Текст книги "Наследника заказывали?"
Автор книги: Кира Фарди
Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
Глава 25
Не успеваем мы переступить порог особняка, как из кухни выходит мама. Словно сидела там и прислушивалась к каждому звуку. За ней показывается и Стас. Кажется, мама буквально поняла слова Влада о том, что его друга нужно удержать в доме до тех пор, пока он не приедет.
– Ну, как? – бросается она к нам, а лицо такое встревоженное, что оторопь берет.
– Все нормально, – отвечаю я.
– У нас будет ребенок, – говорит Влад и протягивает маме снимок УЗИ.
– Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит?
– Татьяна Николаевна, сварите нам кофе, а Варе сделайте липовый чай. Она сейчас бледнее смерти. Опять чуть в обморок не упала.
Мама суетится в кухне, Стас разглядывает меня с ног до головы, и я не знаю, куда деться от его пронизывающего и немного презрительного взора. Так и кажется, что он хочет спросить:
– И откуда взялась эта выскочка?
– Я хочу переодеться, можно? – поднимаю глаза на Влада, который разговаривает по телефону.
– Зачем об этом спрашивать? На семь с половиной месяцев этот дом в твоем распоряжении.
От звука упавшей на плитку пола ложки все вздрагивают.
– Владислав Павлович, я не понимаю, что вы имеете в виду.
– Да, Влад, объяснись. Я вообще смотрю на вас, как баран, и гадаю, что происходит в доме моего друга.
– Все очень просто. У нас с семьей Парфеновых контракт. Варвара Петровна рожает мне наследника, я оплачиваю ее долги.
– А ребенок? – вскрикиваем мы хором.
– Стоп! – Влад сурово смотрит на нас. – Ребенок остается у меня.
– Вы хотите отнять малыша у матери? Это низко!
– Влад, я от тебя этого не ожидал!
– У суррогатной матери, заметьте! Причем ей я заплачу намного больше, чем положено по таксе.
– А кормление грудью?
– С этим вопросом будем разбираться позже! – отрезает босс, но я его больше не слушаю, разворачиваюсь и выхожу из кухни.
Надежда, вспыхнувшая в машине, погасла, так и не успев порадовать меня.
Незаметно пролетает месяц. Целых тридцать дней холодной войны и конфронтации. Мы бродим по огромному дому, как тени. С Владом я практически не встречаюсь. Он уходит рано утром, когда я еще сплю, и приезжает поздно вечером, когда я уже в постели. Я только из окна вижу, как он садится в машину. Иногда его взгляд скользит по окнам второго этажа, и тогда я прячусь за занавеску.
Сердце заходится от тоски по любимому, но я соблюдаю правила игры, да и слишком слаба сейчас, чтобы бороться на равных. Где бывает Влад, помимо дома и работы, даже не представляю. Во время прогулок я подхожу к воротам, пытаясь познакомиться с жизнью коттеджного поселка, но охрана каждый раз блокирует их, чтобы я не вышла.
В доме появилась прислуга, и это правильно. Содержать в порядке такой огромный особняк и его территорию мы с мамой бы не смогли, как бы Владу этого ни хотелось бы. Но секьюрити и садовнику категорически запрещено с нами разговаривать по пустякам, только по делу.
От Влада мы получаем только приказы.
– Я просил на завтрак кофе по-ирландски, а это какая-то бурда! – выплескивает жидкость в раковину и уходит.
– Невоспитанный хам! – ворчит мама и лезет в интернет, чтобы найти рецепт.
– Ну, я ему все выскажу! – злюсь я. – он у меня…
– Оставь, дочка. Пусть перебесится. Думаешь, ему сейчас хорошо? Я же по его взглядам, которые он бросает на лестницу, вижу, как ему хочется с тобой встретиться. Запала ты ему в сердце.
– Как же, запала! У него невеста есть, и пока он от нее не отказывается. Так что пусть засунет свои взгляды в попу. На двух стульях усидеть хочет? Не выйдет!
