Текст книги "Достанем врага везде!"

– Черт бы вас всех побрал, – недовольно бурчал Богдан Малюта, выезжая за ворота учебной базы. На дворе стояла глубокая ночь, в черном небе поблескивали звезды, будто перемигиваясь между собой, воздух был наполнен густым ароматом сухих трав и трелями сверчка. Самое благодатное время, чтобы пропустить стаканчик-другой холодного пива и завалиться спать на открытой террасе, ожидая, когда утренний бриз ласково овеет лицо.

Из хмельных напитков полковник предпочитал пиво «Мицне» [34]34
  Мицне – крепкое (укр.).


[Закрыть]: это, конечно, будет послабее водки или коньяка, но зато в голову ударяет прилично и наутро никаких последствий. Ведь завтра его ждет рабочий день, а с его должностью могут случиться всякие неожиданности, в том числе и неприятные…

Смыв под тугими струями воды степную пыль, Малюта набросил на влажные плечи короткий халат, который едва прикрывал его бедра, и, достав из холодильника запотевшую бутылку пива, вышел на террасу. Свернув пробку, он с наслаждением приложился к горлышку, жадно глотая прохладную, слегка сладковатую насыщенную жидкость. Бутылка опустела до того момента, как полковник приблизился к креслу, пришлось возвращаться за следующей.

Сейчас можно было не торопиться. Опустившись в скрипнувшее под его тяжестью кресло-качалку, он стал не спеша отхлебывать густое пиво. В такие минуты Богдан находился на самой вершине блаженства, думать ни о чем не хотелось…

Мощный зуммер телефонного звонка вырвал полковника из нирваны.

– Чтоб вам, собаки, пусто было, – выругался он, но тем не менее встал и поспешил в холл, где разрывался телефон.

– Малюта, слухаю, – неприязненно произнес Богдан, но уже через несколько секунд расслабленность и сонливость как рукой сняло. Полковник даже непроизвольно вытянулся во фронт. Звонили из посольства США, и это был не куратор. Некий мистер, не представившись, назвал пароль и заявил, что для него есть особое задание, после выполнения которого он сможет на «своей новой родине Канаде» прожить безбедно как минимум триста лет.

– Завтра утром жду вас на известной вам квартире в Киеве, – с ярко выраженным акцентом проговорил по-русски англосакс.

– Это невозможно, – попытался сопротивляться напору собеседника полковник, хотя в хмельной голове уже работал калькулятор, отсчитывающий сумму, которой ему могло хватить на триста лет.

– Time is money, – коротко и жестко произнес неизвестный работодатель. – Если для вас это невозможно, мы будем искать другого специалиста.

Триста лет безбедной жизни таяли как мираж в пустыне, как туман посреди океана. Этого Малюта допустить никак не мог.

– Не надо другого специалиста! – завопил он, в одно мгновение позабыв мову и перейдя на москальскую речь. – Я буду по известному адресу в девять утра.

– О’кей. Теперь я точно знаю, что с вами можно иметь бизнес. До скорой встречи, мистер Богдан. Бай-бай. – В трубке раздались короткие гудки.

«Полдела сделано», – лихорадочно размышлял про себя Малюта, быстро собираясь. Теперь следовало решить, как действовать дальше. По служебной инструкции он как начальник «особливого виддилу» учебной базы не мог ее покидать, не поставив в известность вышестоящее начальство. Сотрудничество с американскими спецслужбами не было запрещено, более того, поощрялось, но вот вопрос финансовой стороны был весьма щекотливым, а сумма, способная обеспечить триста лет безбедной жизни, виделась полковнику весьма и весьма внушительной. «За куда меньшие деньги вывозят в лес и заставляют копать могилу». В конце концов, инструкцию можно не нарушить, а как бы неправильно истолковать. Понять под вышестоящим начальством не генерала в Киеве, а начальника учебного центра, тем более что у Богдана на него была толстенная папка «шалостей». Всегда легче найти общий язык, когда имеешь компромат.

