Текст книги "Пока не разлучит искушение"

Глава 7

Шелл откинулся на спинку стула и закурил сигарету, являя собой картину отдыхающего человека.

– С вашей стороны было крайне любезно угостить меня обедом, Эл, – подмигнул он мне. – И ради этого приехать сюда из Пайн-Сити!

– Я не хотел бы подгонять вас. Дон, – заговорил я со вздохом, – но на мне висит это проклятое дело об убийстве.

– Вы слишком тревожитесь… – Голос у него звучал благодушно. – Относитесь ко всему философски. Если вы и не поймаете убийцу, он все равно когда-нибудь умрет от старости, верно?

– Объясните это окружному шерифу! – хмыкнул я. – Он очень нетерпеливый, ему подавай все сию минуту!

– Значит, он похож на вас? – Шелл тихонечко хохотнул. – Ладно, поехали!

– Назад, в ваш офис?

– Но с остановкой в пути. Есть один человек, с которым вам следует встретиться.

Я оплатил счет и скрестил пальцы, чтобы Лейверс счел эту сумму законными служебными расходами, а затем направился вслед за Шеллом к машине. Высокий малый с коротко подстриженными седыми волосами и темными глазами, прикрытыми тяжелыми веками, – вот и все, что можно сказать вкратце о внешнем облике моего сослуживца. А если кого интересует, добавлю следующее: он, как говорится, себе на уме и самый настоящий коп. Дон Шелл мне нравился, что вовсе не означало, что я ему слепо верил – точно так же, как он мне, надо думать.

Мы сели в его машину и минут десять ехали в полном молчании, пока он не остановился у небольшого каркасного домишки в одном из самых бедняцких районов города. Я прошел следом за Доном по коротенькой бетонной дорожке к крыльцу. Игнорируя звонок, лейтенант широко открыл рот и гаркнул:

– Чарли!

Секунд через десять дверь распахнулась. На пороге стоял высокий изможденный тип. На мой взгляд, ему было за шестьдесят, а если точнее, то под семьдесят.

Кожа на его лице была туго натянута и казалась восковой, а выцветшие голубые глаза были затуманенными, почти незрячими.

– Лейтенант? – Тонкие губы изогнулись то ли в улыбке, то ли в болезненной гримасе. – Не видел вас целую вечность!

– Как поживаете, Чарли? – участливо спросил Шелл.

– Не жалуюсь, – пожал плечами старик. – Да и кто бы стал слушать, если б я решил жаловаться?

– Познакомьтесь с моим приятелем, лейтенантом Уилером из Пайн-Сити. – Голос Шелла звучал энергично. – Эл, это Чарли Прейхен, уволенный из полиции пару лет назад.

– Сделал блестящую карьеру, – подмигнул мне Прейхен. – Начал службу патрульным и им же закончил. Рад с вами познакомиться. – Уилера интересует Пит Силвер, – ровным голосом сообщил Шелл. – Я думаю, вы смогли бы рассказать ему, что произошло тем вечером.

– Почему бы и нет? – Ухмылка исчезла с лица старика. – Конечно, когда-нибудь мне придется все это позабыть, но пока не получается… Случилось это вечером, около половины десятого. Из бара выскочил толстяк и закричал, что в баре какой-то пьянчуга крушит все налево и направо. Ну, мы с Лоу Штерном пошли туда. Там бушевал этот детина, лет двадцати, не больше. Забавлялся тем, что ломал мебель. Когда мы подошли ближе, он поднял над головой стул. Я велел ему бросить его, но он швырнул его в Лоу, сбил того с ног и буквально затолкал под стол. Поэтому я решил слегка отрезвить его своей дубинкой, хотел ударить по плечу, но он ухитрился отскочить в сторону. – Прейхен покачал головой. – В жизни своей не видел, чтобы кто-нибудь двигался так быстро, как этот детина! Он вырвал у меня из рук дубинку и тут же огрел меня ею по затылку. Я упал, а он продолжал дубасить меня по спине. У стула, которым он стукнул Лоу, были металлические ножки. Одна из них раскроила Лоу лоб, кровь заливала ему глаза. Но все же Лоу удалось вытащить пистолет. Он приказал молодчику ложиться. Но тот и ухом не повел и продолжал меня избивать. И тогда Лоу выстрелил ему в ногу.

