Текст книги "Родина имени Путина"

Жене Хастовой было двадцать пять. Красивая, статная брюнетка. С узкой талией, балетной осанкой и высокой грудью. Черные, словно уголь, волосы, надменный взгляд со сверлящей иронией, налитые кровью восточные губы. Ее вырастила мать-инвалид, которая не сможет пережить ареста дочери. Их рано бросил отец, поэтому особым пиететом к собственной породе и фамилии она не отличалась. Трудно сказать, что стало смыслом ее жизни – русский национализм или любовь русского националиста. Она уже отдала ему свою жизнь, фанатично и без остатка.

– Мы должны убедить всю честную молодежь, что убийство гастеров – это ни хрена не национальная идея, – распалялся Громов. – Нельзя искать там, где светлее, нельзя убивать тех, кто под рукой. Нас слишком мало, чтобы разменивать наши силы на желтомордых рабов, которых здесь миллионы. А на смену одному трупу приезжают десять его дальних родственников. Удар надо направлять только по коррумпированным чиновникам, судьям, мусорам и фэбосам. Резать и взрывать только беспредельных зверей, еврейских олигархов и русских предателей!

– Ты сам-то в это веришь? – Она заглянула в глаза другу. – Они же все контролируют.

– Да. Все. Кроме собственного страха. А достать можно любого.

– Мы ничего не сможем сделать. Нас слишком мало.

– Да, нас мало. Но мы опасны и непредсказуемы. Нас невозможно просчитать. Кого ты больше боишься – армии НАТО или пьяного гопника с «розочкой»?

– Ха! Наверное, гопника.

– Медведей и крокодилов или пары червей у себя под кожей?

– Ладно, убедил. А давай храм Христа Спасителя заминируем.

– Не кощунствуй, Жень, – суеверно оборвал девушку Громов.

– А чего? Это же православная бутафория. Церетелиевская пародия на храм. Туда же Господь никогда и не заглядывал. А ты знаешь, что этот храм РПЦ даже не принадлежит. Там же под ним – сервис, мойки, гаражи. Снимем пару машиномест, загоним туда два микроавтобуса с гексогеном и рванем в пасхальную ночь, когда завскладом с айфончиком будут свечки мусолить – верующих отрабатывать. Там же кроме них соберется вся шерсть кремлевская, которую поодиночке мы за всю жизнь не переловим.

– Идея правильная. Надо думать. Будет много случайных жертв. А если главные цели выживут, а под раздачу попадут дети и женщины, то мы окажемся прокляты собственным народом, от нас все отвернутся. Мы всегда должны делать поправку на общественное мнение. Это земля, на которой мы стоим. Каждая акция должна иметь информационную подсветку, без которой мы быстро превратимся в голимых маньяков.

– А так ты думаешь, мы – герои? – Девушка недоверчиво качнула головой.

– Герои, как рыбы, на поверхность всплывают только мертвыми. Мне плевать на жизнь, мне плевать на героизм.

– Делай, что должен, и будь, что будет? – перебила Женя.

– Ты меня не понимаешь. Каждая акция должна сотрясать общество, страхом сковывая врагов, а удачей вдохновляя сочувствующих. Кстати, это прекрасно понимали народовольцы. Знаешь, что говорила Соня Перовская?

– А кто это? – Женя лениво поморщилась.

– Какая ты темная!

– Ну это же ты у нас историк. Вот, давай и рассказывай.

– Софья Перовская была дочкой губернатора Петербурга, отбилась от отцовских рук, ушла в революционный террор и в 27 лет организовала убийство Александра И. И даже махнула платком Гриневицкому, когда тому нужно было кидать бомбу в императора. За этот подвиг Соня вместе со своими подельниками и была повешена на плацу Семеновского полка. Самое примечательное, что сдал ее друг детства Коля Муравьев. Кстати, случайно там поубивало и женщин, и детей. Зато по всему бывшему Союзу в честь нее улицы, памятники, колхозы и совхозы.

– Она была замужем?

– Ее гражданский муж Андрей Желябов был повешен рядышком.

– Замечательно. – Поджав губы, Женя отвинчивала у нагана глушитель. – И что же говорила эта милая особа?

– Кидая бомбы в аппарат насилия, мы врываемся в сознание масс!

– Точно, но как-то по-марксистски кондово.

– Между прочим, Маркс одобрял политический террор, который называл «критикой оружием». Хотя был еще той сволочью.

