Текст книги "Имеем право"

Молодая женщина, вспоминая себя и свои собственные давние глупые девичьи страхи, незаметно сумела отвлечь гостью от ее прошлого и ненавязчиво окружила ее реальным, настоящим. А в этом настоящем у Юны было столько всего!

Были и внимание, и забота, и щедрость, и любовь всей дружной греческой семьи. В этом настоящем был простой уютный дом Иоаннидис, и заранее приготовленная к приезду девушки ее отдельная комната на втором этаже, из окна которой можно было видеть полоску моря. Да и сама комната была как самая лучшая каюта на корабле ее путешествия – белоснежные стены, светлая мебель, сине-голубые легкие шторы на окне и покрывало на кровати в стиле пэчворк, тоже в голубых и синих тонах. Простота и уют.

В этом настоящем, без всяких условностей и пояснений, на первом месте стояли слова – «могу, хочу, делаю»! В этом реальном настоящем Юну приняли такой, какой она и была на самом деле – искренней, доброй, отзывчивой. И Юна довольно быстро пришла в себя, успокоилась и начала чувствовать эту свою новую интересную жизнь!

Таня, вернувшись в Грецию вдвоем с Юной, почти ничего о себе больше не рассказывала девушке, а той это было уже и не нужным – она без слов разглядела – какой доброй, заботливой, любящей, тактичной оказалась ее новая старшая подружка, с которой они почти сразу перешли на «ты». Юна, также без слов, почувствовала и то, как Танюшку любят двое сыновей и муж Димитрий! Эта их русско-греческая семья была до краев наполнена улыбками, теплом души и любовью сердец. Юна и сама, словно в теплых приятных волнах, купалась в их любви и заботе все эти два года.

Таня и Димитрий

А Таня и в самом деле больше ничего Юне не рассказывала ни о Марине, ни о Викторе, ни о себе. Она не любила пустых и грустных воспоминаний и разговоров. Да и что она могла бы рассказать Юночке?

О том, что она впервые, двадцать лет спустя, прилетела тогда, в Краснодар, чтобы оформить продажу своего бывшего родительского дома?

Или о том, что тогда же забежала, на минутку, на свою бывшую работу в надежде узнать что-нибудь о Марине? И когда узнала от Нелли (которая все еще продолжала работать товароведом в их торговой видоизмененной фирме), что ее бывшая подружка Маринка Новикова недавно умерла, то помчалась в ритуальную службу узнать, где она похоронена.

А как можно было бы рассказать этой славной девочке, дочери Виктора, что Танюшка чуть с ума не сошла, когда увидела на могиле своей подружки плиту, на которой были высечены две фотографии и два имени – Марина и Виктор Новиковы. Как донести до Юны те свои ужасные чувства, которые взорвали Танин мозг в один миг? Ей было очень плохо тогда, когда она, сидя на кладбище, осознала всё, что произошло с ними со всеми, двадцать лет назад. Разве возможно об этом рассказать? Как расскажешь о боли? Нет! И ни к чему больше об этом говорить. И кому-то признаваться в том, в чем и не виноват….

Танюшка никогда и никому не признавалась, как ей было трудно в первое время жить в чужой далекой стране Греции, как долго еще она вспоминала свою первую любовь и видела Виктора в своих беспокойных снах. Как долго она не могла забеременеть, а ведь они с Димитрием оба так хотели поскорее обзавестись детьми….

Муж очень любил свою молоденькую жену, всячески ее баловал, и ни в чем не отказывал. И ни о чем не спрашивал. Да, все верно, так и было, и Танюшка это чувствовала и сама со всей добротой и искренностью отвечала мужу взаимностью. Они оба, не сговариваясь, расстались каждый со своим прошлым и пытались жить только настоящим.