– Пуля раздробила молодчику кость, – сообщил Шелл тем же ровным голосом. – Я не знаю медицинских терминов, но в конечном счете сейчас одна нога у детины на два дюйма короче другой и ему придется таскать ее за собой до конца жизни.

– Пита Силвера судили? – спросил я.

– Кое-кому в Санта-Байя он нравился, – хмыкнул Шелл. – Для него отыскали ловкого адвоката и полдесятка подставных свидетелей, которые единодушно присягнули, что в то время находились в баре и видели все своими глазами. Если послушать их, молодчик был пьян, но и только. Они не заметили, чтобы он крушил мебель или швырял стулом в Лоу Штерна. Зато видели, как двое копов ворвались в бар и принялись избивать дитятко дубинками. Дитятко рассердилось, отняло дубинку у ближайшего копа и стало возвращать то, что само получило. Тогда второй коп выхватил пистолет, прицелился и выстрелил в ногу несчастному. Жюри признало Силвера невиновным. Все только что не обливались слезами, созерцая, как парень ежедневно появляется в суде в инвалидной коляске. Так что вот как оно было. Когда Чарли ровно через три месяца вышел из больницы, его тут же отправили на пенсию – он не мог больше работать… Чарли, объясни-ка лейтенанту, что у тебя обнаружили, когда привезли в больницу?

Старик кивнул:

– Что бы вам ни говорили, лейтенант, у меня был перелом пяти ребер, одна отбитая почка и четыре трещины в позвоночнике, уж не помню, как это по-научному называется.

Шелл хмуро добавил:

– С тех пор Чарли носит специальный корсет, да и ходить-то долго не может, сразу же начинаются боли.

– Доктор все время дает мне специальные пилюли, – пояснил Прейхен, – но я стараюсь обходиться без них…

Лейтенант, почему бы вам и еще парочке ребят не собраться ко мне как-нибудь вечерком на покер?

– Неплохая мысль, – кивнул Шелл. – Что скажете про следующий вторник?

– Прекрасно! – заулыбался Прейхен, потом обратился ко мне:

– Надеюсь, мы с вами как-нибудь еще увидимся, лейтенант.

– Непременно.

Я молча следил, как старик медленно – буквально на дюйм за раз – повернулся и с трудом зашаркал назад в дом.

Когда мы вернулись в машину, Шелл закурил сигарету.

– Чарли всего сорок шесть лет, – глухо сказал он. – Его пенсии едва хватает на оплату квартиры да на самые необходимые продукты. Жене пришлось пойти работать уборщицей, и лишь таким образом они кое-как сводят концы с концами. Если его кто-то купил в тот вечер, то, должно быть, бедняк из бедняков!

– Да, я понял, – сказал я.

– Я хотел, чтобы вы все увидели собственными глазами.

Он включил мотор и отъехал от обочины.

– Если бы кто-то рассказал мне здесь такую же историю и сказал, что она произошла в Пайн-Сити, думаю, я все равно продолжал бы сомневаться, даже если бы поговорил лично с вами по телефону… – Он искоса взглянул на меня. – Не то чтобы я усомнился в ваших словах, Эл, но, как известно, «пока не увижу – не поверю». Ведь так?

– Я все понял. А теперь расскажите мне про Каттера и Эванса. Как проходила борьба между ними?

– Полагаю, истоки вам известны. Эванс был здесь сам себе хозяин, пока не появился Капер. Я наблюдал их обоих в то время: один другого стоил. Соперничество было нешуточным, игра становилась все ожесточеннее, и в ход шли любые средства. В конце концов Ленни Силвер совершенно открыто принял сторону Эванса.

После случившегося с его братом он стал всюду кричать, что все было подстроено Каттером, и организовал настоящую схватку между людьми Эванса и парнями, работающими на Каттера. Было столько разбитых голов, что нам пришлось вызвать отряд для их успокоения. К счастью, обошлось без убитых. Каттеру ничего не стоило доказать, что все затеял Силвер, или, иными словами, Эванс. Общественное мнение было настроено против Эванса. Он понял, что проиграл, и поспешил отступить.

Я не могу этого доказать, но не сомневаюсь, что у Каттера рыльце было сильно в пушку, именно поэтому он и не настаивал на суде над Силвером и его людьми. На этом все и кончилось.

