Текст книги "От разногласий к близости. Почему взлеты и падения – ключ к лучшим отношениям"

Несогласованность, восстановление и создание смысла

Благодаря детству, проведенному в семье, где разрывы и налаживание отношений были обычным делом, у Крейга развилось базовое чувство надежды – или, используя терминологию Джерома Брунера, он создавал смысл мира как места, в котором присутствует надежда. В отличие от него, у Дженнифер был дефицит опыта восстановления, из-за чего она менее оптимистично воспринимала себя в мире. К отношениям она относилась настороженно и это свое состояние старалась сохранить.

Мы видим, что подобные различия проявляются уже в первые месяцы жизни. Вспомните, что в оригинальном эксперименте ребенок, желая привлечь внимание матери, использует разные стратегии. Такое поведение отражает развивающийся контекст сбоев и восстановлений. Девочка узнаёт, что своими действиями может улучшить собственный мир. Даже в столь нежном возрасте, в 11 месяцев, она, подобно Крейгу, создала смысл своего мира как места, в котором живет надежда.

Проводя эксперимент с парами «родитель – дитя», в которых процесс разлада-восстановления был не столь отчетливым, мы не наблюдали и такой здравой реакции. Родители и дети по-разному осмысливали его. Некоторые матери, занятые собственными заботами, прилагали меньше усилий для восстановления неизбежных сбоев. Другие же, которых слишком беспокоили разлады, тем не менее редко оставляли пространство для их осмысления. Третьи вели себя чересчур настойчиво, например постоянно дотрагивались до ребенка, хотя он отталкивал руку матери или подавал другие сигналы, говорившие о нежелании общения. Столкнувшись с разладом, малыши при недостатке возможностей для восстановления предпринимали совсем другие попытки, чтобы снова начать общаться и устранить образовавшийся разрыв.

Дженнифер была именно таким ребенком. У нее не было шанса разработать стратегию управления неизбежными в человеческом общении столкновениями. Вместо этого она научилась защищаться от глубоко травматичного опыта внезапного эмоционального отсутствия родителей: предпочитала сидеть в одиночестве в своей комнате, где делала уроки или читала. Интеллект помогал ей удерживать себя на плаву, она прекрасно училась, но стала эмоционально закрытым и слишком осторожным человеком.

Изначально она и с Крейгом использовала тот же паттерн поведения. Но Крейг как партнер по взаимодействию полностью отличался от ее родителей. Наблюдая, как он взаимодействует со своей семьей, Дженнифер видела, что разлады и расхождения отнюдь не выбивают его из колеи. Он замечал ее тенденцию замыкаться в себе, ценил ее сдержанность – она никогда не давала волю гневу. И Дженнифер научилась доверять ему до такой степени, что, когда ее переполнял гнев, могла позволить себе выплеснуть его, а не уходить в себя, как прежде.

Сброшенный со стола обед ознаменовал признание того, что в их жизни есть место и разладу, и восстановлению. Пережив этот случай и множество других сложностей, характерных для нормальной любви, Дженнифер открыла для себя иную модель отношений. Она по-новому осмыслила мир – как место безопасное и полное надежды, смогла позволять себе и ссоры, и споры, сознавая, что после них станет еще ближе к Крейгу. И хотя смысл, который он вкладывал в отношения, был гораздо менее тревожным, чем у Дженнифер, у него тоже появилось пространство для роста: он стал обращать внимание на собственное поведение, свои эмоциональные отлучки, понимая теперь происхождение реакций Дженнифер. Крейг узнал, что не у всех взаимоотношения складываются так же надежно и просто, как в его семье. Он научился видеть.

Создание смысла – что это такое?

Так что же имеется в виду под созданием смысла? Мы вполне можем пользоваться терминами понимание или осознание идеи, но эти процессы подразумевают сознательное мыслительное усилие. Джером Брунер, первым описавший данную концепцию, был прежде всего исследователем когнитивных процессов, а потому рассматривал создание смысла с точки зрения языка и познания. Исследования в рамках эксперимента «Каменное лицо» показали, что человек создает смыслы задолго до того, как обретает способность выразить их словами. Создание смыслов – процесс, протекающий на множестве уровней психологического и биологического опыта, в нем участвуют генетика, нервная система, вегетативная нервная система и двигательная система. Постигая самые разные уровни ощущений – распознавание, обдумывание, понимание, зрение и даже обоняние, – человек вырабатывает осмысление себя в мире. Информация, которую люди включают в свои отношения с другими людьми, состоит из множества слоев ощущений, движений и эмоционального опыта. Переработать его способен только человек.

