Текст книги "Демоны мрака"

– Нет, – ответила Серебряная, прекрасно понимая, что Макс слышит каждое слово Кати.

– Но ты-то хочешь?

– Пока рано об этом думать, – к мокрым ладоням и мурашкам присоединился малиновый румянец. Максим еле сдерживался, чтобы не рассмеяться в голос, за что получил увесистый тычок в ребра. Приемам боя Алину пока никто не учил, но силы ей вполне хватало, чтобы сделать удар чувствительным даже для воителя.

– Понятно, значит, хочешь. Ты в институт когда придешь?

– Пока не знаю. Думаю, пару недель меня не будет, – уклончиво ответила девушка.

– В академ не боишься попасть? – настаивала Катя.

– Слушай, давай я тебе перезвоню, не могу сейчас говорить, – отрезала Алина. Фантазии у нее явно не хватало. Прежде чем предстать перед допросом Шемякиной, нужно как следует подготовиться, то есть попросить Максима выдумать какую-нибудь достаточно убедительную историю, у него это хорошо получается.

– Ладно, Алин, ты только не пропадай, – согласилась Катя и первая нажала на отбой.

– Ну? – девушка повернулась к Максиму.

– Что «ну»?

– Что мне говорить?

– О том, собираешься ли ты за меня замуж? – с невинным видом поинтересовался парень.

– Не ерничай! С этим я и сама справлюсь. Обо всем остальном.

– Придумай что-нибудь, – пожал плечами Макс.

– А Линда не могла бы помочь? – с надеждой поинтересовалась Алина.

– Нет, она и так отводит глаза преподавателям, чтобы они не замечали твоего отсутствия, с друзьями тебе придется разбираться самой. Самый простой способ – поменять номер и просто исчезнуть.

Идея Львовой не понравилась, но ничего другого в голову не приходило. Оставалось надеяться на внезапное озарение и ждать, что все образуется.

Звонок в дверь раздался, когда Алина допивала кофе. Макс смотрел по телевизору утренний выпуск новостей, девушка не могла понять, что интересного он надеется выловить из человеческого выпуска, но не отвлекала.

– Кто это пожаловал в такую рань? – удивилась она, когда парень, выключив голубой экран, отправился в прихожую встречать раннего посетителя.

– Влад, – бросил он через плечо, – у Сони сегодня намечаются гости, вот он и решил провести урок у нас.

Это «нас» Алину очень порадовало. Всегда приятно, когда твой парень так быстро начинает считать свою квартиру вашей общей.

Влад вошел с сияющей улыбкой, заражая окружающих хорошим настроением. Он прямо-таки лучился энергией и позитивом.

– Готова к труду и обороне? – поинтересовался он, размещаясь напротив девушки и без спроса хватая с тарелки булочку с маком.

– Всегда готова, – ответила она, – что у нас по плану?

– Мысленное общение. В ближайшие два месяца я с тобой только этим и буду заниматься.

– Я думала, это конек Стаса? – удивилась Алина.

– У него немного другая специфика, глава использует мыслеречь несколько иначе, чем остальные, так что в учителя он не годится, если, конечно, ты не планируешь занять его место, – не удержался от колкости Влад.

– Ясно. Тогда приступай, мучитель.

Алина не успела закончить, как в ее голове раздался веселый голос Фиолетового.

– Уверена, что готова? Могу дать еще минут десять на раздумья, – вещал он.

Ощущение было не слишком приятным. Казалось, кто-то изнутри нашептывает тебе на ухо. При этом девушка отчетливо могла различить малейшие интонации, тембр голоса говорившего и даже его настроение.

– Ответа не будет? – поинтересовался Влад, не открывая рта.

– Что я должна делать? – с глупым видом спросила Алина вслух.

– Думать, – глубокомысленно изрек учитель, не произнося ни звука.

