Текст книги "Милиционер социума. Ночная охота"

– На сей раз, ты ошибся, приятель! – циклоп на удивление быстро и точно произвел удар сверху вниз кулаком.

Желтоватые пальцы попали точно в то место, где приземлился пират в своем последнем прыжке. Акулий хлыст успел пару раз щелкнуть по летящему на хозяина снаряду, но остановить акт возмездия умное оружие не смогло.

Баргджи в этот раз сил не жалел. Его тело и так уже получило достаточно повреждений. Все валообразное лицо и так уже имело массу кровоподтеков и гематом от ударов, которыми милиционер и Демокот щедро осыпали голову дракона во время своих последних атак. Правая часть груди сильно саднила – все-таки у древнего воителя, решившего опробовать свои кулаки, удар был действительно хороший. А из области левого легкого тоненькими струйками капала кровь – следы от выстрелов Халле Борнуса так просто нельзя было зарастить, поскольку на это требовались отдельные усилия. А примененное драконом заклинание позволяло лишь менять облик тела, придавая ему новые формы, но при этом все недостатки и повреждения передавались от старой оболочке к только что наращенной.

Украшенная рядами усиков и рожек голова Лже-Халле успела лишь обиженно произнести «Ой!» – и гигантский кулак циклопа сразу же утопил человеческое тело демокота в каменную твердь.

Каменная крошка летела во все стороны, как будто из пола только что пробил настоящий фонтан мраморного гейзера. По крепким плитам векового пола пошли сетки мелких и крупных трещин, а дракон все продолжал бить кулаком в одно и то же место, словно он хотел отомстить не только своему обидчику, но еще и этому месту, ставшему для него вековой тюрьмой, откуда не существовало выхода. Секунды шли, залы и внутренняя площадь сотрясались от титанических ударов кулаков циклопа, но дракон все равно не останавливался. Баргджи ожидал какого-то определенного знака. Но вот какого – это знал только сам дракон.

«Ему нужно увидеть кровь», – догадался Григерс, вылезая из своей небольшой ямы, в которой оказались его ноги.

«Ему нужно увидеть кровь демокота, так как это будет единственным свидетельством смерти гостя из Нижнего мира».

Постепенно Крайту удалось прийти в себя. Пятки почти не чувствовали ничего, ни холода, ни жара, ни боли, ни релаксаций – все ноги ниже колена были измазаны в крови, а во многих местах даже отсутствовал кожный покров. Часть мышечных волокон была также повреждена на спине, руках и груди. Большая круглая мышца, широчайшая мышца спины, передняя зубчатая мышца, а также косая наружная мышца живота и прямая мышца живота претерпели небольшие разрывы, когда через их напряженные волокна в каменную твердь проходила вся сила от удара Баргджи. Апоневроз был в норме, равно как и бедренная часть ног. Но все же повреждения у молодого милиционера были серьезные – вот была та плата, которую пришлось Крайту заплатить за то, чтобы в очередной раз он смог встать на защиту жителей Социума.

Он очень хорошо видел, как кулак Баргджи своими ударами провоцирует нежелательные сейсмические волны. Жителям Питерсброка пока что везло, но лишь потому, что дракон никак не мог попасть в резонанс, и колебания не усиливались. А учитывая, что над городом сейчас царила ночь и многие жители мирно спали в своих домах, любая осечка или промедление могли обойтись в очень большую цифру пострадавших от беды.

Собравшись с силами, милиционер решил прекратить эти землетрясения, носившие пока что локальный характер. Отчаянному защитнику мирных граждан нужен был лишь один хороший удар в коленный сустав, тогда бы дракон потерял равновесие, и ему потребовалось бы больше времени для координации точек опоры для ударов.

Как и всегда на тренировках Григерс провел все быстро и точно. Прыжок на шесть метров вверх с закруткой, затем идет замах, в котором участвуют не только плечо и локоть, но и шейные, грудные и мышцы спины, с их помощью к накоплению нужного импульса для удара можно было подключать остальные участки тела.