Психоаналитик и пионер исследований в области развития младенцев Луис Сандер говорил об открытом пространстве – наполненном возможностями метафорическом пространстве между младенцем и теми, кто о нем заботится, в котором возникает и развивается понимание младенцем самого себя. В этом пространстве у него развивается понимание собственной уникальности. В постоянном контакте с людьми малыши сначала не понимают, а затем начинают осмысливать мотивацию и намерения других; таким образом у ребенка создается смысл себя в мире.

Эксперимент «Каменное лицо» ярко продемонстрировал, что дети рождаются со способностью влиять на собственный мир и обладают врожденными умениями взаимодействовать с окружением. Столкнувшись с еще не знакомым ему «каменным лицом» матери, ребенок, чтобы снова вовлечь ее в общение, прибегает к различным стратегиям. «Каменное лицо» – экспериментальная ситуация, в которой испытывается способность детей создавать смысл из собственного опыта. Если бы малыши умели говорить, то описали бы материнское невзаимодействие словами «Это не имеет смысла». Продолжительность периода «каменного лица» во время эксперимента в зависимости от протокола исследований менялась, но в среднем он не превышал двух минут. Попробуйте-ка сохранять бесстрастное выражение на протяжении двух минут, когда кто-то из друзей или близких пытается привлечь ваше внимание, – поверьте, вам покажется, что прошла вечность! Такая продолжительность вызывала более мощную реакцию, благодаря которой мы смогли заглянуть в процесс создания ребенком смысла.

Малышка, уже успешно проходившая через разрывы к восстановлениям, испытывая вызванный экспериментом стресс, задействует различные стратегии, чтобы справиться с ним. Она указывает куда-то ручкой, потягивается, использует разные приемы, пытаясь восстановить связь. Девочка демонстрирует субъектность, то есть чувство, что она управляет собственной жизнью и способна эффективно воздействовать на свой мир. Если бы она могла выразить свой опыт словами, то сказала бы: «Я не понимаю, почему мама меня игнорирует, но знаю, что если продолжу свои попытки, то смогу снова привлечь ее внимание». Ребенок, который прошел через несколько удачных попыток восстановить связь, не чувствует себя беспомощным, напротив – он развивает способ взаимодействия со своим миром, в котором присутствует надежда. Маленькая девочка извлекла особый смысл из своего опыта – оптимистичное ожидание, которое формирует у нее чувство жизнестойкости (эту концепцию мы рассмотрим подробнее в главе 5). А ребенок, перенесший разрыв отношений, но имеющий ограниченный опыт их восстановления, напротив, создает негативный смысл: «Ты меня не любишь», или «Я не могу тебе доверять», или «Я беспомощен» (подробнее об этом поговорим в главе 8).

Оказалось, что паттерн взаимодействия, создающий смысл, со временем не меняется. Мы провели эксперимент «Каменное лицо» с участием пятидесяти двух младенцев и их мам, а через десять дней повторили и увидели, что в обоих случаях дети использовали одни и те же стратегии для привлечения внимания матерей и успокаивания себя. Если в парах «мать – дитя» у малышей не было возможности перейти от разрыва к восстановлению, они демонстрировали печаль, уход в себя или самоустранение. Младенцам с трудом удавалось овладеть собой, их движения были дезорганизованными, а некоторые падали духом и затихали. Такие реакции свидетельствовали о том, что дети чувствовали себя беспомощными.

Мы перешли на новый уровень понимания наших первоначальных открытий, используя парадигму «каменного лица» в исследованиях с участием родителей, страдающих депрессией. Участникам раздали опросники для выявления симптомов заболевания, а затем интервьюировали тех, кто набирал высокие баллы, и обнаруживали случаи клинической депрессии. Затем сравнивали видеозаписи пар, в которых у матерей депрессии не было, и пар с матерями, страдающими депрессией, то есть искали совпадения (когда мать и дитя что-то одновременно делали, например смотрели друг на друга и улыбались) и несовпадения (когда они делали что-то вразнобой: ребенок смотрел на мать и улыбался, но та сохраняла грустное выражение лица). Мы пытались вычислить среднее время, необходимое для того, чтобы пара перешла от несовпадения к восстановлению, и обнаружили, что если у матери депрессия, то несовпадения или нестыковки наблюдались гораздо чаще, а на переход к восстановлению требовалось больше времени. Было также обнаружено, что чем больше времени нужно на восстановление, тем выше уровень гормона стресса кортизола, содержащегося в слюне ребенка.

Дети матерей, страдающих депрессией, замыкались в себе, пытались самостоятельно снять стресс или искали успокаивающие их предметы. Такой паттерн взаимодействий рано становится неотъемлемой частью существования ребенка в мире и по мере роста и развития переносится на новые взаимоотношения.

