Текст книги "Наследника заказывали?"

Глава 16

Остаток дня пролетает мгновенно. Встреча с Варей словно наполнила меня жизненной силой. Я веду совещание, фонтанирую идеями и ловлю на себе удивленные взгляды сотрудников, в которых читается вопрос: «Что случилось с боссом?»

Особенно сверлит меня Александр Борисович. Его глазки, как буравчики, проникают до самых потаенных уголков сознания. Кажется, мой бдительный адвокат догадывается о причине моего возбуждения. Но мне плевать! Вечером я познакомлю всех со своей девушкой.

Своей? Я на секунду замираю, прислушиваясь к себе. Точно! Нужно предложить Варе начать отношения. И дело вовсе не в наследнике. Мне нравится эта девушка. Очень нравится!

В отель еду сразу, как только заканчивается рабочий день. Ни минуты не хочу задерживаться.

– Владислав Павлович, вы с не нами? – удивленно спрашивает мой архитектор, длинный вихрастый парень.

Команда уже садится в микроавтобус, только я сворачиваю в другую сторону.

– Начинайте без меня. Я приеду чуть позже, – отвечаю и ныряю в прохладу салона внедорожника.

Водитель-чех смотрит на меня в зеркало заднего вида.

– В отель?

– Да.

Я нетерпеливо поглядываю на дорогу. Вот мы въезжаем на гору, с которой открывается замечательный вид на Карловы Вары, минуем несколько отелей, небольших магазинов и аптек и сворачиваем к «Пупп».

Не успевает автомобиль остановиться, как я выскакиваю из салона и несусь к входной двери. Варя должна ждать в холле.

Подлетаю к ресепшн, охватываю взглядом диваны и кресла – никого. Но я спокоен. Еще не спустилась. Немного можно подождать. Некуда торопиться. В лобби-баре беру чашку кофе и сажусь так, чтобы видеть лифт и парадную лестницу, по которой тоже может спуститься Варя.

Жду пять минут, десять, она не показывается, зато в дверях появляется водитель, который спрашивает взглядом: «Когда едем?»

В сердце зарождается тревога. А вдруг в этот момент тот бандит в цепях пристает к моей девушке? Не выпускает ее из номера или зажимает в лифте.

Но кабинка спускается и поднимается исправно, каждый раз выплевывая из своих недр смеющихся и довольных туристов. Вари по-прежнему нет.

Я вскакиваю, вбегаю в лифт и нажимаю кнопку ее этажа. К номеру уже почти бегу. Волнение сжимает горло, трудно дышать.

На звонок никто не отвечает. Я стучу – никакой реакции. Прикладываю ухо к двери, прислушиваюсь – тишина. В чем дело? Хватаю за руку пробегающую мимо горничную, та отрицательно качает головой.

Вытаскиваю телефон и… только тут понимаю, что у меня нет Вариного номера.

Что делать?

Спускаюсь к ресепшн. Тревога набатом гудит в голове, ничего вокруг не замечаю. Сегодня дежурит мой почти полный тезка. Ладислав прекрасно говорит по-русски, можно выяснить все подробности.

– Слушай, Ладик, ты не видел, девушка из номера 3512 не выходила?

– Из номера 3512? – переспрашивает парень и смотрит на экран компьютера. – А она уехала.

Известие молнией бьет в голову. Как уехала? Мы же договорились.

– Куда?

– Видимо, домой. Девушка сдала ключи от номера в шестнадцать часов, села в машину трансфера и уехала.

Вот это номер! Так меня еще ни одна девица не прокатывала. Прямо в блин оплатки смяла.

– Может, записку оставила? – в душе еще теплится надежда.

– Нет.

– Посмотри внимательно, будь другом.

Влад перебирает бумажки на столе, заглядывает в ящики и отрицательно качает головой.

Я бреду вон, едва перебирая ногами. Разочарование волной накрывает меня. Это несправедливо. Так нормальные люди не делают. Чего она хотела добиться таким поступком?

