Текст книги "Случайная любовь"

Глава 4

Всего лишь семь человек висели на скалолазной стенке в три часа в спортклубе «Хартс». Вот только обычно на этой стенке, одной из самых интересных в стране и крупнейшей в Манхэттене, было куда многолюдней.

– Ты тренировался, пока меня не было, – окликнул единокровного брата Рорк, проходя сложное место на стенке.

– Просто я не хочу, чтобы ты еще раз так сильно меня обставил, – отозвался Ванс, не отрываясь от маршрута.

– Тебе бы следовало слетать вместе со мной в Пакистан, чтобы полазить по Башням Транго.

– К сожалению, – фыркнул брат, – я для этого еще не готов.

– А как насчет чего-нибудь поближе к дому? Как тебе Шипрок в Нью-Мексико?

– Ну, когда вся эта шумиха с Ротшильдом и пропавшей статуэткой уляжется, можно будет подумать.

Рорк молча кивнул. Большую часть своей жизни у него не было никого, кроме матери. А потом, четыре года назад, появился Ванс и заявил, что он его единокровный брат. Сперва Рорк не слишком поверил в историю о том, как Ванс нашел письмо от отца, в котором говорилось, что у него есть единокровный брат и где его искать.

Мать всегда вела уединенный образ жизни, и Рорку как-то плохо верилось в то, что у нее мог быть любовник. Но история Ванса о том, что она встретилась с Эдвардом Ваверли, чтобы продать коллекцию монет, звучала вполне достоверно. В детстве он неоднократно спрашивал мать об отце, но она упорно молчала, предоставляя ему возможность придумать любую историю на свой собственный вкус. Так что она вполне могла влюбиться в обаятельного Ваверли.

Но почему они расстались?

Может, он ее бросил, когда она забеременела? Или она сама ушла, решив, что никогда не сможет стать подходящей женой для такого человека? А может, они просто разлюбили друг друга?

– А что вы с Анной собираетесь делать с Ротшильдом? – спросил он, выныривая из прошлого.

– Нам ни в коем случае нельзя снижать курс акций, – ответил Ванс, с трудом дотягиваясь кончиками пальцев до следующего выступа. – Иначе ему даже не придется никого переманивать, и он просто купит все наши акции на рынке.

– А самый быстрый способ стабилизировать курс акций – это разобраться с пропавшим «Золотым сердцем».

Рорк еще раз вспомнил разговор с фэбээровцами. Ротшильду не удастся засадить его в тюрьму за это ограбление, ведь он тогда был в совершенно другом месте, вот только властям о его тогдашних занятиях знать точно не следует.

– А это будет не так уж и просто, – признал Рорк. – Статуэтка может принести нам более двухсот миллионов долларов, но после той кражи у Райяса хозяин нашей статуэтки стал излишне волноваться о ее безопасности.

– А ты уверен, что она не ворованная и не фальшивая?

– Готов поставить свою репутацию.

– Пока что ты ставишь репутацию Ваверли.

– Поверь мне. Изначально было три статуэтки для каждой из дочерей короля Райяса, и каждая из них была помечена особым знаком. И у меня есть документ, в котором говорится, какая статуэтка и с каким знаком предназначалась для каждой дочери. Сейчас одна из них принадлежит королевской семье, другую, по версии ФБР, украл я, а третья исчезла еще сто лет назад. Никто не знает, украли ли ее или продали, а ее владельцы уже давно умерли, так что нам никогда этого не узнать, но суть в том, что она в итоге попала в частную коллекцию дубайского шейха, который недавно умер. А его сын интересуется не стариной, а хай-тек технологиями, красивыми женщинами, дорогими машинами и недвижимостью. И, распродав эту коллекцию, он сможет исполнить свою заветную мечту и построить отель мирового уровня в Дубае.

– То есть, когда статуэтка появится на публике, ты сможешь доказать и ее подлинность, и от кого мы ее получили?

– Именно.

– Значит, нам не о чем волноваться.

– Совершенно не о чем.

Рорк задумался. Пока он прохлаждался в Колумбии, кто-то вломился в его номер в Дубае и украл из сейфа все документы на «Золотое сердце». Конечно, у него были копии всех этих документов, вот только фэбээровцам их вряд ли хватит.