Но в главах 9 и 10, где речь пойдет о взрослых, мы расскажем о главном в этих открытиях: ранний паттерн взаимоотношений не зафиксирован раз и навсегда. Каждый из нас способен меняться и расти всю жизнь благодаря сложностям взаимодействий с детьми, супругами, друзьями, учителями, психотерапевтами и множеством других людей. Человек, для ранних взаимоотношений которого характерен недостаток возможностей восстановления, все-таки имеет шанс исцелиться с помощью нового набора ежемоментных расхождений и восстановлений.

Тех, кто застревает в проблемных взаимоотношениях, не покидают чувства безнадежности и тревоги. Вам кажется, что вы не в силах изменить обстоятельства. Но способность к действиям, как и надежда, нарабатываются неоднократно повторяемым процессом движения от разлада к восстановлению общения с близкими людьми.

С самого рождения

Создание смысла начинается с первого движения новорожденного – вспомните прекрасный танец, который называется грудным вскармливанием. Давайте посмотрим на него с точки зрения Адити, только что ставшей матерью, а затем с позиции ее новорожденной дочери Таниши. Их взаимодействие возникло не через часы или минуты, а через секунды после появления Таниши на свет, и с этого момента она начала создавать смысл себя в окружающем мире.

Адити волновалась, ожидая рождения дочки. Это был ее первый ребенок, и она боялась предстоящих трудностей. Прошло уже несколько часов после родов, она пыталась приложить постоянно кричавшую малышку к груди, но та мешала ей – трясла ручками, и движения становились все более хаотичными. Адити, нежно уговаривая Танишу, туго запеленала ее и вскоре почувствовала, как тельце девочки расслабилось, а настойчивый крик начал стихать и вскоре прекратился. Таниша уснула, а потом проснулась и принялась энергично сосать грудь. Наконец-то Адити испытала ощущение невыразимого покоя. Смысл, который она вынесла из данного опыта, выраженный словами, мог бы звучать так: «Я могу это сделать» или «Я понимаю своего ребенка».

А теперь взглянем на ту же ситуацию с точки зрения Таниши. Ее маленькое тельце извивалось. Она все кричала и кричала, размахивая ручками. Ей что-то засовывали в рот, но она не знала, что с этим делать. А потом услышала мягкий, нежный шепот, ее завернули в теплое одеяльце. Дыхание девочки замедлилось, она прижала ручки к груди. Тельце расслабилось, потому что крик о помощи, который издавала ее незрелая нервная система, был услышан, и вскоре она заснула. После короткого сна малышка успокоилась, силы восстановились. И когда мама снова поднесла ее к груди, она перестала сопротивляться и принялась сосать. Смысл, созданный Танишей, можно выразить словами «Мне ничто не угрожает».

Первое взаимодействие, когда дочери и матери удалось прийти к согласию, стало началом их любви. Адити поняла, что Таниша устала, а ее нервная система испытывает стресс. Чтобы успокоиться, девочке требовались мамина помощь и короткий освежающий сон, после чего она была готова к кормлению. Этот процесс, занявший немного времени, позволил Танише принять пищу (буквально), но и в переносном смысле дал пищу новой идентичности Адити как матери, в результате чего она обрела уверенность в своих силах.

Именно о таком опыте говорил Луис Сандер, называя его моментом встречи. В 1977 году он писал: «Современные исследования раннего младенческого возраста дают нам удивительные свидетельства начала человеческого существования, обычно в контексте высокоорганизованной системы взаимоотношений с окружающим миром. Эта система состоит из двух живых, активно саморегулирующихся, очень сложных и адаптивных компонентов – младенца и того, кто о нем заботится. При этом можно сказать, что каждый из этих компонентов уже сам по себе осуществляет определенную деятельность». Сандер определял период новорожденности как время, когда две отдельные уникальные личности – новорожденный и тот, кто о нем заботится, – знакомятся друг с другом. Когда Таниша и Адити вместе преодолели первый момент нестыковки, удовольствие от встречи друг с другом стало пищей для обеих.

Процесс перехода от непонимания к восстановлению намного важнее всего, что люди делают или говорят в любой сложной ситуации. Самое главное – именно процесс.

Обобщающая теория

Подробно анализируя взаимодействия между родителем и ребенком, мы снова и снова убеждались, что для первых любовных взаимоотношений характерна не синхронность, а рассогласованность, и задавали себе вопрос: «Какова цель таких сбоев?» Ответ был найден в научной теории, применимой к самому широкому спектру дисциплин – от физики до психологии.

