Текст книги "Пока не разлучит искушение"

– А как к нему относилась Лиза?

– Думаю, она просто хотела сделать одолжение Эвансу, своему постоянному клиенту. Для Лизы самое главное бизнес. Я сомневаюсь, чтобы она когда-либо занималась сексом ради удовольствия.

– Вы удивились, узнав, что Джордж Каттер был любовником Мириам? – спросил я, резко меняя тему разговора.

– Скорее меня это позабавило… – Она медленно улыбнулась. – Никогда б не подумала, что Джордж – тот тип мужчины, который нужен Мириам. Он такой скучный.

Я осмотрел огромный холл, заполненный тенями.

– Вам никогда не бывает тоскливо в этом мавзолее?

– К этому привыкаешь. Возможно, если мне станет уж очень тошно, я уеду и проведу ночь со своим приятелем на огромной кушетке под звуки проигрывателя.

– В любое время, – сказал я. – Это напомнило мне, что я должен пополнить свои запасы афродизиака.

– Славный дедушка Уилер! – По пути к двери она просунула свою руку под мою и крепко прижала ее к себе, так что я почувствовал твердость ее груди.

– Знаете? За всю свою жизнь я встретила всего четырех человек, которые мне понравились, и двое из них были копами.

– Копы – симпатичные люди, если их поближе узнать! – хмыкнул я.

Она отворила дверь, подождала, пока я вышел на парадное крыльцо, и произнесла, покачав головой:

– Копы могут быть симпатичными, а вот люди – никогда.

Возвращаясь в город, я раздумывал над последним философским изречением Тони. Никаких определенных планов на вечер у меня не было, но я все же остановился, чтобы перекусить мясным сандвичем. А в половине девятого оказался у квартиры Лизы Ландау и нажал на кнопку звонка. Через несколько секунд ее голова осторожно выглянула из-за двери, а затем, увидев меня, Лиза просияла приветливой улыбкой.

– Входите же, Эл! – воскликнула она приятным голосом и открыла дверь пошире.

Я перешагнул через порог и буквально замер на месте.

– Конечно, я слышал про «блудницу в пурпуре», но до сих пор мне не доводилось встречаться с нею во плоти!

«Во плоти» было точным определением. Ярко-красная рубашка, расстегнутая спереди и плотно обтягивавшая высокую грудь, чуть сборилась на талии и вновь натягивалась на полукружьях бедер, чтобы почти сразу же закончиться – видимо, из-за нехватки материала. Длинные стройные ноги выглядели маняще белыми, а когда она повернулась и направилась в гостиную, я заметил, что в рубашке по бокам имеются разрезы, позволявшие рассмотреть мини-трусики голубого цвета.

– Я не знала, что вы явитесь с визитом! – бросила она мне через плечо. – Иначе бы я переоделась.

– Тогда бы я много потерял!

Усевшись в кресло, она неторопливо закинула ногу на ногу, я же поспешил плюхнуться на стул, стоявший на безопасном расстоянии от этой красотки в красном.

– Цыпленочек! – улыбнулась она, и ее нижняя губа чуть не коснулась подбородка. – Не понимаю, почему вы боитесь меня, Эл?

– Может, потому, что вы такая лгунья? – высказал я предположение. – Вы же знаете, например, что вам на четыре года больше, чем те двадцать семь лет, которые вы мне назвали?

Ее улыбка застыла.

– Привилегия дамы – скрывать свой возраст, и не очень-то галантно со стороны… джентльмена уличать ее в этом!

– Вы мне сказали, что являетесь богатой вдовой Ландау, – продолжал я без тени смущения, – но ваш супруг оставил свои дела в таком плачевном состоянии, что вы получаете не более сотни в неделю. Возможно, это не бедность, но, безусловно, не богатство!

– Надеюсь, вы не собираетесь изображать из себя паука, который заманивает муху в паутину в ее собственной гостиной? – Ее темные глаза утратили сонное выражение и казались теперь весьма настороженными. – Вижу, вы провели кое-какое расследование в отношении меня, не так ли? В Санта-Байя, вероятно?

