки, вчера занимались?

– Эм… – раздалось с соседнего сиденья, и я понял, что сейчас буду слушать сказку. Ну, то есть не самую красивую, плохо продуманную и шитую белыми нитками ложь, которую Ева, этот гений красноречия, преподнесет мне как свою версию вчерашних событий. Ну что ж, я – само внимание, почему бы нет? Правду ведь все равно потом узнаю, с Евиными-то талантами к шпионажу. А так хоть поржу, глядя на ее жалкие потуги.

– Ну, мы вчера поболтали… – начала ведьма и, похоже, на этом же решила закончить, с невинным видом уставившись в окно. Я мысленно хохотнул и чуть сбавил скорость.

«Нет уж, крошка. Даже не надейся молчать до школы. Я тебя кругами возить буду, пока не разговорю», – решил про себя, а вслух протянул:

– И?.. – ненавязчиво подталкивая к продолжению исповеди.

Ева поджала губы и резко обернулась. Смерила меня суровым взглядом.

– Не отцепишься, да? – проворковала так, что мне стало малость не по себе. На всякий случай даже проверил, не завалялся ли у нее под рукой какой-нибудь тяжелый предмет, которым она сможет запустить мне в голову – уж больно тон соответствовал.

– Не-а, – ответил, решив, что это уже дело чести – выжать из нее правду. Пускай даже это обойдется мне в гигабайт нервных клеток, сломанную челюсть и парочку ребер с правой стороны.

– Ну, хорошо, – скрипнула зубами Ева. – Тогда слушай: сначала мы обсудили, какие вы, мужики, сволочи…

Я сжал руль покрепче, стараясь смотреть только на дорогу.

– Потом решили немного погадать.

Ого! У меня чуть рука не дернулась. А ведь история перестает быть томной…

– А потом вызвали духа, – с вызовом добила Ева.

– Та-ак… – протянул, думая, что лучше: выяснить все прямо сейчас или сначала доехать до пункта назначения, чтобы случайно не нырнуть в кювет. По причине легкого охреневания от передозировки правдой. – Что вы сделали?!

– Мы вызвали духа, – по слогам повторила Ева. – И это была идея Наташи.

– Да какая разница?!.. – начал было я, но заглянул в ее перекошенное лицо и резко уменьшил громкость. – Какая разница, чья это была идея? Ты – ведьма и должна была сделать все, чтобы ее отговорить!

Черт! Опять на ор сорвался. Спокойнее надо быть, терпеливее. А то она, вон, уже булькать начинает. Как бы током сгоряча не коротнула. Нет, мне-то ничего не будет: я уже понял, что Ева не настолько психованная, чтобы бросаться с молниями на людей, но вот электронику в машине может сжечь запросто.

– А тебе не кажется, что было бы подозрительнее с ней спорить, чем подыграть? – прорычала она.

Медленно досчитал до пяти: нет, ну конечно! Если врать так, как она, то любой нормальный человек что-то заподозрит.

– Ладно! – сдался, понимая, что девчонка сегодня и так больно вспыльчивая, а значит, не стоит подливать масла в огонь. Тем более, все обошлось. – Надеюсь, вы хорошо провели время…

– Конечно! – ехидно процедила ведьма. – И даже, прикинь, с духом все получилось!

Здравствуй, кювет!

Блин, еле руль удержал. И это на скорости чуть выше семидесяти. Офигеть! Раньше по трассе за сотню гонял стабильно – и ничего. А стоило посадить рядом женщину – чуть коньки не отбросил.

– Ведьма, кого именно вы вызвали?! – сверкнул глазами в сторону судорожно вцепившейся в ремень безопасности Евы. В ответ она скривилась:

– Ты параноик, Шурик! И с тобой в машине шутить – убиться можно! Кондратия мы вызвали, кого же еще?!

– Не понял?!

На фига они его вызывали, если я до сих пор ищу способ от него избавиться?

– А вот так получилось! – блеснула глазами Ева. – Наташка обратилась к духам, попросила о помощи, вот он и откликнулся! Старому хрычу захотелось повеселиться, и он устроил нам «явление полтергейста в дикой природе». Чуть не довел до преждевременной седины! И кстати, рассказал кое-что интересное.

Она нахмурилась еще сильнее и выдохнула:

– Какого черта ты привязал демона к Диплодоку?!