Сняв трубку телефона, полковник набрал номер начальника центра.

– Здорово, Олег Львович, мне нужно отъехать. Буду завтра вечером, если что – прикроешь.

– Само собой, – вяло ответил тот; Богдан даже через трубку учуял запах сивухи…

Для того чтобы попасть в Киев к означенному времени, следовало гнать машину. Ни дороги, ни тем более повышенной скорости Богдан Малюта не боялся, ему даже нравилось порой прокатиться с ветерком. Маршрут знал как свою комнату и мог его проехать, что называется, с закрытыми глазами. Выпитое пиво сняло нервное напряжение, а мысль о деньгах прибавляла куража.

Полковник не ехал, он летел, забыв элементарные правила осторожности. Подъезжая к Перекопскому перешейку, отделяющему полуостров Крым от материка, он вдруг заметил за собой подержанную иномарку. Машина висела «на хвосте» как привязанная; чувствовалось, что водитель за рулем не просто опытный мастер, и оторваться от него Богдану никак не удавалось. Он уже подумал о висящем под левым плечом «Форте» и тут с ужасом вспомнил, что стрелял из него лет пять назад, причем по классической схеме – три пробных, пять зачетных. Да и то не особо удачно.

«А если дело дойдет до перестрелки?» – в панике успел подумать полковник… Слишком занятый погоней, он не успел среагировать на стоявший у обочины грузовик «ГАЗ». Автомобиль неожиданно сдал назад, подставляя кузов, груженный щебнем, под удар несущегося внедорожника.

Малюта поздно заметил преграду. Он рванул руль влево, одновременно давя педаль тормоза. Джип пересек встречную полосу, выскочил на обочину, снеся несколько бетонных столбиков, и, слетев в кювет, несколько раз перевернулся.

Судьба и в этой ситуации была благосклонна к Богдану: отсутствие ремня безопасности на этот раз оказалось скорее плюсом, нежели минусом. Сила инерции выбросила водителя из салона через открытый люк на крыше. Удар о землю оказался сильным, но не смертельным; полковника оглушило, оказались сломанными несколько ребер и правая рука в двух местах. Шок от боли почти сразу вернул его в сознание.

Богдан приподнял голову и увидел бегущих от грузовика двух молодых людей, их лица ему даже показались знакомыми.

Один из них, высокий, смуглолицый, наклонившись над раненым, зло прошипел:

– Вот сука живучая. – Сунул руку в карман потертых джинсов и вытащил массивный кастет, увенчанный острыми шипами. Натянув его на пальцы, он с размаху хорошим боксерским ударом расколол Малюте череп – у того лишь нога дернулась в предсмертной агонии.

– Аут, – не сводя взгляда с растекающейся по земле бордовой жижи, констатировал второй налетчик, попыхивая сигаретой. Потом перевел взгляд с убитого на перевернутый джип – задранные кверху широкие колеса продолжали по инерции вертеться, из-под капота с утробным хлюпаньем вытекало топливо. Сделав глубокую затяжку, налетчик щелчком швырнул окурок в сторону внедорожника. Высокооктановый бензин вспыхнул, оранжевые языки пламени, как щупальца кальмара, поползли по обшивке автомобиля.

– Готово, – сунув в карман кастет, безразличным тоном проговорил долговязый.

– Пошли за расчетом, Нияз, – поторопил его напарник.

Двое смуглолицых парней не были ни дорожными разбойниками, ни даже киллерами: это были фрукты из другого сада, боевики из подпольной организации с мало кому говорящим названием «Шурма» [35]35
  Шурма – так назывался во время Второй мировой войны татарский охранный батальон.


[Закрыть]. Их цель заключалась в присоединении Крыма к будущей Турецкой империи. То, что произошло только что, было небезвозмездной помощью куратору.

Преследовавшая внедорожник иномарка оказалась светло-зеленой «Тойотой-Камри» с форсированным двигателем. За рулем «японки» сидел чернокожий гигант с приплюснутым боксерским носом, отчего и без того широкие ноздри казались неестественно большими.

