Текст книги "Венедикт Ерофеев и о Венедикте Ерофееве"

Деревня Азаровка – Москва. Лето 1981 года

По нашей просьбе Ольга Александровна Седакова прокомментировала это письмо; к ее комментариям, обозначенным далее ОС, мы добавили лишь немногочисленные справочные дополнения. Один из комментариев О. Седаковой вырос в самостоятельный мемуар, который мы прилагаем к публикуемому письму.

Веня, здравствуй!

Бессмысленно просить тебя написать письмо, еще бессмысленнее приглашать – und na[567]567
  ОС: «Немецкий возникает, вероятно, потому что в это время Венедикт им занимается».


[Закрыть]. Может, ты все-таки что-нибудь такое сделаешь? Лето прелестное, земляника, правда, отходит, а было ее – как никогда. Узнай дорогу у Саши[568]568
  Александр Исаевич Лазаревич (1947–2009) – художник, скульптор. Написал воспоминания о Ерофееве (Про Веничку. Книга воспоминаний о Венедикте Ерофееве. С. 114–117).


[Закрыть] или у Люси[569]569
  Людмила Всеволодовна Евдокимова, медиевист, автор книг и статей о французской средневековой литературе. ОС: «Вместе с Марком Гринбергом они не раз приезжали в Азаровку».


[Закрыть] и приезжай.

(Да, ты знаешь, что у Марка Гринберга скончался отец?)[570]570
  Марк Самуилович Гринберг (р. 1953), переводчик; в описываемый период – муж Л. Евдокимовой. Отец М. Г. умер 27 июня 1981 года.


[Закрыть]

До деревни я была в Ленинграде в гостях у Лены Шварц[571]571
  Елена Андреевна Шварц (1948–2010), поэтесса и прозаик.


[Закрыть]: начали во здравие, а кончили за упокой. Заодно досталось и Валере Котову[572]572
  Валерий Анатольевич Котов (р. 1948), композитор, художник.


[Закрыть], ни в чем не повинному[573]573
  ОС: «Елена Шварц пригласила меня погостить у нее. Первые дни прошли вполне безмятежно. Потом пришел Валерий Котов, и мы порядочно выпили. Все знавшие Лену, знают, что в таком состоянии она становилась агрессивной и разгорался скандал. Сама Лена считала, что в таких скандалах обнаруживалась какая-то последняя правда. У нее есть и стихи, и проза об этом. Я же от любого скандала просто заболеваю. Тут и Валера сделал faux pas (неверный шаг, оплошность. – О. Л., И. С.). Я вдруг увидела, что пудель Яша под столом отгрыз от моей сандалии все ремешки, так что осталась одна подошва. Валера схватил эту подошву и замахнулся на Яшу. Это привело Лену в бешенство. Она стала кричать какие-то оскорбительные вещи и мне, и Валере. Оставшиеся ленинградские дни я провела в доме Котовых. Потом мы с Леной как-то помирились. Совершенно не помню, как я вышла из положения с обувью. Вряд ли у меня были запасные туфли с собой».


[Закрыть]. Он тебе передавал, кстати, приветы и поклоны. Еще я в Ленинграде выяснила окончательное крушение планов издать «Цветочки», поговорив с Д. С. Лихачевым[574]574
  См. мемуар О. Седаковой далее.


[Закрыть]. Ну, к таким-то вещам я привыкла. Может, и лучше. А то пришлось бы св. Франциска раскрашивать «борцом за народное счастье в типично проторенессансной форме». Следующий раз предложу издать в «Памятниках» Экхарда. Впрочем, у Экхарда уже та есть заслуга, что он еретик.

Кот ловит бабочек, как видишь.

Рисунок О. Седаковой (из письма)

А как ваша Мамзель?

Я читаю Расина, и мне он очень нравится. Особенно отрицательные персонажи – в конце «Дмитрия Самозванца» хорошо эта манера усвоена:

 
Иди, душа, во ад и буди тамо пленна
О, если бы со мной погибла вся Вселенна!
 

В Ленинграде я познакомилась с одной из переводчиков Расина (и Буало, и многих других) Э. Линецкой[575]575
  Эльга Львовна Линецкая (1909–1997), переводчик.


[Закрыть] – она хорошая переводчица, из лучших, по-моему[576]576
  ОС: «С Эльгой Львовной Линецкой меня познакомила Елена Шварц. Мы были у нее в гостях. Э. Линецкой посвящено „Подражание Буало“ Елены Шварц».


[Закрыть].

К чему я все это пишу, не знаю. Надо же что-нибудь писать. Так что извини.

А это Сильвер глядит в окно.

Фрагмент письма О. Седаковой

Так он глядит часами, поэтому и считается необыкновенно умным.

Всего тебе доброго!

Привет Гале!

Оля

В это время я была – как бы это назвать? ну пусть будет так: очарована – св. Франциском Ассизским. Я читала много францисканской литературы, и наконец мне захотелось сделать новый перевод «Цветочков» и издать его в ЛитПамятниках. Я со школьных лет не предпринимала никаких попыток опубликовать что-нибудь из своего, но вот «Цветочки» мне очень захотелось сделать доступными для нашего читателя. И вроде бы «Литературные памятники» как раз такие книги должны издавать.

Я поделилась этой мыслью с С. С. Аверинцевым и М. Л. Гаспаровым, и оба они меня поддержали, хотя заранее советовали на удачу не особенно надеяться. Аверинцев сказал: «Нужно найти человека, который бы написал вступительную статью. Но это должен быть не я и не М. Л. Кто-то „от противного“ (то есть человек марксистской выдержки). А мы на коллегии будем поддерживать издание».

Михаил Леонович даже написал за меня официальную заявку (где-то она у меня хранится).

– Вы не сможете этого изобразить, – печально заметил он.

В этой заявке М. Л. изобразил Франциска «выразителем народных чаяний в характерной проторенессансной форме». Упор был на народность умбрийского блаженного и на его близость к бедным и униженным. Это было то, что Аверинцев называл «оболом Харону», плата за вход в официальный мир.

Дальше нужно было встретиться с академиком Д. С. Лихачевым, поскольку он был председателем редакционной коллегии серии «Литературные памятники». За этим я, собственно, и поехала в Ленинград. С. С. Аверинцев и другие доброхоты предупредили Д. С. Лихачева, так что я пришла к нему не с улицы. Он назначил мне встречу в своем кабинете.

Разговор наш был недолог.

– Вы думаете, мне не хочется издать «Цветочки»? Да мы об этом еще с академиком Конрадом говорили! И «Исповедь» блаженного Августина мы хотели издать… Но ничего не выйдет. Ничего. Не стоит пробовать. Вот, мы издали недавно жития русских святых (тут оболом Харону был, понятно, патриотизм) – и то, какой скандал вышел! А тут Франциск.

– А говорят, – робко вставила я, – что в Памятниках собираются к юбилею Лютера его том издать…

– Лютера! Вы понимаете разницу? Лютер бунтарь. А тут – канонизированный святой! (Кстати, Лютеру и бунтарство не помогло: этот том так и не вышел.) Разве я (подчеркнуто) здесь что-нибудь решаю?

– А кто же? – спросила я. – Ведь вы – председатель редколлегии серии.

