Текст книги "Шихабутдин Марджани. Сборник статей, посвящённый 100-летию Ш. Марджани, изданный в Казани в 1915 г."

Печатные издания о Марджани

Марджани прославился в исламском мире и в печати не своим медресе и методами преподавания, а своими книгами. Пресса разных регионов и стран оценивала его произведения очень высоко. Напечатанные в своё время толкования «Назурат ал-хакк», «Мулла Джалал», изданный позже «Мукаддима» и «Мустафад ал-ахбар» распространились вплоть до самых далёких стран (Индия, Египт, Мекка, Медина, Шам), ими пользовались самые великие учёные столетия, приводя цитаты из них в своих работах. Позже, благодаря усилиям Марджани, в Египте был издан один трактат, посвящённый акиде. Марджани также был первым татарским учёным, представленным в исламском мире. Ниже мы приводим некоторые высказывания о нём, а позже приведём некоторую информацию из татарской печати.

После того как в своей книге «Ан-нафи‘ ал-кабир лиман йутали‘ ал-джами‘ ас-сагир» («Большая польза для читателя от маленького сборника») Абу-л-Хасанат Маулави ‘Абд ал-Хай ал-Хинди ал-Лакнави приводит мнения некоторых учёных о степени правоведов, он пишет: «Относительно этого вопроса существует много мнений, а именно: некоторых из признаваемых авторитетами людей нужно понизить в степени. Первым эту тему поднял уважаемый Харун ибн Бахаутдин Шихабутдин ал-Марджани ал-Ханафи. Не будет вреда от того, что я здесь приведу его слова, потому что они очень полезны. Вот они…» (Приводит стр. 58–60 «Назурат ал-хакк», а позже говорит следующее: «Здесь кончаются приведённые из «Назурат ал-хакк» нужные слова. Эта хорошая книга, там есть статьи и рассказы, касающиеся как и поднятого нами вопроса, так и многих др. Книга достойна чтения, все мнения, приведённые в ней, обоснованы и доказаны. Некоторые даже напомнили мои труды и пришлись мне по душе. Но опасения, что возникнут споры, не дали мне это упомянуть и отправить книгу великим людям нашего столетия. Но сам я прочёл эту книгу, она была мне полезна, и я очень удивился тому, что выраженные в ней взгляды совпали с моими личными».).

Абу Таййиб Садик ибн Хасан ал-Хинди ал-Кунуджи в списке часто используемых книг упоминает и «Назуру», и в своей книге «Луктат ал-‘аджалан фи-ма тамассана ила ма‘рифатих хаджат ал-инсан» говорит: «В 1291 г. великий и уважаемый шейх Харун Бахаутдин ал-Булгари (да дарует Аллах ему здоровье) вручил её хаджи Хабиб Мухаммад Ахсан ат-Табибу. Она посвящена поднятому нами вопросу, который разрешён в ней весьма пространно и широко. Марджани не оставил ни единого доказательства, которое можно было бы добавить к сказанному, и назвал свою книгу «Назурат ал-хакк фи фардиййат ал-‘иша ва ин лам йагиб аш-шафак». Давайте приведём несколько слов из его книги, раскроем истину и уничтожим ошибочное мнение. Да дарует ему Аллах здоровье, простит его и вознесёт на высокий уровень…» Здесь учёный приводит стр. 6 из «Назуры», а после пишет: «Цитата из «Назуры» завершена. Но это лишь одна буква книги, лишь одна капля в море. В этой книге приведено ещё множество доказательств того, что совершение ночного намаза обязательно для всех мусульман, в том числе и для тех, в землях которых вечерняя заря не исчезает. Мы не привели их здесь, побоявшись, что это займёт много времени. Если кто-то захочет подробно изучить этот вопрос, пусть обратится к этой книге».

Тунисский учёный шейх Мухаммад Байрам в своей книге «Сафват ал-‘итибар» (Т. 1. – С. 75) обсуждает принятие булгарским народом ислама и вопрос обязательности ночного намаза и говорит: «Наш современник великий учёный Харун ибн Бахаутдин Шихабутдин ал-Марджани ал-Булгари доказал, что совершение ночного намаза обязательно во всех случаях. Это удивительный человек с очень правильными взглядами. Мы благодарим Аллаха за то, что в эпоху, когда наблюдается регресс в нашей религии, Он посылает нам таких личностей».

Шейх Джамал ад-дин ал-Касими ад-Димашки в книге «Далаил ат-таухид» («Доказательства единобожия») приводит слова Марджани о доказательстве пророчества и пишет: «Слова Марджани завершены. Его слова и взгляды ад-Даввани проверяет в своей книге объяснений. Найдя верными его исследования и юмористические истории, замечает, что ради истины Марджани стоит на своём и имеет сильную волю».