Рукалицо! А я еще хотел спросить, чего это она, всегда такая на редкость тактичная, своего «любимого» предка обижает. Так ведь реально же старый хрыч! Не мог промолчать?!

– И почему меня не предупредил?! – продолжала кипятиться Ева. – Я же не знала и натравила пса на Кондратия! Тот ему чуть смокинг не прожег. Несуществующий смокинг! – добавила с нажимом и уже почти прорычала: – Почему ты опять ржешь, убогий?!

И то верно! Чего смеяться, раз я все веселье вчера пропустил?

– Блин, Ева, а ты можешь его еще раз натравить? – с мольбой в глазах покосился на ведьму. – В смысле добермана своего. Ну, ради меня.

– Ты, Шурик, я гляжу, вконец обнаглел! – змеей прошипела моя обычно покладистая девушка. – Мало того что над родственником моим решил поиздеваться, а ведь он, между прочим, за тебя вступился…

– Это когда? – перебил, недоверчиво изогнув бровь. Да чтобы Кондратий по доброй воле встал на мою сторону… может, ему пес не только смокинг повредил, но и голову слегка?

– А когда твою руну на ошейнике нашел! – обличающе ткнула в меня пальцем ведьма.

Я задумчиво кивнул, притормаживая на въезде в город:

– То есть, выходит, сначала он же меня и сдал?

– Нет! – рявкнула Ева. Потом подумала и добавила уже не так решительно: – То есть да, но не суть… в итоге виноват все равно ты! За каким надом к Диплодоку демона приставил?!

Я вздохнул и плавно въехал на школьную стоянку. Чувствуя, как пристальный взгляд ведьмы пытается прожечь дырку в виске, припарковал машину и только потом обернулся.

– Хорошо, – сказал, поднимая руки и демонстрируя поражение. – Сдаюсь. Поймала меня. Готов принести свои искренние извинения, – сделал глубокомысленную паузу, с тайным злорадством наблюдая, как по лицу девчонки расползается довольная ухмылка, – если ты прямо сейчас скажешь, что на моих братьях нет никаких ведьмовских чар.

Вот так, красавица: шах и мат. Попробуй теперь отвертеться!

– Ты что – в курсе? – слегка покраснев, пробормотала она.

– Представляешь?! – воскликнул, старательно изображая голосом обиду и возмущение. – Вот такой я не дурак!

Ева Моргалис

И вы еще спрашиваете, почему иногда меня так выбешивает поведение Шурика?! Да, признаю: он бывает прав в девяти случаях из десяти, но при этом свято уверен, что прав абсолютно всегда. И это делает его невыносимым!

– Вот такой я не дурак! – заявил он высокомерным тоном, который ему всегда на редкость хорошо удавался. Мне сразу захотелось доказать обратное. И вообще – выиграть в споре. Причем уже даже не важно, в каком именно споре. Главное – выиграть!

– Ну и молодец, – буркнула, отстегивая ремень безопасности. – Возьми с полки огурец!

И выскочила из машины быстрее, чем он успел заблокировать дверь. На ходу поздоровалась с дядей Сережей – бессменным школьным сторожем, который не отличался особой любовью к ученикам, но при этом к растительности на подотчетной территории питал чувства сродни отцовским. Сейчас вот, например, он старательно прикрывал спящие цветочки снегом. Видимо, чтобы не примерзли. При этом замесы на школьных дорожках начинали его интересовать, только когда какой-нибудь особо неловкий студент умудрялся поскользнуться и свалиться прямо на клумбу. Неудивительно, что меня вахтер проводил взглядом кобры, охраняющей кладку: я на его цветы падала с завидной регулярностью. Иногда даже не специально. Можно было и сегодня демонстративно рухнуть – благо настроение соответствовало (еще и злобный вид дяди Сережи настойчиво подталкивал к «подвигу»), а сторож хоть и ругался, но до того, чтобы опустить на спину провинившегося гимназиста черенок от лопаты, пока не доходил. К сожалению, именно сегодня мне было особенно некогда.

Ворвавшись в школу за десять минут до звонка, я вытащила из сумки телефон и набрала Полину. Если мне хотелось обыграть Шурика, нужно было подготовиться.

– Слушаю, – не очень веселым тоном ответила подруга.

Я удивленно покосилась на трубку:

– Что-то случилось?

– Да нет, – вздохнула она.

Я нахмурилась еще сильнее:

– Ты дома?

– Угу…

– А что делаешь?