– Интересно, не проделал ли то же самое Ник Каттер? – сказал я. – Возможно, именно это и означала пометка в черной книжечке: проверить данные о Л.Л. до начала переговоров об основной передаче.

– Кто знает? – Она слегка пожала плечами. – Итак, вам уже известно, что я была в Санта-Байя. Но с той поры много воды утекло!

– Где вы находились в ту ночь, когда был убит Каттер?

– Здесь.

– Одна?

– Нет, кое с кем. С одним приятелем.

– Что за тайны мадридского двора? У вашего приятеля наверняка есть имя.

– Но, возможно, он предпочитает оставаться неизвестным. Это так важно, Эл?

– Важно, это проверка.

– Ленни Силвер, – заявила она. – Ну не странно ли – как вас увижу, так меня сразу тянет к спиртному?

Она поднялась с кушетки и прошла к бару. Ее походку в красном одеянии – искусное покачивание обтянутых красным шелком ягодиц, изредка подчеркиваемое промелькнувшей каемочкой голубых трусиков, – можно было назвать «эротической фантазией».

– Могу ли я предложить вам стаканчик?

– Благодарю. – Я поднялся с кресла и пошел следом за нею к бару. – В котором часу в тот вечер пришел сюда Силвер?

– Около восьми, полагаю. – Она занялась бутылками, бокалами и кубиками льда. – А может, и в половине девятого, не уверена.

– А когда ушел?

– После завтрака. Тоже затрудняюсь сказать, в котором это было часу. Утром, но не слишком рано, это уж точно.

– Он уплатил вам обычную сотню?

Она и не подумала оскорбляться, просто улыбнулась мне:

– Для Ленни это было бесплатно. В этом парне есть какая-то примитивная грубость, которая привлекает меня.

– Та самая, которая оттолкнула Тони и Мириам в Санта-Байя?

– Они были тогда всего лишь парой девчонок. – Она подтолкнула мне бокал через стойку бара. – Слишком молодых, чтобы оценить редко встречавшиеся в жизни вещи. – Она приподняла свой бокал, ее глаза насмешливо смотрели на меня поверх его края. – Что вы хотите, Эл? Вызвать у меня комплекс вины?

– Нет, хочу дать вам шанс, – ответил я ровным голосом. – Слушайте хорошенько, Лиза, потому что он у вас всего один.

– Я слушаю.

– Думаю, обнаружив, что нет никакого наследства, вы вернулись к своему прежнему промыслу. Но потом, не знаю, каким образом, может, просто увидели снимок в газете, вам стало известно, что жена миллионера Николаса Каттера – не кто иная, как Мириам Перкинс, ваша бывшая партнерша по определенным забавам. Вы перебрались в Пайн-Сити, дабы заняться этаким аккуратненьким вымогательством. Не знаю, как вы познакомились с Донованом, но почти не сомневаюсь, что эта встреча была преднамеренной, а не случайной. С его поддержкой вы выработали превосходный план ненавязчивого шантажа.

Вы не станете разоблачать Мириам перед всем миром, особенно перед тесным социальным мирком Пайн-Сити, до тех пор, пока она платит за молчание. Причем вы не требовали с нее огромных сумм – это слишком вульгарно, да и опасно: за вами можно было бы проследить. Вместо этого вы предложили Нику заключить деловую сделку с Донованом на весьма выгодных для последнего условиях – продать ему по дешевке проект Деламара.

– У вас необузданное воображение!

– Естественно, вам пришлось пустить в ход все свои чары, чтобы обольстить Донована, – продолжал я совершенно невозмутимо, – но при этом вы обнаружили определенные изъяны в его характере. Он стал бы нервничать из-за шантажа и, более того, начал бы сомневаться в своих возможностях руководить таким крупным проектом.

Иными словами, вам нужен был кто-то еще – покрупнее и посильнее. И тогда вы вспомнили о кровавой вражде между Ником и Бертом Эвансом. – Тут я остановился и прислушался к отзвукам собственного голоса у себя в голове. – Одну минуточку, постойте! Конечно, здесь я напутал. Первым был Эванс. Скорее всего, именно он предложил Донована в качестве промежуточного звена; ему не хотелось, чтобы Нику стало известно, кто стоит за всем делом, – по крайней мере до того времени, пока он решится на убийство.

