Текст книги "Отдельные виды обязательств в международном частном праве"

Не требуется «новых передаточных актов» и для уступки входящих в объем уступаемых требований акцессорных прав, обеспечивающих платежи по первоначальному договору (п. 1 ст. 10 Конвенции об уступке дебиторской задолженности) и т. д.

Особый интерес представляет решение вопросов, связанных с определением приоритета получения дебиторской задолженности (включая случаи банкротства должника), «когда права на нее одновременно имеют несколько цессионариев», принимая во внимание их практическую значимость, а также отсутствие единообразного подхода в национальном законодательстве отдельных стран.

Как известно, российское законодательство при решении вопроса о приоритете конкурирующих заявителей при уступке одного и того же требования использует критерий очередности его передачи: требование признается перешедшим к лицу, в пользу которого передача была совершена ранее (п. 4 ст. 390 ГК РФ).

В Конвенции об уступке дебиторской задолженности Договаривающимся государствам предлагаются на выбор типовые положения о приоритете, предусматривающие три варианта его определения[279]279
  См.: Приложение к Конвенции об уступке дебиторской задолженности.


[Закрыть]. Один из них основывается на очередности регистрации уступки, что предполагает создание особой «конвенционной» системы регистрации. В соответствии с ней регистрация сделок, связанных с уступкой дебиторской задолженности, осуществляется путем занесения в базу данных определенной информации об уступке (в частности, данных о цеденте и цессионарии и краткой общей характеристики соответствующей дебиторской задолженности, которая может существовать или может возникнуть в будущем). Если же ни один из цессионариев не регистрирует сделку, то преимущественные права определяются фактическим моментом уступки (разд. I «Правила о приоритете на основании регистрации»). В виде вариантов предлагается также установление приоритета по очередности заключения соглашения об уступке (разд. II «Правила о приоритете на основании момента заключения договора уступки») либо на основании уведомления должника об уступке (разд. III «Правила о приоритете на основании момента уведомления об уступке»).

Учитывая сложности в достижении единообразного материально-правового регулирования, в разд. III «Третьи лица» (ст. 22–24) были включены коллизионные правила относительно определения приоритета конкурирующих заявителей требований – конкурирующих цессионариев, других кредиторов цедента, управляющего в деле о несостоятельности цедента.

Статья 22 Конвенции об уступке дебиторской задолженности содержит коллизионную норму, согласно которой все коллизии, относящиеся к вопросу о приоритетах, подлежат разрешению согласно праву местонахождения цедента.

В процессе обсуждения указанной статьи предлагались различные варианты коллизионных привязок, включая отсылки к праву страны должника, к праву страны совершения уступки, к праву места заключения соглашения об уступке, к праву местонахождения цедента[280]280
  На необходимость решения проблемы приоритета заявителей требований в ГК РФ в аспекте коллизионно-правового регулирования обращалось внимание в российской правовой литературе. С учетом международного опыта, в частности ст. 22 Конвенции, вносилось предложение о дополнении ст. 1216 ГК РФ коллизионной нормой, использующей при определении права, регулирующего уступку требований в отношении иных, кроме должника, третьих лиц, привязку к праву местонахождения цедента. См.: Прокофьев А.С. Уступка прав требования в международном частном праве: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2013. С. 23.


[Закрыть]. Выбор последнего варианта обосновывался тем, что он «позволяет подчинить единому праву все уступки дебиторской задолженности, произведенные конкретным цедентом, значительно повышая степень предсказуемости подлежащего применению права, облегчая установление факта произошедшей уступки, а также обеспечивая единообразие учета совершаемых сделок»[281]281
  Sigman H.C., Garcimarin F., Cervantes I.H. United Nations Convention on the Assignment of Receivables in International Trade: Camparative Analysis from Spanish and United States Perspectives // Zeitschrift fur Europaisches Privatrecht. 2006. № 2. P. 263. См. также: Патрикеев Е.А. Указ. соч. С. 153.


[Закрыть]. Однако отношение к решению этого вопроса остается неоднозначным и, как отмечалось в литературе, разногласия в вопросе определения права, применимого к приоритету цессионария в уступленном требовании по отношению к конкурирующим заявителям, являются сегодня (наряду с некоторыми другими сдерживающими факторами) одной из основных причин, препятствующих активному присоединению к ней новых участников[282]282
  См.: Патрикеев Е.А. Указ. соч. С. 152.


[Закрыть].