– Да вот, – грустно призналась Поля, – позавтракала и теперь думаю, чем бы еще таким интересным заняться.

– Серьезно? – переспросила я, начиная догадываться о причине ее расстроенных чувств. – Позавтракала, значит? И как хлебец?

– Мм… вкусно… – без особого энтузиазма протянула готесса.

– Ты правда его съела? – недоверчиво переспросила я. – Как?!

– О, это была длинная и плохо забываемая история! Но если вкратце, моими бедными-бедными-бедными зубами… А ты чего звонишь? Школа надоела? Хочешь, подскажу, как от пар откосить?

Тяжко выдохнула мимо трубки:

– Эта школа с ее экзотическими обитателями, делающими гимназию до боли похожей на террариум, надоела мне уже через неделю учебы, – я покосилась на Вику Плагунову, с видом терпеливой Ассоль дожидавшуюся на нижних ступенях мраморной лестницы моего парня. Странная девочка. Ведь прекрасно знает, что ей ничего не обломится: почему же никак не угомонится? – Но работа есть работа, – закончила строгим голосом. – А звоню я, чтобы попросить совета. Хочу проучить Шурика. Он в последнее время совсем охамел. Только и делает, что насмехается и демонстрирует собственное превосходство. Павлин недоделанный! Но я пока не знаю, как с ним правильнее поступить. У тебя, случайно, нет подходящей идеи?

Полина хихикнула в телефон:

– У меня идей вагон и маленькая тележка. Но ты ведь для своего жар-птица ожидаешь чего-то особенного?

Пожала плечами, проталкиваясь на третий этаж, – перед самым звонком на центральной лестнице всегда был аншлаг:

– Да нет. Просто хочу, чтобы он перестал считать себя самым умным. Шурик и раньше вел себя как командир учебной части на боевом задании: шаг вправо, шаг влево расценивались как попытка к бегству и карались двухчасовым инструктажем о хорошем поведении. А теперь вообще думает, что он тут один д’Артаньян, а остальные – так, погулять вышли. Хочу слегка подправить парню корону. Чтобы понял, что с моим мнением тоже нужно считаться.

– Подправить корону? – переспросила готесса и вдруг расхохоталась. – Боже мой, Ева! Ну ты и наивняк! Это же Алекс! Поистери немного, побей посуду, выскажи все, что накипело, и устройте жаркое примирение!

– Да в том-то и дело, – перешла я на бодрый шепот, заходя в класс. – Он, зараза, хитрый! Мне для ссоры придраться не к чему.

– Подруга, я с тебя дважды удивляюсь! – с новой силой заржала Полина. – Не знаешь, как устроить скандал? Ты же девушка! Не так посмотрел, не то сказал, повысил голос, не обратил внимания – поводов миллион, было бы желание! Давай прояви свою женскую суть при помощи женской логики!

Я на мгновение задумалась, представив себя в роли бесноватой тян, орущей зверским ультразвуком, и поняла, что – нет. Это не моя роль. Слишком много надо таланта, я так не сыграю.

– Тогда заставь его ревновать! – услужливо предложила альтернативу готесса. – Тем более с его-то инстинктом собственника тебе даже делать ничего не надо. Просто пройдись рядом с каким-нибудь симпатичным парнем и вильни бедром. Все! Красные глаза, пар из ноздрей и обиженный рев племенного быка, на чью территорию зашел чужак, тебе обеспечены!

Я хмыкнула, как раз ловя в поле зрения Юлиана Шакурова – моего бывшего жениха, нынешнего одноклассника младшего Соколова. Странно, кстати: я-то думала, парни не ладят. Но когда Юлиан узнал, зачем мне шуриковские задания, дико заржал и пообещал найти все до последней буквы. И ведь не обманул!

– Нет, Полина, – я снова покачала головой. – Чтобы вызвать ревность, нужен помощник. Обычных парней так подставлять не хочется, жалко. А из магов под рукой только Шакуров, но он, кажется, до сих пор на что-то надеется. Не хочу давать ему лишний повод для сомнений. Нет… тут нужен другой план, поковарнее… Вот только какой?

Вы знаете, я таки додумалась! И – нет, это было не хвастовство. Скорее, наоборот: к моему огромному сожалению, жизнь подсказала возможный выход, а я, как дура, им воспользовалась.