Вдова Ландау аккуратно поставила свой бокал на бар.

– Вы сошли с ума! – сухо произнесла она. – Я вообще не понимаю, о чем вы толкуете! Я же вам сказала: у меня с Ником была связь, только и всего. Даже подсказала вам, где найти Берта Эванса, верно? Неужели вы рассчитывали, что я сама расскажу вам о Санта-Байя и о том, что Эванс был моим постоянным клиентом? Или, может, вы хотите пристыдить меня за то, что я пытаюсь сохранить лицо?

– Ладно. – Тремя большими глотками я выпил виски. – Еще одна попытка, Лиза: где вы находились в ту ночь, когда был убит Ник?

– Здесь, у себя в квартире.

– Одна?

– Я уже говорила, что была с Ленни Силвером.

– Спасибо за выпивку. – Я поднялся с табурета возле бара. – Можете не провожать, я сам выйду.

– Эл? – Лиза перегнулась через бар. Кончики ее грудей только что не протыкали тонкий шелк красной рубашки. – Не уходите отсюда таким сердитым! Пожалуйста, задержитесь немного: а вдруг мне удастся убедить вас, что я вовсе не такая уж плохая, как вы считаете?

– Я не захватил с собой шлепанцы, – сказал я. – И боюсь, что Ленни испортит нам задушевный разговор.

– За кого вы меня принимаете? – вкрадчиво спросила она. – За женщину, у которой телесные потребности превозмогают разум, так что она не в состоянии думать ни о чем кроме секса?

– Ну что вы, дорогуша, вы куда более сложная натура, – произнес я устало. – Я скорее назвал бы вас роскошным телом, которым управляет острый как бритва ум. До сегодняшнего дня я предполагал, что, возможно, вас втянули в эту аферу, но сейчас я убежден, что вы сами нырнули в нее вниз головой.

Губы у нее поджались, но она ничего не сказала.

Я мысленно попрощался с обнаженной красавицей более чем в натуральную величину, бездумно улыбавшейся мне с противоположной стены, и направился к передней двери. Лифт, который в пронзительной тишине опускал меня вниз, был одним из последних изобретений инженерной мысли, и я подумал, уж не психические ли травмы заставляют его ломаться и застревать между этажами. Мысленно я даже написал диалог по этому поводу: «Скажи мне, машина, когда ты впервые почувствовала щемящее чувство неуверенности между этажами?»– «Думаю, когда заметила, что люди, нажимающие мои кнопки, совершенно не думают обо мне».

Лифт благополучно доставил меня до тротуара, где я почувствовал, что мне совершенно необходимо выпить.

Через дорогу находился бар, и я проторчал там целый час, обдумывая, что же теперь делать. После трех рюмок я расхрабрился: провались все в тартарары, я еду домой и заваливаюсь спать!

Я приехал к себе около десяти и решил, что сейчас в самый раз дать полный отдых психике Уилера, а потому поставил на проигрыватель пластинку с музыкой Сибелиуса. На половине второй стороны диска раздался телефонный звонок.

– Уилер? – Голос шерифа был едва слышным, словно он боялся, что его подслушают. – Я в доме Джорджа Каттера… Постарайся сразу же приехать сюда.

– Где он находится?

– В миле от дома его брата. Сержант Полник будет ждать вас снаружи.

– Ладно, – сказал я. – А почему такая спешка?

– Убита его жена, – произнес Лейверс голосом, лишенным всяких эмоций, и тотчас повесил трубку.

Глава 9

В свете фар материализовалась коренастая фигура, и я затормозил возле сержанта Полника. Он уселся в машину рядом со мной и неопределенно махнул рукой:

– Ворота будут слева – ярдах в двадцати отсюда, лейтенант.

– Когда это случилось?

– Не знаю. Муж позвонил шерифу и сообщил об убийстве что-то около десяти.

– Почему шериф мне сразу не позвонил?

– Он звонил, но вас не было.

