Текст книги "Книга Жанны"

14

Я встретила лорда Карна только после завтрака. Он вежливо принял мои извинения, быстро сказал, какое платье я должна надеть, и удалился вместе с Томми, который снова должен был принять на себя командование всеми войсками в Онтаре.

Несколько последних дней до отъезда прошли в суете и сборах, и мы почти не виделись с лордом Карном. Это было мне на руку, потому что я очень боялась встречи с ним. Кит и Джемми должны были вылететь на флайере чуть позже, поэтому они на время отложили свои сборы. Джемми бегал по замку и путался у всех под ногами.

– Это его первый выход в свет, – оправдываясь, объясняла Кит. – Он так взволнован, что не знает, куда себя девать.

Томми с беспокойством наблюдал за идущими полным ходом приготовлениями. На лбу его теперь ясно обозначилась глубокая морщинка. Я успокаивала себя мыслью о том, что его волновало только отсутствие антуража.

Конечно же, у нас было достаточно солдат, которые могли бы защитить нас.

День нашего отъезда выдался ясным и солнечным, и только над горами были заметны небольшие серые облака. Снег лежал только в низинах и тенистых местах, в основном же земля была голая, темно-бурого цвета. Лорд Карн и я вышли из замка на поверхность. Впереди нас шли пять телохранителей, позади – следовали еще пять. Кит, Джемми, Томми, Гарет, Вейсман и пять служанок провожали нас. Кит и Джемми стояли в саду и махали нам до тех пор, пока мы не скрылись из виду.

К тому времени, когда мы достигли предгорий, подул сильный ветер. Горди вскидывал голову, ловя гривой встречный ветер, и немного приплясывал. Узкая песчаная дорога была размыта по краям водой и морозом. Я отчетливо слышала позади себя хруст песка под копытами, а впереди лошади убежали довольно далеко от меня. Высоко над нашими головами голубые сосны качали своими ветками, которые стонали и что-то шептали на ветру.

Дорога извивалась вокруг гребня горы. На самой вершине лорд Карн остановил свою лошадь. Далеко вдали едва виднелся сад у нашего замка с посаженными полукругом деревьями. В просвете между деревьями я увидела дорогу, по которой проехал последний всадник из нашей свиты и скрылся под качающимися голубыми ветками.

Лорд Карн махнул рукой в правую сторону и нарушил наконец свое долгое молчание.

– Отсюда хорошо видна пустыня Цинн. Скоро мы пересечем единственную протекающую по ней реку.

Я посмотрела туда, куда он показал мне. Тонкая светло-зеленая полоса тянулась вдоль русла реки. Земля по обеим сторонам ее была серого, коричневого и желтого цвета. По мере приближения к пустыне предгорья превращались в бесформенные груды огромных камней и осыпающиеся скалы. Все реже и реже попадались кривые низкорослые сосны. То там, то здесь появлялись высохшие погибшие деревья с ярко-желтыми ветками в окружении почти таких же желтых скал.

– Какая мрачная картина, милорд.

– Да. Осужденный на изгнание в пустыню вряд ли сможет выжить с этой стороны гор.

Невдалеке от нас горы стали оттягиваться назад. Они образовывали гигантскую чашу, в которой и лежала пустыня.

– Если вы привозите их в пустыню Цинн со стороны равнины, им приходится очень далеко идти.

– Да.

– Но это же очень жестоко.

– Не более жестоко, чем сажать их в тюрьму. Осужденный начинает чувствовать голод, особенно в это время года, и жажду еще до того, как доберется до реки. Однако здоровый человек вполне может за три дня пересечь пустыню Цинн.

Лорд Карн тронул своего жеребца и снова принялся взбираться вверх по узкой тропинке. Все живые существа, населяющие эту местность, вышли уже из долгой зимней спячки и изо всех сил давали нам понять, что мы вторглись в их владения. Птицы летали вокруг нас, пронзительно кричали и били крыльями. Маленькие животные ругали нас, сидя на деревьях.

– Чтобы добраться до здания Совета, нам придется пройти через два перевала, – лорд Карн указал направо. – Дорога здесь не очень-то ровная, но зато как красиво! – Он посмотрел на меня сверху вниз, сидя на своем большом жеребце. – Разве ты не назовешь меня по имени, Жанна? Я не хочу, чтобы мы сейчас говорили друг другу «лорд» и «ларга».