Рорк часто оказывался в таком положении, когда другим приходилось верить ему на слово. В конце концов, работа с древностями всегда вызывает много вопросов. Сегодня черный рынок процветает как никогда, а те самые технологии, что должны были бы облегчить процесс установления подлинности артефактов, в то же время помогают создавать искусные подделки.

Следующие двадцать минут они молча лазили по скалодрому и каждый думал о своем. Потом их час подошел к концу, и Рорк, как всегда, почувствовал, что у него в голове прояснилось. После того как ты повисишь над пропастью, когда твоя жизнь целиком зависит от верности рук и ног, сложно цепляться за дурацкие мысли о том, что ты все равно не в силах контролировать.

– А твоя невеста имела успех у наших директоров, – заметил Ванс.

– Рад это слышать.

Элизабет явно сумела всех покорить, и десяток человек уже успели ему сказать, как ему повезло, что он нашел такую исключительную женщину.

– А я и не подозревал, что у тебя все так серьезно, – продолжил брат. – Как давно вы встречаетесь?

– Меньше, чем кажется.

– Она наверняка волновалась, когда ты внезапно исчез на три месяца.

– Это было серьезным испытанием для наших отношений, но она понимает, что я не могу подолгу сидеть на месте.

– Не можешь подолгу сидеть на месте? – Ванс даже брови поднял от удивления. – Да ты за весь этот год провел в Нью-Йорке от силы дней двадцать.

– Наверное, ты прав, но Элизабет очень любит свою работу, так что вряд ли она без меня скучала.

– Да, сразу видно, что вы по уши в любви, – насмешливо заметил Ванс.

– Именно.

– А зачем вы решили жениться? – спросил брат и приник к бутылке с водой, давая Рорку возможность продумать свой ответ.

Обманывая брата, Рорк чувствовал себя просто отвратительно, но печальный опыт научил его никому не доверять. И это не раз спасало ему жизнь, вот только Ванс – это не сомнительный торговец древностями, с подозрительными связями, а уважаемый бизнесмен и его брат. Так что, имея семью, нужно играть в команде, а не в одиночку, но перестроиться на новый лад и отказаться от многолетних привычек не так-то просто.

– Мы не собираемся жениться, – наконец признал Рорк, решив, что лучше говорить чистую правду. – Просто на винном аукционе Кромвель сказал мне, что Ротшильд пытается перекупить наши акции. И Кромвель думает, что будущее аукциона в наших руках. Твоих, Анны и моих, но после того скандала с предполагаемой связью между Анной и Ротшильдом, а также из-за моих неупорядоченных отношений с женщинами он немного в нас сомневается.

– Кто бы говорил. У старика полно скелетов в шкафу.

Рорк не прочь был бы послушать об этих скелетах, но решил не отвлекаться от дела.

– В любом случае он заявил, что если я остановлю свой выбор на какой-нибудь одной женщине, то тем самым покажу, что способен принять на себя ответственность.

– И поэтому ты решил жениться?

– Элизабет согласилась играть роль моей невесты, пока дела аукциона не придут в норму.

– А ты не думал, что все твои проблемы берутся как раз вот от таких решений? – опомнившись от изумления, спросил Ванс.

– Думал, но что еще мне оставалось делать? Нельзя, чтобы Ротшильд добрался до наших акций, к тому же, если ты не заметил, после сообщения о нашей с Элизабет помолвке все слухи о том, что «Золотое сердце» краденое или фальшивое, смолкли.

– Это точно. – Ванс внимательно посмотрел на брата. – А раз уж от тебя теперь зависит будущее аукциона, ты подумал о моем предложении?

– Ты все еще хочешь, чтобы я официально вошел в руководство аукциона? – Рорк покачал головой. – Сейчас не время для этого.

– Не глупи, теперь, когда дядя Рутерфорд ушел от дел и занялся непонятно чем, ты нужен нам как никогда. К тому же у тебя такие же права на аукцион, как и у меня.

– Ты, кажется, забыл, что я незаконный сын, – напомнил Рорк. – Или, проще говоря, черная овца в семье.

– Я уверен, если бы у отца была возможность, он бы женился на твоей матери. Ведь он так ее любил.

– Ты этого не знаешь, – возразил Рорк. – К тому же нет никаких доказательств тому, что он действительно мой отец.

