Текст книги "Лепестки на воде"

– Стреляй, Роксанна. Но если ты убьешь меня, – предупредила Шимейн, – тебе будет нелегко свалить вину на Гейджа. В доме есть свидетели, которые выбегут на выстрел и увидят, как Гейдж выходит из мастерской. Свекор тоже бросится сюда, узнать, что случилось. Он не так проворен, как мой муж, но подоспеет вовремя. Пожалуй, даже лучше, если ты убьешь меня, – тогда тебе никого не удастся одурачить и обречь Гейджа на казнь.

– Отнеси ее, Каин, – велела Роксанна, гневно взглянув на горбуна, – а не то твоя подружка получит пулю между глаз!

– Нет Шимейн! – застонал калека, лицо которого исказила гримаса. – Пожалуйста!

– Па-алуйта! – издевательски передразнила его Роксанна. – Я просила тебя помочь, и что? Ты не стал даже слушать меня! Ну хорошо, Каин, я сама убью ее, и тебе не удастся помешать мне. Так или иначе, она все равно умрет.

Роксанна вытянула руку, прицелившись в лоб жертве. Шимейн похолодела от смертельного ужаса, но не сделала ни шага. Только погибнув от пули, она могла спасти мужа от виселицы.

Внезапно Каин с ревом ярости бросился к Роксанне и выбил из ее руки пистолет. Пуля просвистела мимо Шимейн, гулкий выстрел огласил берега реки. Гейдж в мастерской как раз заканчивал заколачивать гроб с телом Поттса. Звук выстрела ошеломил его, но уже в следующую секунду Гейдж метнулся к двери.

Уильям отошел от кроватки уснувшего внука и, услышав звук выстрела, вздрогнул. Встревоженно переглянувшись с Бесс, он вытащил из шкафа пару пистолетов и проверил, заряжены ли они. Забыв о боли, которой до сих пор сопровождались любые его движения, Уильям выбежал на веранду, проклиная свою неповоротливость.

Мужчины помчались к кораблю. Гейдж достиг его первым и взлетел по лестнице, в ужасе зовя Шимейн. На палубе он оказался в тот момент, когда Каин обхватил Роксанну за талию и потащил ее к носу корабля.

– Болван! Что ты делаешь? – яростно вопила она. – Отпусти меня! Немедленно отпусти!

Бросив взгляд через плечо, горбун увидел, что к нему спешит Гейдж. Однако Каин был гораздо проворнее, чем можно было предположить. Он легко поднялся на нос корабля со своей ношей, несмотря на то что Роксанна вопила во весь голос и отбивалась, пытаясь высвободиться. Легко удерживая Роксанну одной рукой, Каин оглянулся на Гейджа и подступил ближе к борту. Гейдж замер, мгновенно поняв, что, стоит ему сделать еще хотя бы шаг, горбун бросится вниз и погибнет вместе с Роксанной.

– Каин, отпусти Роксанну, – спокойно попросил Гейдж.

– Нет! Нет! – Каин покачал уродливой головой и замахал рукой, веля Гейджу отступить. Тот попятился на несколько шагов.

Нелепо склонив голову, Каин взглянул на Шимейн. Слезы струились по его безобразному лицу, едва заметные в сгущающихся сумерках.

– Шимейн – мой друг, – прокартавил он и коснулся ладонью своей груди. – Каин любит Шимейн.

– Я тоже люблю тебя, Каин. Ты молодец, что решил охранять меня. – Вытерев слезы, Шимейн принялась уговаривать горбуна: – Пожалуйста, Каин, отпусти Роксанну. Спустись сюда, здесь вы оба будете в безопасности.

– Каин должен умереть! Каин убил Викторию!

Гейдж смотрел на Шимейн, но, услышав, что сказал горбун, резким движением обернулся к нему.

– Нет, Каин, тебе незачем умирать, – возражала Шимейн. – Роксанна обманула тебя, заставила поверить, будто Виктория пыталась убить ее. Ты не хотел сломать ей шею, это вышло случайно. Роксанна велела тебе сбросить ее с корабля, но сделать это так, чтобы было похоже на несчастный случай. Этого и добивалась Роксанна. – Шимейн взглянула на Гейджа, который ловил каждое ее слово. Она понимала, что мужу необходимо знать все подробности смерти Виктории, но рассказывать не было времени – прежде следовало остановить Каина, уже приготовившегося спрыгнуть на камни. – Ты думал, что защищаешь Роксанну от Виктории, но Роксанна солгала тебе, Каин. Виктория ничем не обижала ее, напротив, считала Роксанну своей подругой.