Сердце мое громко забилось. Одни, среди всей этой красоты и тишины.

– Это было бы очень опасно как для вас, так и для меня, мой лорд, – осторожно сказала я.

На этот раз мне страшно захотелось заглянуть под маску на его лице и увидеть, что же он чувствует на самом деле. Многое бы я отдала сейчас, чтобы узнать, какое впечатление произвел на него мой ответ. Если бы это было действительно для него очень важно, его просьба…

Но лицо его по-прежнему ничего не выражало. Он поднял поводья и медленно двинулся вперед.

Приблизительно через час мы остановились, чтобы быстро позавтракать, немного отдохнуть самим и дать отдых лошадям, потом снова тронулись в путь. Вскоре стук копыт бежавших впереди меня лошадей исчез в страшном реве падающей воды. За секунду до того, как сквозь густой подлесок мелькнул яркий, отраженный от воды свет, я увидела легкий туман и почувствовала запах сырости. Местами появившаяся грязная жижа скоро покрыла тонким слоем всю дорогу. В реве воды исчез даже стук копыт наших собственных лошадей. Скоро лес кончился, и я взглянула вниз. Темный поток воды со страшной силой, шипя и пенясь, падал с большого желтого утеса, потом он на некоторое время затихал и затем снова, бурля и пенясь, с бешеной скоростью устремлялся на восток, в пустыню Цинн.

Я повернулась к лорду Карну.

– Это так страшно, правда?

Но он внимательно разглядывал берег по обеим сторонам брода и не слышал меня.

– Что-нибудь случилось, милорд?

– Да, – ответил он, не поднимая глаз. – Сегодня здесь было слишком много лошадей. Слишком много.

– Тогда, может, мы подождем Карла?

Лорд Карн покачал головой.

– Если эти новые всадники не наши друзья, то, вполне возможно, позади нас нет больше никакой охраны. Подождем пять минут, чтобы выяснить это. Езжай за мной.

Лорд Карн направил свою лошадь в воду и по мелководью двинулся вниз по течению. Страшно было подумать, что может случиться с лошадью и всадником, попавшими в этот быстрый, ровный поток. Отъехав от брода несколько сотен метров, лорд Карн послал свою лошадь вверх по скалистой части берега, нетерпеливо сделав мне знак рукой следовать за ним.

Под деревьями земля с шумом чавкала под ногами лошадей. Когда река скрылась из виду, лорд Карн снова поехал вверх по течению. Мы спешились на пологой стороне поросшего кустарником холма. Лорд Карн развернул сверток, висевший за седлом у его лошади, достал оттуда коричневый походный плащ и завернулся в него. Потом он взобрался на холм, лег, спрятавшись за гребнем холма, и стал осторожно наблюдать за бродом. Несколько минут никакие посторонние звуки не примешивались к шепоту ветра в сосновых ветках, щебетанью птиц, писку и крикам маленьких животных, шуму водопада. Потом я услышала стук копыт, звуки ударов, крики, стоны раненых, выстрелы.

Через несколько секунд лорд Карн быстро спустился с холма.

– Оставайся здесь, чтобы тебя не увидели. Это была наша охрана. Вряд ли я смогу чем-нибудь помочь им, но все же попробую. Бранд и его люди не могли уехать слишком далеко от нас. – Лорд Карн подобрал поводья своего жеребца.

– Жди меня у Красных скал вниз по течению. Если я не приеду туда через десять минут, считай, что я погиб, и попытайся вернуться в замок.

Он завел свою лошадь в гущу деревьев и скоро скрылся в подлеске.

«Считай, что я погиб. Считай, что я погиб, погиб, погиб», – стучала у меня в голове эта одна-единственная фраза. Смерть вдруг перестала быть каким-то абстрактным явлением, следствием непрекращающейся вражды и войн на Старкере-4. Смерть была привычной на этой планете, но представить его холодным, неподвижным, лежащим где-то…

Я никогда не думала, что мысль о смерти лорда Карна может так поразить меня, хотя, наверное, это было вполне естественно. Я постаралась избавиться от охвативших меня чувств. Теперь мне нужно думать о том, как остаться в живых. Наша охрана сзади была перебита, спереди – возможно, тоже. Мой муж и я остались одни перед неизвестным врагом.

