Текст книги "Мужчина моей мечты"

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Кэт в недоумении уставилась на Калеба через полуоткрытое окно машины и быстро прикинула, какие у нее шансы. Не слишком высоки, подумалось ей. Ситуация складывалась явно не в ее пользу, так как Лилли Стюарт намертво прилипла к витрине магазина. Калеб насмешливо посмотрел на Кэт.

– Я хотел только подбросить вас, Кэт, – медленно сказал он, уловив ее нерешительность. – Не такое уж жизненно важное решение.

Для него все просто, возможно, скоро он уедет отсюда, тогда как Кэт…

– Садитесь, – настаивал Калеб. – Видите, обе мои руки на руле, – лукаво добавил он.

Она метнула на него свирепый взгляд, обошла машину и заняла место пассажира.

– Прошлым вечером вы поступили бесчестно, – прошипела она, а затем с ласковой улыбкой повернулась к Адаму. – Ты хорошо провел день?

Он радостно кивнул ей в ответ.

– Мы ездили купаться, – объяснил Калеб и наконец, к большому облегчению Кэт, отъехал от магазина.

Нос Лилли был прижат к стеклу: болтушка пыталась разглядеть, что происходило на улице, а Кэт не хотелось давать ей повода для пересудов. Хотя, по ее мнению, было уже поздно.

Сначала она остановилась поболтать с Тоби как раз у магазина, а сейчас Калеб притормозил, чтобы подвезти ее домой. К закату солнца вся деревня будет перешептываться о том, что за ней ухаживают сразу двое мужчин. В ее жизни уже случалось нечто похожее, это было в Ирландии, но после трех лет пребывания в колледже она поняла, насколько сложнее вращаться в маленьком и тесном обществе, в окружении слухов и сплетен.

– Жаль, что вы не смогли пойти с нами, наверно, у вас накопилось много дел, – как ни в чем не бывало, продолжал Калеб.

– Вы правы, профессор, – резко ответила она.

Он искоса посмотрел на нее.

– Вы не являетесь моей студенткой, Кэт. Я чем-то огорчил вас?

Он замедлил ход. Автомобиль плавно остановился у ее дома.

– Что вы имели в виду, говоря о моем бесчестном поведении? – спросил Калеб, выключая двигатель. Затем он повернулся к Кэт. Его рука лежала на спинке сиденья Кэт, пальцы слегка коснулись ее рыжих локонов.

Он снял телефонную трубку прошлой ночью, хотя обещал не делать этого, а чуть позже помахал ей рукой из окна своей спальни – вот что вертелось у нее на языке, но Кэт промолчала. Она не намерена обсуждать это именно сейчас. И еще ей хотелось, чтобы он немедленно убрал руку: ласковые прикосновения его пальцев рождали целый вихрь ощущений в ее крови, лишали возможности сосредоточиться. Она судорожно сглотнула, пытаясь вспомнить, о чем он только что спросил.

Ах, да, вспомнила…

– По-моему, вы были не особенно приветливы этим утром, и…

Мягкий, чуть ироничный смех Калеба прервал ее тираду.

– Ах, малышка Кзт. – Он слегка покачал головой. – Я поступил так ради вас. За нами наблюдало столько мам! Я подумал, что вы не захотите давать им повода посплетничать на ваш счет.

Теперь пришла очередь Кэт посмеяться над его наивностью. Не давать повода для сплетен! Да этот мужчина абсолютно не имеет представления о жизни в деревне!

– Я считаю, что сейчас уже немного поздно говорить об этом, – заметила она.

Он удивленно поднял темные брови.

– Опять учтивая и обходительная Лилли Стюарт?

– Именно, – подтвердила Кэт, выходя из машины. – Не хотите ли заглянуть с Адамом к нам и выпить чашечку чая? – неожиданно для себя самой предложила она. – Я думаю, Кейт будет рада вам обоим.

– Кейт действительно будет рада видеть нас? – недоуменно пробормотал Калеб. Он отстегнул ремень безопасности и вытащил Адама из машины. Кэт старательно избегала его взгляда, от всей души желая, чтобы он не заметил, как она покраснела от смущения.

Вместо ответа девушка повернулась к Адаму и протянула ему руку.