– Каттер здесь женился? – спросил я.

– Точно. Выдающееся общественное событие. Три сотни приглашенных. Как раз после того, как он выставил Эванса из города. Его рейтинг был необычайно высок.

– А его жена местная жительница?

– Да, Мириам Перкинс. – Он покосился на меня. – А что?

– Вам что-нибудь известно о ней? Чем она занималась до замужества?

– Немного… – Его губы сложились в узкую линию. – Почему вы спрашиваете об этом, Эл?

– Вы же знаете, как это бывает при расследовании убийств, Дон, – пояснил я весьма неопределенно. – Иногда ты сталкиваешься с людьми, которым буквально не терпится рассказать вам о других людях, проходящих по делу. И когда они лезут вон из кожи, ты начинаешь сомневаться, что в их показаниях правда, а что – ложь, рассчитанная на то, чтобы заставить тебя смотреть в неверном направлении. За последние дни чего я только не наслушался о Мириам Каттер! Так что заглянуть в ее прошлое не мешало бы.

– Ладно. Перед тем как вы отправитесь назад в Пайн-Сити, посвятим этому минут пятнадцать. Я бы не стал этого делать, если бы не чувствовал себя в долгу за превосходный обед!

– Спасибо, но мне кажется… – Я посмотрел на него. – О чем вы говорите?

– Вообще-то я не принадлежу к категории сентиментальных копов, – проворчал Шелл. – Но я по-прежнему считаю, что если кто-то ставит крест на рэкете и хочет стать честным, такой человек заслуживает уважения. Надеюсь, вы думаете так же, лейтенант?

– Пожалуй, да, лейтенант… Мы что, больше не друзья?

– Мы никогда ими и не были, – усмехнулся он. – Возможно, мы немного симпатизируем друг другу, Эл, однако оба прекрасно знаем, насколько один коп может доверять другому.

– Я как-то раньше об этом не задумывался, – ответил я, – но, возможно, вы и правы.

– Прав, прав, и вы это знаете, чертов лжец!

Он завернул на парковочную площадку и поставил машину туда, где на асфальте темной краской было выведено его имя. Поднявшись на второй этаж управления, мы прошли в какой-то кабинет. Его единственным обитателем оказался довольно тучный парень с добродушной физиономией, добросовестно изучающий цветной вкладыш в мужской журнал – на нем была изображена полногрудая блондинка.

– Это сержант Хенсон, – представил его Шелл. – Джек, я хочу познакомить тебя с лейтенантом Уилером из Пайн-Сити.

– Привет, лейтенант! – Упитанный сержант помахал рукой, не отводя глаз от вкладыша. – Послушай, Дон!

Ты знаешь, что здесь написано? Что хобби этой красотки – коллекционирование старых пивных кружек. Бьюсь об заклад, она насобирала уйму старых пивных кружек, но только на уме у них была не выпивка, а? – Он закатился хохотом. – Чего вы, ребята, от меня хотите?

– Хочу на несколько минут позаимствовать у тебя дело «троицы», – спросил Шелл.

– Ради Бога, если только сумеешь его разыскать, – пожал плечами Хенсон. – По-моему, пару лет назад мы подложили эту папку к старым делам.

– Я отыщу ее, – сказал Шелл и направился к стеллажам в конце кабинета.

Сержант снова вернулся к нагой красотке на вкладыше.

– Вот видите, лейтенант? Им пришлось сложить страницы, и эту шлюху тоже – в самом интересном месте Если бы моя жена без одежды хотя бы вполовину выглядела так же привлекательно, я бы сжег все ее ночные рубашки и пеньюары!

Появился Шелл с синей папкой под мышкой.

– Пошли в мой кабинет, Эл. – Он мельком взглянул на увлеченного сержанта. – Спасибо, Джек! Я поставлю это на место.

Через несколько минут я сидел глядя на него через стол. Он открыл папку, извлек из нее большую фотографию и перебросил ее мне На меня смотрели встревоженные глаза молодой миссис Каттер с нервически поджатыми губами.