Особенностью является включение в Конвенцию об уступке дебиторской задолженности наряду с унифицированными материально-правовыми нормами свода автономных коллизионных норм, подпадающих под сферу действия Конвенции и предназначенных для субсидиарного применения (гл. V, ст. 26–32) (если только решение не может быть принято на основе принципов, лежащих в основе Конвенции), в том числе «независимо от какой-либо территориальной связи с государствами-участниками»[283]283
  Подробнее об этом см.: Пояснительная записка секретариата ЮНСИТРАЛ к Конвенции ООН об уступке дебиторской задолженности в международной торговле. URL: http//www.uncitral.org.


[Закрыть]. Так, коллизионные нормы, включенные в указанную главу, могут применяться даже в тех случаях, когда цедент или должник «не находятся в государстве – участнике Конвенции» или когда «правом, регулирующим первоначальный договор, не является право государства – участника Конвенции». При этом необходимо, чтобы уступка носила международный характер и не была бы исключена из сферы действия Конвенции (ст. 26).

В отношении автономных коллизионных норм, содержащихся в гл. V Конвенции об уступке дебиторской задолженности, государствам, «желающим принять Конвенцию», предоставлено право сделать оговорку о том, что они не связаны с положениями этой главы (ст. 39). Как отмечали комментаторы Конвенции, это делает возможным участие в ней тех государств, национальные коллизионные нормы которых не отвечают автономным коллизионным нормам. Такая оговорка, в частности, была сделана Государством Люксембург, ратифицировавшим Конвенцию 16 сентября 2005 г.

Автономные коллизионные нормы воспроизводят общее положение коллизионной нормы ст. 22 Конвенции о том, что приоритет конкурирующих цессионариев определяется в соответствии с правом «государства, в котором находится цедент» (ст. 30). Кроме того, они охватывают значительный круг вопросов, по которым в законодательстве стран с различными правовыми системами (в частности, в английском и немецком праве) имеются принципиальные различия, на что неоднократно указывалось в литературе. Различия отмечались также в регулировании этих отношений в странах, принадлежащих к одной правовой системе (например, в Германии и Австрии)[284]284
  Об этом см., например: Assigment Agreements under English Law: Lost between Contract and Property Law? The Journal of business law. July 2005. P. 473–474; Суханов Е.А. О видах сделок в германском и в российском гражданском праве // Вестник гражданского права. 2006. № 2. С. 17; Патрикеев Е.А. Указ. соч. С. 142.


[Закрыть].

При формулировании автономных коллизионных норм во многих случаях использовались компромиссные решения, в свое время достигнутые в Римской конвенции[285]285
  В настоящее время заменена Регламентом «Рим I». Конвенция продолжает использоваться для разрешения коллизионных вопросов договорного права, возникающих между Данией и остальными государствами – членами ЕС.


[Закрыть] (в частности, положения ст. 3 «Свобода выбора», п. 1 ст. 4 «Применимое право при отсутствии его выбора», ст. 7 «Строго императивные нормы», ст. 9 «Формальная действительность», ст. 12 «Добровольная передача прав и обязанностей», ст. 16 «Публичный порядок» и др.).

Так, согласно Конвенции об уступке дебиторской задолженности форма договора об уступке определяется с использованием альтернативных коллизионных привязок:

а) к «праву, регулирующему договор» либо к «праву страны места его заключения» – если цедент и цессионарий, заключившие этот договор, находятся в одном и том же государстве;

б) к «праву, регулирующему договор» либо к «праву одного из государств» – если указанные стороны договора находятся в разных государствах (ст. 27).

Подобное решение предложено в настоящее время в Регламенте «Рим I», содержащем альтернативную коллизионную привязку, отсылающую при определении формы соглашения об уступке к праву, регулирующему договор «по существу» либо к праву страны, где он был заключен (ст. 11). Коллизионная привязка, предусматривающая применение к форме соглашения об уступке право, регулирующее договор, известна и законодательству отдельных стран.

На основании ст. 145 Закона Швейцарии 1987 г. «О международном частном праве» «форма соглашения об уступке требования регулируется исключительно правом, применимым к договору об уступке». Подобным образом в настоящее время решается вопрос и в российском праве. Поскольку в ГК РФ отсутствует специальная норма, на основании которой определялось бы право, подлежащее применению к форме соглашения об уступке требования (цессии), выбор права осуществляется на основании общей нормы ст. 1209 «Право, подлежащее применению к форме сделки» ГК РФ. Как известно, указанная статья претерпела изменения в ходе реформы разд. VI ГК РФ, подчинив форму сделки праву страны, подлежащему применению к самой сделке (в отличие от правила, действовавшего до принятия Федерального закона от 30 сентября 2013 г. № 260-ФЗ и отсылавшего к праву места заключения сделки).