Но дракон в этот раз был хитрее. Весившая больше четырех десятков тонн туша мгновенно развернулась, встав к приготовившему удар Григерсу лицом.

Приближаясь к зениту своего полета, милиционер ничего не мог поделать с грозящей ему опасностью.

– Посмотрим, какой ты сильный! – Крайт скорее почувствовал, чем услышал эти обращенные к нему слова.

Времени на размышления ни у кого из дерущихся не оставалось, так как дракон решил на сей раз показать свой неслабый удар.

Григерс только лишь запомнил, как в него врезалось что-то очень большое, острое и желтоватое, по своей прочности очень напоминавшее диорит.

От вызванного ударом дракона движения воздуха прогремел взрыв. Настоящий взрыв, заставивший спрятавшегося за углом Брандольфа и ожидавшего своего часа Давлатова прикрыть уши руками после того, как молодого милиционера впечатало в древний камень.

Точно пуля, выпущенная из гигантского пистолета, молодой Крайт Григерс полетел в темневший от плесени и грибка многовековой камень, со свистом рассекая плотный воздух подземелья.

Конечно, милиционер успел принять необходимую группировку, закрыв голову руками и втянув шею поглубже в плечи. Колени были подтянуты к груди, а спина согнута так, чтобы сгруппированное тело имело форму, близкую к сферической.

Грохот от трескающихся каменных блоков громоподобным раскатом огласил все подземелье, заставив выпустить облегченный вздох даже такого душегуба как Хейзел. А рядом с темнеющей дырой в стене, которую образовало тело молодого милиционера, шумно падали осколки сероватого камня вперемешку с каплями красноватого дождя.

– Григерс! – слова, которые валед смогла-таки произнести, чудом вырвались из ее разбитого горла.

Тот, кого она считала лишь отклонением, и тот, кто стал ей действительно дорог, сейчас на ее глазах был смят в лепешку лапищей оборотня-циклопа, а она – воин Ангеларума – даже не смогла защитить его или хоть как-то отвести фатальный удар.

В больших зеленых глазах Де-Ворлы отразился настоящий ужас, а перед прояснявшимся взором все стояла картина того, как ее ученика пулей впечатывают в стену. Ей впервые очень хотелось забросить все эти милицейские дела и, как положено любой красивой женщине, громко закричать от горечи, обиды и страха. Из-под опустившихся на миг век показалась маленькая прозрачная капля. Она постепенно набухала и набухала, пока ряды пушистых ресничек не коснулись ее поверхности, заставляя скатиться вниз по щеке.

Собрав все свои силы, Элеонора быстро перевернулась на бок, хоть это и доставило ей много неудобств.

На слабых ногах и шумно заглатывая воздух, Лора попробовала встать и как можно скорее прийти на помощь Крайту. Но милиционера была обессилена. Хейзел хорошо ее придушил, и удары у него были как у боксера.

– Нет, – шептали разбитые губы женщины, когда ее ноги от слабости начали подгибаться.

– Нет! – громко прозвучал женский стон, когда циклоп поставил перед ней свою высокую ногу, как бы нарочно преграждая ей путь.

– Нет! – промычала валед сквозь боль, продолжая отчаянно ползти вперед, понимая, что ее воспитаннику уже не помочь.

Между тем площадь для поединков огласил новый звук.

Треск ломавшегося камня и хрустящих суставов не обещал ничего хорошего, кроме того, что через минуту возможен очередной сюрприз от одного из участников битвы за Рог.

Не желая лишний раз рисковать, Баргджи решил преподнести своим противникам еще один небольшой сюрприз.

Мерцающий рог, величаво украшавший широкий лоб циклопа, приобрел синеватый оттенок, а массивная грудь начала свой монотонный подъем вверх. Плевок кислотой последовал очень даже неожиданно.

