Текст книги "Пепел и экстаз"

Салли неуверенно улыбнулась. При первом же прыжке ее лошади через овраг седло Салли слегка съехало набок, но в пылу погони за лисой приглушенного крика девушки никто не услышал. Несчастье произошло перед вторым препятствием. Ее лошадь, чувствуя неопытность своего ездока, решила в последнюю секунду не прыгать и свернула в сторону. Седло съехало еще ниже, и Салли с размаху шлепнулась прямо в грязную лужу.

Едущие позади нее Кэтлин и Изабел вскрикнули от радости. С трудом Салли встала на ноги, и Изабел воскликнула:

– О Боже! Да она похожа на большую шоколадную конфету!

Кэтлин, пронесясь мимо своей соперницы, приветствовала ее возгласом:

– Ату!

Она не смеялась так сильно уже несколько месяцев.

Смех в эти дни стал для нее редкостью, и Кэтлин хваталась за любую возможность хоть немного отдохнуть душой и повеселиться. Рид явно не стремился ее развлекать. На пикниках он предоставлял Кэтлин полную возможность самой о себе заботиться, думая лишь о том, чтобы наполнить снедью тарелку Салли и найти для нее местечко в тени. На балах же он почти не выпускал из объятий свою розовощекую белокурую партнершу, редко снисходя до танца с Кэтлин. Однако у Кэтлин и без него партнеров было более чем достаточно, и это, несомненно, чрезвычайно раздражало Рида. Куда бы они ни пришли, Кэтлин неизменно тут же окружала целая толпа поклонников, которые, затаив дыхание, внимали каждому ее слову.

Когда же они скакали верхом, Салли, на фоне мастерски владевшей искусством верховой езды Кэтлин, казалась особенно неуклюжей и неумелой. Решив отплатить Риду той же монетой, Кэтлин стала его игнорировать. На пикниках она смеялась с друзьями, играла со своими детьми и расточала улыбки самым красивым обожателям, которых только могла предложить Саванна. Джентльмены, конечно, понимали, что Кэтлин просто наслаждалась их обществом, ни в коей мере не пытаясь завлечь кого-нибудь из них, но они купались в лучах ее очаровательной улыбки, восхищенные ее красотой и остроумием. Кэтлин вела себя в высшей степени осмотрительно, стараясь не давать пищу сплетням, но ее от души радовало появлявшееся на лице Рида злое выражение, когда он видел, как она веселится, несмотря на полное отсутствие внимания к ней с его стороны.

Однажды, когда одному из поклонников Кэтлин вдруг выпало счастье играть в паре с ней в крокет, Рид наконец не выдержал. При виде того, как молодой франт обнимает Кэтлин за плечи, помогая ей примериться для удара, он тут же оставил Салли и, бросив несколько резких слов партнеру Кэтлин и заняв его место, прошипел:

– Ты делаешь из себя посмешище.

Ничуть не встревоженная явно звучавшим в его голосе гневом, Кэтлин ответила ему с нежной улыбкой:

– Я следую твоему примеру, дорогой. Если сам глава семьи Тейлоров ставит себя в дурацкое положение из-за какой-то вертихвостки, то, что прикажешь делать остальным?

В начатой Кэтлин и Изабел кампании по выдворению нежеланной гостьи вся семья принимала активное участие. Узнав, что у Салли аллергия на землянику, Мэри тут же приготовила свой знаменитый фруктовый пунш, не сказав при этом, что в него входит, тем более, что это было тщательно оберегаемым семейным секретом. Прежде чем вечер завершился, Салли вся покрылась прыщами, причем такими красными и блестящими, каких им еще ни у кого не приходилось видеть. В течение трех великолепных дней они были избавлены от присутствия блондинки, которая укрылась с горя в отведенных ей апартаментах, выплакивая свои небесно-голубые глаза до красноты, так что вскоре они стали напоминать собой два двухцветных американских флага.

Даже Андреа и Катлин решили, что «мисс Симплтон» была дозволительным объектом злых шуток. Долго еще Салли с содроганием вспоминала тот день, когда, весело впорхнув в гостиную во время чаепития, Андреа подошла к ней первой с тарелкой сдобы, бирюзовые глаза девочки ярко блестели, когда она, как и подобает вежливой хозяйке, угощающей дорогого гостя, присела перед Салли в реверансе, мило прошепелявив:

– Не хотите ли пирожок с чаем, мисс Фимплтон?