– А у меня для тебя сюрприз, малыш, – весело сказала она мальчику. – Попробуй угадать, какой.

– Что бы это ни было, – Калеб, как и его сын, взял Кэт за другую руку, – но я тоже хочу пойти и посмотреть.

Все это было чрезвычайно забавно!

В течение последних лет мужчины играли незначительную роль в ее жизни. Большая часть сил и времени была направлена на создание и процветание школы. Конечно, в свободное от работы время она не сидела дома, ходила на свидания, но никто не смог ее заинтересовать и увлечь. А за последние полгода единственный мужчина, составлявший им компанию, был Тоби. А вот Калеб – совсем другое дело: стоило ему дотронуться до нее, как по телу пробегала приятная теплая волна.

Почему же именно он? Снова и снова она задавала себе этот вопрос. С ним так непросто общаться…

– Сюрприз предназначен для Адама, – с вызовом сказала она ему. – Вы здесь только из-за него.

Калеб медленно отпустил ее руку, и Кэт с облегчением почувствовала, что ее волнение постепенно исчезает.

Это было необъяснимо. Недопустимо. Невыносимо.

На кухне, где, поджидая подругу, хлопотала Кейт, она заговорщицки сжала маленькую ручку Адама, и лицо мальчика засветилось от удовольствия.

– Адам, у нашей Мэдди родились четыре котенка. – Кэт опустилась рядом с ним на колени. – Им всего несколько часов от роду, и надо быть очень осторожными. Мэдди очень устала, поэтому мы побудем с ними совсем немного. Но я уверена, что котята тебе понравятся.

Она откинула белокурый локон с его брови, еще раз убеждаясь, что светлые волосы и карие глаза Адам унаследовал от матери, хотя черты лица мальчика были точной копией отцовских. И в отличие от своего отца Адам уже занял место в ее сердце.

– К вашему возвращению я приготовлю сок, – пообещала Кейт.

– По-видимому, меня не приглашают, – уточнил Калеб, усаживаясь за обеденный стол. – Ну что ж, я составлю компанию Кейт.

Калеб не был приглашен по двум причинам. Во-первых, сюрприз предназначался только для Адама, а во-вторых, корзина с Мэдди стояла в гостиной Китти.

Котята у Мэдди были очаровательны – длиной всего в три дюйма, с крошечными мордочками и еще слепые. Двое из них, пестрые с рыжими разводами, походили на мать, третий был тоже пестренький, но с черными и белыми отметинами, и последний – черный как смоль с белоснежными лапками.

Мэдди, усердно вылизывавшая котят, подняла голову, внимательно посмотрела на два человеческих существа, пришедшие взглянуть на ее семью, и, как показалось Кэт и Адаму, улыбнулась, а затем вновь принялась вылизывать своих детенышей.

Когда Адам повернулся к Кэт, она увидела слезы в его глазах.

– Они чудные, правда? – с трудом сдерживая эмоции, прошептала Кэт. – Ты можешь, вы брать любого из них, когда они подрастут настолько, чтобы обходиться без матери…

Но реакция Адама на эти слова была совершенно неожиданной – он отшатнулся от нее, как будто она его ударила, глаза расширились от ужаса.

– Адам! – воскликнула Кэт. Но прежде, чем она смогла остановить его, мальчик крутнулся на каблуках и побежал обратно в кухню.

Что же так расстроило Адама? Застыв на месте, Кэт попыталась дословно вспомнить, о чем говорила. Так, сюрприз, Мэдди, котята… Стоп! Она сказала, когда котята подрастут, они смогут покинуть свою мать. Кэт не представляла, какие взаимоотношения были у Калеба с женой до несчастного случая, не знала, как именно произошла авария, но теперь поняла, что тревоги Калеба больше касались сына, который в момент катастрофы находился рядом с матерью.

Женщина, безусловно, умерла от травм, так как находилась в машине, когда произошел несчастный случай. Но причина внезапного молчания Адама, казалось, была намного серьезнее.

Она пришла к выводу, что должна обязательно поговорить с Калебом.