– За моей спиной, – Д. С. буквально показал рукой через плечо, – комиссар Самсонов.

Я даже обернулась. Но никого в кабинете не было. О комиссаре Самсонове я ничего не знала. Формально он был заместитель председателя редколлегии, то есть Д. С. Лихачева.

И напоследок, прощаясь, Д. С. добавил:

– Но если вы найдете какое-то более прогрессивное издательство, я с радостью напишу вступительную статью.

Вот это показалось мне уже издевательством. Более прогрессивное, чем ЛитПамятники!

– Какое же прогрессивное издательство? – спросила я.

– Ну, например, «Московский рабочий».

На этом мы и простились.

А А. В. Михайлов, также посвященный во францисканский проект, уже в Москве сказал мне:

– А почему обязательно «Цветочки»? Переведите «Придворного» Кастильоне (Il libro del Cortegiano). Тоже интересная вещь.

Иерусалим – Москва. 20 июля 1988 года

Тема «Венедикт Ерофеев и Израиль» еще ждет непредвзятого и добросовестного исследователя. Обязательно коснется этот исследователь и взаимоотношений автора «Москвы – Петушков» с поэтом, сегодня приобретшим в Израиле статус классика, – Михаилом Самуэлевичем Генделевым (1950–2009). Михаил Генделев упоминает Ерофеева в нескольких статьях, к Ерофееву же обращено стихотворение Генделева «Станционный смотритель».

Jerusalem. 20. VII. <19>88

Здравствуйте, Веня.

Поздравляю Вас со счастливо перенесенной операцией[577]577
  Речь идет о второй операции на горле, которая была сделана Ерофееву 25 мая 1988 года. Подробнее см.: Лекманов, Свердлов, Симановский 2020. С. 416–417.


[Закрыть]. Мы – т. е. я и мои друзья – очень переживали, и, чуть ли не впервые, – я вынужден был обратиться к Высшей Инстанции – поперся я, атеист, к стене Плача, сунул записочку Господу. А бывшая жена моя Елена[578]578
  Журналистка Елена Александровна Генделева-Курилова (в девичестве Глуховская) была женой поэта с 1976 по 1983 год.


[Закрыть] сходила (она, бедолага, христианка, правда, православная, вот беда какая…) в храм Гроба Господнего с той же целью[579]579
  «В этом письме удивительны высокий градус и открытость эмоции, что Мише в обычной дружеской переписке не было свойственно. Начало написано старательным, трогательным, почти школьным почерком, и все оно – открытое обожание и забота о здоровье Венедикта. Я не присутствовала при его написании, но помню, как незадолго до этого мы, по Мишиному призыву, собирали деньги „на операцию Веничке“. Просьбу Миши сходить ко Гробу Господню я наверняка выполнила – к Мишиным просьбам я всегда относилась внимательно, скорее всего, записав имя Венедикта „во здравие“ на ночной литургии. Насколько я помню, Миша всегда говорил о Венедикте Ерофееве с нежностью и участием», – так прокомментировала письмо Елена Александровна Генделева-Курилова.


[Закрыть]. Так что за Вас, милостивый государь, молились в Иерусалиме. Не до конфессий…

Веничка. Я до сих пор нахожусь под обаянием наших посиделок, к сожалению моему столь кратковременных, я счастлив был увидаться с Вами[580]580
  Встреча Ерофеева и Генделева, о которой идет речь, состоялась в мае 1988 года (вероятно, 8 мая, см.: Шмелькова 2018. С. 144). См. также запись в дневнике Ерофеева, сделанную, по-видимому, летом этого года: «Носова вчера поздно вечером пришла в ужас от телеф<онного> частого звонка: „Это с Вами говорит Израиль“ – Чего-чего? „Изр<аиль> говорит, Тель-Авив гов<орит>“. Наговорили 10–12 мин. Майя Каганская, Михаил Генделев. (Был у меня на Флотской в мае м<еся>це, поджарый, недавний врач в Юж<ном> Ливане в действующей Израил<ьской> Армии)» (Ерофеев В. Последний дневник (октябрь 1989 г. – март 1990 г.) // Новое литературное обозрение. 1996. № 18. С. 164).


[Закрыть] и надеюсь, да, надеюсь, на повторение встречи[581]581
  Ерофеев и Генделев впоследствии действительно встречались (см. Ерофеев 2003. С. 500; Генделев М. Короли и бутылка // Время (Тель-Авив). 1992. 29 мая. С. 12 и Генделев М. Укус коня // Окна (Тель-Авив). 1993. 11 марта. С. 26).


[Закрыть]. Сейчас, а не в конце письма, хочу передать Вам привет от моего друга Маи Каганской (она напишет, если Вы не возражаете, Вам отдельное письмо)[582]582
  Филолог Майя Лазаревна Каганская (1938–2011) к этому времени уже опубликовала статью, в которой рассматривалась поэма «Москва – Петушки»: Каганская М. Шутовской хоровод // Синтаксис. № 13 (1984). С. 139–190. См. также примеч. 2, выше.


[Закрыть]; Мая просила Вам передать дословно следующее: она гордится тем, что живет с Вами, Венедикт Ерофеев, в одно историческое время. Я присоединяюсь. И простите мне высокопарность. Чего там!

Веня, мы все, Ваши читатели и, грубо говоря, поклонники, желаем Вам здоровья и счастья и еще здоровья и счастья.

Мы мечтаем увидеть Вас, и прочитать Вас (Ваши новые вещи), и услышать Вас, и говорить с Вами. И выпить с Вами. И посмеяться с Вами. Веничка, приезжайте. Я это серьезно. Если Вы захотите, мы вышлем Вам и Вашей симпатичнейшей подруге[583]583
  Подразумевается Наталья Александровна Шмелькова (1942–2019). См. запись Натальи Шмельковой, датированную 9–13 сентября 1988 года: «Из Израиля он (Ерофеев. – О. Л., И. С.) получил письмо от врача – друга Сапгира. Собирается нам с Веничкой (называя меня в нем „симпатичнейшей его подругой“) прислать вызов, что Галю, по словам Ерофеева, очень раздражило» (Шмелькова 2018. С. 190).


[Закрыть] гостевое приглашение[584]584
  Связывался ли Ерофеев с Генделевым по поводу этого предложения, нам не известно. Однако через год Ерофеев с женой такой гостевой вызов в Израиль получили (см. вкладку иллюстраций, с. 19; бумага хранится в личном архиве В. Муравьева). Вызов датирован 19 июля 1989 года и направлен издателем и художником Андреем Резницким (1942–2009), который знал Ерофеева до эмиграции и, по свидетельству Иды Резницкой, встречался с ним во время короткого визита в СССР в марте (или конце февраля) того же 1989 года. Прямой связи с письмом Генделева здесь, вероятно, нет, хотя А. Резницкий дружил с Генделевым и оформил несколько его книг.


[Закрыть] (господин, который передаст Вам это письмо, подтвердит всю серьезность наших намерений…)[585]585
  Неустановленное лицо.


[Закрыть]. Я, каюсь, не смог второпях – оказия передать Вам письмо и прочее случилась молниеносно – разыскать первое издание, наше, иерусалимское, Ваших «Петушков»[586]586
  Генделев имеет в виду первое издание поэмы. См. примеч. 2 на с. 150.


