Текст книги "Политическая наука. 2017. Спецвыпуск"

Особую роль играет православие, полученное из Византии в период ее могущества, но впоследствии сделавшее Россию единственной сохранившей политическую независимость православной державой и в силу этого противопоставленной как мусульманскому, так и католическому миру.

Иными словами, весь ход исторического развития России (заложенные в домонгольскую эпоху предпосылки плюс особые институты, выработанные в ответ на ордынское иго и необходимость «собирания земель») задавал логику построения экстрактивных институтов в категориях Д. Аджемоглу и Д. Робинсона. Слабость общественных институтов и необходимость освоения труднодоступных пространств исторически обусловила также и неизбежно высокую роль государства в самых разных сферах экономической жизни. Получившийся в результате институциональный каркас оказался крайне удобен для обеспечения задач коллективного политического выживания в самых экстраординарных условиях. «Побочным» следствием оказалась высокая эффективность мобилизационных усилий государства на коротких горизонтах (Петровская модернизация, советская модернизация 1930–1950‐х годов). Однако на длинной дистанции мобилизационные рывки приводили к перенапряжению и усталости общественного организма и в конечном итоге – к «модернизационным откатам» (цикл «реформы – контрреформы»), в ходе которых, в условиях отсутствия внешнего вызова, экстрактивные институты приводили к самым худшим формам корыстного изъятия ренты, коррупции и т.д. Опыты неавторитарной, немобилизационной модернизации (Екатерина II – Александр I, Александр II) в значительной степени завершались тем, что даже без «модернизационного отката» общество отвергало результаты социальных и политических изменений. В известном смысле именно это и формирует «историческую колею» (path dependency) России.

Далее, в логике «мир-системного» анализа Россия исторически занимала положение полупериферии мировой экономической системы, находясь в стороне от основных морских и океанских торговых путей, и на протяжении истории в разное время приближалась то к «Центру», то к периферии, либо (в советское время) предпринимала попытки создания собственного, альтернативного «Центра». Полупериферийное положение и связанный с ним недостаток капитала приводили к тому, что развитие исторически осуществлялось за счет ре-сурсно-силовой мобилизации (в категориях Ч. Тилли). В силу этого для России справедливы и те проблемы, которые можно считать универсальными для государств полупериферии – высокие внутренние дисбалансы и диспропорции, глубокая социальная неоднородность, высокий уровень социального расслоения и так далее.

Вместе с тем, разумеется, совершенно недопустимо рисовать отечественную историю черными красками. Особый путь исторического развития России (не как идеологический догмат, а как факт исторической и политической реальности) продемонстрировал уникальные способности российского государства и общества к адаптации к сколь угодно сложным вызовам. Россия, в отличие от большинства стран, в том числе европейских, исторически сохраняла и сохранила политическую независимость и геополитическую субъектность. Необходимость адаптации к крайне сложным естественным условиям и внешним вызовам сформировала совершенно особые социокультурные черты креативного созидательного творчества. Результатом в том числе и советского наследи является высокий уровень развития науки и наличие собственной технологической и индустриальной базы.

Соответственно, с учетом данных предпосылок, разговор о переходе из «исторической колеи» на рельсы инновационного развития для России означает, прежде всего, ответ на вопрос: как, используя социокультурные особенности и все имеющиеся социальные, политические, географические и иные преимущества, понимая сильные и слабые стороны, в том числе и исторического наследия и социокультурной динамики, обеспечить переход к модели органического инновационного роста и построения инклюзивных институтов в обществе, экономике и политике?

Неоспоримый тезис состоит в том, что, во‐первых, как механическое заимствование институтов и порядков, так и «авторитарно-мобилизационный рывок» не способны вывести Россию из институциональной «колеи», а лишь углубят ее. Во‐вторых, наличие геополитической субъектности является безусловной предпосылкой того, что запущенный модернизационный процесс и переход на рельсы инновационного развития не будут «подстрелены на взлете». В‐третьих, особая роль в реализации модернизационного перехода (в силу исторических причин) будет принадлежать государству как основному и наиболее сильному институту, но не только, а в отдельных вопросах – и не столько государству.