Я привязала Горди и вскарабкалась на холм. Оттуда была хорошо видна часть дороги. Никаких звуков борьбы больше не доносилось оттуда. По дороге проехали верхом три человека в зеленой форме, они вели за собой четыре лошади, на каждой из которых лицом вниз лежал поперек седла один из наших телохранителей. За ними следовали еще пять всадников в зеленой форме, которые вели только одну лошадь, но без наездника. Никто ничего не говорил.

Я лежала не шевелясь, пока они не исчезли из виду. Я начала было подниматься, но тут же снова бросилась на землю, услышав внизу чьи-то голоса. Из-за деревьев выехала еще одна группа всадников в зеленых формах. Они спешились, и один молодой человек залез на валун и закурил трубку. Это был часовой. Сползая с холма, я молила Бога, чтобы Лхарр не встретил этих людей на обратном пути. Я завела Горди подальше в лес, села на него и тем же путем, мимо кривых и изломанных кустов, вернулась к берегу реки. Я подъехала к Красным скалам и стала ждать, отсчитывая в уме секунды. Считала я очень быстро. Шум водопада сверху заглушал все остальные звуки.

По моим расчетам прошло уже пятнадцать минут. Попытаться вернуться в замок, сказал он. Но что же с ним? Я не могла уехать и не узнать, что с ним случилось. Прошло еще пять минут, потом еще.

Горди вскинул голову и насторожился. Несколько секунд спустя я тоже услышала какие-то звуки. Кто-то быстро ехал между деревьями на другой стороне реки. Копыта глухо постукивали по иголкам сосен, птицы улетали с пронзительным криком. Мне была видна только тень за деревьями. Я отъехала назад, в заросли кустарника.

Лхарр появился из-за кустов на другой стороне реки и взглянул вверх, отыскивая то место, где я пряталась. Он был очень бледен, лицо его все исцарапано ветками. Он направил своего жеребца в воду, и они начали двигаться вниз по течению. Лорд Карн не заметил меня. Я толкнула Горди к краю реки.

– Карн!

Должно быть, звук падающей воды заглушил мой крик, потому что он не повернулся и не остановился. Он мог бы проехать мимо меня, не заметив.

– Карн, подожди!

Я с силой ударила Горди, он прыгнул в воду и тут же остановился. Если бы он приземлился чуть дальше от берега, быстрое течение могло бы увлечь нас обоих. Сердце бешено колотилось у меня в груди. Но Горди выпрямился и устоял на дрожащих ногах.

Карн уже смотрел на меня. Когда я увидела его, он засовывал, свое ружье в кобуру. Он дернул за поводья, жеребец метнулся назад, на берег. Лхарр остановился. Глаза его сверкали на невероятно белом лице.

– Я чуть не убил тебя сейчас. Я же сказал – десять минут!

Я дрожала от страха и от того, что собиралась солгать ему.

– К… Карн, мой лорд, у меня нет часов. Я плохо чувствую время. Я, правда, не виновата.

Он был слишком разгневан, чтобы почувствовать мою ложь.

– Ты могла бы уже быть в безопасности. Езжай скорее, пока они не схватили нас.

– Поздно. Солдаты в зеленой форме поставили на дороге часового.

Он еще больше побледнел.

– Да поможет нам Бог! – Лхарр показал на восток. – Там, в четверти мили отсюда, есть брод. Он не очень хороший, но вернуться мы не можем. Поехали!

Он снова направил жеребца в воду, и мы оба, каждый у своего берега, поехали в указанную им сторону.

Брод был действительно очень плохим – глубоким и каменистым, со все еще сильным течением. Горди пришлось долго уговаривать, чтобы он перешел по нему реку. Ледяная вода кружилась вокруг моих колен, заполнила ботинки и оттягивала вниз юбку, но я не могла вытащить ноги из воды, потому что должна была, подгонять лошадь.

К тому времени, как мы перебрались на другой берег, и Горди и я были страшно напуганы. Я посмотрела назад. Мутная вода с огромной скоростью неслась по течению там, где я только что переходила реку. Хорошо, что раньше у меня не было времени, представить себе, что бы произошло, если бы Горди споткнулся.