[Закрыть], но – не задержится – сделаем. Пожалуйста, если Вас не затруднит – черкните нам пару строк, или передайте с нарочным, или напишите мне по адресу: M. Gendelev. Rh. Maalot. 10/12 Jerusalem Israel. И в паре этих строк передайте, в чем Ваши нужды, что Вам прислать, мы постараемся!

Ну вот и все. Пожалуйста, будьте здоровым Веничкой Ерофеевым. Мы любим Вас.

Генделев.

Добрыниха[587]587
  Вадим Тихонов жил в то время в селе Добрыниха Московской области.


[Закрыть] – Москва. 1989 (?) год

О Вадиме Дмитриевиче Тихонове (1940–2000), которого Ерофеев обессмертил, посвятив ему поэму «Москва – Петушки» и сделав его одним из персонажей, написано немало. Как правило, мемуаристы подчеркивают эпатажный, игровой характер поведения Тихонова и его анархический образ жизни (тут можно упомянуть выразительные воспоминания Марка Фрейдкина, Ольги Савенковой (Азарх) и других)[588]588
  См., например, Фрейдкин М. Каша из топора. М., 2009. С. 302–305; Лекманов, Свердлов, Симановский 2020. С. 127–130.


[Закрыть]. Однако думать, что тесное приятельство Ерофеева с не получившим даже полноценного среднего образования[589]589
  Согласно записи в военном билете, хранящемся в личном архиве В. Тихонова, его образование ограничилось семью классами. В интервью же Ольге Кучкиной Тихонов сообщил, что был исключен еще из четвертого класса (см.: Шталь 2019. С. 144).


[Закрыть] Вадимом Тихоновым объясняется лишь стечением бытовых обстоятельств, будет ошибкой. Приведем здесь слова Ольги Седаковой: «Тихонов ‹…› был как бы сниженной тенью Венички, вроде шута при короле у Шекспира. Но он тоже был совсем не простой человек! Работал он всегда в самых „негодных“ местах: сторожил кладбище, работал истопником в психбольнице… И вот однажды он мне звонит с одной такой работы и говорит: „Прочитал Джойса, ‘Портрет художника в юности’. Вот белиберда! (я смягчаю его отзыв) Совсем писать не умеет, балбес. Лучше бы ‘Детство’ Толстого прочитал“»[590]590
  Седакова О. Венедикт Ерофеев – человек Страстей // Правмир.ру. Православие и мир. 2013. 24 октября. http://www.pravmir.ru/venedikt-erofeev-chelovek-strastej2/.


[Закрыть]. «…даже Вадя Тихонов открывал нам такие горизонты, о которых мы, конечно, не слышали тогда», – рассказывает и Ольга Савенкова (Азарх)[591]591
  Лекманов, Свердлов, Симановский 2020. С. 130.


[Закрыть].

Убедиться в том, что человеком Тихонов был «совсем не простым», можно, посмотрев его телевизионное интервью Ольге Кучкиной[592]592
  Телепрограмма «Вадим Тихонов: „Я – отблеск Венедикта Ерофеева“». Ведущая Ольга Кучкина. https://www.youtube.com/watch?v=_Efl3hjNTUY.


[Закрыть] или, например, обратившись к воспоминаниям Игоря Авдиева, свидетельствовавшего, что «Тихонов сочинял стихи на японские размеры»[593]593
  Авдиев И. Последний шанкр И. [ «Москва – Петушки» глазами героя] // Год литературы. 2018. 23 ноября. https://godliteratury.ru/amp/articles/2018/11/23/moskva-petushki-glazami-geroya.


[Закрыть] в рамках принятых в кругу Ерофеева литературных игр.

Надо отметить, что Ерофеевым и Седаковой круг знакомств Вадима Тихонова с видными представителями советской андеграундной культуры не ограничивался. Поэт Аркадий Агапкин, в частности, вспоминал, как ерофеевский «первенец» трудоустроил поэта Леонида Губанова, фиктивно вписав его в состав возглавляемой Тихоновым бригады, в обязанности которой входила пропитка противопожарной смесью чердаков и подвалов ветхих сооружений[594]594
  Про Леню Губанова. Книга воспоминаний. М., 2016. С. 322–324. Благодарим О. Демидова, обратившего наше внимание на этот мемуар.


[Закрыть]. Однако более важные последствия для русской литературы принесло другое трудоустройство, осуществленное при прямом посредничестве Тихонова. Благородно предоставив выгнанному из общежития Владимирского пединститута Венедикту Ерофееву для проживания свою квартиру, Тихонов затем устроил будущего автора «Москвы – Петушков» на кабельные работы[595]595
  См. фильм П. Павликовского «Москва – Петушки» (From Moscow to Pietushki); Лекманов, Свердлов, Симановский 2020. С. 162.


[Закрыть], где и трудился с ним бок о бок много лет. Связь этих событий с ерофеевской поэмой объяснять читателю, конечно, не требуется.

Отдельно скажем о включенном нами в приложение наброске «мемуаров» Вадима Тихонова, о которых он упоминает в письме Ерофееву[596]596
  Вряд ли можно назвать мемуарами этот игровой текст, представляющий собой гремучую смесь вымышленных и сильно искаженных реальных событий, поэтому мы берем слово «мемуары» в кавычки. Однако, согласно воспоминаниям Н. Шмельковой, в феврале 1989 года сам Тихонов заявлял о планах написать именно мемуары: «Перепалка Тихонова с Галей. Он ей в глаза: „Ты Ерофеева спаиваешь, и я об этом напишу в своих задуманных мемуарах“» (Шмелькова 2018. С. 222).


[Закрыть]. Впервые большой фрагмент этого текста был опубликован Евгением Шталем[597]597
  Шталь 2019. С. 145–146.


[Закрыть], здесь же мы полностью приводим один из пяти сохранившихся и текстуально близких между собой вариантов беллетризованных тихоновских воспоминаний, отмечая наиболее интересные разночтения с другими версиями[598]598
  В качестве основного текста мы выбрали вариант рукописи, почти не содержащий правок (очевидно, переписанный начисто). Подзаголовком <Дополнение> предварен текст из другой версии мемуаров, тематически не пересекающийся ни с одним из остальных набросков и, по-видимому, являющийся черновиком продолжения основного текста.


[Закрыть]. Такая публикация стала возможной благодаря Марии Тихоновой, сохранившей воспоминания отца, и Роме Либерову, нынешнему владельцу этих рукописей Вадима Тихонова.

Ерофейчик

Это, кажется, первое мое письмо к тебе. Я живу хорошо, чего и тебе желаю!!! Окунулся в «перейстройку»[599]599
  Так!


[Закрыть], проталкиваю своего кандидата на пост председателя сельсовета[600]600
  Угрюмовский сельсовет (сегодня – Угрюмовский сельский округ) Домодедовского района.


[Закрыть] и депутата района[601]601
  По-видимому, речь идет либо о выборах народных депутатов СССР, которые прошли весной 1989 года, либо о выборах народных депутатов РСФСР, одновременно с которыми были проведены выборы в местные советы народных депутатов (состоялись 4 марта 1990 года).