Восхищенная этой явно попыткой подружиться, Салли взяла пирожок. Но не успела она откусить от него, как лицо ее пошло пятнами и, поспешно схватив салфетку, она тут же все выплюнула.

– В чем дело, Салли? – обеспокоено спросил Рид, и так как она не отвечала, давясь и ловя ртом воздух, он раздраженно повторил: – Ответь мне, черт возьми, что случилось?

Отдышавшись, наконец, Салли взвизгнула:

– Проклятая девчонка! Она дала мне пирожок с грязью! Будь это мой ребенок, я бы избила ее до посинения!

Хотя и возмущенный поступком дочери, Рид воспринял с явным неудовольствием резкие слова Салли.

– Это не твоя дочь, – проговорил он мрачно и, повернувшись к Кэтлин, приказал: – Кэт, отведи Андреа в ее комнату. Позже я сам с ней разберусь.

В наказание за проделку Андреа рано отправили в постель в этот вечер, но не отшлепали.

Через несколько дней после этого настала очередь Катлина. Рид работал в своем кабинете, когда раздались оглушительные вопли, заставившие его выбежать на веранду, где Салли трясла и махала руками, как обезумевшая ветряная мельница. Невдалеке, уткнувшись лицом в юбки матери, стоял плачущий Катлин.

– Господи, ну почему, как только я сажусь работать, что-нибудь обязательно происходит?! – воскликнул он при виде этой сцены. – Что случилось на этот раз?

Увидев Рида, Салли вскочила с кресла и бросилась ему на грудь.

– О! Это было просто ужасно!

Рид оторвал руки Салли от своей шеи и грубо отстранил ее от себя.

– Господи, женщина! Прекрати, наконец, свои причитания! Ты воешь, как кот, которому прижали дверью хвост!

Истеричные рыдания Салли сменились еле слышными всхлипываниями. Катлин, хотя он и стоял все еще уткнувшись в юбки матери, похоже, успокоился, и по лицу Кэтлин Рид понял, что она едва сдерживается, чтобы не расхохотаться. От яркого солнечного света, заливавшего веранду, глаза ее сверкали как настоящие изумруды.

– Что такое с Катлином? – рявкнул Рид.

– Мисс Симпсон напугала Гарри и ударила Катлина по лицу, – ответила сдержанно Кэтлин.

Подняв голову, Катлин взглянул на отца.

– Но сейчас все хорошо. Мама в ответ ее тоже стукнула, и с Гарри все будет в порядке. Так сказала мама.

Рид поднял глаза к небу.

– Мы еще разберемся с тем, кто кого ударил, а сейчас, хотя я и боюсь спрашивать, кто такой Гарри?

– Не кто, – что, – поправила Рида Кэтлин. – Это новый любимец Катлина.

Чувствуя себя сейчас в полной безопасности, Катлин вытянул вперед руку, в которой извивался его любимец – скользкий, блестящий уж более двух с половиной футов длиной.

– Тебе он нравится, папочка? – на губах ребенка была гордая улыбка.

Салли вновь завизжала, и Риду тут же захотелось самому влепить ей пощечину, хотя сейчас ему был понятен испуг девушки.

Увидев, что Рид нахмурился, Кэтлин, подтолкнула сына к двери.

– Думаю, тебе лучше отнести сейчас Гарри в сад, чтобы он позавтракал, – предложила она.

Она бы ускользнула и сама, но Рид ее остановил:

– Кэтлин, начни-ка с самого начала, да смотри, ничего не упусти, – приказал он сурово.

Послушно она рассказала ему, что Катлин проявил щедрость, предложив мисс Симпсон играть вместе с его драгоценным новым любимцем.

– Бедный ребенок не имел понятия, что она так раскричится при виде безобидного ужа! – в голосе Кэтлин было явное раздражение. – Напугав Катлина с Гарри до полусмерти своими криками, она еще имела наглость дать Катлину пощечину! – В глазах Кэтлин при этих словах вспыхнул гнев. – И вот что я тебе скажу: я никому не позволю безнаказанно бить моего ребенка! Да, я ударила ее в ответ на это и сделаю не только это, если она хотя бы пальцем дотронется еще раз до моих детей!

