Текст книги "Несчастья невских берегов. Из истории петербургских наводнений"

Максимальная высота солнца в середине месяца – 44 градуса.

Продолжительность дня в середине месяца – 15 часов 46 минут.

Продолжительность солнечного сияния – 212 часов.

Облачных дней – 10.

Дней с осадками – 16.

Дней с туманом – 1, максимум – 6 в 1939 и 1967 гг.

Дней с дымкой – 13.

Дней с грозой – 4, максимум – 8.

Продолжительность осадков: средняя – 64 часа, максимальная -107 часов.

Суммарная солнечная радиация – 394 МДж/м2.

Радиационный баланс – 214 МДж/м2.

Суммарная освещенность при фактической облачности – 39 кило-люкс.

Температура воздуха: средняя – 16,1°, абсолютный максимум -32,0 в 1972 г., абсолютный минимум – 1 в 1966 г.

Атмосферное давление (в мм): среднее – 758,0, абсолютный максимум – 775 в 1898 г., абсолютный минимум – 731 в 1923 г., максимальная межсуточная изменчивость: рост – 13 в 1966 г., падение -16 в 1940 г.

Ветер (в м/сек): средняя скорость – 3,0. Повторяемости по направлениям (в % от общего числа измерений): северного – 7, северовосточного – 15, восточного – 8, юго-восточного – 11, южного– 12, юго-западного– 21,западного– 18,северо-западного– 8,штили– 13.

Средние и максимальные скорости ветра по направлениям: северный -2,0 и 7, северо-восточный – 2,5 и 12, восточный – 2,2 и 7, юго-восточный – 2,7 и 7, южный – 3,2 и 10, юго-западный – 3,5 и 12, западный – 3,3 и 12, северо-западный – 2,2 и 8.

Количество осадков (в мм): среднее – 86, абсолютный максимум -203 в 1933 г., абсолютный минимум – 1 в 1955 г., суточный максимум – 76, 8-го в 1947 г.

Относительная влажность (в %): средняя – 77, минимальная – 66 в 1939 г., максимальная – 82 в 1974 г.

Средняя дата наступления средней суточной температуры воздуха ниже 15°: 23 августа.

 
Август! – месяц ливней звездных,
Месяц поздних поцелуев,
Поздних роз и молний поздних…
 

(Марина Цветаева)

6 августа 1735 г. – грозовая молния поразила часы тогдашнего Исаакиевского собора.

6 августа 1753 г. – при исследовании молний с помощью «громовой машины» погиб физик Рихман, сподвижник Ломоносова. Леонард Эйлер заявил, что «несчастье не должно истолковать противу приращения наук».

2 августа 1815 г. «С. – Петербург: в 6-м часу пополудни на канатной фабрике здешних первой гильдии купцов Сазоновых, состоящей на Васильевском острову в 4-м квартале, зделался от грозы пожар. Примерною деятельностью полиции все спасено и осталось без повреждения, так что на другой же день работа на фабрике производилась опять без малейшей остановки» (Северная Почта, или Новая Петербургская газета. № 67. 21 августа).

17 августа 1833 г. – исключительно неблагоприятная штормовая погода в Петербурге и окрестностях, свидетелем которой стал А.С. Пушкин. Позволим себе повторно привети его яркое описание погоды в этот день. В письме жене он сообщал: «Помнишь, что от тебя уехал я в самую бурю. Приключения мои начались у Троицкого мосту. Нева была так высока, что мост стоял дыбом; веревка была протянута, и полиция не пускала экипажей. Чуть было не воротился я. Однако переправился через Неву выше и выехал из Петербурга. Погода была ужасная. Деревья по Царскосельскому проспекту так и валялись, я насчитал их с пятьдесят. В лужицах была буря. Болота волновались белыми волнами… Что-то было с вами, петербургскими жителями? Не было ли у вас нового наводнения? что, если и это я прогулял? досадно было бы…» [164]164
  Измайлов Н.В. «Медный всадник» А.С. Пушкина. История замысла и создания. Л., 1978. С. 152.