Карн был по-прежнему невероятно бледен. Он холодно посмотрел на меня и Горди и повел нас вниз по течению реки. Долгое время мы ехали молча.

О Господи, я снова вывела его из себя! Но на этот раз причина была в другом. Я не могла оставить его одного, что бы ни случилось!

Однако Карн очень сердился на меня, и я утешала себя мыслью о том, что в его гневе частично присутствовал страх, потому что он чуть не убил меня.

Карн подгонял свою лошадь вверх по каменистому берегу…

– Место не хуже других, чтобы попытаться вернуться назад, – быстро произнес он.

Лошади с трудом карабкались по крутому склону. Добравшись до вершины, я посмотрела назад. Наши следы были видны настолько отчетливо, что догнать нас не представляло никакого труда. Меня это очень беспокоило, но Карн тут же отвернулся от них.

– Они не смогут быстро попасть сюда, – сказал он, – если никто из них не знает реку так, как знаю ее я. Поедем!

Наконец Карн остановил свою лошадь, посмотрел назад, а затем повернулся ко мне.

– У нас есть один шанс. Если мы сможем пробиться через горы на равнину, – однако голос его не звучал столь же оптимистично, какими казались его слова. – Когда я увидел, что случилось с Брандом и его людьми, я решил оставить следы, надеясь…

Конец фразы он уже произнес упавшим голосом.

Я знала, что он имеет в виду. Он оставил следы для того, чтобы я, поехав в другую сторону, имела возможность спастись. Я почувствовала невыносимую боль, понимая, что разрушила его план, и непонятную радость от того, что он пытается спасти меня ценой своей собственной жизни. До нас донеслись чьи-то крики.

Карн приготовился к скачке.

– Они обнаружили то место, где мы вошли в реку. Для них не составит большого труда сообразить, что мы поехали вниз по течению.

Его жеребец рванулся с вершины и бросился вниз по холму. Под ногами у лошадей теперь была темная, покрытая иголками сосен, земля, но она оказалась очень скользкой, и лошадям скоро пришлось замедлить свой бег. Под деревьями было гораздо темнее. Копыта лошадей касались земли с глухим звуком – единственным звуком, нарушавшим тишину этого леса.

Солнце скрылось за густыми облаками.

Снова стрельба за спиной, громче, ближе. Всадники внизу были в зеленой униформе.

– Все, что мы можем сделать, это попытаться остаться в живых. Поехали!

Кони рванулись вперед. Мы быстро добрались до крутого склона к реке и пустыне.

– Надо скакать к реке, – сказал Карн.

Но склон был очень крутой и скользкий.

Карн направил лошадь в бурлящую воду, моя пошла следом. Мы выбрались на берег и скрылись среди деревьев. Я ехала за Карном. Сильный ветер кружился над нами. Темные тучи висели над горами и закрывали небо. Звуки погони приближались. Карн поднял станнер и выстрелил. Карн подстегнул лошадь. Горди рядом. Я благодарила бога, что эти лошади держались на ногах лучше, чем Земные.

Солдаты Харлана отстали. Карн сошел с лошади.

– Возьми лошадей и жди меня в каньоне, в получасе езды слева. Дай мне твой шарф.

Карн побежал обратно, ловко прыгая с камня на камень. Я поехала вперед, как он указал. Лошади почуяли каньон раньше, чем его заметила я, и бросились туда. Он заканчивался отвесной стеной. Я спустилась с лошади. Держа в руках уздечки, я легла на землю. Уверена, несколько минут отдыха не повредят.

Кто-то тряс меня за плечо. Я села. Было слишком темно, и я не могла рассмотреть лицо человека, стоящего надо мной. Но я поняла, что это мой муж. Но рука моя была свободна.

– Лошади!

– Успокойся, они пьют, – сказал Карн.

Шел дождь. Карн помог мне встать.

– Как долго я спала?

– Не долго. Тебе это необходимо. Надо идти быстро и без лошадей. Они не смогут подняться. Нельзя рассчитывать на облака, надо спрятаться, пока не взошла луна.