В учёной среде Стамбула Марджани прежде всего прославился своими комментариями к «Джалалу». Многие учителя, одобрив его исследования, стали применять книгу на уроках. Об этом было написано и ранее. Позже выходит книга «Мустафад ал-ахбар», и известный турецкий историк Наджип Гасим-эфенди знакомит учёных Стамбула с этой книгой. В своей книге «История тюрков» он приводит 65 страниц (стр. 10–75) из «Мустафад ал-ахбар», а о мусульманах Поволжья пишет: «…Шихабутдин ибн Бахаутдин ал-Марджани, действительно, книгу «Мустафад ал-ахбар», написанную на языке казанских тюрок, составил на соответствующем современной исторической науке уровне. Толкования этих страниц хорошо показывают, насколько совершенна эта книга».

Хотя среди наших татарских алимов и были поддерживающие его, такие как ишан Гали из Тюнтер, ишан Махмуд Дагестани из Астрахани, Хасан-хазрат из Курсы, шейх Зайнулла из Троицка, Курсави Гатаулла-хазрат и др., но тех, кто открыто защищал его и давал ему оценку, практически не было. Почти все алимы Казани были против него. Лишь в последние годы его жизни казанские имамы дамелла Галимджан ал-Баруди, Хусаин-хазрат и его сын Зариф Амирхани, мулла Мухаммад-Шакир ибн Габдулджаббар стали его сторонниками. В прессе же, хотя и редко, появлялись сторонники некоторых его взглядов в области акиды и фикха, которые иногда свидетельствовали о своей поддержке.

Одним из таких людей был Ризаэтдин-хазрат, в своём прекрасном тратктате «ал-Игътибар», изданном в 1305 г., он даёт правильную оценку книгам Марджани.

Вообще, Ризаэтдин был одним из тех, кто приложил наибольшие усилия для возрождения мыслей Марджани и оценки его произведений. Среди печатных изданий его имя чаще всего появлялось в «Шуре», возможно, до сегодняшних дней он является тем, кто больше всего пользуется произведениями Марджани.

После начала издания газеты «Тарджеман» уважаемый Исмагил Гаспринский на её страницах несколько раз отметил деятельность и произведения Марджани. В своё время он писал в «Тарджемане»: «Стало известно, что 28 шаабана, не оправившись от болезни, умер один из самых известных учёных среди имамов России – учитель в Казани, ахун Шихабутдин ал-Марджани. Он родился в 1233 х., начальное образование получил у отца, в 1255 х. с целью получить знания поехал в Бухару, обучался там в течение 10 лет. В отличие от других мулл, он не удовлетворился литературными и религиозными знаниями, а в совершенстве овладел арифметикой, астрономией, логикой, историй, а свободное от преподавания время посвящал написанию книг. Он написал более 20 произведений, знаменательно, что среди них «Вафиййат ал-аслаф ва тахиййат ал-аслаф» написано на арабском языке, а «Мустафад ал-ахбар фи ахвал Булгар ва Казан» – на тюркском. Его имя и слава о нём распространились по всей России и Средней Азии, что является большой гордостью для нас. Его смерть также опечалила всех нас. Да смилуется над ним Аллах» (1889. – 28 апреля. – № 16).

В «Таремане», вышедшем на неделю позже, были написаны следующие слова: «Известный учитель и писатель Шихабутдин ал-Марджани был редким учёным, автором более 20 произведений, его имя не будет забыто, он будет служить образцом для нас. Такой мыслитель, как он, будет примером для людей во всех делах и словах каждый день. Это следует знать. Для этого нужно изучить и написать биографию Марджани со дня его рождения до дня смерти, а позже издать всё это, чтобы люди могли пользоваться и брать пример с него. У нас был Шихабутдин. Признание нами его заслуг и уважение к нему нужны не для него, это гордость и честь для нас» (1889. – 5 мая. – № 17).

Когда со дня смерти Марджани прошло 25 лет, в «Тарджемане» была опубликована следующая статья: «Шихабутдин-хазрат – один из великих учёных, живших в XIV в. по хиджре. У него есть 11 произведений по религиозным наукам на арабском языке и «Тарих Булгар ва тюрк» – на тюркском. Если Абу-л-Гази Бахадирхан был первым историком восточных и северных тюрков, то Марджани должен быть признан вторым. Хотя язык его произведений и не может служить образцом для литературного языка северных тюрков, нельзя отрицать, что он был основой. Влияние Марджани на наш национальный быт и литературу велико. Во время нашей поездки в Казань в 1883 г. мы виделись с Марджани. Среди учёных тех лет лишь он понимал ценность газет и прессы».