Это казалось логичным. Я завернул свой «остин» на подъездную дорожку и остановил его рядом с ближайшей патрульной машиной.

– Как ты поладил с Донованом? – спросил я, выключив мотор.

Он секунд пять сидел и раздумывал.

– Я все допытывался у него, почему он врет, будто не знает эту дамочку Ландау; через некоторое время он начал просто бегать от меня. Ну а я, понятное дело, ходил за ним по пятам и задавал один и тот же вопрос.

Потом, уж не знаю, какая муха его укусила, он вдруг взбесился и ударил меня.

– Надеюсь, он не покалечил тебя, сержант?

– Меня? – Полник недоверчиво рассмеялся. – Вы шутите, лейтенант?

– Что было дальше?

– Ну, я подумал, что у копа тоже имеются кое-какие права. То есть если люди будут разгуливать и бить копов когда им заблагорассудится, к чему это приведет?

– Ты совершенно прав, – поспешил я его подбодрить. – И что потом?

– Я его тоже стукнул.

Следующий вопрос я задал чисто машинально:

– В какой он больнице.

– В Бэйсайде. Док сказал, что челюсть у него не сломана.

– Может, небольшая трещина?

– Смещение – вот как определил док. – Он искоса посмотрел на меня и смущенно спросил:

– Вы не сердитесь, что я немного поддал ему, лейтенант?

– Он же первый тебя ударил. И потом, как мне кажется, он должен быть тебе благодарен: теперь у него превосходное алиби на время убийства.

Полник облегченно вздохнул:

– Верно! Я как-то об этом не подумал.

Мы вылезли из машины и вошли в дом. Сержант провел меня в гостиную, забитую людьми. Тело пухленькой блондиночки лежало на боку посреди пола. На ее лице застыло выражение ужаса. Над правым глазом чернело отверстие, окруженное загустевшей кровью. Убийство – это убийство, но когда убивают женщину, да еще молодую и привлекательную, это уже ни во что не вписывается.

Я подошел к шерифу, разговаривавшему с доктором Мэрфи. Эд Сэнджер и его новый помощник все еще занимались своими хитроумными изысканиями, вокруг стояли несколько копов в форме и изо всех сил старались не показать, как им все это осточертело.

– Джордж Катер обнаружил ее в девять тридцать вечера, – сказал Лейверс. – Доктор Мэрфи определил, что она убита самое большое за десять минут до этого. – Кивком шериф указал на Сэнджера. – У Эда имеется орудие преступления. Оно лежало на полу рядом с телом.

«Смит-и-вессон» тридцать восьмого калибра. Джордж сказал, что это пистолет его брата. Он всегда хранил его в верхнем ящике своего письменного стола в библиотеке.

– Его не было в ту ночь, когда был убит Николас, – напомнил я.

– Правильно, – кивнул Лейверс. – Так что предположить, что убийца, застрелив Ника, забрал его пистолет, а потом прикончил им Ив Каттер.

– Где сейчас Джордж?

– Я поместил его в другой комнате, за ним наблюдает офицер. – Лейверс осторожно погладил один из своих подбородков. – Анонимный телефонный звонок выманил его из дома, а когда он вернулся, то обнаружил жену убитой. Вы этому верите, Уилер?

– Еще не знаю, – взглянул я на него. – А вы нет?

– Думаю, мы закончили дело, я имею в виду оба убийства. Вообще-то это даже забавно. Мы начали, не располагая никакими уликами, и преступление выглядело необычайно сложным, а теперь у нас есть ответ, и оказывается, весьма очевидный и простой. Полагаю, я должен поблагодарить вас за то, что вы мне его подсказали.

– Какой это ответ я вам подсказал? – спросил я будничным голосом.