Общаться таким образом оказалось намного сложнее, чем Серебряная предполагала. Через час от постоянного напряжения у нее разболелась голова, но ответить на мысленные комментарии Влада по-прежнему не получалось. Максим отправился досыпать в кои-то веки в собственной постели, освободив от шума телевизора гостиную, куда переместились Алина и ее сегодняшний наставник.

К обеду девушке пришлось выпить обезболивающее, чтобы голова не раскололась на тысячи кусочков. Благодаря ускоренному метаболизму воителя, таблетка подействовала практически сразу, правда, и эффект должен был развеяться гораздо раньше, чем обычно.

Максим давно выспался, сбегал в магазин за готовыми салатами, пару раз перекусил, обыграл компьютер поочередно в шахматы, в покер и в какую-то стрелялку, а Алина так и не продвинулась в искусстве нового вида общения.

За окном стемнело, Фиолетовый то и дело поглядывал на часы, но продолжал терпеливо объяснять, что Серебряная делает не так. Он пытался разозлить девушку, рассмешить, вызвать эмоции, задавал провокационные вопросы, но все безрезультатно. Ментальный канал Алины по-прежнему оставался наглухо закрыт.

– Кто лучше в сексе: Макс или Антон? – беззвучно спросил Влад, с ехидной усмешкой поглядывая на ученицу.

Алина почувствовала волну гнева на любителя лезть не в свое дело, да и имя Антона, как всегда, оказало свое воздействие.

– Отвали! – рыкнула Серебряная, не сразу сообразив, что забыла открыть рот, но собеседник ее прекрасно услышал.

– Я понял, что надо делать, если у тебя что-то не выходит! – уже вслух сообщил Фиолетовый. – Теперь с чистой совестью могу отправляться домой, пока Соня не явилась сюда и не разнесла вам квартиру. Тихо посмеиваясь, Влад оставил все еще страшно злую Серебряную в комнате и направился в прихожую. Из кабинета тут же выполз Макс, чтобы проводить друга до дверей.

– Не забыл, что послезавтра у Лизы день рождения? – перед выходом спросил гость.

– Помню. Стас говорил, что отмечать она будет, как обычно, – ответил Максим.

– Подарок не забыл?

– Нет, Роберт заказал какую-то жутко сложную штуку для кухни, должны доставить прямиком из Нью-Йорка. Он списался с кем-то из давних знакомых, обещали прислать завтра.

– Отлично. Ну, я пошел. Пока, – попрощался Влад, громко хлопнув дверью.

– Что такого сказал Фиолетовый, что ты так рассвирепела? – полюбопытствовал Максим, вернувшись в гостиную.

– Отстань, – огрызнулась Алина. – Лучше расскажи, чему меня будет учить Стас.

– Истории. Половину того, о чем мы читали только в книгах, Черный видел своими глазами.

Глава сидел в своем любимом кресле, облокотившись на мягкий подлокотник. Лиза, прихватив с собой упирающегося Макса, отправилась на кухню. Вдохнув витающие в воздухе аппетитные ароматы, Алина сделала вывод, что сегодня их будут кормить не пиццей и не полуфабрикатами, купленными в ближайшем супермаркете.

– История нашего мира ничуть не менее богата событиями, чем человеческая, – говорил Стас. – Чтобы правильно ориентироваться в том, что происходит сейчас, надо знать, что было раньше. Очень многие современные конфликты основаны на разногласиях, берущих начало в далеком прошлом.

Алина боялась пошевелиться. В обществе сурового Черного она чувствовала себя почти так же некомфортно, как под колючим взглядом Сони. Правда, в отличие от своевольной Красной, глава внушал ей невольное уважение.

– Думаю, стоит начать с истории Линды. Тебе следует понять, кто она и чего хочет достичь. Уверен, лучше меня об этом не может рассказать никто. Из ныне живущих я единственный, кто знал нашего мага, когда она еще не умела агукать. Мы были знакомы людьми, – пояснил Стас, заметив удивление на лице слушательницы.