Мы вернулись к началу каньона. Мы осторожно пробирались по мокрым камням. Скоро мы вышли на тропу. Свет ярких фонарей солдат Харлана почти достигал нас. Карн обернулся и обвязал меня за талию веревкой.

– Я не хочу потерять тебя в темноте, – сказал он. Я вдыхала запах его влажных волос. Он повернулся и пошел вдоль каменной стены.

Дождь, все время дождь и острые камни; жестокий враг внизу; ветер все холоднее и холоднее; голод; бесконечная необходимость спешить и бессилие. Карн взял меня за руку. Его теплые пальцы успокаивали меня. Наконец мы дошли до грота в скале.

– Мы отдохнем здесь до рассвета. Попробуй уснуть.

Я сняла свой ранец. Ветер и дождь сюда не попадали, только холод проникал в пещеру.

Я хотела заснуть, но холод не давал расслабиться. Глубокое ровное дыхание Карна говорило о том, что он уже спит. Больше часа я пыталась заснуть. Карн сел.

– Жанна, бери свой ранец и иди сюда. – Голос был хриплым со сна. Я подошла. – Клади сюда и сними башмаки и чулки. – Я послушалась, и мои ступни оказались в его теплых ладонях. Скоро они согрелись, и я обулась. – Расстегни жакет и блузку.

– Милорд?

– Я слишком устал, чтобы спорить. Делай, что говорят.

Карн расстегнул свой жакет и рубашку и обнял меня, заставляя и меня обвить его руками. Мои ладони легли на его теплую спину. Он накрыл нас обоих. Я вздохнула благодарно в тепле. Я думала, что Карн уже заснул. Он тихо сказал:

– Жанна, завтра… – Я заглянула ему в лицо. В его тоне было больше, чем усталость. – Завтра пустыня, дождь сильнее, может быть, снег. Кажется, Ричард победил. Он может делать все теперь, не боясь, что я вернусь отомстить ему.

Я села.

– Не говорите так. Вы слишком устали, чтобы думать разумно. Утром…

Он остановил меня поцелуем.

– Ты прелесть, – сказал он. Медленно его рука погрузилась в мои волосы. Он поцеловал меня долгим, нежным поцелуем. Он был мне нужен, и успокаивающее тепло, которое он предлагал, было желанно, как ничто другое.

Я сказала ему это без слов.

15

Наступило серенькое утро. Тонкая корочка льда покрыла землю. Небо еще было закрыто облаками, но дождь прекратился. Когда Карн заметил, что я уже не сплю, он повернулся и с легкой усмешкой наблюдал за моими отчаянными попытками продрать глаза.

Он погладил меня пальцем по щеке.

– Нужно идти, Жанна. Пустыня ужасна, но с ней можно справиться. Вот с людьми Харлана мне не совладать, во всяком случае, в одиночку.

– Не сбрасывай меня со счета.

– Тебя? Когда сама мысль о насильственной смерти приводит тебя в ужас? Ты ведь не сможешь убить кого-нибудь.

Мне пришлось опустить голову, чтобы ни он, ни я не могли видеть лиц друг друга. Вчера я узнала о себе кое-что, но это оказалось для меня настолько неожиданным, что я еще не могла говорить с ним об этом, не боясь взглянуть ему в глаза.

– Я могла бы убить кого-нибудь, если бы от этого зависела ваше жизнь, милорд.

Он наклонился так близко, как будто хотел услышать эхо от этих слов, произнесенных шепотом.

– А твоя?

Я покачала головой, все еще боясь поднять глаза.

– Мне трудно было бы убедить себя, что я могу лишить кого-то жизни ради собственного спасения. Но ваша жизнь нужна Старкеру-4.

Взгляд его стал серьезен. О чем он думал? Многое я бы отдала, чтобы узнать это. Он подобрал свою поклажу.

– Ну, если нам повезет, то за пару дней мы доберемся до сторожевых постов в холмах равнинной окраины пустыни Цинн. Если же нет…

На мгновение он крепко стиснул меня, потом так же резко отпустил, поправил одежду, поднялся. Он подошел к скале и несколько минут вглядывался в дорогу, оставленную нами позади. Я тем временем привела в порядок платье и наскоро, пальцами, расчесала волосы. Лорд Карн провел рукой по взъерошенным волосам, яростно встряхнул головой и пробормотал:

– Ни малейшего шанса. – Потом вернулся, навьючил на себя груз, спросил: – Ты готова?