– «Мириам Перкинс, незамужняя, возраст – двадцать пять лет, ранее приводов не имела», – зачитал Шелл. – Дело это приблизительно трехлетней давности. Тогда она была девушкой по вызову. Из очень дорогих. – Он усмехнулся. – Брала по сотне баксов за визит, а чтобы в нашем городе девушке по вызову получить такие деньги, она должна отлично знать ремесло. Мы получили жалобу от одного типа, достаточно пожилого, чтобы разбираться в подобных вещах, ну и вызвали ее. По ее словам, он пожаловался потому, что она отказалась остаться у него на всю ночь и ушла. МЫ проверили ее подноготную. Она из хорошей семьи, отец ее был вице-президентом какой-то оптовой компании средней руки. Дома – куча денег и никаких эмоциональных проблем с родителями. Проституцией она занималась ради острых ощущений – так она заявила.

Возможно, это и было правдой, но как она дошла до жизни такой? Через своего приятеля, сказала она. Этот приятель познакомил Мириам с другой девицей, постарше ее.

Та играла роль организатора, договаривалась о свиданиях и получала по сорок баксов с каждой сотни, заработанной девушками.

– «Троица»? – спросил я.

– Правильно. – Он несколько раз кивнул. – Мы сразу же проверили двух других. У второй было почти такое же прошлое, как и у Мириам Перкинс. Та, что постарше, была иной – В каком смысле?

– Тертый калач, занималась рэкетом несколько лет.

Если бы не эти девицы, мы бы до нее ни за что не добрались. Я считаю, у нее был подлинный талант подбирать подходящих девушек, таких «любительниц острых ощущений», как Мириам Перкинс, Тони Моррис и…

– Минуточку! – завопил я.

– Что-нибудь не то съели? – Он с удивлением взглянул на меня.

– Повторите-ка еще разок второе имя.

– Тони Моррис.

Он вытащил из папки вторую фотографию и протянул ее мне. Тони Моррис, только более молоденькая, довольно хмуро смотрела на меня большими невинными глазами.

– «Тони Моррис, незамужняя, двадцать три года, приводов не имела», – прочитал Шелл. – Была девушкой по вызову. Занималась этим из «интереса», да и деньги ей были не лишними. Средств, получаемых от папочки – пятьдесят долларов в неделю, было недостаточно на приобретение тех красивых тряпок, до которых она была большой охотницей. По временам она подрабатывала еще манекенщицей в шикарном магазине готового платья. Но постоянной работы не искала, потому что, как она выразилась, «было бы слишком нудно ежедневно высиживать положенное количество часов в каком-нибудь скучном старом офисе». Трогательно, не так ли?

– Могу я взглянуть на фотографию вдохновительницы всего дела? – спросил я.

– Конечно!

Он бросил мне через стол третий снимок. Обрамленное длинными черными волосами лицо, на которое я смотрел, было почти прекрасным. Женщина слегка улыбалась, как будто то, что ее фотографировали для постановки на учет в полиции нравов, забавляло ее. Полураскрытые губы капризно изогнуты, нижняя губа чуть ли не вывернута.

– Лиза Неттхейм, – сказал Шелл. – «Двадцать восемь лет, незамужняя, в Калифорнии ранее приводов не имела». Мы не стали проверять в других местах, но я убежден, что она – фигура, известная еще в двух-трех штатах.

– Она вышла замуж за парня по фамилии Ландау, – заметил я. – Он умер.

– Как вы узнали? – искренне изумился он. – Она сообщила нам об этом в тот вечер, когда мы привезли сюда всех троих. Попросила, чтобы мы оставили в покое двух других, они – всего лишь глупые девчонки и теперь настолько перепуганы, что больше не будут этим заниматься. А что она может сказать о себе, спросил я ее, и тогда она поведала нам, что собирается выйти замуж. – Шелл медленно покачал головой. – Вы бы ее видели! Сидела здесь словно титулованная особа и выглядела на миллион долларов. Ландау, старикан чуть не семидесяти лет, был ее постоянным клиентом. Он надумал жениться на ней главным образом потому, призналась она, что хотел сэкономить деньги. И она решила принять его предложение. Но последним-то, как оказалось, смеялся старик. Он умер три месяца спустя и оставил ей состояние, обремененное такими долгами, что весь ее реальный доход составлял не больше сотни в неделю. Я иногда думал, что с ней случилось.