Элеоноре пришлось резко отвернуться, чтобы ядовитая слюна Баргджи не попала на ее руку. От упавшей череды густых капель задымился камень, а в воздухе запахло едкими испарениями. Основная масса ядовитой жидкости попала в ту яму, куда циклоп так долго и упорно бил своим кулаком. После того, как густая зеленоватая масса с шумом ухнула в ту расселину, из ее глубин, как из вулкана повалил густой зеленовато-белый дым.

– Я давно не принимал кислотную ванну!

Тот, кто завладел телом пирата Халле Борнуса, сейчас возвращался в мир Социума в своем уже истинном облике. И сотрудникам королевской милиции вскоре предстояло узнать о новом участнике охоты некоторые подробности.

Баргджи грозно зарычал и попытался ударить ногой того, кто посмел выскочить из дымящейся ямы.

Разбрызгивая плавящийся камень и окутывая все вокруг густым зеленоватым дымом, в воздух поднялось пятирублевое существо. Оно было втрое выше обыкновенного человека, тело имело вытянутую форму, как головогрудь насекомого, и имело лиловый цвет. Большие фасеточные глаза сияли беловатым огнем, как две автомобильные фары, но для таких больших глазных яблок человеческая глазница не была приспособлена.

– Ты не такой уж и ловкий, Баргджи, – прошелестело существо своими вытянутыми челюстными пластинами, отчего треугольной формы череп стал напоминать морду богомола. Две пары усов на голове быстро-быстро замелькали, щелкая в воздухе точно хлысты. Каждый такой хлопок сопровождался выделением сильного электрического разряда, и вполне мог убить или парализовать любую мишень.

– Только этого здесь не хватало, – Де-Ворла ожидала увидеть на этой планете кого и что угодно, но только не выходца из мира Демоксии.

Широченная грудная клетка, имевшая схожую анатомию с человеческой, произвела глубокий вздох, а накаченные мышцами четырех суставчатые руки согнулись во втором и третьем локтевых сегментах, демонстрируя всем свои бугры мышц.

Элеонора уже поняла, что подобные шары и цилиндры, гладко натягивающие крепкую кожу, нельзя нарастить простыми стероидами и годами тренировок в спортзале. Демокот словно становился больше, а его тело как бы на время увеличивалось в своем размере, стоило только этому созданию похвастаться своими объемами силы. Тут явно была замешана техномагия – милиционерша уже это поняла, а вот что именно текло в прочных как вакуумные шланги венах, – тут Нора ответить сразу затруднялась.

– Пора идти вперед, мои ребятишки! – синяя лапа нажала на заветную кнопку, отдавая своим механизмам последний приказ.

Вполне человеческие ноги плавно отвели тело демокота от удара циклопа, а вот ответ не заставил себя долго ждать: человекоподобный монстр вытянул вверх все свои пять рук и с семи тонких пальцев, заканчивающихся блестящими когтями, сверкнул целых сноп ослепительных вспышек.

Циклоп попытался уклониться, но с его габаритами это сделать было довольно трудно. Баргджи всего лишь сделал прыжок вверх, подгибая под себя колени. Гиганту не хватило совсем чуть-чуть высоты, чтобы избежать прямого попадания, но молнии все же нашли свою цель. Тридцать пять белесых стрел пронзили нижнюю часть тела Баргджи, заставляя того громко закричать, а потом, получив заряд парализующей магии, циклоп вынужден был бессильно осесть на пол, что спровоцировало настоящий камнепад с верхних уровней подземелья, и ему вторил обвал ближайших к месту падения циклопа стен.

«Он стреляет электрическими разрядами высокой мощности», – догадалась валед, когда создание Нижнего мира повернуло к ней свою голову, а шевелящиеся челюсти мило произнесли:

– Мариупольский Хиршт, – из разошедшихся челюстных пластин капнула смачная струйка прозрачной слюны: видно, так в мирах Демоксии богомолы приветствовали своих самок. – Позвольте познакомиться с вашим телом поближе.

Баргджи еще не был побежден – Мариупольский его всего лишь ранил, но обладатель заветного Рога на время был выведен из строя. Правда, и Хиршт на добивание не спешил.