В памяти всплывает картинка: Варя закрывает лицо руками и бежит к дверям отеля. Мне показалось тогда, что она плачет? Но почему? Ничего не понимаю. За растерянностью приходит злость. Не зря я все время чувствовал недосказанность, какую-то тайну.

Из окна джипа выглядывает водитель и призывно машет рукой. Я сажусь в машину, но мысли все о девушке, которая мелькнула на моем пути и исчезла, как падающая звезда, не оставив следа.

Сотрудники веселятся вовсю. Мое появление встречают аплодисментами. Длинный архитектор сразу протягивает большую кружку темного пива, покрытого шапкой пены. Я медленно выпиваю все до последней капли. Еда в рот не лезет. Ловлю напряженный взгляд адвоката, но старательно делаю вид, что его не замечаю.

Александр Борисович не выдерживает мой игнор и садится на стул рядом.

– Что случилось? Почему вы один? Поссорились?

– Нет. Эта стерва исчезла.

– Не понимаю. Пообещала пойти с вами на ужин и отказалась?

– Нет. Просто выехала из отеля и отправилась в Прагу.

– Во дает! Интересная девушка, – усмехается адвокат. – А позвонить ей нельзя?

– У меня нет номера. Даже в голову не приходило, что она так подло поступит со мной.

– Чудны твои дела, Господи! Первый раз слышу о девушке, которая отказывается от ужина с миллионером.

Слова адвоката проникают в самое сердце.

– Ладно, проехали. Я уже забыл о ней.

Но, увы, забыть я не могу. Весь вечер прокручиваю в голове каждое сказанное Варей слово и еще больше убеждаюсь, что наша симпатия была взаимной. Может быть, что-то случилось? Родители в аварию попали, близкий родственник заболел или умер. Но тогда она могла позвонить. У нее-то мой номер был.

От горьких мыслей и выпитого пива голова буквально раскалывается на части. Так меня еще никто не обманывал. Но мозг, привыкший решать трудные задачи бизнеса все же дает мне подсказку. Варя составляла на ресепшн анкету. Там должен остаться ее московский адрес.

Настроение немного поднимается, и в отель я вхожу полный уверенности, что сейчас раздобуду данные о строптивой девушке, хотя еще до конца не понимаю, зачем мне они нужны.

«Накажу ее! – всплывает в голове идея. – Точно! Таких тварей надо учить жизни, чтобы в следующий раз не хотелось мужиков кидать».

Мой тезка по-прежнему на посту. Он минут пять ломается, ссылается на начальство, на конфиденциальность информации, но бумажка в сто евро меняет его мнение.

Адрес Вари и номер ее телефона в моих руках. Сразу хочу позвонить, но вовремя останавливаюсь: девушка еще решит, что я схожу по ней с ума. Нет, месть – это блюдо холодное, а я человек терпеливый, могу и подождать.

На две недели с головой погружаюсь в работу. Совещания, поездки на место будущей стройки, согласование архитектурных планов, дизайна территории резорта и будущих помещений. Но каждый раз перед сном с тоской вспоминаю синие глаза и мягкий голос, который говорит:

– Давай поиграем!

В эти простые словах столько вложено смысла! Со мной буквально поиграли и бросили, как сломанную куклу. Такое не прощается. Вернее, такую подлость не прощаю я, Владислав Захаров.

Но, увы, планы, которые строит моя голова, летят к чертям собачьим, как только самолет приземляется в аэропорту Шереметьево. Еще сам не осознавая, что делаю, сажусь в машину и приказываю водителю:

– Едем на Третью Вишневую улицу, дом двадцать.

– Это же спальный район Москвы.

– И что? Есть какая-то проблема? – мои вопросы звучат резко. Во взгляде водителя сквозит удивление, но он не перечит: себе дороже.

– Нет.

Я откидываюсь на спинку кресла и закрываю глаза. Сердце гулко стучит в груди, и в его ритмичных ударах мне чудятся слова:

– Сейчас я увижу Варю.