[Закрыть], но самое забавное, что я устроился санитаром в психушку[602]602
  Психиатрическая больница, в которой работал Вадим Тихонов (сегодня – Государственное бюджетное учреждение Психоневрологический интернат № 32 им. О. В. Кербикова) находится неподалеку от дома Тихонова по адресу: село Добрыниха, д. 9.


[Закрыть], а главврач метит тоже в депутаты и также р<ай>она[603]603
  В 1984–2004 годах больницу возглавлял Юрий Романович Красковский.


[Закрыть]. В общем, выперли меня к хуям собачьим из санитаров, как не справившегося со своими обязанностями[604]604
  Как рассказала нам Мария Тихонова, дочь В. Тихонова, одной из причин увольнения отца явилось его нежелание физически «усмирять» буйных пациентов. К сожалению, трудовой книжки В. Тихонова в его личном архиве не сохранилось, и дата его увольнения из больницы нам неизвестна.


[Закрыть] и придурка[605]605
  Напомним, что в советских лагерях придурками называли заключенных, которым удалось избежать тяжелых физических работ (например, закрепившись на должности нормировщика или работника медсанчасти).


[Закрыть], даже ходят кое-какие слухи, что они хотят меня прихлопнуть туда, где я работал[606]606
  То есть насильно госпитализировать в психиатрическую больницу в качестве пациента.


[Закрыть]. Это конечно смешно, но? Слишком серьезные люди мне это говорили, а для этого основание есть, все-таки собрал охуенное количество подписей и организовывал собрание избирателей. Так что, Ерофейчик, если что, тебе позвонят, откровенно говоря, мне туда неохота, хоть и рядом с домом, да и огород пропадет, чем детей кормить буду[607]607
  Мария Тихонова считает, что утверждение про «кормить детей» надо рассматривать как содержащее изрядную долю самоиронии. Во-первых, кроме единственной дочери, детей у Тихонова не было (что хорошо было известно, конечно, и Ерофееву); во-вторых, несмотря на то что Тихонов действительно активно занимался огородничеством, основной доход семье обеспечивала его вторая жена, Любовь Юрьевна Тихонова (Тимофеева) (1954–2000).


[Закрыть].

P. S. Прочитал Архипелаг, Шаламова, Марченко и прихуел, как это мы не сыграли туда же, что нас оберегло? Тем не менее все-таки обосрался. Писанина моя застопорилась, боюсь, не получится, много надо переделать, а ты сам знаешь, когда желанье есть – не стои́т, а когда стои́т – желанья нет, но постараюсь[608]608
  Очевидно, речь идет о «мемуарах», приводимых нами в приложении.


[Закрыть].

Любящий тебя Тихонов

Как гласит всякая красивая легенда, Веня Ерофеев появился на свет под звуки какого-то романса пьяненького папаши[610]610
  Легенда эта, разумеется, идет от самого Ерофеева, охотно рассказывавшего друзьям и знакомым подобные истории об отце. Ср., например, восходящий к его рассказу и, очевидно, не имевший места в действительности эпизод, в котором Василий Васильевич Ерофеев на вручении сыну золотой медали «попытался что-то спеть со сцены актового зала» (Берлин, Шталь 2005. С. 25). Также см. наст. изд., с. 46.


[Закрыть].

До меня эта легенда дошла лишь <в> 1961 г., когда границу Владимирской обл<асти> пересек высокий и стройный молодой человек в сером задрипанном пиджачке, в парусиновых тапочках на босу ногу, но зато в ослепительно белой рубашке[611]611
  Ср. с описанием внешнего вида Ерофеева, каким он в том же 1961 году запомнился Борису Сорокину: «За столом за книгой сидел молодой человек в пиджаке и рубашке. На нем были узенькие, модные тогда, брюки-дудочки, а на ногах – белые спортивные тапочки» (Лекманов, Свердлов, Симановский 2020. С. 124–125).


[Закрыть]. За ним бежала кучка ребятишек и кричала[612]612
  Обыгрывается эпизод из «Двенадцати стульев»: «В половине двенадцатого с северо-запада, со стороны деревни Чмаровки, в Старгород вошел молодой человек лет двадцати восьми. За ним бежал беспризорный. ‹…› В город молодой человек вошел в зеленом костюме. Его могучая шея была несколько раз обернута старым шерстяным шарфом, ноги были в лаковых штиблетах с замшевым верхом апельсинного цвета. Носков под штиблетами не было» (Ильф И., Петров Е. Двенадцать стульев; Щеглов Ю. Комментарии к роману «Двенадцать стульев». М., 1995. С. 130–131).


[Закрыть]:

– Эй ты, герой – портки с дырой, опять тебя выперли из Орехово-Зуевского пединститута за аморалку и пьянку![613]613
  Приказ об отчислении Ерофеева из ОЗПИ см. наст. изд., с. 93.


[Закрыть]

Молодой человек грустно им улыбнулся и произнес:

– Да! Нет пророка в своем отечестве[614]614
  Мф. 13: 57.


[Закрыть].

– А сюда ты зачем идешь?

– Да вот хочу у Вади Тихонова попросить политического убежища, говорят, что он где-то здесь живет[615]615
  Согласно рассказам самого Ерофеева и Бориса Сорокина, с предложением «предоставить политическое убежище» пришел Тихонов к Ерофееву, а не наоборот (Лекманов, Свердлов, Симановский 2020. С. 128).


[Закрыть].

Ребятишки радостно загалдели:

– Конечно, конечно! Его здесь каждый дурак знает[616]616
  Интересно сравнить эту реплику со свидетельством Людмилы Чернышевой: «…всякому, кто спрашивал, как его найти во Владимире, Веничка объяснял: „Нет ничего проще. Поднимаетесь по Вокзальному спуску: налево будут Золотые ворота, направо – Тихонов. Там меня и найдете“. И действительно, находили» (Чернышева Л. Мы были разными, но все его любили // Новая вечерка. 1996. 18 октября. С. 7).


[Закрыть]. А ты обратись к Боре Сорокину, что <учится> в местном пединституте[617]617
  Знакомство Ерофеева с Борисом Сорокиным состоялось в то время, когда оба учились в ВГПИ.


[Закрыть], он тебя и отведет за бутылку бормотухи, – вместе и выпьете[618]618
  Неслучайно сходство речи детей в этом фрагменте и ангелов из «Москвы – Петушков» (также сопоставляемых с детьми): «– Да мы знаем, что тяжело, – пропели ангелы – А ты походи, легче будет, а через полчаса магазин откроется: водка там с девяти, правда, а красненького сразу дадут…» (Ерофеев 2003. С. 125).


[Закрыть].

Прибегае<т> ко мне Боря и кричит с порога:

– Тихонов, я тебе такого колосса веду, у нас таких не бывало.

– Ну, – говорю, – беги тогда за бутылками. На ноги будем смотреть![619]619
  См. в интервью Тихонова Ольге Кучкиной: «У меня есть друг детства Боря Сорокин ‹…› когда Ерофеева погнали из общежития за аморалку и пьянку, он пришел ко мне и сказал: есть сокурсник, совершенно гениальный, колосс. Я, конечно, сострил: небось на глиняных ногах» (Тихонов В. Я – отблеск Венедикта Ерофеева // Новая газета. 1996. 16–22 декабря).