– У тебя могло бы получиться неплохое историческое исследование, апробированное на практике!

– Если не убьют, то будет чем заняться в тюрьме.

– Дурак! Типун тебе на язык.

– По-моему, Канту принадлежат очень правильные слова: «Всего долее живут в том случае, если менее всего заботятся о продлении жизни». Поэтому считай, что мы просто стараемся продлить себе жизнь. Я сегодня с Илюшей по скайпу разговаривал. Он вроде как заболел, поэтому по девятому все придется отложить.

– Он забыл, что у нас нет больных, есть только живые и мертвые.

– Прекращай. Крест свой каждый несет по силам. Не придирайся к Илье. Он делает все что может, по крайней мере, он так уверен.

– Главное, чтоб не сдал…

– Он слишком амбициозен, спит и видит себя вождем нации. Илюша сможет продать нас, но только не эту волшебную мечту.

Ребята сели обедать. Угощались пельменями с майонезом. Женя готовить не любила, да и не умела. А Никита к кулинарии был равнодушен. Их убежище являло собой унылую однокомнатную коморку с неубиваемым никакой уборкой духом затхлости и хозяйской четы алкоголиков. По пузырящемуся коричневому линолеуму шныряли рыжие тараканы, неуютно прислушиваясь к хлорке, которой Женя уперто боролась с маслянистыми разводами, покрывавшими пол. На полкухни раскорячился холодильник, подтекающий и рычащий, словно тракторный дизель. Внутри его стояли какие-то склянки с химическими реактивами для производства взрывчатых веществ, открытое ведерко с майонезом, бутылка «Смирновской» водки, пять яиц и запасы пельменей. На подоконнике пылились банки с налетами разного и непонятного происхождения. В серой тюли чахло бледно-зеленое растение с отвыкшими от воды сухими жилистыми корнями. Банки и «дерево» скрывали от постороннего глаза железный короб, приваренный с уличной стороны окна. То был своеобразный тайник, в котором хранился укороченный «Калашников», два ТТ и три гранаты. Это был «НЗ» на случай штурма. Сдаваться они не собирались.

ВОСКРЕСЕНЬЕ

Знобило радостью. Три недели кропотливой работы, привитая изжога от кофе и всякой пластмассовой гадости. Он не спал по двое суток, ловил, терял, досадуя, что не хватило терпения, начинал все сначала. В успехе он был уверен, сомнения таились лишь в сроках. Планы могли разрушить лишь отпуск, болезнь или скоропостижная кончина, о последней Леша боялся даже думать. Порой, казалось, что они немного родственники. Леша стал жить его распорядком, пробками, ресторанами, магазинами. Пару раз был с ним в клубе, точнее рядом. Войти внутрь Леша так и не решился – подвело отсутствие респектабельности, брезгливость и кричащая гетеросексуальность. Он мог бы стать его секретарем или водителем. Леша знал даже, как зовут его двухлетнюю дочь, которая как-то гуляла вместе с папой. Однако в истинном отцовстве своего потенциального начальника парень очень сомневался. Господин Чушков, так звали этого товарища, проживал по двум адресам. В шикарном жилом комплексе в Сокольниках вместе с семьей по соседству с коллегами, и в съемной «двушке» облупленной пятиэтажки. За время этого дистанционного знакомства Леху уже начинало укачивать от привычек своего подопечного. Он знал о его страсти к золотым часам и черным галстукам, о том, что Чушков в момент волнения облизывает губы, растягивая их улыбкой. Знал о манере речи, гнусавой, но резкой. Знал, что он любит морепродукты и не верит в Бога. Знал даже, с кем тот спит, хотя молодые молдаване и таджики были для Лехи на одно лицо.

Денису Эдуардовичу Чушкову было сорок семь лет, свою карьеру следователя он закончил десять лет назад начальником криминальной милиции Пресни. Работа мента оказалась слишком пыльной для ухоженной натуры Дениса Эдуардовича, да и высшее начальство не смогло достойно оценить деликатную самобытность майора. Отвязавшись от милицейского стойла, Чушков по натоптанным блудным тропам подался в судьи.