Особый интерес представляют коллизионные нормы ст. 28 и 29, устанавливающие правила определения подлежащего применению права соответственно к отношениям между цедентом и цессионарием и между цессионарием и должником.

Согласно Конвенции об уступке дебиторской задолженности взаимные права и обязанности цедента и цессионария регулируются в соответствии с принципом автономии воли «избранным ими правом» (п. 1 ст. 28), а при отсутствии соглашения между ними подлежащее применению право определяется на основании критерия наиболее тесной связи с договором (п. 2 ст. 28). К отношениям между цессионарием и должником подлежит применению право страны, которому подчиняется первоначальный договор. В соответствии с этим правом определяются допустимость уступки требования, отношения между цессионарием и должником, условия, при которых требование может быть предъявлено к должнику цессионарием, вопрос о надлежащем исполнении обязательства должником (ст. 29). Возможность выбора права самими сторонами в этом случае не предусматривается.

Предложенные в Конвенции об уступке дебиторской задолженности подходы были использованы и в других правовых актах. Так, на проблему разграничения сфер действия каждого из правопорядков в рамках указанных отношений обращалось внимание при анализе недавно принятого Гаагской конференцией по международному частному праву документа – Гаагские принципы выбора применимого права к международным коммерческим договорам[286]286
  Одобрены 19 марта 2015 г. Документ доступен на сайте Гаагской конференции. URL: www.hcch.net.


[Закрыть]. Отмечалось, в частности, что объем формулировки ст. 10 Принципов, регулирующей отношения между цессионарием и должником, «в данном случае сужен» и во многом базируется на широко известных подходах, получивших отражение в Конвенции об уступке дебиторской задолженности (ст. 28, 29), в Руководстве ЮНСИТРАЛ для законодательных органов по обеспеченным сделкам 2007 г. (рекомендации 216, 217), Регламенте «Рим I» (ст. 14)[287]287
  См.: Зыкин И.С. Гаагские принципы о выборе применимого права к международным коммерческим договорам // Актуальные правовые аспекты современной практики международного коммерческого оборота: сборник статей / под общ. ред. А.С. Комарова. М., 2016. С. 90.


[Закрыть]. Следует отметить, что такой же подход в настоящее время использован и в ст. 1216 ГК РФ (в ред. Федерального закона от 30 сентября 2013 г. № 260-ФЗ)[288]288
  О коллизионно-правовом регулировании уступки требования в российском праве см. подробнее: Лазарева Т.П. Правовое регулирование перехода прав кредитора в Гражданском кодексе Российской Федерации (коллизионные вопросы) // Журнал российского права. 2015. № 5.


[Закрыть].

Глава 5
Обязательства в сфере регулирования расчетно-кредитных отношений по внешнеэкономическим контрактам

1. Общие положения. Расчеты по внешнеэкономическим контрактам представляют собой механизм, который согласовывается сторонами для уплаты покупной цены. Вопрос о том, в какой конкретной форме будет произведен платеж, в каждом случае определяется сторонами в контракте. При этом применение отдельных форм расчетов может быть предусмотрено межгосударственными соглашениями Российской Федерации, а также национальными правилами валютного и экспортного контроля.

В международной коммерческой практике применяются разнообразные формы расчетов (в том числе платежными поручениями, в порядке инкассо, с аккредитива) – как с использованием денежных средств, так и посредством ценных бумаг (векселей, чеков). Общим для них является то, что так или иначе они связаны с международными коммерческими контрактами, во исполнение которых осуществляются.

Для российских участников международной коммерческой деятельности применение отдельных форм расчетов по контрактам подчинено правилам о безналичном порядке их осуществления, что обусловливает участие в них банков. Как вытекает из общих положений п. 2 ст. 861 и ст. 862 ГК РФ, безналичные расчеты могут осуществляться в форме расчетов платежными поручениями, расчетов по аккредитиву, по инкассо, чеками, а также в иных формах, предусмотренных законом, банковскими правилами или применяемыми в банковской практике обычаями. Из специальных правил валютного регулирования также следует, что расчеты при осуществлении валютных операций производятся юридическими лицами – резидентами через банковские счета в уполномоченных банках и через счета, открытые в установленном порядке за пределами территории Российской Федерации, за счет средств, зачисленных на эти счета (ст. 14 Федерального закона от 10 декабря 2003 г. № 173-ФЗ «О валютном регулировании и валютном контроле»).