– О боже! – вздыхает мама. – Просто упрямство – вторая натура моего босса. Ни за что первым не подойдет.
– И что? Мы должны терпеть такое обращение с нами?
– Моя бабушка говорила, что ласковая телятя двух маток сосет. Вот и тебе советую быть нежной кошечкой. Мужиком только так вертеть будешь.
– Не могу! И не хочу! – упрямо поджимаю губы я и прячусь у себя в комнате.
– Осел и ослица! – вздыхает мама.
Такие разговоры у нас каждый раз после очередного выпада Влада. Но наступает тот момент, когда я взрываюсь.
– Кто убирался в моей спальне? – спрашивает Влад на следующий день утром.
– Я, – отвечает мама.
– Переделайте, – бросает он небрежно и уходит на работу.
А что надо переделать, не поясняет. Мы стоим на пороге идеально прибранной спальни и таращимся во все глаза, пытаясь найти хотя бы пылинку. Наконец меня озаряет.
– Мама, может, он хотел, чтобы мы развесили его вещи по цветовой гамме?
Отправляемся в гардеробную и приводим все в порядок. Белые рубашки теперь соседствуют с белыми, голубые с голубыми, даже черные мы разместили по оттенкам: от светлого до непроницаемого.
– Как думаешь, правильно? – сомневается мама.
– Да, кто его знает! Ой, посмотри на часы! Скоро наш барин с работы приедет, – восклицаю я.
Мама всплескивает руками и несется в кухню. Этого я и добиваюсь. Брожу по комнате и мечтаю. Вот если бы у нас сложились нормальные отношения, сейчас это была бы моя спальня.
Ложусь на кровать и вдыхаю запах. Подушка пахнет Владом. И этот аромат не вызывает приступа тошноты, которые стали уже привычными по утрам. Больше беременность меня не беспокоит. Постепенно восстанавливается гормональный фон, не так часты теперь перепады настроения, меньше слез проливаю по ночам.
– Наш папочка очень вкусно пахнет, – шепчу малышу, поглаживая живот. – Только этот вредина все никак не может понять, что мы с тобой его судьба.
Вздыхаю и встаю. Поправляю постель, снимаю с подушки свой волос: не дай бог Влад заметит, что я валялась на его кровати! Иду к двери, и тут новая мысль пронзает меня.
Выдвигаю из комода ящик с нижним бельем. Идеальный порядок в нем навожу я. Специально смотрела по интернету, как нужно складывать элитные боксеры. Сплошные Армани да Гуччи. В этой гардеробной нет места труселям с рынка.
Желание повредничать просто сжигает меня изнутри. Достаю из шкафчика ножницы, поднимаю двумя пальцами черные боксеры и злорадно улыбаюсь, представляя, в какую ярость может прийти Влад, если после душа не найдет нужного белья. Но тут же перед глазами возникает другая картинка: босс нагишом заваливается в мамину комнату и вопрошает:
– Кто это сделал? – а потом заявляет: – Я высчитаю стоимость этого белья из вашего контракта в десятикратном размере.
Ножницы падают на пол. Лезу в интернет, прикидываю, сколько это будет в дензаках, и желание напакостить таким образом пропадает. Я закрываю комод и иду к выходу из спальни.
А если…
Коварная месть рождается в голове мгновенно. Бегу за телефоном и фотографирую это богатство со всех сторон. Теперь нужно выбраться из дома. Но как? В магазины ездит садовник. Для него мама каждое утро составляет список продуктов.
Или… Точно! Абби! Пора познакомить нашего хозяина с еще одним членом семейства Парфеновых.
Воодушевленная планом, я бегу в кухню.
– Мама, я хочу привезти Абби. Она наверняка тоскует без нас.
– Без разрешения Влада? Ты что! Он разъярится.
– И что он нам сделает? Контракт подписан, ребенок у меня в животе. Погоди! А если позвонить адвокату? Он же может меня сопроводить? Сейчас самый удачный момент: садовник уехал за продуктами с одним из охранников, а второй не может покинуть особняк.