– Держи, Камиль, – водитель «Тойоты» протянул долговязому толстый конверт из плотной прорезиненной бумаги. Если бы его мог слышать уже покойный Богдан, он был бы крайне удивлен. Это был тот самый голос с англосакским акцентом. – И смотрите, не болтайте.

– Я знаю, – непонятно чему улыбнулся Камиль. – Длинный язык жизнь укорачивает. Аллах акбар. – Повернувшись, он быстрым шагом направился к грузовику. Глядя ему вслед, чернокожий гигант растянул губы в улыбке:

– Теперь Джорджу будет трудно со мной рассчитаться…

Все складывалось как нельзя лучше. Несмотря на мелкие препятствия, они меньше чем за сутки добрались до Еревана. Охранная грамота, подписанная местным царьком, оказалась всеоткрывающим ключом. Полицейские, военные, едва заметив знакомый росчерк подписи, тут же превращались в дрессированных обезьян, готовых выполнить все, что ни прикажет податель сей индульгенции.

Раджу поражало такое раболепие, особенно когда все летит в тартарары и любому мало-мальски здравомыслящему человеку ясно, кто виноват в этой трагедии, обрушившейся на их государство, на их народ. Но заокеанские финансы, на которых стоял президент, напрочь отключали мозги тех, кто ему прислуживал.

До границы беглецы доехали практически без происшествий; здесь их уже ждал представитель посольства с необходимыми бумагами, разрешающими транзитный въезд в Армению.

В Ереван заезжать не стали, сразу направились в аэропорт. Пока все шло если не самым лучшим образом, то по крайней мере вполне удачно.

Выяснилось, что рейс на Тель-Авив будет только через сутки, зато в гостинице при аэровокзале нашлись свободные номера, и генералы тут же оформили на себя один из «люксов».

Радже повезло больше: самолет на Киев вылетал вечером, и проблемы с билетами не было.

– Бизнес требует постоянного действия, – будто извиняясь, заговорил диверсант, – мы должны улетать, но пока есть время, мой компаньон (кивком головы Раджа указал на безмятежно сидящего сирийца, который за все время путешествия не проронил ни слова, напоминая большую механическую куклу) хотел бы отметить окончание нашего путешествия ужином в ресторане.

Шейн и Каплан обменялись едва заметными взглядами и, не сговариваясь, согласились.

– Беседер, – широко улыбнулся Раджа, его взгляд выхватил небольшую табличку, висящую перед дверью из матового стекла, выполненную на армянском, английском и русском языках: «Интернет-кафе. Международные телефонные переговоры». – Проходите, господа, в ресторан, делайте заказ, а я присоединюсь к вам через пять минут.

Никто с ним спорить не стал, и генералы направились к широкой винтовой лестнице, ведущей на второй этаж, где располагался ресторан. Магомед Аль Нулис, старчески шаркая ногами, поплелся следом.

– Бизнесмен, – хмыкнул Абрахам Шейн, едва встав на первую ступеньку. – Он такой же бизнесмен, как я прима балета.

– Он не бизнесмен? – удивился Ицхак Каплан; в отличие от штабиста, он танкист, мыслил куда прямолинейней и мир видел только в двух цветах, даже не задумываясь, что, кроме разнообразия цветов, существует еще море оттенков. – Тогда кто?

– Рыцарь плаща и кинжала, а проще – гнусный шпион. – Трения между военными и разведчиками существовали всегда и во всех армиях. В Израиле это противоборство было наименьшим, потому что все силы были брошены на борьбу за выживание самого государства. Но чем больше стабилизировалось положение на Ближнем Востоке, тем больше крепли антипатии армии и спецслужб. А создание Палестинской автономии и вовсе легло глубоким рубцом. «Моссад» и АМАН, до сих пор боровшиеся по всему миру с арабскими террористами всеми известными и неизвестными способами, теперь должны были поумерить свои аппетиты. За что сразу же получили от военных прозвище «кабинетная разведка». Действительно, теперь уже не нужно было рядиться в арабские одежды, чтобы проникнуть в стан партизан. Не нужно было тащить через несколько границ оружие и взрывчатку для ликвидации сепаратистского лидера. Отпала необходимость выслеживать торговцев оружием и перекрывать контрабандные трафики. Теперь все было куда проще – одни снимали информацию с курсирующих над границей беспилотников и на основании этих съемок писали отчеты, другие и вовсе вели разведку, не вставая из-за рабочего стола. Как? Элементарно.