Адам сидел на коленях у отца и пил сок, когда Кэт вошла в кухню. Мальчик, как будто нарочно, отвернулся от нее. Однако Кейт и Калеб, судя по беспечному тону их разговора, по-видимому, не догадывались о его состоянии. Когда же Кэт присела за стол выпить чаю, он ни разу не посмотрел в ее сторону. И она поняла, что потеряла его. Похоже, Адам выдал ей какую-то свою внутреннюю боль и теперь не мог простить Кэт за это.

– Китти уже проснулась?

– Я не видела ее, Кейт, – ответила она. Кейт испытующе посмотрела на подругу, удивляясь, почему она так задержалась. Кэт едва заметно покачала головой и потянулась за чашкой, и тут неожиданно для себя поймала взгляд карих глаз, устремленных на нее. В этих глазах читалось сознательное обвинение – Адам больше не доверял ей. Теперь она могла с уверенностью сказать, что, несмотря на их прежние теплые отношения, с этого момента он будет ее избегать.

– Благодарю за чай, милые дамы, – прервал молчание Калеб, – но нам, видимо, пора ехать домой готовить ужин.

– Вы оба могли бы… – начала было Кейт, но Кэт ее прервала:

– Спасибо, что довезли меня до дома, Калеб.

– Пожалуйста, – резко ответил он, поняв, что она помешала Кейт пригласить их на ужин.

– Я провожу вас, – с нажимом произнесла девушка.

– У меня сложилось такое впечатление, что нас выпроводили, – натянуто произнес Калеб, посадив Адама на заднее сиденье машины.

– Мне необходимо поговорить с вами, Калеб, – тихо сказала она, не желая, чтобы ее услышал Адам.

Лицо Калеба сделалось непроницаемым.

– О чем же?

Кэт взглянула на Адама и вновь увидела в его глазах слезы досады и боли.

– Могу я прийти к вам в коттедж попозже, когда Адам уснет? – Она старалась не повышать голоса.

– О, какая приятная неожиданность, Кэт. Вы сами, без приглашения…

– Не надо иронизировать, Калеб, – сердито огрызнулась она, ее зеленые глаза гневно засверкали. – Кое-что случилось недавно. Я… – Кэт снова посмотрела на Адама и увидела, что он пытается сорвать ремень безопасности своими тонкими нервными пальчиками. – Я к вам приду в девять часов, – решительно пообещала она Калебу.

Тот насмешливо кивнул.

– Похоже, у меня не остается выбора.

Кэт нетерпеливо вздохнула.

– Сейчас не время для игр, – она метнула на Адама озабоченный взгляд. – И еще, Калеб. Ни в коем случае не говорите Адаму, что я приду к вам в коттедж, и не упоминайте о котятах.

– Да в чем дело? – Его замешательство усилилось. – Я совершенно не понимаю, что происходит, но надеюсь, что в девять вечера, вы мне дадите исчерпывающие объяснения.

– А я со своей стороны надеюсь, что вы тоже разъясните мне некоторые вещи, – жестко заговорила Кэт. – С какой стати трехлетний малыш считает себя виноватым в смерти своей матери? И почему, черт побери, он трясется от ужаса при мысли, что можно забрать котенка у кошки?

Кэт посмотрела на Калеба сузившимися глазами и, ничего больше не сказав, вернулась в дом. Определенные выводы постепенно стали вырисовываться в ее мозгу как возможный ответ на последний вопрос.

Когда Калеб говорил о жене, его голос заметно менялся – становился холодным и резким. И еще он сожалел о чем-то, что случилось в день автокатастрофы. Был ли Адам свидетелем ссоры своих родителей? И не стал ли он сам предметом их раздора?

Кэт не знала ответы на эти вопросы, но была уверена, что Калеб знал. И хотя ему могло не понравиться ее настойчивое внимание, только ради Адама она заставит его пооткровенничать. И пусть попробует сказать, что это не ее дело! Может быть, это и так, но ей очень хотелось помочь мальчику.

Она не задумывалась, как подобное вмешательство в личную жизнь Калеба отразится на их взаимоотношениях. В любом случае они ведут в никуда. Возможно, только к душевным страданиям. Сейчас лишь Адам имел для нее значение.

Китти, неожиданно появившаяся на кухне, положила свою теплую мягкую ладонь Кэт на плечо и заглянула в ее глаза, полные слез.

– Китти, ты знаешь, что случилось?