Предопределенность отдельных форм расчетов условиями контракта ставит вопрос о соотношении торговой и банковской сфер коммерческой деятельности, в частности, в какой мере предписания контракта должны выполняться участниками банковских сделок и соответственно каким обязательственным статутам подчиняются определенные в контракте банковские сделки. Так, на применение отдельных форм расчетов, предусматривающих платежи против товара либо документов (что свойственно расчетам по аккредитиву и инкассо), рассчитаны положения ст. 57, 58 Венской конвенции, предусматривающие срок и место уплаты цены. Различные варианты формулировок и порядок использования способов платежа и форм международных расчетов (с открытого счета, по документарному аккредитиву и инкассо), а также условия предоставления банковской гарантии предусматриваются Типовым контрактом международной купли-продажи готовых изделий, предназначенных для перепродажи (Публикация МТП № 556(Е) (ст. 5), разработанным для сделок, подпадающим под регулирование Венской конвенцией.

Сложившиеся в банковской практике современные подходы в этой области предусматривают, что условия, сформулированные в основном контракте, хотя и влияют на банковские сделки, однако не сказываются на их самостоятельном, не зависимом от контракта характере. Они представляют собой «совокупность международных сделок, обособленных от тех возмездных договоров, в осуществление которых они были фактически инициированы»[289]289
  Канашевский В.А. Международные сделки: правовое регулирование. С. 268. См. также: Михайлов Д.М. Международные контракты и расчеты. М., 2004.


[Закрыть]. Соответственно, к ним применяются обязательственные статуты, отличающиеся от статутов, которым подчиняются лежащие в их основе коммерческие сделки.

Исходя из указанной особенности, международные расчетные отношения в литературе характеризуются как «отношения, складывающиеся между банками и их клиентами по поводу платежей, которые должны проследовать за границу»[290]290
  Там же. С. 267.


[Закрыть]. Они возникают из ряда последовательно заключаемых банковских сделок, в которых участвуют находящиеся в различных странах: плательщик; получатель платежа по внешнеэкономической сделке; обслуживающие их банки; банки-посредники.

Регламентация расчетов по международным коммерческим контрактам осуществляется в актах различной правовой природы. В международных договорах унификация правовых норм, регулирующих расчетные отношения, была успешно проведена лишь в области вексельного и чекового оборота. Ее результатом явились Женевские вексельные конвенции 1930 г. и Женевские чековые конвенции 1931 г.

Национального права, подлежащего применению к участникам международных расчетов на основе норм международного частного права (коллизионных норм), во многих случаях недостаточно для регулирования этих отношений, учитывая, что соответствующие правила имеются не во всех странах либо не рассчитаны на регламентацию форм расчетов, имеющих международный характер. Так, хотя при внесении в гл. 46 ГК РФ изменений на основании Федерального закона от 26 июля 2017 г. № 212-ФЗ «О внесении изменений в части первую и вторую Гражданского кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации»[291]291
  СЗ РФ. 2017. № 31 (ч. 1). Ст. 4761.


[Закрыть] учитывались международные стандарты, содержащиеся в данной главе положения по-прежнему ориентированы на внутренние расчетные отношения[292]292
  См., например: Витрянский В. Новеллы о договорах в сфере банковской и иной финансовой деятельности // Хозяйство и право. 2017. № 11, 12; Мансуров Г.З. Инновация аккредитивного права как результат рецепции актов Международной торговой палаты // Законы России: опыт, анализ, практика. 2018. № 6.


[Закрыть]. Сложности возникают и в связи с определением права, подлежащего применению в каждом случае к сделкам, опосредующим международные расчеты.

2. Регулирование форм международных расчетов в публикациях МТП. Унифицированные правила и обычаи для документарных аккредитивов в ред. 2007 г. (публикация МТП № 600 – UCP 600). Основное значение для правовой регламентации форм международных расчетов приобрели международные акты частноправовой унификации, проведенной в рамках МТП. Указанные акты, основанные исключительно на «автономной системе саморегулирования», являются результатом обобщения международной банковской практики и обычаев, а не «законодательных или иных правовых формулировок»[293]293
  Good R., Kronke H., McKendrick E. Op. сit. P. 351.