Зная арабский язык, звонили на какой-нибудь частный номер сектора Газа и, представляясь единоверцами из Египта, Ливии или, скажем, Марокко, интересовались житьем-бытьем братьев-мусульман, затем в ходе нейтральной беседы выведывали, где могут находиться мастерские по изготовлению ракет или склады с боеприпасами. Полученные таким образом разведданные ложились на стол руководству, но, как правило, информация была лишь приблизительной. Толку от нее…

Боевые действия также изменились: война уже не была ни наступательной, ни позиционной, она была вялотекущей. Боевики запускали в сторону Израиля несколько «Касамов», иногда это заканчивалось убитыми и ранеными мирными жителями. В ответ армия отвечала огнем артиллерии, и также не обходилось без жертв. Тогда кто-то из родственников пострадавших надевал пояс шахида и отправлялся мстить. А здесь и армия со своими пушками, танками, самолетами и спецслужбами были бессильны. Как правило, выручали охранники в кафе, клубах, супермаркетах и бдительность самих граждан. В ответ на вылазки шахидов устраивались рейды бронегрупп, но тоже без особого успеха.

– Абраша, ты думаешь он здесь с заданием? – осторожно спросил Каплан; он уже осознал услышанное и теперь пытался понять, чем эта встреча может грозить им. Скосив взгляд на следовавшего за ними сирийца, добавил: – Может, свой гешефт крутит?

– Нет. Работал бы на себя, вряд ли обратился бы в посольство. Тем более вряд ли на пограничный КПП прибыл бы клерк с необходимыми документами.

– Значит, выполняет задание. А мы вроде бы как ширма для него, – лицо боевого генерала исказила гримаса злобы. Его спутник ответил с добродушной улыбкой:

– Ты, Изя, посмотри на это с другой стороны. За ужин платит «Моссад».

– Тогда я закажу себе ведро черной икры и самый дорогой армянский коньяк, – угрожающе пообещал Каплан.

– Беседер, я в доле. Хоть это мы заслужили…

Перелет от Еревана до Киева занял два часа, во время перелета Раджа не спускал глаз со своего визави. Химики, что разработали синтетическую формулу зомбирования, утверждали, что никакие внешние факторы не могут повлиять на действие «микстуры». Но он достаточно долго прослужил в разведке, чтобы не знать – с гарантией можно лишь кремировать, все остальное не дает ста процентов.

К счастью, все его тревоги оказались напрасными: перепады давления никак не сказались на блокированном сознании сирийца. Тот уже несколько суток пребывал в состоянии сомнамбулы, четко выполняя любую озвученную Раджой команду.

В аэропорту Борисполя немолодой пограничник с двумя звездочками прапорщика вяло пролистал паспорта, время от времени бросая взгляды на список нежелательных персон и беглых преступников. Потом размашисто несколько раз шлепнул печатью в паспорта. Ни Раджа, ни следовавший за ним Аль Нулис не вызвали у погранца никаких подозрений, он даже не задал классический вопрос: «Цель визита?» – засосала рутина.

Зал ожидания аэропорта напоминал огромный муравейник, где разномастные толпы прилетевших и улетающих курсировали в направлении выхода и регистрационных конторок, за которыми светились кукольными улыбками красавицы в униформе своих авиакомпаний. Сезон отпусков приближался к своему завершению, и те, кто еще не успел отгулять, торопились наверстать.