– Когда я позвонил вам утром в тот, другой дом насчет Шелла, – заговорил он нетерпеливо, – вы мне сказали, что любовником оказался младший брат Николаса, а алиби на время убийства Джорджу обеспечивает его жена. Все это вы аккуратненько увязали вместе. Джордж той ночью отправился на очередное тайное свидание со своей невесткой и, совершенно неожиданно для себя, столкнулся с подстерегавшим его братцем. Они прошли в библиотеку, поскандалили, и Ник выхватил из ящика письменного стола пистолет. Ну а Джордж схватил бронзовый бюст и прикончил его. Ему потребовалось алиби, и он уговорил жену предоставить ему таковое. Все было прекрасно до той минуты, пока вы не узнали о его связи с женой Ника. Джордж понимал, что рано или поздно его жена непременно узнает про его похождения и тогда, несомненно, выложит нам всю правду, разбив вдребезги его алиби. Потому ему пришлось заткнуть ей рот, прежде чем она направит его прямиком в газовую камеру.

– Может быть, – пожал я плечами.

– К черту всякие «может быть»! – рявкнул Лейверс. – Вам не нравится это только потому, что все оказалось так просто и не вам первому пришло в голову. – Он с надеждой посмотрел на Мэрфи:

– Ну а как на ваш взгляд?

– С каких пор я стал копом? – непочтительно буркнул врач.

– Ну, во всяком случае, все так и было! – Шериф гневно посмотрел на нас обоих. – И Джордж уже готов расколоться, прямо сейчас. Продлить допрос на пару часиков, и он нам выложит все с мельчайшими подробностями.

– Я бы хотел поговорить с ним, – заявил я. – В какой он комнате?

– Через холл. – В голосе шерифа звучало недоверие. – Интересно, о чем это вам понадобилось беседовать с ним, Уилер?

– Об анонимных телефонных звонках, – сказал я. – Такие, как Джордж, весьма услужливы в подобных делах.

Возможно, вы добьетесь от него признания, только если будете с ним очень вежливы. Когда я приехал к нему домой сегодня утром, он уже ждал меня, чтобы сообщить, что проводил время со своей невесткой. А теперь он вновь оказал помощь следствию, когда подсказал вам, что его жена застрелена из пистолета его брата, не так ли?

– Куда, черт возьми, вы клоните? – загрохотал Лейверс.

– Всего лишь рассуждаю о том, что Джордж принадлежит к весьма услужливым убийцам, с которыми нам не часто приходится сталкиваться, – ответил я, не повышая голоса. – Может быть, прежде чем отправить его в газовую камеру, выдать ему награду за активную помощь в раскрытии преступления? «Самому сознательному убийце года», нечто в этом роде!

– Будь таких преступников побольше, и вы бы остались без дела, шериф, – невозмутимо заметил доктор Мэрфи. – Вы хоть подумали об этом?

Я посмотрел на побагровевшую физиономию Лейверса и понял, что самое время уйти куда-нибудь подальше.

Когда я вошел в комнату, где, уставившись невидящими глазами в противоположную стену, съежился в кресле Джордж Каттер, коп в форме вышел в холл.

– Мистер Каттер? – негромко окликнул я его.

Он медленно повернул голову и посмотрел на меня.

Вся его надменная самоуверенность бесследно исчезла.

Несмотря на мускулистую фигуру, он выглядел теперь слабым и хрупким.

– Ив мертва… – Казалось, он не понимает того, что это значит. – Такое случается с другими людьми, лейтенант. Ты зачастую читаешь об этом в газетах, прежде чем доберешься до спортивного раздела. Но такое не может случиться с твоим родным братом, – тут его голос понизился до едва различимого шепота, – и тем более с твоей женой.

– Что произошло сегодня вечером? – спросил я.

Я не был уверен, что Джордж слышал меня, потому что несколько минут он продолжал сидеть совершенно неподвижно, глядя на стену. Но потом снова заговорил – совершенно измученным голосом:

– У Ив никогда не было никаких проблем. Она была моей женой и любила меня. Большего она и не желала.

Она свято верила в свои клятвы, данные при венчании.

«Беречь и ценить, любить и лелеять в радости и в горе, в здравии и в болезни, в достатке и в нужде…»

– «Пока нас не разлучит искушение», – подхватил я.

– О чем это вы?

– О Мириам, – сказал я сурово. – О жене вашего брата, припоминаете?

– Мириам? – тупо повторил он. – Ах да, верно! Я почти забыл про нее и про себя.