[Закрыть]. Однако подъем воды в Неве едва превысил опасную отметку, достигнув высоты 163 см, поскольку направление штормового ветра не было нагонным.

Есть и другие свидетельства сильного шторма в этот день. Например, сообщение в газете «Русский инвалид» об аварии яхты на Кронштадтском рейде.

22 августа 1842 г. – «сильною бурею произведены значительные повреждения в крышах верков и зданий Петропавловской крепости. Сломало мачту на флагшточной башне» (Летопись Петропавловской крепости).

8 августа 1898 г. – газета «Санкт-Петербургские ведомости» впервые опубликовала прогноз погоды на сутки, составленный в Главной физической обсерватории.

23 августа 1910 г. – перелет летчика Г.В. Пиотровского на самолете «Блерио» из Петербурга в Кронштадт. Первый в России полет над морем.

1914 г. – исключительно жаркая и засушливая июльская погода продолжалась и в августе. Над Петроградом в белесоватом небе багрово-красным шаром висело солнце, а в воздухе не прекращался запах гари от горевших вокруг города торфяников.

7 августа 1921 г. – умер Александр Блок. Современник отметил: «Белый дождливый петербургский свет в окне…».

15—16 августа 1935 г. – максимальное количество осадков за сутки: 90 мм, причем из них 70 мм выпали в течение сильного кратковременного ливня днем 16-го августа. Слой воды на улицах – до 40 см. Залиты тысячи подвалов.

22 августа 1939 г. – заплыв мастера спорта М. Рейзена по Неве от Шлиссельбурга до площади Декабристов. Дистанция в 69 км преодолена за 13 часов 11 минут при температуре воды 17°.

8 августа 1947 г. – максимальное суточное количество осадков: 76 мм, почти месячная норма.

19 августа 1979 г. – в газетах опубликовано партийно-правительственное постановление «О строительстве сооружений защиты г. Ленинграда от наводнений».

10 августа 1985 г. – максимальная августовская температура воздуха в истории города: 33,5°.

1 августа 2008 г. – частное солнечное затмение. Переменная облачность, практически не помешавшая наблюдениям.

3 июня – вылет из гнезд птенцов вороны.

4 июня – начало цветения сирени.

12 июня – начало цветения шиповника.

18 июня – начало цветения лесной малины.

30 июня – первое роение пчел.

7 июля – день Ивана Купалы: если дождь, то через 3-5 дней установится хорошая погода.

10 июля – «Самсон-сеногной»: если дождь, то семь недель то ж.

14 июля – начало цветения липы.

15 июля – если к этому дню появляются желтые листья, то осень и зима будут ранними.

19 июля – начало цветения картофеля.

28 июля – середина лета по народному календарю («Улиткины именины»).

5 августа – начало созревания брусники.

14 августа – первые проводы лета, встреча осени.

21 августа – последняя гроза.

22 августа – пожелтение листвы липы.

28 августа – начало «бабьего лета», окончание жатвы.

«…В сентябре в трех милях от Петербурга нашел спелые вишни, хотя и очень кислые, к тому же мало. А о сливах, грушах, абрикосах навряд ли кто-то может похвалиться, что видел их в этом краю. Все, что там есть, – это земляника, черника, клюква (красная ягода, растущая в борах во мху) и очень редко смородина и крыжовник… Осенью вода замерзает всего за считанные дни. Едва лишь река встанет, что обычно происходит за одну ночь, то на следующий день по ней уже переезжают. После этого можно не беспокоиться, что лед вскроется, в продолжение всей зимы и до 12 мая».[165]165
  Беспятых Ю.Н. Петербург Петра I в иностранных описаниях.