Да, она была принята в семью Иоаннидис и что немаловажно – очень понравилась своей русской свекрови. Эта рыжеволосая полная моложавая женщина заменила ей маму. Именно эта, по сути, чужая женщина, на которую Танюшка странным образом была невероятно похожа, стала ей родной и близкой, любящей и понимающей. Эта новая мама со смехом и юмором делилась с Танюшкой своими воспоминаниями о том, как она, совсем маленькой девочкой со своими родителями переехала из Советского союза в Грецию. И все любопытничала и задавала миллион вопросов о том, как живут сейчас люди на ее бывшей Родине. И все пыталась установить их общих родственников, по причине такой внешней схожести Тани с собой. И заливисто хохотала вместе с Танюшкой, так и не установив родственных связей и умиляясь от восхищения такому неожиданному подарку вселенной. И постоянно, тепло и душевно, обнимала свою новую невестку. И Таня абсолютно не ощущала себя чужой в их семье. Но… что-то не позволяло Танюшке расслабиться, распрямить сжатую пружинку внутри себя. Что-то не давало чувствовать себя уверенной в том, что все она сделала правильно, скоропалительно уехав вслед за Димитрием в неизвестность.

Таня ужасно переживала и стеснялась того, что у нее нет профессии, что она не работает (что она бездельница, как о ней всегда говорила раньше ее мама Зоя). Ей было стыдно признаться, что она совершенно ничего не знает об этой стране, что она с трудом понимает греческий язык, что она не умеет готовить любимые Димитрием греческие блюда. Да, страхов было не счесть…

Медленно тянулись дни, складываясь в недели и месяцы.

Ее муж Димитрий оказался на удивление терпеливым и чутким мужчиной. Он с такой любовью знакомил свою молодую любимую русскую жену со своей Грецией, что Таня и не заметила, как полюбила, как открыла для себя старинную и загадочную, сказочную страну – ту, о которой лишь совсем немного знала из школьных учебников или о которой читала в детских книгах.

Чтобы помочь Тане почувствовать дух Греции и прогуляться по узеньким улочкам вдоль небольших белых домов, Димитрий отправился с ней в Плаку – старейший район, расположенный прямо у подножия Афинского акрополя. Это был настоящий лабиринт, в котором чувствовался и местный колорит и настоящая история страны, и Танюшка начала знакомство с солнечной Грецией именно отсюда. Позже они посетили очень много разных мест – и главный храм, посвященный богине Афине – Парфенон, и Кносский дворец-лабиринт царя Миноса на острове Крит, и остров Санторини, где по легенде находился вулкан, который извергаясь, способствовал гибели Атлантиды, и храм Святой Софии в городе Салоники. Конечно же, Димитрий познакомил Танюшку и с островом Родос, с его долиной бабочек. И с островом Миконос с его пляжами, белоснежными домами и множеством ветряных мельниц. Димитрий с таким воодушевлением, с такой радостью знакомил жену со своей любимой Грецией, словно и сам впервые видел все красоты этих древних мест. И Таня заразилась от мужа его энтузиазмом и нашла в своем сердце достаточно места для любви к такой волшебной стране.

И не заметила, как заново открылся для нее ее муж Димитрий. Танюшка влюбилась в собственного мужа, чем необычайно порадовала и воодушевила этого необычного мужчину. Этот взрослый мужчина, с душой мальчишки, стал ей настоящим другом – заботливым, понимающим, всепрощающим. Он стал ее единственным и любимым. Но это случилось не сразу, позже…

А сначала, по приезду, Таня очень страдала вдали от Родины и старалась изо всех сил отвлечь себя от грустных мыслей – и языки учила, и все свободное время проводила на кухне, учась у своей свекрови всем премудростям греческой кухни. И эта умная женщина постоянно хвалила свою молоденькую невестку и с гордостью рассказывала о ней всем своим знакомым. И Танюшка действительно очень старалась и заслуживала похвалы. Но самой главной ее заслугой оказалось понимание и принятие ею того, что она приехала сюда, в Грецию, не на время, а навсегда! И именно это понимание помогло перестроить ее внутренний компас и выбрать верный курс в семейной жизни.