С учетом этих предпосылок, «веер возможностей» здесь можно обозначить следующим образом.

Первое. Полноценные инклюзивные общественные институты по-настоящему возможны только в «Центре» мировой экономической системы, для которого полупериферия и периферия выступают донорами экономических потоков и источником перераспределения благ. Именно это обеспечивает возможности концентрации капитала и последующего «немобилизационного» типа развития с опорой на инвестиции, а не на принуждение. В этом смысле говорить о переходе к полностью инклюзивной системе развития возможно, по всей видимости, не ранее следующего географического перемещения «Центра» мировой экономической системы. Важнейшей возможностью участия России в создании нового «Центра» мировой экономической системы станет следующая промышленная и научно-техническая революция. В этом плане у России есть ряд высококонкурентных преимуществ – от наличия собственной фундаментальной научно-теоретической базы и индустриального задела до социокультурно укорененной творческой креативности. В этом смысле весьма перспективные развороты могут последовать за тезисом «все, что плохо делают русские, хорошо делают роботы»7979
  Если принимать во внимание гипотезу А. Аузана о том, что выработанный исторически социокультурный код России способствует выпуску уникальных разработок и не благоприятен для массового стандартизированного производства, можно сделать вывод, что данная проблема решается робототехнической революцией, которая отдает массовые и рутинные функции роботам и искусственному интеллекту, оставляя человеку функцию творческого производителя и координатора [Аузан А.А. Миссия университета: Взгляд экономиста // Вопросы образования. 2013. Т. 3. С. 266–287].


[Закрыть]. Очевидно, что цифровая и робототехнологическая революция в промышленности будет историческим шансом для России.

Второе. В условиях глубоко укоренившейся традиции ориентации общества и государства на экстрактивные институты «социально-инженерной» задачей становится институциональная рекомбинация общественно-политической системы. В долгосрочной перспективе безусловно необходима перестройка политических институтов с логики экстрактивной на инклюзивную, переход от логики «закрытого» порядка к логике «открытого». Однако прямое заимствование инклюзивных институтов, политическая либерализация ради либерализации – и это неоднократно доказывалось историей и современностью России – приводят не к укреплению общества и политической системы, а к фрагментации и обострению конкуренции между радикальными силами. В силу этого особую роль должны играть транзитные, или переходные, институты. Соответственно, большие возможности открываются с построением особых институционально-гибридных структур, которые должны работать в средовой логике и формировать благоприятную для полноценного запуска инклюзивных институтов социальную среду. С учетом отечественной исторической традиции здесь многое зависит от государства и воли политической элиты. Безусловно, справедливое критическое замечание будет связано с тем, что первое время характер таких институтов может быть символическим или даже имитационным. Однако в средне– и долгосрочной перспективе они способны обрести полноценный реальный статус, соответствующий формальной функции. Эта логика применима к самому широкому кругу политических институтов – от политических партий, разделения властей и парламентского контроля до институтов местного самоуправления и общественного контроля разных сфер8080
  В этом смысле весьма показателен успешный опыт внутренней трансформации Общественной палаты РФ, усиление самостоятельности Государственной думы РФ как законодательного и контролирующего органа и т.д.


[Закрыть].

Наконец, третий пункт связан напрямую с общественной сферой. Одна из ключевых проблем модернизации состоит в высоких рисках институционального отторжения модернизации и инноваций, если они вступают в противоречие с неформальными правилами поведения и ценностными установками. Однако если не в коротких, то в средних и тем более в длинных горизонтах эта проблема отчасти решается системой образования – как общего обязательного, так и дополнительного, именно в силу способности школы и университета быть важнейшими институтами социализации. Дополнительным ресурсом и исторической возможностью для России является мощный образовательный задел, включая серьезные инженерные, технические и естественнонаучные школы. Наряду с этим перед сферой гуманитарного образования будут стоять исключительные по своей значимости задачи подготовки специалистов, способных осуществлять смысловое, интеллектуальное и аналитическое сопровождение общественных и политических процессов в условиях новой промышленной революции и следующих из нее социальных трансформаций8181
  Отдельный вопрос также стоит в необходимости возвращения сфере образования функции целенаправленной подготовки и воспитания элит.