– Каин должен умереть! Роксанна должна умереть!

Услышав эти заявления, Роксанна принялась отбиваться с новой силой, пытаясь вцепиться в безобразное лицо горбуна.

– Отпусти меня, урод! Отпусти, слышишь! Я не хочу умирать! Я хочу жить!

– Прощай, Шимейн!

С невнятным бормотанием Каин легко повернулся вместе со своей жертвой и спрыгнул с корабля. Вопль Роксанны длился не более секунды, а затем смолк навсегда. Шимейн и Гейдж бросились к борту. Как раз в это время к кораблю подбежал Уильям и метнулся к двум телам, распростертым на острых камнях. С трудом наклоняясь, осмотрел их. При падении Роксанна сломала шею, а Каин был еще жив, хотя жизнь быстро угасала в нем. Он лежал, растянувшись на камнях; о самый острый из них он ударился спиной. Громко хрипя, горбун попытался улыбнуться, почувствовав, как Уильям ласково поглаживает его руку, но закашлялся, поперхнувшись быстро скапливающейся в легких кровью. Дикая боль пронзала его грудь, словно в нее воткнули длинный нож. Слегка приподняв голову, Каин увидел, что Шимейн со слезами смотрит на него сверху.

– Люблю Шимейн… мой друг… – прошептал Каин, закрыл глаза, судорожно вздохнул и стал совершенно неподвижным… и безжизненным.

– Бедняга… – печально пробормотал Уильям.

Гейдж помог Шимейн спуститься по лестнице, и они вдвоем подошли к отцу.

– Уже поздно, увезти трупы в Ньюпорт-Ньюс сегодня не удастся, – сказал Гейдж. – Придется оставить их в мастерской до утра. Ремси и остальные помогут мне погрузить гробы в повозку.

– А я помогу сколотить их, – предложил Уильям.

– Лучше побудь с Энди, папа, – попросил Гейдж. – Может быть, он слышал выстрелы или крики. Он испугается, если, проснувшись, обнаружит, что в доме одна Бесс.

– Я посижу с Эндрю.

– Спасибо, папа. – Гейдж понял, как трудно было отцу бегом преодолеть такое расстояние от дома. Подойдя поближе, он обнял старика. – Дай-ка я отведу тебя обратно.

Уильям положил ладонь на руку сына, останавливая его.

– Лучше отведи в дом Шимейн и позаботься о ней. Она носит моего внука, и после всего пережитого ей не мешает лечь в постель, чтобы не потерять его. Если она вернется в дом со мной, я присмотрю за ней, пока ты сколачиваешь гробы.

– Со мной все хорошо, ваша светлость, – через силу улыбнулась Шимейн.

– Почему бы тебе не звать меня Уильямом или отцом, Шимейн? – предложил Уильям. – Конечно, я предпочел бы, чтобы ты звала меня папой, но поскольку твой отец здесь, получится путаница.

Шимейн подошла поближе, приподнялась на цыпочки и поцеловала старика в морщинистую щеку.

– Спасибо, папа Уильям.

– Вот так-то лучше, дочка, – просиял свекор. Гейдж обнял жену за плечи.

– Папа прав. – Он обратился к отцу, как Шимейн, и на глаза Уильяма навернулись слезы радости. – Почему бы тебе не отдохнуть? Мне не нужна помощь. Боюсь, теперь ты будешь как на иголках, каждую минуту ожидая, что из леса выйдет еще один убийца.

– Я почти смыла кровь с палубы, – неуверенно подтвердила Шимейн, – и мне не хотелось возвращаться домой одной…

– Никто тебя и не отпустит. – Гейдж убрал руку с плеч Шимейн и перевел взгляд на отца. – Папа проводит тебя до дома, а я приду, как только покончу с делом.

– Я и вправду переволновалась, – призналась Шимейн, – но хочу помочь. Мне надо чем-нибудь занять себя, чтобы отвлечься от мыслей. Надо обмыть Каина, прежде чем класть в гроб. Я займусь этим, пока ты сколачиваешь гробы, а затем мы вернемся на корабль вдвоем и отмоем палубу.

– Как скажешь, дорогая.

– Тогда я оставлю вас вдвоем, – нехотя согласился Уильям. – Только не задерживайтесь! Я не успокоюсь, пока не узнаю, что вы благополучно добрались до дома.