– Да, – вздохнула пожилая женщина. – Бедный мальчик. Он еще слишком мал, чтобы так страдать.

Китти были знакомы ощущение боли при потере любимого человека и чувство ответственности за его смерть. Ведь это послужило поводом для ухода со сцены от славы и успеха в расцвете карьеры двадцать пять лет назад. С годами боль утраты проходила, к величайшей радости Кейт и других членов семьи. Но Китти была взрослым, сформировавшимся человеком, способным справиться со своим горем, а Адам – всего лишь ребенок, перенесший тяжелую душевную травму, и это оказалось непосильным для его неокрепшей психики.

Кэт считала, что именно Калеб, хотя и непреднамеренно, несет ответственность за все происшедшее с его сыном.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– Кэт! – радостно приветствовал ее Тоби. – Куда направляешься?

Он шел ей навстречу, приветливо улыбаясь.

Кэт обернулась и насмешливо взглянула на него.

– Я не думаю, что после нашего разговора тебе действительно захочется узнать.

– Снова Рейнольдз, – нахмурился Тоби. – Кэт, да ты бегаешь за мужчиной, и…

– Осторожнее, Тоби, – мягко предупредила она, ее зеленые глаза угрожающе вспыхнули.

Кэт не предвкушала удовольствия от предстоящей встречи с Калебом. Но, обсудив с Кейт и Китти проблему, связанную с Адамом, они втроем пришли к выводу, как важно переговорить с отцом ребенка, причем немедленно. И если Кэт вызвалась сделать это…

Китти убедила ее, что сейчас надо думать только о мальчике. Но чем ближе она подходила к Розовому Коттеджу, тем больше размышляла о Калебе, вспоминала, каким сдержанным и высокомерным он показался ей в то воскресенье.

– Я не понимаю тебя, Кэт. – Тоби сердито тряхнул головой. – Я здесь уже целый год и не замечал, чтобы тебя интересовали мужчины. Стоило только появиться Рейнольдзу, как ты и дня без него не можешь прожить. А ведь ты его совсем не знаешь!

Последнее замечание Тоби означало, что, несмотря на их длительное знакомство, Кэт не воспринимала Тоби как мужчину. Этому было простое объяснение – Тоби с его незатейливым флиртом и всякими непристойными предложениями никогда не привлекал ее. Их дружба не давала ему никаких прав обсуждать ее поступки, а тем более обвинять в чем-то Калеба.

– Тоби, это уже слишком, – отрезала Кэт. – Прошу в будущем держать свое мнение при себе. Он, прищурившись, посмотрел на девушку, изумленный ее резкостью. Это было так непохоже на Кэт, которую он знал. Но раньше он никогда и не вмешивался в ее личную жизнь так, как позволил себе сегодня.

Да, они вчетвером были хорошими друзьями – Кэт, Кейт, Китти и Тоби. И Кэт вдруг поняла, что некоторые люди очень собственнически относятся к друзьям и Тоби в данный момент проявил себя именно с этой стороны. Но Кэт не позволит, чтобы кто-то распоряжался ее чувствами!

– Да, я действительно собираюсь встретиться с Калебом. И нисколько не сомневаюсь, что спустя пять минут, после того, как зайду в дом, по всей деревне поползут слухи, что я увлечена вами обоими. – Она пожала плечами. – Мне уже двадцать пять, и я отнюдь не монахиня. Но я прекрасно знаю, какими непостоянными и ненадежными могут быть мужчины, и у меня нет ни малейшего желания страдать снова.

О боли и унижении, которые принес ей Грэйхем Бартон, Кэт старалась не вспоминать, но его предательство все-таки наложило определенный отпечаток на ее отношения с мужчинами.

– Но…

– Никаких «но», Тоби. А сейчас извини меня. – Она посмотрела на часы. – Без двух минут девять. Я уже опаздываю.

– Ну а я все-таки пойду в Клив-Хауз, – медленно произнес Тоби.

– Конечно, иди. – Кэт мягко коснулась его руки. – Я уверена, Кейт и Китти обрадуются тебе.

– Однажды, Кэт, – раздраженно буркнул он, – ты встретишь своего мужчину, и пусть ему поможет Бог!

Она рассмеялась над его пожеланием, но в душе горячо поклялась, что мужчина никогда не поселится в ее сердце.

