Текст книги "Отдельные виды обязательств в международном частном праве"

Глава 4
Договор международного факторинга. Уступка дебиторской задолженности

1. Общие положения. В международной коммерческой практике широко используется договор факторинга, являющийся одним из наиболее развитых правовых инструментов, отражающих современные тенденции мировой экономики. Как и финансовый лизинг, факторинг направлен на привлечение дополнительных источников финансирования в производственную и торговую сферу, являясь своего рода разновидностью коммерческого кредитования. Однако в отличие от лизинга, имеющего целью прежде всего приобретение в аренду имущества (при отсутствии собственных денежных средств) за счет лизингодателя, факторинг представляет собой вид предпринимательской деятельности, связанной с оказанием финансовых услуг коммерческим предприятиям, занимающимся продажей товаров, работ либо услуг.

Факторинг используется преимущественно в сфере купли-продажи товаров. При этом продавец товара, не дожидаясь исполнения покупателем обязательства уплатить цену за товар, за вознаграждение уступает право денежного требования банку или иной коммерческой организации (фактору). Оплачивая продавцу стоимость товара, фактор тем самым предоставляет ему кредит под уступку соответствующих денежных требований покупателю.

Наряду с услугами по кредитованию продавца фактор оказывает и другие финансовые услуги, связанные с погашением покупателем долга, в частности ведением бухгалтерского учета, выставлением счетов по денежным поступлениям, изучением финансового состояния должников, защитой от неплатежеспособности должников. Это позволило охарактеризовать факторинг как «важный инструмент современного менеджмента, особенно в отношении финансирования и руководства предприятием, а также управления рисками»[255]255
  Комаров А.С. Финансирование под уступку денежного требования (глава 4) // Гражданский кодекс Российской Федерации. Ч. 2. Текст, комментарии, алфавитно-предметный указатель. М., 1996. С. 437.


[Закрыть].

Характерным примером современной практики осуществления международного факторинга может служить дело МКАС. Так, при разрешении спора, вытекающего из договора международного факторинга, заключенного между коммерческими предприятиями из Объединенных Арабских Эмиратов (фактор) и из Сингапура (клиент), было установлено, что клиент (продавец по договорам международной купли-продажи товаров) передал фактору, а фактор приобрел право требования к покупателям сумм платежей по договорам купли-продажи товаров через сайт в сети «Интернет». Клиент (продавец) по окончании каждого отчетного периода должен был представлять данные о заключенных договорах купли-продажи товаров, а фактор в соответствии с этими данными осуществлять финансирование (оплачивать требования) клиенту с последующим взысканием соответствующих сумм с покупателей товаров[256]256
  См.: Международное частное право: учебник. 4-е изд., перераб. и доп. / отв. ред. Н.И. Марышева (автор главы 13 – Т.П. Лазарева). С. 394.


[Закрыть].

В отечественной правовой литературе справедливо отмечалось, что юридическую сущность факторинга составляет известный в обязательственном праве институт уступки денежного требования (цессия).

Вместе с тем в отличие от цессии, т. е. «акта передачи права», договор факторинга признается самостоятельным видом предпринимательского договора, обладающим рядом существенных условий[257]257
  См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения. 1998. С. 373. Об отличиях договора факторинга и уступки денежного требования см. также: Николюкин С.В. Правовое обеспечение факторинга во внешнеторговой деятельности // Внешнеторговое право. 2011. № 1.


[Закрыть].

От обычной цессии договор факторинга отличается и по целям использования. Если обычная уступка денежного требования по сделке, как правило, представляет собой способ «погашения» задолженности по сделке, то целью факторинга является финансирование коммерческих сделок[258]258
  См.: Гасников К.Д. Договор финансирования под уступку денежного требования (факторинг) по праву России и Англии. М., 2005.


[Закрыть].

Неслучайным является то, что в российском законодательстве факторинговые обязательства включены «в группу обязательств по предоставлению кредитно-финансовых услуг, а не в качестве особого случая уступки права требования (цессии)»[259]259
  Комментарий части второй Гражданского кодекса Российской Федерации. М., 1996. С. 219.