В присутствии Шимейн Гейдж не рискнул сообщить отцу, что его беспокойство оправданно – ведь кто-то в округе готов заплатить за убийство Шимейн. Молодая женщина и без того немало пережила, и Гейдж решил на время утаить от нее слова Поттса.

Шимейн заговорила об этом сама:

– Гейдж, Роксанна сказала, что кто-то заплатил ей за то, чтобы она убила меня…

Не успевший далеко уйти Уильям оглянулся. Он тревожился за молодую жену сына, а ее последние слова подтверждали, что причин для беспокойства более чем достаточно.

– Поттс тоже говорил об этом, – с тяжелым вздохом признался Гейдж. – Похоже, кто-то всерьез желает тебе смерти, любимая.

– Но кто бы это мог быть, кроме Моррисы? – в замешательстве спросила Шимейн. – Правда, она не стала бы тратить деньги, чтобы подкупить Поттса. Ради нее он был готов на все.

– Понятия не имею, кто бы это мог быть, – задумчиво произнес Гейдж, – но я намерен найти этого человека. По словам Поттса, Морриса знает его. Завтра же я поговорю с ней – после того как отвезу гробы в Ньюпорт-Ньюс.

Прерывистый вздох сорвался с губ Шимейн. Она задумалась, но так и не вспомнила ни одного врага – по крайней мере здесь, в колонии.

– Наверное, до утра буду гадать, у кого хватило денег, чтобы заплатить и Моррисе, и Поттсу, и Роксанне.

– Давай займемся делом, чтобы побыстрее закончить и лечь спать, – предложил Гейдж. Он подошел к камням и поднял Роксанну на руки, поражаясь, насколько она тяжелее его жены. Он был спокоен, несмотря на то что возле его корабля погибли три человека, и Гейдж надеялся только поскорее расстаться с судном.

Уильям уже успел уйти в дом, когда супруги добрались до мастерской. Гейдж притащил тело Каина и положил его на верстак рядом с Роксанной. По настоянию Шимейн он принес кувшин с водой и таз и с растущим беспокойством наблюдал, как она смывает кровь с лица Каина. Руки Шимейн дрожали, вскоре она вся затрепетала. Отобрав у Шимейн тряпку, Гейдж продолжил обмывать горбуна сам, пытаясь отвлечь жену расспросами.

– Так что сказал Каин о смерти Виктории? Ты ответила, что Роксанна обманула его…

Шимейн уставилась в искаженное гримасой лицо горбуна и рассказала мужу обо всем, что узнала от Роксанны.

– Похоже, она ловко дурачила беднягу Каина, – сделал вывод Гейдж, выслушав рассказ жены.

– По-моему, он не собирался убивать Викторию, – пробормотала Шимейн. – Он просто не знал, насколько силен, но это сыграло на руку Роксанне. Видно, только перед смертью Каин наконец понял, как зла и мстительна Роксанна – вот почему он сказал, что она должна умереть.

– Очевидно, он считал, что и сам заслуживает смерти за убийство Виктории, – добавил Гейдж. – Сам осудил себя, вынес смертный приговор и привел его в исполнение.

– По словам Роксанны, Каин с готовностью свернул шею Сэмюэлу Майерсу, прежде чем бросить его в колодец.

– Убийство Майерса понятнее убийства Виктории, – с тяжелым вздохом заметил Гейдж. – Она была так добра ко всем, что я не представлял, кому понадобилось убивать ее, и вместе с тем не мог предположить, что она отважилась на самоубийство. Я подозревал только Роксанну, но не мог понять, как она ухитрилась заставить Викторию подняться на корабль и сбросить ее вниз. Несмотря на внешнюю хрупкость, Виктория была на удивление сильная. Несомненно, Роксанна заранее поняла, что для убийства Виктории ей нужен сообщник и обманом уговорила Каина помочь ей.

Разговор о мотивах Роксанны и мстительности Поттса поднимался еще несколько раз, прежде чем Гейдж и Шимейн вернулись в дом. В эту ночь впервые со дня свадьбы они не стали предаваться любви. Шимейн была настолько взволнована, что прошло некоторое время, прежде чем она успокоилась и уснула в надежных объятиях мужа. Гейдж боялся за жену, и тревожные мысли не покидали его.

