Текст книги "Сыновья Дьявола"

Глава 4

Мы возвращаемся в гостиную, где Джексон и Дэниел не теряли зря времени: мы видим их глаза, осоловевшие чуть сильнее, чем несколько минут назад. Лола старается наверстать упущенное, взяв еще один стакан с алкоголем, тогда как для меня с этим покончено. Я меняю синий стакан на белый и устремляюсь в сторону открытой двери на кухню. На секунду замираю, обнаружив, что Сыновья Дьявола находятся поблизости, но быстро беру себя в руки и обхожу их, чтобы добраться до своей цели – крана с водой, которой я наполняю свой стакан.

– А ты знаешь, что алкоголь тут бесплатный?

Я поворачиваюсь к своему собеседнику: это Шон, и вид у него гораздо более дружелюбный, чем в тот раз, в кафетерии, когда он чуть не сломал наш стол пополам. У него за спиной можно видеть, как девушки роем вьются вокруг банды, и некоторые ее члены уже выбрали себе добычу на вечер. Если только в итоге не получится наоборот.

– Черт! А я-то сую по пять долларов в ящик за каждый выпитый бокал.

Шон и несколько Сыновей Дьявола заливаются хохотом.

– Мне нравится эта малышка. Эй, бросай своего «не знаю, как там его зовут».

На моих губах появляется легкая улыбка, и я наблюдаю, как Шон смешивает в бокале несколько видов алкоголя, после чего протягивает бокал мне.

– Попробуй-ка!

Беру бокал и слегка мочу губы, притворяясь, что делаю глоток.

– Очень неплохо, спасибо!

Он кивает в ответ, и я выхожу из кухни и возвращаюсь к друзьям, избавившись по дороге от коктейля Шона.

Мы вчетвером сидим на диване рядом с какими-то незнакомыми ребятами, которые предлагают нам вступить в алкогольное состязание.

Я отказываюсь от участия, однако становлюсь свидетельницей сокрушительного поражения оставшейся троицы. Одно можно сказать наверняка: на обратном пути за рулем будет не Лола.

Где-то через полчаса игры чувствую, как сердце снова принимается за свои выкрутасы. На улице мне удалось прийти в себя, однако здесь, в помещении, висящий в воздухе дым от сигарет совершенно не способствует улучшению самочувствия. На спине проступает холодный пот, и постепенно охватывающее чувство паники только усугубляет ситуацию. Мама просто убила бы меня, если бы знала, где я нахожусь.

Я встаю, беру сумочку и, предупредив соседку, что скоро вернусь, прохожу через всю гостиную к лестнице, ведущей на второй этаж. Голова тяжелая, дыхание становится прерывистым. Я с трудом пробиваю себе дорогу через толпу и с облегчением хватаюсь за перила. Покачиваясь и с усилием переставляя ноги, преодолеваю вверх по лестнице одну ступеньку за другой. Меня снова прошибает холодный пот, но мне наконец удается подняться на второй этаж, где я беспрепятственно захожу в туалет. Дрожащими руками запираюсь на ключ и достаю из сумочки лекарства. Кладу таблетки на кончик языка и открываю кран, чтобы запить их водой.

Опершись обеими руками на раковину, так как ноги не держат, я разглядываю себя в зеркало. Цвет лица у меня чудовищно бледный. Делаю несколько шагов назад и разворачиваюсь к окну, чтобы открыть его настежь и впустить свежего воздуха. Совершив это невероятное усилие, сползаю по стене, пока наконец не сажусь на пол. И уже в этом положении я начинаю свои дыхательные упражнения, цель которых – заставить сердце биться в нужном ритме.

Не знаю, сколько таким образом проходит минут, но, если я не хочу заставлять волноваться Лолу, не стоит слишком оттягивать возвращение. Руки все еще трясутся, и, хотя мучительная слабость еще не ушла, я все же поднимаюсь на ноги. Сделав еще пару глотков воды из-под крана, выхожу из туалета и, плохо держась на ногах, тут же на кого-то налетаю. Благодарение богам, этот человек поддерживает меня за плечи и спасает от падения.