Кэтлин гордо выпрямилась и, вздернув подбородок, вошла в дом. Рид невольно улыбнулся, подумав, что никогда она не выглядела такой прекрасной, как сейчас, когда, пылая справедливым гневом, встала на защиту своих детей.

– Над чем это ты смеешься? – раздраженно спросила Салли.

– О, замолчи ради Бога! – резко ответил Рид. – В последнее время от тебя одни только неприятности. Запомни, если ты хотя бы еще раз ударишь кого-нибудь в этом доме: я отшлепаю тебя собственной рукой! – С этими словами он вернулся к себе в кабинет, оставив бедную Салли страдать на веранде в одиночестве.

ГЛАВА 21

На смену июню пришел июль, однако Салли все еще оставалась в Чимере. Она вернула себе расположение Рида, полностью изменив свою тактику и став слащавой до тошноты. Свое прежнее поведение она объясняла тем, что у нее расшатались нервы из-за пережитого, но с этим, уверяла она, было теперь покончено.

В то время как Салли наконец оправилась от своей странной болезни, у Кэтлин появились первые симптомы хорошо знакомого ей недомогания. Каждое утро, едва проснувшись, она тут же со всех ног бросалась к помойному ведру, а часом позже таким же образом теряла и свой завтрак. К полудню она уже чувствовала себя прекрасно, если не считать набухших грудей и склонности всплакнуть по любому поводу.

Кэтлин была уверена, что беременна. Но кто же был отцом будущего ребенка – Жан или Рид? Она вспомнила, что последние месячные у нее были за две недели до неожиданного возвращения Рида. После этого она была близка с обоими мужчинами. Так кто из них двоих был ответственен за ее нынешнее состояние?

Какое-то время Кэтлин держала эту новость при себе, сказав обо всем лишь Изабел и Кейт, которые, как она хорошо знала, поймут ее и не осудят.

– Рид придет в ярость! – предсказала Изабел. И надо же было такому случиться именно сейчас, когда он наконец начал смягчаться по отношению к тебе и понимать, что за штучка эта его Салли!

У Кейт тоже были мрачные предчувствия относительно реакции Рида.

– Я вынуждена согласиться с Изабел, девочка. Это сейчас совсем некстати. Если бы только был какой-нибудь способ определить, кто отец!

– Что ты собираешься делать, Кэтлин? – спросила Изабел

– До или после того, как повешусь? – горько пошутила Кэтлин.

– Что? Ты готова даже на это, лишь бы не доставлять Риду неприятностей? – поддела ее Изабел, вызвав у Кэтлин невольную улыбку.

– Ну, думаю, я все же на это не пойду, – проворчала она. – Я никогда не искала легких путей. И все же я пока подожду говорить ему об этом. Мисс Симпсон, слава Богу, наконец-то собирается отправиться в Вашингтон. Я скажу ему о ребенке, когда она уедет.

– Итак, мы все-таки от нее избавимся! – воскликнула Кейт. – Скатертью дорога!

– Разве мне когда-нибудь везло?! Нет, она нас покидает не навсегда, – объяснила Кэтлин. – Она мне сказала, что возвратится недели через две.

– Она собирается навестить своего дядю? – спросила Изабел. – Может, он уговорит ее остаться с ним?

Кэтлин нахмурилась:

– Думаю, там нет никакого дяди. Не могу сказать, почему она туда едет, но будьте уверены, наша нежная мисс Симпсон не такая простушка, какой кажется. Недавно, зайдя в спальню, я увидела, как она роется в ящиках туалетного столика Рида. Когда я спросила ее, что она делает в нашей спальне, она что-то промямлила о поиске чистого носового платка. Естественно я ее тут же выгнала, решив, что она задумала какую-то пакость из ревности. Вчера я застала ее в личном кабинете Рида, где она рылась в бумагах на его столе. На этот раз она сказала, что ее послал Рид принести ему какие-то бухгалтерские книги.

– Ты спрашивала об этом Рида? – поинтересовалась Кейт.

– Да, и он ничего об этом не знал. Я также упомянула тот случай, когда застала ее в нашей спальне. Но когда я сказала, что происходит нечто странное, Рид только рассмеялся в ответ. Он уверен, что из ревности я преувеличиваю и все объясняется лишь излишним любопытством Салли.