В произведении: «Начало татарской литературы» Джамалутдин Валиди пишет: «…30–40 лет назад наше внимание привлекала история. Но при помощи кого она добилась этого, кто сыграл роль в том, что мы обратили свои взоры на историю? Когда я пишу эти слова, мне на ум приходят два человека. Один из них одет в бухарскую чалму, поверх казакина – одежда для намаза, смотрит, будто чем-то рассержен… Нет надобности говорить, что это автор «Мустафад ал-ахбар» Шихабутдин ал-Марджани… История показывает нам, что вначале у каждого народа религия, знание, культура соединены в одно целое, даже имеют одно значение. Все знания, науки исходят из религии… У таких народов теми, кто создаёт национальное сознание, являются священнослужители, и это сознание сначала бывает только религиозным… С нами произошло то же самое. Шихабутдин-хазрат, как и другие его соратники, муллы Казани, был учеником одного бухарского дамеллы, сам учился в Бухаре. Но своими взглядами на знание он отличался от остальных. Марджани понимал знание иначе, чем всё собрание здешних алимов. Из-за того что он разрушил те узкие рамки, в которых они воспринимали знание, они ополчились против него. Шихаб-хазрат был истинно принципиальным человеком. Всю жизнь он старался во имя своих принципов и показал чрезвычайную трудоспособность… В первую очередь он был обновителем ислама, во вторую – татарско-тюркским историком, в третью – татарским интеллигентом. Мы не ошибёмся, если назовём Шихаб-хазрата исламским обновителем если не всего столетия, то хотя бы нашей земли.

Произведения Марджани были на таком уровне, что могли заинтересовать и подействовать на учёных того времени. Он спас многих от ошибки подражания, способствовал тому, что многие обратились к исследованиям и размышлениям. Шихаб-хазрат был великим исламским учёным в полном смысле этого слова. Он написал многотомные книги об исламском праве, акиде, истории ислама. В этом отношении он является личностью, имеющей отношение не только к татарам, но и ко всему исламскому миру.

Шихаб-хазрат был тюркско-татарским историком. Его книга «Мустафад ал-ахбар» была первым лучом рассвета, озарившим наше тёмное прошлое и сообщающим о скором восходе солнца. Если бы деятельность Марджани состояла в том, что он собирал официальные материалы из архивов и различных трудов и составлял из них книги, мы бы не спешили нарекать его лучом восходящего солнца. Но он был не только составителем истории, он был её создателем, её отцом, он – наш Геродот…

«Мустафад ал-ахбар» Марджани не написан ясным татарским языком. Должно быть, это недостаток этого труда. Человека, который в эпоху, когда писать на татарском языке было позорным, создал такую книгу, мы называем татарским интеллигентом. Его стиль и метод подачи информации на татарском языке сегодня никем не может быть повторён… Если бы Марджани в нашем веке и писал подобным образом, возможно, мы смотрели бы на него другими глазами. Конечно, он не мог писать современным языком, он старался по мере возможности придать красоту своей речи. Но нельзя сказать, что все его произведения были таковыми, местами он, не церемонясь, пишет чисто по-татарски…»

Уважаемый Риза ад-дин-хазрат пишет[287]287
  В № 8, 9, 10 от 1914 г. журнал «Шура» приводил замечания нескольких людей. Считая нужным собрать подобную информацию в одном месте, здесь мы приводим самые важные и неповторяющиеся воспоминания шейха Зайнуллы ибн Хабибуллы, Лутфи Исхаки и Заки Валиди.


[Закрыть]: «Марджани был тем редким в России явлением, когда в эпоху упадка уровня знаний в исламском мире великие учёные покинули этот мир, а вместо них пришли безымянные и бездушные люди… Марджани был грузным, высокого роста, имел редкую бороду, широкий лоб, величавый вид, отличался чрезвычайной смекалкой и терпением, был немногословным, всегда был погружён в раздумья. У него была хорошая память, поэтому он помнил многие места из «Мадарик», «Байдави», «Фатх ал-кадир», «Хидай», «Ихъйа», «Ибн Халдун», «Кашшаф» и при удобном случае читал их.

Его труды. Кроме книг и брошюр у него было много статей по исследованным лично им вопросам. Говорят, что некоторые из них сохранились только в библиотеках отдельных его учеников. Произведения Марджани не написаны ради количества и увеличения размеров книги, они исправлены и сокращены, а его исследования имеют научную основу. О тех книгах, что нам довелось увидеть, мы такого мнения.