– Ой, не знаю, не знаю, – сомневается мама.
– Позвони Владу.
– Не буду.
– Тогда я сама.
Я вытаскиваю телефон и открываю журнал вызовов. Как давно я никому не звонила!
– Да, слушаю! – резко отвечает Влад, а я замираю. Язык словно к небу прилипает, никак выдавить слова из себя не могу. – Говори, зачем позвонила?
Грубый тон меня злит, и я прихожу в себя. Надоели мне его замашки африканского царька. В конце концов, я не рабыня, а свободный человек.
– Мне нужно выйти из дома, – твердо говорю я, – если не выпустишь, полезу через забор.
– Только посмей! Прикажу охране привязать тебя к кровати.
– А я вызову полицию и обвиню тебя в насилии.
– Варвара…
– Я уже двадцать три года Варвара, – парирую я. – Мне срочно надо в Москву.
– Нет!
– Да!
– Да, что случилось? – тон немного смягчается. Кажется, Влад встревожен.
– Я хочу привезти в особняк Абби.
– Кого?
– Абби. Нашу собаку. Уже целый месяц за ней присматривает наша соседка по квартире, но она собирается уехать в отпуск.
Понимаю, что лгу, но уже не могу остановиться. Пустяковая причина, по которой я хочу вырваться на свободу, вдруг становится невероятно важной.
– Мне в доме не нужна собака.
– Предлагаешь ее выкинуть на улицу? Я так не могу, – я добавляю в голос слезы и очень надеюсь, что они подействуют. Все же беременных женщин нельзя расстраивать.
– Хорошо. Пусть тебя отвезет Игорь.
– Кто такой Игорь?
– Охранник. Стриженый такой.
– А-а-а. Стриженый повез дядю Гену в супермаркет за продуктами. В доме больше никого нет. Да ты не переживай, я на такси туда и обратно.
– Сиди дома! Я сам сейчас приеду.
– До поселка от офиса два часа езды, а у соседки самолет скоро. Я сама.
– Хорошо. Ты поезжай к себе домой, я туда пришлю Александра Борисовича. С ним вернешься.
Я, счастливая, кружусь по кухне и чуть не падаю. Хватаюсь за спинку стула, а мебель плывет перед глазами. Но мне совершенно не страшно. Я одна, без контроля вырвусь в столицу. О, как я люблю жизнь!
– Сумасшедшая! – подлетает ко мне мама. – Что ты творишь? Если ты не будешь осторожной, может случиться выкидыш.
– Мама! Я не собираюсь устраивать гонки по пересеченной местности. Заберу Абби и назад.
– Не боишься, что босс узнает собаку?
– Мастифы все на одну мордаху. И потом, Влад дома только ночует. Абби даже не заметит.
– А как ты себя чувствуешь?
– Прекрасно. Тошноты почти нет. Кажется, организм уже приспособился к новому состоянию.
– Ох, Варя!
Я обнимаю маму и вызываю такси. Мне не хочется раньше времени раскрывать свой план, но сначала я хочу заехать на вещевой развал.
Почему мне хотелось купить Владу белье именно в таком месте, и сама не знаю. Какая-то мелочная месть сжигала меня изнутри.
Водитель отвозит меня на рынок «Садовод».
Иду по рядам в поисках нижнего белья и понимаю, что сто лет не бывала в подобных местах. Сейчас и в торговых центрах можно найти вполне бюджетные цены, нет смысла примерять товар в стесненных условиях. Уже жалею, что приехала сюда, но упрямо бреду сквозь толпу.
Павильон с дешевыми трусами под маркой известных брендов я нахожу не сразу. Просто иду и глазею по сторонам, словно в музей попала, пока не натыкаюсь на то, что мне нужно.
– Вы можете мне найти такие боксеры, только подделки? – показываю узкоглазому продавцу.
– Мадама, топай сюда.
Китаец вытаскивает на прилавок мешки с трусами – бери не хочу. Мне только это и нужно, сразу покупаю два десятка, чтобы заменить все боксеры в комоде Влада. Интересно, он заметит разницу или нет?