– Какая чушь! Да я бы выбросила эту тварь тут же, без лишних разговоров! – воскликнула Изабел.

– У нее определенно что-то на уме, но Рид отказывается в это поверить. Я пыталась убедить его быть осторожнее, особенно в том, что он говорит в ее присутствии, но он не желает меня слушать. Единственное, на что он согласился, так это побеседовать с ней по поводу ее излишнего любопытства.

Не будь Кэтлин так обеспокоена тем, как она скажет Риду о ребенке, предстоящий отъезд мисс Симпсон радовал бы ее намного больше. Она могла бы даже устроить Салли что-нибудь на прощание, чтобы та сто раз подумала перед тем, как решится вернуться в Чимеру, но голова ее в эти дни была занята собственными проблемами.

Однако оставался еще Пег-Лег, который и взял на себя выполнение этой миссии. С самого их приезда в Чимеру попугай обитал на застекленной террасе, так как Рид наотрез отказался поселить его в спальне. Однако на этой террасе семья часто завтракала и даже обедала в особенно жаркие дни, и Пег-Лег не страдал от отсутствия компании.

Утром в день отъезда Салли все они завтракали на террасе. Как обычно, никто, кроме Рида, не обращал на блондинку никакого внимания. Пег-Лег был необычайно разговорчив, а Салли болтала без умолку о своих планах. Мэри, у которой болела голова и которая устала от болтовни как попугая, так и Салли, с раздражением заметила:

– Так как вы двое, похоже, никак не можете остановиться, почему бы вам не поговорить друг с другом и не дать мне немного отдохнуть?

Рид, с изумлением посмотрев на свою обычно невозмутимую мать, рассмеялся:

– Отличное предложение! А ну-ка, Пег-Лег, поздоровайся с Салли!

– Салли? Салли? – скрипучим голосом проговорил попугай и неожиданно для всех заявил: – Красотка Салли за монету готова отдаться всему свету!

Все оцепенели. Первым пошевелился Рид, с шумом выплюнув, чтобы не подавиться, в стоявший на другой стороне стола поднос кофе, который он только что отпил из чашки. Возмущенный возглас Салли тут же потонул в оглушительном хохоте Мэри и Изабел. В следующее мгновение, не в силах долее сдерживаться, захохотала и Кэтлин, да так, что из глаз брызнули слезы.

– Что за ужасная, отвратительная птица! – взвизгнула Салли, вызвав у троих женщин взрыв еще более оглушительного смеха. – Рид! Ну сделай же что-нибудь!

Однако Рид сделал совсем не то, что ожидала от него Салли. До сих пор у него подрагивали лишь уголки рта, но сейчас, при первых же звуках голоса Салли, выдержка ему окончательно изменила и он весь затрясся от смеха. Вскоре у него уже закололо в боку, а он все смеялся и смеялся, не в силах остановиться. И все это время Пег-Лег, восхищенный успехом своей декламации, продолжал повторять в своем углу оскорбительные строчки.

Наконец, совершенно обессиленные, они огляделись и увидели, что Салли исчезла. Порядок наконец-то был восстановлен, и каждый облегченно вздохнул, все еще не глядя на остальных из боязни вновь расхохотаться.

В тот момент, когда Кэтлин все же осмелилась бросить взгляд на Рида, Пег-Лег громко прокричал:

– Господи, помилуй! Ну и дела! Какой ужас!

Мэри фыркнула, мгновенно вызвав цепную реакцию, и вскоре от громкого хохота сотрясался, казалось, весь дом.

– На случай, если это когда-нибудь вновь составит проблему, нет ли у Катлина еще любимцев, подобных Гарри? – спросил Рид с улыбкой.

Прошло несколько дней после отъезда Салли, и сейчас с бокалами шерри они сидели перед обедом на задней веранде, ожидая, когда спустятся остальные и подъедет Кейт.

Пряча улыбку, Кэтлин наклонила голову и расправила юбки.

– У него есть любимая лягушка по имени Квак, а до этого была мышка, которую звали Крошка. К сожалению, недавно Гарри съел Крошку на завтрак.