А было все так. Шесть уроков я слушала учителей лишь краем уха, потому что строила ПЛАН. Великий, сложносоставной и желательно такой, чтобы не рухнул хотя бы на первом этапе своего исполнения. К сожалению, с последним были трудности. Нет, не потому, что логику поведения Алекса было трудно предугадать: она как раз была простой, как дверь в туалет. Но именно по этой причине она совсем не вписывалась в мою гениальную тактическую игру. Вот если бы он вдруг резко начал тупить, позволив мне сделать тот соблазнительный ход конем, который я столь тщательно продумывала первые две пары… К сожалению, рассчитывать на такое было бы слишком самонадеянно. Вряд ли мне удастся довести Шурика до состояния полнейшего офигевания, чтобы он сам подставился под удар…

И вот в этом я как раз ошиблась! Мне удалось. Да еще как!

– Надеюсь, ты больше не злишься? – насмешливо спросил Шурик, дождавшись меня после уроков у центрального выхода из школы.

Я окинула парня взглядом прищуренных глаз: может, ну его, этот план? Просто стукну сапогом по коленной чашечке – и дело с концом. Но упрямство победило. Да и жалко было отказываться от холодного блюда – мести: все-таки столько времени потратила.

– Не дождешься! – обворожительно улыбнулась и первая пошла к машине.

Алекс нахмурился: наверное, моя покладистость показалась ему подозрительной, но выяснять он ничего не стал. По-джентльменски открыл передо мною дверь «мазды», чуть ли не с поклоном пропустил внутрь и наградил еще одним оценивающим взглядом. Будто боялся, что я протащила с собой в машину что-то незаконное или опасное. Водородную бомбу, например.

– Хорошо, – хмыкнул, видимо удовлетворившись досмотром, – поехали домой.

Ну а дальше все случилось волей Провидения. А еще немного силами самого Алекса. Ибо не фиг пытаться проскочить на красный свет светофора, подрезая при этом намеревавшихся сделать то же самое гаишников!

– Блин! – емко выразился заклинатель, глядя, как к нам бодрым шагом направляется злющий блюститель порядка с полосатым жезлом и в характерной голубенькой фуфайке.

«Дяденька милиционер», как я сразу прозвала его про себя, обладал немалым брюшком, тщательно выбритой квадратной физиономией и взглядом человека, чей жизненный шаблон только что с треском «порвался» нашими стараниями. И теперь «дяденька» шел мстить. Причем по-взрослому, что ясно отражалось в его маленьких глазах, затененных сведенными над переносицей бровями.

Я испуганно вжалась в кресло, когда он постучал по стеклу. Алекс беззвучно выругался, почти не шевеля губами, и нажал на кнопку: окно опустилось.

– Лейтенант Сидоренко! – представился гаишник и без предисловий перешел к делу: – Ваши права и техпаспорт!

Шурик молча протянул документы. Лейтенант внимательно пробежался по ним глазами и вновь поднял взгляд на Соколова:

– Почему нарушаем?!

Вот тут бы умному заклинателю и заткнуться. Вернее, прикусить язык, загнать гордость подальше и дать вежливый ответ, начинающийся со слов извинения. Но это ведь было так просто и скучно! А нам же нужен квест! Чтобы «challenge accepted[8]8
  Сhallenge accepted – вызов принят (лат.).


[Закрыть]», блин! Чтобы сначала вляпаться по самое не могу, а потом долго и нудно отмываться, чувствуя себя при этом непризнанным героем, пострадавшим во имя высшей справедливости.

Короче, Шурик с вызовом уставился на лейтенанта и ответил:

– Вам показалось!

Лицо «дяденьки» приобрело совсем уж зверский вид.

– Выйдите из машины! – почти прорычал он.

Покосившись на меня с видом «ща я разберусь!», Алекс подчинился. Я проводила его глазами и выразительно хлопнула себя ладонью по лбу. Ну да! Разберется он, как же. Ценою водительских прав, здоровенного штрафа, а возможно, и десяти суток ареста. За неподчинение закону. И что характерно, к остальным стражам порядка Алекс был совершенно равнодушен, честно исполняя свою роль добропорядочного гражданина, и старался вообще с ментами не связываться. Но гаишников при этом не любил до зубовного скрежета. Что, учитывая его манеру вождения, было неудивительно: дежурный патруль на трассе, ведущей к нашему особняку, только на одних взятках «от Шурика» мог сменить свою Toyota Corolla на какой-нибудь крутой внедорожник того же производителя.