Текст книги "Новейшая история России. 1914—2008"

К работе в СНК привлекались и другие левые эсеры: заместители наркомов Н.Н. Алексеев (Наркомзем) и А.А. Шрейдер (Наркомюст), а также члены коллегий П.Е. Лазимир, Л.Е. Кроник, М.А. Левин и др.

Двухпартийное Советское правительство существовало с декабря 1917 г. по март 1918 г., когда левые эсеры в знак протеста по поводу заключения Брестского мира вышли из Совнаркома. К тому времени единогласия по ряду вопросов уже не существовало, а споры на заседаниях СНК принимали резкий характер. Тем не менее только за ноябрь-декабрь 1917 г. на 37 заседаниях СНК было рассмотрено свыше 460 вопросов, связанных с политической, военной, экономической и культурной жизнью республики.

Законодательное оформление политической системы

Первым конституционным законом обобщающего характера для Советской России стала разработанная Лениным Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа. Ее проект был принят ВЦИК 3 января 1918 г.

10 января в Таврическом дворце начал свою работу III Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. А еще спустя два дня к нему в полном составе присоединились делегаты III Всероссийского съезда крестьянских депутатов, заседавшие до этого в Смольном. Открывшееся вечером 13 января 1918 г. под председательством Я.М.Свердлова совместное заседание рабочих, солдатских и крестьянских депутатов закрепило слияние всех Советов России. Законодательно закреплялось создание единой системы Советов как формы государственности.

18 января, в заключительный день работы объединенного съезда Советов, была утверждена Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа. Она состояла из четырех разделов. Россия провозглашалась Республикой Советов, которым должна была принадлежать вся власть на местах. Основными задачами советской власти провозглашались уничтожение всякой эксплуатации человека человеком, устранение деления общества на классы, подавление сопротивления эксплуататоров. Подтверждались отмена частной собственности на землю, декреты о рабочем контроле и о Высшем совете народного хозяйства (ВсНХ), о национализации банков. В стране вводилась всеобщая трудовая повинность. Для защиты революции декретировалось вооружение трудящихся, образование Красной Армии и полное разоружение имущих классов. Основными принципами внешней политики Советской России провозглашались борьба за мир между народами, отмена тайных договоров, уважение к национальному суверенитету народов. Кроме того, Декларация объявляла об устранении эксплуататорских классов от участия в управлении государством. Власть в стране должна была принадлежать исключительно трудящимся массам и их полномочному представительству – Советам.

В январе 1918 г. на III Всероссийском съезде Советов было провозглашено и законодательно закреплено образование первой советской федерации – РСФСР. Первые итоги государственного строительства подвел V Всероссийский съезд Советов в июле 1918 г. Еще весной 1918 г. была создана комиссия по разработке Конституции, в которую вошли Я.М. Свердлов (председатель), М.Н. Покровский, Н.И. Бухарин, М.И. Лацис, Г.С. Гурвич, М.А. Рейснер и др. Параллельно с этой комиссией ВЦИК над проектом Конституции работал и Наркомат юстиции. Окончательный текст проекта поручалось подготовить комиссии ЦК РКП(б), созданной 26 июня под председательством В.И. Ленина. 10 июля 1918 г. V Всероссийский съезд Советов утвердил Конституцию РСФСР, основной задачей которой стало установление диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства в целях полного подавления буржуазии, уничтожение эксплуатации человека человеком. Она открыто провозглашала классовый принцип организации власти и демократических прав. В текст Конституции была целиком включена Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа.