Понемногу, шаг за шагом, день за днем, Таня знакомилась со своим мужем. И если поначалу ее немного пугал этот шумный непоседливый мужчина (не красивый, с огромным носом и крупными руками), то спустя некоторое время Таня перестала обращать внимание и на его нос, и на его некрасивость, и на его импульсивность. Словно сквозь туман перед Таней стал вырисовываться новый облик ее мужа – симпатичного, мужественного, заботливого. Щедрость и доброта, казалось, были его жизненным кредо. А каким богатым оказался внутренний душевный мир у ее мужа! А какие у него, оказывается, были красивые глаза – большие, выразительные, шоколадного цвета! Эти глаза всегда глядели на Танюшку с любовью. И еще Таня заметила, что у Димитрия и глаза и губы всегда улыбались, и причиной таких улыбок являлась именно она, Таня! Как же это оказывается приятно и почетно, быть источником радости для кого-то!

Вы замечали, что когда от души даришь подарки близким и любимым людям, то испытываешь огромный восторг от того, что твой подарок пришелся по душе, что ты угадал, что ты угодил! Такое славное ощущение – радость и счастье! Примерно такие чувства постепенно наполняли Танюшку, когда она поняла, что дарить намного приятней, чем получать и старалась этому следовать. Она старалась окружить мужа своей встречной заботой, созданием уюта в их простом доме, приготовлением вкусного ужина для него, для его друзей и родных, пониманием и принятием его интересов и предпочтений.

Таня преодолела в себе страх и стеснение и с легкостью начала произносить греческие слова, постепенно расширяя свой словарный запас и раскрепощаясь. И училась всему, что было ей доступно. Димитрий научил Таню бесстрашно плавать в открытом море, он научил ее водить автомобиль, и Таня смело окунулась в новые для себя ощущения.

Димитрий много работал, он был успешным предпринимателем, его бизнес по производству сыров процветал. В первые дни и месяцы своего нахождения в Греции, Танюшка была поражена и шокирована тем количеством и разнообразием сыров, производимых на сыроварнях ее мужа. Она как сумасшедшая, с горящими глазами, пробовала все сыры подряд, удивляясь и восхищаясь от полученных вкусовых эмоций. Димитрий искренне смеялся, глядя на свою жену, которая так непосредственно знакомилась с привычными для него самого продуктами. Он с удовольствием отвечал Танюшке на все вопросы и пояснял, почему так называется тот или иной сыр и как его производят, и отчего у его сыров такой разный вкус. Димитрий устраивал специально для Танюшки краткие экскурсии по своим мини-заводикам, разбросанным по всей стране, и рассказывал-рассказывал, с гордостью поглядывая на благодарную слушательницу. Ну и, разумеется – угощал!

Таня, конечно же, понимала, что Греция – это родина сыров, но что этих сыров там окажется столько…! Это были и фета – знаменитый на весь мир мягкий сыр, и молодой и мягкий касери, и кафелотири и гравьера – благородные твердые сыры, и вкуснейший крем-сыр галотори…. А это ведь была только малая их часть!

Девушка с еще большим уважением стала относиться к своему мужу, когда поняла, насколько Димитрий увлечен своим делом. И в очередной раз была покорена его профессионализмом, трудолюбием и предприимчивостью. Ну и, конечно же, вошла во вкус – она, перепробовав килограммы самых разных сыров, из всего разнообразия выделила для себя несколько видов, и уже этим сырам была предана все остальное время своего нахождения в Греции. И старалась поскорее научиться готовить греческие блюда с использованием всего этого сырного волшебства.

Несмотря на занятость мужа, они с Димитрием много путешествовали (и не только по Греции), общались с самыми разными людьми, у них появились уже общие интересы и увлечения. Они оба были молоды душой, им всё было интересно в окружающем мире, лишь бы быть в этом мире вдвоем. И они старались не расставаться надолго.