– Расскажите мне, что произошло сегодня, – повторил я.

– Доктор дал Мириам сильную дозу снотворного, поэтому я вернулся домой около трех часов. Я был счастлив немного отдохнуть после этих двух страшных дней, а Ив мне сказала, что она с удовольствием приготовит что-нибудь вкусное для нас двоих. Мы как раз заканчивали обедать – где-то около восьми вечера, мне кажется, – когда раздался телефонный звонок. Я взял трубку.

Какой-то мужчина заявил, что ему известно, кто убил Ника, и он может это доказать, если я хорошо заплачу за информацию. Я ответил, что согласен заплатить, но только после того, как услышу от него имя убийцы и получу соответствующие доказательства. Он предложил мне немедленно встретиться с ним в конце дороги на Вэлли. Это примерно в пяти милях отсюда – там, где начинается еще незаконченное шоссе, ведущее к озеру.

Он велел мне проехать полмили по этой дороге, остановиться и ждать его. Я так и сделал.

– Но он не появился?

– Да, не появился. – Джордж очень медленно покачал головой, как будто опасался, что она свалится у него с плеч. – Я прождал не менее получаса, но он не приехал. Я подумал, что его могло задержать какое-то непредвиденное обстоятельство, поэтому предоставил ему еще пятнадцать минут и только после этого понял, что, проторчи я там хоть неделю, он все равно не появится.

Повернув машину, я поехал домой… – Дыхание у него стало прерывистым. – И когда вошел в гостиную, увидел на полу Ив…

– Вы не узнали голос по телефону?

– Знаю одно: говорил мужчина.

– На какой машине вы ездите?

– «Кадиллак».

– Четырехколесный?

Он вскинул на меня по-прежнему пустые глаза.

– Это какая-то шутка, лейтенант?

– Наверное, но теперь это уже не имеет значения.

Я вышел в холл и увидел Полника. Он стоял засунув руки в карманы возле входной двери и без всякого интереса разглядывал висевший на стене натюрморт. Подойдя к нему, я почувствовал приступ зависти – у Полника никогда не бывало проблем. Если что-то внезапно угрожало превратиться в таковую, он просто переставал об этом думать, и не устраивавшая его мысль постепенно исчезала из его памяти.

– Поедешь со мной, сержант, – деловито сказал я, выходя с ним на крыльцо.

Не задавая вопросов, он зашагал за мной к машине и уселся на место для пассажира.

– Куда мы едем, лейтенант?

– Кое-куда, где я намереваюсь оставить тебя наедине с красавицей блондинкой, – ответил я, затем включил мотор и, как только мы оказались на шоссе, прибавил скорости. – Это очень важно, сержант. Когда мы туда заявимся, я попрошу прекрасную блондинку кое-что сделать для меня, после чего мне придется уехать. Если тебе покажется, что она собирается ослушаться, твоя обязанность не допустить этого. Меня совершенно не интересует, какими методами ты этого добьешься: решай сам. В случае необходимости ударь ее по рукам. Или просто схвати и прижми к себе.

– Даже так, лейтенант? – В голосе его послышалось благоговение. – В жизни своей не хватал за руки прекрасных блондинок и уж конечно не прижимал их к себе.

– Возможно, сегодня ты испытаешь такое удовольствие, – проворчал я.

Минут через десять мы подъехали к белому особнячку, погруженному в полнейший мрак. Я нажал на дверной звонок и не отнимал от него пальца до тех пор, пока секунд через тридцать в прихожей не загорелся свет. Потом дверь отворилась, и на меня сердито уставилась всклокоченная блондинка, подслеповато моргая со сна. Халат из полупрозрачного розового нейлона, накинутый поверх кукольной пижамы, не был застегнут, так что малоопытный в дамских туалетах Полник не смог сдержать полузадушенный вскрик при виде представившейся ему картины.

– У вас нет времени, чтобы устраивать мне сцену по поводу того, что я извлек вас с постели среди ночи! – Я быстро взглянул на часы. – Сегодня в четверть двенадцатого зверски убита Ив Каттер, и в качестве жертвенного быка шериф задержал Джорджа.