– Макс говорил, что вы вместе начинали, но я не думала…

– Что когда-то мы были обычными смертными? – с улыбкой спросил он. Девушка чуть заметно кивнула, понимая, как глупо было забыть, что ни магами, ни воителями не рождаются. – Первые семнадцать лет моей жизни прошли без нашей веселой волшебницы. Я был третьим сыном деревенского трактирщика. Мы жили недалеко от проезжего тракта, который проходил примерно там, где сейчас находится метро «Юго-Западная», а наш кабак, любимый всеми жителями округи за отличную медовуху и вкусную стряпню моей матери, стоял на месте Тропаревского торгового центра. Моим лучшим другом, с которым мы общались с пеленок, был старший сын местного кузнеца и его главный помощник. Звали парня Макар. Мы целыми днями болтались по лесам и долам до тех пор, пока его отец не взялся всерьез за обучение наследника. Впрочем, и потом мы успевали выкроить пару свободных часов и смыться куда-нибудь подальше от опротивевших до колик пятидесяти домов.

Первого июня тысяча четыреста девяносто восьмого день выдался пасмурный. С утра моросил противный мелкий дождик, под ногами хлюпала вязкая грязь. Но я запомнил этот день на века, потому что именно тогда началась наша история: у родителей Макара родился девятый ребенок, первая девочка. Измученная трудными родами, мать прожила еще три часа и успела дать малышке редкое в те времена в такой глуши имя: Лидия. Кузнец, потеряв жену, стал завсегдатаем трактира моего отца. Каждый день он с утра до вечера глушил крепкую медовуху и через год из здорового мужика превратился в больного, спившегося и практически безумного старика. Вся забота о многочисленном семействе легла на плечи Макара. Благо к тому времени отец успел научить его всему, что некогда умел сам.

Больше всех мой друг любил единственную сестренку и почти все свободное время проводил в играх с ней. Лида была очень милой и симпатичной девочкой. На ее пухлых щечках играл розовый румянец, говоривший о редком здоровье, а с губ не сходила задорная улыбка. Однако мало кого она к себе подпускала. Даже остальных братьев малышка не слишком жаловала, что уж говорить о чужих. Единственным исключением был я. Как только она слышала мои шаги в сенях, тут же бежала навстречу и громко звала по имени. Так продолжалось семь лет. А потом Макар женился на дочке деревенского старосты – самой красивой девице в округе.

Бабенкой Аглая оказалась на редкость вздорной, рядом с ней наша Соня – сущий ангел, да к тому же имелась у нее дурная привычка каждый год рожать по ребенку. Так, к концу шестого года семейной жизни, Макар стал отцом шестерых вечно орущих крох, все они были девочками. Друг никогда не жаловался, но я видел, в какой ад жена превратила его жизнь. Единственной отрадой для него стала Лида. Аглая запретила ей переступать порог их дома, но брат и сестра находили способы встречаться тайно, и я им активно в этом помогал. К тому времени я успел жениться в первый раз. Моя рыжеволосая Марфа была кроткой и доброй девушкой и составляла яркий контраст с дочкой старосты. Макар все время шутил, что готов махнуться со мной не глядя. Жили мы счастливо и спокойно, только вот детей завести все никак не получалось.

Несчастье настигло нас нежданно-негаданно. Летом, сразу после тринадцатилетия Лиды, через нашу деревеньку проезжала молодая боярыня. Откуда та появилась и куда направлялась, я так никогда и не узнал. Она остановилась около кузни подковать захромавшую лошадь, а потом решила задержаться на пару дней в нашей глухомани, сняла комнату над трактиром отца. А через пять дней покинула нас, и вместе с ней исчез Макар.