[Закрыть]. Такого рода регулирование обычно связывается с процессами глобализации экономики, активно развивающимися начиная с последних десятилетий ХХ в.[294]294
  См.: Вилкова Н.Г. Договорное право в международном обороте. М., 2004. С. 53, 54.


[Закрыть] Вместе с тем в отличие от других сфер международных коммерческих отношений отдельные акты частноправовой унификации в рассматриваемой области еще задолго до активизации указанных процессов глобализации имели основное значение для правового регулирования международных банковских обязательств, отражая потребности мирового делового сообщества[295]295
  В частности, это относится к Унифицированным правилам и обычаям для документарных аккредитивов, первая редакция которых была принята МТП в 1933 г.


[Закрыть].

В области международных расчетов был разработан ряд документов (публикаций), постоянно обновляющихся с учетом потребностей международного делового оборота. Они представляют собой результат быстрого реагирования международного делового сообщества и специализированных международных организаций на процессы, происходящие в международной банковской практике, о чем, в частности, свидетельствуют многочисленные редакции принятых в рамках МТП документов (публикаций). В их числе широко известные публикации МТП: Унифицированные правила и обычаи для документарных аккредитивов (ред. 2007 г., Публикация МТП № 600 – UCP 600), Унифицированные правила для межбанковского рамбурсирования по документарным аккредитивам (ред. 2008 г., Публикация МТП № 727), Международная стандартная банковская практика проверки документов по документарным аккредитивам (ред. 2013 г., Публикация МТП № 745R – ISBP 745R), а также Дополнения к UCP 500, 600 для электронного представления документов еUCP (eUCP v.1.1 Supplement to UCP 500, 600), Правила международной практики резервных аккредитивов (Публикация МТП № 590 – ICP 98), Унифицированные правила и обычаи по инкассо в ред. 1995 г. (Публикация МТП № 522), Унифицированные правила по инкассо. Комментарий (Публикация МТП № 550 (Е)).

Среди принятых МТП документов в области международных расчетов наибольший интерес представляют Унифицированные правила и обычаи для документарных аккредитивов в ред. 2007 г. (Публикация МТП № 600 – ICC 600) (далее – Публикация МТП № 600)[296]296
  См.: Унифицированные правила и обычаи для документарных аккредитивов. Редакция 2007. ICC Russia. Российский национальный комитет Международной торговой палаты – Всемирная организация бизнеса.


[Закрыть]. Впервые одобренные в 1933 г. на Венском конгрессе МТП, они пересматривались в 1951, 1962, 1974, 1983, 1993 гг. С 1 июля 2007 г. Правила действуют в редакции, принятой Исполнительным Советом МТП в ноябре 2006 г. Последние версии этого документа получили всеобщее признание, были одобрены банками и названы «глобальными нормативными системами аккредитивов»[297]297
  Базедов Ю. Право открытых обществ – частное и государственное регулирование международных отношений: общий курс международного частного права / пер. с англ. Ю.М. Юмашева. М., 2018. С. 106.


[Закрыть].

Публикация МТП № 600 также получила одобрение международных организаций, в том числе ЮНСИТРАЛ, которая признала их «ценным вкладом в содействие развитию международной торговли» и рекомендовала к использованию в соответствующих случаях в сделках, связанных с «выдачей документарных аккредитивов».

Публикация МТП № 600 охватывает различные аспекты осуществления расчетов по аккредитиву. В ней определены понятие, сфера применения, круг участников, этапы осуществления расчетов, права и обязанности сторон, требования к документам и стандартам их проверки и др.

В последнюю редакцию Публикации МТП № 600 (по сравнению с предыдущей редакцией этого документа – ICC 500) внесены существенные изменения, которые коснулись практически всех аспектов проведения расчетов по аккредитиву. Характерной особенностью явилась направленность на стандартизацию банковских операций, соответствующую общим тенденциям международной банковской практики, а также на формализацию деятельности кредитных организаций, их абстрагирование при осуществлении банковских обязательств от основных коммерческих сделок, ускорение проведения расчетов. Этой же цели служат принятые в развитие этих правил МТП документы – Международная стандартная банковская практика проверки документов по документарным аккредитивам (редакция 2007 г. для UCP 600), а также Дополнения к UCP 500 для электронного представления документов еUCP (приняты в 2002 г. и впоследствии адаптированы к новой редакции Унифицированных правил МТП (UCP 600).