Рорк никогда не связывался с древностями, если не мог точно установить их подлинность, и уж тем более он не собирался заявлять, что он сын Эдварда Ваверли, без подтверждения со стороны матери.

– ДНК тест…

– В лучшем случае докажет, что мы родственники. Например, кузены. – Рорк понял, что сморозил глупость, еще до того, как Ванс успел ответить.

– То есть ты думаешь, что твой отец – Рутерфорд?

– Я не знаю. И именно поэтому не собираюсь делать никаких публичных заявлений.

Сонная Элизабет покачалась с пятки на носок в ожидании лифта. В пятницу в семь часов вечера в офисе «Мероприятий Джози Саммерс» уже давно никого не было. Одни работали на всевозможных вечеринках, а другие разошлись по домам и любимым барам еще в пять часов.

Сегодня явно не ее день. Ведь ей не только достались трудные клиенты, которые требовали от нее совершенства, но при этом сами не могли решить, чего они хотят, да еще этот разговор с мамой. В честь Дня благодарения у нее было столько работы, что она не могла вырваться из Нью-Йорка, а родители наотрез отказались приехать к ней.

Элизабет все еще не смирилась со смертью сестры, ее мужа и ребенка, хотя тот ужас, когда она не могла заставить себя утром вылезти из кровати просто потому, что ей незачем было дальше жить, прошел. Вот только услышав или увидев что-нибудь интересное, она по-прежнему непроизвольно хваталась за телефон, чтобы позвонить Стефани. А теперь, похоже, ей придется встречать День благодарения и годовщину смерти сестры в одиночестве.

Черт. Элизабет почувствовала, что вот-вот заплачет. Как бы ей сейчас хотелось оказаться дома, а ведь ей нужно быть у Рорка ровно через десять минут. Всю эту неделю они старательно изображали из себя влюбленную пару, ужинали с друзьями, обедали в обществе, занимались благотворительностью, а вчера даже сходили на баскетбол. Не пропустили ни одного места, где бы их могли заметить.

Лифт наконец-то приехал, и, войдя в кабину, Элизабет достала мобильник, чтобы сказать Рорку, что она едет к нему. Пусть он и говорит, что предпочитает не лезть в чужую личную жизнь, вот только почему-то он при этом старательно ее опекает.

Когда Элизабет выглядывала в окно всего каких-то пятнадцать минут назад, все было спокойно, а теперь разразилась настоящая метель. Будь у нее настроение слегка получше, Элизабет наверняка залюбовалась бы крупными снежинками, а так она лишь с грустью глянула на поток машин, понимая, что поймать сейчас такси будет непросто.

Не думая о том, что станет с ее любимой парой туфель, Элизабет отважно шагнула на улицу и сразу же столкнулась с водителем Рорка.

– Добрый вечер, мисс Минерва.

– Здравствуй, Фред.

При виде его теплой улыбки Элизабет едва не заплакала. Так, похоже, она сегодня вымоталась куда сильнее, чем ей казалось.

– Мистер Блек решил, вам будет непросто поймать сейчас такси, и прислал меня за вами.

Элизабет надеялась, что сможет вырваться с работы часа в три и зайти домой немного поспать перед встречей с Рорком, поэтому они договорились, что он будет ждать ее у себя. Но теперь об этом не могло уже быть и речи. Ей пришлось смириться с судьбой.

– Приехали, мисс Минерва.

Элизабет душераздирающе зевнула и вылезла из машины.

– Спасибо, Фред.

Она вошла в дом и направилась к лифту, из которого вышел Рорк собственной персоной.

– Ты собиралась работать до трех.

Сердце Элизабет радостно затрепетало. Приятно, когда о тебе так волнуются.

– Марго Недвелл очень требовательна, и ей непросто угодить.

– Ты слишком много работаешь, – заявил Рорк, втягивая ее за собой в лифт.

– Приходится, ведь я хочу, чтобы Джози сделала меня своим партнером.

– И как она к этому относится?

– Ну, сперва она расспрашивала меня о тебе, и я сказала, что мы познакомились в клубе, когда ты последний раз был в Нью-Йорке, по уши влюбились друг в друга, а потом переписывались. Тот букет, что ты мне послал после винного аукциона, помог ее во всем этом убедить. А потом она согласилась взять меня в партнеры, но только если я добьюсь того, чтобы Соня Фремонт поручила нам организовывать свои мероприятия.