Все уснули, и Гейдж встал и обошел дом, вглядываясь в темноту за окнами, проверяя засовы на дверях и переставляя поближе к дверям ружья. Заметив, что он мешает спать Бесс, устроившейся на тюфяке на полу кухни, Гейдж вернулся в спальню, проверил, заряжены ли пистолеты, и, положив один на столик у постели, лег под одеяло. Снова обняв жену, он уставился в потолок, перебирая имена возможных виновников. Он мог назвать всего несколько имен, и, хотя Морриса возглавляла список, всего один из подозреваемых был богат, чтобы заплатить за убийство Шимейн. Поскольку Морис дю Мерсер находился здесь, в колонии, между его появлением и попытками убийства устанавливалась определенная связь. Гейдж решил завтра же побывать в порту и расспросить капитанов, не прибывала ли недавно в Ньюпорт-Ньюс из Англии престарелая леди.

Наконец наступило утро. После сытного завтрака, приготовленного Бесс, Гейдж отправился в мастерскую. Ремси и остальные столяры уже прибыли и теперь в недоумении разглядывали новые гробы – неужели их хозяин решил заняться другим ремеслом.

– Предупредил бы нас заранее, что решил больше не делать мебель, – пошутил Ремси, – чтобы мы успели убраться подобру-поздорову. Лучше уж уйти отсюда на своих двоих, чем в этаком ящике.

– Для тебя и Слая эти ящики будут маловаты, – усмехнулся Гейдж.

Ремси оглядел себя и похлопал по животу: за последнее время он заметно округлился.

– Хочешь сказать, мы слегка толстоваты и тяжеловаты?

– Слегка? – насмешливо переспросил Гейдж. Шутки друга всегда приводили его в хорошее настроение. – Да тебя так разнесло, что скоро не пройдешь в двери!

Слай добродушно хмыкнул, вступая в разговор:

– Я не раз подумывал, не стоит ли одолжить ему штаны – его собственные того и гляди лопнут по всем швам!

Гейдж разразился хохотом, а Ремси в притворном гневе нахмурился, глядя на товарища. На сердце Гейджа полегчало.

В эту минуту в мастерскую шагнул Джиллиан, разыскивающий Гейджа. Увидев три гроба, он застыл на пороге.

– О Господи… – выдохнул он, разглядывая сосновые гробы и разинув рот. – Кто там внутри, капитан?

– Роксанна, Каин и Поттс, – просто ответил его хозяин. Все трое оторопело уставились на него. Слай горестно покачал головой:

– А я-то надеялся, что они пустые!

Двое подмастерьев подошли поближе, сгорая от желания услышать рассказ о случившемся из первых рук.

– Должно быть, крепко они досадили тебе, – предположил Ремси, пританцовывая на месте от нетерпения. – Ты пристрелил всех троих?

– Ни единого, – усмехнулся Гейдж. – Моя жена застрелила Поттса, когда тот хотел убить меня. А Каин вместе с Роксанной спрыгнул с носа корабля.

– Тебе не кажется, что от этого корабля одни беды? – спросил Ремси.

– Почему Каин убил Роксанну, капитан? – перебил Джиллиан.

– Роксанна пыталась прикончить Шимейн, а Каину это не понравилось. Это долго и сложно объяснять, так что пока вы будете грузить гробы в повозку, я расскажу все, что мне известно. – Гейдж вопросительно уставился на Джиллиана, который, видимо, забыл, зачем пришел в мастерскую. – Зачем ты искал меня?

– Ах да! – Джиллиан внезапно вспомнил о своем деле. – Его светлость разыскивает вас, капитан.

– Ты имеешь в виду моего отца?

– Нет, другого лорда – молодого и черноволосого.

Судя по всему, маркиз был верен своему слову.

– Покажи ему, где меня найти.

– Слушаюсь, капитан.

Спустя несколько минут Морис дю Мерсер вошел в мастерскую и, заметив гробы, повел себя в точности как Джиллиан.

– Боже милостивый, что здесь произошло? Для кого эти гробы? Что с Шимейн?

Гейдж невесело улыбнулся, слушая этот поток вопросов:

– Не пугайтесь, ваша светлость. Ни один из этих гробов не предназначен для моей жены. Она в доме. Ей нездоровится, после того как вчера вечером ей пришлось убить человека.

– Шимейн? Моей Шимейн?!

Гейдж нахмурился и поправил маркиза:

– Нет, милорд, моей – разумеется, если на свете нет другой Шимейн.