Согласно теории открытых динамических систем, все биологические системы, в том числе и люди, функционируют за счет встраивания новой информации в уже имеющиеся конструкции, в результате чего возникают другие конструкции, всё более сбалансированные и сложные. Системы, не способные усложняться, утрачивают энергию и больше не развиваются – вспомним дядюшку Гарри, который на семейных обедах в честь Дня благодарения разглагольствует о политике с точки зрения закоренелого консерватора и отметает любые иные взгляды родственников. Системы, открытые для информации, продолжают развитие – например, кузина Сью и кузен Пит всегда находят время, чтобы обсудить сложную ситуацию, понять мотивации и намерения друг друга и таким образом совместно выработать новое понимание и новые подходы. Энергия, получаемая при обретении и встраивании новой информации, обеспечивает рост и развитие.

Эта идея применима не только к человеческим взаимоотношениям, но и к самому происхождению жизни! В книге «Краткая история времени»[4]4
  Стивен Хокинг. Краткая история времени. М.: АСТ, 2017. Прим. пер.


[Закрыть] прославленный физик Стивен Хокинг пишет о том, что жизнь на Земле эволюционировала благодаря ошибкам, сбоям. Поначалу в земной атмосфере отсутствовал кислород, поэтому не было и жизни. Примитивная жизнь возникла в океанах благодаря случайным комбинациям атомов – сложным структурам, которые называются макромолекулами. Хокинг рассказывает о том, как ошибки и сбои в воспроизведении привели к возникновению новых структур:

«Иногда при воспроизведении могли произойти ошибки[5]5
  Mismatch (мисмэтч) в биологии – это несоответствия, нестыковки, рассогласование. Это не просто нарушение, а нарушение, которое выражается в некомплементарности, отсутствии верно подходящего парного нуклеотида. Сбой – нарушение работы. Мисмэтч – несоответствие структурного типа, может возникать в результате сбоя в работе систем репликации или репарации. Прим. науч. ред.


[Закрыть]. Большей частью они состояли в том, что новая макромолекула не могла воспроизвести себя и в конце концов разрушалась. Но временами в результате этого возникали новые макромолекулы, даже более способные к самовоспроизведению, что давало им преимущество, и они стремились заменить собой первоначальные. Так начался процесс эволюции, в ходе которого появлялись все более и более сложные организмы, способные к самовоспроизведению. Первые примитивные живые организмы потребляли различные вещества, в том числе сероводород, и выделяли кислород. В результате земная атмосфера постепенно изменялась, и возникли подходящие условия для развития более высоких форм жизни – рыб, рептилий, млекопитающих и, наконец, человеческого рода».

Макромолекулы в предложенной Хокингом модели происхождения жизни – пример открытых динамических систем. Перемещаясь, макромолекулы врезаются друг в друга, их внешние границы разрушаются, и они реорганизуются в новые конфигурации. Пройдя на протяжении времени через множественные сбои, макромолекулы реорганизовались таким образом, что стали производить кислород. Люди подобно макромолекулам сталкиваются друг с другом и благодаря сбоям, присущим этим взаимодействиям, развивают все более сложное ощущение себя в мире.

Новая информация не просто поглощается. Она в определенной степени насильственно вторгается в мозг человека, заставляя его трансформировать прежнее ощущение себя в мире. И благодаря этой трансформации создается новый, иной смысл.

Люди, проходя через данный процесс вместе с другими – теми, кто заботится о них в раннем детстве, или, со временем, с друзьями, коллегами, партнерами, – создают новый способ совместного существования, познания себе подобных. Избегая периодов разногласий (или ошибок), они не растут, не меняются и по-настоящему не узнают друг друга.

Процесс сбоев и восстановлений в человеческом взаимодействии генерирует энергию – образно говоря, выделяет «калории», необходимые для развития. В ходе этого путаного, неупорядоченного процесса мы получаем информацию о других и о себе, которая становится пищей для развивающегося мозга.

В контексте физики теория об открытых динамических системах «холодна». А человеческий опыт «горячий», поскольку им управляют эмоции. Применяя данную теорию в отношении людей, мы видим, как вслед за разочарованием и утратами, порожденными сбоем, приходит ощущение глубокой радости и цельности, рожденное восстановлением связи. Это истинное удовольствие стимулирует рост и развитие.