– В данное время она живет в Пайн-Сити, – буркнул я. – По всей вероятности, мне следует назвать сегодняшний день днем открытий или даже днем разоблачений. – Я поискал в кармане сигарету, нашел одну и поднес к ней спичку. – А каким образом Мириам Перкинс превратилась в миссис Каттер?

– Каттер присоединил предприятие ее отца к своей империи. Полагаю, именно так они и повстречались… Мы, как положено, предупредили их всех: в следующий раз… и так далее и тому подобное, – и отпустили на все четыре стороны. Представляете, как я был поражен, прочитав о свадьбе Каттера? И вместе с тем порадовался – оказывается, и коп может сыграть роль доброго Санта-Клауса. Думаю, насчет этого я ошибся, верно?

– Не знаете, хоть одна из этой троицы была как-нибудь связана с Эвансом?

– Не знаю. Отъезд Эванса не был большой потерей для города, но, откровенно говоря, Каттер оказался не лучше. Насколько мне известно, Эванс не женат, так что вполне вероятно, что он знал одну из них или даже всех троих.

– Отсюда Эванс отправился в Лос-Анджелес, – сказал я. – Надо думать, что Ленни Силвер поехал вместе с ним, поскольку сейчас оба они в Пайн-Сити. Там же и бывшая королева ночного клуба по имени Мерл. Говорит, что нашел ее в Сан-Франциско. Она не жила здесь пару лет назад?

– Не думаю.

– Ну что ж, огромное спасибо. Дон! – Я поднялся. – Благодарю за все.

– Кто знает, может, в следующий раз и мне понадобится выяснить что-нибудь в Пайн-Сити. – Он с минуту поколебался. – Мне очень не хочется спрашивать, но если не спрошу, эта мысль будет беспокоить меня еще пару дней. Как там Тони Моррис?

– Имеет вполне законную неплохую работу. Она – личная горничная миссис Каттер.

– Ну и ну! – На мгновение у него на лице появилось сочувственное выражение. – Ну что ж, желаю вам разобраться с вашим убийством, Эл. Не сомневаюсь, вам это просто необходимо.

– Да, пожалуй, – согласился я со вздохом. – Кстати, вы никогда не сталкивались в сфере строительства и благоустройства жилых районов с парнем по имени Донован? Майк Донован?

– Нет, – ответил он без колебаний. – Никогда не слыхал о таком.

– Это уже кое-что… А Лиза Неттхейм-Ландау не говорила, в каких краях она пребывала до того, как перебраться в Санта-Байя?

Шелл на мгновение задумался, затем покачал головой:

– Не думаю, а если и говорила, то я не помню.

– Ну, до встречи, Дон!

– Пока. В любой момент, как только вам снова захочется угостить меня обедом, сразу катите сюда.

Глава 8

Дверь мне открыла пышная блондинка с розовато-желтыми волосами, с таким же страдальческим выражением на лице, как и во время нашей первой встречи.

Мне было жарко и хотелось пить после дороги из Санта-Байя, но я догадался, что гостеприимство не входит в число ее достоинств. На этот раз на ней были обтягивающая белая рубашка и такие узкие черные брюки, что оставалось только поражаться прочности ткани, выдерживавшей сопротивление ее телес.

– Снова вы! – проворчала Мерл каким-то утробным голосом. – Почему это вам обязательно нужно было явиться сюда в шесть вечера?

– Вы и сегодня изволите есть? – спросил я ядовито.

– Мы всегда едим.

– Оно и видно. Можете не прерывать из-за меня свое любимое занятие, мне нужен только Силвер.

– В таком случае поторопитесь, хорошо?

Она пошире распахнула дверь и, грузно переваливаясь, прошла в гостиную.

На кушетке, наблюдая за тоненькой струйкой дыма, поднимавшейся спирально из его трубки, лежал Берт Эванс. Он выглядел, пожалуй, чересчур расслабленным, но, возможно, мне это просто показалось.

– Опять он, – злобно сообщила Мерл. – Хочет поговорить с Ленни.

– Вот и пригласи его сюда. – Эванс принял сидячее положение. – Возьмите себе стул, лейтенант.

Я дождался, когда Мерл вышла из комнаты, и спросил:

– А как вы расслаблялись в Санта-Байя?

– Вы имеете в виду особый вид расслабления?