Для Лиды это стало ударом. Целый месяц не выходила из дома, сидела в темноте своей комнаты и плакала. Второй ее брат, Аким, занял место старшего, так что умереть с голоду семье не грозило. Но девочка погибала от безысходной тоски. Плюс с ней стали происходить странные вещи, о которых нельзя было никому рассказать: если Лиде становилась грустно, начинался дождь. Когда ей было особо одиноко, стояли холода. Если кто-то ее злил и она ненароком кидалась какой-нибудь фразой типа «чтоб у тебя все куры передохли», птицы тут же испускали дух. Было много других, еще более странных вещей. Например, девушка могла вызвать ветер или заставить воду подняться в воздух, могла двигать тяжеленные камни, не прилагая никаких усилий, и взглядом разжигать мокрый после ливня хворост.

До конца лета бедняга таила все в себе вместе с болью от потери брата. Она боялась, что ее сочтут ведьмой и сожгут на костре. Но в начале осени, когда она в ужасе наблюдала за кружащимся в небе булыжником, неизвестно как взлетевшим на высоту современного многоэтажного дома, мимо проходил я. В то утро у меня было просто отличное настроение. После четырех лет ожидания Марфа наконец должна была родить мне ребенка. Ждать оставалось не больше пары недель. Увиденное зрелище меня шокировало. Думаю, камень величиной с внедорожник, по непонятной причине сделавшийся крылатым, мог бы удивить и современного человека. А мы сейчас говорим о средневековье – времени серости, нищеты и миллиона суеверных предрассудков.

Я стоял и смотрел, как сестренка моего исчезнувшего лучшего друга колдует. Другого объяснения я подобрать не мог, ужас сковал тело. Я хотел убежать и боялся пошевелиться. Лида заметила меня, ее лицо покрылось мертвенной бледностью. Она принялась оправдаться, говорила, что не знает, что с ней происходит. Рассказала о других не менее странных своих умениях. Девочка плакала, заламывала руки, а я разрывался между необходимостью сообщить все это священнику и жалостью к несчастному, одержимому дьяволом ребенку, – Стас невесело усмехнулся, вспоминая себя прежнего, а потом продолжил. Его голос стал на октаву ниже, и Алина поняла, что он подходит к чему-то важному и очень неприятному. – Мы задержались у озера до позднего вечера, так и не найдя достойного решения возникшей проблемы. Мой брат прибежал из деревни, когда сумерки закрались под сень золотых деревьев. Он запыхался и с трудом переводил дыхание. У моей жены начались роды, раньше положенного срока. Мысли о колдовстве, священниках, летающих камнях и всем остальном тут же вылетели из моей головы, и, оставив девушку мучиться неизвестностью по поводу моих дальнейших действий, я бросился домой. Роды длились больше суток. Марфа исходила криком, теряла сознание, но ребенок упорно отказывался появляться на свет. Половина деревенских женщин пытались ей помочь. Тогда не было ни малейших представлений об асептике-антисептике, так что это считалось в норме вещей. К концу вторых суток она умерла, так и не разрешившись от бремени. Я был просто убит горем. Жену я искренне любил и не представлял себе жизни без нее. Лида на глаза мне не показывалась, и, поглощенный своим несчастьем, я попросту забыл о маленькой ведьме и ее проблемах.

Она сама пришла ко мне. Это случилось сразу после Рождества. Снег сыпал, не переставая, несколько дней подряд. Я помню, что страшно удивился, как кто-то преодолел недельный снежный завал, образовавшийся перед дверью моего домика. Чтобы открыть дверь, пришлось немало попотеть. На пороге стояла Лида, кутаясь в теплый плащ. Рядом с ней была незнакомая мне женщина примерно моего возраста. Ее звали чужеземным именем Ромильда.

Ты, наверное, уже догадалась, памятуя другие уроки, что речь идет о Ромильде Матери Цветов, главе коалиции «Жизни». Она почувствовала неконтролируемый выброс магии, когда проезжала неподалеку, и решила заглянуть в гости, проверить, что у нас происходит. Может быть, Соня тебе уже рассказывала, а может, и нет, что маги вначале нейтральны, они не светлые и не темные. Все зависит от того, какими потоками они научатся пользоваться, а это чаще всего во власти случая. Кто первым найдет новичка, тот и присоединит его к своей стороне. Бывает, правда, что, вскоре после начала обучения, новоиспеченный волшебник берет да переключает потоки на противоположные. Почему я говорю «вскоре», да потому, что спустя несколько лет сделать это становится невозможно, ну, или, правильнее сказать, настолько сложно, что овчинка выделки не стоит.