[Закрыть]. В гл. 43 ГК РФ финансирование под уступку денежного требования (факторинг) признается самостоятельным видом предпринимательской деятельности, обладающим специфическими признаками.

Несмотря на широкое использование факторинга в предпринимательской деятельности, гражданско-правовое регулирование этого договора во многих промышленно развитых стран по-прежнему основывается не на специальных, а на общих нормах обязательственного права, относящихся к уступке требования (цессии)[260]260
  Подробнее об этом см.: Гасников К.Д. Договор финансирования под уступку денежного требования (факторинг) по праву России и Англии. М., 2005; Гражданское и торговое право зарубежных государств: учебник / отв. ред. Е.А. Васильев, А.С. Комаров. 4-е изд., перераб. и доп. Т. II. М., 2006. С. 184–185.


[Закрыть].

При отсутствии единообразных подходов в практике применения факторинговых операций важное значение имела международно-правовая унификация регулирования факторинга, проведенная в рамках международных организаций – УНИДРУА и ЮНСИТРАЛ и повлиявшая на его регламентацию в национальных правовых системах.

2. Правовое регулирование договора факторинга в Конвенции УНИДРУА по международным факторинговым операциям 1988 г. Одним из международно-правовых актов, регулирующих факторинг, явилась Конвенция УНИДРУА по международным факторинговым операциям, подписанная в г. Оттаве 28 мая 1988 г. (далее – Конвенция по факторинговым операциям)[261]261
  Бюллетень международных договоров. 2015. № 7.


[Закрыть].

Конвенция по факторинговым операциям вступила в силу с 1 мая 1995 г. первоначально для трех стран – Франции, Италии и Нигерии. В дальнейшем к ней присоединились Бельгия, Германия, Венгрия, Италия, Латвия и Украина. Россия является участницей данной Конвенции после ее ратификации на основании Федерального закона от 5 мая 2014 г. № 86-ФЗ «О присоединении Российской Федерации к Конвенции УНИДРУА по международным факторинговым операциям»[262]262
  СЗ РФ. 2014. № 19. Ст. 2291.


[Закрыть].

Конвенция по факторинговым операциям принята одновременно с Оттавской конвенцией[263]263
  Об этой Конвенции см. гл. 3 настоящей работы.


[Закрыть]. В обеих Конвенциях при решении общих вопросов были использованы одинаковые подходы. В частности, это относится к сфере ее применения, при определении которой также использовались некоторые решения, содержащиеся в Венской конвенции.

Так, формулировка, аналогичная содержащейся в ст. 6 Венской конвенции (а также в ст. 3 Оттавской конвенции), предусматривается в п. 2 ст. 4 Конвенции по факторинговым операциям, согласно которой вопросы, относящиеся к предмету регулирования данной Конвенции, но прямо в ней не рассмотренные, подлежат разрешению в соответствии с общими принципами, на которых она основана, а при отсутствии таких принципов – с правом, применимым в силу норм международного частного права (коллизионных норм) и т. д.

Как и Оттавская конвенция, Конвенция по факторинговым операциям направлена на регулирование «трехсторонних отношений», вытекающих, соответственно, из двух взаимосвязанных контрактов – факторинга (поставщик/фактор) и международной купли-продажи товаров (поставщик/должник), что, в частности, находит отражение в ст. 1, содержащей определение договора факторинга и его существенных признаков. Под договором факторинга в Конвенции понимается договор, заключенный между поставщиком (с одной стороны) и фактором (с другой стороны), в соответствии с которым поставщик передает (уступает) фактору денежные требования, вытекающие из договоров международной купли-продажи товаров, заключенных между поставщиком и его клиентами (дебиторами). При этом не могут быть предметом уступки денежные требования, вытекающие из сделок по приобретению товаров для личных, семейных или домашних нужд. Фактор должен выполнить по меньшей мере две из следующих функций: финансирование поставщика, включая предоставление ему авансов и кредитов; ведение счетов, относящихся к дебиторской задолженности; сбор дебиторской задолженности; защита от неплатежеспособности дебиторов.