Судейский корпус России строго следовал половому прогрессу, поэтому Денис Эдуардович быстро обзавелся новыми покровителями среди верховных жрецов Фемиды. Новая работа пришлась Чушкову по вкусу. Он специализировался по детям, рассматривая дела юных скинхедов, обрекая русских «волчат» на суровые каторги. Чушков старался смотреть в глаза своим жертвам, зачитывая приговоры. Они, тщедушные, жались за толстыми стеклами «аквариума», разрываясь взглядом между материнскими слезами и «Вашей честью», натыкаясь на звериное наслаждение липких глазок с хищным испугом, спрятанным в узком прищуре. Сложно сказать, что преобладало в профессионализме судьи Чушкова – претворение путинских заветов по борьбе с экстремизмом или латентный садизм. Хотя, бесспорно, они дополняли друг друга, определяя страшную формулу правосудия современного Отечества.

В смелости Чушкову нельзя было отказать. Он улыбался косым взглядам друзей подсудимых, смотрел сквозь седеющие головы их отцов, до посинения сжимающих кулаки… Денис Эдуардович вздрогнул лишь однажды, случилось это пару месяцев назад. Одной из подсудимых в очередной бригаде «молодогвардейцев» оказалась пятнадцатилетняя девочка. Она дружила с главным злодеем банды – с юношей на два года старше ее – и даже как-то присутствовала, когда злые дети оформляли очередного нелегала в труппу анатомического театра. Следователи держали ее на подписке о невыезде, а прокурор просил за раскаянье, признание и сотрудничество дать ей три года условно. Чушков дал девять лет колоний. Приставы не знали, как подступиться к ребенку, одеть браслеты и спустить в подвал. А девочка гордо давилась плачем, протягивая растерянным ментам тоненькие ручки с плетеными фенечками.

– Будь ты проклят, сволочь! Дети твои и все ваше сучье племя! – неистовый вопль незримым мечом родительского горя разрубил торжественно-погребальную тишину.

Несчастную мать за оскорбление суда потом осудят на те самые три года, которые требовал прокурор для девочки. А еще выпишут крупный штраф, для нее неподъемный. Судебные исполнители опишут имущество, заберут самое ценное – корейский телевизор и магнитофон, подаренный дочке на четырнадцатилетие.

Проклятие обдало Чушкова холодом. Он убежденно не верил во все эти суеверия и списал ударивший в физиономию мороз на кокаиновую абстинентность и хроническое недосыпание. Секретарь, свежая выпускница юрфака МГУ, поразилась цементной бледности, залившей впалые щеки и кривые губы судьи. Тощие мышцы, растянутые жгутом, обнажили лицевые кости эволюционно-завершенного черепа Чушкова.

Минута, и он окончательно оправился от впечатления, приказал приставам разобраться с «хулиганкой» и покинул зал суда.

Найти Дениса Эдуардовича для Лехи труда не составило. Чушков числился в черных списках радикальных националистов, что было предметом гордости Дениса Эдуардовича. Опубликованного в интернете адреса вполне хватило, чтобы начать работать, наматывая на «сухую» прописку десятки мест, телодвижений и слабостей Чушкова. Леха, понимая, что имеет дело с бывшим ментом, отказался от плотной слежки. Это было к тому же и невозможным. Его серой «девятки» хватало в лучшем случае на два светофора, затем триста немецких лошадей федерального судьи безвозвратно терялись в потоке. Но через две недели удалось вывести закономерности судейского быта. По четвергам ровно в 8.30 Чушков покидал свою квартиру для утех в обшарпанной пятиэтажке, чтобы на своих колесах без лишних глаз водителя отправиться на работу.

Накануне вечером Леха стоял в узком дворе советской трущобы. Чушков припозднился. Запарковав модный внедорожник в сугробе газона, он вытащил два тяжелых пакета «Азбуки вкуса». Ему помогал смуглый юноша, одетый в синтетическую дубленку и огромные не по ноге ботинки. Счастливый Леха поехал домой. Километров через десять он включил сотовую связь, позвонил семье – сказал, что скоро будет. Дочка давно уже спала, жена готовилась к сессии. На радостях Леша набросился на холодильник. Пир отменился, внутри скучало только детское питание и пара банок атлантических сардин, которые, впрочем, недурно ушли в одни уста. Потом он заперся в ванной, включил душ, достал спрятанный в груде белья «Макаров», разобрал, смазал, снова собрал, обтер фланелью, вставил обойму. Умылся, запинаясь, прочел «Отче наш», перекрестился перед иконой Александра Невского, которую подарил ему Громов. Поставил будильник на шесть и отрубился, как только голова коснулась подушки. Звонок прервал короткий сон. Вера, недовольно засопев, перевернулась на другой бок. Леха залез под холодную воду, на ходу полируя щеткой зубы, побрился. Поцеловал дочь, прикрутил глушитель к «Макарову», передернул затвор и спрятал ствол в сумку. Телефон оставил дома.