[Закрыть]

«Осень, нередко весьма продолжительная, есть самое неприятное в Петербурге время, коего главные принадлежности:

туман, дождь, ветер, а иногда снег, скоро исчезающий при температуре между -2 и -6 Реом. (-2,5° и -7,5° по Цельсию. – К. П.). Чрезвычайная краткость дней дает повод сказать, что в течение октября, ноября и декабря Петербург покрыт мраком, особенно для жителей высшего класса, которые, просыпаясь поздно, едва успевают узреть дневной свет, скрывающийся в ноябре и декабре около трех часов пополудни».[166]166
  Статистические сведения о С. – Петербурге 1836 года, изданы при Министерстве внутренних дел. Цит. по: Битов А. Близкое ретро, или комментарий к общеизвестному // Новый мир. 1989.


[Закрыть]

Эта справка интересна, пожалуй, лишь только тем, что относится к пушкинским временам. Осень, действительно, как отметил Поэт, «унылая пора». Но и «очей очарованье». Так что статистики из Министерства внутренних дел явно сгустили петербургский осенний мрак. Не оттого ли, что смотрели на погоду глазами жителей высшего класса, просыпавшихся поздно? Да и вся справка недостаточно достоверна, зато излишне эмоциональна. Почему-то из осени исключен сентябрь, но добавлен декабрь. Температура воздуха приводится по Реомюру, правда, в указанных пределах мало отличающаяся от Цельсия. Почему скоро исчезал снег при слабо морозной погоде? Иначе отсчитывалось и бытовое часовое время – не различали ни летнего, ни зимнего, ни декретного. Не будем, однако, судить строго: время и в самом широком смысле было совсем другое…

По Д.О. С вятскому, средняя температура воздуха осенью за период 1752—1925 гг. составила 4,6°. Холодных осенних сезонов было 32, из которых 23 отмечены с 1752 по 1826 гг. Самая холодная осень – в 1786 г. +0,6°. Теплых осенних сезонов – 19, из них 10 в 1877—1925 гг., то есть в период начавшегося потепления. Самая теплая осень наблюдалась в 1878 г., 7,8°.

Нормальная осень повторяется в среднем один раз в 5 лет, холодная и сухая – 1 раз в 9 лет, холодная и дождливая -1 раз в 14 лет, теплая и сухая – 1 раз в 20 лет, теплая и дождливая – 1 раз 8 лет.

Изменчива и непостоянна питерская осень. Но и разнообразна, в чем есть своя прелесть. Ее начало обычно замечательно, отличаясь теплом, сухостью, тишиной.

 
Небо бледно-голубое
Дышит светом и теплом
И приветствует Петрополь
Небывалым сентябрем.
 

И.И. Бродский. Летний сад осенью. 1928 г.

Так воспел эту пору, именуемую «бабьим летом», Федор Тютчев. Осенние мотивы широко представлены в нашей, да и в любой, литературе. Багряно-золотистый цвет первоначальной осени, тихое постепенное увядание природы, отлет птиц и множество других примет удивляют, располагают к прогулкам, здоровому отдыху, размышлениям, увлечениям…

 
Осень выкрасила город
Колдовским каким-то цветом.
Это осень, это осень —
Бабье лето…
 

(Кохановский)

Но «бабье лето» также и деловое время сбора урожая, грибных походов, охотничьих и рыболовных страстей.

В конце сентября – начале октября начинается настоящая осень – без солнца, с дождями, листопадом, первым инеем, заморозками и снегом.

 
Какая хмурая столица в октябре…
Снежинка легкою пушинкою порхает на ветру..
 

Александр Блок написал эти строки в 1906 г., когда октябрь был холоднее обычного: на праздник Покрова Пресвятой Богородицы 1 (14) октября наблюдали снегопад. Подобное, но на несколько дней раньше, повторилось недавно: 8– 9 октября 2002 г. в городе почти сутки валил снег. А ведь средняя дата первого снега приходится на 1 ноября… Зато Покров 2007 г. был совершенно в норме: +5°, атмосферное давление 762 мм, ветер слабый, относительная влажность 70%. Но первый снег в 2007 г. запоздал – запорошило только 7 ноября…