Растягиваю ткань – полупрозрачная, никакой плотности, рассматриваю швы – ниткой зацеплено за самый край. Наклонился резко и… конфуз.
«Так тебе и надо, снобу богатому!» – злорадно думаю я, вызывая такси.
Выхожу на стоянку и поглядываю по сторонам, чтобы не пропустить машину. Солнышко светит, ветерок овевает лицо, а вокруг гомонит народ, приехавший за покупками. Хо-ро-шо!
Внезапно размеренный гул толпы прерывает визгливый женский голос.
– Ах, ты, козлина длинная! Да я тебе сейчас моргала выколю да пасть порву!
Оглядываюсь в поисках источника крика и сразу вижу у входа в рынок группу людей. Девушка в короткой юбке «посмотрите на меня сзади и спереди» трясет лохматой головой и наскакивает на парня. Вот девчонка размахивается и бьет того сумочкой. Другой мужчина скручивает ей руки, но тогда она начинает лягаться.
– Совсем люди с катушек съехали! Проститутку не поделили, – проворчала женщина с большой сумкой, которая остановилась рядом со мной.
– Думаете? – засомневалась я.
– Конечно. Девушка, это не вам таксист машет?
– Ой, спасибо.
Я забираюсь в припаркованный недалеко автомобиль. Машина плавно трогается и проезжает мимо скандалистов. В этот момент избитый сумочкой парень поворачивается, и я сталкиваюсь взглядом с Сергеем.
Узнал или нет? Лоб мгновенно покрывается испариной, дыхание останавливается, к горлу подкатывает тошнота. Оборачиваюсь: он стоит и смотрит вслед такси. Вот он достает телефон и фотографирует номер машины.
– А-а-а… будь ты проклят! – вырывается у меня вслух.
– Девушка, что с вами? – в зеркало на меня смотрит обеспокоенный водитель.
– Все хорошо. Все нормально. Скажите, если кто-нибудь по номеру такси захочет разыскать пассажира, это реально?
– В принципе, да. Вы же звонили диспетчеру. Но он может назвать только конечный маршрут, а куда вы пошли потом, это уже никому не известно.
Я выдыхаю, можно не волноваться. Увидел он меня у рынка, значит, начальную точку не знает. Пока поживу в особняке несколько месяцев, а дальше будет ясно, что делать. Но почему его так рано выпустили?
Тут же звоню стриженому детективу.
– Увы, отпустили за недоказанностью улик.
– Но я же живой свидетель!
– Чего? Вас же никто не принуждал давать ему свои документы, брать кредиты. Все было по взаимной договоренности.
– А кража кабриолета?
– Говорит, что у девушки одолжил, и она подтвердила. Вы же женщины такие, вам жалко всех.
– А нападение на вас? Мелкое хулиганство. За него он ответит.
От бессилия, что такие уроды, как Сергей, выходят сухими из воды, хочется плакать.
Но потрясение не проходит даром. В квартиру я буквально вваливаюсь и падаю без сил на кровать. Абби бросается ко мне с порога, садится рядом, кладет голову на край постели и тихонько скулит.
В комнату заглядывает соседка.
– Истосковалась Абби по хозяйкам.
– Я ее сегодня заберу, вот только отдышусь немного.
Я кладу руку на шею мастифе и ритмично поглаживаю, незаметно успокаиваясь сама. Черт возьми! Это что за гадость такая! Куда я ни повернусь, везде на этого ублюдка натыкаюсь.
Адвокат приехал через полчаса. Он помог мне собрать вещи Абби и отнести их в машину.
– Красавица какая! – он восхищенно цокает языком. – Жаль только, что Владислав Павлович с некоторых пор собак не переваривает.
– А что случилось? – вяло интересуюсь я.
– Как-то на прогулке на него напала собака. Еле ноги унес. Теперь относится к ним с опаской.