Раджа, следуя собственной инструкции, направился к северному крылу, где его должна была ждать охрана, которую прислал Турист.

«Сюртуков» он увидел еще издалека: несмотря на легкие шорты и длинные рубашки-гавайки, опытный глаз сразу выхватил армейскую выправку. Все трое выше среднего роста, а широкие покатые плечи и мощные шеи выдавали с головой бойцов. Оливковая кожа, темно-карие глаза и коротко подстриженные густые шевелюры подсказывали, что это типичные представители Ближнего Востока. На самом деле они были бывшими солдатами одного из подразделений израильского спецназа. Глобализация мира не только открыла границы и позволила создавать филиалы крупных иностранных фирм, компаний и концернов за рубежом, но также организовывать службы безопасности, в которые набираются подготовленные армией и спецслужбами бойцы. Подобные формирования были куда надежней местных, к тому же они значительно усложняли проникновение агентуры противника.

Пароль для встречи был не нужен, агента «Моссад» группа сопровождения знала и так: ему было достаточно того, что после приветствия старший из отставных коммандос свяжется по мобильной связи с Туристом, а дружеское общение с главой инвестиционной компании лучше всякого пароля.

Раджа положил правую руку на плечо сирийца, тот встал как вкопанный, а разведчик подошел к «цветастой» троице.

– Шалом, парни.

– Шалом, – ответили хором секьюрити. Старший из них, с вытянутым черепом, широкими густыми бровями и большим крючковатым носом, выглядел совсем не воинственно, но Раджа на собственном опыте знал: именно такие в спецназе самые опасные, потому что могут усыпить бдительность противника и приблизиться к нему ближе, чем гориллы с физиономией терминатора. Он достал из чехла на поясе миниатюрную трубку мобильного телефона и большим пальцем надавил кнопку вызова. После чего произнес на иврите: – Шеф, они прилетели. Понял, передаю.

Трубка из руки бывшего коммандос перекочевала в узкую ладонь агента.

– Шалом, дружище, – с улыбкой произнес разведчик.

– У тебя все получилось, – не здороваясь, заговорил Турист, в его тоне сквозила бесшабашность, но от Раджи не укрылись нотки раздражения. Еще бы, резидент, ассимилированный на благоприятной «земле», не смог выполнить задание и теперь выступает в роли «подносчика патронов». С учетом прошлых огрехов в штаб-квартире «Моссад» могут решить, что он выдохся, и тогда…

– Об этом можно будет говорить, когда я вернусь домой, – нейтральным тоном ответил Раджа.

– Мы здесь в состоянии решить любую проблему. Если что, сразу звони.

– Беседер, – прежде чем отключиться, скупо проговорил агент, затем обратился к бойцам сопровождения: – Оружие есть?

– Есть, – синхронно кивнули коммандос, а старший добавил:

– Служебное оружие и документы в тайнике в машине.

– Какие машины?

– Как заказывали. Внедорожник и грузовой микроавтобус. Оба автомобиля оснащены замаскированной кевларовой броней и системой GPS.

– Отлично, в путь. – Раджа повернулся к Аль Нулису и жестом указал тому направление. Биологический робот послушно двинулся в направлении автоматической двери.

Старший из спецназовцев сел за руль серого «Лексуса», двое других разместились в кабине грузового «Форда». Сирийца усадили рядом с водителем внедорожника, Раджа с комфортом развалился на заднем сиденье. Наконец у него появилась возможность впервые за несколько суток нормально выспаться. Но прежде чем отключиться, он предупредил:

– Особо не гони, не хватало на финишной прямой погибнуть в банальной аварии.

Всю дорогу он безмятежно спал, открыв глаза лишь на мгновение, когда, переехав Перекоп, услышал возглас старшего. Посмотрев на обочину, он увидел лежащий на боку и объятый огнем автомобиль, возле которого лежал распластанный и окровавленный труп.