С Лидой этого не случилось. Когда Ромильда объяснила ей, кем она стала и что она не одна такая, и уж тем более не является порождением дьявола, малышка успокоилась. Мать Цветов поселилась в доме Акима под видом дальней родственницы их матери. Естественно, ей пришлось отвести глаза братьям, но с такой мелочью опытная волшебница справилась без проблем. Она принялась за обучение Лиды, и к концу зимы та уже неплохо контролировала свою энергию и управлялась с потоками, как другие новички через несколько лет после инициации. Ромильда посчитала, что настало время ей создавать своих первых воителей, для начала всего одну группу личной охраны. Лида вспомнила обо мне.

Терять мне было нечего, больше не было ради кого оставаться дома, и я отправился с ними. Я стал первым, на ком юная волшебница провела ритуал перерождения. Потом были другие. Никого из наших односельчан среди избранных не оказалось. Группы из нас не получилось, но на первое время мы сумели неплохо сработаться вместе. Учитывая, что за молодым магом охотников не так много, как за опытным, мы справлялись. Воители Ромильды тренировали нас и готовили к будущей опасной жизни.

В день моего второго рождения Лида, неизвестная дочь деревенского кузнеца, умерла, на свет появилась знаменитая Линда Солнечный Свет. Впоследствии она стала намного сильнее Ромильды да и других магов своей коалиции, однако оспаривать право первенства не стала. Ее вполне устраивает теплое место в стороне. Основное направление ее деятельности – развитие искусств и, в первую очередь, литературы. Мировое господство ей не нужно задаром. Она старается помогать людям, развивать их духовность, а не властвовать над ними. Многие темные ненавидят ее как самую большую занозу в своей заднице. Дело в том, что Линда – ярая противница темного искусства, а главное – жизненной позиции адептов тьмы. Она никогда не уставала бороться с тем, что считала злом в чистом виде. Наша задача – помогать ей по мере своих скромных сил. Сейчас у нас одна из самых мощных армий воителей. Больше, наверное, только у темного Сантьяго, да и то только потому, что он создает себе вампиров из всего, что когда-то умело двигаться.

Почему-то историю Линды, которую после ритуала Алина воспринимала не иначе как нечто сверхъестественное, даже божественное, воительница представляла совсем иной. Волшебница могла быть кем угодно: принцессой древнего государства, о котором до наших дней не дошло ни одного упоминания, внебрачной дочерью иностранного герцога, таинственным подкидышем, найденным каким-нибудь магом у ворот своего замка, но только не ребенком деревенского забулдыги-кузнеца. Да и Стаса Алина не могла вообразить в широкой рубахе из грубого сукна и в лаптях, в обнимку с розовощекой пухлой девицей, пекущей на печи пироги и не считающей нужным вычищать из-под ногтей грязь. К правде нужно было привыкнуть, а для этого требовалось время.

– Понравилась история? – по дороге домой спросил Макс и понимающе улыбнулся. – Меня в свое время она тоже поразила. Кстати, далеко не все знают о Линде так много, она не слишком распространяется о годах своей человеческой жизни.

– Даже догадываюсь почему, – глубокомысленно изрекла Алина.

– Вряд ли. Дело не в том, что она не из дворянской семьи и не носила шелков и каменьев, мало кто из магов может похвастаться этим. Слишком безрадостной оказалась первая страничка ее жизни, вот она и не любит о ней вспоминать. Но Стасу она разрешила рассказывать об этом своей группе.

– Я себе все совсем по-другому представляла, – призналась Серебряная.