– Что произошло? – допытывался Морис. – Зачем она убила человека?

– Чтобы, спасти мне жизнь. Кто-то заплатил Поттсу, приказав ему убить Шимейн, но прежде матрос решил свести счеты со мной. Шимейн научилась метко стрелять. Еще несколько уроков, и она станет достойным соперником в стрельбе даже вам.

Морис указал на гробы:

– Тогда кто же…

– Вы не знакомы с этими людьми, – объяснил Гейдж. – Там один горбун из города, который случайно убил мою первую жену, и женщина, которая заставила его совершить преступление. Кто-то предложил ей плату за убийство Шимейн.

– За убийство вашей жены? – повторил Морис. – Выгодная смерть для вас, не правда ли?

Гейдж в упор посмотрел на маркиза:

– Ее смерть была бы гораздо выгоднее вам, чем мне. Вам не понадобилось бы изобретать предлоги, чтобы вызвать меня на дуэль и убить. А если вы сомневаетесь в моих словах, расспросите Шимейн – она разговаривала с Роксанной и Каином. Правда, бедняга горбун мало что мог сказать.

Морис сунул руку в карман своего отлично сшитого светло-коричневого сюртука и вытащил кошелек из превосходной кожи, который Поттс показывал Гейджу.

– Могу я узнать, как к вам попала эта вещь? Я нашел ее на палубе корабля, когда пришел спросить у Морганов, где найти вас.

Гейдж быстро оглядел кошелек с монетами и вернул его маркизу.

– Поттс показывал его мне, похваляясь, что ему щедро заплатили за убийство Шимейн. Для простого матроса кошелек слишком роскошен. Скорее всего он принадлежит человеку, который заплатил за убийство… – Гейдж задумчиво склонил голову и оглядел маркиза. Лицо Мориса мертвенно побледнело. – Вы, случайно, не знаете, кому он может принадлежать?

– Боже, – еле слышно пробормотал маркиз, круто повернулся и зашагал к двери. Рывком распахнув ее, он помедлил и оглянулся на Гейджа. – Мистер Торнтон, если вы сказали правду, моя бывшая невеста достанется вам. Желаю вам обоим всего хорошего.

– Значит, мы с вами больше не встретимся? – удивленно спросил Гейдж, который не надеялся, что маркиз сдастся без боя.

– Да. Я вернусь лишь в том случае, если Шимейн овдовеет – но не по тем причинам, которые упоминал ранее.

– Вам придется ждать слишком долго. Я намерен дожить до глубокой старости.

– Хорошо, пусть так и будет.

– Шимейн и супруги О'Хирн будут спрашивать о вас, – напомнил Гейдж. – Что им сказать?

Морис печально улыбнулся:

– Скажите, что я отправился искать источник всех бед. – Он шагнул за порог и прикрыл за собой дверь.

– Источник всех бед? – переспросил озадаченный Ремси. – О чем говорил его светлость?

Гейдж стоял у окна, наблюдая, как его соперник спешит к реке.

– Похоже, его светлость решил потолковать с тем человеком, который заплатил Поттсу за убийство Шимейн.

– Но как маркиз узнал, кто он такой? – спросил Слай.

– По кошельку, – не отрываясь от окна, произнес Гейдж. – По-моему, Морису знакома эта вещь… или он видел нечто подобное у кого-то из родных.

– Не знал, что у него здесь есть родственники.

– Прежде их и вправду не было, но с приездом маркиза многое изменилось.

Глава 25

Не успел Морис дю Мерсер переступить порог таверны, как в заведении поднялся переполох. Все женщины, которые ухитрились выползти из-под одеял в столь ранний час, беззастенчиво таращились на гостя, разинув рты. По сравнению с местными клиентами маркиз выглядел привлекательно, он был похож на красивого петуха в курятнике. Женщины, точно кудахчущие наседки, ринулись к нему, отталкивая друг друга в стремлении заполучить лакомый кусочек. Верная себе Морриса опередила товарок.

– Могу ли я вам чем-нибудь помочь, ваша светлость? – проворковала она и привычным жестом повела плечом, с которого будто невзначай спустился рукав платья. Еще одного движения хватило, чтобы обнажить добрую половину пышной груди.

– Пожалуй, – равнодушно отозвался Морис. – Владелец постоялого двора сообщил мне, что моя бабушка остановилась здесь. Не могли бы вы отвести меня к ней?