«Видно, – сообразила Лора, – в его теле заряд генерируется не постоянно, да и подпитка не помешает. Подпитка!?»

Фраза «познакомиться с телом» не желала выходить из головы милиционерский, когда Демокот сделал к ней навстречу свой первый шаг.

– Пошел прочь! – попыталась выкрикнуть Элеонора, но поврежденная челюсть по-прежнему ее не слушалась.

– У меня очень давно не было женщины, – медленно произнес Мариупольский. Он как будто бы пел свою излюбленную песню при виде роскошной груди и беспомощно лежавшего человека.

Де-Ворла знала, что по законам Нижнего мира вкушать плоть живых разумных существ демокотам запрещает строгий и суровый закон, который они все чтят. Нарушать его можно только в случае жертвоприношений, или если неопытный умелец техномагии сам попадет к демокота в жилище. Но раз этот Хиршт сумел вылезти в Миры Социума, то это означало для него освобождение от данного обязательства.

– Попробуй подойди, – в запасе валеда было одно сильное заклинание, которое она смогла бы активировать. Сфера Развоплощения – сильное техномагические средство, которое могло нарушить эктоплазматические основы телесной оболочки демокота, а это способно было убить его, на веки растворив в холодном космосе молодой вселенной. Нужно всего лишь, чтобы этот пятирублевый богомол подошел к ней поближе. Мариупольский надо отдать должное, – он не прыгал и не бежал. Он просто шел к своему долгожданному обеду.

«Еще пять метров», – отсчитывала нужную ей дистанцию милиционера, как вдруг на нее сверху спикировало еще одно создание. Только на сей раз это уже было близкое и родное ей творение трудолюбивых рук. Шестилетний робот-паук поставил свои армированные лапы точно на ногу и руку Де-Ворлы.

– А вот этого нам не надо, – произнес из динамиков радостный голос Джамбулы Давлатова.

– Атакуй же его, флорен! – промычала милиционера, стараясь призвать возможного союзника к действию.

– Зачем же? Наш гость просто-напросто зашел к нам пообедать после долго воздержания, верно?

– Ты – настоящая мразь! – превозмогая боль, Нора сплюнула вместе со слюной и солоноватую сукровицу, надеясь на то, что зрительные анализаторы робота передадут ее красноречивый жест на экран Давлатова. И она не ошиблась.

– Молчать, тупая баба, когда с тобой мужчина разговаривает! Впрочем, я смогу помочь одному из вас двоих в этом интереснейшем свидании между представителями обоих полов и обоих миров.

Элеоноре не удалось сдержать крик, когда ядовитые иглы из ручных манипуляторов робота-паука вонзились в ее правое плечо и правую ногу.

– С этим парализующим ядом ты не сможешь оказать достойного сопротивления нашему дорогому гостю, равно как и воспользоваться шедеврами техномагии.

– Прощай и наслаждайся своим последним, но очень даже статным кавалером. – С этими словами робот-паук включил свои подъемные акселераторы и, выпустив беспомощной женщине в лицо струю горячих газов, плавно произвел прыжок.

Де-Ворла слышала, как из верхней части корпуса робота-паука вылетели кассетные ракеты. Давлатов даже здесь не желал отступать от своих намерений выиграть в этой охоте во что бы то ни стало. А в ее теле действительно бушевала сильная отрава, нейтрализующая любые проявления ментальной сверх активности или эманации эктоплазмы. Подобные вещества были хорошо знакомы Элеоноре, так как ими пользовались в армии Милицариума для борьбы с техномагами-преступниками. Теперь ей оставалось только лежать и ждать своей участи.

«Надеюсь, что этот самый Баргджи сможет оторвать наглому флорену его синюю голову!» – валед Де-Ворла очень обрадовалась такому повороту событий, поскольку таким образом она смогла хоть на миг почувствовать веселье.