– Не поверишь, я тоже. Я знал Линду с рождения и привык воспринимать как что-то вечное и очень крутое. Мои родители ей поклонялись, готовы были поставить ее изображение на ночной столик и молиться на него перед сном.

Алина не сомневалась, что большинство воителей, которые знали жизнеописание Линды Солнечный Свет из учебных фолиантов, относились к ней так же.

На следующий день вся компания отправилась в загородный дом, в котором еще до перерождения Лиза устраивала вечеринку в честь Алины. Несмотря на то, что на дворе стояла середина сентября, осень уже успела вступить в свои права. За окном мелькали наряженные в золотые и бордовые одежды деревья, проносились убранные поля, на редких автобусных остановках мерзли люди, одетые уже не по-летнему. Воздух дышал прохладой и свежестью. Над головой не проплывало ни облачка. Из птиц встречались только вездесущие голуби да стайки шустрых воробьев. Иногда раздавалось сердитое воронье «кар», или острым взглядом воителя можно было разглядеть среди ветвей кустарника одинокую синицу, пытающуюся поймать желтой грудкой тепло последних в этом году солнечных лучей. Когда машина съехала с трассы, Алина приметила нескольких белок, трясущих рыжими хвостиками и перебирающих в лапках небольшие шишечки. Ей ужасно захотелось выйти и покормить пушистых красавиц орехами с руки, как она делала в детстве с мамой, гуляя по уютным московским паркам. Но она сдержалась: ей давно уже не пять лет, да и приехать Стас их просил пораньше. Лиза планировала провести урок перед тем, как все соберутся на праздник. Алина уже смирилась, что в ближайшее время устраивать выходных ей никто не собирается. А уж когда дело дойдет до обучения искусству рукопашного боя, стрельбе и владению колюще-режущим оружием, она вообще может смело забыть не только о свободном времени, но и о банальном сне.

Во дворе их встретил Стас. Он раздувал высоченный костер, позади стояло ведерко, до краев наполненное маринованным мясом. Он обменялся крепким рукопожатием с Максимом, приветливо кивнул Алине и продолжил свое нехитрое занятие. «Интересно, – мелькнуло в голове девушки, – во времена юности главы существовало такое понятие, как шашлыки?» Решив, что, скорее всего, нет, она поднялась по массивным каменным ступеням и перешагнула порог дома, который формально принадлежал и ей тоже. Оставалось только к этому привыкнуть.

– Привет, – крикнула из кухни Лиза. Алина не сомневалась, что блондинка проснулась сегодня раньше всех окрестных петухов, если в элитном коттеджном поселке, принадлежащем преимущественно светлым воителям, они, конечно, водились, чтобы приготовить отменный ужин по поводу своего дня рождения. Рассчитывать на помощь Сони и Хадижи ей не приходилось, если она не собиралась отправлять гонца в ресторан за заказом готовой еды.

– С днем рождения! – прокричал Макс и, выудив из-за спины огромный букет роз, купленный ими по дороге, обнял Лизу и пару раз крутанул в воздухе. Девушка звонко рассмеялась и огрела распускающего лапы товарища перепачканной в тесте рукой. Впрочем, досталось Максу не слишком сильно. – Сколько, сколько тебе стукнуло? Никак двадцать пять!

– Обижаешь! Двадцать три! – подмигнула Лиза. Привычка Голубой подмигивать Алину забавляла. У блондинки при этом становился очаровательно-потешный вид.

– С днем рождения! Всего, всего, всего! – присоединилась к поздравлениям Серебряная. Говорить красивые пожелания она была не мастерица, поэтому каждый год на всех праздниках ограничивалась стандартными тремя словами.

– Спасибо, дорогая, – улыбнулась Лиза. – Я скоро освобожусь, и, думаю, мы успеем провести небольшое занятие. Стас грозится в самом ближайшем будущем начать гонять тебя по полной. Тогда тебе будет не до теории.