Рид рассмеялся:

– И как Катлин это воспринял?

– О, он очень сердился на Гарри на какое-то время, – Кэтлин прикусила губу, чтобы не рассмеяться. – Он даже хотел задушить Гарри, но никак не мог найти, где у бедного ужа шея.

Рид захохотал, откинув назад голову.

– Да, непростая задача. Похоже, в выборе любимцев он пошел в маму. Чего стоит один только твой чертов попугай! Сколько раз меня так и подмывало свернуть ему шею и бросить в кастрюлю с супом. А его последняя выходка? Должен сказать, это было уж слишком!

– Да, его лексикон необычен, и он словно нарочно выбирает самый неподходящий момент для своих замечаний, – согласилась Кэтлин. – По крайней мере, Гарри хотя бы молчит.

Внезапно Рид посерьезнел.

– Надеюсь, Катлин не будет подбирать каждую змею, которая ему встретится. Предупредил его кто-нибудь, что существуют весьма опасные разновидности змей, наказав ему их избегать?

Кэтлин возмутилась:

– Конечно же мы это сделали! Похоже, ты весьма невысокого мнения обо мне как о матери!

– Будет тебе, Кэт. Я всегда считал тебя замечательной матерью, упрекнув лишь однажды, когда ты так надолго оставила их.

– Я рада, – выпалила неожиданно для самой себя Кэтлин, – потому что я ожидаю еще одного ребенка. Я беременна.

Вид у Рида был совершенно ошарашенный. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя.

– Когда?

– По моим подсчетам, – прошептала Кэтлин, – где-то в феврале. – Увидев, что он нахмурил брови, явно прикидывая в уме, когда она могла забеременеть, Кэтлин бросилась в атаку: – Ты не собираешься спросить меня, чей это ребенок? Это было бы вполне в твоем духе.

– Именно об этом я и хотел спросить тебя сейчас. – Спокойный тон, каким он произнес это, испугал Кэтлин даже больше, чем если бы он вдруг заорал на нее. – Итак, я жду ответа. – В устремленных на нее синих глазах полыхала еле сдерживаемая ярость. Кэтлин не позволила Риду смутить себя.

– Естественно, он твой, – ответила она, смело глядя ему прямо в глаза.

Рид взорвался.

– Естественно? Естественно !. – проревел он, резко вскочив, так что стул его с грохотом упал на пол. – Женщина, я умею считать и я не идиот! Откуда в тебе такая уверенность, что это мой ребенок?

– А с чего ты решил, что он не твой? – резко ответила она ему вопросом на вопрос.

– Черт подери, Кэт! Мы с тобой оба знаем, что у тебя было с Жаном!

– Я знаю. Ты строишь догадки! – отрезала она.

Рид испустил вопль бессильной ярости.

– Мне следовало бы свернуть тебе шею!

В этот момент в окно верхнего этажа выглянула Мэри.

– Что там такое у вас происходит? Господи, да вы орете, как будто оба рехнулись! Должно быть, вас слышит даже Кейт в Эмералд-Хилле!

Но Кейт уже приехала и сейчас стояла в дверях.

– Кейт все слышала, – проговорила она тихо, заставляя их обратить на себя внимание. – Продолжай в том же духе, Рид, – в голосе Кейт звучал нескрываемый гнев, – и Кэтлин потеряет этого ребенка, как она потеряла своего первенца. Подумай об этом. Подумай, как ты будешь чувствовать себя, убив в чреве матери невинное дитя. Один раз это уже произошло, когда тебя ослепила ревность!

Рид бросил на Кейт яростный взгляд.

– Тогда ребенок был моим. На этот раз я в этом сомневаюсь.

Кейт продолжала твердо стоять на своем.

– Но он может быть и твоим. И ты не побоишься подвергнуть риску жизнь твоего ребенка и его матери?

Рид скрипнул зубами. Лицо его потемнело от гнева, и руки сжались в кулаки. Не отрывая взгляда от жены, он зло произнес:

– Ладно, Кэтлин, подождем, пока ребенок родится. Но если он будет похож на Жана, я выброшу вас обоих из этого дома, и ты никогда больше не увидишь Катлина или Андреа! Тем временем ты будешь вести себя, как подобает нежной и послушной жене, делая то, что я тебе прикажу, и всячески заботясь о моих удобствах. Я выразился ясно?