[Закрыть].

Синтезируя данную часть, следует отметить, что на сферу образования и науки ложится задача не просто подготовки кадров для новой промышленной революции, но одновременно «прошивка» в систему знаний и компетенций особых ценностей и поведенческих установок, способствующих инновационному развитию. Речь идет о необходимости формирования транзитных институтов, позволяющих в экономико-технологическом плане войти в новую промышленную революцию, а в институциональном срезе – существенно продвинуться от системы экстрактивных к системе инклюзивных институтов. Совершенно исключительную роль в этом процессе должны сыграть сферы высшего образования и науки.

Список литературы

Аджемоглу Д., Робинсон Дж.А. Почему одни страны богатые, а другие бедные. Происхождение власти, процветания и нищеты. – М.: АСТ, 2016.

Аузан А.А., Келимбетов К. Социокультурная формула экономической модернизации // Вопросы экономики. – № 5. – С. 38–39.

Аузан А.А. Миссия университета: Взгляд экономиста // Вопросы образования. – 2013. – Т. 3. – С. 266–287.

Ильин В.В., Панарин А.С., Ахиезер А.С. Реформы и контрреформы в России. – М.: МГУ, 1996.

Даймонд Дж. Ружья, микробы и сталь. Судьбы человеческих обществ. М.: АСТ, 2010.

Дерлугьян Г.М. Как устроен этот мир. Наброски на макросоциологические темы. – М.: Издательство Института Гайдара, 2013.

Норт Д., Уоллис Д., Вайнгаст Б. Насилие и социальные порядки. Концептуальные рамки для интерпретации письменной истории человечества. – М.: Изд. Института Гайдара, 2011.

Коваленко В.И. О социокультурном аспекте современных трансформаций // Модернизация как управляемый конфликт (Культура конфликта во взаимодействии власти и гражданского общества как фактор модернизации России). – Издательский дом Ключ-С, 2012.

Патнем Р. Чтобы демократия сработала: Гражданские традиции в современной Италии. – М.: Ad Marginem, 1996.

Фукуяма Ф. Америка на распутье: Демократия, власть и неоконсервативное наследие. – М.: ACT: ACT Москва, 2007.

Хофстеде Г. Модель Хофстеде в контексте: Параметры количественной характеристики культур // Язык, коммуникация и социальная среда. – № 12. – Воронеж, 2014. – С. 9–49.

Lundvall B.-A. (ed.). National Systems of Innovation: Towards a Theory of Innovation and Interactive Learning. London: Pinter Publishers, 1992.

Nelson R. (ed). National Innovation Systems. A Comperative Analysis. – Oxford: Oxford University Press, 1993.

North D. Institutions, Institutional Change and Economic Performance. – Cambridge: Cambridge University Press, 1990.

Гражданский контроль – важная форма взаимодействия государства и гражданского общества в России

А.П. Кочетков 8282
  Кочетков Александр Павлович, доктор философских наук, профессор кафедры российской политики факультета политологии МГУ им. М.В. Ломоносова. E‐mail: [email protected]
  Alexandr P. Kochetkov, Doctor of Sciences in Philosophy, Professor, Chair of Russian Politics, Faculty of Political Science, Lomonosov Moscow State University. E‐mail: [email protected]


[Закрыть]

Аннотация. В статье рассматривается развитие гражданского контроля, как необходимое условие становления гражданского общества в современной России. Особое внимание уделяется работе некоммерческих, правозащитных организаций, общественных наблюдательных советов, Общественной палаты Российской Федерации по организации гражданского контроля за деятельностью различных государственных организаций. В статье показан не только позитивный опыт организации гражданского контроля, но и негативные стороны во взаимоотношениях организаций гражданского общества и государственных чиновников в сфере гражданского контроля, ставятся проблемы, которые необходимо решать совместными усилиями организаций гражданского общества и государства.

Ключевые слова: гражданский контроль; гражданское общество; государство; некоммерческие организации; Россия.