Голубая освободилась примерно через час, к этому времени дом до краев напитался ароматами жареного мяса, сладких пирогов, печеных овощей и чем-то еще, что Алина, не слишком разбирающаяся в кулинарии, не смогла определить.

– Долго тебя мучить я сегодня не буду. Это Соня и Хадижа тащатся от многочасовых лекций, я – нет, – заявила Лиза и присела рядом с девушкой на диван, бесцеремонно спихнув ноги развалившегося во весь рост Макса. С громким ворчанием, рассчитанным на то, чтобы его услышала вся округа, он чмокнул Алину в губы и отправился помогать Стасу с шашлыками. Девушка очень надеялась, что глава и близко не подпустит его к аппетитным кусочкам мяса, иначе им всем придется есть угольки, а подобной радости ей хватало и дома.

– Что у нас по плану? – поинтересовалась Алина. Лизу она не боялась, скорее, наоборот, как и Хадижа, блондинка вызывала у нее огромную симпатию.

– Магия, – с улыбкой ответила Голубая.

– Мы тоже можем что-то такое использовать? – заинтересовалась Серебряная.

– Нет, но мы обязаны чувствовать проявления магии и должны знать основы, хотя бы для того, чтобы вскрывать защищенные с помощью нее сейфы и добывать то, зачем нас посылают. Во-первых, важно уяснить, что используют волшебники, чтобы творить свои чудеса. Вокруг нас перманентно циркулируют потоки энергии. Они бывают двух видов, как ты, наверное, догадалась, – светлые и темные. Между ними существует равновесие, которое нарушать не стремятся даже самые отъявленные идиоты. Это чревато гибелью для всех, причем, прежде чем отправиться за грань, мучиться придется долго. Эти потоки маги и используют в своих ритуалах или для создания плетений. Наиболее сильные волшебники могут управлять потоками напрямую, не пропуская через себя. Это очень полезно, когда речь идет о боевой магии, так как позволяет выиграть драгоценное время. Однако делается это редко, так как отнимает слишком много сил и оправдывает себя только в крайних случаях. Слова и действия, предшествующие проявлению колдовства, помогают правильно направить потоки. Ритуалы требуют определенной последовательности событий, специальных рисунков, длительных песнопений и прочих непонятных для непосвященных вещей. Любая ошибка во время их проведения чревата: можно получить такое, от чего потом всю жизнь не отделаешься, а в наиболее серьезных случаях – погибнуть. Обычные фокусы типа передвижения камней, управления водой, стирания памяти, отвода глаз и прочего несложного, как его называют, волшебства, ни в каких особых действиях или словах не нуждаются. Маг просто касается потока и направляет его. У необученных, только что инициированных колдунов это происходит непроизвольно. Опытные представители волшебной братии почти все свои действия могут проговаривать про себя. Орать и размахивать руками им не надо. Опять же речь сейчас не идет о ритуалах, таких как перерождение или создание вампиров у темных. Самые сильные способны использовать потоки не только материального мира, но и его изнанки. Они вытаскивают их из-за грани и перебрасывают туда, куда им надо. Это очень опасно. Никто живой не может пройти дальше, чем на грань, и при этом не остаться там на веки вечные. Мало кто так рискует, однако иногда, во время крупных войн, приходится.

Алина открыла рот, чтобы задать вопрос, интересовавший ее едва ли не более всего, но Линда предвосхитила его:

– Грань – это энергетическая субстанция, разделяющая мир живых и мир мертвых. Некоторые, побывавшие на краю могилы, рассказывают, что, находясь на ней, можно увидеть знаки всех воителей – как тех, которые здравствуют по сей день, так и погибших. Я там не была, сама не видела, поэтому останавливаться на этом не буду. Если интересно, спроси у Сони или у Стаса. Они знают, что там происходит, не понаслышке. Основная беда магов состоит в том, что использовать можно или светлые, или темные потоки. В истории известны случаи, когда светлому волшебнику удавалось провести отдельный темный ритуал, или наоборот. Но обычно подобное пренебрежение законами мироздания приводит к летальному исходу. Решиться на опасный шаг может или полный безумец, или человек, загнанный в угол.