Конвенция по факторинговым операциям регулирует так называемый раскрытый факторинг, при котором должник в обязательном порядке уведомляется в письменной форме об уступке права требования (подп. «в» п. 2 ст. 1). «Письменное уведомление» в данном случае включает в себя телеграммы, телекс и любые другие виды сообщений, которые можно воспроизвести в форме документа, и считается представленным, если оно получено адресатом (п. 4 ст. 2).

В международной практике используется также «нераскрытый» факторинг, при котором договоренность об уступке не раскрывается должнику (покупателю). При этом продавец получает от него покупную цену за товар как доверительный собственник фактора. Полученные суммы зачисляются продавцом на отдельный счет, указанный фактором[264]264
  См.: Шмиттгофф К. Экспорт: право и практика международной торговли. М., 1993. С. 234.


[Закрыть].

Из буквального толкования положений Конвенции по факторинговым операциям следует, что она охватывает отношения факторинга, вытекающие из договора международной купли-продажи товаров.

В отечественной литературе высказывалось мнение, согласно которому на основании Конвенции по факторинговым операциям финансовому агенту могут уступаться денежные требования, вытекающие не только из договоров купли-продажи (поставки) товаров, но и из договоров оказания возмездных услуг, и что под понятие «поставщик», обозначающее одну из сторон факторингового контракта, подпадает не только поставщик по договору поставки или продавец по договору купли-продажи товаров, но и исполнитель (услугодатель) по договору оказания возмездных услуг[265]265
  Витрянский В.В. Договорное право. Книга пятая. Т. 1. М., 2009. С. 531; Канашевский В.А. Международные сделки: правовое регулирование. С. 484.


[Закрыть]. В обоснование приводился п. 3 ст. 1 Конвенции, предусматривающий, что ссылка на «товары» и «продажу товаров» включает в себя «услуги» и «предоставление услуг».

Как представляется, указанное положение Конвенции по факторинговым операциям учитывает особенности возникающих в результате уступки денежных требований отношений, при которых фактор становится правопреемником поставщика относительно получения денежных средств по договору международной купли-продажи товаров и связанных с ним сопутствующих услуг. Оценка Конвенции как относящейся к передаче требований, вытекающих из договора международной купли-продажи товаров, давалась и в юридической литературе[266]266
  См.: Вилкова Н.Г. Договорное право в международном обороте. М., 2004. С. 196; Богуславский М.М. Международное частное право: учебник. 6-е изд., перераб. и доп. М., 2009. С. 335.


[Закрыть]. В частности, отмечалось: «Сущность факторинга по экспорту сводится к тому, что финансовая корпорация (фактор) соглашается освободить экспортера от финансового бремени экспортной сделки». Таким образом, «достигается разделение функций: вывоз (включающий отправку товаров), документация и передача транспортных документов совершаются экспортером (продавцом), но осуществление кредитования в согласованных пределах составляет обязанность фактора»[267]267
  См.: Шмиттгофф К. Экспорт: право и практика международной торговли. С. 231.


[Закрыть].

Согласно ст. 2 Конвенция по факторинговым операциям направлена на регулирование «международной дебиторской задолженности», т. е. на отношения, когда поставщик (цедент) и должник находятся в разных государствах, и не затрагивает «международную уступку дебиторской задолженности», при которой цедент и цессионарий находятся в разных государствах. Соответственно, для ее применения «международный» элемент должен содержаться лишь в отношениях между участниками «базового» договора купли-продажи, по которому передаются требования. При этом сам договор факторинга может быть заключен между предприятиями из одного государства – участника Конвенции. В частности, из нее следует, что положения Конвенции применяются «всякий раз, когда права требования, уступленные по договору факторинга, возникают из договора купли-продажи товаров, заключенного между поставщиком и дебитором, которые являются резидентами различных государств и: а) эти государства, а также государство, в котором находится фактор, являются государствами – участниками Конвенции; или б) договор купли-продажи товаров и договор факторинга регулируются законом государства – участника Конвенции (п. 1 ст. 2).