Существенным является положение ст. 1 «Применение Унифицированных правил» Публикации МТП № 600. Как из нее следует, Унифицированные правила являются сводом правил (правилами), которые применяются к любому документарному аккредитиву (включая резервные аккредитивы, в той степени, в какой они могут быть к ним применены), если текст аккредитива четко свидетельствует о применении этих правил. Они являются обязательными для всех сторон по аккредитиву, если только аккредитив прямо не изменяет или не исключает их положения.

Следует отметить, что на практике вопрос о применимости Унифицированных правил обычно не возникает, принимая во внимание, что в тексте аккредитива практически во всех случаях содержится стандартная оговорка о его подчинении этим Правилам, т. е. они рассматриваются в качестве договорного условия.

Вместе с тем содержащееся в ст. 1 Публикации МТП № 600 уточнение проясняет один из наиболее спорных вопросов об их правовом статусе, позволяя их оценить как документ (правила), разработанный МТП, а также как свод обычаев делового оборота, не требующий для их применения обязательной ссылки в тексте аккредитива (как это предусматривалось в предыдущей редакции)[298]298
  О правовой природе публикаций МТП см., например: Лунц Л.А. Курс международного частного права: в 3 т. М.: Спарк, 2002. С. 517; Зыкин И.С. Обычаи и обыкновения в международной торговле. М., 1983; Его же. Внешнеэкономические операции: право и практика. М., 1994. С. 240, 241; Звеков В.П. Международное частное право: учебник. 2-е изд., перераб. и доп. С. 130; Мансуров Г.З. Международный аккредитив: Доктрина, нормотворчество и правоприменительная практика. М., 2004; и др.


[Закрыть]. Комментаторы UCP 600 интерпретируют внесенное в ст. 1 изменение скорее как рекомендацию сторонам, а не как требование инкорпорировать UCP в аккредитив. Таким образом, «возможность молчаливого включения не исключается»[299]299
  Базедов Ю. Право открытых обществ – частное и государственное регулирование международных отношений: общий курс международного частного права. М., 2018. С. 107.


[Закрыть]. В настоящее время это признается даже теми авторами, которые с учетом особенностей национальных правовых систем (в частности, общего права) исходили из обязательности их инкорпорации и применения лишь в качестве договорного условия[300]300
  См.: Good on commercial law. 4th ed. Р. 1076.


[Закрыть]. Следует отметить, что подобное мнение высказывалось в зарубежной литературе и до принятия последней редакции UCP. В частности, отмечалось, что данные Правила являются отражением международной банковской практики и могут применяться даже при отсутствии ссылки на них, поскольку рассматриваются как серьезное доказательство существующих банковских обычаев, косвенно (impliedly) инкорпорированных в контракт[301]301
  См.: Канашевский В.А. Международные сделки: правовое регулирование. С. 262; Good R. Commercial Law. London. Penguin Group. 2nd ed. 1996. P. 985.


[Закрыть].

В литературе также отмечалось, что некоторые положения Унифицированных правил МТП (UCP 600) содержат основополагающие принципы (например, независимость аккредитива от основной сделки). Из этого был сделан заслуживающий внимания вывод, что ни один из сводов правил, таких как Унифицированные правила, не способен исчерпывающим образом определить сферу своего применения[302]302
  См.: Good R., Kronke H., McKendrick E. Op. сit. P. 359.


[Закрыть].

Интересно отметить, что в период государственной монополии внешней торговли в нашей стране Внешторгбанк СССР присоединился к редакции Унифицированных правил 1983 г. № 400 в соответствии с решением Совета Банка, в связи с чем они были признаны обязательными для всех учреждений этого Банка, а также для его клиентов, осуществляющих расчеты по аккредитиву[303]303
  См.: Инструкция Внешторгбанка СССР от 25 декабря 1985 г. № 1 «О порядке совершения банковских операций по международным расчетам». Инструкция о порядке совершения банковских операций по международным расчетам. М., 1993.


[Закрыть].

Предоставление другим российским банкам права в установленном порядке проводить операции по международным расчетам поставило вопрос о соотношении Унифицированных правил МТП и российского права, подлежащего применению к аккредитивной форме расчетов.