В октябре заканчивается листопад и пролет птиц. В октябре семь погод на дворе: сеет, веет, крутит, мутит, ревет, сверху льет, снизу метет. Наша природа обретает довольно унылый серый цвет. В общем, по Некрасову: «Поздняя осень, грачи улетели, лес обнажился, поля опустели…». Или – современный Юрий Шевчук:

 
Что такое осень?
Это – ветер
Вновь играет рваными цепями…
 

И снова Блок, осенью 1914 г.:

 
Петроградское небо мутилось дождем.
На войну уходил эшелон…
 

Последний календарный месяц осени считают уже предзимьем.

 
Над омраченным Петроградом
Дышал ноябрь осенним хладом.
 

Средняя суточная температура воздуха переходит через 5-градусную, а затем и нулевую отметку. Преобладают темные тона, особенно при запаздывании устойчивого снежного покрова. На питерский мрак поздней осени обращал внимание Достоевский: «Вышел я походить по Фонтанке. Вечер был темный, сырой. Дождя не было, зато был туман, не хуже доброго дождя. По небу ходили длинными широкими полосами тучи. Скучно по Фонтанке гулять…».

Федор Михайлович вообще не слишком жаловал город… Мрачно высказался о петербургской осени, да и круглогодичном климате великий литературный критик Виссарион Белинский: «Казалось, сама судьба забросила столицу Российской империи в этот неприязненный и враждебный человеку природой и климатом край, где болотистые испарения и разлитая в воздухе сырость проникают в каменные дома и кости человека, где нет ни весны, ни лета, ни зимы, но круглый год свирепствует гнилая и мокрая осень». Но случается и совсем иное:

 
…поздней осенью, порою
Бывает день, бывает час,
Когда повеет вдруг весною…
 

Таким выдался день 24 ноября 2007 г.: совершенно безоблачным, безветренным, с температурой воздуха +1°, +3°. Чуть ли не единственный день за всю осень…

Самые краткие сведения об осенней погоде убедительно говорят о ее капризах. Осенью заметно возрастает повторяемость циклонов западных направлений и число атмосферных фронтов. Осенние капризы погоды для нас даже привычны, правда, в определенных пределах. Превысив такие пределы, любое погодное явление – температура воздуха, осадки, ветер, туман – может стать опасным.

Календарная осень как-то сама собой делится на три части – по месяцам. И каждый месяц не похож на другой ни своими количественными параметрами, ни общим характером. В сентябре еще вполне тепло: 11° по норме, то есть в среднем многолетнем. Нормы в октябре и ноябре +5° и -0,5° соответственно. Отклонения от норм довольно существенны:

в холодную осень (среднюю) для каждого месяца получено 8°, 2° и -2°, в теплую 14,7° и 2°.

В отдельные годы особенности бывают еще заметнее. Осень 2006 г., правда, по предварительным данным, вся была теплее обычного: в сентябре около 15°, в октябре – 8°, в ноябре почти 2° с плюсом. Но в отдельные дни случалось разное: в сентябре было и 2°, и 23°, в октябре – и -3°, и +15°, в ноябре – и -4°, и около +10°. Бывает и так: осень 1986 г. была аномально теплой, но с 6 декабря, после серии активных циклонов с тремя наводнениями, наступила суровая зима. Пример более близкий, хотя убедительный лишь наполовину. Осень 2005 г. тоже была теплой, и тепло продолжалось до середины зимы. С 16 января 2006 г. резко похолодало, причем не только у нас, а по всей Европейской России, что весьма озаботило наших хозяйственников, вплоть до министров.

Такая вот занимательная статистика в интересном характере петербургского климата…

Но не единой температурой дышит петербургская осень. Дожди, атмосферное давление, туманы, облачность, ветра различных скоростей и направлений – все эти явления в разнообразном сочетании и создают наблюдаемую нами погоду. За среднюю осень в Петербурге выпадает 170 мм осадков: 66, 56 и 48 соответственно по месяцам. Заметим – один миллиметр дождя адекватен литру воды на квадратный метр. Колебания в осадках вокруг средних существенны, причем они сугубо случайны. Бывали сухие осени, когда проливалось в каждом месяце всего по 10 мм – 1901, 1961, 1935 гг.