– Прошу прощения!

Поднимаю глаза и оказываюсь нос к носу с Кларком, однако сейчас у меня совсем нет сил ругаться. Его лицо остается непроницаемым, зато вцепившаяся в его руку девушка мечет в меня злобный взгляд.

– Ты посмотри на себя, – издевается эта мерзавка. – Можно подумать, что ты сейчас впадешь в итиловую кому. Иди-ка скорей к мамочке, ты уже здесь засиделась.

Даже не спрашивая себя, откуда в ней взялось столько беспричинной злости по отношению ко мне, я лишь устало смотрю на нее в ответ на вызов, сверкающий у нее в глазах.

– Она называется «этиловая», а не «итиловая», – бросаю ей. – Похоже, это тебе надо идти домой и садиться за учебники. Хотя, может, и не надо: к счастью, ты такая красивая.

Треплю ее по щеке из чистого озорства, а затем отхожу в сторону, чтобы дать им пройти в туалет, куда они ясно зачем направляются.

Меня лихорадит; я спускаюсь по лестнице и нахожу Лолу, которая дергается в такт музыке на танцполе. Увидев меня, она радостно распахивает глаза и, совершенно пьяная, падает в мои объятия. Больше не спущу с нее глаз и на секунду.

– Ава, ты не представляешь, насколько я счастлива, что тебя встретила, о лучшей соседке я и мечтать не могла!

Она берет в руки мое лицо.

– Ты просто солнышко!

Я смеюсь и чмокаю ее в щеку, как вдруг из колонок раздается музыка «23» Майли Сайрус: Лола издает радостный вопль и тащит меня на танцпол. При виде ее возбуждения я даже забываю о своем недомогании и слишком слабом сердце.

– I’m in the club, high on purp with some shades on, tatted up, mini skirt, with my J’s on! – вопим мы во весь голос, присоединяясь к хору всех остальных студентов.

К нам подходят двое незнакомых парней и увлекают нас танцевать. Видеть, как подвыпившая Лола наступает на ноги своему кавалеру, и наблюдать за ее неуклюжими ужимками уморительно, и я сгибаюсь пополам от смеха. Но потом уже мой кавалер закручивает меня в танце так, что я поворачиваюсь вокруг своей оси, и мне тут же становится плохо. Я теряю равновесие, вода из стакана льется на пол, и лишь с большим трудом мне удается удержаться на ногах. Сердце бьется в ушах, и я на ватных ногах отхожу от своего партнера. Натолкнувшись по пути на нескольких человек, подхожу к столам с напитками и опираюсь на один из них обеими руками. И хотя я ни о чем никого не просила, какой-то студент сует мне в руку стакан с алкоголем.

Глядя на содержимое стакана, я не испытываю ни малейших колебаний. Я не самоубийца, совсем наоборот. Я очень хочу жить, пока болезнь меня не убьет. А именно это она и сделает, с алкоголем или без. Тем не менее я еще не сошла с ума. Сегодня вечером я уже достаточно выпила и поэтому не хочу превышать свою меру: это могло бы запросто привести меня к смерти. Уже собираюсь поставить стакан обратно на стол, когда мой взгляд сталкивается с взглядом Кларка, с грозным видом пробивающего себе дорогу в толпе и широкими шагами направляющегося прямо ко мне. Спрашиваю себя, что я такого опять могла сделать, чтобы разозлить его на этот раз, но ничего не приходит в голову, кроме разве того, как я разговаривала с его тупорылой подружкой.

– Как видишь, я сейчас не в лучшей форме, так что, если тебе хочется поругаться, приходи лучше завтра.

Я пытаюсь скрыться, но Кларк вырывает у меня из рук стакан с алкоголем и осушает его залпом. Затем сжимает пустой стакан в кулаке так, что тот лопается, и швыряет его на пол.

– Может, ты была бы в лучшей форме, если бы не пила как последняя идиотка! – презрительно выплевывает он мне в лицо.