– Ив Каттер… убита!

Глаза Тони явно собирались закатиться, а посему я был вынужден шлепнуть ее легонько по обеим щекам, дабы предотвратить нежелательный обморок, суливший куда большую потерю времени.

– У вас нет на это времени, – напомнил я. – Как чувствует себя Мириам Каттер?

– Я дала ей таблетки около восьми вечера, – ответила Тони тусклым голосом. – Потребуется землетрясение, чтобы пробудить ее раньше утра.

– Вот и прекрасно. – Я взял ее за локоток и провел через весь холл к телефону.

Полник, естественно, топал следом за нами.

– Следующие полчаса вы будете заняты выше головы. – Я усадил ее на стул перед телефоном. – Хорошенько слушайте. Ваша преданность Мириам была дурно использована. Косвенно она явилась причиной двух убийств.

Она широко раскрыла глаза:

– Эл, я же…

– Вам придется поверить мне на слово. Сейчас вы можете кое-что сделать, чтобы в какой-то мере сравнять счет с преступником. Но тут нельзя допустить никакой оплошности.

Она неуверенно кивнула:

– Я постараюсь.

– У вас будет двадцать минут, чтобы попрактиковаться… Сержант, сходи и приготовь мисс Моррис питье.

– С удовольствием, лейтенант! – Глаза Полника полезли из орбит, когда он осмотрел колоссальный холл. – Где в таком амбаре может храниться спиртное?

– Бар в гостиной, – подсказала ему Тони. – Мне еще никогда так не требовалась выпивка, как сейчас!

Ее начало трясти – то ли от холода, то ли от страха, и она поплотнее завернулась в пеньюар.

– Вы помните, как говорит Лиза Неттхейм? – спросил я у нее. – Очень спокойно и сдержанно, как бы взвешивая каждое слово.

– Помнить помню, но смутно, – пробормотала Тони. – Она очень давно мне не звонила.

– Попытайтесь припомнить получше. – Я слегка нахмурился. – Вам придется убедить Берта Эванса, что вы – Лиза Ландау.

– Что?

Глаза у Тони снова широко раскрылись, дрожь усилилась.

– Я не смогу это сделать, Эл! У меня ничего не получится!

Появился Полник со стаканом в руке.

– Вот питье, лейтенант.

Забрав стакан, я заглянул в него.

– Что это?

– Бренди. Импортное, судя по бутылке.

– Выпейте! – протянул я Тони стакан.

Она сделала глоток и тут же поперхнулась.

– Но это же неразбавленный коньяк!

– Ну и отлично! – заявил я. – Сейчас вы станете бесшабашно смелой и настойчивой!

– Но девушки не пьют… – Она внимательно посмотрела на меня и внезапно прыснула со смеху. – Возможно, коньяк и в самом деле пойдет мне на пользу. – Она отпила еще немного, на этот раз не поперхнувшись. – Не так уж и страшно, Эл!

– Вот именно. Когда будете разговаривать с Эвансом, не повредит, если вы будете запинаться и перевирать слова. А коли он заявит, что не узнает ваш голос, скажите ему, что нализались. Именно так, «нализались» или «налакались», как вам больше нравится.

– Хорошо. – Судя по голосу, она уже свыклась с этой мыслью. – Что еще я должна ему сказать?

– Скажете, что с вас достаточно, вы больше не желаете участвовать в игре. Уилеру уже слишком многое известно, так что сразу после этого разговора вы собираетесь позвонить ему и пригласить к себе на квартиру, чтобы объяснить остальное. Вы уверены, он так сумеет обставить дело, что вы останетесь в стороне.

– Это все?

– Ну-ка потренируйтесь сначала на мне.

Она сказала все, но весьма неуверенно. Я велел ей выпить еще бренди и повторить все сначала. После десятой попытки стакан почти опустел. Зато на щеках у Тони появились два ярких пятна, а голос зазвучал уверенно, даже с некоторым вызовом, хотя слова она выговаривала с излишней старательностью, что меня, однако, вполне устраивало.