Отмечены и дождливые сезоны или месяцы: в сентябре 1912 г. выпало 178 мм, то есть больше средней сезонной нормы, а в теплом октябре 1967 г. сумма дождя превысила месячную норму в 2 с половиной раза. Вообще петербургская осень скупа на солнечное сияние: число дождливых дней по месяцам составляет соответственно 16, 17 и 19. Остальные дни, хотя и без дождя, но с облаками. Ясным дням почти и не пробиться. Все это в среднем. А в конкретную осень всякое бывает. В сентябре 2006 г. было три безоблачных дня, в октябре и ноябре – ни одного. Зато пасмурных с облаками и дождями, считать – не пересчитать…

Заметим в заключение, что календарная осень не совпадает с климатической, которая (в среднем!) начинается 12 сентября, когда устанавливаются заморозки на почве. А завершается осень 4 декабря, когда образуется устойчивый снежный покров. Следующий день, 5 декабря, принят за начало зимы.

Всю осень 1941 г. – ясную сухую и долгую, стоят дивные лунные ночи, о которых впору петь романсы. Мы смотрим на небо, мы точно знаем время восхода луны и, дежуря на вышке, напряженно ждем ее появления. Каждая деталь лунных ночей запечатлена в нас навеки, и мы возненавидели эти ночи. Вот луна взошла, с каждой минутой ярче и сильнее ее свет, легкие бегущие облака не в силах скрыть его. Совсем притих залитый светом город. В наступившем затишье напряженное ухо улавливает рокот моторов невидимых бомбардировщиков. Бледные и немощные прожекторы нервно ощупывают большое и светлое небо, зенитки бьют наугад, рокот «юнкерсов» неумолимо нарастает, виснет над головой, как топор палача. Раздается свист падающих бомб, над крышами и куполами города полыхают пожары. И люди, глядя на луну, шепчут: «Проклятая предательница!» Они мечтают о дожде, тумане и ветре. Лишь к рассвету, когда блекнет и вянет луна, город забывается в коротком тревожном сне.

Наконец, после полутора месяцев прекрасной сухой погоды, вдруг выдался сырой дождливый вечер с потоками воды из водосточных труб, с лужами на асфальте. Какая чудная погода! Наконец-то пришла наша добрая ленинградская союзница! Город был счастлив в этот промозглый осенний вечер. Но под утро расползлись облака, снова вышла и отразилась в непросохших лужах луна, и еще до рассвета, словно торопясь наверстать упущенное, фашистские стервятники снова прилетели на бомбежку. Так и не было в том году нашей милой и противной ленинградской осени…

Вот выписка из донесения штаба гражданской обороны завода: «3 октября 1941 года, с наступлением ночи, сразу же после восхода луны, завод и прилегающий к нему район подверглись атакам с воздуха, которые продолжались всю ночь. Через две минуты после подачи сигнала укрытия на соседнем заводе Свердлова разорвались две фугасные бомбы.

От зажигательных бомб начались пожары на Кондратьевском проспекте, Арсенальной улице, у Польского кладбища, на другом берегу Невы. Из центра города доносились глухие взрывы фугасных бомб. В здании заводоуправления горела крыша. В 22.00 в завод попала фугасная бомба большой взрывной силы. Уничтожены 13-й цех, столовая 1-го цеха, 18-ти метровая капитальная кирпичная стена, мусоросжигательный цех, два карусельных станка, повреждены паровые и воздушные магистрали, сброшены с путей два 20-ти тонных мостовых крана. Погибли на посту пять девушек из медико-санитарного звена. В 22.48 на завод были сброшены еще две фугасные бомбы. В 24.00 – еще фугас, убит конструктор Сергей Мичурин. До 2.03 завод атаковали с воздуха, сброшено еще два фугаса и 44 „зажигалки“».[167]167
  Кулагин Г.А. Дневник и память. О пережитом в годы блокады. Л., 1978.