– Не останавливаться, – прикрикнул он на водителя и снова погрузился в липкую трясину сна. – Это не наши проблемы…

– Ну и жарища, – недовольно проворчал Сервант, смахивая носовым платком пот с голого черепа. Действительно, август в Крыму, как обычно, выдался знойным. – Сейчас бы кружечку холодненького пивчела, – мечтательно протянул гигант.

– А какавы с чаем не хочешь? – недовольно покосился на него Савченко. Эта командировка беспокоила его как ни одна предыдущая. Что конкретно не нравилось, морской пехотинец с ходу сказать не мог; впрочем, и после некоторых раздумий тоже. Но предчувствие неприятностей его не покидало с того момента, как генерал Крутов задание озвучил. Да и не задание это было для бойцов спецназа. Происходящее больше походило на сюжет авантюрно-приключенческого романа, разве что не хватало заточенной в темнице сексапильной красавицы, а так полный набор – мировое зло и два мачо, давшие согласие его победить ради добра во всем мире.

– Зря ты, Витек, нервы тянешь, как гитарные струны, – Сервант неожиданно ударился в лирику. – Здесь же прошла почти вся моя молодость. Сперва в Крыму проходил КМБ, когда призвали на срочную, а потом, когда служил под Очаковом, часто ездил сюда в командировки, да и с друзьями не раз отпуск проводили. Еще как проводили – как говорится, есть что вспомнить, да нечего детям рассказать. – С этими словами Сергей Васильевич блаженно зажмурился, как старый помойный кот, подставляющий бока весеннему солнцу.

– Ты бы лучше о деле думал, а не вспоминал былые подвиги.

– А о чем еще думать? Задание получили конкретное, дальше некуда. Только выполняй все пункты инструкции.

Действительно, задание было простым и неприхотливым: проникнуть на виллу местного олигарха, «спеленать» его и, допросив (всеми известными способами), выяснить, где черная касса террористов, которую и следовало впоследствии изъять.

Для облегчения действий спецназовцев были предоставлены снимки виллы из космоса, а также возможное расположение помещений и описание электронных систем безопасности. Выполнять это задание следовало вдвоем, без оружия и документов. В случае поимки выдавать себя следовало за криминальный элемент.

Сказать, что технически их начальство вовсе не обеспечило, нельзя. Прилетевшим в Симферополь диверсантам предоставили замызганную «пятерку» неопределенного цвета и местные паспорта, которые они должны были оставить в бардачке, когда пойдут «на дело». Из чего Савченко сделал вывод: кто-то за ними все же будет приглядывать и в случае провала эти улики скроют…

Они уже третий раз объезжали виллу Аль Нулиса. Поселись сирийский магнат в каком-нибудь «Парадизе», поселке для нуворишей, которых теперь полно в пригородах больших городов, не привлечь к себе внимание на этой колымаге было бы крайне проблематично. Но араб сам упростил задачу военной разведке, обустроившись в обычном частном секторе среди невзрачных домиков, скрытых густыми садами и виноградниками. Впрочем, усадьба в несколько гектаров находилась в обособленном месте, ни с кем не гранича. Частная собственность Магомеда Аль Нулиса была огорожена трехметровым забором. На въезде стояли автоматические ворота с рифлеными мраморными колоннами и аркой, на которой золотом была выведена арабская вязь, обозначающая: «Нет бога, кроме Аллаха».

Подходы к усадьбе просматривала дюжина камер слежения, из которых лишь две у ворот были неподвижными.

За оградой шумел листвой парк с диковинными кустами и деревьями, фонтанами и рукотворными прудами, в темных водах которых плескались экзотические рыбешки. Все эти изыски нисколько не волновали морпехов, куда важнее для них были другие задания. Из прислуги в доме постоянно находился дворецкий, бывший сирийский унтер-офицер парашютных войск, в прошлом зарабатывающий на хлеб насущный боями без правил в каирском порту. Водитель, того же поля ягода, садовник и три горничные. Когда же сюда приезжала семья сирийца, численность прислуги увеличивалась в два раза. Ко всему прочему по территории бегали несколько злобных доберманов, за которыми следил садовник. Псы были свирепыми и, пожалуй, в данном случае представляли большую опасность, чем люди. Впрочем, и Савченко, и Севрюков достаточно прослужили в спецназе и умели расправляться с собаками покрупнее доберманов.