– Не знаю, что и сказать, милорд… – Морриса попятилась, осознав свою оплошность. Перед ней стоял внук леди дю Мерсер, влюбленный в Шимейн, и поскольку ни Поттс, ни Роксанна не вернулись от дома Торнтонов за обещанным вознаграждением, Морриса не знала, что произошло или что надо этому человеку. Морриса помнила, что старая дама не желала извещать внука о своем приезде. Как бы там ни было, он казался рассерженным, его черные глаза метали молнии.

– Если вы отказываетесь проводить меня, я разыщу ее сам, – не допускающим возражений тоном заявил Морис. – Возможно, мне придется потревожить ваших подруг, заглядывая в каждую комнату. Боюсь, ваши гости останутся недовольны.

Морриса спохватилась, понимая, как раскричится Фрида, если кто-нибудь из клиентов пожалуется ей. Блудница подозревала, что знатная дама преспокойно перенесет этот визит, чего нельзя было сказать о женщинах, подвергшихся нападкам разъяренной Фриды.

– Она заняла последнюю комнату по правой стороне коридора. Совсем недавно я принесла ее светлости чай, так что вы не разбудите ее.

Морис взлетел по лестнице, шагая сразу через три ступеньки. Женщины оторопело смотрели ему вслед. Стремительно пройдя по коридору, он постучал в дверь, тут же распахнул ее и вошел в комнату. Ошеломленная неожиданным вторжением, Эдит приподнялась со стула, уверенная, что в комнату ворвался грабитель с пистолетом в руке и потребует у нее деньги. Но, увидев знакомое лицо, она медленно опустилась на место и прижала костлявую ладонь к трепещущей груди.

– О, Морис, как ты меня напугал! – упрекнула она.

– Этого я и добивался, – сухо ответил маркиз. Уголки губ Эдит нервно дернулись.

– Неужели ты решил сыграть злую шутку со своей старой бабушкой?

– Эта шутка гораздо безобиднее той, что ты сыграла со мной.

Дрожащими пальцами Эдит достала кружевной платок и прижала его к губам.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, Морис.

Ее притворное недоумение не обмануло маркиза.

– Ты прекрасно знаешь, что натворила. Я был влюблен в Шимейн, а теперь потерял ее…

– Она мертва? – перебила Эдит, с нетерпением ожидавшая этой вести. Правда, она не думала, что услышит ее из уст внука.

В черных глазах Мориса мелькнула плохо скрытая ярость.

– Шимейн жива. Она замужем за колонистом, ждет от него ребенка… а я пожертвовал бы всем своим состоянием, лишь бы оказаться на месте ее мужа.

Сердце Эдит упало при мысли, что Шимейн по-прежнему жива, однако старая леди была такой же искусной притворщицей, как Морриса.

– Всем состоянием? – Она рассмеялась, словно забавляясь пылом внука, и небрежно взмахнула тонкой рукой. – Право, Морис, ни один мужчина, будучи в здравом уме, не согласится расстаться с таким состоянием ради какой-то девчонки…

– Ее зовут Шимейн, бабушка, – резко перебил Морис. – Ныне – Шимейн Торнтон, а ей следовало бы стать леди Шимейн дю Мерсер. Так и случилось бы, если бы не ты.

– Морис, ты слишком взволнован. Сам не понимаешь, что говоришь.

– Я прекрасно все понимаю. – Морис сунул руку в карман сюртука и вытащил кошелек из шелковистой кожи. Легким движением руки он швырнул его на стол. В кошельке звякнули монеты. – Узнаешь, бабушка? – язвительно осведомился он. – Ты всегда гордилась своим умением выбирать простые, но элегантные вещи. Мне даже не понадобилось заглядывать внутрь в поисках инициалов. Хотел бы я знать, сколько таких кошельков ты приобрела за свою жизнь? Я видел их с детства. Несколько раз ты дарила мне их. Учила меня беречь деньги, помнишь?

Лицо Эдит, превратившееся в застывшую маску, надежно скрывало внутреннее смятение, овладевшее ею. Тон внука был красноречивее слов. В глубине души Эдит понимала, что проиграла опасную игру, в которую ввязалась благодаря собственной досадной ошибке – разрешила Моррисе дать Поттсу немного денег, пообещав заплатить остаток после возвращения. Но разве она могла знать, что ее погубит этот кошелек?

– Откуда у тебя мой кошелек? – наконец спросила Эдит. – Я думала, что потеряла его.