Дисфункциональные паттерны взаимодействия в отношениях – закрытые системы. Их жесткость позволяет людям удерживаться на знакомом им уровне сложности и цельности, даря иллюзорное ощущение безопасности. Но, не чувствуя себя защищенными в сумятице и путанице взаимоотношений, они придерживаются фиксированных паттернов взаимодействия, что не способствует росту и переменам (в главе 3 мы подробно поговорим о достижении чувства безопасности). Дженнифер и Крейг на собственном опыте поняли, что застывшие, жесткие паттерны препятствуют сближению. Переживая периоды внутренних сбоев и несогласованности, мы обретаем новые источники энергии.

Создание смысла на генетическом уровне

Миллиарды лет назад в процессе сбоев и восстановлений на планете Земля возникла жизнь. Теория Дарвина об эволюционных изменениях описывает, каким образом мутации, или ошибки, возникая в парах оснований ДНК живых организмов, приводили к индивидуальной изменчивости. Подобно макромолекулам Хокинга, некоторые из них воспроизводились и развивались, порождая замечательное разнообразие видов, уникальным образом приспособившихся к конкретному окружению. Этот процесс ошибок и исправлений происходит на протяжении миллионов лет.

Но оказалось, что функции генов живого организма меняются даже на протяжении его жизни! Данные исследований новой, быстро развивающейся области знания – эпигенетике – привносят новые аргументы в извечный спор «природа или воспитание». Согласно этим исследованиям, гены не предопределяют судьбу, а представляют собой особые последовательности нуклеотидов ДНК. Сама по себе ДНК неизменна, но гены в зависимости от окружения могут активироваться или деактивироваться. К нуклеотиду прикреплена молекула, обычно метильная группа, которая меняет характер экспрессии гена. Этот процесс называют метилированием. Например, определенный ген в стрессовом окружении может привести к депрессии, но в благоприятной среде он ведет себя иначе.

Вы наверняка помните из школьных уроков биологии, что гены кодируют белки, а отнюдь не смысл. Но эти белки определяют нашу реакцию на окружение. Изменения в белках влияют, например, на то, как мы усваиваем питательные вещества и как реагируем на стресс. Например, когда гены инициируют выработку слишком большого количества кортизола, тело и мозг воспринимают такое изменение как ощущение беспокойства.

Приведенная ниже история иллюстрирует создание смысла в наших генах.

Зима 1944 года получила в Голландии название Голодной зимы. Голландские железнодорожники объявили забастовку: они не желали перевозить нацистские войска и оружие. В ответ нацисты перекрыли поставки продовольствия в Западные Нидерланды. К концу войны, к маю 1945 года, от голода там умерли более 20 тысяч человек. Исследования детей, зачатых и выношенных во время голода, служат иллюстрацией к интересной генетической истории.

В ходе многочисленных исследований таких детей тщательно изучали на протяжении многих лет. Повзрослев, они весили несколько выше среднего. В среднем возрасте у них наблюдался повышенный уровень триглицеридов и холестерина, они чаще страдали от ожирения и заболеваний, связанных с нарушениями метаболизма, например диабета. Долгосрочное исследование мужчин в возрасте от 18 до 63 лет с изучением отдаленных результатов показало, что уровень смертности среди перенесших Голодную зиму в утробе матери тоже оказался на 10 % выше, чем у их ровесников, чьи матери не подверглись такому испытанию.

Поскольку у периода голодания были четко определенные начало и конец, он стал уникальным и неожиданным полем для генетических исследований. В ходе этого эпигенетического (буквально – «надгенного») процесса экспрессия некоторых генов плода в утробе матери менялась, чтобы приспособиться к нехватке питания. Изменения касались не последовательности генов, как при генетических заболеваниях вроде муковисцидоза или мышечной дистрофии, – они затрагивали их экспрессию, или программирование.

Ген PIM3, участвующий в сжигании питающего тело топлива, производит белки, играющие важную роль в обмене веществ. Этот ген – судя по всему, во время пребывания плода в утробе матери – в процессе адаптации к нехватке питательных веществ дезактивировался, тем самым замедлив метаболизм плода. Плод же в каком-то смысле «предвидел» свое будущее, где окажется недостаточно пищи. Но после войны, когда еда стала доступной, эти дети в результате замедленного метаболизма набирали больший вес, чем их братья и сестры, развивавшиеся в обычных условиях. Организм переживших лишения по-прежнему был настроен на голод. А у детей, не испытывавших нехватки питательных веществ в период внутриутробного развития, не наблюдалось и генетических изменений, обернувшихся в будущем проблемами с метаболизмом или ожирением.

Во время Голодной зимы произошла нестыковка между условиями развития плода и средой, в которой ребенок оказался после рождения. Исследования последних лет показали, что эпигенетические модификации могут передаваться и последующим поколениям, влияя на различные фенотипические проявления у детей и даже внуков.