– Если тебе нужны связи, я всегда готов помочь.

– Спасибо, но, чтобы получить такой проект, мало иметь одни связи, нужно еще подготовить идеальное предложение.

– Я в тебя верю.

Элизабет всегда мечтала, чтобы у нее был такой понимающий и надежный мужчина, вот только Рорк не ее мужчина. Во всяком случае, в традиционном понимании.

Вертя на пальце обручальное кольцо, Элизабет в очередной раз напомнила себе, что в этой игре ей нужно думать головой, а не следовать зову сердца. Вот только, судя по тому, что ей сегодня приготовил Рорк, выполнить этот разумный совет на практике у нее вряд ли получится.

Они вошли к нему в дом, где их уже ждал накрытый стол, свечи и тихая приятная музыка. Прямо-таки идеальная сцена для соблазнения.

Элизабет сглотнула:

– Мы вроде собирались куда-нибудь сходить.

– Когда ты позвонила, у тебя был уставший голос, и я решил, что сегодня нам лучше тихо поужинать вдвоем.

Ей следовало бы бороться, но Рорк так властно обнял ее за талию, а она сама так устала, что у нее уже ни на что не было сил.

– А как же тот клуб? Ты же хотел, чтобы нас там увидели.

– На этой неделе нас уже достаточно видели вместе, и сегодня я хочу просто побыть с тобой вдвоем.

Не обращая внимания на предательскую радость, разлившуюся по ее телу при этих словах, Элизабет напомнила себе, что нужно быть осторожной. Но мягкий блеск его глаз без труда поборол всю ее решимость.

– Ужин – это, конечно, хорошо, но я так устала, что могу заснуть, не дождавшись десерта.

– Дорогая, если все пойдет по-моему, то десертом будешь ты сама, – нахально улыбнулся Рорк.

Эти слова обожгли Элизабет, как удар молнии, а все ее тело затрепетало.

– Не смешно, – с дрожью в голосе возразила она.

– А я и не шучу.

– Рорк, мы об этом уже говорили, я не собираюсь с тобой спать.

– Не принимай поспешных решений, пока не попробуешь моего тушеного ягненка.

– Ты сам его готовил? – Нет, честно, сколько еще может вынести одна простая девушка?

– Готовка помогает мне расслабиться.

Элизабет сдалась и позволила увести себя к столу, ведь такому мужчине просто нельзя отказать. Но драться она будет до конца, ведь она же себе обещала. Больше никаких плохих парней.

Вот только так ли уж плох Рорк, как его репутация?

Или, может, она сама себя обманывает? Ведь Элизабет уже не раз пыталась выдать желаемое за действительное и не обращала внимания на недостатки своих мужчин. Вот только от этого их недостатки никуда не девались. Но теперь все по-другому.

– Было очень вкусно, – заверила Элизабет, убирая тарелки со стола. – Когда ты научился готовить?

– Перед тем как я начал гулять по всему свету, я немало времени проводил на кухне с Рози, нашей поварихой, – объяснил Рорк с легким налетом грусти.

Эта грусть всегда слышалась в его словах, когда он заговаривал о своем детстве в роскошном пентхаусе в Нью-Йорке.

– А какой была твоя мама? Извини, если ты не хочешь о ней говорить, я пойму.

Рорк лишь пожал плечами. Ему непросто было говорить о матери. Он всегда стыдился, что бросил ее, но она слишком старалась укрыть его от внешнего мира, не понимая, что такому активному мальчику просто необходимы приключения и новые впечатления.

– Она была умная и несгибаемая. Я так и не смог понять, почему эта женщина с такой ясной головой и железной волей за дверью собственного дома превращалась в испуганного ребенка.

– Может быть, с ней что-нибудь случилось?

– Ничего такого я в ее дневниках не нашел, а она писала очень подробно и обо всем.

– Но если она никогда не выходила из дому, то как…

– Как она зачала меня? – Даже в сумеречном свете свечей Рорк заметил, как Элизабет покраснела. – Полагаю, что, в отличие от той ерунды, которой мы сейчас занимаемся, она занялась любовью с моим отцом.

– Но как они встретились?