Они вместе, в компании друзей, путешествуя как-то в Египте, даже разок поднялись на воздушном шаре, чтобы встретить восход солнца и с высоты птичьего полета увидеть необычную красоту Луксора и пролететь над «Долиной царей».

Ранним утром воздушный шар красно-желтого цвета взмыл на высоту пятьсот метров и перед ними во всей красе предстали завораживающие виды самого города и то, как первые лучи солнца освещают купола древних храмов, гробницы и статуи колоссов, раскрашивая во все цвета радуги. Все их друзья, эти взрослые люди, которые находились вместе с ними в корзине этого волшебного воздушного шара, замерли в восхищении, пребывая, поистине, в детском, щенячьем восторге! Их шар медленно следовал вслед за поднимающимся солнцем…. Такого волнения и экстрима Танюшка никогда раньше не испытывала!

И вот там, на высоте этого самого полета, Димитрий крепко обнял Таню и впервые серьезно и со слезами на глазах тихонько сказал ей то, от чего у Тани перехватило дыхание:

– Ты – моя птица счастья! Ты – моя златокудрая богиня Афродита! Ты – моя единственная, ты – мой воздух, ты – моя жизнь! Спасибо тебе за всё, – и прошептав это, поцеловал ее – нежно, осторожно и робко касаясь губами, словно это был их первый поцелуй.

Таня почувствовала, что ей и самой отчего-то стало страшно, и это был вовсе не страх высоты и не опасность самого полета. Это был страх ее сердца от той мысли, что, а вдруг она тогда, в Калаче не отправилась бы случайно искать попутку и разминулась бы в тот вечер с Димитрием, с этим необыкновенным мужчиной. И никогда-никогда не услышала бы таких слов. Ни от кого….

От собственного прозрения она порывисто прижалась к груди этого замечательного мужчины и со всей чувственностью смело ответила на его поцелуй. И у них вскружило голову, и они, позабыв обо всем, улетели в своих ощущениях и признательности! И уже было не понять, то ли это головокружение от воздушного шара, то ли от единения в желаниях, то ли от волшебной силы любви. Они очнулись, лишь, когда услышали, как им громко и дружно аплодируют их немногочисленные попутчики в этом воздушном путешествии. Танюшка вначале засмущалась, а затем, взглянув на Димитрия, весело улыбнулась, и смело огляделась по сторонам.

От охватившей ее радости, что она поступила правильно, согласившись выйти замуж за этого мужчину, что она любима, что она нужна, Танюшка ощутила себя чуть ли не впервые женщиной, которая все сумеет, у которой все задуманное сложится именно так, как и нужно. «По всем законам математики», – как всегда говорил Виктор.

И в тот полет на шаре это воспоминание о Викторе стало последним. Воспоминание, которое кольнуло ее сердце льдинкой и тут же отступило, растаяло, превратилось в облачко пара. Исчезло. С того полета Танюшка начала выздоравливать от разочарований первой любви, хотя, нужно признаться, что этот процесс выздоровления был довольно длительным….

 
                                         * * *
 

Счастливо и почти безмятежно протекали уже не месяцы, а годы их семейной жизни. И лишь пять лет спустя, с момента их свадьбы, Танюшка окончательно доверилась Димитрию, растворилась в нем, успокоилась и ощутила, что внутри нее зарождается новая жизнь. И этой новой жизнью оказались подаренные небесами их сыновья-близнецы – Георгий и Никита – два рыжика, два солнышка. Двойное счастье для двух счастливых родителей! И с момента рождения сынишек Танюшка почувствовала, что у нее выросли крылья за спиной. И вот именно тогда она начала жить по-новому! Можно даже сказать – у нее началась вторая жизнь!

Совершенно неожиданно, после родов, ее фигура стала терять былую полноту и молодая женщина буквально на глазах начала превращаться в гармоничную девушку, с наметившейся талией, высокой грудью и стройными ножками – сбывалось ну почти всё то, о чем мечталось ею в свои восемнадцать! Симпатичная Танюшка, как в сказке, превратилась в красавицу Татьяну! Вот это был действительно подарок судьбы!