Его слова возвращают меня с небес на грешную землю. А если Влад узнает Абби? Но думать об этом уже поздно. Мы подъезжаем к воротам почти одновременно с машиной босса. Он открывает дверь, я тоже.
Абби вдруг срывается с места…
Глава 26
Просьба Вари ставит меня в тупик. Ну, какая еще Абби? После того, как на меня напала собака во время пробежки, я с содроганием смотрю на этих зверей. Не могу представить, чтобы такая животина бегала по моему саду. Хочу только, чтобы она сидела на привязи или гуляла с поводком и намордником. А еще лучше, чтобы вообще мне на глаза не попадалась.
Я сразу звоню садовнику.
– Дядя Гена, Варвара Петровна поехала к себе домой, чтобы привезти собаку. Сделайте так, чтобы эта псина жила изолированно.
– Хорошо. А если это игрушечная собачка? Болонка, например, чихуахуа или шпиц? Ее тоже посадить на цепь? Хозяйки могут и обидеться.
Да, незадача! Если бы знал о наличии животного в доме Парфеновых, вписал бы его в контракт, а так и отказать нет причины.
– Ладно. Такая пусть живет с ними, – соглашаюсь неуверенно я, но мысли совсем о другом.
Уже месяц Варя находится в моем доме, а я все не могу принять нужного решения. Секретарша права: недостаточно родить ребенка. Нужно, чтобы за ним кто-то ухаживал. Значит, я срочно должен жениться, тем более что и кандидатура есть. Настя вернулась в Москву и постоянно ищет встречи, а я все кормлю ее отговорками.
– Владислав Павлович, ваш отец звонит, – сообщает мне по интеркому секретарша, которая временно заменяет Татьяну Николаевну.
– Сын, как дела? – спрашивает отец.
– По-разному, – уклончиво отвечаю я. Ну, не буду же я посвящать родителей в свои дела!
– Александр Борисович сообщил, что ты нашел суррогатную мать для своего ребенка. Не проще ли было пойти естественным путем?
«Ох, старый лис! – выругался про себя я. – Все уже успел доложить!»
– Не проще. Нужно было решить этот вопрос срочно. Ты же видел завещание. В смоем распоряжении только год.
– Но, если ты переспал с этой девушкой, значит, она тебе понравилась?
«Вот щуплый предатель! И об этом рассказал!» – злюсь я.
– Батя, не лезь, а! Скоро сойду с ума с этими проблемами, а тут еще и ты! Ты тоже не женился на каждой девушке, с которой провел ночь.
– Не груби мне! Твоя мама – первая и единственная женщина в моей жизни. Никогда не был ловеласом в отличие от тебя. Договоришься, что прилечу и по-своему решу твою проблему. А с Настей ты продолжаешь встречаться? Она же могла родить тебе ребенка.
– Не могла. У нее контракт. Неужели Александр Борисович тебе об этом не рассказал?
– Сынок, – телефоном завладевает мама. Ее голос немного дрожит. – Но ребенку нужна мать. Представляешь, что будет с бедной девушкой?
– Она знала, на что шла.
– Это жестоко!
– Неправда. Это деловой подход. Каждый из нас получает то, что хочет. И потом, Филипп Киркоров прекрасно занимается воспитанием детей без матери. Я тоже смогу.
– Певец уже в возрасте, а ты молод, еще женишься, появятся свои малыши. Что тогда будет с этим ребенком?
Хороший вопрос, и он меня мучает вот уже месяц. Я то созреваю сделать Варе предложение о фиктивном браке, то откладываю разговор на потом. Эти мысли заполняют целиком мою голову, и какой-то левой собаке там точно нет места.
Домой еду в полной уверенности, что уж сегодня разговор состоится непременно. Я разрешил Варе привезти питомца, она должна смягчиться, а то дуется на меня, как мышь на крупу.
Машину адвоката я вижу издалека и пытаюсь разглядеть за тонированными стеклами Варю. Паркуемся почти одновременно. Я распахиваю дверь и наклоняюсь, чтобы выйти из машины. Не успеваю поставить ногу на асфальт, как боковым зрением вижу золотистую молнию. Она бьет меня лапами в грудь и опрокидывает на сиденье.