Водитель паркует автомобиль у обшарпанного крыльца девятиэтажного дома брежневской постройки. Здесь жизнь словно остановилась в семидесятых годах, не развиваясь. Зеленеют кусты под окнами, на детской площадке играют малыши, у подъездов стоят скамейки, на которых сидят бабушки и провожают каждого встречного суровыми взглядами.

Моя служебная машина тоже удостаивается пристального внимания. Меня осматривают со всех сторон, только что не заглядывают в рот, чтобы проверить зубы, как у лошади.

Я пробегаю мимо старушек, поднимаюсь по ступенькам и прячусь в полумраке подъезда. Нахожу нужную квартиру и сразу жму на звонок, боясь передумать.

От волнения пульс учащается, кровь шумит в ушах, перед глазами разливается туман. Даже головой приходится встряхивать, чтобы сфокусировать зрение.

Дверь долго не открывают. Опять, как в отеле, прикладываю ухо к металлической створке, и в этот момент слышу поворот ключа. Отскакиваю в сторону. На пороге появляется мальчишка.

– Вы к кому?

Я теряюсь. У Вари есть ребенок? Вот это новость? Стоп! Мальчишке лет десять. Он не может быть сыном молоденькой девушки.

– А Варя здесь живет? – спрашиваю хриплым голосом.

– Нет. Здесь только мы с мамой.

Еще хуже. Получается, у Вари есть сын. Тогда во сколько она его родила? Глупые вопросы всплывают один за другим.

– Саша, кто там?

В прихожую выходит стройная женщина. Ее голова обмотана полотенцем: она только что вышла из душа.

– Простите, Варвара здесь живет?

– Мы на днях купили эту квартиру. Только сегодня переехали, поэтому я еще никого не знаю.

– Как купили. Не может быть!

– А что случилось? – женщина бледнеет. – С этой квартирой есть проблема? Женщина, которая ее продавала, мне показалась очень порядочной. Или я ошибаюсь?

Я тру виски пальцами. Дорога из Карловых Вар недолгая, но с несколькими пересадками. Два часа трансфер до Праги, три часа полета, полтора часа до дома Вари, и тут неприятная новость. Есть от чего разболеться голове. Не девушка, а шкатулка с сюрпризами.

– А как фамилия продавца?

– Парфенова. Погодите, я сейчас посмотрю в документах точнее.

У меня внутри все обрывается. Женщина называет фамилию Вари, и это не может быть простым совпадением.

– Спасибо, не надо. Я вас понял, – говорю и иду к лифту.

В душе звенит пустота. Варя не только бросила меня, как сломанную куклу, еще и сделала так, чтобы я ее не нашел.

Спускаюсь и шагаю к машине мимо тех же бабулек.

– Погоди, парень, ты к кому приходил, что-то не признала я тебя, – спрашивает одна.

– К Парфеновым в семьдесят восьмую квартиру.

– Это к Варваре, что ли? Везет ей на красавчиков!

Я останавливаюсь, словно натыкаюсь на невидимую стену. Водитель, уже открывший мне дверь машины, удивленно смотрит, как я подлетаю к скамейке.

– А что, уже были такие?

– Конечно! Вот недавно один подарил Варьке роскошную тачку. Поболе твоей будет и покрасивше.

– Погоди, Клава, ты говоришь о той машине, в которой нашли труп?

Так, разговор становится все интереснее. Мозги кипят от напряжения.

– Не выдумывай, Маша! Тот парень раненым оказался.

– А что с машиной? – спрашиваю и замираю в ожидании ответа.

– Конфисковали, – авторитетно заявляет бабулька. – Краденая оказалась.

– А кто украл? Варя?

– Ту что! Они с матерью в шоке были! Еле от обвинений открестились.

– А что с женихом?

– Известное дело, аферистом оказался. Надул наивную Варвару и в долгах оставил, как в шелках. Вот теперь им пришлось квартиру продать, чтобы немного рассчитаться.

К машине я бреду, едва передвигая ноги. Даже предположить не мог, что у такой девушки, как Варя, есть серьезные проблемы.

«А что тогда она делала в дорогом отеле, если долгов полно?» – высовывает из подвала голову ехидная мысль.