Морис учтиво возразил:

– Нет, ты его не теряла. Ты отдала его Поттсу, приказывая убить Шимейн. Но он подвел тебя, бабушка, и поплатился за ошибку собственной жизнью. Ненавистная тебе женщина застрелила Поттса, когда он пытался прикончить ее мужа. Ты пообещала щедрую награду и Роксанне Корбин, но она тоже не вернется – разве что в гробу, который сколотил для нее Гейдж Торнтон. Я хотел бы узнать одно: как ты могла так жестоко поступить со мной… и с моей невестой?

Эдит дю Мерсер застыла в надменном молчании, наотрез отказываясь отвечать и устремив невидящий взгляд в стену. Ее костлявые пальцы сжались на серебряном набалдашнике трости.

– Отвечай! – рявкнул Морис, ударив ладонью по столу так, что Эдит испуганно вздрогнула. – Будь проклято твое каменное сердце! – выпалил он. – Это ведь ты подкупила взяточников-судей, которые арестовали и осудили Шимейн, а потом выслали ее из Англии. И все это время ты, конечно, считала, что оказываешь мне добрую услугу, надеясь, что в будущем меня ждет слава! Мне больно думать о том, сколько выстрадала Шимейн по твоей вине. После того как ее родители выяснили, что с ней стряслось, я долго не хотел верить, что в этом преступлении замешана ты. Но исчезновение Шимейн выглядело слишком подозрительным – она пропала без вести через месяц после нашей помолвки. А ты с таким спокойствием уверяла меня, что Шимейн найдется! Я прочел в твоих глазах тревогу лишь однажды – когда объявил о своем намерении жениться на ней. – Морис усмехнулся, не испытывая больше к своей единственной родственнице никаких чувств, кроме презрения. – Вероятно, ты надеялась, что весть о смерти Шимейн дойдет до тебя, а ты ловко сообщишь об этом мне…

Губы маркиза скривились в горькой улыбке.

– Поскольку ты наверняка подкупишь надзирателей любой английской тюрьмы, я выбрал для тебя иное наказание. С этого дня ты больше никогда меня не увидишь. Если я и вернусь в Англию, то лишь затем, чтобы продать свое имущество, а потом поскорее отправлюсь сюда, стану обычным колонистом, и ты никогда – слышишь, никогда в жизни! – не переступишь порог дома, который я построю для себя и своей семьи, если мне посчастливится жениться. Ты никогда не увидишь ни одного из моих детей, не услышишь о них, не сможешь гордиться ими или моими внуками – конечно, если доживешь до их появления. Тебе не удастся распоряжаться их жизнью так, как ты пыталась распоряжаться моей. Это мое последнее слово, бабушка. Надеюсь, тебя ждет долгая и безрадостная жизнь.

Круто повернувшись на каблуках, Морис вышел из комнаты. Эдит вздрогнула, услышав оглушительный хлопок двери.

Некоторое время после ухода внука Эдит дю Мерсер сидела молча, глядя на дверь, но ничего не видя. Она словно оцепенела изнутри – возможно, была уже мертва. Все, к чему она стремилась, чего добивалась, о чем мечтала, навсегда исчезло из ее жизни, было отрезано гулким хлопком двери. Она не почувствовала даже искры надежды или интереса, когда несколько минут спустя в дверь торопливо постучали – Моррисе не терпелось узнать, что произошло.

– Поттс и Роксанна мертвы, – безучастно произнесла Эдит. – Поскорее уезжайте отсюда. Найдите в моей сумке кошелек с деньгами и возьмите его себе. Этой суммы достаточно, чтобы добраться до Нью-Йорка… или еще куда-нибудь.

– А как же Фрида? – с испугом спросила Морриса. – Если я уеду, не выкупив свои бумаги, она пошлет погоню… меня могут даже убить.

Эдит взяла кошелек, который Морис бросил на стол, и протянула его Моррисе.

– Этого хватит, чтобы выкупить ваши бумаги. Так или иначе, вы должны бежать. С минуты на минуту здесь может появиться мистер Торнтон – возможно, привезет мертвых или будет искать вас. Я уезжаю на север следующим дилижансом и постараюсь как можно скорее отплыть в Англию.