До того как Ванс четыре года назад нашел его и заявил, что они братья, Рорк даже и не представлял, как сильно ему не хватало отца. Он справился с этим еще в юности, до того, как поступил на флот, но тогда понял, откуда взялась та пустота в душе. А расставшись с армией, бросил все свои силы на поиски древностей, только чтобы не думать об этой пустоте.

– Мой дед собирал монеты, в том числе и весьма ценные, так что после его смерти мама решила продать эту коллекцию и связалась с представителями аукционов Ротшильда и Ваверли.

– То есть с Эдвардом Ваверли?

Рорк мысленно представил запись в дневнике матери за тот день. Обычно она писала ровным, уверенным почерком, но здесь ее рука явно дрожала, а четкое изложение событий начало путаться.

– Она ни разу не называет его по имени, – возразил Рорк, годами изучавший эти строчки, надеясь раскрыть хранившуюся за ними тайну. – А уже через неделю они стали любовниками.

– Так быстро?

– Когда он видел то, чего хотел, он просто брал это, – пояснил Рорк, усаживая Элизабет себе на колени. – У нас с ним много общего.

– А ты помнишь, что мы заключили чисто деловое соглашение?

Вместо ответа Рорк поцеловал ее пухлые губы, и почти сразу же Элизабет расслабилась и обвила его шею руками, запустив пальцы ему в волосы. А Рорк лишь улыбнулся, радуясь ее покорности. Они уже не первый день шли к этому, флиртуя и неторопливо прощупывая друг друга.

– Забудь о делах, – прошептал он. – Я хочу тебя.

– Я тоже тебя хочу, но я сомневаюсь в том, что это хорошая идея.

– Это отличная идея, и она пришла мне в голову в тот момент, когда я впервые тебя увидел. Я сразу понял, что между нами вспыхнет огонь.

Рорк вытащил подол ее блузки, заправленный в юбку, и провел пальцами по ее животу, и от этого прикосновения все ее мускулы сразу же напряглись.

А его губы накрыли ее губы, заглушив сорвавшийся с них стон, вот только ему, так же как и ей, поцелуев было мало. Его захлестнул поток ощущений, заставляя забыть обо всем на свете, кроме женщины в его руках.

– Рорк, – выдохнула Элизабет, – у тебя телефон звонит.

– Наплевать, – отмахнулся Рорк, зарываясь носом ей в шею.

Но Элизабет уперлась руками ему в грудь и отстранилась:

– А если это важно?

Рорк чертыхнулся сквозь зубы и позволил ей отодвинуться.

– Сейчас для меня нет ничего важнее тебя, – заверил он, глядя ей прямо в глаза.

Прежде чем Элизабет успела что-нибудь ответить, телефон замолчал, и они несколько ударов сердца молча смотрели друг другу в глаза. Его ладони еще помнили форму ее изгибов, а грудь горела от прикосновений ее полной груди. Черт, если он уже дошел до такого состояния, просто прижав ее к себе, что же с ним будет, когда они займутся любовью?

Он может навсегда измениться.

Рорк шагнул к Элизабет, но в эту секунду опять зазвенел мобильник.

– Вот видишь, опять звонят. Лучше узнай, кому и что от тебя нужно.

– Да? – сказал Рорк в трубку.

– Добрый вечер, мистер Блек, – начал швейцар, – извините, что беспокою, но к вам пришли агенты ФБР.

У Рорка исчезла последняя надежда вернуться к тому, на чем их прервали.

– Пускай поднимаются.

Элизабет нахмурилась и дрожащими пальцами принялась приводить одежду в порядок.

– Мне уйти?

– Нет, надолго они не задержатся.

– Кто они?

– Агенты ФБР.

– Девять часов в пятницу вечером как-то мало подходит для деловых встреч. Что им от тебя нужно?

– У них есть некоторые вопросы, связанные со статуэткой «Золотое сердце», которая будет выставлена на аукционе.

– Какие вопросы?

– Та ли это статуэтка, что украли у Райяса.

– А она та?

Это недоверие кольнуло Рорка острым кинжалом.

– Нет.

Заботливо возведенные стены вокруг его сердца вернулись на свое привычное место. Так проще и безопасней. Разговор с Элизабет о его матери впервые за очень долгое время немного их сдвинул, но есть вещи, о которых никому нельзя говорить.