[Закрыть]

И вот приходят ко мне Боря с Веней:

– Ну как, Тихонов, дела?

– Да как, – говорю, – дела. Как у картошки – если не съедят, то посадят[620]620
  Цитата из популярного советского анекдота середины 1920‐х годов про нэпмана.


[Закрыть]. Следовательно «Ин вино веритас, эрго бибамус»[621]621
  In vino veritas – Истина в вине; Ergo bibamus! – Итак, выпьем! (лат.).


[Закрыть].

– Дурак ты, Тихонов, – говорит Ерофеев[622]622
  Ср. с репликой Венички в «Москве – Петушках»: «Дурак ты, Тихонов, как я погляжу! Я не спорю, ты ценный теоретик, но уж если ты ляпнешь!..» (Ерофев 2003. С. 195).


[Закрыть], – дуй свой эрго бибамус, а я пойду учиться в местный педвуз. Там Засьма-декан мне предложила вместе с ней <научную> работу написать и повышенную стипендию дать[623]623
  См. рассказ самого Ерофеева о словах Р. Засьмы (см. о ней примеч. 1 на с. 68): «Мы обещаем вам самую почетную стипендию института, стипендию имени Лебедева-Полянского. Вы прирожденный филолог. Мы обеспечим вас научной работой. Вы сможете публиковаться в наших „Ученых записках“…» (Шмелькова 2018. С. 173).


[Закрыть].

– Ты сам дурак, – отвечаю. – Там у нее всех цветов девок напихано, хочешь черную, а хочешь зеленую, а можно и флёр д’оранж подобрать[624]624
  См. рассказ Бориса Сорокина о женском окружении Ерофеева во ВГПИ: «У него был клуб женщин ‹…›. Они все назывались по цвету: Оранжевая, Серая, Зеленая, Белая, Розовая… Зимакова была Черная, она всегда ходила в черном…» (Лекманов, Свердлов, Симановский 2020. С. 133, примеч. 3).


[Закрыть]. Давай я отведу тебя к Ивашкиной под кличкой Зеленая[625]625
  Нина Ивановна Ивашкина, в то время студентка ВГПИ. См. о ней: Шталь 2019. С. 73–74.


[Закрыть], возьмем пару четвертинок. Можно с ней и выпить, и обвенчаться в Дмитриевском соборе[626]626
  Один из двух главных соборов Владимира (построен в конце XII в.). В 1960‐е годы действующим храмом не был. О несостоявшемся венчании см. рассказ Ерофеева Леониду Прудовскому: «[К]огда я стал жениться, приостановили лекции на всех факультетах ‹…› меня оккупировали и сказали мне: „Вы, Ерофеев, женитесь?“ Я говорю: „Откуда вы взяли, что я женюсь?“ – „Как? Мы уже все храмы… все действующие храмы Владимира опоясали, а вы все не женитесь“. Я говорю: „Я не хочу жениться“. – „Нет, на ком вы женитесь – на Ивашкиной или на <Зи>маковой?“ Я говорю: „Я еще подумаю“» (Ерофеев 2003, С. 497).


[Закрыть]. Правда, могут комсомольцы поколотить и повышенную стипендию отобрать[627]627
  О противостоянии «попов» и «комсомольцев» во ВГПИ см. наст. изд., с. 68. В другом варианте Тихонов говорит, что Ерофееву наоборот дадут повышенную стипендию за венчание с Н. Ивашкиной. О все путающем Тихонове см. примеч. 7 на с. 175–176.


[Закрыть].

– Может, ты и прав, Вадя, – говорит мне Ерофейчик. – А вот Боря…

– Ну, Боре Сорокину мы Седачиху отдадим, все равно она стихи пишет, а нахрен нам стихи, когда у нас идеи есть[628]628
  См. примеч. 3 на с. 172. Рядом с Борисом Сорокиным изображена Ольга Седакова и в «Москве – Петушках» («Пришел ко мне Боря с какой-то полоумной поэтессою…». Ерофеев 2003. С. 152). Их знакомство, впрочем, состоялось не в 1961‐м, а в 1967 или 1968 году.


[Закрыть].

– Это оно конечно, – говорит Ерофейчик. – У меня Библию по листочкам <студенты>[629]629
  Слово восстановлено по другим версиям «мемуаров».


[Закрыть] растащили, теперь их КГБ ищет[630]630
  Про «распространение» Ерофеевым Библии среди студентов см. примеч. 6 на с. 68–69.


[Закрыть], а мне дали 36 ч<асов> на выезд[631]631
  См. об этом примеч. 1 на с. 19 и примеч. 4 на с. 70.


[Закрыть].

– А ты не грусти, Ерофейчик, это за чужие идеи сажают, а за наши нас никто не тронет, потому что их никто не знает. Меня тоже в КГБ таскали, спрашивали про Борю Сорокина[632]632
  В другом варианте за этим следует: «Я им сказал, что не знаю, – они и отстали, а он ведь, как и ты, у меня жил». Действительно, Борис Сорокин нам рассказывал, что в описываемый период он и сам ушел из дома и жил у Вадима Тихонова.


[Закрыть]. Ну я и сказал, что он скрывается у Владика Цедринского[633]633
  О В. Цедринском см. примеч. 1 на с. 37.


[Закрыть] <на чердаке> на Сахалине, они и отстали. Правда, Владик потом возмущался, что у него не только чердака, да и дома-то нет, и о Сахалине он ничего не слышал. Ну, Ерофейчик, у тебя хоть на какую-нибудь маленькую идею наскребется?[634]634
  См. в интервью Вадима Тихонова Павлу Павликовскому (док. фильм «Москва – Петушки»):
  «Я ему сказал:
  – Ну хватит хохотать, Ерофейчик, уже пора и серьезным делом заниматься…
  – А у тебя что, Вадимчик? – он меня спрашивает.
  – А у меня идея есть.
  – Какая идея?
  – Надо выпить!»


[Закрыть]

– Да, 1 р. 50 коп. найдется[635]635
  Этих денег хватало на бутылку дешевого вина, например упоминаемого далее «Солнцедара».


[Закрыть].

– Ну вот и не грусти. Это<го> тебе хватит на все политические убежища в мире.

– Может, ты и прав, Тихонов, но надо здесь, наверно, иметь призму[636]636
  Мы затрудняемся предположить, о чем здесь идет речь.


[Закрыть].

– Да за бутылку «Солнцедара» мы что хочешь достанем. Уж больно ты нерешительный!

– Ты это, Вадимчик, брось. Мне, когда я работал в котельной[637]637
  Речь идет о работе Ерофеева кочегаром во Владимире в феврале – апреле 1962 года, на которую он устроился после исключения из ВГПИ (Авдиев 1998. С. 157).


[Закрыть], предлагали пистолет ребятишки из Коврова[638]638
  Об истории с пистолетами см. наст. изд., с. 70.


[Закрыть]. И еще, – я тогда в Павлово-Посаде у Владика Сафронова жил[639]639
  В Павловском Посаде Ерофеев работал разнорабочим на местном заводе стройматериалов летом 1962 года (Авдиев 1998. С. 157). По некоторым данным, в это же время в городе жил бывший однокурсник Ерофеева по ОЗПИ Са(о?)фронов, но не «Владик», а Валерий (Берлин, Шталь 2005. С. 38); Валерием же назвал Са(о?)фронова в разговоре с нами Борис Сорокин.