– Ну, что дальше будем делать? – спросил Стрелок, когда они, следуя за маршрутным такси, в очередной раз проехали мимо усадьбы.

– Как стемнеет, будем брать, – выуживая из пачки сигарету, ответил Сервант; он, как боевая машина, настраивался на соответствующий режим…

Раджа, как и неизвестный ему оппонент Стрелок, также не испытывал особых восторгов от проводимой операции. Как настоящий профессионал разведки, он не верил ни в планы, просчитанные до мельчайших подробностей, ни в слепую удачу. Только при органичном слиянии этих двух условий операция завершится с прогнозируемым результатом, в противном случае последствия никто не сможет просчитать.

Обнаружить Северного Казначея оказалось на удивление несложно. Видимо, сириец, отмывающий деньги на строительном бизнесе, просто потерял страх, живя в столь благословенном крае. Он создал свой «черный банк» для подпольной конвертации денег рабочих, отказавшись от длинной цепочки посредников, которые долгое время могли сохранять его инкогнито (жадный, наверное). Это и оказалось уликой, выведшей на злодея. Расчет или удача? Все-таки выходил симбиоз. Вот войну на Кавказе в расчет никто не брал, а если задуматься, именно боевые действия помогли ему, Радже, захватить и благополучно вывезти Казначея. В противном случае не избежать бы конфликта с грузинскими спецслужбами в лице Димурии Пааташвили. Бригадный генерал, как он понял из прослушки, имел на сирийца свои серьезные планы.

Предпоследним штрихом в проводимой операции были бойцы Туриста и проникновение на виллу Аль Нулиса. И на этот раз обошлось без накладок: «зомбированный» магнат убрал с виллы всю прислугу, кроме дворецкого и садовника – тем просто некуда было идти в этой стране.

Въехавшие на территорию виллы коммандос блестяще справились со своей задачей: основательно вырубили обоих стариков, и хотя садовник пытался выпустить из вольера псов-убийц, ничего уже исправить было нельзя. Теперь эта парочка мирно почивала в своих кроватях, получив по хорошей порции специального психотропного вещества, а проснувшись спустя сутки, гарантированно ничего не сможет вспомнить. То же самое должно произойти и с Аль Нулисом, когда тот выйдет из состояния «зомбирования». Раджа это сделал специально – создавая необъяснимую запутанную ситуацию, он вынуждал одного пуститься в бега, а других – начать на него охоту. В этом случае многое из тайного станет явным, еще больше всплывет на поверхность. Тут нужен будет лишь хороший сачок, чтобы все собрать…

Тайник – вернее сказать, хранилище – размещалось в подземном гараже виллы. Огромное помещение, отделанное белым кафелем, буквально светилось изнутри от ламп дневного света, с непривычки слепя глаза. Машин здесь было немного, всего две – серебристый «Роллс-ройс» и выкрашенный в черный цвет вездеход «Бьюик».

Раджа внимательно осмотрел гараж. Везде царил идеальный порядок: стеллажи с инструментами, множество различных приборов, какими пользуются мастера на станциях техобслуживания. «Он что, свои машины на месте ремонтирует?» – с недоумением подумал разведчик – и следом сообразил, что бизнесмену такого уровня отдавать свое авто в чужие руки чревато большими неприятностями. Если не бомбу заложат, то наверняка «жучков» подселят.

– Ну, и где же волшебная пещера Аладдина? – спросил у сирийца один из коммандос, на что араб никак не отреагировал. Первоначальная установка была на одного хозяина, и он ее строго придерживался.

– Открой хранилище, – коротко приказал Раджа.