Рокот ударов и страшный рев сообщили милиционере, что снаряды достигли цели – Баргджи получил еще один мощный удар, но Элеонору последнее не особо волновало. Пожирающий глазами ее фигуру Демокот и его смиренная походка наводили на милиционеру настоящий ужас. Лора попыталась в последний раз использовать магический передатчик в надежде на Горшкова и его техников, но устройство продолжало предательски молчать, предоставляя женщину самой себе.

Алая капля достигла растрескавшейся губы, и во рту, наконец-то, появилась первая живительная прохлада. Желтоватую каменную стенку, с дикой скоростью летящую в его сторону, он запомнил очень хорошо. Потом был удар. Удар, после которого все тело пронзило такой болью, будто бы сначала сняли всю кожу, а потом и начали отделять мясо с костей. Попробовав пошевелить пальцами, Крайт понял, что отчасти мучившие его ощущения были правдой: вся кожа была содрана с верхних конечностей, бедер и спины. Каждое движение сопровождалось влажной жидкостью, точно краской остающейся на остром камне при касании. Сосуды пока что были в норме, и костям досталось не так сильно. Сухожилия были в порядке, потому что суставы понемногу начали приходить в норму, а на сгибах тело чувствовало себя нормально. В голове стоял гул.

«Похоже, полет на скорости пули повредил мне барабанные перепонки», – Григерс моргнул – картинка впереди немного расплывалась, но зрение фиксировало движение века, полное изображение приобрело нормальный вид уже через пару секунд.

«Сейчас я приду в порядок», – Крайту было очень больно отрывать свои члены из каменного плена. Баргджи хорошо ему двинул, провал каменной дыры достигал больше метра. Григерс это определил по тому, как одного хвата вытянутой руки ему не хватило, чтобы выйти наружу.

«Нужно взять паузу», – появилась в голове молодого милиционера первая мысль, пока его ноги продолжали брести по острым отметинам в стене. Воды нигде не было видно, и с потолка не капало, но все края провала были измазаны в чем-то вязком и липком. Григерс без труда смог догадаться, что это его собственная кровь, сочившаяся из многочисленных ран и порезов. Не добравшись до выхода, Крайт вынужден был упасть, поскольку силы его были на исходе. Но Григерс все еще был жив. Живой, но очень сильно пострадавший от ранений. Умирать ему явно пока что не хотелось. Тем более что его кто-то звал. Кто-то очень ему дорогой и хорошо знакомый.

– Лора, – первое слово, пришедшее Крайту в голову. Имя одного из его учителей, притом довольно красивого учителя, человека, который много чему его научил. В частности, Нора заменила молодому подростку мать и сестру – тех важных людей, которые окружают с самого рождения любого нормального человека. А сейчас он понял, что испытывает к этой роскошной блондинке совсем иные чувства. Чувства более нежные и теплые, чем к родному брату и самому себе. Поразительно, но одно только воспоминание об этой милиционере заставило раненного Крайта улыбнуться и даже засмеяться в голос. Нежели он познал действительно нечто особенное. Нечто, что заставило его сердце биться намного чаще. Но к радостному мгновению приблизилась странная боль. Как будто невидимая стрела пронзила всю левую сторону груди, заставив взгляд остановиться на одной точке, а мощные легкие не могли даже сделать глоток воздуха. Его организм как будто на секунду встал. Застыл, словно предчувствуя ужасную опасность. Альмавир был где-то сзади, но шустрому эльфу ничего не должно был угрожать, – ведь Крайт отдал ему приказание на эвакуацию. Брандольф должен был вообще уже быть рядом с опытными оперативниками и самим лордоком Казимиром Горшкову. Оставалась только Элеонора.