– Да.

Он вышел из нашего укрытия и сделал несколько шагов по льду. Затем протянул мне руку.

– Если мы будем осторожны, все будет в порядке. Солнце или дождь скоро все это растопят.

В сером свете склон горы выглядел мрачно, местами гладкий, местами выщербленный. То здесь, то там торчали тощие кустики сухой травы. Когда-то здесь росли деревья, но однажды, очень давно, случился пожар и уничтожил их. Огромные окоченевшие стволы громоздились далеко внизу по склону, их желтая древесина кое-где проглядывала сквозь черные, антрацитово-блестящие следы огня. У подножья горы лежала пустыня, голая и серая – всюду лишь скалы да чахлый кустарник.

Спуск оказался для меня легче подъема, если не считать чувства голода. Внезапно все вокруг завертелось с бешеной быстротой, и я попыталась ухватиться за что-нибудь. Но рука не нашла опоры. Я оступилась и заскользила вниз по склону, пока не наткнулась на полоску голого камня. Лорд Карн в одно мгновение оказался рядом.

– Жанна, что случилось?

Беспокойство в его глазах, озабоченный голос потрясли меня еще больше, чем падение. Он помог мне перебраться на более ровную площадку.

– Идиот, – выругал он себя. Покопавшись в своей поклаже, он извлек три кубика шоколада. Два из них он протянул мне. – Это поможет тебе продержаться, пока мы не найдем хопперов. Почему ты молчишь?

– Мне казалось, что здесь ничем нельзя помочь. Кроме того, вам и других забот хватает.

Он не ответил. Просто стоял, посасывая свой шоколад, потом ждал, лока я покончу со своим. Дело близилось к полудню, когда нам удалось заметить и подстрелить хоппера. Мы развели маленький костер, но мясо еще не успело как следует прожариться, как он уже затоптал огонь. Из жаркого еще сочилась кровь; но оно показалось нам превосходным. Впрочем, наверное, – как и всякая другая птица после того, как целый день приходилось голодать.

– Наблюдатели обнаружат даже этот небольшой дымок, – сказал Карн, раскидывая головешки и горячий пепел носком ботинка. – Было бы глупо дать им время, чтобы засечь нас. Доедим на ходу.

Мой груз оттягивал плечи, ботинки натерли пятки и лодыжки, пальцы ныли. Я твердила себе, что нужно только радоваться; что нет жары, которая усугубила бы наши страдания.

Ближе к вечеру Карн остановился около освещенной солнцем скалы и расчистил от камней площадку для привала.

– Посиди, передохни, Жанна. Я посмотрю, нельзя ли что-нибудь раздобыть на ужин.

Он сбросил поклажу и пошел вдоль склона. В походке его не чувствовалось обычной энергии.

Я закрыла глаза и прислонилась к скале. Одежда сразу же промокла от подтаявшего льда и дождевой воды, но ноги требовали отдыха, каждый удар пульса отдавался в них болью, каждый мускул противился движению. Я стала думать о муже, о его великодушии и благородстве, о его ласках, его яростных объятиях, о его заботе.

Воспоминания кружились в моем измученном мозгу, где перемешались боль и надежда.

Мой господин, милорд, Лхарр, лорд Карн, Карн. Глупый и беспричинный смех поднимался из моей груди. Я смотрела на свои грязные руки и обломанные ногти, на свою измятую, оборванную юбку, мокрые башмаки. Беззвучный смех сотрясал меня. Леди Жанна, Ларга из Дома Халарека. Лорд Карн, Лхарр из Дома Халарека. Как смешно было произносить эти титулы в этой пустоте и безнадежности.

Но я не должна была повторять его имя. Это лишало меня того последнего покрова формальности, который защищал меня от чувств, которых я хотела и не хотела. Неразделенная любовь была способна толкнуть меня на предательство, куда более тяжкое, и ввергнуть в пучину страдания, куда более мучительного, чем я могла ожидать. Этого человека я могла бы полюбить каждой клеточкой своего тела, а тогда, если бы Ричарду удалось его убить, а я чувствовала почти фатальную неотвратимость этого, независимо от чьих-либо расчетов, независимо от того, что думал он сам, – тогда мне пришлось бы изведать такое, перед чем бледнеют мои самые ужасные ночные кошмары. И если бы Карн позволил себе любить меня, то сбылись бы и его самые жуткие предчувствия.