[Закрыть], – какие-то ребята принесли трехлитровую банку какого-то спирта, и никто не решался первым принять дозу. Так вот я первый и выпил. Через десять минут в мою честь все пели здравицу[640]640
  Эту историю Ерофеев рассказывал неоднократно, см., например, в интервью Ирине Тосунян: «Ко мне опять же приехали знакомые с бутылью спирта. Главное, для того чтобы опознать, что это за спирт. „Давай-ка, Ерофеев, разберись!“ На вкус и метиловый, и такой спирт – одинаковы. Свою жизнь, собаки, ценят, а мою – ни во что. Я выпил рюмку. Чутьем, очень задним, почувствовал, что это хороший спирт. Они смотрят, как я буду окочуриваться. Говорю: „Налейте-ка вторую!“ И ее опрокинул. Все внимательно всматриваются в меня. Спустя минут десять говорю: „Ну-ка, налейте третью!“ Трясущиеся с похмелья – и ведь выдержали, не выпили – ждут. Дурацкий русский рационализм в такой форме. С той поры он стал мне ненавистен» (Ерофеев 2003. С. 515–516).


[Закрыть].

– Да я понимаю, спирт – это, конечно, подвиг, только такие подвиги и надо совершать[641]641
  Отметим «полемику» со словами Венички: «Я согласился бы жить на земле целую вечность, если бы прежде мне показали уголок, где не всегда есть место подвигам» (Там же. С. 128).


[Закрыть]. Но пистолет-то зачем тебе, когда магазин рядом? А если тебя бы лишили магазина рядом, вспомнил бы про этот пистолет?[642]642
  Ср. с парадоксами в «Москве – Петушках»: «В этом вагоне тебя незачем было будить, потому что ты спал в том. А в том – зачем тебя было будить, если ты в этом и сам проснулся?» (Там же. С. 207).


[Закрыть]

И тут мы пришли к единому мнению, что пистолет нам нахрен не нужен, а приобретем бинокль.

– В него сразу видно, Авдяшка[643]643
  Авдяшка, Авдяша – прозвища Игоря Авдиева, см. примеч. 1 на с. 60.


[Закрыть] в очереди стоит за вином или так, дуром прет, и что несет – красное или белое.

– Авдяшка дурак, что ли? Конечно, красное и белое.

– Вот и посмотрим – на то он и бинокль[644]644
  Тема биноклей также освещена в «Москве – Петушках»: «Стоит только Эйфелева башня, а на ней генерал де Голль, ест каштаны и смотрит в бинокль во все четыре стороны. А какой смысл смотреть, если во всех четырех сторонах одни бардаки!..» (Там же. С. 181).


[Закрыть].

– А ты знаешь, Ерофейчик, у меня эти цвета кое-какие ассоциации вызывают.

– Ты, наверное, имеешь в виду Стендаля.

– Да нет, Ерофейчик. Стендаля каждый ребенок знает[645]645
  А еще каждый младенец знает, как очищается политура (Ерофеев 2003. С. 158).


[Закрыть]. Конечно, вспомнил! Ты притащил в Орехово-Зуево черную Зимачиху к красной Руновой[646]646
  См. примеч. 2 на с. 38 и примеч. 4 на с. 88.


[Закрыть] и каждой из них лапшу на уши вешал. «Раз уж приехал к Руновой, должен же я пойти к ней в ее келью и засвидетельствовать свое почтение». Ну а <Зимаковой>[647]647
  В рукописи описка: «Руновой».


[Закрыть] – с точностью наоборот. Ну <и> схлопотал от Руновой из ружья, хорошо, что патрон заклинило[648]648
  Пересказ апокрифической истории, известной со слов Тихонова, о том, как Ерофеев познакомил двух девушек, с которыми встречался, – Юлию Рунову и будущую жену Валентину Зимакову, что вылилось в попытку Руновой выстрелить в Ерофеева из ружья. В разных интервью Тихонов рассказывал разные подробности – по одной из версий, он спас Ерофеева, ударив по ружью, по другой – заряд был холостым (см.: Лекманов, Свердлов, Симановский 2020. С. 154–155); приводимая здесь версия, что выстрела не было, выглядит, пожалуй, самой достоверной.


[Закрыть]. Я ее еще пожурил за это: «Зачем же в гениев стрелять, когда соперница рядом»[649]649
  В другом варианте история с ружьем доводится до полного абсурда, напоминающего видения Венички в «Москве – Петушках»: «Я помню, как в Орехово-Зуеве все эти Черные с ружьем бегали и в тебя стреляли, а ты после на одной из них женился сдуру».


[Закрыть].

Поехали лучше в Коломенский педвуз, там магазины с девяти открываются, может, поучишься немного[650]650
  См. примеч. 3 на с. 36. В другом варианте «мемуаров»: «– Ну тебя в пи<з>ду, Тихонов, сходим в магазин и я поеду учиться в Коломну, там, говорят, вино с 9-ти продают. / – А меня на кого бросаешь? Ты же обещался <меня> подготовить к экзаменам, чтобы я в 6‐й класс перешел, все-таки 21‐й год <мне> уже».


[Закрыть]. И то – какой из тебя советский учитель? Если только как из Авдяшки монах, а из моего хрена – тяж[651]651
  Так считал не только Вадим Тихонов, но и ректор ВГПИ Борис Киктёв, в приказе которого говорилось, что Ерофеев отчисляется как человек, «моральный облик которого не соответствует требованиям, предъявляемым уставом вуза к будущему учителю и воспитателю молодого поколения» (Шталь 2019. С. 171). Тяж – ремень, трос, веревка для передачи тяговой силы от чего-либо.


[Закрыть]. И вообще в мире есть и другие ценности, например кабельные работы. Там можно хотя бы младенцам на орехи заработать, а из леса – вино делать[652]652
  В одной из версий – самогон, который предлагается продавать англичанам. Возможно, намек на знаменитую «табуретовку», о которой Остап Бендер рассказывал доверчивым американцам (Ильф И., Петров Е. Золотой теленок; Щеглов Ю. Комментарий к роману «Золотой теленок». М., 1995. С. 69).


[Закрыть]. Помнишь, Христос из воды вино делал, а чем мы хуже? Да у нас другого и выбора нет. Помнишь, ты меня спрашивал, что сначала было – слово или дело?[653]653
  См. обыгрывание этого евангельского зачина Прохоровым из «Вальпургиевой ночи»: «Я не очень верю, что в начале было Слово, но хоть какое-то задрипанное – оно должно быть в конце» (Ерофеев 2003. С. 240).


[Закрыть] Так я тебе отвечу: конечно, дело. Ну о чем болтать, пока дело не сделано? А следующим, конечно, было вино, и, конечно, следующая была баба[654]654
  В другом варианте: «Только я сам читал: сперва Он сделал бабу, потом вино, чтобы, когда человек появится, ему было чего делать на этом свете. А про ребра все выдумали».