Голова раскалывается на сотни мелких взрывов: сначала правой скулой я прикладываюсь о руль, а потом еще и затылком о закрытую противоположную дверь. Я даже опомниться не успеваю, как оказываюсь погребенным под телом большой собаки.
Эта тварь поднимает голову и молча скалит зубы. Я вижу, как из ее пасти вытекает тягучая слюна и метится прямо мне в глаз, а отвратительный запах псины вызывает тошноту.
– Помогите! – сиплю я, придавленный тяжестью.
– Г-г-ав! – коротко рявкает псина.
– Абби, Абби, что ты делаешь? – доносится издалека голос Вари, а потом появляется и ее красное лицо. – Простите нас. Простите! Я не знаю, что случилось с ней. Она мирная и дружелюбная собака.
– Убери ее с меня наконец, – выдавливаю из себя, гипнотизируя слюну, которая уже вытянулась в нить и вот-вот плюхнется мне на лицо.
– Сейчас. Ма-ма, помоги!
– Гав! – не собирается сдаваться эта уродина.
Наконец общими усилиями Вари, секретарши и садовника с меня стаскивают собаку, и я выбираюсь из машины. Меня просто трясет от приступа злости, но, взглянув на расстроенное лицо девушки, я только сплевываю на землю и иду в дом. Мое названное семейство бежит следом.
– Владик, пожалуйста, Абби не хотела, – семенит за мной Варя.
Она забегает вперед и умоляюще заглядывает в глаза. Вид у нее такой уморительный, что я чувствую, как злость отступает.
– А как, по-твоему, называется ее нападение?
– Она защищала меня.
– Прав-да? И от кого интересно? Я даже не успел к тебе подойти.
Новая мысль пронзила виски. Стоп! Ситуация до боли знакомая. Разве не такая же мастифа напала на меня на беговой дорожке в парке? Она тоже защищала девушку с синими глазами.
Или… это была…
Я останавливаюсь, Варя натыкается на мою спину и тут же отскакивает. Перехватываю ее пальцы и сжимаю руку, она дергается, пытается освободиться, но я не отпускаю и смотрю в глаза. Что это? Паника? Растерянность? Почему? Испугалась неожиданного контакта? Или причина в другом?
– Влад, ты чего? – шепчет она и прикусывает пухлую нижнюю губу. Синие глаза покрываются влагой.
Я невольно сглатываю. Мое тело тоже реагирует на близость: напрягается, кровь приливает к органам, дыхание прерывается. Все же мне очень нравится эта девушка.
– Мне кажется, или я вижу знакомую собаку?
– Откуда? – Варя округляет глаза, но взгляд ее мечется, словно она боится посмотреть мне в лицо.
Я возвращаюсь к окну, ведущему на крыльцо. Варя не отстает, но и руку больше не выдергивает.
На лужайке лежит собака, а рядом стоит Татьяна Николаевна и что-то строго ей говорит. Слов не слышно, но по насупленному лицу секретарши видно, что она отчитывает своего питомца.
– Точно, знакомая. Варя, это ты тогда налетела на меня в парке?
– В каком?
– Не строй из себя дурочку! В парке возле моего дома. Стоп! А что ты там делала?
Внезапно разрозненные пазлы складываются в единую картину. Все наши встречи с Варей были тщательно спланированы умелой рукой, и я даже знаю, чьей.
Я смотрю на девушку, на ее мать, на собаку Абби и понимаю: с этой лживой семьей нам не по пути.
– Все в мой кабинет! Немедленно!
В груди клокочет ярость, голова раскалывается от боли так, что в глазах темнеет. В таком состоянии совсем не хочется решать домашние проблемы, но придется.
Обе женщины входят в кабинет следом за мной и останавливаются у двери. «Боятся? Правильно! Пусть боятся», – думаю я и поворачиваюсь к ним спиной. Не хочу, нет, не могу встречаться с насквозь лживыми взглядами.