Милостивый бог, не допусти, чтобы это случилось с нами.

Но бог никак не вмешивается в такие дела.

Неожиданный и внезапно оборвавшийся, похожий на человеческий и от этого еще более страшный, крик вернул меня к действительности. Тощие черные тени – стервятники пустыни Цинн – падали с неба. Где-то там, куда не достигал мой взгляд, кого-то нашла смерть.

Это не был крик Карна. Не мог быть… Однако слышанные мною истории об ужасных животных и дикарях – обитателях пустыни – всплыли в моей памяти. Кажется, Карн рассказывал, что в горы отправляли осужденных.

Чтобы успокоиться, я прочитала короткую молитву, пытаясь проникнуться ее духом. Тут раздался хруст щебня под чьими-то шагами, и я на всякий случай затаилась.

Карн обошел скалу, держа в руке четырех стервятников. Я вздохнула с облегчением, хотя и понимала всю нелепость своих страхов.

– Это не хоппер, но все таки мясо, – бросил он резко, как будто я протестовала. – На одних конфетках ты далеко не уйдешь.

Он ощипал птиц, и опять мы ели полусырое мясо, запив его несколькими глотками чуть теплой воды. Он поболтал флягой.

– Придется экономить. Мы вряд ли сможем добраться до реки раньше завтрашнего дня, а другие источники здесь небезопасны.

Он помог мне подняться, и мы снова двинулись вперед. Облака все еще скрывали солнце, удары грома отдавались в ущельях. К вечеру, хотя я изо всех сил старалась не показать этого, каждый шаг сделался невыносимой мукой. Я уже начала привыкать к ощущению голода, если только вообще к этому можно привыкнуть.

К подножью горы мы спустились еще до того, как опустившаяся темнота помешала нам двигаться дальше. Мы достигли пустыни.

Карн сбросил поклажу.

– Мы переночуем здесь, на открытом месте. Я не хочу рисковать столкнуться ни с человеком, ни с животным. – Он уселся рядом со своей котомкой.

Я тотчас же растянулась на земле, подложив под голову свой мешок. Мы не разводили огня. Лхарр сидел, задумчиво глядя в темноту. Незаметно я заснула.

Какое-то движение разбудило меня. Лорд Карн мерил шагами крохотную площадку, на которой мы остановились. Пытаясь отогреть замерзшие руки, он бил себя по плечам, стараясь делать это без шума. Еще не успев как следует проснуться и увидеть иней, покрывший все вокруг, я почувствовала на своем лице морозное дыхание. Облака, еще гуще, чем вчера, закрывали небо. Солнце, вероятно, уже взошло, хотя было еще очень рано. Однако я не замерзла, но причину этого поняла только поднявшись – два плаща сползли с моих плеч.

– Мой господин, – сказала я с мягким укором. – Вам ведь тоже необходим отдых.

Он на мгновение поднял на меня виноватый взгляд.

– Я… мне нужно было о многом поразмыслить. Я рано проснулся. – Он посмотрел вдаль, в пустыню. – Кроме того, ходьба согревает.

Его дрожь и руки, красные от холода, говорили о другом, но я пощадила его гордость. Я подошла к нему и накинула плащ на его плечи.

– Благодарю вас за доброту, мой господин. – Он повернулся ко мне. Долю секунды его руки задержались на моих плечах. Он погладил рукой мою щеку, потом, закусив губу, отвернулся.

– У нас есть еще шоколад, Ларга? – Его голос был ледяным, как воздух этого утра. Я порылась в вещевом мешке и нашла один кусочек. Без слов протянула ему половинку. Засунув ее в рот, он долго смотрел на дорогу, оставленную позади.

– До рассвета я видел огонь в горах, – сказал он наконец. – Вероятно, Харлан. Наблюдатели были бы осторожнее. – Он сложил ладони ковшиком и подул на суставы, чтобы согреть их. – Люди Харлана не пойдут за нами в пустыню. Ричард просто хочет удостовериться, что мы оттуда не выйдем.