Магомед прошел к дальней стойке и остановился возле вмонтированной серебристой розетки, большим пальцем надавил клавишу, и лицевая панель отскочила в сторону, обнажив ячейку для электронного ключа. Сириец приложил к ней перстень с большим черным бриллиантом; раздалось едва слышное жужжание, и полуметровая стена отъехала в сторону, открыв взору собравшихся просторную комнату, откуда пахнуло спертым запахом паленого пластика. В центре помещения стоял обычный пластиковый письменный стол, каких полно в каждом офисе. На пустом столе находилась всего одна вещь – портативный компьютер в противоударном титановом корпусе.

«Здесь главная база данных Северного Казначея», – догадался Раджа. Но то, что находилось в комнате кроме компьютера, впечатляло куда сильнее сухих наборов банковских кодов. Вдоль стен до самого потолка, как чурки в поленнице, высились брикеты евро. Аккуратно запаянные в пластик полуметровые прозрачные упаковки.

– За такое можно душу продать, – невольно прошептал один из спецназовцев, позабыв, что в хранилище он не один.

– Закрой рот, и подгоняйте побыстрее микроавтобус – нужно грузиться, – рявкнул Раджа, подумав про себя, что подобная картина может кому угодно мозги свернуть…

– А мы не явились к шапочному разбору? – спросил Сервант, указывая на безжизненно замершие на ограде камеры слежения. Темнота и полное безмолвие, царившие на вилле, в сочетании с отключенными системами видеонаблюдения наводили спецназовцев на не очень приятные размышления. Причем вариантов было немного – либо их опередили, либо засада. Если второе, то, значит, их вояжи вокруг усадьбы не прошли незамеченными и к встрече уже подготовились.

– В любом случае, нужно убедиться собственными глазами, – будто прочтя мысли Серванта, проговорил Виктор.

– Тогда не стоит затягивать. Перед смертью все равно не надышишься.

– Ходу.

Одетые в легкие спортивные костюмы, с лицами, покрытыми серой мазью, поглощающей блики, двое диверсантов набросили на головы капюшоны, бесшумно пересекли улицу и затаились у ограды. Вокруг было по-прежнему тихо, даже соседские собаки замолчали.

Преодолеть трехметровый забор для них было делом таким же привычным, как для обычного гражданского встать на подножку трамвая. Савченко, взобравшись наверх, помог Серванту, потом морпехи сиганули на противоположную сторону. Прыгали по-десантному, с носка на пятку, чтобы не производить шум, руки прижаты к груди. Руководство запретило брать оружие, и теперь все, чем они могли воспользоваться, это части их собственных тел и тот арсенал приемов, что был усвоен во время службы…

Тишина. Никто не окликнул, не попытался преградить путь. Несколько секунд диверсанты стояли как вкопанные, прислушиваясь к окружающему миру. Нет, ничего подозрительного.

Сергей Севрюков указал рукой направление движения, в глубь усадьбы; Стрелок понимающе кивнул и, пригибаясь, сделал несколько шагов.

Из-за туч выкатился бледный желток полной луны, заливая парк прозрачным холодным светом. Особняк с круглыми, как на минаретах, башнями в этом освещении выглядел величественно пугающим, как склеп на заброшенном кладбище.

Диверсанты обогнули небольшой пруд, в котором плескались японские карпы. Прячась за узорной живой изгородью, они, наконец, приблизились к строению виллы. Ничего не свидетельствовало о том, что в доме кто-то есть.

Прежде чем забраться внутрь, Сервант решил обойти вокруг. Разделять силы и без того малочисленной группы было рискованно, и он дал Стрелку команду следовать за ним.

Обход делали по всем правилам, против часовой стрелки. Первая находка поджидала их уже за углом. На траве валялись бездыханные туши двух доберманов: у одного пса была свернута шея, у другого сломан хребет. Вылезшие из орбит остекленевшие глаза, оскаленные пасти с длинными клыками и неестественные позы придавали псам одновременно жуткий и гротескный вид.

– С каждой минутой становится все интересней и интересней, – озабоченно произнес Севрюков, продвигаясь дальше.