[Закрыть]. Дурак был Ходасевич, когда писал:

 
Что верно, то верно:
Нельзя силком
Девчонку тащить на кровать.
Ей надо сперва стихи почитать,
Потом напоить вином[655]655
  Почти точная цитата из стихотворения В. Ходасевича «Окна во двор» (1924) (Ходасевич В. Собр. соч.: В 8 т. Т. 1. М., 2009. С. 181).


[Закрыть].
 

– Дурак ты, Тихонов! Где это ты все вычитал?

– Да были кое-какие скрижали[656]656
  По всей вероятности, ходовая шутка в этой компании. В записных книжках Ерофеев несколько раз называет скрижалями собственные дневники.


[Закрыть]. А вообще пора прекращать богословские разговоры: Авдяшка из магазина идет, а им с Сорокиным на службу к 12-ти[657]657
  То есть на церковную службу.


[Закрыть]. Правда, опиум тут и там, только здесь покрепче.

– Конечно, Вадимчик, но они могут перепутать «азм есть» на «есть азм»[658]658
  В записных книжках Ерофеева неоднократно встречается сюжет, где все путает сам Тихонов. См., например, запись:
«Что путает Вадя:Генри Форда и Эрнеста Резерфорда.Жорж<а> Марше и Карон<а> Бомарше.Оффенбах<а> и Фейербах<а>.Ондатру и Клеопатру.Веру Марецкую и Майю Плисецкую.Чухрая и Жухрая.Павла Силенциария и Павла Лициана.Георгия Победоносцева и Георгия Саркисянца.Рембрандта и Ви<л>ли Брандта» (Ерофеев 2007. С. 393).

[Закрыть].

– Да кто это заметит?

– Авдяшка не путает, потому что почти никогда туда не добирается[659]659
  О религиозных исканиях Авдиева и Сорокина и иронии Ерофеева на этот счет см. примеч. 2 на с. 107.


[Закрыть].

– Ну что же, выпьем и жениться, жениться и еще раз жениться[660]660
  «А потом выпьем – и декларацию прав. А уж только потом – террор. А уж потом выпьем и – учиться, учиться, учиться…» («Москва – Петушки» // Ерофеев 2003. С. 193).


[Закрыть]. Тебя вроде из‐за твоей комсомольской богини Руновой из Орехова выперли[661]661
  Это утверждение не соответствует действительности, однако некоторые детали истории, якобы сопутствовавшей исключению Ерофеева из ОЗПИ и происходившей с участием Юлии Руновой, изложены в: Берлин, Шталь 2005. С. 37 (источник рассказа, впрочем, в публикации не указан).


[Закрыть] и ты с горя пошел в милицию диспетчером работать[662]662
  Одна из подработок, не оставивших следа в ерофеевской трудовой книжке, но упомянутых в итоговой автобиографии: «…работал ‹…› дежурным отделения милиции (Орехово-Зуево)» (Ерофеев 2003. С. 7).


[Закрыть]. Куда, кстати, тебе на тебя сигналы поступали, что ты к Руновой в общагу ломишься. Ты ведь к ней домой свататься ездил, и пока с будущей тещей ля-ля разводил[663]663
  В другом варианте Ерофеев говорит об этом «сватовстве»: «Да, ничего не получилось – ее мамаша меня и на дух не приняла».


[Закрыть], она на мотоцикле чуть башку себе не оторвала[664]664
  Первая жена Тихонова Лидия Любчикова рассказывала: «Юлия у них была „комсомольская богиня“. Она была, кажется, секретарь комсомольской организации, девица с волевым характером, ездила на мотоцикле, стреляла и так далее» (Ерофеев 2003. С. 536).


[Закрыть].

– Да! Не оказался я тем Базаровым, что лягушек резал[665]665
  Не раз упрекаемый в нигилистических взглядах Ерофеев среди прочего выписал в 1961 году в дневник фразу Достоевского про «…беспокойного и тоскующего Базарова (признак великого сердца), несмотря на весь его нигилизм» (Ерофеев 2005. С. 48). Во фразе, которую цитирует Тихонов, можно усмотреть намек на биологическое образование Юлии Руновой.


[Закрыть].

– Так женись на Зимачихе, у тебя хоть теща колдунья будет. Помнишь, она то в кошку, то в козу превращается[666]666
  См. воспоминания Л. Любчиковой о первой теще Ерофеева, Наталье Кузьминичне Зимаковой (примеч. 2 на с. 38): «[Т]еща не очень любила Веню, как водится у тещ. Про нее „владимирцы“ сочинили, что она была ведьмой, как, впрочем, и Валя. Бен (то есть Венедикт Ерофеев. – Примеч. сост.) рассказывал: „Смотрю, стоит теща, а козы нет, потом тут же стоит коза, а тещи нет“» (Ерофеев 2003. С. 535).


[Закрыть]. Младенца родишь, глядишь, и орехи понадобятся.

– Да я все равно их потеряю между Москвой и Петушками.

– Но ведь зато купишь, – отвечаю. – А это зачтется. А с младенцем будем в дурачки играть[667]667
  Суть игры в дурачки объясняется в другом варианте: «И я с ним в дурачки поиграю: „Ты – дурачок!“ – „Нет, ты – дурак!“».


[Закрыть] и песенки сочинять, а в это время Кузьминична[668]668
  Т. е. теща Ерофеева, Н. К. Зимакова.


[Закрыть] будет тухлые огурцы на закуску таскать, на ее языке это называется «шик, блеск, имре, легант»[669]669
  «Шик и блеск иммер элегант» – название эссе, которое Веничка отослал в «Ревю де Пари» (Ерофеев 2003. С. 182).


[Закрыть].

<Дополнение>

Где же это я прервал свои опусы? Ну конечно, на кабельных работах.

Помнишь, как с вертолета на нас прямо в степи налетели главный инженер с главным экономистом управления: в партию нас принимать и в Иран к курдам кабель тянуть[670]670
  По-видимому, речь идет об истории, рассказанной Игорем Авдиевым: «Однажды выдвинули кандидатуру Венедикта, как опытного уже, дипломированного специалиста, спайщика-симметрировщика, на работу в Афганистан. Предложили вступить в коммунистическую партию. Венедикт размечтался в тот вечер всерьез: „может, поехать“ – вот до чего человек может забыться, но выпил и все вспомнил. Какая тебе партия, если у тебя прописка последняя у тети Нюры – временная, еще павлово-посадская…» (Авдиев 1998. С. 154).


[Закрыть]. Ну, согласились за пять ящиков пива. Пилоты быстро в Саратов слетали – всего-то 500 км. А когда узнали в КГБ – наши командиры волосы на заднице вырвали. Бригада-то у нас состояла из трех рецидивистов, которые оттянули по 25, и я с Ерофейчиком[671]671
  Игорь Авдиев также рассказывает в мемуарах: «Коллеги [Венедикта] по работе – почти все с тюремно-лагерным стажем» (Там же. С. 153).


[Закрыть]. Правда, был у нас такой Хеладзе – и тот отказался ехать, мне по секрету рассказали[672]672
  В. Хеладзе упоминается в дневниках Ерофеева 1972 года (Ерофеев 2007. С. 22, 39).


[Закрыть]. Так и кобелились, пока весь кабель не сгнил[673]673
  Ср. с производственным процессом в «Москве – Петушках»: «А потом ‹…› хватали барабан с кабелем и начинали его разматывать, чтоб он до завтра отмок и пришел в негодность» (Ерофеев 2003. С. 137).