Спустя несколько минут Калеб открыл ей дверь коттеджа.

– Вы опоздали на две минуты, – вместо приветствия сообщил он.

Не очень хорошее вступление к такому деликатному разговору, подумалось Кэт. Тем более что такт и деликатность не являлись основными чертами ее характера.

– Адам спит? – тихо спросила она, отчетливо сознавая, как привлекателен Калеб в черной рубашке и черных джинсах.

– Уснул час назад, – коротко ответил хозяин. – Хотите вина или кофе?

Да, определенно не самое благоприятное начало. Признаться, Кэт с удовольствием выпила бы бокал вина, но она понимала, что ей придется призвать на помощь весь свой ум, изворотливость и чувство юмора, когда будет говорить с Калебом.

– Кофе, пожалуйста, – решилась, наконец, Кэт, заметив, что Калеб даже не предложил ей присесть. – Надеюсь, вы не сочли, что сегодня я была с вами резка? – осторожно спросила она, пока Калеб готовил кофе.

– Я уже немного изучил вас, Кэт, и понял, что вы живете по каким-то вашим собственным законам. Вы считаете, нам нужно кое-что обсудить. Итак, мы оба здесь.

– Я имела в виду, что грубо оборвала Кейт, когда она собиралась пригласить вас к ужину, – в замешательстве пояснила она.

– Мне так не показалось, – холодно ответил он.

– Тогда… Калеб, мне не хотелось приходить сюда и вторгаться в вашу жизнь, – взорвалась Кэт. – Я говорила о том, что случилось немного раньше. С Адамом.

Он кивнул и молча склонился над кофеваркой. Ароматный запах свежесваренного кофе заполнил комнату.

– Когда вы ходили посмотреть на котят.

– Он вам рассказал? – вырвалось у Кэт.

– Нет, – натянуто произнес он. – Если вы помните, Адам не говорит.

– Калеб!

– Простите, Кэт. Вы правы, кое-что действительно случилось. Когда мы вернулись в коттедж, Адам нервничал и был очень возбужден. Я даже не уверен, что он сейчас спит. По-моему, он просто притворился спящим.

– О, – Кэт тут же понизила голос и объяснила причину, почему приходится говорить так тихо: – Адам сейчас настроен очень враждебно по отношению ко мне. Вероятно, думает, что я могу его предать, – с грустью добавила она.

– А вы? – раздраженно спросил Калеб. – За последние несколько дней Адам очень привязался к вам, и я уже считал, что мы добились какого-то сдвига. – Он немного помолчал. – Но сегодня Адам кажется каким-то необщительным, удрученным. До настоящего момента я не был уверен, в ком причина… – Он устремил на нее мрачный взгляд. – Ради бога, Кэт, что же произошло?

Другими словами, он спрашивал: что вы сделали моему сыну?

Кэт не удивило такое начало разговора: Калеб всегда был настороже, когда дело касалось его сына.

– Давайте не будем нервничать, – мирно предложила она. – Покажите мне, пожалуйста, где чашки, я налью кофе, и мы все спокойно обсудим.

Калеб достал из буфета две китайские чашечки.

– Мне, пожалуйста, черный без сахара, – сдержанно попросил он. – И я советую вам побыстрей приступить к делу, Кэт. Терпение не является моим достоинством.

В это Кэт охотно верила. Она налила кофе, присела и поставила чашечки на кухонный столик из сосны. Коттедж был настолько мал, что в нем не было столовой.

– Калеб, – нерешительно начала девушка, когда он сел за стол напротив нее. – Еще в Ирландии, когда я была совсем девчонкой, к нам приехала погостить моя кузина.

– Но, Кэт…

– Выслушайте меня, Калеб. – В ее голосе прозвучала мольба, и, подождав, пока он сухо кивнул, она продолжала: – Моя кузина, всего на несколько лет моложе меня, была очень красивой девочкой. Она походила на ангелочка, которым украшают верхушку рождественской елки, – белокурые локоны, очаровательное личико. Все обожали ее. Все, кроме меня. Я грубила ей, брала ее игрушки, прятала их и дергала ее за волосы, когда мне казалось, что никто этого не видит.