И правда, что? Ответ напрашивается простой: искала богатого мужика, который смог бы расплатиться с ее долгами.

Настроение ни к черту. Даже подташнивает от переживаний и стресса. Пора забыть и девушку, и ночь с ней. С такой охотницей легкой добычей нам не по пути. Но, как ни убеждаю я себя, все равно не складывается цельная картина. Побег Вари из отеля не ложится в стройную версию.

Ночью мне опять снится дядюшка. Он садится на край кровати и смотрит на меня задумчивым взглядом.

– Идет время, – скрипит старческий голос, – время идет. Поторопись!

Просыпаюсь в холодном поту. Раздраженный и невыспавшийся еду на работу. Жизнь – боль, настроение – дерьмо.

Только сажусь за стол, влетает, потрясая кудряшками, Татьяна Николаевна. Ее глаза не сияют радостью, как обычно, а смотрят настороженно, словно она чего-то боится.

– Владислав Павлович! Поздравляю вас с успешным началом нового проекта.

– Спасибо, – сквозь зубы выдавливаю я и делаю вид, что очень занят.

– Вам принести кофе?

– Да, – говорю, лишь бы отвязаться. – Что первое сегодня по плану?

– В десять часов встреча с исследовательским бюро.

– Отмените.

Секретарша чиркает в своем блокноте.

– В одиннадцать часов запланирован выезд на объект.

– Перенесите на вторую половину дня.

– Хорошо, – скова ручка мелькает по странице блокнота и жутко раздражает меня. – В двенадцать вы приглашены на ланч к губернатору, – заметив, что я открываю рот, она машет руками. – Это я отменить не могу.

– Ладно, несите кофе, две чашки, и пригласите ко мне адвоката.

Александр Борисович входит в кабинет и садится напротив меня. Я не знаю, с чего начать разговор, поэтому молчу. Он ждет, пока я созрею, но не выдерживает.

– Владислав Павлович, вас что-то тревожит?

– Я хочу поручить вам расследование.

– Я понимаю.

– Что вы понимаете? – рву галстук, чтобы ослабить узел. Он удавкой стягивает мне горло.

– Вы хотите разыскать ту девушку.

– Да, хочу.

– Что вас тревожит?

Я рассказываю все, что узнал от соседок Варвары.

– Понимаете, не могу связать все ниточки воедино, это меня и бесит, и тревожит. Такое ощущение, словно запутался в чьей-то паутине. Не могу ни о чем другом думать.

– Да, зацепила вас девчонка.

– Дело не в том…

Дверь открывается, и Татьяна Николаевна вкатывает сервировочный столик, на котором стоит кофейник, чашки, вазочки со сладостями.

– Вот ваш кофе, – весело говорит она и протягивает папку на подпись. – Это срочно.

– Что там?

– Смета на покупку канцелярских товаров для секретариата.

– Этими делами занимается экономист.

– Да, но ваша подпись тоже нужна.

Я раскрываю папку и пробегаю глазами лист бумаги, пестревший множеством строчек. Никогда не думал, что секретариат потребляет столько средств компании. Вернее, даже не вникал в эти расходы. Ставлю размашистую подпись после фамилии экономиста и секретаря, и вдруг мой взгляд застревает на знакомом слове.

Парфенова. У моей секретарши та же фамилия, что и у Вари.

Черт! И здесь совпадение. Меня словно преследует неудача. Кругом засада!

Глава 17

Смс Сергея – последняя капля, что переполняет мое терпение. Этому гаду нельзя прощать такие выходки!

Больше не раздумывая, я звоню тому полицейскому, которого обнаружила тогда в багажнике машины. Он появляется на пороге квартиры через пятнадцать минут.

– Говорите, Запорожский к вам на огонек заглянул? – спрашивает он, удобно устраиваясь на стуле.

– Представляете, какой нахал! – кричит мама. – Явился, не запылился.

От возмущения мама мерит шагами комнату. У меня начинает кружиться голова от ее постоянного мельтешения перед глазами.