A.P. Kochetkov

Civilian control is an important form of interaction between state and civil society in Russia

Abstract. The article considers the development of civil control as a necessary condition for the formation of civil society in modern Russia. Particular attention is paid to the work of non-profit, human rights organizations, public supervisory boards, the Public Chamber of the Russian Federation on the organization of civil control over the activities of various state organizations. The article shows not only positive experience in the organization of civil control, but also negative aspects in the relationship between civil society organizations and state officials in the sphere of civil control, problems that need to be addressed by joint efforts of civil society organizations and the state.

Keywords: civilian control; civil society; state; non-profit organizations; Russia.

Важной формой взаимодействия государства и гражданского общества является гражданский (или общественный) контроль. Гражданский контроль предполагает непосредственное наблюдение общественных организаций и групп за соблюдением прав и законных интересов граждан в деятельности органов государственной власти, местного самоуправления и их учреждений, на предприятиях различной формы собственности с целью прекращения или недопущения нарушения прав и законных интересов граждан.

Политическая наука уделяет немало внимания исследованию осуществления гражданского контроля в различных сферах общества. Общим проблемам гражданского контроля посвятили свои исследования Kuhlmann E., Allsop J., Saks M., Bosch N., Espasa M., Mora T., Murray R., Singh S., Бойко Ю., Кривец А., Кулешова Н. [Kuhlmann E., Allsop J., Saks M., 2009; Bosch N., Espasa M., Mora T., 2012; Murray R., 2004; Singh S., 2013; Бойко Ю., 2003; Кривец А., 2010; Кулешова Н., 2011].

Безуглова М. в своих работах рассматривает организацию гражданского контроля в системе гражданской государственной службы Российской Федерации, Hood Ch., Scholz J., Twombly J., Headrick B., Нисневич Ю. – значение гражданского контроля в борьбе с коррупцией. [Безуглова М., 2009; Hood Ch., 1995; Scholz J., Twombly J., Headrick B., 1991; Нисневич Ю., 2010.]

Целью данной статьи является показ не только сильных и слабых сторон гражданского контроля в Российской Федерации, но и определение направлений дальнейшей работы по повышению его эффективности.

Правовая основа гражданского контроля

В России гражданский контроль имеет правовую основу. В 2005 г. был принят закон об Общественной палате РФ, а 10 июня 2008 г. – Федеральный закон № 76-ФЗ «Об общественном контроле за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания и о содействии лицам, находящимся в местах принудительного содержания», над которым работали почти восемь лет. На основе данного закона в российских регионах были сформированы общественные наблюдательные комиссии (ОНК), призванные осуществлять контроль за местами принудительного содержания граждан.

Отдельные положения об общественном контроле содержатся в ряде федеральных законов, однако стройной системы общественного контроля до сих пор нет. Ряд законов напрямую не относится к общественному контролю, но их можно отнести к правовой базе, обеспечивающей контроль. В частности, большое значение имеют Федеральный закон от 09.02.2009 № 8-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления», Федеральный закон от 17.07.2009 № 172-ФЗ «Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов». Поскольку вопросы общественного контроля относятся к совместному ведению Федерации и ее субъектов, то многие субъекты Федерации также приняли свои законы об общественных палатах и об общественном контроле, которые придется приводить в соответствие с новым федеральным законом.

Сегодня гражданский контроль опирается в основном на Федеральный закон № 212 (ред. 3.07.2016) «Об основах общественного контроля в Российской Федерации» от 21 июля 2014 г. Законом установлены организационные и правовые механизмы, с помощью которых граждане могут участвовать в контроле деятельности органов государственной власти, органов местного самоуправления, государственных и муниципальных организаций, а также проверять, анализировать и оценивать издаваемые ими акты и принимаемые решения. [Об основах общественного контроля в Российской Федерации. 2017.]

Сферы гражданского контроля

Гражданский контроль в современной России осуществляется в самых разнообразных сферах общественной жизни. Мероприятия в области общественного контроля проходят на разных площадках. Общественные наблюдатели участвуют в контроле выборов, следят за ходом проведения ЕГЭ, контролируют деятельность управляющих компаний, отслеживают ситуацию в детских домах и т.д. Члены общественных наблюдательных комиссий осуществляют контроль за содержанием лиц в местах лишения свободы. Мероприятия по осуществлению общественного контроля в сфере потребительского контроля, оценки качества товаров и услуг, включая жилищно-коммунальное хозяйство, мониторинга состояния инфраструктуры и дорог, в социальной сфере проходят при участии Совета при Президенте. [Послание Президента Федеральному Собранию. 2016.]