– Вполне, – ответила Кэтлин ровным тоном, глядя на него с не меньшим гневом, чем он на нее.

Окинув их обеих, и бабушку и внучку, на прощание яростным взглядом, Рид выбежал, бросив:

– Скажи маме, что она увидит меня, когда я вернусь!

Несколько минут спустя они услышали цокот копыт. Рид верхом на Титане несся на аллее во весь опор, словно за ним гнался сам дьявол.

Через три дня Рид вернулся, растрепанный, с красными глазами и явно страдающий с похмелья. Его помятая одежда молчаливо свидетельствовала, что все это время он даже не переодевался. Пробормотав что-то невразумительное в качестве приветствия матери, он рухнул на кровать, где и проспал подряд восемнадцать часов. Проснувшись, он принял ванну, поел и тут же занялся делами, еще более мрачный и неразговорчивый, чем прежде.

Мэри, хотя и чрезвычайно расстроенная, мало что могла сделать, так как ни Кэтлин, ни Рид явно не желали сказать ей о причине их последней ссоры. Зная о состоянии Кэтлин, она подозревала, что это имеет какое-то отношение к будущему ребенку, но никак не могла взять в толк, почему на этот раз беременность Кэтлин вызвала такую бурную реакцию. Рид обожал своих двух детей и был в полном восторге, когда они появились на свет. Теряясь в догадках, Мэри недоуменно качала головой и держала свои мысли при себе, решив, что когда понадобится, Рид с Кэтлин сами обратятся к ней за советом.

Приехала Салли, обострив еще больше и без того напряженную атмосферу в доме. Похоже, она уже забыла о своем гневе на Рида и простила его за то, что он так смеялся над словами Пег-Лега. Изабел, которая сейчас особенно опекала Кэтлин, пользовалась каждым удобным случаем, чтобы досадить девушке, и старалась не подпускать ее к Кэтлин. Однако Салли вела себя довольно прилично, по крайней мере в присутствии Рида. По всему было видно, что ее сильно расстроила новость о беременности Кэтлин, и лишь явная холодность Рида по отношению к жене не дала ей окончательно пасть духом.

Взбешенный мыслью, что Кэтлин, вероятно, носит под сердцем ребенка Жана, Рид относился к Салли с удвоенным вниманием. Движимый желанием отомстить и причинить боль Кэтлин, Рид откровенно ухаживал за девушкой, и хотя отношения между ними не шли дальше ухаживания, об этом знали только он и Салли.

Кэтлин чувствовала себя совершенно несчастной. Помимо неудобств, причиняемых ей обычным утренним недомоганием, еще и погода этим летом была особенно жаркой и влажной. И она была убеждена, что Рид изменяет ей с Салли, хотя они и проводили по-прежнему почти каждую ночь вместе. Несмотря на свой гнев, Рид все еще желал ее и, пока позволяла беременность, намеревался проводить с ней все ночи.

– Не могу понять, почему ты делаешь это, – проговорила как-то Кэтлин в одну из таких ночей, – если ты, похоже, не выносишь даже моего вида. Неужели тебе недостаточно мисс Симпсон?

– Я люблю разнообразие, моя лапочка, – протянул лениво Рид, проводя в этот момент своими длинными пальцами вверх по внутренней стороне ее бедра. – И пока я содержу тебя, я намереваюсь получать свою награду.

– Ты настоящий дьявол! – воскликнула Кэтлин, едва не задохнувшись при прикосновении его пальцев к заветной точке.

Рид рассмеялся, правильно расценив ее реакцию на свою ласку. Его голова склонилась над грудью Кэтлин.

– Мне никогда не нравилось, когда меня считали вторым в чем бы то ни было, – ответил он и сомкнул губы вокруг ее набухшего соска.

Кэтлин с шумом втянула в себя воздух, почувствовав, как откуда-то изнутри ее поднимается жаркая волна желания.

– Скажи мне, Кэт, чего ты хочешь, – произнес он, когда ее тело изогнулось, прижимаясь к нему. – Скажи мне это.

Почти ничего не соображая от охватившего ее страстного желания, Кэтлин простонала:

– Я хочу тебя, Рид. Я хочу, чтобы ты взял меня! Он продолжал ласкать ее, все сильнее разжигая

в ней желание, но так и не удовлетворяя его. В отчаянии она вцепилась в плечи Рида острыми ногтями.