– А почему агенты ФБР пришли именно к тебе?

Рорк прекрасно понимал – если он сейчас от нее отмахнется, то больше она его к себе не подпустит.

– Маллик Коури заявил, что это я украл статуэтку из дворца. – Рорк уже начинал злиться, ведь мало того, что их прервали в самый неподходящий момент, так теперь еще и она ему не верит. – Чем могу вам помочь? – с притворной радостью воскликнул он, открывая дверь фэбээровцам.

– Мы узнали кое-что новое о похищении статуэтки и хотели бы с вами это обсудить, – хищно улыбнулась агент Метьюс.

Следом за ней подошел и агент Тодд, вот только у него был такой мрачный вид, как будто он предпочел бы сейчас сидеть дома, а не разгуливать по улице в такую отвратительную погоду.

– А вора поймали?

– Пока идем по следу, – заверила агент Метьюс, а потом, заметив Элизабет, добавила: – Извините, что помешали.

Однако в ее тоне и намека не было на извинение. Зачем они пришли? Ведь пока статуэтка не добралась до Америки, им не за что его арестовать, да и вообще, эту кражу должно расследовать не ФБР, а дубайская полиция. Хотя, с другой стороны, понятно, почему их интересует торговля краденым. Хорошо, что он этим не занимается.

– Вы поговорили с Далтоном Ротшильдом? – спросил Рорк, все еще стоя на пороге и не впуская их внутрь. – На вашем месте я бы заподозрил его в первую очередь.

– Забавно, он про вас сказал то же самое.

– Может, вы нас все-таки впустите внутрь и расскажете, где и как вы нашли статуэтку, которая должна предстать на аукционе Ваверли?

– К сожалению, ничем не могу вам помочь, я подписал соглашение о неразглашении.

Обычно Рорк всячески старался содействовать властям, но сейчас они прервали такое многообещающее начало, да к тому же из-за них выросла стена недоверия между ним и Элизабет.

– Очень удачно получилось, – протянула агент Метьюс. – Давайте поищем то, что вы нам можете рассказать.

– Я не собираюсь вам ничего рассказывать.

– Возможно, нам стоит расспросить вашу невесту?

Этого еще не хватало, не стоит ее впутывать в это дело.

– Подождите, я только возьму пальто, – сдался Рорк.

– Берите.

Хоть Элизабет и осталась на кухне, но она наверняка все слышала.

– Мне пора домой.

– Оставайся, – попросил Рорк, – я скоро вернусь и все тебе объясню.

– Ты ничего не должен мне объяснять, – прошептала Элизабет, но при этом так сжала полотенце, что он невольно задумался, не хотела ли бы она, чтобы в ее руках оказалась его шея.

– Оставайся, – повторил он. – Я скоро вернусь.

Рорк осторожно поцеловал ее в краешек губ, и Элизабет немного расслабилась.

– Ладно.

Рорк вернулся в прихожую.

– А вы долго ее уговаривали, – заметила агент Меть юс. – Она вам не доверяет?

– Мне – доверяет, а вот вам – нет.

– Это почему же?

– Считает, что вы излишне усердствуете. Как будто прикрываетесь расследованием, а на самом деле просто хотите провести со мной побольше времени.

– Из-за таких глупостей ей точно волноваться не стоит.

– В этом вы правы, для меня существует только одна женщина, и эта женщина – Элизабет.

– А я слышала, что все очень удивились вашей помолвке. Зачем же было делать из мисс Минервы тайну, если вы так друг друга любите?

– А я и не знал, что вы так любите сплетни, агент Метьюс. Неужели вы прячете в столе стопку желтых газет?

– Я не сплетничаю, я допрашиваю подозреваемых и свидетелей.

– И вам кажется странным, что я не изменяю Элизабет, просто чтобы порадовать читателей светской хроники?

– Мне не нравится время, которое вы выбрали для помолвки, – заявила агент Метьюс, подходя к машине. – Слишком уж оно хорошо выбрано. Сразу после похищения «Золотого сердца», так чтобы разговорами о вашей личной жизни замять всю шумиху вокруг этой кражи.

– Как вы циничны, агент Метьюс. Неужели вы не знаете, что любовь приходит, когда ее совсем не ждут?