А когда спустя некоторое время Димитрий оплатил ей операцию в клинике глазной хирургии и там ей подкорректировали зрение, то Танюшка навсегда распрощалась со своими надоевшими очками! Ее красивые глаза радостно засверкали, отражая внутренний душевный мир. Танюшка жадно впитывала красоту окружающей действительности и щедро старалась поделиться со всеми людьми своей радостью и счастьем.

Совершенно случайно ей захотелось как-то украсить тот мир, в котором она сейчас жила и девушка сначала неумело, по-дилетантски, принялась мастерить различные украшения из ракушек, бусинок и металлических шариков: подвески, браслеты, серьги. И дарила свои стильные поделки подругам и знакомым. Как ни странно, ее подарки всем нравились и вызывали искренний восторг.

Такое невинное хобби неожиданно переросло в профессиональное мини-производство, сначала на дому, а затем Димитрий, который с восторгом продолжал называть свою жену богиней, и теперь уже, Афиной – богиней знаний и ремесел – арендовал для Тани крохотную мастерскую-магазин. Мастерская была расположена в оживленной части их городка, и в ней Танюшка могла не только заниматься своим рукоделием, но и продавать всем желающим свои работы. Ее украшения были настолько необычными и оригинальными, что слава о ней, как о креативной мастерице, быстро разлетелись по побережью и у Танюшки появились первые заказы, а затем и ученицы. В общем, творческий процесс был запущен и приносил свои плоды в виде денежных потоков и чувства удивительной радости от такого труда.

Танюшка превратилась в красивую, счастливую и уверенную молодую женщину. Она была любима и любила сама. Она спешила дарить свою любовь всему миру и с благодарностью встречала все, что возвращалось к ней. Вот поэтому Таня и старалась поделиться со своей новой подружкой Юночкой всем своим женским умением, всем жизненным опытом и постаралась вселить в растерянную молодую девушку уверенность в себе.

Юна

Неуверенная, испуганная и растерянная девочка стала другой Юной – она разыскала своё «Я», она нашла себя! И этот поиск был осуществлен. Ну, не без помощи семьи Иоаннидис, конечно!

В чём, каким образом, спросите вы? Да, хотя бы, например, в том, что Таня помогла Юне превратить свое хобби в будущую профессию. Тем простым способом, когда творческие люди притягиваются друг к другу и обмениваются своим креативом, позитивом и умением. И ничего не советуя открыто, просто как настройщики музыкальных инструментов, позволяют звучать правильной музыке. Таким вот творческим неординарным человеком оказалась сама Таня, которую Юна открыла для себя заново с совершенно другой стороны и теперь, иначе как Танюшка, ее не называла. И Танина незаметная помощь попала в ту самую десятку и явилась неоценимым подарком для Юны.

Таня научила Юну жить так, чтобы ни винить себя – ни в чем, и вести себя с людьми так, чтобы потом не пришлось извиняться. Она научила ее полюбить свое отражение в зеркале, быть естественной в проявлении своих чувств и эмоций, не носить ненужных масок и никому не подражать. Быть индивидуальной и неповторимой. Она вселила в Юну уверенность в себе и собственных женских чарах.

Юна, как губка впитывала все, что дарила ей ее старшая подружка Танюшка. Казалось бы – чего проще – бери да начинай жить по-новому. Ну как сказать…. За таким превращением стояла большая работа мудрой женщины Тани, которая на собственном опыте и на своей собственной «шкурке» все это испытала и была рада поделиться с юной девочкой, дочерью Виктора, всем, чему научилась сама. И Юна, послушно, начала новую жизнь, постепенно превращая себя в совершенно другого человека!

Она словно пробовала себя на вкус! Она даже примерила на себя непривычную роль «старшей сестры» в отношении двух братьев Никиты и Георгия. И пыталась на них оттачивать мастерство воспитания, но не тут-то было! Мальчишки не воспринимали Юну в образе учителя, они лишь звонко хохотали в ответ на Юнкины наставления и принимались с двойным усердием перевоспитывать свою русскую подружку.