Как и другие международные договоры, регулирующие коммерческие отношения (Венская конвенция, Оттавская конвенция), Конвенция по факторинговым операциям предусматривает возможность ее исключения участниками факторинга – как сторонами договора факторинга (если это оговорено ими в договоре факторинга), так и сторонами договора международной купли-продажи товаров – в случае уступки, состоявшейся «во время или после того, как фактор в письменном виде был уведомлен о ней» (подп. «б» п. 1 ст. 3). Однако исключение возможно в отношении Конвенции в целом, а не ее отдельных положений, что, в частности, обусловлено целями соблюдения баланса интересов всех трех участников факторинговых отношений (поставщика, фактора, должника).

Трехсторонним характером отношений, составляющих перекрестную связь (в отличие от обычной уступки требований), обусловлено содержание гл. II, посвященной регулированию прав и обязанностей участников (ст. 5–10) Конвенции по факторинговым операциям, включая отношения между фактором и поставщиком, а также с должником, не являющимся стороной по договору факторинга.

Определяя объем уступаемых требований, Конвенция по факторинговым операциям допускает передачу как существующих, так и будущих требований «даже при отсутствии их индивидуального обозначения, если во время заключения контракта или во время возникновения требований они могут быть определены» (п. 1 ст. 5).

Следует отметить, что включенное в Конвенцию по факторинговым операциям положение, предусматривающее возможность уступки будущих требований – при условии их индивидуализации, впоследствии было воспроизведено в других международных актах[268]268
  См., например, ст. 9.1.5 (будущие требования) Принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА (ред. 2016 г.).


[Закрыть], а также в национальном законодательстве стран, включая российское право (ст. 388¹, п. 1 ст. 826 ГК РФ).

Согласно Конвенции по факторинговым операциям для уступки требований не является обязательным дополнительный акт о его передаче. Сходным образом решается вопрос и относительно передачи прав поставщика, вытекающих из договора купли-продажи товаров, включая дополнительные права на владение товаром или любые обеспечительные права. Такая передача может осуществляться как на основании нового акта, так и в рамках основного контракта (ст. 7).

В Конвенции по факторинговым операциям рассмотрен один из наиболее спорных вопросов, является ли договоренность о запрете уступки, достигнутая сторонами договора международной купли-продажи, препятствием для взыскания фактором задолженности с покупателя. Пункт 1 ст. 6 устанавливает общее правило, из которого следует, что уступка продавцом денежного требования фактору будет признаваться действительной, даже если между продавцом и должником (покупателем) существует соглашение о ее запрете (п. 1 ст. 6). При этом добросовестное выполнение обязательств продавцом перед должником не влияет на действительность уступки в случае, если передача была совершена в нарушение условий договора купли-продажи товаров (п. 3 ст. 6).

Принимая во внимание различные подходы в национальном законодательстве стран, не позволявшие на стадии разработки Конвенции по факторинговым операциям выработать какого-либо однозначного решения по данному вопросу, в качестве компромисса в п. 2 Конвенции также было включено положение о признании недействительной уступки по отношению к должнику, если во время заключения договора купли-продажи товаров этот должник имел свое предприятие на территории государства, сделавшего соответствующее заявление согласно ст. 18[269]269
  См.: Unidroit Convention on International Factoring (Ottawa, 1988). Explanory Note by the Unidroit Secretariat.


[Закрыть].

Статьи 8–10 Конвенции по факторинговым операциям содержат положения, направленные на защиту должника, не являющегося стороной договора факторинга. Так, согласно п. 1 ст. 8 должник обязан выплатить фактору причитающуюся денежную сумму, только если он не знал о преимущественном праве какого-либо третьего лица на ее получение, и лишь при условии письменного уведомления должника об уступке с соблюдением установленных требований. Письменное уведомление об уступке, направляемое должнику продавцом либо самим фактором, должно содержать определенные сведения о требованиях, переданных фактору, равно как и о самом факторе. Оно имеет силу только в отношении обязательств, вытекающих из договоров, заключенных в момент или до направления должнику уведомления. При предъявлении фактором должнику требований о платеже этот должник вправе использовать в отношении фактора средства защиты, которыми он мог бы воспользоваться в случае, если бы такое требование предъявил продавец (в частности, право на зачет в отношении требований к продавцу, в чью пользу возникла дебиторская задолженность) (ст. 9).