Представляется, что ответ на этот вопрос содержится в ст. 31 Федерального закона «О банках и банковской деятельности», из которой следует, что кредитные организации осуществляют международные расчеты в порядке, установленном федеральными законами и правилами, принятыми в международной банковской практике. Это, в частности, предполагает применение Унифицированных правил МТП, представляющих собой свод международных обычаев. Учитывая место обычая в иерархии источников правового регулирования ГК РФ (п. 5 ст. 421), при отсутствии соответствующей ссылки на Публикацию МТП № 600 в тексте аккредитива, как представляется, ее положения подлежат применению после диспозитивных норм российского законодательства.

Новеллой явилось включение в текст Публикации МТП № 600 двух новых статей – ст. 2 «Определения» и ст. 3 «Толкование», отражающих концептуальные подходы внесенных изменений. Так, в соответствии со ст. 2 аккредитив означает любое соглашение, как бы оно ни было названо или обозначено, которое является безотзывным и тем самым представляет собой твердое обязательство банка-эмитента выполнить обязательство либо негоциацию надлежаще оформленного представления. В свою очередь, «выполнить обязательство» означает: а) заплатить по предъявлении, если аккредитив исполняется путем платежа по предъявлении; b) принять на себя обязательство отсроченного платежа и заплатить по наступлении срока, если аккредитив исполняется путем отсроченного платежа; с) акцептовать переводной вексель (тратту), выписанный бенефициаром, и заплатить по наступлении срока, если аккредитив исполняется путем акцепта. Также дается понятие негоциации как продажи исполняющим банком векселей или документации в соответствии с надлежащим представлением.

Таким образом, дается определение аккредитива как безотзывного соглашения, «твердого обязательства банка-эмитента» перед бенефициаром осуществить выполнение «платежного обязательства или негоциацию надлежаще оформленного представления». Статья 3 «Толкование» развивает это понятие, указывая, что «аккредитив является безотзывным, даже если в нем не содержится никакого указания на этот счет».

Получили дальнейшее развитие такие принципы правового регулирования аккредитива, как: автономия аккредитива (независимость) от основной коммерческой сделки (ст. 4а); документарный характер (банки имеют дело только с документами) (ст. 14h); самостоятельность банков (банки являются принципалами, а не агентами); строгое соответствие представляемых бенефициаром документов условиям аккредитива (ст. 17b, c); нетрансферабельность аккредитива (если он не обозначен таковым (ст. 48b) и т. д. Указания на независимый характер аккредитива от коммерческих сделок были дополнены положением о том, что банк-эмитент должен пресекать любые попытки приказодателя включить в качестве неотъемлемой части аккредитива копии контракта, на котором основан аккредитив, счета-проформы и другие подобные документы (ст. 4).

Одним из направлений пересмотра Публикации МТП № 600 явилась формализация деятельности банков, ускорение проведения банковских операций. На это указывают формулировки, большинство из которых в настоящее время носит характер долженствования в отличие от ранее содержавшихся диспозитивных норм.

В Публикациях МТП № 600 установлены четкие сроки для проверки документов – пять банковских дней взамен использовавшегося ранее критерия «разумного срока», имеющего в настоящее время широкое распространение при определении сроков исполнения обязательств в других сферах коммерческой деятельности.

Ужесточились требования к представляемым в банк документам: приведено подробное описание оригинала документов, заново сформулированы статьи о транспортных документах и др.

На формализацию деятельности банков направлено регулирование, содержащееся в вышеупомянутом документе eUCP. В нем содержится четкое определение понятия электронной записи (создание, передача, отправка, сообщение, получение или сохранение данных посредством электронных средств), а также требования к самой электронной записи – она должна быть достаточной для аутентификации, а также доступной для изучения в соответствии с условиями аккредитива и т. д.

На практике при рассмотрении внешнеэкономических споров суды нередко обращаются к закрепленному в Правилах МТП (UСР 600) принципу строгого соответствия представляемых бенефициаром документов условиям аккредитива. Так, российская организация (продавец) предъявила иск в МКАС к иностранной фирме о взыскании с нее задолженности по оплате поставленного товара. В ходе рассмотрения иска было установлено, что отгруженный продавцом товар не был оплачен с открытого покупателем аккредитива из-за расхождений между представленными в банк отгрузочными документами и условиями аккредитива. Банк сообщил продавцу, что для оплаты товара с аккредитива необходимо распоряжение покупателя о внесении в него уточнений, которое не последовало. Иск был удовлетворен, учитывая, что неоплата товара с аккредитива не освобождает покупателя от обязанности оплатить полученный товар[304]304
  См.: Розенберг М.Г. Международная купля-продажа товаров. Комментарий к правовому регулированию и практике разрешения споров. М., 2010. С. 255, 256.