– Ну, как сейчас с Мерл, – подмигнул я ему. – Так что вы для этого делали?

– Вы хотите, чтоб я обрисовал вам свою сексуальную жизнь?

– А почему бы и нет?

Его губы растянулись в автоматической улыбке, в то время как глаза под тяжелыми веками настороженно следили за мной.

– Я бы сказал, что вы шутите, но вы, похоже, не из тех копов, кто любит дурачиться. Вас интересует что-то определенное? Тогда спрашивайте напрямик. – Он легонько поскреб свою загорелую лысину. – А я либо отвечу на ваш вопрос, либо скажу, чтобы вы занимались своими собственными чертовыми делами.

– Девушки по вызову. Сотня долларов за сеанс. Красивая брюнетка, которая стоит ровно столько и ни цента меньше. Звали ее Лизой Неттхейм.

– Точно, Лизу я знал! – кивнул он. – И вы правы: она стоила тех денег, что ей платили. С ней произошла ужасная история, лейтенант. – Он печально покачал головой. – Я до сих пор переживаю. Она вышла замуж и бросила свое занятие!

– И стала вдовой через три месяца, – подхватил я. – Сейчас она живет в Пайн-Сити. Известно вам это?

– Нет! Чего вы хотите, лейтенант? Толкнуть меня на прелюбодеяние?

– Упаси Боже! Значит, в последнее время вы не встречались?

– Я не виделся с ней с той поры, когда она выскочила замуж, уехала из Санта-Байя и ушла из моей жизни. – Его лицо на мгновение исчезло в облаке дыма. – Лучше бы вы мне не говорили, что она поблизости, да еще и вдова! Знаете, у меня сразу появился зуд.

В комнату, приглаживая длинные светлые волосы, грациозной походкой вошел Силвер. Он был одет в шелковый эффектный костюм из дымчатого шелка с искоркой, который буквально переливался, когда парень проходил сквозь сноп солнечного света, падавшего из окна. Сегодня платиновые часы-браслет красовались на его левой руке, составляя единый ансамбль с платиновыми же часами на ремешке на правой руке, и я даже прислушался, не бряцают ли они при ходьбе. Ярко-синие глаза на его по-детски миловидном лице чуть не вылезли из орбит, когда он увидел меня.

– Теперь я знаю, почему здесь так воняет! – произнес он брезгливо. – Снова явился легавый.

– Сегодня я видел того «быка», которого ваш брат избил в Сата-Байя, – заговорил я с ним. – Он три месяца пролежал в больнице, а затем его убрали на пенсию. Пенсия небольшая, и его жена вынуждена работать уборщицей, а сам он носит спинной корсет.

– Вы разбиваете мое сердце! – фыркнул Силвер. – На суде все было сказано о том, что они вдвоем сделали с Питом в тот вечер, коп!

– Где ты находился в ту ночь, когда был убит Николас Каттер? – рявкнул я.

Он пожал плечами:

– У меня было ответственное свидание.

– Где и с кем?

– Не ваше собачье дело!

– Столь же ответственное, что и вчера?

– Возможно.

– Такое же, как и сегодня?

– Возможно!

– Ошибаешься, – поправил я его. – Сегодня тебе предстоит свидание со мной. Действительно, весьма ответственное. В управлении.

Берт Эванс тихонечко кашлянул.

– Я попрошу моего адвоката встретить вас там, лейтенант.

– Прекрасно. Но это только в том случае, если Ленни будет держать себя в руках во время поездки.

– Что, черт побери, это значит? – возмутился Силвер.

– Ты относишься к тем легко возбудимым типам, которые пылают ненавистью к копам. – Я нехорошо ухмыльнулся, посмотрев на него. – К тем, что способны напасть на меня по дороге в город. Так что мне придется тогда утихомирить тебя ударом пистолета по голове и упрятать за решетку в тот миг, как мы доберемся до управления.

– Этот номер у вас не пройдет! – завопил он.

Я развел руками.

– Ты вчера верно сказал, я – мелкий коп, работающий в службе шерифа небольшого округа. Но именно это и облегчает мою задачу, Ленни. Все достойные люди этого города возмущены зверским убийством одного из наиболее уважаемых граждан. Так неужели ты думаешь, они станут беспокоиться о том, что случится с каким-то молодчиком, который отказывается отвечать на вопросы?