[Закрыть].

Потом нас загнали в Брянскую обл<асть>[674]674
  На кабельных работах в Брянске и Брянской области Ерофеев работал, например, в 1965 и в 1966 годах (Ерофеев 2005. С. 329, 428, 479 и др.).


[Закрыть]. Самогон там 1 р. 50 к., да и леса хорошие[675]675
  Вероятно, намек на зачин советской песни: «Шумел сурово брянский лес…» (муз. С. Каца, сл. А. Сафронова). Песня эта написана о партизанах (см. чуть ниже в «мемуарах» Тихонова).


[Закрыть] – литров сто возьмем.

– А может, здесь партизаны? – спрашивает меня Ерофейчик.

– Да наводил я справки: был один залетный – у моей хозяйки хромую кобылу украл. А она пожаловалась ихнему бургомистру, и ей дали здорового немецкого битюга.

– Ври, да не завирайся, – говорит Ерофейчик.

– Клянусь пожелтевшими окороками, которые хранятся у нее в погребке в ящике.

– Да откуда ты это знаешь?

– Так сам же ел и похваливал под картошку и огурчики.

– Сукин сын ты, Тихонов! Поедешь на трассу и будешь делать из сосны вино, а я останусь симметрировать кабель[676]676
  Симметрированием называются мероприятия, проводимые при монтаже кабелей связи с целью уменьшения взаимных влияний между их цепями и уровня помех от внешних источников. См. из письма Ерофеева сестре Тамаре: «Я девять лет отбарабанил симметрировщиком кабельных линий связи, а ты всю жизнь почтамтка. Так вот, скажи мне, пожалуйста, почему звонящего из ФРГ Иоффе вдесятеро слышнее, чем собственную жену из Петушинского р-на, в 130 км?» (Ерофеев 1992. С. 126).


[Закрыть] – Сталин за это нам премию даст.

Тут я замечу читателю, <что> начальнику нашего участка почему-то дали кличку Сталин. А он, как ни странно, даже улыбнулся, когда какой-то пьяный спайщик хотел его оскорбить.

И конечно, тут начался если не Содом, то Гоморра – это точно. Когда приехал Сталин, танкетка[677]677
  Вероятно, имеется в виду машина, используемая для прокладки телефонного кабеля.


[Закрыть] была где-то в овраге, а симметрик[678]678
  В рукописи это место можно прочесть и в каламбурном варианте: «асимметрик» (правильно – симметрировщик).


[Закрыть] Веня заперся в избе у хозяйки. Только кучка практикантов-ремесленни<ко>в окружила его и требовала зарплаты за то, что они рубили лес. Конечно, нас расформировали, и мы некоторое время работали на разных участках[679]679
  История о том, как начальство, приехавшее контролировать укладку кабеля Ерофеевым сотоварищи, было вынуждено прибегнуть к кадровым перестановкам, описана и в «Москве – Петушках» (Ерофеев 2003. С. 140–141). Какая из этих историй повлияла на какую, сказать затруднительно.


[Закрыть].

В это время я работал в Подмосковье и жил в поселке Мелихово под Орехово-Зуевом[680]680
  Нам не удалось обнаружить такой населенный пункт в Орехово-Зуевском районе.


[Закрыть]. И вот в одно прекрасное время ко мне подъезжают Ерофеев с Валентиной Зимаковой. А моя Маша ну ни в какую не дает на пару бутылок[681]681
  Возможно, о ней идет речь в записной книжке Ерофеева 1967 года: «Тихонов передает мне впечатления после 2‐го вечера с Марией Николаевной: „Это бонтонная женщина, ее голыми руками не возьмешь, ежовые рукавицы одевать надо“» (Ерофеев 2005, С. 542). Если наше предположение верно, история о ЗАГСе (см. далее) вымышлена, так как Ерофеев зарегистрировал брак с Валентиной Зимаковой еще в начале 1966 года.


[Закрыть]. Пришлось идти на компромисс: мы – обе пары – подаем заявления в ЗАГС на женитьбу. Благо председатель сельсовета – подруга Маши. Ну тут – пир горой, а наутро ехидная секретарша отказала в регистрации: «Подождите недельку, пока окрепнут чувства». Ну, с горя раздавили пару пузырей, Ерофейчик удрал в Лобню, а я в Щелково. Ерофеев все-таки женился на своей Зимаковой, ну а мне не вышла судьба. Женитьба на Зимаковой была весьма примечательна.

Как-то я приезжаю в Мышлино. Сидит грустный Ерофейчик. Я, конечно, сходу:

– Есть идея! – говорю[682]682
  Идея, конечно, та же самая, что и ранее (см. примеч. 3, с. 172).


[Закрыть].

– Идея-то идеей, вот перед твоим приходом приходил один пиздюк и предложил мне два ящика водки за Зимачиху.

– Дурак ты, – говорю, – Ерофейчик. Подсунул бы ему Кузьми<ни>чну, и сейчас мы с тобой и революцию учинили <бы>, благо идей много. Как звать-то твоего покупателя?

– Да Жора, – говорит.

– Вот и сказал бы ему: «Жора, подержи мой макинтош[683]683
  Отсылка к повторяющимся словам одесской дворовой песни «Я с детства был испорченный ребенок…»


[Закрыть], а я пойду пописаю».

– Твоя правда, Вадимчик, только я уже сказал ей: «При первой возможности – прощай»[684]684
  Возможно, речь об апокрифической истории про директора караваевской школы, влюбленного в Валентину Ерофееву (Зимакову), что якобы повлияло на распад ее брака с Ерофеевым (см. примеч. 5, с. 116).


[Закрыть].

Ну, какие в Мышлине мы устраивали революции – это уже описано в «Москв<е> – Петушк<ах>», только стоит добавить, что все разрушения, которые мы нанесли, – это разломали печку-времянку в избе у Кузьминичны, и то только из‐за того, что Авдяша был слишком высок и задел лбом вытяжную трубу[685]685
  Труба от буржуйки, которая тянулась через всю избу в окно, запомнилась в мышлинском доме Ерофеева многим (Ерофеев 2003. С. 535, 562); особенно интересно воспоминание Людмилы Чернышевой о праздновании Нового, 1968, года, в котором виновником «разрушений» предстает не Игорь Авдиев, а сам автор публикуемых «мемуаров»: «Запомнилось забавное поведение Вади Тихонова. На фоне общей трезвости (после новогодней ночи) Вадя ходил по избе веселым, постоянно наталкиваясь на печку-буржуйку. При особенно сильных столкновениях печная труба сваливалась на пол, из‐за занавески моментально выскакивала разъяренная Кузьминична и с проклятием набрасывалась на Тихонова, грозясь разбить ему очки» (Чернышева Л. Мы были разными, но все его любили).


[Закрыть].

<Вот и совершилось – моего Ерофейчика закадрила Галина Носова, впоследствии Ерофеева. Она меня совершенно возненавидела[686]686
  А вот это – чистая правда. См. письма Г. Ерофеевой (Носовой) в наст. изд., с. 127, 149.


[Закрыть]>[687]687
  Последние два предложения в рукописи зачеркнуты.


[Закрыть].