– Естественная реакция ребенка, Кэт, – произнес Калеб. – Пока не приехала ваша кузина, вы были в центре внимания и всеобщей любимицей.

– Верно, – согласилась она. – Мои родители были женаты почти десять лет, когда на свет появилась я. Они считали меня маленьким чудом. И в моей голове не укладывалось, что мои папа и мама любили меня так же, как и мою кузину. Мне даже казалось, что ее они любили больше. Я вот что стараюсь вам объяснить, – смущенно сказала Кэт в ответ на его жесткий взгляд. – Дети не могут четко распознать различные грани и глубину любви. Мне бы очень хотелось надеяться, что у нас есть шанс помочь Адаму, и я почти уверена, что вам это не понравится.

– Я сделаю все для своего сына, Кэт, – с силой произнес Калеб. – Все!

Как она и предполагала, он снова стал похож на прежнего Калеба, с которым она познакомилась в воскресенье.

– Физически ничего делать не надо, – как можно спокойнее ответила Кэт. – Но я еще не закончила. Сейчас мне, конечно, стыдно за мои ребяческие шалости, я вам не все рассказала.

– Вы были ребенком, – повторил Калеб, – и не понимали…

– Адам – тоже ребенок, – перебила его Кэт, – и он также не понимает. – Ее дыхание стало прерывистым. – Я вполне допускаю, что могу ошибаться, но мне кажется, что все-таки что-то случилось в день автокатастрофы, о чем Адам предпочитает не говорить. И я думаю, что это, вероятно, связано с тем, что его хотели забрать от матери.

После такого предположения Кэт внутренне вся сжалась от страха, ожидая взрыва возмущения или негодования, ведь уже во второй раз она вторглась в святая святых – его личную жизнь. Но если Кэт не поговорит с ним об этом, то кто же это сделает? Конечно же, не Адам!

– Я предупреждала, что вам не понравится то, что я скажу, – виновато закончила она.

Калеб устало прикрыл глаза, затем снова открыл.

– Вы сказали не так уж много… Тот день, еще до того, как произошел несчастный случай, был самым тяжелым и мрачным днем в моей жизни. – Для Адама, видимо, тоже, – кивнула Кэт. – Но в отличие от взрослых у него отсутствует логика, и он никак не может разобраться в своих чувствах. Калеб, сегодня я показала Адаму котят. Я… я сказала, что ему можно выбрать одного из них, когда они подрастут и смогут покинуть мать. – Она подавила невольный вздох. – Я никогда не видела такую боль в глазах трехлетнего ребенка. От моих слов он пришел в неописуемый ужас. Затем стремглав побежал к вам – вот почему я задержалась на несколько минут.

Калеб резко встал, полностью заполнив собою тесную кухню, его голова почти касалась потолка.

– Проклятье! Он не мог… Он был наверху. – Калеб словно оцепенел, не в силах продолжать. Затем заговорил снова, еле сдерживая волнение: – Вы правильно угадали, Кэт. Алисия, мать Адама, собиралась уйти от меня в тот злополучный день.

Вот это новость! До прихода сюда Кэт придерживалась версии, согласно которой жена Адама не хотела куда-то брать мальчика, или Калеб не хотел, чтобы Адам ехал с ней, или Калеб должен был быть вместе с ними, но по каким-то причинам не смог, и супруги поссорились по этому поводу. Кэт совершенно не предполагала, что у Калеба произошел разрыв с женой!

Алисия Рейнольдз была, очевидно, либо очень мужественной, либо просто глупой женщиной. Почему ей вздумалось расстаться с Калебом? Быть любимой этим мужчиной – это… это…

Нет! Она не желает быть любимой никаким мужчиной, а Калебом – меньше всего! Она все делала только ради Адама, и не имеет значения, что его жена… Нет, имеет!

Кэт смотрела на Калеба широко открытыми глазами. Снисходительный, самоуверенный, надменный. Она не могла влюбиться в такого мужчину. Но внутренний голос противоречил ей. Все-таки он добрый и внимательный и так нежно любит своего сына!

Но насколько сильна была его любовь к Адаму шесть месяцев назад?

– Понимаю, – пробормотала Кэт, на самом деле ничего не понимая.

Калеб, наконец, взглянул на нее, губы его изогнулись в саркастической улыбке.