Действенной структурой гражданского контроля стала Общественная палата Российской Федерации, имеющая многоуровневую и многопрофильную сеть общественных палат субъектов Российской Федерации и общественных советов муниципальных образований, а также при органах государственной власти. Такая многоуровневая система сможет более эффективно выполнять интеграционные функции между многочисленными профильными сетями некоммерческих организаций, общественных палат регионов и общественных советов муниципальных образований.

В рамках системы гражданского контроля на региональном уровне действуют 85 общественных палат субъектов Федерации. [Доклад о состоянии гражданского общества в Российской Федерации. 2016, с. 66.] Они осуществляют экспертизу законодательных актов и важнейших проектов исполнительной власти, проводят слушания и вырабатывают рекомендации по решению проблем.

В 2017 г. вступил в силу ФЗ № 183 «Об общих принципах организации и деятельности общественных палат субъектов Российской Федерации». Закон установил единообразие подходов к формированию и деятельности региональных общественных палат, их организационному и материально-техническому обеспечению, а также зафиксировал равный правовой статус и независимость общественных палат.

Основное внимание общественные палаты уделяют актуальным вопросам жизни регионов. Так, например, общественные палаты Республики Северная Осетия – Алания и Карачаево-Черкесской Республики, Самарской, Амурской областей, Красноярского края занимаются вопросами соблюдения прав граждан в области природопользования и охраны окружающей среды, охраны здоровья от неблагоприятного воздействия окружающей природной среды, общественного экологического контроля. Вопросами развития сельских территорий активно занимаются Общественные палаты Вологодской, Владимирской, Ярославской областей, Республики Карелия. В Республике Бурятия уделяют особое внимание сохранению и развитию малых сел. Среди основных тем мероприятий Общественной палаты Ханты-Мансийского автономного округа – Югры – социальная поддержка ветеранов боевых действий, доступность образования и проблемы трудоустройства людей с инвалидностью. [Доклад о состоянии гражданского общества в Российской Федерации. 2016, с. 68.]

Интересный опыт ОНК по контролю учреждений ГУФСИН есть в Ростовской области. Только в 2016 г. членами ОНК РО было осуществлено 139 посещений учреждений ГУФСИН РФ по РО. По результатам каждого посещения членами комиссии было направлено заключение, в котором указаны выявленные недостатки в работе учреждений, а также рекомендации по их устранению. Отметим, что очень многие вопросы разрешаются на месте, при совместных проверках. Ежеквартально проводится анализ по выездам ОНК РО, в части выявляемых нарушений и замечаний, для организации и проведения мероприятий по устранению выявленных нарушений. По всем обращениям членов ОНК РО проводятся проверки. По выявленным в ходе проверок недостаткам и нарушениям принимаются меры по их устранению. В учреждениях на постоянной основе организуются и проводятся мероприятия по повышению уровня правосознания и правовой грамотности осужденных. К данной работе привлекаются представители общественных и государственных организаций. [Отчет о деятельности региональных ОНК. 2016.]

В настоящее время в России нет отработанного механизма контроля за обоснованностью и достоверностью тарифов на коммунальные услуги. Вместе с тем, в этой сфере также разворачивается определенная деятельность. Национальный центр общественного контроля в сфере ЖКХ («ЖКХ Контроль») создал Центры общественного контроля, объединяющие НКО, работающие в сфере жилищного просвещения и защиты прав граждан в 84 субъектах. Центры являются ресурсными площадками для поддержки и развития активности граждан в вопросах ЖКХ: в них работают общественные приемные, «горячие линии», ведется просветительская деятельность. Только в течение 2016 г. на горячие линии региональных центров общественного контроля в сфере ЖКХ и в приемную Национального центра «ЖКХ Контроль» поступило 32 315 обращений. [НП «ЖКХ Контроль» подвел результаты рейтинга вопросов ЖКХ за 2016 год. 2017.]