Прежде чем я успеваю хоть что-нибудь сказать, он кладет мне в ладонь что-то круглое и продолговатое. Опускаю глаза и вижу оранжевый флакон, на котором написано мое имя, – он столь же необходим мне для жизни, как и сердце.

Мои лекарства… которые я, очевидно, забыла в туалетной комнате.

– Найди Лолу и уходите отсюда! Сет вас отвезет. Это место не для тех, у кого проблемы с сердцем.

Я не успеваю бросить на него испепеляющий взгляд, как он уже отходит от меня. Но он не так уж неправ. Для меня это слишком. Я никогда до такой степени не играла с огнем. Меня охватывает чувство вины, когда я представляю маму с опухшими от слез глазами перед моим гробом. Однако, так или иначе, это неизбежно. Ей придется рано или поздно столкнуться с этим. Разве я такая уж эгоистка, если хочу насладиться моей короткой жизнью? Да, если бы я вела себя благоразумно, у мамы была бы возможность провести со мной несколько лишних месяцев – а может, даже лет, – но что бы это была за жизнь, что бы я в ней испытала и чего достигла? Какой новый опыт удалось бы мне получить?

– АТАС, ПОЛИЦИЯ! – слышен чей-то крик.

Сердце подпрыгивает в груди. За одну секунду дом превращается в настоящее поле боя. Студенты в панике бросаются бежать во все стороны. Что-то бьется, ломается, несколько человек, не устояв на ногах, падают на пол, а другие бегут прямо по ним. Я так и остаюсь стоять посреди гостиной: в горле у меня ком, я озираюсь по сторонам, ища глазами Лолу, и молюсь богам, чтобы не обнаружить ее тело, раздавленное в общей суматохе.

Если бы мое сердце еще не получило своей доли сильных ощущений, то теперь это однозначно бы произошло. Внезапно меня резко толкают, и я теряю равновесие. Я уже вижу, как пол стремительно приближается, когда вдруг чьи-то сильные руки подхватывают меня и прижимают к железной груди. Поднимаю глаза и вижу Кларка.

– Нужно уходить, – говорит он суровым голосом, пристально глядя мне прямо в глаза.

– Без Лолы я не уйду…

– Сет о ней позаботится.

Какое-то время он держит меня за плечи, чтобы убедиться, что я могу сохранять равновесие, потом берет за руку. От соприкосновения с его горячей кожей у меня по телу пробегает приятная дрожь, и я только сейчас осознаю, что от слабости меня сильно знобит. Он бросает на меня удивленный взгляд, поражаясь тому, какие у меня ледяные руки, и я пожимаю плечами. Но неодобрение в его взгляде ясно показывает, что его не одурачить. Он крепко сжимает мою руку в своей и направляется к выходу.

Я с трудом ориентируюсь в царящем вокруг хаосе – приходится полностью довериться этому загадочному человеку, и это совсем непросто. Внезапно он прижимает меня к груди и резко отворачивается, приняв удар, который в противном случае достался бы мне. Поднимаю к нему лицо и смотрю на него круглыми глазами.

– Сейчас и правда, наверное, ретроградный Меркурий, раз ты так странно себя ведешь…

– Заткнись, или я оставлю тебя здесь!

Он снова берет меня за руку и прокладывает нам путь в окружающем нас бардаке.

Мы выходим на крыльцо, избежав новых столкновений, но полиция уже там и хватает всех, кто попадается ей под руку. От переизбытка эмоций я почти готова потерять сознание, однако Кларк не дает мне на это времени: нам нужно добраться до его «Харлей-Дэвидсона».

Мы быстро сбегаем по ступенькам и уже собираемся перейти через дорогу, когда на плечо Сына Дьявола вдруг опускается рука полицейского.

– Куда это ты так шустро направляешься, Тейлор?