– Сомневаюсь. Восемь лет назад Алисия была моей студенткой. Такая миниатюрная, изящная, с огромной жаждой знаний. Но она была страшно амбициозна и безумно хотела добиться успеха. Тогда из нашей дружбы ничего не получилось. Вам может ничего не говорить мое имя, но в области архитектуры я довольно заметная фигура. Этим и объясняется интерес Алисии к моей персоне.

– Понимаю, – повторила Кэт.

Действительно, прочитав две его книги и заказав в магазине другие, она сейчас в полной мере осознала, насколько он известен и значителен в своем мире.

– Алисия восхищалась мной, – сурово продолжал Калеб. – Но как мужчина я был ей безразличен. Она любила не меня, а мою репутацию. – Он горько рассмеялся. – А я верил, что она была без ума от меня. – На мгновение он запнулся, затем заговорил снова: – Она не видела во мне мужчину, нормального мужика с нормальными чувствами и желаниями.

Кэт недоверчиво посмотрела на Калеба. В своей жизни она не встречала мужчину более сильного и привлекательного, мужчину в полном смысле этого слова. При первой встрече с Калебом она сразу почувствовала его природный магнетизм.

– Алисия влюбилась в мое имя, а я – в ее внешность, у нас были общие интересы, но все это, конечно, не являлось основой для создания счастливой семьи. Алисия ненавидела физическую сторону любви, – безучастно сказал Калеб. – К счастью для нас обоих, эта сторона нашего брака благополучно завершилась вскоре после медового месяца, когда Алисия поняла, что беременна… Да, я сказал, все закончилось, Кэт, – подтвердил он в ответ на ее изумленный взгляд. – Я не хотел больше заниматься любовью с женщиной, у которой она вызывала отвращение. Но в качестве компенсации за все это у нас появился Адам. Мы безумно полюбили его с момента рождения.

Кэт заметила, как озарилось лицо Калеба при мысли о сыне.

– В тот день мы достигли перемирия, на котором и строилась наша дальнейшая семейная жизнь в течение трех лет. Шесть месяцев назад Алисия решила вернуться на работу. Она была включена в группу, занимающуюся раскопками в Египте, в качестве ассистента. В данных обстоятельствах она пришла к выводу, что это очень удобный случай расстаться со мной, и поставила меня перед фактом, что забирает Адама.

Кэт слушала его, затаив дыхание. Ее настолько поразил рассказ Калеба, что она не находила в себе силы поверить всему до конца. Как можно было терпеть так долго этот брак – брак без любви!

Калеб оказался женатым на женщине, которая не любила и не хотела его. Он был поставлен перед жестким выбором: развод и как следствие расставание с сыном. Но, все еще питая слабые чувства к жене и зная о ее любви к Адаму, Калеб считал это совершенно неприемлемым.

– В день катастрофы вы спорили, с кем останется Адам? – догадалась Кэт. – Возможно ли, чтобы он подслушал ваш разговор?

– Сейчас я думаю, что возможно, – ответил он расстроенно. – Но почему это так подействовало на него? Он всего лишь мог слышать, как бесконечно мы любим его, как дорог он нам обоим.

Калеб явно был в замешательстве.

А Кэт вдруг почувствовала себя страшно усталой, ей показалось, что разговор почти исчерпан и пора подводить черту. Она глубоко вздохнула. Нет, они зашли слишком далеко, надо продолжать.

– Это только предположение, Калеб, – признала она. – Но что, если Адам сначала слышал ваш спор, а затем его увезла мать, и он думал, что больше никогда не увидит вас? В таких случаях у ребенка может начаться истерика. А может быть, уже после аварии Адам терзался чувством вины за то, что его мать погибла. Калеб с изумлением уставился на нее.

– Вы действительно считаете, что все произошло именно так?

– Это всего лишь догадка. Ведь так естественно для ребенка плакать по кому-то из родителей, думая, что он расстается с ним. Посмотрите на это его глазами. Вы с Алисией громко спорите, с кем останется мальчик, и вскоре после разговора она увозит его с собой.

– Но она поехала по магазинам, – возразил Калеб. – Мы собирались вечером продолжить этот разговор.