Эти два похожих братишки мечтали после школы стать капитанами дальнего плавания, бороздить моря и океаны, открывать новые земли и страны, и с усердием изучали все необходимые школьные дисциплины. Они были очень умными, их речь была грамотной, и они настойчиво подсовывали Юне умные книги. Они, шутя, ужасно ругали Юну за то, что девушка пыталась употреблять сленговые глупые словечки в своей речи. И преуспели в этом – Юна избавилась от слов-паразитов!

Их фигуры были атлетически сложены, от физических упражнений их ноги и руки были сильными, а пресс на животах твердым, как камень. И они не щадили Юну, заставляя ее не лениться и побольше двигаться. Они настойчиво увлекали Юну за собой на морские пробежки или заплывы наперегонки. Они шлепали девушку по рукам, когда Юна пыталась стянуть лишнюю конфету или печенье и, смеясь, протягивали ей взамен яблоко, грушу, инжир или персик. Или с мужской прямотой требовали от девушки немедленно приготовить им что-нибудь вкусное из овощей с оливковым маслом, а сами мастерски, словно два повара-профи, жарили для нее рыбу на костре, который разводили прямо во дворе, у дома.

В итоге – не Юна, как старшая, воспитывала мальчишек, а эти два целеустремленных греческих парня, с восхищением в глазах, как два Пигмалиона, лепили из Юны свою Галатею. И щедро награждали ее своим вниманием и заботой. Юна даже получала от них шутливые поцелуи в щеки, сразу одновременно от обоих. Или находила на тумбочке у своей кровати красивую раковину или скромный букетик цветов. Такое дружеское мужское ухаживание было Юне очень приятным и оказалось своевременным лекарством в лечении ее неуверенности в собственных женских чарах.

Наличие свободного времени, отсутствие раздражающих факторов, ласковое море, вкусная сбалансированная средиземноморская диета, любовь дружной семьи Иоаннидис, двойное восхищение старшей русской подружкой, получаемое от мальчишек-близнецов, самобытный талант Танюшки, щедрость Димитрия – сотворили чудеса с внутренним миром и внешним обликом нашей Юны.

Ее фигура, как Танюшка и обещала, постепенно менялась. Лишние килограммы с быстротой покидали ее тело, тем самым возвращая Юне стройность, и соблазнительность форм. Занятие спортом, пробежки по берегу моря наперегонки с братьями-близнецами и последующее плавание в теплом море до изнеможения – добавили гибкости и выносливости ее телу.

Они с Танюшкой посетили глазную клинику, где девушке подобрали контактные линзы, после чего Юна навсегда избавилась от неудобных очков.

А после беседы с психотерапевтом, который рассказал ей о таком понятии, как «триггер», Юна была уверена, что скоро и линзы ей будут без надобности – зрение само может восстановиться со временем. Доктор сказал, что триггер – как спусковой крючок, как переключательное устройство, которое сколь угодно долго может сохранять одно из двух состояний устойчивого равновесия. В случае с Юной – это то, что вызывает у нее яркие негативные эмоции. Главное – уравновесить свою голову и то, что находится в этой самой ее голове! И не бояться вспоминать неприятные события и анализировать их, чтобы освободиться от накопленной боли. И не страдать по пустякам.

Вы удивитесь, но в Греции Юна почти не страдала от отсутствия общения с любимым братом. Она, как и советовала Танюшка, попыталась рассмотреть проблему на расстоянии и пришла к выводу – они не имеют права быть врагами. Он – ее любимый брат и она приложит все усилия, чтобы стать для него любимой…. сестрой. Ну, да, сестрой! И не стоит париться и витать в облаках. Нужно жить! Хватит, достаточно танцев на лезвии ножа, пора опуститься с небес на землю.

Как вам такая ее жизненная установка?!