– Замечательно! – похвалил я. – Скажите Эвансу все, что надо, и неожиданно, не закончив фразы, повесьте трубку. Потом, и это крайне важно, сразу же позвоните Лизе Ландау.

– И о чем мне говорить с этой сукой?

– О чем угодно, это не имеет значения, лишь бы поддерживать разговор. Если она не пожелает разговаривать, тут же позвоните еще раз и продолжайте в том же духе минут пятнадцать. Я не хочу, чтобы Эванс имел возможность дозвониться до нее: если ему удастся это сделать, мой план тут же лопнет.

– Я все поняла, Эл. – Она допила стакан и протянула его Полнику. Пурпурные пятна на ее щеках разгорелись еще ярче. – Налейте мне еще стаканчик этого потрясающего заграничного напитка, милейший. – Она с минуту рассматривала его. – Видит Бог, мне бы хотелось потерпеть кораблекрушение и оказаться с тобой на необитаемом острове. Мы бы раскачивались там на лианах, ну и все остальное!

Полник покраснел как вареный рак и чуть не выронил стакан.

– Да, мэм!

Он засеменил по направлению к гостиной, а я принял необходимые меры, чтобы по его возвращении полный стаканчик попал ко мне в руки. Я осторожно опустил напиток на стол, затем повертел пальцем перед носом Тони.

– Предполагается, что, разговаривая с Эвансом, вы будете слегка навеселе, но не слишком перегружайте себя. Так что – последний маленький глоточек, и все!

– Ладно, – тяжело вздохнула она. – Нудный Уилер!

Жадина-говядина!

Я посмотрел на Полника:

– Если через пятнадцать минут она все еще будет в таком состоянии, вылей ей на голову ведро холодной воды.

– Понятно, лейтенант, – серьезно кивнул он.

– Мой потрясающий дикарь с необитаемого острова не может быть таким грубияном. – Тони сделала глазки Полнику и при этом едва не сползла с кресла.

– Приготовь сразу два ведра холодной воды! – распорядился я.

– Я в порядке, честное слово! – сказала она, старательно выговаривая слова.

– Это в ваших же интересах.

Я схватил телефонный справочник, отыскал номер Лизы Ландау и записал его на листочке. Потом припомнил, что Эванс живет в арендованном доме, значит, телефон там зарегистрирован на имя домовладельца. На телефонистку произвели магическое действие слова «полиция»и «жизненно важно», но она объяснила, что, поскольку я не знаю фамилии владельца, ей придется разыскать необходимый мне номер по адресу, на что потребуется некоторое время. Когда она найдет его, то сама мне позвонит.

Я повесил трубку и от нетерпения чуть не стал грызть ногти.

Телефонистка позвонила лишь через семь бесконечно долгих минут и сообщила, что телефон зарегистрирован на имя Бракена.

– Вам повезло, – добавила она. – А что, если бы фамилия владельца была Цикиас или, скажем, Эксмер?

Сколько бы тогда времени ушло на проверку? – Она весело рассмеялась, а я заскрежетал зубами и поспешно записал на том же листке номер и этого телефона.

– Сейчас, – я снова взглянул на часы, – без четверти двенадцать. Позвоните Эвансу пять минут первого.

– А вдруг его не окажется дома? – неожиданно спросила Тони.

– Даже не говорите об этом! – нахмурился я. – Он обязан быть дома!

– Ну а потом я пятнадцать минут буду разговаривать с этой сукой Лизой, так?

– Все правильно.

Я строго посмотрел на Полника и ткнул пальцем в стаканчик с бренди:

– Ровно один глоток перед первым разговором, ясно?

– Ясно, лейтенант! – Внезапно его глаза засияли. – А когда она покончит со всеми разговорами?

– Тогда можешь полностью опустошить бар, – разрешил я.

– Понятно!

– Ну, я пошел.

– Желаю удачи во всем, что вы там собираетесь сделать, Эл, – с явным сомнением произнесла Тони.

Последнее, что я слышал, выходя из дома, был ее воркующий голос, вопрошающий: «Спорю, ты и не представляешь, что у такой девушки, как я, могут быть волосы на груди, а, мой славный примитив?»