Полицейский берет из моих рук телефон и звонит по тому номеру, с которого пришла смс. Абонент, естественно, не доступен. Тогда он докладывает о появлении Сергея в отделение и уже через пять минут получает сообщение.

– Одноразовый телефон. Преступники специально покупают такие, чтобы невозможно было отследить, – он пристально смотрит на меня, словно это я главный подозреваемый. – Ваш жених не сказал, зачем приходил?

– Не успел. Все так быстро завертелось. Абби на него бросилась…

– Молодец, собачка, отличный нюх на подонков! – мастифа поднимает голову, словно понимает, что ее хвалят. – Что ж, спасибо за сигнал. Сейчас наши сотрудники пытаются отследить маршрут Запорожского по камерам видеонаблюдения.

– Ух, ты! – всплескивает руками мама. – Как далеко техника зашла.

– Недалеко. Это только в голливудских фильмах все быстро и просто, а у нас камер ещё мало, да и висят они больше макетами для устрашения.

Мы провожаем детектива и садимся, обнявшись. Отчаяние, словно зыбучие пески, затягивает меня в глубину все ближе и ближе ко дну. Абби, понимая, как нам сейчас тяжело, подползает ближе и кладёт ушастую голову маме на колени. Ее глаза словно говорят нам: «Не дрейфите, хозяйки! У вас есть я. Глотку перегрызу, если понадобится».

– Что делать будем? – не выдерживаю молчания я.

– Жить. Крутиться. Искать деньги.

– Может, я приду в компанию и честно расскажу обо всем Владу? – спрашиваю маму я и сама не верю в такую возможность.

– Он тебя выгонит.

– Ну и пусть. А я ещё раз приду, только уже с предложением.

– Каким?

– Заключить со мной контракт на суррогатное материнство.

– Варя, – мама прижимает меня к себе, – давай немного подождём. Он приедет ещё не скоро, а пока нужно продать квартиру.

Жизнь завертелись.

Мы находим другую риелторскую контору, скидываем немного цену и с облегчением избавляемся от квартиры и одного долга. Даже дышать становится легче. Теперь на мне висят несколько кредитов и два микро-займа вместо трёх. У нас даже остались деньги, чтобы купить комнату в коммунальной квартире недалеко от маминой компании.

В то же время я меняю номер телефона, не хочу, чтобы на пороге нового дома появился Сергей и напугал нашу соседку, добрую и тихую женщину, работавшую копирайтером. Целыми днями она стучит по клавиатуре со скоростью света и выбирается в кухню для того, чтобы поесть и поболтать с нами.

Воодушевленная удачей, я принимаюсь искать работу: сижу на сайтах с объявлениями, скупаю газеты, обзваниваю приемлемые предложения, рассылаю резюме. Не очень надеюсь, что меня возьмут в хорошую фирму, но мы с мамой сейчас любой копейке рады.

Через неделю мамуля влетает в квартиру, возбужденная и взволнованная.

– Варя, есть работа!

– Где? – радуюсь я, новость действительно замечательная.

– Нашей компании требуется бухгалтер на полставки.

– Ты смеешься? – мотаю головой и даже руки выставляю вперед. Я к вам не пойду.

– Нет! Это здорово! Поисками работы можно объяснить твой визит в нашу компанию. Уже одной ложью меньше. Ну, тот случай, когда ты кофе вылила на босса.

– Мама, ты понимаешь, на что меня толкаешь? Я сбежала от Влада из Чехии, а теперь встречусь с ним в его же фирме. Да он меня со света сживет!

– Не встретишься! Тебе предлагают работу на удаленке. В офис будешь приходить редко. Компания огромная, он даже не узнает, что ты рядом с ним.

Я немного мучусь сомнениями, но соглашаюсь. Сергей не показывается, я работаю на дому, а мама исправно ходит в фирму. Неделя проходит в напряжении, но постепенно чувство страха притупляется, и я привыкаю к ситуации и даже начинаю видеть впереди какие-то перспективы.

Сегодня мама прибегает домой в крайнем возбуждении.

– Варя, дочка, он вернулся, – с порога выпаливает она.