Если муджтахиды в области арабского языка Сибавайх и Зуджадж обвинялись в том, что они говорили с ошибками и не понимали всех тонкостей арабских стихов, то не следует быть слишком суровым к Марджани, встречая некоторые ошибки в его произведениях. Несмотря на это не будем отрицать, что арабский язык Марджани так же приятен и мягок, как слог Ибн Халдуна и Газали.

Для определения принципов этого человека лучше воспользоваться не словами его друзей и врагов, а его книгами. Если внимательно прочесть его книги и произведения и попытаться оценить их, внимательно прочесть критикуемые места, то станет ясно, что принципы автора чисты и правильны. Поэтому те, кто желает ознакомиться с принципами Марджани, пусть обратятся к его произведениям…

Шейх из Троицка Зайнулла ибн Хабибулла пишет: «По-моему, реформатором науки о хадисах, исламского права, истории и калама в Индии является мулла ‘Абд ал-Хай, в Стамбуле в области суфизма и хадисов – шейх Дийа ад-дин ал-Кумешханави (да сделает Аллах святой его могилу), в Казани в области акиды и науки о Коране – Шихабутдин ал-Марджани».

Лутфи Исхаки пишет: «Хотя фанатики Казани и не оценивали Шихабутдина ал-Марджани в должной мере, во время путешествия в исламские страны я встречал только уважение к нему. Я несколько раз слышал, что самый уважаемый учитель Бухары вводных курсов (дибажа) муфти ‘Абд-ар-Раззак говорил: «Если бы Шихаб ад-дин ал-Марджани сейчас был жив, я бы специально поехал для встречи с ним и обучения у него». И от алимов Хиджаза я слышал много лестных слов о Марджани. Один из них – шейх Разук-Паша – всегда говорил: «Шейх Шихаб был уважаемым учёным Казани. По-моему, до него среди татар не было такой личности. Я изучил его произведения и нашёл их соответствующими основам арабского языка, мне понравилось их содержание. Из уважения к нему для его книг я заказал самые лучшие переплёты». А иногда говорил: «Я люблю шакирдов из Казани из-за Шихаба…» Во время моего нахождения в Стамбуле известный человек той эпохи, уважаемый учитель Дома инвалидов и Университета Халис-эфенди говорил: «Шихабутдин ал-Марджани был человеком, любящим истину, был знатоком многих наук. Я лишь удивляюсь: когда у мусульман Казани и татар такая потребность в знаниях, он занимался изданием таких книг, как «Хазамат ал-хаваши», рассказывал анекдоты и тратил жизнь зря. Но его произведения «Назурат ал-хакк», «Вафиййат ал-аслаф», «Мустафад ал-ахбар» действительно хороши. За это я должен поблагодарить его. Если какой-нибудь благодарный наследник опубликует окончание «Мустафад ал-ахбар», я тоже, как россиянин по происхождению, буду гордиться произведениями Марджани». В это время ещё не был издан последний том «Мустафад ал-ахбар»…

От учёных Индии я также слышал отзывы о Марджани, только уже не помню многого. В своей сути, алимы Индии оценивают людей на манер бухарцев: если восхваляют одного человека, они не ограничиваются оценкой его знаний, а дают ему ранг наставника и святого. Например, признавая знания Садик Хасана Бахупали, они сомневались в его святости. Мне кажется, это безвредно, потому что в наших краях таких людей, как наш Шихабутдин ал-Марджани и Абу-н-Наср ал-Курсави, могут признать учёными и одновременно обвинять в безнравственности и неверии».

Заки Валиди пишет: «Говорят, Шихаб-хазрат не знал по-русски. Я тоже не говорю, что знал. Говорят, что Шихабутдин собирал историю лишь из тюркских и персидских источников и не пользовался русскими, но я считаю, что он мог собирать информацию из русских источников, причём на высоком уровне. В книге «Талфик ал-ахбар» Хаджи-Мурат много раз нападал на Марджани, даже говорил, что этих слов в историях нет, и они являются вымыслом Марджани. Но мы сами видели, что информация, отвергнутая Хаджи-Муратом, присутствует в русских летописях. В его произведениях есть информация из древних сборников и даже мелких брошюр, например, из произведений таких авторов, как Фукс и Феран. Как бы там ни было, Марджани пользовался русскими источниками. Кроме того, Марджани был членом Исторического общества при Казанском университете и большого общества учёных-историков, съехавшихся в 1877 г. в Казань со всей Европы. Поэтому он не мог не пользоваться русскими источниками. Крупный этнограф и историк профессор Готвальд был близким другом Марджани. Всё это принесло немало пользы для Марджани и оказывало положительное влияние на его произведения».