[Закрыть]

Максимальная высота солнца в середине месяца – 33 градуса.

Продолжительность дня в середине месяца – 13 часов.

Продолжительность солнечного сияния – 130 часов.

Облачных дней – 12.

Дней с осадками – 16.

Дней с туманом – 3, максимум – 11 в 1938 г.

Дней с дымкой – 16.

Дней с грозой – 1, максимум – 5.

Продолжительность осадков: средняя – 79 часов, максимальная 217 часов.

Суммарная солнечная радиация – 230 МДж/м2.

Радиационный баланс – 96 МДж/м2.

Суммарная освещенность при фактической облачности – 28 кило-люкс.

Температура воздуха: средняя – 10,9°, абсолютный максимум – 29° в 1968 г., абсолютный минимум —3 в 1976 г.

Атмосферное давление (в мм): среднее – 759,8, абсолютный максимум – 781 в 1906 г., абсолютный минимум – 733 в 1948 г., максимальная межсуточная изменчивость: рост – 19 в 1961 г., падение -23 в 1953 г.

Ветер (в м/сек): средняя скорость – 3,4. Повторяемости по направлениям (% от общего числа измерений): северного – 7, северовосточного – 9, восточного – 5, юго-восточного – 10, южного – 17, юго-западного – 22, западного – 18, северо-западного – 12, штили – 17.

Средние и максимальные скорости по направлениям: северного -2,5 и 14, северо-восточного – 2,0 и 17, восточного – 2,1 и 7, юго-восточного – 2,6 и 10, южного – 3,5 и 17, юго-западного – 3,8 и 17, западного – 3,4 и 17, северо-западного – 2,9 и 7.

Количество осадков (в мм): среднее – 69, абсолютный максимум -178 в 1912 г., абсолютный минимум – 11 в 1901 г., суточный максимум – 34 16-го в 1912 г.

Относительная влажность (в %): средняя – 81, максимальная – 86 в 1945 и 1946 гг., минимальная – 73 в 1939 г.

Самая ранняя дата наступления средней суточной температуры воздуха ниже 15°: 5 сентября.

Средняя дата наступления средней суточной температуры воздуха ниже 10°: 19 сентября.

Средняя дата начала отопительного сезона – 29 сентября.

23 сентября 1924 г. – катастрофическое наводнение в Ленинграде, второе по высоте (380 см), третье, будем надеяться и последнее, в хронологическом порядке. Описания этого бедствия, я приводил в первой части этой книги, однако приведу некоторые дополнительные сведения о событии и его последствиях по материалам «Ленинградской правды» и воспоминаниям очевидца.

23 сентября, вторник, № 217. – «Данные Главной Геофизической обсерватории о погоде: температура воздуха от 15 до 7 градусов, уменьшение облачности, возможны отдельные дождевые шквалы западной четверти. Вода в Неве до 4-х футов (122 см) выше ординара».

24 сентября. «За работу по-революционному за излечение Ленинграда от наводнения!… Петропавловская крепость покрыта водой на 2 аршина (71 см). К 12-ти ночи 23-го – Нева в берегах! Комсомольцы без штанов, с ботинками на плечах, по пояс в воде, спасли три десятка тонувших, хохочут. Магазинные очереди, толпа шумит. Всполошенный город, как на войне. Около 5-ти часов на Васильевском острове мальчонка гонит домой запоздавших с пастбища коров, плачет, не знает, как добраться до двора… В городе введено военное положение».

25 сентября. «Сплоченными пролетарскими рядами навстречу слепому врагу! Колоссальный урон! Охрана складов и рынков производится красноармейскими частями. Обязательное постановление Ленгубисполкома: спокойствие и порядок! Ленинград обеспечен провизией! Ленинград на посту! Рабочая солидарность! С революционной энергией, с героическим напряжением сил – за неустанную работу по восстановлению Ленинграда! С 20-ти часов снято военное положение».