Я посмотрела на него с удивлением.

– Разве они смогут?

– Если Ричард этого захочет. Если ему понадобится, он может нанять достаточно людей, чтобы окружить всю пустыню.

– Но… – мне представилась вся эта необъятная пустыня.

Гнев и отчаяние вспыхнули на его лице.

– А я сделал все, что мог, чтобы внести свою долю в сторожевую службу Совета.

Он вытащил компас, взглянул на него, некоторое время рассматривал гору позади нас, затем, повернувшись, стал вглядываться в тронутую инеем серо-коричневую даль пустыни. Извлек из мешка заряд и вставил его в станнер. Поднял мою котомку и помог надеть ее. Она теперь оказалась легкой

– только несколько пар носков, перчатки, нож, спички – то, что могло бы уместиться в карманах, если бы они у меня были. И все же, хотя груз был невелик, каждый мускул онемевшей спины, плеч, ног стонал при малейшем движении. Неожиданно для себя я пошатнулась. Хотя я сразу же выпрямилась, у меня не было уверенности, что ноги выдержат нагрузку. Они распухли, и острая пульсирующая боль пронизывала их. Но я молчала – у Карна и так было слишком много забот.

Но молчание уже не помогло. Карн опустил свой мешок. Было заметно, как ему тяжело. Я подумала, сколько же ему удалось поспать.

Он снял мою поклажу, стал перебирать вещи.

– Мой господин. Карн. Оставьте это. Вам и так тяжело. Я справлюсь.

– Не спорь, – бросил он.

Он опорожнил мой мешок. Пластик, из которого он был сделан, Карн приспособил под капюшон, который бережно водрузил мне на голову и подвязал бечевкой, лежавшей у него в кармане. Прогремел гром. Карн еще раз осмотрел свой груз и снова двинулся к реке, едва заметной зеленоватой линией видневшейся вдали.

Мы шли сквозь хрупкий серый кустарник и редкие кочки прошлогодней высохшей травы. Плоская бесформенная пустыня протянулась во все стороны от нас. Черная туча, нависшая над нами, разразилась молнией, и полил дождь. Он обрушился на иссушенную почву, на островки льда, прибивая к земле серый кустарник и хрупкую траву. Мы продолжали идти. Не оставалось ничего другого, некуда было прятаться, нечем защититься. Только когда исхлестанная дождем темнота поглотила наш ориентир, Карн остановился. Пытаясь защититься от немилосердного напора дождя, я приблизилась к Карну. Он обхватил меня рукой, прижал к себе.

Дождь кончился так же внезапно, как и начался. Облака стали чуть реже, бледное светлое пятно появилось в той стороне, где должно было быть солнце. Справа от нас на сером фоне отчетливо выделялись крошечные деревца, росшие по берегу реки.

Муж кивнул в их сторону:

– Еще час-полтора, – он ободряюще улыбнулся, – выше нос. – За этим последовал легкий поцелуй.

Для поддержания духа, подумала я.

Однако нам понадобилось еще почти три часа, чтобы добраться до этих деревьев, и без помощи Карна у меня не хватило бы сил. Говоря по правде, последний километр или около того он буквально тащил меня на себе.

Было раннее утро, тонкий слой льда сковал речные затоны, дождь прекратился совсем. Карн усадил меня на большой плоский камень и без лишних слов стащил с меня башмаки. У него перехватило дух от того, что он увидел.

– Жанна! Твои ноги. – Осторожными пальцами он снял окровавленные чулки. – Ты давно так идешь?

– С прошлого утра.

Он укоризненно посмотрел на меня, но ничего не сказал. Он обмыл мои ноги обжигающе холодной речной водой и укутал их в пару сухих носков. Хуже ледяной воды оказался невыносимо жгучий антисептик, который Карн извлек из кармана. Я закусила губу, чтобы не закричать, но не смогла удержать слез. Раны он перевязал лоскутами от моей нижней юбки, оторванными от ее верхней части, не запачканной землей. Покончив с перевязкой, он натянул сверху пару собственных носков и устремил на меня долгий внимательный взгляд.