В газете «Юлдуз» (1914. – № 117) Г. Баттал пишет: «Мы видим в Марджани великого религиозного реформатора. Он учился в Бухаре, но так как некоторые просветлённые алимы показали ему путь, в получении знаний Марджани не пошёл путём большинства, а поставил себе цель найти истинные знания. Он смог взглянуть на медресе Бухары критичным взглядом. Он не ограничился сухими книгами этих медресе, а исследовал книги, в течение нескольких веков пылившихся на полках библиотек. Во времена, когда люди верили, что книги писали лишь учёные прошлых столетий, Марджани взял в руки перо и, имея цель обучить весь исламский мир, начал создавать книги. Он доказал, что следование или застой не приличествуют исламу. Позже Марджани раскрыл глаза людей на бессмысленные нововведения, которые выдавались за религиозное поклонение. Он пошатнул многие укоренившиеся религиозные взгляды, в частности, в области акиды, искоренил многие нововведения, способствовал тому, что у нас проснулись мысль и критическое мышление. С другой стороны, исследуя наше прошлое и историю, он старался установить, что мы за нация, доказать, что мы нация историческая, уже долго существуем как народ, прилагал усилия, чтобы послужить для общего блага, разбудить инициативу в этой области. В-третьих, Марджани призывал нас познакомиться с русской культурой и быть осведомлёнными о законах и политике государства».

В этом же номере газеты «Юлдуз» Гисмати пишет: «Марджани, зная, что для прогресса, поднятия на высокий уровень необходимы широта взглядов и избавление от мысленного рабства, приложил все усилия в этом направлении. Он доказал, что слова «Времена иджтихада прошли, сейчас нужно следовать за другими» являются ошибкой. Марджани разрушил темницу, построенную для такого великого блага, как разум, избавил разум от рабства, дал ему свободу получать пользу в школе природы. Он старался всё построить, разбудить мысль, возродить сунну. Покойный говорил: «Выполняйте поклонение соответственно шариату, остерегайтесь нововведений». Также говорил: «Вы, татары, не забывайте об этом, не оставляйте свой язык, традиции, даже одежду, но знайте язык, письменность и законы государства». Одним словом, Марджани посвятил свою жизнь таким сложным и важным делам, как исправление ошибок и выведение заблудшего на истинный путь. Поэтому Марджани заслуживает того, чтобы в нашей истории быть отдельной личностью эпохи…»

Джамалутдин Валиди в газете «Вакыт» (1914. – 18 апреля) пишет: «Для татар самыми важными и значимыми произведениями Марджани были, непременно, два тома «Мустафад ал-ахбар». Этот труд можно назвать матерью нашей истории. Шихаб-хазрат в своих произведениях выступает не просто как пересказчик, он пропускал всё написанное через сито жёсткой критики. Шихаб-хазрат был мозгом и гением, коему не было равных в истории татар. Его эпоха, его среда намного уменьшили его заслуги, труды и их воздействие. Но то, что он творил именно в то время, лишь увеличило авторитет его трудов. Темнота его среды мешала тому, чтобы эта звезда сияла ярко, но вместе с тем, эта темнота помогала ему светить.

Звезда горит ярче в тёмную ночь».

Марджани был счастливым человеком: 20-миллионный народ, считая его своим героем, вспоминает его с уважением и всеми силами старается увековечить его имя.

Этот народ счастлив: в его истории есть такие борцы за истину и знание, как Марджани, у него есть образец, который можно отметить среди всех тюркских народов. Его прошлое – не пустая степь, там, хоть и редко, но встречаются тенистые зелёные деревья…

В связи с изданием Корана в журнале «Шура» (1914. – № 4) было написано: «Смог ли Марджани полностью довести до конца дело, связанное с приведением Корана в соответствие с османским расмом? Нет сомнений, что в этой области он приложил все усилия. Муллы Казани и её окрестностей, последовавшие за ними богатые и уважаемые люди, члены Духовного управления были его врагами, но Марджани не обращал внимания на это и на то, что он лишился явных помощников и друзей, не отклонялся от выбранного пути, чему нельзя не удивляться. Невозможно надеяться на большую храбрость и стойкость. Должно быть, их наивысшая степень была воплощена в Марджани».

Хвала Аллаху, по милости которого мы достигли всего этого. Если бы Он не направил нас на путь истинный, мы бы сами не смогли найти его.

Шахар Шараф

1 раби ал-аввал 1333 х.