– Так Адам-то этого не знал! – взорвалась Кэт. – Малыш поверил в то, что его увозят от отца, которого он обожал. Конечно, он заплакал, закричал, Алисия разнервничалась и не смогла сосредоточиться…

– О Боже! – Калеб встал и взволнованно зашагал из угла в угол. – Я никогда не думал, не предполагал…

– Но как вы могли догадаться, Калеб? Вы потеряли жену, Адам – мать, последние шесть месяцев, я уверена, были чрезвычайно сложными для вас, чтобы еще терзаться чувством вины за случившееся, – искренне убеждала его Кэт. – Ко всему сказанному мной вы должны относиться только как к предположению. Я могу ошибаться.

– Черт возьми, но все совпадает! – свирепо воскликнул Калеб. – Даже слишком.

– Будьте осторожны, Калеб, – забеспокоилась Кэт. – Совпадение не означает истинное положение дел. Если я не права и вы расскажете обо всем Адаму, ситуация может сильно усложниться.

Но Калеб, погруженный в свои беспорядочные мысли, больше не слушал ее. Что ж, это вполне понятно. Вольно или невольно, но Кэт всколыхнула в нем прежнюю боль, обиду, разочарование.

– Итак, малышка Кэт, – раздраженно обратился он к ней, – что вы думаете обо мне сейчас? «Вот мужчина, который не смог удержать в своей постели собственную жену»?

– Не надо, Калеб. – Она легко коснулась его руки. Ей было невыносимо его самоуничижение. – Такие женщины иногда встречаются, но это не означает…

– Не означает что, Кэт? – насмешливо спросил Калеб, рывком поставив ее на ноги. – Что я не представляю интереса для женщин? Или что я плохой любовник?

Его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от ее лица. Кэт покачала головой, чувствуя легкую дрожь в теле, когда его пальцы чуть сжали ее руки.

– Вы же знаете, Калеб, я так не думаю.

– Знаю? – спросил он охрипшим от волнения голосом, а глаза засверкали стальным блеском.

Сейчас он разительно отличался от сдержанного, чуть ироничного мужчины, с которым она провела вечер накануне, мужчины, так трогательно заботящегося, благополучно ли она добралась до дома, и настаивавшего на ее телефонном звонке.

– Я вообще не знаю, о чем вы думаете, Кэт. Зато знаю, о чем думаю я.

Он властно притянул девушку к себе и жадно припал к ее губам. Кэт была готова к его поцелую, она подспудно ждала этого с тех пор, когда он заговорил о жене и их странном браке. Поэтому она не отстранилась от Калеба, ее руки обняли его за талию, а губы с готовностью отвечали ему, может быть, не так требовательно, но столь же пылко и страстно.

Вопреки своей воле она влюбилась в этого мужчину, его боль стала ее собственной. Его поцелуи становились более настойчивыми, рождая в Кэт целый вихрь ощущений.

Калеб на мгновение оторвался от ее нежного рта и приник горячими, влажными губами к ее груди. Тонкая ткань блузки была единственной преградой. А когда Кэт почувствовала, как он начал ласкать ее набухшие от возбуждения соски, эта преграда перестала для нее существовать. Она едва не задохнулась и закрыла глаза, вся трепеща от его прикосновений, чувствуя неизъяснимое блаженство. Кэт ждала большего, гораздо большего! Она хотела Калеба. Всего. Она желала полностью раствориться в этом мужчине. – Нет!

Калеб оттолкнул Кэт так внезапно, что она пошатнулась и чуть не упала, едва успев схватиться за край стола. Губы распухли от его поцелуев, щеки пылали, зеленые глаза лихорадочно блестели. Она в замешательстве смотрела на него. Он безумно хотел ее. Она знала, чувствовала это. Тогда почему?..

– Уходите, Кэт, – процедил Калеб сквозь зубы и отвернулся от нее. – Уходите, – с силой повторил он, – прежде чем я сделаю то, о чем мы оба потом будем сожалеть.

Будет ли она сожалеть? Возможно. Но позже, много позже. А сейчас она все еще испытывала непреодолимое желание быть с ним.

Он снова повернулся к ней лицом, и, так как Кэт не двинулась с места, его серые глаза сделались колючими и холодными, а лицо вспыхнуло от гнева.