Вместе с тем если платеж уже совершен должником, но он не получил товары либо получил товары, не соответствующие договору, он не вправе требовать возврата сумм, уплаченных им фактору при неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательств продавцом. В этом случае он вправе предъявить требование непосредственно к продавцу, не обращаясь за взысканием к фактору. Право обратиться с требованием о возврате денежной суммы непосредственно к фактору предоставлено должнику лишь в случаях неосновательного обогащения или недобросовестного поведения фактора – если он произвел платеж фактору, но фактор не оплатил стоимость товара продавцу, а также если фактор осуществил платеж продавцу, заведомо зная в момент уплаты о том, что продавец не исполнил своих обязательств перед должником (ст. 10 Конвенции по факторинговым операциям) и т. д.

На практике нередко встречаются споры, связанные с рассмотрением требований о возврате должнику уплаченных фактору денежных средств за поставленный товар. При этом используются подходы, содержащиеся в Конвенции по факторинговым операциям. Так, при рассмотрении дела в МКАС было установлено, что фактор выполнил свои обязательства по предоставлению клиенту (продавцу) финансирования в связи с поставкой товара в адрес покупателя (истца). Впоследствии выяснилось, что покупатель уплатил денежные средства на счет фактора за ошибочно поставленный товар, который по согласованию сторон договора купли-продажи был возвращен продавцу (ответчику). Покупатель предъявил иск продавцу о взыскании суммы неосновательного обогащения. Суд счел возможным удовлетворить требования истца, приняв во внимание, что в материалах дела отсутствовали какие-либо данные, свидетельствовавшие о том, что при предоставлении финансирования фактор знал об ошибочной отгрузке товара и его возврате продавцу и что товар не подлежал оплате[270]270
  См.: Решение МКАС при ТПП РФ от 2 сентября 2013 г. по делу 225/2012 // СПС «КонсультантПлюс».


[Закрыть].

Важное практическое значение имело включение в Конвенцию по факторинговым операциям гл. III «Последующая переуступка», принимая во внимание распространенные в международной практике случаи множественных уступок требований. Статья 11 распространяет на последующую уступку денежного требования, осуществляемую фактором или лицом, в пользу которого была осуществлена переуступка, положения ст. 5–10, регулирующие права и обязанности сторон при обычной уступке (подп. «а» п. 1), предусмотрев при этом, что ст. 8–10 (регулирующие отношения с участием должника) применяются, «как если бы лицо, которому было переуступлено право требования, являлось фактором» и т. д.

Хотя многие вопросы факторинговых отношений в Конвенции по факторинговым операциям остались неохваченными, в литературе была дана ее характеристика как «опережающей» свое время. Подчеркивалось, что она отражала движение «от доктринального к коммерчески ориентированному решению», впоследствии подкрепленному более детальным регулированием[271]271
  См.: Good R., Kronke H., McKendrick E. Op. сit. P. 412.


[Закрыть]. Отмечалось, что в Конвенции удалось «не только осуществить по отдельным вопросам унифицированное регулирование, учитывающее опыт и практику различных национальных систем права и соответствующее требованиям современного международного оборота, но и предложить решение некоторых вопросов, не урегулированных до сих пор на уровне отдельных национальных систем»[272]272
  Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая. Текст. Комментарий. Алфавитно-предметный указатель / под ред. О.М. Козырь, А.Л. Маковского, С.А. Хохлова (автор раздела – А.С. Комаров). М., 1996. С. 442.


[Закрыть].

Так, многие практически важные решения, содержащиеся в Конвенции по факторинговым операциям и снимающие барьеры для осуществления передачи прав требования, получили дальнейшее развитие в ряде международных документов, таких как Конвенция ООН об уступке дебиторской задолженности 2001 г. и Кейптаунской конвенции, а также в более динамичных международно-правовых актах, отражающих потребности современного делового оборота, в частности в Принципах международных коммерческих договоров УНИДРУА (гл. 9 «Уступка прав, перевод обязательств, передача договоров»).