И она легко, с долей юмора и оптимизма научилась общаться с братом по телефону. Тот, разумеется, вначале был в шоке, узнав, куда уехала его сестра, и пытался ее строить и учить уму-разуму, по привычке, как и раньше. Но Юна, тут же прерывала их телефонный разговор – уходила и сама от обидных слов и не позволяла Юре произносить такие слова в свой адрес. И постепенно они поумнели, нашли нужную тональность их редких звонков друг другу – это были юмор, позитив и родственное участие. И никаких других эмоций не допускалось!

А самым главным достижением стало то, что Юна, словно впитав от Танюшки ее креатив и творческое отношение к труду, и сама с удовольствием отдалась любимому занятию – созданию своих собственных виртуальных интерьеров, непохожих на другие. Танюшка записала ее в школу-студию дизайнеров, где Юна, с удовольствием осваивала азы своей будущей профессии, училась работать на компьютере, параллельно изучая греческий язык.

Юне очень нравилось то, чем она занимается в школе дизайна. Ее умилял греческий бело-синий стиль во внутреннем убранстве домов и квартир, на котором акцентировались преподаватели в школе, но Юне не хотелось повторяться. Она придумала свой собственный стиль – интерьер в стиле домино – белые стены, черная мебель (или, наоборот!) с добавлением всего одного яркого цветового пятна, чтобы разбавить вечную классику и добавить радости, оттенить строгость линий безрассудностью и неординарностью собственной идеи. Это, как игра на рояле – видя перед глазами черно-белые клавиши, уметь извлекать с их помощью чарующие волшебные цветные звуки музыки. И раскрашивать эту музыку в особые цвета, индивидуальные. Так происходило и с теми интерьерами, что придумывала Юна. Это был ее личный полет души! И ни один ее интерьер не повторялся!

Ее хвалили преподаватели и тайно даже завидовали опытные мастера-асы. Идей в голове Юны было миллион и если бы не злосчастный ковид, кто знает, в каких бы конкурсах Юне предстояло принять участие, но…. Как мы и говорили раньше – нашей Юне было чуждо тщеславие, девушке внезапно захотелось вернуться домой.

Попавшаяся в журнале Юне на глаза фраза Л.Н.Толстого – «Счастлив тот, кто счастлив у себя дома» – сыграла решающую роль в ее настроении.

О своем решении – возвращаться домой – чуть смущаясь, Юна призналась Тане. И мудрая Танюшка все правильно поняла и без лишних вопросов, тут же, стала помогать в оформлении необходимых документов. Для скорейшего возвращения Юны обратно в Россию!

Мама дорогая, как же Юне захотелось оказаться дома, в своей старенькой квартире! И все там изменить, перестроить, начать жить по-другому в своей новой «шкурке»! Это Танюшка так про нее говорила в последнее время – что у Юны наросла новая шкурка, согретая и закаленная греческим солнцем! Она имела в виду, что Юна стала совсем другой – она выросла не в смысле роста вверх собственного тела, а выросла в плане своей значимости, уверенности, профессионализме, призвании.

Юна вся была в предвкушении скорой поездки и даже настроилась на то, чтобы самой позвонить Юрке и предупредить о том, что она возвращается, как тут вдруг совершенно неожиданно брат позвонил сам, первый! Юна, стараясь быть невозмутимой, легко включилась в разговор.

– Привет сестренка, как поживаешь? – весело спросил ее Юра.

– Привет братишка! У меня все великолепно, а ты как? Все строишь? – так же весело, чтобы соответствовать заданному тону, ответила-спросила Юна.

– Ну, типа того! Сейчас вот командировка наметилась, угадай куда?

– Даже угадывать не возьмусь! Страна-то огромная, а твоя профессия везде востребована. С ней ты не прогадал. Респект твоей интуиции!

– Ну, тогда не буду тебя напрягать мыслительным процессом и скажу сам, куда я поеду. Готова?! Та-дам-мм! Я еду… «еду я на Родину», как Шевчук пел когда-то! Я еду в Краснодар! Уже завтра! Будем возводить новый жилой массив! И я напросился участвовать! Вот так! – Юра говорил с воодушевлением и гордостью.