Кажется, будто время остановилось и в воздухе сгустилось электричество. Вряд ли Кларку нравится, когда к нему прикасаются без разрешения. Он скрипит зубами – так громко, что у меня по позвоночнику пробегает неприятная дрожь. Я делаю шаг назад, предчувствуя неприятности, но его рука крепко удерживает мою.

Сын Дьявола не спеша поворачивается, подняв бровь, лицом к полицейскому. Его взгляд на мгновение задерживается на руке, схватившей его за плечо, затем на другой руке, поглаживающей оружие, пока еще заткнутое за ремень полицейской формы. И наконец он смотрит полицейскому прямо в глаза.

– Это не твое дело, Билл.

Мой взгляд мечется от одного к другому: оба излучают скрытую угрозу, и я молюсь про себя богам, чтобы не случилось ничего плохого. Мое сердце сегодня будет не в состоянии вынести что-либо еще.

– Я надеюсь, это не ты принес наркотики на эту вечеринку.

– Я тебя умоляю… – хмыкает Кларк. – Не унижай меня до уровня какого-то банального дилера.

Резко ударив кулаком по держащей его руке, байкер высвобождается из хватки полицейского.

– Это только вопрос времени, вам недолго гулять на свободе, Тейлор. Смотрите в оба.

Будто нарываясь на ссору, Кларк делает шаг в его сторону, увлекая меня за собой.

– Говорят, что люди живут надеждой, но годы-то идут. Очень быстро ты окажешься на пенсии, так ничего в своей жизни и не совершив и потратив все свое время, гоняясь за нами и так никогда и не сумев нас поймать.

От этих слов ненависть полицейского только разгорается, и Кларк насмешливо ему подмигивает. Он уже сделал шаг, чтобы уйти, таща меня следом, но не принял в расчет бешеное упрямство своего противника. Пальцы Билла больно сжимаются вокруг моего запястья, и он не слишком обходительно тянет меня назад.

– Повнимательнее выбирай, с кем тебе водиться, девочка. Жаль будет, если ты влипнешь в эту компанию.

Его угрожающий тон и та боль, которую он мне причинил, заставляют меня взглянуть на вещи по-другому. До настоящего момента я понимала его отношение к Кларку. В конце концов, это преступник, а он служитель правопорядка. Но похоже, что цель сцапать банду ударила ему в голову и лишила его всякой способности смотреть на вещи объективно и рационально.

– Отпусти ее.

Сын Дьявола произносит это ледяным голосом. Он вклинивается между мной и Биллом, поражая еще сильнее, чем когда-либо, своей внушительностью, и, толкаемый гневом, выбрасывает вперед руку. Он бьет полицейского в грудь, и тот на шаг отступает.

Один всемогущий, он ведь окажется в тюрьме за нападение на сотрудника правоохранительных органов!

Какое-то время эти двое молча выжидательно смотрят друг на друга, а затем Кларк наконец произносит:

– Тебе привет от Картера. Он ждет не дождется этого нового года, чтобы сорвать все твои планы.

Небрежным жестом он поправляет Биллу воротник полицейской куртки. Это движение скрывает угрозу, и все в Кларке говорит о его опасности – его мимика, его голос, его поза. Кларк опасен, и Билл это знает. Но прежде всего защитой ему служит статус Сына Дьявола. Вот почему он выглядит так уверенно.

Я нервно сглатываю, когда он поворачивается ко мне и хватает за локоть своей железной ручищей. Широкими шагами он переходит через дорогу, вынуждая меня следовать за ним в том же темпе.

Он седлает свой «Харлей», и из его короткого нетерпеливого рыка я улавливаю предложение мне сделать то же самое. Я подчиняюсь, и Кларк разом отметает все мои колебания. Он хватает меня за кисти и обвивает мои руки вокруг своей талии. В то же мгновение он включает зажигание, откидывает упор резким ударом ноги, и мотоцикл устремляется по улицам Анн-Арбора. Скорость ошеломляет: на таком звере я еду впервые. Крепко прижимаюсь к Кларку и втягиваю голову в плечи, чтобы защититься от ветра.