– Кто? Сергей?

Я в этот момент мою посуду. Поворачиваюсь на крик, и тарелка выскальзывает из мыльных пальцев. Она падает на пол, разбивается, и один осколок впивается мне в ногу. Но я боли не чувствую: все эмоции сейчас собираются где-то в середине груди, сдавливая мне сердце.

– Причем тут Сергей? Босс вернулся из Чехии!

Мама бросается ко мне, выдёргивает кусочек фаянса из кожи и зажимает ранку полотенцем, но я боли не чувствую.

«Влад вернулся!» – радостно поет душа.

«И что теперь будет?» – отрезвляет мозг.

«Как хочется его увидеть!»

«Нет, нельзя! И что ты ему скажешь?»

– И что говорит? – спрашиваю я, отмахиваясь от бунта в своей голове, и замираю в ожидании ответа.

– О Боже! Ничего! Тебе рану надо обработать? У нас где-то была перекись водорода.

Какое-то время мы возимся с порезом. Мама охает, а я молчу. Ощущение такое, что даже боль физическая не перекрывает боль душевную.

– Мама, со мной все в порядке. Рассказывай.

– Пока рассказывать нечего. На работу Влад пришёл раздражённый и уставший. Отменил намеченные совещания. Такое впечатление, что он расстроен.

– Почему?

– Я сначала решила, что он просто не выспался. Представляешь, заметил на счетах мою фамилию и так подозрительно спросил: «Так вы у нас тоже Парфенова? Что-то много вокруг меня однофамильцев развелось».

В голове начинается гонка среди мыслей: я пытаюсь вспомнить, говорила ли я свою фамилию Владу. Перебираю моменты наших встреч и облегченно вздыхаю: нет, он ничего не знает.

– А ты что?

– За десять лет работы в этой компании я ни разу не меняла фамилию, – ответила я. – Хотела добавить, что он уже не знает, к чему придраться, но промолчала. А потом – шок!

– О боже! Что такое?

Комок в груди еще больше сжимается. Кажется, я больше не смогу сделать ни вдоха.

– Я встретила водителя босса, и он рассказал мне любопытную вещь.

– Какую?

– Вчера из аэропорта босс не поехал домой.

Мама торжествующе смотрит на меня. Ее глаза блестят от возбуждения. Так и кажется, что она вот-вот пустится в пляс. Я не разделяю ее радость. Пока ничего, кроме проблем, мамины идеи мне не приносили.

– И мне от этого какая польза?

Я медленно хожу по пустой комнате, прикидывая, что мы можем ещё продать: надо же чем-то полезным занять свою голову!

– Знаешь, куда отправился Влад?

– О Боже! Говори уже!

– К нам на старую квартиру.

– Чт-о-о-о?

Я спотыкаюсь о диван и морщусь от боли, нечаянно зацепив ранку. Новость и правда убивает наповал.

– Вот и я в шоке.

– Но как он узнал адрес? Догадался, что ты моя мать? Спросил же о фамилии.

– Не похоже. То, что я Парфенова, он увидел утром, а в наш старый дом ездил вчера вечером. Не сходится. Может, у него свои источники. Варя, получается, он не забыл тебя за это время, раз первым делом бросился разыскивать.

Я не знаю, пугаться или радоваться. С какой целью Влад меня ищет? Влюбился и решил непременно продолжить отношения или, наоборот, хочет отомстить за обман? Первое наполняет мою душу счастьем, а второе предлагает готовиться к новым неприятностям. И если от бывшего жениха я могу избавиться, вызвав полицию, то от действий такого влиятельного человека, как Влад, сама попаду в кутузку.

Черт! Куда ни кинь, везде клин.

Да, возвращение босса ставит перед нами с мамой новые задачи.

– И что делать будем?

– Ничего. Как только узнаём, беременна ты или нет, продумаем следующие шаги. Хотя… можешь утром прогуляться с Абби в тот парк, где он бегает.

– Нет, это уже пройденный этап. Давай просто подождём.