– Скажи ему, Ленни, – вкрадчиво произнес Эванс.

– Я был с дамой. Провел всю ночь у нее в квартире, – равнодушно сообщил Ленни. – Что в этом такого?

– Не будем пускаться в дебаты, – снизошел я. – Ее имя и адрес.

– Берт, – Ленни неуверенно облизал губы, – боюсь, тебе это может не понравиться…

– Я сообщу тебе свое мнение, – пообещал Эванс.

– Она позвонила как-то вечером, когда вас с Мерл не было дома, дня через два после того, как мы приехали сюда, – неуверенно заговорил Силвер. – Сказала, что хотела бы видеть тебя, просто чтобы вспомнить прежние времена. Ну я и рассказал ей про Мерл. Тогда она спросила, почему бы мне как-нибудь не заглянуть к ней. – Он смущенно пожал плечами. – Ну я и заглянул.

Какое-то мгновение Эванс недоверчиво смотрел на него.

– Лиза Неттхейм?

– Теперь она Лиза Ландау, вдова.

– Ты мелкий тупой шпаненок!

Эванс встал, аккуратно положил трубку на край пепельницы и повернулся к Силверу. Поднял его за шиворот со стула и тыльной стороной ладони с силой ударил сначала по одной щеке, потом по другой.

– Блудливый щенок! Мне плевать, с кем ты спишь в нерабочее время! – глухим голосом проговорил Эванс. – Но о ней ты должен был сказать. Она могла быть приманкой, подосланной Николасом Каттером. Ты об этом подумал?

– Проклятие! – пробормотал Силвер распухшими губами. – Мне это просто не пришло в голову! Крайне сожалею, Берт! Честное слово!

– Раз Ник мертв, это уже не имеет значения. – Эванс взял трубку и снова уселся на кушетку. – Но такое могло случиться.

– Где она живет? – спросил я.

Силвер не задумываясь назвал ее точный адрес.

Я закурил сигарету, чтобы иметь пару минут на размышление, но больше вопросов у меня не было. Алиби Ленни на время убийства Каттера было установлено, и если я не смогу доказать, что оно фальшивое, мне придется этим удовлетвориться.

– У вас есть еще вопросы, лейтенант? – резко спросил Эванс.

– Пожалуй, нет.

– Значит, я теперь могу идти? – обрадовался Силвер.

– Нет, черт побери! – внезапно рявкнул Эванс. – Ты и Лиза Неттхейм – к такому мне надо еще привыкнуть, для меня это полная неожиданность. Во всяком случае, одну ночь ты можешь пропустить. Останешься сегодня дома. Ленни, сэкономишь силенки Я двинулся к двери, но тут Силвер загородил мне дорогу'. Глаза у него будто остекленели от ненависти.

– Я кое-что должен тебе за это, коп! – прошипел он.

– Вот и ударь меня, Ленни, – сказал я! – Оставь на мне синячок Меня это вполне устрою. Пожалуйста.

– Только попробуй тронуть лейтенанта – послышался за моей спиной холодный голос Эванса. – Сразу же взлетишь под потолок полумертвый. Ленни. То, что мне и надо. Ну а уж об остальном позабочусь я сам.

Какое-то мгновение Ленни находился в смятении, не зная, что предпринять, потом медленно попятился. Я прошел мимо него в холл и увидел, что Мерл уже успела распахнуть для меня входную дверь.

– Могу поспорить, вы опять отбили у него аппетит. – проворчала она. – Вчера вечером он практически ничего не стал есть.

– Зато вы, могу поспорить, приналегли на пирог с банановым кремом!

Ее глаза округлились от изумления.

– Откуда вы про это знаете?

– Мерл, дорогуша! – Я нежно провел пальцем по тому месту, где у нее должна была быть талия. – На тебе все видно!

Направляясь к дому Каттера, я проехал две мили по Вэлли, затем двинулся вдоль высокой кирпичной стены, огораживающей его владение. Единственная группа деревьев, замеченная мною на протяжении последующих двух сотен ярдов, отстояла от шоссе самое малое на четверть мили, и я решил, что добраться до нее можно разве что на тракторе. Сделав подковообразный поворот, я вернулся к подъездной дорожке и несколькими секундами позднее припарковал свою машину перед входом в особняк.