Пожилой азербайджанец высадил парня за два квартала до нужного дома, получив за услуги пятьсот рублей.

Машина Чушкова стояла на том же месте. Дождавшись, когда кодовая дверь откроется, чтобы выпустить на волю грузную тетку, Леха, не поднимая взгляда, проскочил в подъезд. Торчать на лестничных пролетах больше десяти минут было опасно, но выбирать не приходилось. Улица кишела спешащими на работу гражданами с обостренным чувством долга помощи родной милиции. Денис Эдуардович обитал в квартире «49» на третьем этаже. Леша ждал на полэтажа выше. Ему повезло: через пять минут щелкнул замок заветной двери.

Парадоксально, но убийца всегда боится больше своей жертвы. Чтобы испугаться, надо успеть испугаться. Надо выкроить у судьбы отсрочку быть казненным, что случается редко, особенно если убивают исподтишка. К тому же страх – это порождение воображения, пугающее сознание картинками мрачного исхода. Леша боялся и боялся крепко, до оцепенения пальцев, до жара в висках, до рези в селезенке. Он не боялся убивать и не боялся быть убитым, он лишь страшился отступиться, промахнуться, не успеть исполнить задуманного.

Первым на площадке третьего этажа появился вчерашний таджик, тащивший в руке фирменный пакет с остатками вчерашнего фуршета. За ним показался Чушков в длинном пальто, отороченном меховым воротником. Денис Эдуардович лениво посмотрел на парня, спускавшегося к нему. Про себя он лишь сумел отметить, что тот вполне себе такой симпатичный и очень похож на киллера, что показалось ему даже забавным. Тут же грудь взорвалась раскаленной болью. Рот обдало пресной горечью, наполнив изнутри киселем из крови и желчи. Таджик в ужасе вжался в стену, инстинктивно не желая получить пулю в затылок.

Леша не раз себе представлял эти кадры: растерянный испуг, кровавый хрип, потухший взгляд, бесконечно молящий и беспомощно ненавидящий. Он хотел сказать Чушкову: «именем нации…» или «сдохни, тварь». Но стоящему над качающимся телом судьи, ему все это начинало казаться пафосной глупостью.

– И своим передай, чтобы наших больше не трогали, – лишь отчеканил Леха и выстрелил ему в голову.

P.S.

…Если отойти в самый дальний угол нашей камеры и приподняться на мысочки, изо всех сил вытянув шею вверх, то можно разглядеть сквозь щель тюремного окна кусочек вольного неба.

Проснувшись уже окончательно часа через два после подъема, я пошла поздороваться с новым днем и бегущими по небу облаками. И тут в эту маленькую щелочку на фоне голубого неба я разглядела стаю перелетных птиц. Над тюремным двором, перекрывая шум автомобилей за стеной, гул ног в коридорах и скрип тюремных засовов, пронеслось озорное «га-а, га-а…».

– Птицы летят домой, – задумчиво протянула соседка, улыбаясь каким-то своим мыслям и кутаясь в казенный халат.

Приговорив моего мужа к высшей мере наказания и фактически к максимально возможной меня, ныне действующий режим расписался в своей слабости. Ведь если государство назначает своими главными врагами не криминальных авторитетов и глав мафиозных кланов, не коррумпированных чиновников и воров-олигархов, не маньяков, педофилов и насильников, не наркоторговцев и не террористов-ваххабитов, а Женю с Никитой, то такому режиму осталось недолго.

В этих обстоятельствах, если бы нас приговорили к расстрелу (а они бы обязательно приговорили, если бы могли), то каждый кусок свинца, впивающийся в нашу грудь, был бы для нас словно орден, почетная награда за заслуги перед Отечеством. Ведь быть врагом государства № 1 при таком государстве – это в высшей степени почетно. И вынесенный нам с Никитой от лица действующей власти приговор – для нас награда. Для нас и наших близких – это символ нашей честности, несгибаемости, мужества, преданности нашим идеалам…

Птицы летят домой… Все мы тут как эти птицы, летящие домой, с той лишь разницей, что почти никто из нас не знает, как долог будет наш полет. Хватит ли крепости наших крыльев долететь до заветного гнезда…

Уже совсем скоро и мы с Никитой двинемся в путь. В путь домой. И с каждым взмахом крыла мы будем все дальше и дальше от дня сегодняшнего. Мы уже никогда не будем прежними, мы даже уже не будем теперешними, мы будем завтрашними.