– Влад…, – робко начинает Варя.
– Владислав Павлович, – поправляю я.
– Хорошо… Можно я посмотрю твою голову? Место ушиба…
– Обойдусь!
– Пожалуйста! – в ее голосе слышатся слезы. – Я переживаю.
Я упрямо стою спиной, собираясь с мыслями. Вдруг чувствую, как чьи-то пальцы трогают мой затылок. Резко оборачиваюсь и перехватываю Варину руку. Лучше бы я этого не делал! Взглянул в ее заплаканные глаза и утонул. Прямо реально пошел ко дну. Магия какая-то! Ни одна девчонка не действовала на меня так убийственно.
– Оставь меня в покое! – я резок и зол.
– Отпусти. Мне больно, – шепчет Варя.
Отдергиваю пальцы. На нежной коже остаются следы пятерни. В душе появляется раскаяние: я не хочу причинять физическую боль.
– Владислав Павлович, – Татьяна Николаевна шагает вперед и загораживает спиной дочь. – Простите, что так получилось. Я не думала, что Абби на вас бросится.
– Заметьте, это уже второй раз. Или опять станете выкручиваться?
– Вы ошибаетесь…
– Не станем, – решительно говорит Варя и выходит вперед. – Да, в парке была я. И это моя собака свалила вас с ног.
– Ва-ря! – вскрикивает мать. – Зачем?
– Что ж, наконец я слышу частицу правды. Рассказывайте все!
Варя смотрит на мать, потом на меня и решительно садится на диван. Сейчас она похожа на гимназистку: спина прямая, руки сложены на коленях, глаза смотрят прямо.
– Варя, не надо! – молит ее мать.
Но, кажется, наступает момент истины. Мне даже страшно: а вдруг услышанное так поразит меня, что я не смогу простить? И что тогда делать с контрактом, с малышом, который растет под сердцем Вари.
Стоп! При таких обстоятельствах еще никто мне не доказал, что ребенок мой. А если это ее бывший жених постарался?
Подозрения отравляют душу и вызывают новую волну бешенства. Провели! Как младенца провели! И кто? Две женщины!
– Мама, выйди, пожалуйста. Это наши с Владом отношения. Не вмешивайся!
– Как ты можешь?
– Ма-ма!
Становится все интереснее. Я чувствую, что злость уступает место любопытству. Я и хочу узнать правду, и боюсь этого.
– Влад, у меня был жених.
– Я знаю.
– Ты интересовался моей жизнью?
– Специально – нет. Но, когда разыскивал тебя после Чехии, узнал эту информацию у соседок. Сами проболтались.
Говорю и чувствую: оправдываюсь, как преступник.
– Хорошо. Мне легче будет объяснить тебе ситуацию.
И Варя рассказывает все. О долгах, с которыми оставил ее жених, о полицейском расследовании, о том, как встретила поддонка на вечеринке у Ирины, потому и сбежала. Испугалась, что он узнает ее, и вызвала полицию, чтобы не дать еще одной дурочке попасться в ловушку сладких слов и презентов.
– Твои дела меня не касаются. Ближе к делу.
– Хорошо. Мама услышала случайно твой… ваш разговор с адвокатом и предложила план.
– Значит, был план?
– Сначала, да. Мне нужно было заставить тебя влюбиться. А дальше дело техники: страстная ночь, беременность и… решение нашей денежной проблемы и вашей…
– Вот, значит, как?
– Примерно. Только я не отношусь к разряду соблазнительниц. Все с самого начала пошло не так. Вместо того, чтобы случайно встретиться с тобой в парке на беговой дорожке, я сваливаюсь к тебе на голову, а сверху падает Абби.
– Невезучая? Ну-ну!
Я уже жалею, что заставил ее рассказывать правду. Земля разверзается под ногами, а мой благополучный мир разлетается в клочья.