26 сентября. «Корабль Октябрьской революции, пролетарский Ленинград подвергся слепому неожиданному бедствию. Первая задача – снабжение продовольствием. Благодаря большим запасам – задача вполне разрешимая. Для пополнения запасов получено 50 тысяч пудов муки и разрешено Ленсовету выпустить на рынок необходимое количество масла и сахара из госзапасов. Все население целиком поддерживает все мероприятия местной власти. Все уверены, что удастся быстро и решительно залечить раны Ленинграда».

Недавно опубликованы воспоминания очевидца наводнения Михаила Михайловича Ермолаева (1905—1994) – профессора, доктора геолого-минералогических наук, известного географа и полярника, замечательного человека. Ермолаев – один из многих энтузиастов, представителей первого поколения советских исследователей Арктики. Участник многих экспедиций и зимовок. Во время Международного полярного года в 1932—1933 гг. возглавлял известную полярную станцию в Русской Гавани на Новой Земле. Его плодотворная работа была прервана, как и многих других, необоснованным арестом в 1938 г. и ссылкой в Воркутлаг. Трагические события не сломили Михаила Михайловича. В нечеловеческих условиях он боролся и искал, не находил и не сдавался. Ему сократили срок за разработку нового метода строительства железных дорог в условиях вечной мерзлоты. В 1960-х автор сих строк часто общался с Михаилом Михайловичем на географическом факультете ЛГУ и, хотя не работал с ним и не учился у него, стал свидетелем его замечательных качеств. Порывистый, остроумный, жизнерадостный, всегда занятый, но и внимательный к другим, он привлекал к себе, с ним можно было поговорить о науке и жизни, задать любой вопрос. Его «одиссея» была известна немногим, трудно было поверить, что он познал несправедливые жестокие репрессии… Вечная память дорогому Михаилу Михайловичу! Ему слово:

«В 1924 году я работал лаборантом в полярной экспедиции, которая затем превратилась во Всесоюзный Арктический институт. В Ленинграде мы располагались в старинном, конца XVIII века, небольшом трехэтажном здании на Васильевском острове, одним фасадом выходившем на Большой проспект (тогда проспект Пролетарской победы. – К. П.), другим – на Первую линию. Работа моя мне нравилась, я гордился названием „лаборант“ и доверием товарищей. В тот памятный день, 23 сентября 1924 года, с самого утра дул порывистый, постепенно усиливающийся ветер, достигший во второй половине дня ураганной силы. Мне предстояло ночное дежурство. Что-то на душе было тревожно, не работалось. Я подошел к окну, выходившему на Большой проспект. То, что я увидел, меня поразило!

Со стороны Большой Невы поднималась вода. Она приближалась медленно, но неудержимо, пройдя уже большую часть расстояния от набережной до нашего дома, под окнами которого на трамвайной остановке толпились люди. По моим соображениям, трамвая из Гавани ожидать было бесполезно, а следовательно, и надеяться перебраться с Васильевского „на материк“ через Большую Неву. Нужно попытаться добраться до противоположного конца Первой линии, до Тучкова моста через Малую Неву на Петроградскую сторону, где жили мои родные. Я кинулся к телефону, чтобы позвонить маме: ей нельзя волноваться. Но телефон молчал. Несколько минут спустя перестала работать и силовая, а за ней и осветительные линии. Выключил на всякий случай главный рубильник, опечатал все лаборатории, отдал ключи „генеральному сторожу“ татарину Дильмальдину и выбежал на улицу.