И если сегодня наш путь простирается в застенках, значит, так и должно быть. И мы обязаны пройти этот путь с честью и достоинством. Не щадя и не жалея себя, ставя общие задачи и цели выше личного и частного. С улыбкой и радостью встречать все испытания, выпавшие на нашу долю. И даже если наша история закончится грохотом падающих замертво наших же тел, мы будем горды этой участью. Ибо нет ничего почетнее, чем погибнуть, выстилая своими телами путь к Святой и Светлой Руси для тех, кто пойдет после нас.

Я смотрела на Никитиного отца в день приговора. Никита сказал, глядя на него: «Тарас Бульба, наблюдающий за казнью своего сына Остапа». Это так и было. Лучше не описать. Я видела боль в глазах наших друзей. Мужайтесь, родные! Дорогу осилит идущий. А у нас хватит сил не останавливаться. Ибо каждому дается крест по силам его.

Я хочу поблагодарить всех тех, кто был все это время с нами. Тех, кто помог подойти нам к нашему Рубикону сильными, не сломленными и не утратившими веру. Всех тех, чьи имена либо мне неизвестны, либо которые излишне называть. Тем, кто несмотря ни на что не предал, остался в строю. Кто поддерживал нас и нашу борьбу. Кто не свернул, не струсил – спасибо!

Из тех, кто по эту сторону колючки благодарности Дмитрию Барановскому – за утро, которое ты в случае нашей встречи всегда делаешь добрым. За теплое местечко в автозаке, мудрые советы, стойкость, мужество и уверенность в том, что «этому режиму осталось недолго»; соратникам – в чьих глазах я вижу отблеск грядущих побед, несломленный дух и преданность, верность и честь; моему мужу – за то, что я по-прежнему люблю эту жизнь и за нее саму.

Вернусь ли я домой завтра или никогда, вы всегда будете в моем сердце и в моей памяти. Просто потому, что в нашей жизни есть такие события, люди и поступки, которые невозможно забыть. Отдельное спасибо всем, кто предал. Вы сделали меня сильнее.

Никогда не сомневайтесь в нас, так же как и мы никогда не усомнимся в вас и друг в друге. Не жалейте нас, ибо мы благодарим Бога за свою судьбу. И единственно, что просим у Него – это научить терпению. Не печальтесь нашим поражением, ибо оно сделало нас мудрее, но гордитесь нашими победами, ибо за них мы отдали свои жизни.

Верьте в нас. Мы еще не сказали своего последнего слова на этой земле.

Евгения Хастова.

СИЗО Лефортово

ПРИМЕЧАНИЕ

Коллегия присяжных с перевесом в один голос посчитала Громова и Хастову виновными в убийстве Маргелова и Батуровой. Суд приговорил Никиту к пожизненному лишению свободы. Женя получила двадцать лет строгого режима…

ЧИСТО КОНКРЕТНАЯ КОНСТИТУЦИЯ РАССЕЙСКОЙ РЕЗЕРВАЦИИ

Мы, многострадальный народ Рассейской Резервации, соединенные общей судьбой на когда-то своей земле, утратив права и свободы человека, гражданский мир и согласие, исторически сложившееся государственное единство, исходя из общепризнанных уголовных понятий, административного произвола и милицейского беспредела, чтя память сограждан, павших за любовь и уважение к Отечеству, веру в добро и справедливость, поминая суверенную государственность Рассеи, и утверждая незабвенность ее демократической основы, стремясь обеспечить выживание Рассеи, исходя из ответственности за свою Родину перед нынешним и будущими поколениями, с грустью сознавая себя придатком мирового сообщества, принимаем ЧИСТО КОНКРЕТНУЮ КОНСТИТУЦИЮ (ЧКК) РАССЕЙСКОЙ РЕЗЕРВАЦИИ.

Глава 1.

Основы конституционного строя

Статья 1

1. Рассейская резервация – Рассея есть уголовно-процессуальное государство с олигархической формой правления.