Работники муниципалитетов в целом весьма позитивно оценивают деятельность некоммерческих организаций в их городах. Почти 80% отмечают их вклад в решение социальных проблем, 70 – роль посредников между властью и населением, и лишь в 1% ответов указывалось на вредный характер их деятельности. [Доклад о состоянии гражданского общества в Российской Федерации. 2011, с. 29.] Служащие практически не отличаются от населения в своих оценках приоритетности поддержки тех или иных направлений деятельности НКО. Лидерами в данном отношении являются объединения ветеранов и инвалидов, далее следуют благотворительные и экологические организации и инициативы, а также инициативные группы по обустройству жилых территорий, объединения учащихся и родителей.

В подавляющем большинстве городов Российской Федерации администрации в тех или иных формах помогают НКО, предоставляя им помещения, оргтехнику, денежные средства, способствуя привлечению добровольцев, распространяя информацию об их деятельности.

Роль Интернета в организации гражданского контроля

Интернет может способствовать преодолению негативной тенденции к снижению уровня политического участия (особенно это относится к молодому поколению, которое в основном не проявляет интереса к политике), упростив прямой контакт граждан и правительства. В настоящее время интернет-приемные существуют в Администрации Президента Российской Федерации (http://letters.kremlin.ru/receptions/electronic/info), Правительстве Российской Федерации (http://government.ru/services/letters/), во многих органах власти федерального и регионального уровня, что позволяет в реальном времени совместить постоянный общественно-политический диспут с возможностью электронной обратной связи между властью и гражданами. Это создает реальную возможность сближения властных структур с простыми гражданами. Глобальная Сеть может свести к минимуму зависимость граждан от институциональных посредников, партийных организаций и организованных групп интересов.

В современную эпоху многие государства, в том числе и Россия, озабочены контролем и правовым регулированием деятельности глобальной Сети на своих суверенных территориях в интересах национальной безопасности, ибо преступность и международный терроризм активно используют Интернет. Борьба против порнографии, нарушения авторских прав, экономических и финансовых преступлений, мошенничества и других правонарушений вызывает необходимость контроля Интернета. Сегодня в десятках стран с разными политическими системами приняты национальные законы, устанавливающие контроль (цензуру) Интернета, и уже сотни интернет-преступников осуждены судами. Принята Европейская конвенция по борьбе с киберпреступностью, которая предоставляет государственным службам безопасности возможность поиска и перехвата информации в Интернете и определяет правила хранения интернет-провайдерами проходящей через сайты информации.

В этих условиях при соблюдении демократических норм также чрезвычайно важен гражданский контроль интернет-пространства разными институтами гражданского общества. Общенациональные общественные организации, религиозные институты, родительские и преподавательские сообщества, политические партии и молодежные организации вполне вправе и в силах выступить инициаторами кампании за чистоту Интернета. Они способны оказать воздействие на содержание того, что попадает в Интернет. Такой опыт имеется в других странах, но он пока ограничен по своим результатам. Тем не менее жизнь идет именно в направлении общественного воздействия, точнее, общественной защиты от вредных воздействий части материалов сети Интернет. [Тишков В. Контроль над Интернетом: ситуация в России и мировой опыт. 2015; Володенков, С.В. Технологии интернет-коммуникации как инструмент дестабилизации национальных политических режимов. 2016.]

Проблемы в области осуществления гражданского контроля

Безусловно, в области гражданского контроля в России существуют и проблемы. ФСИН России уделяется определенное внимание взаимодействию с институтами гражданского общества. Организовано взаимодействие с Советом при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека, Общественной палатой Российской Федерации, неправительственными правозащитными, общественными организациями, религиозными конфессиями, региональными общественными наблюдательными комиссиями, общественными советами.

За 2016 год члены региональных общественных наблюдательных комиссий посетили учреждения уголовно-исполнительной системы 3648 раз. Комиссиями подготовлено и направлено в территориальные органы ФСИН России 1090 заключений по итогам посещений исправительных учреждений и СИЗО. [ФСИН России: итоги деятельности за 2016 год. 2017.]