– Сейчас! Люби меня сейчас!

Он ответил на ее призыв, и вместе, как одно существо, они вознеслись на золотых крыльях к солнцу, испытав, наконец, этот ни с чем не сравнимый восторг которой невозможно выразить никакими словами…

– Я презираю тебя, Рид Тейлор, – прошептала она, когда он, спустя какое-то время, прижал ее к себе. – Бывают моменты, когда я глубоко тебя презираю.

– Но ты проявляешь свое презрение довольно необычным способом, киска, – усмехнулся Рид, – и так восхитительно мурлычешь при этом.

Именно последнее замечание Рида и побудило Кэтлин надеть на следующий вечер к ужину ожерелье из слоновой кости с вырезанными на нем корабликами и буквами «К Э Т», которое она нашла в Новом Орлеане, то самое, что Рид заказал, но так и не смог забрать. Она не надевала его ни разу после возвращения Рида. Он даже не знал, что оно у нее было.

Рид заметил ожерелье, как только Кэтлин вошла в гостиную. Поспешно проглотив шерри, который был у него во рту, он отрывисто бросил:

– Где ты взяла это ожерелье, Кэт?

– У ювелира в Новом Орлеане, которому ты его заказал, – проговорила она мягко, видя, как он ласкает взглядом ее шею. – В то время я думала, это было твоим прощальным подарком мне. Я дорожила им, как никаким другим.

– Оно прекрасно, – выдохнул Рид и перевел взгляд от ожерелья к ее лицу в обрамлении золотисто-рыжих волн. – Ты прекрасна. Оно подходит тебе, как никакой другой женщине на всем свете.

Его взгляд, полный восхищения, словно магнитом притянул ее к нему, и в следующее мгновение они стояли рядом.

– Поцелуй меня, – прошептала она умоляюще. – Обними меня.

Рид обнял ее, и губы его прильнули к ее губам с нежностью и обожанием, давно уже отсутствовавшими в их любовных свиданиях. Столь прекрасно и восхитительно это было, что на глазах Кэтлин выступили слезы. Они повисли, туманя взор, на ее длинных ресницах, когда она возвратила ему поцелуй, вложив в него всю любовь и тоску своего истерзанного сердца. Ее пальцы погрузились в густые черные волосы Рида, и она почувствовала, что он ерошит ей кудри, удерживая ее губы у своего рта.

В этом положении и застала их Салли, войдя неожиданно в гостиную. Ее возглас, полный смятения, разорвал тонкую пелену нежности, которой они себя окружили. Рид подался назад, и в его глазах вновь появилось столь ненавистное Кэтлин выражение холодного равнодушия. Прекрасное мгновение миновало, будто его и никогда не было.

Летние развлечения продолжались, и Кэтлин принимала в них живейшее участие, чтобы хоть как-то уменьшить боль в своем сердце. Хотя Рид и запретил ей ездить верхом, как и вообще заниматься чем бы то ни было, требующим напряжения и могущим тем самым повредить ей или будущему ребенку, развлечений и без этого было более, чем достаточно.

С каждым днем Салли вела себя все более возмутительно, становясь похожей на себя прежнюю, и Изабел с Кэтлин решили, что пора преподать блондинке хороший урок, чтобы, хотя немного сбить с нее спесь.

Как-то днем, когда они сидели, беседуя с Кейт, старая женщина пожаловалась:

– У меня опять кончился состав для полоскания волос. Придется снова его готовить, так как без него мои волосы словно накрахмаленные.

Изабел машинально ответила:

– Салли без конца восторгается каким-то особым составом, которым она только и может промыть свои прекрасные белокурые волосы.

Кэтлин по очереди взглянула на женщин. Губы у нее скривились, а в глазах зажегся дьявольский огонек. Кейт был хорошо знаком этот взгляд.

– Что это ты опять задумала? – требовательно спросила она внучку.

– О, мне только что пришла в голову совершенно потрясающая мысль, – смеясь, ответила Кэтлин. – Интересно, что произойдет, если кто-нибудь добавит крахмал в этот особый состав Салли?