Положения Конвенции по факторинговым операциям изначально учитывались в гл. 43 ГК РФ, в которой отражены признанные международные стандарты. Федеральным законом от 26 июля 2017 г. № 212-ФЗ[273]273
  См.: Федеральный закон от 26 июля 2017 г. № 212-ФЗ «О внесении изменений в части первую и вторую Гражданского кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации».


[Закрыть] в указанную главу внесены существенные изменения. В частности, было уточнено определение договора факторинга, которое, по оценке отечественных авторов, «в большей степени соответствует тексту Конвенции по факторинговым операциям (п. 2 ст. 1)»[274]274
  См.: Витрянский В.В. Новеллы о договорах в сфере банковской и иной финансовой деятельности // Хозяйство и право. 2017. № 11, 12; Канашевский В.А. Международные сделки: правовое регулирование. С. 486.


[Закрыть]. В соответствии с ним (как и в Конвенции по факторинговым операциям) в качестве обязанности фактора предусматривается совершение им не менее двух из перечисленных действий, связанных с денежными требованиями, являющимися предметом уступки (п. 1 ст. 824 ГК РФ).

3. Правовое регулирование уступки требования и факторинга в Конвенции ООН об уступке дебиторской задолженности в международной торговле 2001 г. Унификация права, относящегося к уступке требований по платежным обязательствам и факторингу, проводилась Комиссией ООН по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ). Результатом явилась Конвенция об уступке дебиторской задолженности в международной торговле, принятая 12 декабря 2001 г. в Нью-Йорке Резолюцией 56/81 на 56-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН (далее – Конвенция об уступке дебиторской задолженности). Она была открыта для подписания до 31 декабря 2003 г. и вступает в силу в первый день месяца по истечении шести месяцев после даты сдачи на хранение депозитарию пятой ратификационной грамоты или документа о принятии, утверждении или присоединении. Конвенцию ратифицировало лишь одно государство – Либерия, подписали – Люксембург, Мадагаскар, США[275]275
  Текст Конвенции и ее статус см.: http://www.uncitral.org.


[Закрыть].

Применительно к Конвенции по факторинговым операциям Конвенция об уступке дебиторской задолженности в случае вступления в силу будет иметь «преимущественную силу» в отличие от любого другого международного соглашения, в сферу действия которого входят предусмотренные ею сделки (ст. 38).

Хотя Конвенция об уступке дебиторской задолженности не вступила в силу, она представляет значительный интерес. В ней находят отражение тенденции развития института уступки прав требования и основанных на нем договорных форм, а также предлагаются решения проблем, повлиявшие на регламентацию указанных отношений в актах различной правовой природы.

В правовой литературе Конвенция об уступке дебиторской задолженности характеризуется как первое универсальное международное соглашение, полностью посвященное институту цессии и направленное в равной степени на регулирование всех известных видов уступок, таких как классическая цессия с ее собственными подвидами, факторинг, форфейтинг, а также форм, которые, «возможно, появятся в будущем на их основе».

Учитывая современные тенденции применения в международной торговой практике цессии, Конвенция об уступке дебиторской задолженности предусматривает использование уступки в качестве «обеспечения долга или иного обязательства». В литературе, например, отмечалось, что унификация правового регулирования института цессии в Конвенции была обусловлена не только увеличением оборота обязательственных требований в международной торговле, но и тенденцией использования цессии в международной торговой практике в качестве способа обеспечения обязательств, что, в свою очередь, «приводит к расширению возможностей для удешевления международных кредитов»[276]276
  Патрикеев Е.А. Международно-правовое регулирование уступки права требования // Правоведение. 2006. № 2. С. 148. См. также: Белоглавек А.И. Европейское международное частное право – договорные связи и обязательства: в 2 т. Т. 2. 2010. С. 375.


[Закрыть].