Такая близость с Сыном Дьявола приводит меня в смятение. Его твердые как сталь мышцы пресса напоминают мне о его силе и о жестокости, на которую он способен.

Когда руки у меня начинают дрожать от слабости, он замедляется. На небольшой скорости мы возвращаемся в кампус и, припарковавшись, слезаем с мотоцикла. Не произнеся ни слова, Кларк направляется в сторону спального корпуса.

– Я и сама могу дойти.

– Можешь мне верить или нет, но в это время по кампусу не стоит ходить одной. И потом, вовсе ни к чему, чтобы ты гикнулась как хомяк, свалившись с лестницы.

Я испепеляю взглядом его спину, но надо признаться, что губы у меня дрожат от улыбки. Мне нравится черный юмор, хотя в голосе у него не было ни малейшего намека на шутку.

Дойдя до лестницы, Кларк отступает в сторону и пропускает меня вперед, чтобы идти следом, подстраховывая на случай падения. Несмотря на то что колени у меня дрожат, я не снижаю темпа, так как не желаю демонстрировать Сыну Дьявола мое истинное состояние. В полном молчании мы поднимаемся до моего этажа, и, когда оказываемся перед дверью 307, он прислоняется спиной к стене, глядя, как я роюсь в сумочке в поисках ключей.

– Ты же поэтому такая бледная, правда?

Я прекращаю поиски и поднимаю к нему лицо. Его голос на удивление спокоен, а глаза изучающе смотрят на меня.

– Ты не напилась. Ты больна.

Неопределенным движением руки я отмахиваюсь от его слов.

– Ничего серьезного.

– Не считай меня за идиота! – раздражается он. – Перед тем как вернуть тебе лекарство, я нашел его в интернете. У тебя сердечная недостаточность, и это, наоборот, очень серьезно.

От этого вторжения в мою частную жизнь становится неуютно, да еще как. Он, тот, кто просил меня не лезть в чужие дела, имел наглость копаться в моих.

– Ты сделал это, чтобы знать, куда побольнее меня ударить? Что у тебя за проблемы, что ты так до меня докапываешься?

Я понимаю, что повысила на него голос, только когда на его лице появляется удивление. Он склоняет голову набок и наблюдает за мной, будто я какой-то маленький забавный зверек.

Впервые он не проявляет враждебности, и это сбивает с толку.

– Как я до тебя докапываюсь?

– Ты оскорбляешь меня, ты относишься ко мне неуважительно, ты меня унижаешь. Должна же быть какая-то причина для этого. Может, тебе не нравится мое лицо, или мой запах раздражает твои ноздри, или я тебе что-то должна? А может, когда мне было три года, я случайно убила муравья, который был твоим питомцем?

Кларк щурит глаза, не произнося ни слова, и кажется, что эта ситуация его почти забавляет.

– Черт, конечно, это мой взгляд! Он напугал твоих друзей, но тебя он, наверное, приводит в ярость!

На лице Сына Дьявола отражается удивление, и он уже собирается ответить, как вдруг дверь моей комнаты распахивается и Лола, как безумная, прыгает мне на шею.

С ней я точно умру – не от остановки сердца, а от того, что она когда-нибудь свернет мне шею. Кроме шуток – с тех пор, как мы с ней познакомились, у меня все время болит шея. Ей повезло, что я ее обожаю.

– Ава! Я так испугалась!

Я обнимаю ее, заверяя, что со мной все в порядке; затем она отстраняется и бросает подозрительный взгляд на Кларка. Она уже открывает рот, чтобы отчитать его – не знаю, по какому поводу, – но он опережает ее:

– Ты должна следить за ней! Твоей подруге нельзя пить алкоголь.

– Что ты такое говоришь? Ей можно, но в пределах разумного.

Меня охватывает паника. Я отступаю за спину Лоле, чтобы незаметно от нее сделать знак Кларку закрыть эту тему, не углубляясь в подробности, однако он с царственным видом игнорирует меня, продолжая свое заявление.