«Но каким образом она оказалась здесь?» – Григерс почему-то опять вспомнил это странное имя – Эльмираан. Оно было очень знакомо ему, и его воспоминания отдавали приятным материнским теплом. Но у него не было матери, – он это точно знал. Сотрудники Милицариума никогда бы ему не стали говорить неправду. Тем более что он был не только заурядным гражданином Социума, но сейчас он также вступал в ряды милицейских войск, стоящих всегда на страже справедливости и порядка. Теплое ощущение чего-то давно забытого вновь начинало просыпаться. Странный образ красивой статной женщины с роскошными золотистыми волосами и глазами цвета янтарного камня возник перед глазами молодого милиционера. Неожиданно возникшее слово «мама» так и не желало уходить из распаленного сознания. Он почему-то знал, что она у него была. Он понял это. Просто понял. Словно из небытия в его мозгу возникали ощущения крепких нежных объятий и теплого голоса. Из-за некромантов Аунеэрии он потерял ее. Потерял в тот самый миг, когда его душа родилась на этот свет. Свет, который его постоянно преследовал во снах и который он отчетливо помнил, когда один из киберангелов Ангеларума привел в действие сильный детонатор, отправляя своей волей тысячи оживших зомби обратно в небытие. Этот свет – это было первое, что увидел Григерс в этой жизни. Свет его рождения и свет его горя – все это было сейчас для него одним и тем же. И сейчас этот свет рождался вновь, вызывая из глубокого прошлого давно забытые образы. Но на этот раз это была не какая-то химическая реакция или мышечный рост. Нет, на сей раз это странное чувство шло откуда-то изнутри. Из самого сердца. Да, сердце. Григерс озадаченно смотрел на то, как в его груди разгорается синеватый огонь. Чудесный свет, возникший из далеко прошлого, проникал через кости, мышцы и кожу, освещая темноту искусственного углубления. Крайт с изумлением смотрел на то, как в его теле начинает разгораться магический огонь. Но в этот раз он не обжигал, нет, он был теплый и приятный, восстанавливающий силы и дающий приток жизни в измученные ткани. Мощный четырех камерный орган с многократным усилием начинал перекачивать чудодейственную кровь по всему организму, снабжая растерзанные мышечные волокна новым запасом прочности.

– Нет! – Этот голос дошел до него с таким эхом, словно звуку пришлось пройти через все черные дыры космоса. Но Крайт узнал его. Это была Лора. Валед Де-Ворла, его инструктор по боевой подготовке. И она звала его. Ей было больно. И ей нужна была его помощь.

«Я потерял тогда Пальмира, давшую мне жизнь, и теперь не могу потерять Элеонору!»

– Только не ее! Только не сейчас!

Григерс выкрикнул эти слова в голос, не замечая даже того, как его обессилевшее тело в один миг оказалось на ногах. Кулаки были сжаты, мышцы напряжены. Больше не было ни боли, ни повреждений. Потому что теперь он восстановился. После долгих лет сна ему наконец-то удалось окончательно сбросить с себя оковы жерла вечности. В его жилах теперь тек настоящий огонь, кровь стала подобной горной лаве, а в груди билось настоящее сердце истинной силы. Силы, которая была сильнее, чем все гравитации нейтронных звезд, ибо это была сила любви. Любви и боли.

– Вольткирро!

Из улыбнувшегося рта едва не вырвался веер белого пламени, когда все тело молодого милиционера засияло так, словно оно было соткано целиком из чистого света. Искрящиеся потоки невиданной магии наполнили не только его вены. Нет, верное сердце уже успело разнести эту живительную силу в каждую клетку тела.

В янтарных глазах мигнула искра азарта, когда два горящих магическим пламенем кулака мощно врезались в камень. Связка трехглавой мышцы, меж мышечная перегородка, большая грудная мышца, ключичная часть, грудинная часть, большая круглая мышца, широчайшая мышца спины и передняя зубчатая мышца – все это сработало как единый механизм, заставляя тело выстреливать мощными кулаками точно из пушки.

Плечевая мышца, трехглавая мышца плеча, плечевая мышца и круглый гудронатор действовали как затвор ружья. Верхняя трапециевидная мышца, средняя трапециевидная мышца, дельтовидная мышца и двуглавая мышца плеча великолепно передавали силу от мощного позвоночника к кончикам пальцев, в то время как длинная головка двуглавой мышцы бедра, короткая головка двуглавой мышцы бедра и латеральная широкая мышца бедра обеспечивали надежную опору сильному телу, что делало удары милиционера более эффективными. Григерсу показалось, будто бы он даже стал выше ростом и шире в плечах.