Но ждать оказывается очень трудно. Мама каждое утро уходит на работу, а я остаюсь одна, вот тут и появляется время до раздумий. Постоянно прислушиваюсь к себе, пытаясь вычислить первые признаки беременности. Вот и сейчас стою у зеркала и разглядываю свой абсолютно плоский живот. Даже не представляю, что где-то там, в глубине, может зародиться новая жизнь.

Интересно, а какой признак появится первым? Во многих любовных романах девушки падают в обморок, и таким образом узнают о беременности. Но у меня не кружится голова, не летают мушки перед глазами. Не тошнит по утрам, на солененькое не тянет и даже грудь не наливается и не болит. Ничто не указывает на то, что я залетела.

Смотрю на календарь: завтра должны прийти месячные. Уже тянет немного живот. Вздыхаю: если не везёт, то по полной программе. А тут еще и дождь льет второй день! Мокрая погода соответствует кислому настроению.

На улице плохо, но дома еще хуже. Беру сумку, зонтик и иду в магазин. Думы думами, а есть надо каждый день. Вяло брожу вдоль стеллажей. Овощи кажутся несвежими, в рыбном отделе отвратительно пахнет, а на мясо вообще смотреть невозможно. В последние дни я не могу проглотить ни кусочка.

– Владислав Павлович, – слышу мужской голос, доносящийся из соседнего ряда, и вздрагиваю от знакомого сочетания имени и отчества. – Какую воду предпочитаете?

– Возьми пару бутылочек «Perrier». Только без газа.

Знакомый баритон раздаётся чуть не над ухом. Я втягиваю голову в плечи и осторожно оглядываюсь. Влад стоит возле винного отдела и задумчиво смотрит на этикетки. Невероятно красивый и безумно родной. Он хмурит брови, отчего на лбу собираются морщинки, закусывает нижнюю губу. Сразу вспоминаю, как мы целовались в исповедальне, и жаром охватывает все тело.

Бросаю тележку и, как мотылек на огонь, иду к нему. Шаг, другой… Он меня ещё не замечает, сосредоточен на выборе дорогого вина.

И тут новые вопросы пронзают голову: «А что я ему скажу? Почему сбежала из Чехии, а сейчас кидаюсь к нему на шею?»

Эти мысли отрезвляют. Я начинаю тихо пятиться задом. Хватаю тележку, разворачиваюсь. Ура! Свободна! Можно удирать к кассе.

В этот момент колесо натыкается на стойку, полную пачек разнообразного печенья. Такие приметы агрессивного маркетинга находятся на каждом шагу. От удара печенье, наложенное с горкой, веером сыплется на пол. Я резко выдергиваю тележку, оставляю ее посередине прохода, подхватываю мокрый зонтик и бросаюсь за угол.

«Только бы не заметил! Только бы не услышал!» – молюсь про себя.

– Девушка, – раздаётся сзади вкрадчивый голос Влада. – А убирать кто за вас будет?

Вот гад! Твое какое дело? Иди себе мимо! Тоже мне, нашелся гражданин с активной жизненной позицией!

Делаю вид, что эти слова меня не касаются. Несусь по соседнему ряду, поворачиваю, ныряю во второй, потом в третий. Только бы успеть скрыться! Только бы успеть! Руки дрожат, пот струйкой стекает по спине, мокрый зонтик колотит по ногам (и зачем я его взяла, идиотка!).

Не успеваю.

Перед глазами вырастает высокая фигура в черном балахоне, огромным пузом прущая прямо на меня. Везет мне на толстяков! Разглядывать препятствие некогда. Я вправо – мужик туда же. Я – влево, и он следом.

Пытаюсь избежать столкновения, отшатываюсь, но теряю равновесие и падаю прямо на конфетный ряд. Стеллаж вздрагивает от удара. Разноцветные пачки летят мне на голову. Черт! Что за невезение! То печенье, то конфеты!

Я резко приседаю, зажмуриваю глаза и прикрываюсь руками.

Наконец шоколадно-карамельный водопад заканчивается. В ушах гул от шуршания оберток. Осторожно приоткрываю один глаз, но голову поднять не смею. Вижу несколько пар ног, мужских и женских.