В Конвенцию об уступке дебиторской задолженности включены положения, создающие условия для ее применения даже в тех случаях, когда содержащиеся в ней решения не совпадают с уже известными правовыми конструкциями. Так, в ней предусмотрена возможность для государства-участника в любое время заявить, что оно не будет применять Конвенцию к определенным видам уступок или к уступке определенных категорий дебиторской задолженности, ясно указанным в заявлении (п. 1 ст. 41).

Возможность исключить положения Конвенции об уступке дебиторской задолженности предоставлена и самим участникам отношений, связанных с уступкой задолженности. Согласно закрепленному в ст. 6 принципу автономии воли сторон цедент, цессионарий и должник могут по договоренности отходить от положений Конвенции, касающихся их соответствующих прав и обязанностей, или изменять эти положения.

Материально-правовое регулирование уступки требований в Конвенции об уступке дебиторской задолженности охватывает значительный круг вопросов. В ней определены: сфера применения Конвенции (гл. I), понятия и принципы толкования (гл. II), требования, предъявляемые к действительности уступки, и договорные ограничения на уступку (гл. III), права и обязательства цедента и цессионария (разд. I гл. IV), положения, направленные на защиту должника, его уведомление об уступке и освобождение от ответственности в результате платежа (разд. II гл. IV), права конкурирующих заявителей в случае множественных уступок и вопросы приоритета цессионария в уступленной дебиторской задолженности (разд. III гл. IV).

Сфера действия, а также подходы к решению отдельных вопросов, предложенные в Конвенции об уступке дебиторской задолженности, во многом отличаются от содержащихся в Конвенции по факторинговым операциям, хотя в ней и имеются отдельные положения, аналогичные тем, которые включены в указанную Конвенцию (о диспозитивном характере, принципах толкования, передаче обеспечительных прав без дополнительного акта, о действительности уступки даже при договоренности между сторонами первоначальной сделки о ее запрете и др.)[277]277
  См.: Международное и зарубежное финансовое регулирование: институты, сделки, инфраструктура: монография (ч. 2) / под ред. А.В. Шамраева. М., 2014; СПС «КонсультантПлюс».


[Закрыть].

Конвенция об уступке дебиторской задолженности направлена на регулирование уступки требований, в основании которой лежат различные виды договоров. В предмет уступки входит дебиторская задолженность: а) возникающая из первоначального договора, являющегося договором о поставке или аренде товаров либо об услугах (помимо финансовых услуг), договором о строительстве или договором о продаже либо аренде недвижимости; b) возникающая из первоначального договора о продаже, аренде или передаче по лицензии промышленной или иной интеллектуальной собственности либо информации, защищенной правами собственности; с) представляющей собой обязательство произвести платеж за операцию по кредитной карте или d) причитающаяся цеденту после чистого расчета по платежам в соответствии с соглашением о взаимозачетах, в котором участвует более двух сторон (п. 3 ст. 9).

Вместе с тем Конвенцией об уступке дебиторской задолженности не охватывается уступка, влекущая право на платеж, возникающее из иных, чем договор, оснований – «внедоговорных» либо законных оснований, таких как требования из деликта или требования о возмещении налоговых платежей, хотя на стадии ее разработки предполагалось включение в объем уступаемых требований внедоговорных обязательств, в том числе «убытков любого характера»[278]278
  Проект Конвенции об уступке при финансировании под дебиторскую задолженность. Комиссия ООН по праву международной торговли. Рабочая группа по международной договорной практике. Двадцать седьмая сессия (Нью-Йорк, 23 июня – 3 июля 1997 г.).


[Закрыть].

Ограничения установлены и для уступки требований, возникающих из договоров и иных сделок в сфере финансовых услуг (сделки «неторгового характера»), перечень которых приводится в ст. 4 Конвенции об уступке дебиторской задолженности. В их число входят сделки на регулируемом фондовом рынке, сделки с иностранной валютой, сделки на срок, сделки спот и своп, фьючерсные сделки, опционные сделки, уступки, возникающие из ценных бумаг, аккредитивов, независимых гарантий, банковских депозитов, производных документов и др.