– Ух ты! Здорово! И ты бросаешь свою любимую Москву?! Надолго? – заинтересовалась, восхищенная Юна,

– Пока, примерно на полгода, а там посмотрим.

– Жить будешь в нашей квартире? – осторожно спросила девушка, но, стараясь, чтобы голос звучал нейтрально.

– Ну, пока ты там, в Греции, то, да – я поживу дома. Если ты не будешь против.

– А с чего это я должна быть против? Это и твоя квартира, братишка, – усмехнулась Юна, но тут же стала серьезной: – Ну, раз уж ты почти в Краснодаре, в нашей старой семейной квартире, то сделай доброе дело, а?!

– Какое еще доброе дело? Ты о чем? – удивился Юра.

– Понимаешь, я тут подумала и приняла решение сделать в квартире ремонт. И…. продать нашу квартиру, – начала пояснять Юна, но Юра ее возмущенно перебил:

– Зачем продавать? Что ты еще надумала там в своей Греции? Давай, колись!

– Ну не злись, Юр! Я просто подумала, что мы уже взрослые, самостоятельные и нам ведь нужно где-то жить, так?

Юра машинально отметил, что его сестра уже не употребляет сленговые словечки типа – «не агрись», а говорит просто – не злись». Да, взрослеет сеструня», – подумал он, а сам спросил осторожно:

– Ну, так и что?

– Вот и давай продадим эту нашу двушку, добавим монет и купим себе по отдельной квартире. И заживем независимо и самодостаточно! Ты как на это смотришь?

– Да, честно говоря, как-то об этом не задумывался. У меня ведь есть уже квартира в Москве, правда не обжитая пока, но все равно…. Зачем мне еще одна? – озадачился парень

– Ладно, не парься, прилечу, и тогда обсудим, обговорим все на месте, не по телефону, – решила не спорить сейчас с братом Юна.

– А ты когда собираешься домой возвращаться?

– Планировала через пару недель…. Но если я тебе помешаю своим появлением, то могу и задержаться на пару месяцев, – и Юна затаила дыхание, ожидая ответа.

– Да ты что, Юнка! Как ты можешь помешать. Это же и твой дом! Тем более мы столько не виделись! Очень хочется пообщаться с тобой. Правда! – Юна почувствовала, что там, в далекой своей Москве Юрка действительно радовался вполне искренне. – Давай вылетай, как планировала. А я тебя встречу. Дай знать только когда вылет и сообщи номер рейса

– Хорошо, я подумаю. Но ты там тогда давай пока хотя бы вещи родительские разбери в их комнате, освободи квартиру от всего, что посчитаешь ненужным и лишним. У меня как-то руки не дошли до шкафов, – схитрила Юна, не признаваясь, что просто ей тогда было страшно прикасаться к маминой одежде. – В этом и будет заключаться то доброе дело, о чем я тебе говорила. Идет?

– Ладно, идет. Постараюсь разобрать пока их одежду, а остальное ты уж сама решишь, что там лишнее или ненужное. А то вдруг выброшу что-то винтажное, и ты меня после этого прибьешь! Ты же у нас дизайнер, а я кто? Так – простой строитель! Лады?

– Да, ладно, не прибедняйся, «простой строитель» нашелся! Медали скоро некуда будет вешать! А, впрочем, строитель, не заморачивайся, лети домой, располагайся в квартире и строй себе на здоровье свои жилые комплексы. Но, смотри – чтобы мое задание непременно выполнил! Всё, пока. До встречи. – И как ни хотелось Юне еще хоть немножечко поболтать с братом – так, ни о чем, чтобы просто послушать его голос – все же она набралась мужества и отключилась первой! Да, теперь только так – смело и решительно, без всяких детских соплей и розовых пузырей. Она взрослая и она самостоятельно принимает решения!