[Закрыть].

В литературе также приводился пример из зарубежной судебной практики, когда в тексте аккредитива содержалось указание «на 100 новых грузовиков Шевроле», представленный в подтверждение поставки товара продавцом в банк деливери-ордер содержал указание на «новые грузовики», а в счете-фактуре значились грузовики «в хорошем состоянии». При таких обстоятельствах банк признал документы не соответствующими условиям аккредитива[305]305
  Дело Bank of Melli Iran v.Barclays Bank Ltd. См.: Канашевский В.А. Международные сделки: правовое регулирование. С. 281.


[Закрыть].

В Правилах МТП (UСР 600) содержатся отдельные положения, позволяющие рассматривать аккредитив как инструмент финансирования[306]306
  См.: Кохабидзе Г.К. Новые Унифицированные правила и обычаи для документарных аккредитивов; практика расчетов и ее отражение // Международные банковские операции. 2007. № 1 (17).


[Закрыть]. В отличие от прежней редакции Унифицированных правил МТП (UCP 500), содержавших определение негоциации тратт и других документов как «предоставление стоимости», понятие «негоциация» уточнено. Негоциация означает «покупку» исполняющим банком тратт («выставленных на банк иной, чем исполняющий банк») и/или иных документов «путем авансирования» денежных средств бенефициару, т. е. до наступления срока возмещения (от рамбурсирующего банка) исполняющему банку.

С этих же позиций обращают на себя внимание положения ст. 12b и ст. 35 Публикации МТП № 600, направленные на предоставление возмещения исполняющему банку, уполномоченному банком-эмитентом, в первом случае – при осуществлении им досрочного платежа бенефициару, во втором – при утрате документов в пути от исполняющего банка в банк-эмитент и т. д.

Впервые принятые МТП в 1933 г., Унифицированные правила и обычаи для документарных аккредитивов впоследствии в значительной степени повлияли на формирование национального законодательства стран с различными правовыми системами. На них основаны положения разд. 5 ЕТК США, регулирующие расчеты по аккредитиву. В соответствии с разд. 5–108 ЕТК США определено, что «эмитент должен соблюдать общепринятую практику финансовых учреждений, которые регулярно выставляют аккредитивы». Предусматривается, что Унифицированные правила и обычаи для документарных аккредитивов имеют приоритет над положениями разд. 5 ЕТК США при наличии коллизии между ними, если только аккредитивы, подчиненные Унифицированным правилам, не подпадают под действие императивных положений ЕТК.

Принятые в последние годы на постсоветском пространстве правовые акты, содержащие правила о безналичных расчетах, также свидетельствуют о тенденции постепенного вытеснения национального регулирования положениями публикаций МТП[307]307
  О влиянии публикаций МТП на регулирование внутренних расчетов по аккредитиву см.: Мансуров Г.З. Инновация аккредитивного права как результат рецепции актов Международной торговой палаты // Законы России: опыт, анализ, практика. 2018. № 6; СПС «КонсультантПлюс»; Лазарева Т.П. Влияние актов международной частноправовой унификации на национальное законодательство стран СНГ (на примере расчетных отношений) // Журнал российского права. 2011. № 5. С. 66.


[Закрыть]. В частности, в законодательном порядке предусматривается их использование во внутренних расчетах по аккредитиву при наличии ссылки на них (как на договорное условие) либо как документов, инкорпорированных в национальное законодательство. Например, Банковский кодекс Белоруссии от 25 октября 2000 г. № 441-З распространяет действие «международных правил и обычаев» на внутренние аккредитивы в качестве договорного условия – «в случае отсылки на них в тексте аккредитива» (абз. 3 ст. 266). «Обычаи международного права» признаются в качестве источника правового регулирования не только международных, но и внутренних безналичных расчетов согласно ст. 918 ГК Туркмении: если не предусмотрено иное, права и обязанности сторон определяются по утвердившимся обычаям документарного аккредитива или документарного инкассо в международном обороте». Закон Кыргызской Республики от 23 июля 2002 г. № 123 «Об аккредитивах» «устанавливает действие на территории Кыргызской Республики Унифицированных правил и обычаев для документарных аккредитивов, подготовленных Международной торговой палатой» (ст. 1) и т. д.