Вода подступила уже к самому нашему дому, остановки трамвая не было, толпы тоже. Я помчался к Тучкову мосту по 1-й линии еще посуху. Но вода опередила меня и коварно встретила на углу Среднего проспекта. Значит, она подошла сюда от Малой Невы, и путь через Тучков мост был отрезан. Со мной бежала большая толпа, а нам навстречу двигалась странная флотилия: пустые пивные бочки, плывшие друг за другом почти на равных расстояниях. Мы шли уже по колена в воде, все более ощущая ее напор и силу течения. Кое-как добрались до фасада больницы Веры Слуцкой. Она стояла на небольшом возвышении, и вода – какое счастье! – до нее еще не доходила, а от нее в сторону моста тянулась узкая полоска незалитой земли. Прежде чем броситься туда, я оглянулся: какое же поразительное незабываемое зрелище! О каналах когда-то мечтал Петр I, расчертив Васильевский остров, свою „вторую Венецию“ на прямые улицы-линии, на набережные каналов. И вот теперь сплошное водное зеркало Съездовской и Первой линий до самого выхода на вздувшуюся, почти черную Большую Неву. И вспоминаются пушкинские строки о ней:

 
И вдруг, как зверь остервенясь,
На город кинулась…
 

Как раз напротив больницы – большой пятиэтажный дом со срезанным углом и фасадами на реку и на Съездовскую. Внизу у самой панели входная дверь небольшой пивной, которая раньше называлась „рейнским погребком“. Вода довольно лениво втекает туда, а изнутри выплывают пивные бочки, наши недавние знакомые на углу Среднего. Последний взгляд на Васильевский и мы, несколько человек, будто сдружившиеся, ринулись по мосту на Петроградскую. Перед мостом было по колена, а потом сухо. А за мостом широкое водное пространство Малой Невы, затопившей всю эту плоскую и низкую часть Петроградской стороны. Вот высокое крыльцо „петровской аптеки“. Никогда раньше не замечал надписи на фронтоне, а теперь в лучах заходящего солнца золотом блестит: „Бога бойтесь, царя – чтите!“.

Стал добираться на Большую Зеленину, 15, к другу Роне. Шел я долго по глубокой воде. Ветер, изменивший направление, рванул с новой силой, валил с ног. Холодно, я промок насквозь. Пришел и прямо с порога громкий голос: „Мишка, молодец, что пришел! Мчимся на Крестовский! Там женщины, дети!“. Оказывается, есть ответственное задание райкома комсомола помогать в спасении людей. По дороге видели, как поток ударил по подвалам, оттуда слышали крики, выбегали перепуганные люди, выплывали стулья, корзины, всяческая утварь. На Крестовском наводнение застало многих гуляющих женщин с детьми, их может смыть, утащить в залив. Стали перехватывать людей, а нас самих удерживали двое-трое. Спасаем обессиленных борьбой с течением молоденьких мам, стареньких нянь, ребятишек. Я впервые видел такой мощный, яростный, захватывающий порыв! Это была сумашедшая и прекрасная работа!

И еще одно потрясение: когда мы уже уходили с Крестовского, раздались крики, вопли, призывы о помощи. В сумерках трудно было разглядеть, но вскоре мы поняли, что это уходили в залив знаменитые, прославленные поэтами, воспетые Андреем Белым петербургские торцовые мостовые. А на них, в деревянном месиве, в движущейся торцовой каше, были люди, которые не могут ни плыть, ни передвигаться. Мы стояли, подавленные ужасом. Мы ничем не могли им помочь, ни в какой лодке к ним не подобраться. Самое страшное – смотреть и бездействовать, чувствовать свое бессилие… Но вот в торцовое месиво стали входить портовые буксиры, лоцманские боты, военные катера. Наша помощь более была не нужна, нас буквально вынесли на руках и дотащили до Большой Зелениной…

Что было дальше – не помню. Я впал в беспамятство с высокой температурой и очнулся только в Военно-медицинской академии. У меня бурно развивалось двустороннее крупозное воспаление, давшее осложнение – туберкулез легких. Пролежал долго и, если бы не особое внимание, которым были окружены участники спасательных работ, вероятно, не писал бы этих воспоминаний…».[168]168
  Ермолаев М.М. Воспоминания. СПб., 2001.


[Закрыть]