2. Коррупция есть финансово-административный механизм управления государством, обеспечивающий динамичное развитие Рассейской Резервации.

3. Наименования Рассейская Резервация, Родина свободных и счастливых, Самая демократическая страна, Великая Империя, «Страна ксив и мигалок», «Сочи 2014» равнозначны.

Статья 2

Человек, его права и свободы являются высшей ценностью, которая по карману лишь избранным. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – преследуются в установленном законом порядке.

Статья 3

1. Переносчиком суверенитета, единственным источником злобы и терроризма в Рассейской Резервации является ее многонациональный народ.

2. Народ осуществляет свою власть непосредственно, а также через коррумпирование органов государственной власти и органов местного самоуправления.

3. Высшим непосредственным выражением власти народа являются преступления, совершаемые на почве экстремистских взглядов.

4. Никто не может присваивать присвоенную власть в Рассейской Резервации. Захват власти или присвоение властных полномочий преследуется по федеральному закону США.

Статья 4

1. Суверенитет Чеченской республики распространяется на всю территорию Рассейской Резервации.

2. Конкретная Конституция, милицейские обычаи и «б… буду» имеют верховенство на всей территории Рассейской Резервации.

3. Целостность и неприкосновенность территории Рассейской Резервации обеспечиваются завотделом мебельного магазина.

Статья 5

1. Рассейская Резервация состоит из удельных княжеств и феодальных областей, отдаваемых в кормление вассалам Президента за особые услуги.

2. Федеративное устройство Рассейской Резервации основано на понтах и понятиях, бизнес-интересах представителей государства, разграничении предметов ведения и полномочий между правоохранительными структурами и организованными преступными группировками Рассейской Резервации.

4. Во взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти все субъекты Рассейской Резервации между собой равноправны.

Статья 6

1. Масть в Рассейской Резервации приобретается и меняется в соответствии с уголовным кодексом, является единой и равной независимо от оснований приобретения.

2. Каждый гражданин Рассейской Резервации обладает на ее территории правами и свободами в зависимости от своей масти и несет разные обязанности, предусмотренные Конституцией Рассейской Резервации.

3. Масть не советская власть – может поменяться.

Статья 7

Рассейская Резервация – социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека в пределах ЦАО города Москвы, района Челси города Лондона, Рублево-Успенского шоссе и в других местах компактного проживания чиновничье-полицейской буржуазии.

Статья 8

1. Получение экономической выгоды от оборота оружия и наркотических средств, организации притонов и вовлечения в занятие проституцией является исключительным правом государства.

2. В Рассейской Резервации признаются и отчуждаются в пользу государства равным образом частная, муниципальная и иные формы собственности.

Статья 10

Государственная власть в Рассейской Резервации осуществляется на основе разделения на блатную и ментовскую. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти экономически самостоятельны.

Статья 11

1. Государственную власть в Рассейской Резервации осуществляют Председатель Правительства Рассейской Резервации, Президент Рассейской Резервации, Президент Чеченской Республики, руководители силовых ведомств, выборные представители блат-комитетов, воры в законе.

2. Государственную власть в субъектах Рассейской Резервации осуществляют образуемые ими органы государственной власти.

3. Разграничение предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Рассейской Резервации, правоохранительными и криминальными структурами, бизнес-сообществами и органами государственной власти субъектов Рассейской Резервации осуществляется настоящей Конституцией, уголовным кодексом, законными и незаконными вооруженными формированиями.

Статья 13

1. В Рассейской Резервации признается идеологическое многообразие партии «Единая Рассея».

2. Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной для членов партии «Единая Рассея».

3. В Рассейской Резервации признается политический дуумвират и двухпартийность.

4. Общественные объединения равны перед уголовным преследованием.

Статья 14

Российская Федерация – культовое государство. В качестве государственных и обязательных устанавливаются культы ВВП, Газпрома, «Единой Рассей», гомосексуализма, пива, зимней Олимпиады в Сочи.

Статья 15

Чисто конкретная конституция имеет реальную силу, прямое действие и без базара применяется на всей территории Рассейской Резервации. Законы, понятия, милицейские обычаи, воровские прогоны и иные правовые акты, принимаемые в Рассейской Резервации, не должны противоречить ЧКК.

Глава 2.

Права и свободы человека и гражданина

Статья 18

Права и свободы человека и гражданина, а также достоинство личности утрачиваются с момента начала уголовного преследования.