– Элеонора!

Под сильными ногами плавился вековой камень, а крепкие кулаки могли пробить любое препятствие и парировать любую атаку. От выпрыгнувшего из тесной ловушки Крайта во все стороны летели язычки живого огня и капали сгустки расплавленных металлических наночастица. Сильные руки просто выламывали нужные края в тесном проходе, освобождая для мощного тела дорогу.

– Пора мне вступить в бой! – огненная фигура на высокой скорости покинула тесную расщелину, которая на несколько минут послужила вынужденным убежищем тому, кто носил имя Крайта Григерса.

– Что же ты стоишь и молчишь, друг мой? Давай-ка я развеселю тебя!

Огненные черепа полетели в Ольвериуса густым светящимся роем воющих и кричащих лиц, на которых запечатлелось выражение страха и азарта.

Боевой молот из заговоренного металла работал в сильных руках как мельница, отражая все магические снаряды, которыми Хейзел потчевал милиционера в изобилии.

Некромант будто бы развлекался, а не стремился привести секстионера к смерти. Впрочем, для некроманта смерть и была любимой игрой, так что Хейзел чувствовал себя в любом случае абсолютным хозяином ситуации.

Но и Менг был не так-то прост.

Противные морды лопались под ударами его молота как спелые дыни, разбрызгивая свой губительный огонь, от которого плавился даже вековой камень.

Крест, затем молот, а потом разворот, и Менг почти добрался до плеча техномага, но Норманн просто отодвинулся на пару шагов назад, одобрительно кивая головой.

– Вот это другое дело, секстионер Менг, а то я смотрел трансляцию твоей погони за Вальтером, и, знаешь, я решил было, что служба в королевской милиции – это не твой конек.

Услышав в свой адрес подобные слова, Менг чуть было не поддался волне нахлынувшей на него ярости. Еще бы чуть-чуть, и его боевой молот раскроил бы гаду череп, но вместо этого милиционер отошел назад, провернув свое оружие в руках. Хейзел мрачно ухмыльнулся, отметив для пущей важности замеченный им нюанс.

– А я и не знал, что милиционеры умеют думать!

Фраза, прозвучавшая как оскорбление, должна была вызвать в секстионер новый прилив ярости, но Менг лишь пожал плечами, напрягая мускулатуру.

– Меня много чему учили в школах Милицариума, – пришел равнодушный ответ.

Хейзел такого явно не ожидал.

В прошлый раз он нарочно подпустил девчонку, да и она была чересчур импульсивной. Кровь киберангелов, небольшое количество которой текло в ее венах, придала ей не только достаточно физических сил и выносливости, но и слегка усилила ее самоуверенность. Именно поэтому Хейзел удался трюк с захватом и ударом, какие он не смог проделать сейчас. Вооруженный лишь своим молотом и силой Таларуса секстионер не хотел лишний раз подставляться, кидаясь вслепую в бой. Как настоящий секстионер, к которому чины и звания пришли с большим жизненным опытом, Менг сейчас проявлял далеко не отточенную стратегию боя, о которой Хейзел сам многое знал. Нет, Ольвериус просто хитрил. По-обыкновенному, по-людски. А это давало ему возможность протянуть время и дождаться помощи. Ведь древний щит был не так уж и безупречен – Хейзел тоже знал об этом. К тому же, если на его операцию смогли проникнуть не сколько-нибудь, а целых пятеро сотрудников королевской милиции, то это могло лишь означать, что лордок Горшков вскоре может прислать сюда целый полк, а это в планы некроманта не входило.

Хейзел выжидал. Он, как и Менг, предпочитал вести игры тактически. Правда, правила его действий слегка отличались от тех, что использовал секстионер, но все же Норманна Хейзела не так-то просто было перехитрить, хотя бессмертным некромант также не являлся. Поэтому и предпочел вести игру не с самим Баргджи, а с одним из тех, кто был весом и ростом слегка поменьше.