Морриса задумчиво подбросила кошелек на ладони, по весу определив, сколько в нем денег. Пожалуй, более чем достаточно, чтобы выкупить бумаги. Хорошо бы денег из второго кошелька хватило на некоторое время. А что делать потом? Заняться прежним ремеслом? Моррису подмывало улизнуть от Фриды, не заплатив, но чтобы спасти жизнь, у нее не оставалось другого выхода, кроме как поделиться с хозяйкой несколькими монетами. Несомненно, вскоре Гейдж Торнтон начнет разыскивать ее. Ждать некогда. Надо бежать немедленно!

Хромая, Хью Корбин вышел на переднюю веранду своего дома, как только Гейдж остановил повозку перед крыльцом. Хью знал, что прошлой ночью Роксанна ушла из дома и не вернулась, и прежде, чем заметил гробы на дне повозки, понял, что с ней случилось самое страшное.

Гейдж сдернул с головы шляпу и приблизился к кузнецу. Хью прищурился, словно не понимая, в чем дело. Впервые за несколько лет он не встретил столяра бранью.

– Мистер Корбин, мне очень прискорбно сообщать вам эту горестную весть, но Роксанна мертва. – Гейдж кивнул на гробы, лежащие в повозке. – Ее тело находится в одном из гробов. Я вырезал на нем ее имя…

– Почему ты убил ее, мерзавец? – взревел Хью. – Разве тебе было мало, что она выставляла себя на посмешище, бегая за тобой без малого десять лет? Или ты убил ее просто так, как Викторию?

– Я не убивал Роксанну, мистер Корбин, – спокойно возразил Гейдж. – Это сделал Каин.

– Каин? – Хью Корбин воззрился на Гейджа, словно на сумасшедшего. – Каин ни за что не стал бы убивать ее!

– Сожалею, мистер Корбин, но мы с женой видели это своими глазами.

– Но почему? – воскликнул Хью. – Какого черта Каину понадобилось убивать Роксанну?

Гейдж отвел взгляд.

– Роксанна хотела, чтобы он убил мою жену, а Каин наотрез отказался. Обманутый Роксанной, год назад он убил Викторию. Когда Роксанна начала угрожать Шимейн, Каин схватил Роксанну и вместе с ней спрыгнул с корабля. Роксанна не пережила падения. Она умерла, ударившись о камни и сломав шею.

Хью Корбин приоткрыл рот, словно не понимая смысла его слов. После минуты напряженного молчания он вытер трясущиеся ладони о штанины и пробормотал:

– Значит, придется рыть две могилы…

Гейдж приподнял бровь, не понимая, о чем говорит кузнец.

– По-моему, надо найти хижину в лесу, где жил Каин, и похоронить его там. Если вы знаете, где она находится, помогите мне…

– Я похороню Каина рядом с Роксанной.

– Вы уверены, что так будет лучше, мистер Корбин? – с внезапным сочувствием спросил Гейдж. – Ведь Каин убил ее…

– Здесь Каин родился, здесь и будет похоронен. Похоже, смерть Роксанны отразилась на рассудке кузнеца, решил Гейдж.

– Насколько мне помнится, женщина, что жила в лесу, никогда не говорила, откуда взялся Каин. Неужели вы считаете, что он родился в Ньюпорт-Ньюсе… или где-нибудь неподалеку…

– Он был моим сыном, – скорбно объяснил Хью. – Моим первенцем. Родился на две недели раньше, чем мы его ждали, и, увидев, как уродлив этот ребенок, я велел Леоне привязать к животу подушку, чтобы все думали, что она по-прежнему беременна. Нашего малыша я отнес в лес и положил на крыльцо дома, где жила старуха. У меня не поднялась рука убить родного сына. Старуха нашла Каина и разболтала о нем всему городу. Немного погодя я сказал знакомым, что у Леоны начались роды, но никого не впустил в дом. Потом сколотил гробик, положил в него для тяжести мешочек с зерном и сказал горожанам, что мой сын родился мертвым. Мне не хотелось признавать уродца, которого я унес в лес, и все-таки Каин – мой единственный сын.

– А Роксанна знала, что Каин приходился ей братом?

– Вы первый, кто узнал об этом…

Гейдж поспешил оставить кузнеца наедине с его горем: он уже давно понял, что Хью Корбин привык жить своим умом и чужая жалость ему не нужна. Смерть дочери не лишила его упрямства и несгибаемой воли. Гейдж помог угрюмому кузнецу перенести в дом два гроба, а затем отправился известить британские власти о смерти Поттса. На обратном пути он завернул в таверну и застал Фриду в бешенстве.