Конвенция об уступке дебиторской задолженности направлена на регулирование как «международной дебиторской задолженности» (когда цедент и должник находятся в разных государствах), так и «международной уступки дебиторской задолженности» (когда цедент и цессионарий находятся в разных государствах) (ст. 3).

Международный характер уступки либо дебиторской задолженности определяется на основании места нахождения цедента и цессионария или должника в момент заключения договора уступки.

С учетом этого предусматривается сфера действия Конвенции об уступке дебиторской задолженности. Для ее применения необходимо, чтобы цедент находился в государстве, являющемся ее участником (п. 1 «а» ст. 1). Конвенция также может применяться к последующим уступкам, в том числе тогда, когда эти уступки «становятся внутренними и цедент не находится в государстве, участвующем в Конвенции», при условии, что одна из предшествующих уступок регулируется ею (п. 1 «б» ст. 1).

По отношению к должнику Конвенция об уступке дебиторской задолженности подлежит применению лишь в том случае, если должник находится в государстве, являющемся стороной Конвенции, либо если право, регулирующее первоначальный договор, является правом государства – участника Конвенции (п. 3 ст. 1).

В Конвенции об уступке дебиторской задолженности дается широкое понятие «уступки» как передачи по договоренности одним лицом («цедентом») другому лицу («цессионарию») договорного права, полностью или частично, либо «неделимого интереса в договорном праве» цедента на платеж денежной суммы («дебиторской задолженности»), причитающейся с третьего лица («должника»). «Передачей» также считается создание прав в дебиторской задолженности в качестве обеспечения долга или иного обязательства (п. «а» ст. 2). В понятие «уступка» входит «последующая уступка» (п. «б» ст. 2).

В отличие от Конвенции по факторинговым операциям, требующей при осуществлении факторинга обязательного уведомления должника («раскрытая» уступка), Конвенция об уступке дебиторской задолженности распространяет свое действие также на «нераскрытую» уступку, при которой уведомление должника не требуется. Уведомление должника в данном случае рассматривается как право цедента либо цессионария. Однако после уведомления должника платежное требование может быть предъявлено только цессионарием (п. 1 ст. 13).

С учетом данного положения значительное внимание уделено защите прав должника при раскрытой уступке. Так, уведомление должно представляться в письменной форме на языке, который «разумно» позволяет должнику ознакомиться с его содержанием, и в нем должны «разумно идентифицироваться» уступленная дебиторская задолженность и ее цессионарий. Должник освобождается от обязанностей перед цессионарием, если он не получил уведомления об уступке и произвел платеж в соответствии с первоначальным договором.

Одним из ключевых положений, направленных на защиту должника, является правило, позволяющее должнику требовать представления надлежащих доказательств уступки при отсутствии очевидного согласия цедента, в частности, когда цессионарий направляет уведомление, минуя цедента. «Надлежащие доказательства» включают в себя любой документ в письменной форме, подписанный цедентом и указывающий, что уступка была совершена, например договор об уступке или документ, уполномочивающий цессионария направить уведомление. Если цессионарий не представляет таких доказательств, должник вправе произвести платеж цеденту.

Соответствует потребностям современной практики положение Конвенции об уступке дебиторской задолженности, признающее в качестве предмета уступки не только дебиторскую задолженность, существующую на момент заключения договора и передаваемую полностью или частично одним лицом (цедентом) другому лицу (цессионарию), но и будущую («условную») и так называемую оптовую уступку (конкретно не определенную, при которой цессионарию передаются все права требования цедента), известную, в частности, англо-американской правовой системе (bulk). Для действительности этих видов уступки достаточно, чтобы дебиторская задолженность была определена: а) индивидуально в качестве дебиторской задолженности, с которой связана уступка; или b) любым другим способом при условии, что она может быть идентифицирована в качестве дебиторской задолженности, с которой связана уступка, в момент уступки или – в случае уступки будущей дебиторской задолженности – в момент заключения первоначального договора (п. 1 ст. 8). При этом уступка будущей дебиторской задолженности имеет силу без необходимости совершения дополнительного акта передачи для уступки каждой дебиторской задолженности (п. 2 ст. 8).