Вместе с тем далеко не все чиновники привыкли к активному участию граждан в общественном контроле за их деятельностью. В ряде регионов нет должного взаимодействия власти и НКО. Так, например, одной из главных проблем работы некоммерческих организаций в Приморье сегодня является отсутствие взаимодействия гражданского общества с властью. Эксперты сошлись во мнении, что органам власти Приморского края необходимо больше общаться с НКО и поддерживать их и финансово, и информационно.

В целом еще многое предстоит сделать для создания необходимой атмосферы тесного взаимодействия государственных служащих с теми, кто кровно заинтересован, чтобы их работа строилась на демократической основе и осуществлялась бы в интересах всего общества.

В нашей стране пока слабо развит гражданский контроль за деятельностью законодательных органов власти – граждане редко получают исчерпывающую информацию о том, как работает избранный ими депутат. Депутаты наделены широкими полномочиями для отстаивания интересов граждан, поэтому неприемлема ситуация, когда депутат мог месяцами не появляться ни в Думе, ни в своем регионе. Новые поправки в регламент деятельности депутатов Государственной думы, включая обязательство лично отвечать на обращения граждан, должны повысить культуру взаимодействия парламента с гражданским обществом. [Депутатам придется лично работать с обращениями граждан. 2016.]

Во взаимоотношениях с НКО с местными органами власти, конечно, не все еще благополучно. Чиновники, перегруженные огромным количеством поручений, в диалоге с представителями НКО часто инстинктивно ищут лазейки, чтобы не нарваться на новый проект или проблему, которые поднимают НКО. Поэтому не всегда получается взаимодействие.

Не способствует диалогу и низкий профессионализм в работе самих НКО. Порой НКО не в состоянии представить конструктивные и продуманные предложения по решению той или иной проблемы. У ряда НКО, несмотря на то что в 2016 г. помощь государства социально ориентированным НКО составила 11,32 млрд руб., остаются проблемы с получением финансирования, а также помещений для своей деятельности, что, как правило, входит в компетенцию органов власти. Проверки Счетной палаты выявляют отсутствие должного контроля за использованием НКО выделенных им государственных средств, обнаруживают факты нецелевого расходования этих средств. [Государство отдает свои социальные обязательства НКО: зачем? кто ответит? ИА REGNUM. 2017.]

Серьезным препятствием для развития гражданского контроля в России является атомизация российского общества и недоверие граждан друг к другу. Десять лет подряд (2007–2017) Фонд «Общественное мнение» спрашивает россиян о том, следует ли доверять людям. 70–75% опрошенных считают, что не стоит. Уровень взаимопонимания в России не растет. Но и не падает: с 2007 г., согласно тем же данным ФОМ, этот показатель практически не изменился. [Остров недоверия. 2017.]

Основные направления повышения эффективности гражданского контроля

Общественные организации, а вместе с ними и Общественная палата Российской Федерации, в последние годы работали для создания условий проведения конструктивного диалога с государством по вопросам реформы армии, рассматривая проблемы призыва в контексте более широкого круга вопросов, связанных с социальными аспектами военной реформы.

В результате предпринятых усилий получила свое развитие система общественных наблюдательных структур при федеральных органах государственной власти. В частности, в течение последних 12 лет общественные советы были созданы практически при всех министерствах Российской Федерации, а также при целом ряде других федеральных органов исполнительной власти, особенно тех, чья деятельность в особой мере затрагивает права граждан и организаций. В частности, советы уже сформированы при Федеральной миграционной службе, Федеральной службе исполнения наказаний, Росздравнадзоре, Рособрнадзоре, Роспатенте, Ростехрегулировании и Федеральной антимонопольной службе. И если первоначально чиновники пытались сформировать эти советы из «свадебных генералов» (например, первоначально во главе наблюдательного совета при министерстве обороны встал известный кинорежиссер Н. Михалков), то постепенно значительно возросло количество профессионалов среди членов советов, и их деятельность стала более эффективной. В дальнейшем российской общественности еще предстоит добиться расширения прав этих советов и их контрольных функций за деятельностью органов государственной власти.