– В Карловы Вары я прилетела специально, – продолжает упрямо Варя. – Но браток, который подошел ко мне в ресторане, – случайность. Мы с мамой не могли все запланировать до мелочей. Если помнишь, ты вступился за меня.
– Идиотом был.
– Любимым идиотом, – тихо говорит Варя.
Эти слова бьют по голове, как молот. Как же, любимый!
– А под лошадь ты тоже прыгнула намеренно?
– Нет. Я фотографировала колоннаду и отступала спиной по мостику. Не рассчитала расстояние. Это случайность. Ты… вы поймите, Владислав Павлович, я все время была в страшном напряжении. Ни на минуту не могла расслабиться. Все боялась выдать себя случайным словом или действием.
– Никогда не пойму такую подлую натуру.
– Что ж, я согласна, – Варя встает и идет к двери. – Спасибо за все. Я могу расторгнуть контракт?
Я бросаюсь за ней и опять хватаю за руку.
– Куда собралась? Я решаю, что с тобой делать! Ты в полной моей власти.
– Да, я понимаю. Решайте.
Она опускает глаза и смотрит в пол, словно преступник, ожидающий вердикта судьи.
Телефонный звонок выдергивает меня из тяжелых мыслей. Прямо сейчас я должен принять сложное решение.
– Да! Слушаю!
– Владислав Павлович, – голос адвоката вибрирует от напряжения. Т-а-а-а-к, сработала тяжелая артиллерия: мамаша постаралась, позвонила. – Не рубите с плеча! Наследник вам нужен. Нельзя от него отказываться.
– И что ты предлагаешь делать?
– Вас никто не заставляет на девице жениться. Пусть родит ребенка и отправляется восвояси.
– Я видеть ее не могу!
Варя вздрагивает, словно от удара. Я вижу, как по щеке катится слеза. Меня поражает ее выдержка. Она не скулит, не молит о прощении, не вешает лапшу на уши о том, как сильно и самозабвенно меня любит. Какая-то отрешенность чувствуется в ее осанке. Опущенная голова, поникшие плечи, взгляд, направленный в пол. Опять жалость сжимает сердце.
– Переезжайте в московскую квартиру. Так вы не будете с ней встречаться, и время пойдет быстрее.
Я отключаюсь. Слова адвоката направляют мозги в нужное русло. И, правда, чего я злюсь. Ну, хотели мама с дочкой меня нагреть на деньги, так я тоже в накладе не останусь. Чувства в сторону, холодный деловой расчет.
– Марш в свою комнату! – приказываю Варе.
Ага! Холодно пока не получается.
– Хорошо.
Она послушно берется за ручку двери. Я вижу, как Варя дергает створку, как открывает, но не останавливаю: упрямство в роду Захаровых – один из камней преткновения.
– Стой! – Варя замирает с поднятой ногой. Она по-прежнему не смотрит на меня. Бледное лицо блестит от слез, губы плотно сжаты. – А в постели ты разыгрывала страсть тоже по плану?
– Как ты можешь? – ее лицо вспыхивает пожаром, она мгновенно просверливает меня ледяным взглядом и прячет его за ресницами. – Я не хотела тебя обманывать и в тот момент решила, что утром исчезну. Ты сам пришел в номер, сам набросился на меня, как голодный хищник.
– Ага! Ты только покорилась, несчастная овечка. Только еще неизвестно, кто из нас волк.
– Да, покорилась. Влюбилась в тебя, как безумная, потому и покорилась. И мамин план тут был вовсе ни причем!
Варя начинает говорить тихо, но постепенно ее голос усиливается, и последние слова она почти выкрикивает мне в лицо. От напуганной скромницы не остается и следа. Сейчас передо мной стоит смертельно обиженная женщина.
В груди все взрывается, эмоции перемешиваются. Я не знаю, что чувствую: злость, обиду, разочарование или безумное притяжение. Мне нужно время.
– Иди к себе, – говорю уже спокойнее: буря эмоций, которые испытывал еще пять минут назад, вдруг уступила место опустошению. – Я хочу подумать.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.