Дверь отворила горничная и, для подруги, которая всего лишь накануне разделяла со мной постель, выказала при виде меня на редкость мало энтузиазма.

– Привет, Тони!

Я выдал ей свою широкую неотразимую улыбку, ту самую, которую я репетирую перед зеркалом во время бритья, хотя из-за этого часто зарабатываю порезы.

– Джордж Каттер вернулся к себе домой около трех часов дня, – вежливо сообщила она, – а миссис Каттер спит, она приняла сильное снотворное, ее нельзя тревожить. Таков приказ доктора.

– Какого еще доктора?

– Доктора Ригби.

– Вы знаете его номер?

– Конечно.

– Вот и прекрасно! – Я прошел мимо нее в холл. – В таком случае я ему позвоню.

– Ради Бога!

Она первой прошла к телефону, отыскала требуемый номер в небольшой книжечке рядом с аппаратом и сообщила мне.

Я сам набрал номер и переговорил с доктором Ригби.

Он видел миссис Каттер днем, около половины третьего, она никак не могла оправиться от долгого приступа истерии, что вполне понятно при данных обстоятельствах.

Поэтому он дал ей сильное снотворное и распорядился, чтобы до самого утра ее не беспокоили. Я поблагодарил его и повесил трубку.

– Я и сама решила лечь пораньше, – слабо улыбнулась Тони. – Неизвестно почему, я чувствую себя совершенно обессиленной.

– Тони Моррис, – заговорил я, пытаясь поточнее припомнить содержавшуюся в протоколе формулировку, – не замужем, возраст двадцать три года, ранее приводов не имела. Девушка по вызову. Занимается этим ради острых ощущений, но деньги ее тоже интересуют, поскольку пятидесяти долларов в неделю, что она получает от отца, ей не хватает. Постоянной работы не имеет, потому что быть занятой определенное количество часов представляется ей крайне нудным.

По щекам у нее пошли пятна.

– Вы наводили справки обо мне в полиции Санта-Байя?

– Это получилось случайно, – честно сказал я. – Мне нужно было выяснить кое-что про Мириам Каттер, и вдруг я неожиданно услышал ваше имя.

– Полагаю, вы считаете себя обманутым, узнав, что спали с бывшей девушкой по вызову?

– С чего бы это мне считать себя обманутым, если вчера я сам вас соблазнил – назовем это так, – до того, как узнал о ваших прошлых проказах? – Я подмигнул ей. – Неужели я похож на болвана, который ничего не смыслит в жизни? Но меня интересует другое: как получилось, что сейчас вы отрабатываете положенное количество часов в качестве личной горничной? И куда девался снисходительный богатый папенька?

– Год назад снисходительный богатый папенька прослышал о «временной работе», – ответила она. – Не знаю, кто сказал ему, но уверена, что не лейтенант Шелл – он мне понравился, парень не из тех, кто нарушает данное слово. Ну, тогда это уже не имело значения. Дорогой папочка пожелал узнать, правда ли это. Я призналась, что да.

И тогда он вышвырнул меня из дома, из семьи, из своей жизни. Я уехала с тремя чемоданами личных вещей и сотней долларов в кармане. Единственным знакомым мне человеком была Мириам. Я созвонилась с ней, и она предложила мне это место. Все очень просто, Эл.

– А как насчет Лизы Неттхейм? – спросил я. – Вы встречались с ней после этого?

– Нет. Я слышала, что она вышла замуж за какого-то богатого старикашку и они уехали из Санта-Байя.

Было это года три назад.

– Сейчас она живет в Пайн-Сити.

– Ох! – удивилась Тони совершенно искренне. – А я и не знала!

– Вы не помните человека по имени Берт Эванс в Санта-Байя?

– Помню.

– Он был клиентом Лизы Неттхейм?

Тони кивнула:

– Постоянным клиентом, его она держала для себя.

– А что скажете про Ленни Силвера?

На лице ее появилась гримаса отвращения.

– Он просто больной, настоящая скотина! Лиза договорилась через Мириам о свидании с ним, когда я наотрез отказалась видеть его еще раз, но потом и она сказала «нет». Поверите ли, несколько месяцев после этого я видела во сне всякие кошмары.