– Извините.

Я пытаюсь красиво встать. Не получается. Проклятые, скользкие упаковки! Они делают мои попытки комичными. Где-то над головой раздается смешок, к нему присоединяется другой, и через секунду вокруг меня хохочут все свидетели моего позора.

– Девушка, что же вы так неаккуратно?

– Простите, я сейчас уберу.

Перед носом появляется широкая ладонь, предлагая мне помощь. Цепляюсь за нее, как утопающий за соломинку, и вмиг оказываюсь на ногах. Поднимаю глаза и сжимаюсь: на меня сурово смотрит Влад.

Чувствую, как щеки заливаются краской: и смешно, и грустно. Вечно наши встречи похожи на взрывы сверхновой звезды. То Абби его с ног собьет, то я под копыта лошади попаду. А теперь он спасает меня из конфетного плена. Высокие отношения, мать ети!

Я кладу зонтик на пол и начинаю собирать пачки. Перед глазами все расплывается, не вижу, в какую ячейку должна положить те или иные конфеты. Мне бросается помогать работница магазина. Видимо, кто-то позвал на помощь. Стараюсь сосредоточиться на деле и никуда больше не смотреть, но спиной чувствую пронизывающий взгляд.

«Уходи! Уходи! Я тебя обидела в Чехии, вот и убирайся!» – молюсь про себя.

Мы заканчиваем работу быстро. Я поднимаю зонтик, еще раз извиняюсь и поворачиваюсь к выходу – Влад по-прежнему загораживает проход. Заметив мои намерения, он хватает меня за руку, не давая пройти.

– Пусти! Люди смотрят!

– Пусть смотрят.

– Влад, не глупи!

– Пока не ответишь на мои вопросы, не отпущу.

– Тебя ждут, – я показываю глазами на его спину, где маячит долговязая фигура.

– Костя, подожди меня в машине, – поворачивается к нему Влад. – Я сейчас. Мне поговорить надо.

– Прямо здесь?

Мы стоим у ряда мясных полуфабрикатов. От одного взгляда на фарш цвета шкурки молочного поросенка к горлу подкатывает тошнота.

– И чем тебе место не нравится? – в голосе Влада звучит издевка.

– Может, сядем в кафе?

Я киваю в сторону стульев, расположенных возле салат-бара. Влад пожимает плечами и, не выпуская мою руку, тащит к прилавку. Он садится напротив так, что зажимает мои колени своими длинными ногами.

«Что красавчик? Боишься, что я убегу?» – усмехаюсь я и концентрируюсь на разговоре. Первая паника проходит. Теперь можно и поговорить.

– Что ты хочешь от меня узнать? Почему я улетела, не предупредив тебя?

– Ну, для начала и это сойдет.

– А почему я должна была предупреждать? – иду я ва-банк. – Ты мне кто? Ни сват, ни брат, ни жених. А одна ночь не дает тебе права так себя вести.

Говорю, а сама пытаюсь унять дрожь в коленках, так меня трясет. Вижу, как ходят по скулам Влада желваки, как щурит он глаза, которые превращаются в черные буравчики и сверлят меня взглядом. Пауза затягивается.

– Да, согласен, – Влад неожиданно отпускает меня и встает. – Больше, чем на одну ночь, такие, как ты, не годятся.

Он поворачивается ко мне спиной и быстро идет к выходу. Я теряюсь. А потом срываюсь с места и несусь следом.

Выскакиваю на улицу. Проливной дождь стоит стеной, но мне все равно, я ищу глазами Влада и замечаю его вдалеке. Он собирается садиться в черную машину.

– Стой! Погоди!

Влад оборачивается, скользит по мне взглядом и захлопывает дверь. Машина трогается с места, делает по стоянке полукруг и медленно проезжает мимо, окатывая меня волной воды и грязи.

«Все! Конец, – приходит первая мысль. – Он больше никогда не посмотрит на меня».

Колени подгибаются, и мокрый асфальт вдруг стремительно несется навстречу.