– Нет. Ей нельзя ни капли алкоголя, – холодно бросает он.

Вот мерзавец!

Мои руки обессиленно падают вдоль тела, внутри меня бурлит глухой гнев.

В первый раз за всю мою жизнь мне хочется, чтобы оранжевые отблески в моем взгляде и в самом деле оказались языками пламени Рагнарека – чтобы я могла испепелить им этого гада.

Не на шутку рассердившись, я шиплю сквозь зубы:

– Тебя, видимо, никогда не учили командному духу в скаутском отряде!

Не произнеся больше ни слова, он уходит, бросив на меня на прощание непонятный взгляд. В полном ошеломлении я провожаю его глазами, а затем в поле моего зрения оказывается Лола, на лице которой читаются ее растерянные и, может быть, даже слегка задетые чувства.

Меня охватывает чувство вины. Я просто ненавижу Кларка. Он только что поставил меня в положение, которого я предпочла бы избежать. Положение, которого я могла бы избежать, если бы не соврала Лоле.

– Почему ты мне соврала? – спрашивает она мягким голосом.

Какое-то время я с огорчением смотрю ей в глаза, потом жестом предлагаю пройти в комнату. Мы вдвоем устраиваемся на моей кровати.

– Я никогда не жила нормальной жизнью из-за всех этих обязательных походов к врачу каждые три дня. «Нет, Ава, ты не можешь заниматься танцами»; «Нет, Ава, ты не можешь солить свою еду и тем более не можешь пить кока-колу»; «Нет, Ава, только не беги!»; «Нет, Ава, тебе нельзя оставаться ночевать у подружки, вдруг с тобой что-нибудь случится»; «Нет, Ава, никакого алкоголя и особенно никаких сигарет!». У меня всегда было такое ощущение, что в своей собственной жизни я играю второстепенную роль, тогда как почти всю сцену единолично занимает моя болезнь. И какое-то время назад я решила, что стану ее дублершей и периодически буду сама выходить под свет рампы, отодвигая ее в тень, чтобы наконец взять в свои руки управление собственной судьбой и принимать решения самостоятельно.

Лола смотрит на меня с нежной понимающей улыбкой.

– Я не твоя мать, и я не буду мешать тебе развлекаться. Это твоя жизнь и твой выбор. Однако если ты будешь слишком усердствовать, я постараюсь тебя образумить. И сейчас, когда я уже в курсе, я буду следить за тобой на случай, если тебе станет нехорошо. Так что я… э-э-э… что мне нужно делать, если однажды случится, что ты?..

Я качаю головой.

– Я тебя уверяю, что тебе не нужно этого делать.

Она берет мои руки в свои и смотрит на меня с таким серьезным видом, которого я раньше у нее не замечала.

– Ава, я твоя подруга. Я хочу, чтобы эти годы стали для тебя лучшими в жизни, при условии, что ты сохранишь свою жизнь, чтобы потом когда-нибудь рассказать о них своим детям.

Я улыбаюсь, силясь скрыть от нее свою тоску. У меня не хватает духа сказать ей, что мне не суждено дожить до детей.

– Если однажды что-нибудь случится, нужно будет позвонить моему врачу. Его можно беспокоить в любое время суток. Он скажет тебе, что делать, в зависимости от моих симптомов.

– Дай мне его номер.

Разблокировав телефон, я делюсь контактом врача с Лолой. Сосредоточенно нахмурившись – так, что между бровями от напряжения у нее залегает морщинка, – она скрупулезно добавляет его в свои, а затем откидывается назад, вытянувшись во весь рост на моей кровати и увлекая меня за собой.

– Мне жаль, что я уехала без тебя. Когда началась вся эта паника, я потеряла тебя из виду, а потом столкнулась с Сетом. Он сказал, что Кларк найдет тебя и привезет в кампус.

Как бы то ни было, эта паника помогла ей протрезветь в мгновение ока.

– На этот раз я ему благодарна. Если бы не он, мне бы пришлось провести адскую ночь в полицейском участке!