Изабел залилась смехом:

– Это, думаю, будет неподражаемое зрелище!

Да, зрелище было еще то! Не прошло и нескольких минут, после того как Салли вымыла волосы, как она уже мчалась вниз по лестнице, громко зовя Рида. Мэри поспешно выбежала из гостиной, едва не столкнувшись в коридоре с Кэтлин и Изабел.

– Что, как вы думаете, случилось на это раз? – пробормотала Мэри и тут же издала изумленное восклицание, увидев в этот момент Салли.

Даже Кэтлин и Изабел были поражены, хотя они и были готовы к чему-то подобному.

– Спаси и сохрани нас, Господь, – прошептала Кэтлин.

Когда-то прекрасные белокурые волосы Салли торчали сейчас в разные стороны, делая ее похожей на огородное пугало. А вокруг ее потемневшего от гнева лица, как молчаливые свидетели ее безуспешных попыток поправить дело с помощью щипцов, красовались коротенькие сожженные завитки.

– Ты это сделала! Ты! – вопила Салли, тыча пальцем в Кэтлин. – Я знаю, что это сделала ты!

– О чем это ты говоришь? – спросила с невинным видом Кэтлин. – Да я вообще не приближалась к тебе сегодня.

– Я могу это подтвердить! – вставила Изабел. – Кэтлин не коснулась и… и… волоса на твоей голове! – Она расхохоталась. – Или того, что на ней осталось!

Такой грозы, какая обрушилась на город в середине августа, Саванна еще не знала. Из огромных черных туч нескончаемым потоком лил дождь, и ураганный ветер с моря с воем валил изгороди, сдувал, как листы бумаги, дранку с крыш домов и даже вырывал с корнем старые могучие деревья, словно те были тонкими прутиками. Внизу, в долинах, гремели оглушительные раскаты грома, напоминая собой рев разъяренного медведя, и ослепительные зигзаги молний прочерчивали небо, вонзаясь, казалось, прямо в землю.

Кэтлин пришлось задержаться у Кейт на несколько часов, чтобы помочь успокоить совершенно обезумевших от страха лошадей. Домой она отправилась в коляске и всю дорогу боролась со своими собственными лошадьми, промокнув в результате до нитки.

Когда наконец она дотащилась до дверей Чимеры и рухнула на первый попавшийся стул, Рид, багровый от ярости, набросился на нее.

– Сумасшедшая дура! У тебя мозгов меньше, чем у курицы! Тебе что, не терпится покончить счеты с жизнью?

– А тебя бы это расстроило? – проговорила Кэтлин устало. По тому, как вел он себя в последнее время, уж никак нельзя было сказать, что это могло бы его в какой-то степени огорчить.

– Расстроило! – проревел Рид. – Да я чуть с ума не сошел, думая, что ты лежишь сейчас затоптанная лошадьми где-нибудь на дороге, истекая кровью, или валяешься лицом вниз в какой-нибудь канаве, полной воды! Только попробуй еще раз заставить меня так волноваться! – Он с такой силой тряс ее за плечи, что зубы Кэтлин, которые и так уже стучали от холода и бешеной скачки, загремели, казалось, прямо у нее в голове.

К счастью, в этот момент появилась Мэри. Она заставила Кэтлин принять ванну и выпить чашку горячего бульона, после чего с помощью Изабел тут же уложила невестку в теплую постель.

Возможно, причиной были оглушительные раскаты грома и ослепительные вспышки молний за окном. А может, она вконец измучилась, помогая успокоить лошадей Кейт, а потом добираясь домой под проливным дождем. Как бы там ни было, в эту ночь Кэтлин приснился тот самый ужасный шторм на борту «Волшебницы Эмералд», во время которого Жан едва не утонул. С пугающей ясностью она увидела, как молния ударила прямо в мачту, под которой стоял Жан, и та рухнула, погребая его под парусами. С мокрым от слез и дождя лицом она бросилась Жану на помощь, она не успела добежать, как его смыло за борт. Протягивая руки и рыдая от ужаса, она вновь и вновь звала Жана по имени в напрасной попытке вернуть его из кипящих внизу волн.

Откуда-то издалека до нее донесся голос, произносящий ее собственное имя. Голос становился все громче, и наконец она поняла, что это кричит в гневе Рид.