Статья 19

Все равны перед законом и судом, кроме представителей последних.

Статья 20

1. Каждый имеет право на жизнь, качество и продолжительность которой ограничены ЧКК, федеральными законами и представителями государственной власти.

2. Смертная казнь на месте впредь до ее отмены может приводиться в исполнение представителями правоохранительных органов. Право приведения приговора в исполнение определяется его целесообразностью, а также психическим, наркотическим и алкогольным аффектом сотрудников силовых ведомств..

3. Самоубийство – есть высшая, непосредственная форма распоряжения правом на жизнь.

4. Самоубийство в ходе следствия признается деятельным раскаянием гражданина в совершенном преступлении.

Статья 21

1. Достоинство личности умаляется государством. Ничто не может быть основанием для его сохранения.

2. Пытка есть физическое преодоление преступной воли.

3. Пытка гарантирует объективность и всесторонность уголовного расследования.

4. Показания, полученные под пытками, признаются объективными и чистосердечными.

Статья 22

1. Каждый представитель власти имеет право на свободу и личную неприкосновенность.

2. Добросовестное доносительство является долгом и обязанностью гражданина Рассейской Резервации.

3. Превентивный донос является гарантией сохранения прав и свобод гражданина Рассейской Резервации.

4. Арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению, в основание которого должны ложиться необходимость и целесообразность.

Статья 24

1. Сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия являются прерогативой государства.

2. Репрессии против граждан Рассейской Резервации есть комплекс профилактических мер по обеспечению безопасности государства. Репрессии могут включать в себя широкий спектр действий органов государственной власти, направленных на ограничение прав и свобод, неприкосновенности частной жизни, личных семейных тайн.

Статья 29

1. Каждому гарантируется свобода единомыслия.

2. Пропаганда и зомбирование есть исключительная прерогатива государства.

3. Выражение своих мнений и убеждений является предметом исследования правоохранительных органов.

4. Каждый имеет право свободно искать, получать и передавать информацию в Федеральную Службу Безопасности Рассейской Резервации. Сведения о деятельности органов власти составляют государственную тайну.

Статья 31

Граждане Рассейской Резервации имеют право собираться мирно без оружия, шнурков, ремней и металлических предметов, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование в изоляторах временного содержания и камерах предварительного заключения.

Статья 32

1. Право избирать в органы государственной власти и органы местного самоуправления является почетной обязанностью гражданина Рассейской Резервации.

2. Неявка на выборы является нарушением гражданского долга и преследуется в административном порядке.

3. Избранные граждане Рассейской Резервации имеют право быть избранными в органы государственной власти.

4. Во имя незыблемости демократических основ и уважения к памяти умерших, за гражданами Рассейской Резервации после смерти сохраняется право голоса, поступающее в доверительное распоряжение участковым избирательным комиссиям.

Статья 38

1. Материнство и детство, семья являются бременем для государства. Надругательства и половые извращения над детьми представителями государственной власти допускаются. Убийство детей сотрудниками милиции сурово карается лишением свободы до 15 месяцев.

2. Педофилия признается нарушением прав ребенка и влечет за собой наказание вплоть до условного лишения свободы.

3. В Рассейской Резервации разрешаются привокзальные формы начального образования.

4. Бродяжничество и попрошайничество являются методами практического получения знаний и социальной адаптации для несовершеннолетних.

Статья 39

1. Каждому гарантируется суицидальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом.

2. Государственные пенсии и социальные пособия обесцениваются государством.

3. Поощряются добровольное социальное страхование, обеспеченное представителями государственной власти, а также их родственниками.

Статья 40

1. Каждый имеет право на жилище, выбор которого возложен на институт судебных приставов Рассейской Резервации. Никто не может быть произвольно лишен жилища, только целенаправленно.

2. Органы государственной власти и органы местного самоуправления порождают систему откатов и кумовство в жилищном строительстве и создают невыносимые условия для осуществления права на жилище.

3. Блатным и иным в законе гражданам жилище предоставляется бесплатно из жилищных фондов ФСИН в соответствии с установленными законом нормами.

Статья 41

1. Каждый имеет право на добровольную эвтаназию. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет их личных пожертвований.

2. В Рассейской Резервации финансируются федеральные программы охраны и укрепления здоровья и благосостояния представителей государственной власти.