– Нападай, милиционер! – Хейзел явно провоцировал Менга.

Огненная стрела была успешно отражена встроенной в боевой молот руной Таларуса, а Слезы гарпии милиционер сумел парировать простым заклинанием Щита черепахи.

– Ты прекрасно подготовлен, секстионер Менг!

– Благодарю!

Выбрав получше место для хорошего упора, милиционер перебросил боевой молот в правую руку, вытянув оружие вдоль всей руки, только лишь пальцы держали мертвой хваткой рукоять возле самого основания байка. Светящаяся рунами рукоять грозного оружия уперлась секстионеру в плечо.

Некромант слишком поздно догадался о возможной ловушке, и Менгу удался его маневр.

Синяя яркая молния вырвалась прямо из середины байка и точным ударом в тощую грудь поразила некроманта.

Норманн в последний миг успел выставить магический щит, но заклинание было не завершено вовремя и потому не смогло должным образом нейтрализовать угрозу. Брызнула зеленоватая кровь. Тело некроманта отбросило на полтора метра назад, но Хейзел был все еще жив.

– Хороший выстрел, секстионер Милицариума, – сплевывая кровь, выговорил техномаг, пытаясь подняться на ноги. Норманн уже соображал, что и как сделать дальше, поскольку такой конец начатой им игры никак не вписывался в его планы.

Секстионер Ольвериус сделал привычное движение пальцами, державшими оружие. Враг все еще был живой, а у него оставались силы для повторного выстрела. Оставалось только лишь выбрать цель.

Хейзел тоже понимал, что для своих мановении и пасов у него уже времени не остается. А второй разряд гнева Таларуса быстро его уничтожит. Щит техномаг решил не вставлять, так как не знал до конца, сколько еще зарядов у милиционера в арсенале. К тому же для мощного отражателя требовалось много сил, а они уходили из техномага вместе с ручейками вытекавшей крови.

Менг произвел второй выстрел, поразивший преступника в руку. Хейзел был страшно рад тому, что в свое время неплохо подготовил свое человеческое тело для подобного рода случаев. Используя свои скоростные качества, некромант быстро сумел переместиться из-под удара. Ведь Норманн прекрасно видел, куда именно милиционер направлял свой выстрел. «Нет, это было не обычное задержание. Похоже, ранение грудастой блондинки вывело его из себя», – Хейзелу удалось убрать с линии огня голову, но вот нижняя часть руки неожиданно попала под удар. Гнев Таларуса, высвобожденный наружу, снес некроманту всю правую руку, начиная от плеча, оставив после своих молний только лишь истекающий желтоватой слизью серый обломок кости.

– Именем Законов Социума! – видя, что так просто преступник не желает покидать этот мир, секстионер произвел высокий замах своим молотом и прыгнул на корчившегося в муках боли некроманта.

Вот здесь опытный сотрудник Милицариума и допустил свою роковую ошибку: Хейзел тут же ответил своим заклинанием Красного шара, послав секстионеру Ольвериусу навстречу мощный разряд техномагии.

Менг успел в последний миг подставить под алое облако заклинания рукоять молота. Магические знаки Таларуса загудели, заставляя все оружие дрожать и вибрировать, но сильные руки милиционера смогли удержать боевой молот, не позволив вражеской волшба пройти дальше.

Приняв на себя основной магический удар некроманта, милиционеру пришлось взять в своей атаке небольшую паузу. Норманну Хейзел этого как раз и не хватало. Зажимая здоровой рукой сочащийся желто-зеленой кровью обрубок руки, техномаг быстро перенес свое раненное тело на десяток метров вперед. И милиционер, и преступник прекрасно видели друг друга и готовы были даже вступить снова в бой. Но Норманн решил, что с первого раза уже оценил возможности возраста и опыта сотрудников королевской милиции.