– Стас говорил, что сразу после инициации маги нейтральны и могут выбрать любую сторону. Разве нельзя с самого начала использовать в равной мере все потоки? – поинтересовалась Алина.

– Такие попытки делались, и неоднократно. Итога два. Первый: волшебник не овладеет по-настоящему ни тем, ни другим и навеки останется слабаком, с которым никто не считается. Если, конечно, он не одумается и не определится с выбором. Второй и более распространенный: маг все равно будет чаще пользоваться одними потоками, а другими – реже. В результате сила, обделенная вниманием, при попытке воззвать к ней убьет неудачника.

Алина заметила, что, в отличие от остальных ребят, Лиза разбирается в вопросах колдовства очень хорошо. Ее предыдущие учителя старались не затрагивать скользкой темы, заявляя, что по части магии отнюдь не спецы. Девушка почти решилась узнать, кто научил Голубую всем премудростям основ волшебства, но спросить не успела. В комнату, подобно урагану, влетели Роберт и Хадижа. Они громко смеялись какой-то шутке, на ходу подтрунивали над Стасом и Максом, в четыре руки вертящими шампуры над еле тлеющими углями, и однозначно не одобряли никаких уроков в праздничный день. Оранжевый нес огромную коробку с нарисованным на упаковке монстром современной хозяйственной техники. Алина не поняла, что это такое, но Лиза, к вящему удивлению Серебряной, обрадованно вскочила и чуть не расцеловала дорогих друзей, раздобывших для нее такую замечательную штуку. Оставалось надеяться, что к Новому году она не убедит Максима подарить своей девушке полезное, многофункциональное приспособление вместо менее функционального и уж точно не слишком полезного украшения. На худой конец, Алина была согласна на огромного плюшевого медведя, которого можно посадить в углу спальни и время от времени гладить по голове, но конструкция из железа и пластика была слишком сложна для ее восприятия.

Соня с Владом приехали чуть позже и в отличие от остальных настроение имели более чем скверное. Друг с другом они не разговаривали. То и дело Красная отпускала в адрес Фиолетового не совсем тактичные шутки, которые он с выработанным за несколько десятилетий спокойствием пропускал мимо ушей. В конце концов, ей это надоело, и она соизволила заткнуться, правда, от ее хмурого вида всем хотелось выть на луну.

Застолье началось ближе к вечеру, когда подошла третья порция шашлыка, а многочисленные пирожки, кексы, тушености и копчености в Лизином исполнении были выставлены на шикарную темно-бордовую скатерть, вперемежку с бутылками дорогого вина, коллекционного коньяка и односолодового виски. Алина помогла имениннице накрыть на стол и умудрилась не разбить ни одного фужера, что в прежние времена для нее было практически нереально. Девушка так и не поняла, сказывалась ли новоявленная реакция или просто нежелание расстроить Голубую, расколотив древний сервиз, доставшийся ей в наследство от почившей пару веков назад прабабушки.

Стас сказал первый тост. Он говорил очень долго и безумно красиво. Алина слушала, затаив дыхание, как Черный превозносит до небес любимую женщину, и в который раз за сегодняшний день задавалась вопросом, был ли сын деревенского трактирщика таким обходительным и красноречивым во времена своего первого брака.

Хадижа буквально заставила подруг сыграть в бильярд пара на пару. К ужасу Алины, ей выпало играть заодно с Соней, а так как виртуозом в области катания разноцветных шариков девушка не была, приготовилась заранее к ведру помоев, которые Красная выльет на нее за неловкость. Однако, во-первых, с более точным зрением и скоординированными движениями кий действовал много лучше обычного, во-вторых, Серебряная с таким же успехом могла просто постоять в сторонке: Соня оказалась потрясающим игроком и практически в одиночку разбила в пух и перья Лизу с Хадижей, уступивших с огромным отрывом.