Экономические основы советского строя

Еще в дооктябрьский период на промышленных – предприятиях начал внедряться рабочий контроль, который в тех условиях стал средством борьбы с саботажем предпринимателей. Но он не являлся тогда орудием организации или социальной реконструкции производства. 14 ноября 1917 г. рабочий контроль был декретирован и после этого стал быстро распространяться по предприятиям различных отраслей промышленности. К середине 1918 г. специальные органы рабочего контроля (фабзавкомы, советы старост и т. д.) были созданы на 70 % предприятий. Рабочие получили доступ к бухгалтерским книгам, складам, могли контролировать обоснованность найма и увольнений, сохранность готовой продукции на производстве. Так, рабочие чулочно-трикотажной фабрики Керстена в Петрограде, узнав в ноябре 1917 г. о появлении на своей территории спекулянтов, готовых купить за наличный расчет весь готовый товар и сразу вывезти его, не только потребовали от фабричного комитета «гнать немедленно проходимцев в шею», но и организовали дежурство. Вооруженные винтовками, а некоторые и личным оружием, они выставили посты на самых важных участках фабрики. С этой точки зрения можно считать, что осуществление рабочего контроля было мерой успешной. Однако он оказался не в состоянии регулировать снабжение, заказы, финансирование в масштабе определенной отрасли промышленности и тем более в масштабе всей страны. Даже в пределах отдельного предприятия рабочий контроль не всегда способствовал организации производства, ибо нити от него часто тянулись за пределы предприятия – к капиталистическим центрам промышленности, к банкам и аппарату крупных монополий. Кроме того, рабочий контроль имел и внутренние противоречия, заключавшиеся в противопоставлении интересов рабочих отдельного предприятия интересам народного хозяйства в целом. Тенденция «хапания», «сепаратизма», «местничества» приобретала в первые годы революции чрезвычайно острый характер.

Необходимость создания единого органа для целей регулирования, управления и планирования экономической жизни страны ощущалась еще и Временным правительством. Для этой цели летом 1917 г. были созданы Главный экономический комитет и Экономической совет, но в тот период они не смогли решить возлагавшиеся на них задачи.

Декретом ВЦИК 1 декабря 1917 г. при СНК образовывался ВСНХ, который, по мысли В.И. Ленина, должен был стать таким же всеобъемлющим органом в сфере экономики, каким Совет народных комиссаров являлся в политике. Первым председателем ВСНХ (с декабря 1917 г. по 22 марта 1918 г.) был В.В. Оболенский (Осинский). Позже его на этом посту заменил А.И. Рыков (3 апреля 1918 г. – 28 мая 1921 г.). Вслед за ВСНХ стали создаваться местные Советы народного хозяйства (СНХ) – областные, губернские и уездные. Положением от 23 декабря 1917 г. их задачи определялись в соответствии с задачами ВСНХ.

На начальном этапе деятельности как для ВСНХ, так и для местных совнархозов была характерна чрезвычайная широта функций и полномочий. В 1917 г. ВСНХ как единый общеэкономический центр не имел сложившейся структуры. Член президиума ВСНХ И.Г. Ломов отмечал: «То, что мы застали в прекрасном здании министерства торговли и промышленности на Тучковой набережной, – это штук 6 автомобилей с шоферами... да с десяток курьеров, которые все были на своих местах. Нигде нельзя было найти ни одного служащего».

В первые послеоктябрьские месяцы власть оказалась крайне децентрализована. И не случаен тот факт, что на рубеже 1917–1918 гг. именно на местах промышленная политика реализовывалась легче и быстрее, чем общая организация хозяйства из одного руководящего центра. Ломов признавал, что «говорить относительно ясной линии хозяйственной политики в этот период было очень трудно». Ему вторил Троцкий, заявляя, что «период Смольного характеризовался импровизацией и самоуправством во всех областях». Власть, таким образом, опиралась в это время преимущественно на революционный порыв масс, на их творческую инициативу. Через фабзавкомы и профсоюзы (их численность с октября по декабрь 1917 г. увеличилась почти в 1,5 раза и составила около 3 млн человек) начали входить в жизнь принципы производственного самоуправления.

Местные органы управления экономикой (в лице совнархозов) часто вынуждены были действовать на свой страх и риск, не дожидаясь появления из центра инструктивных материалов по вопросам их формирования. Процесс развивался снизу вверх и носил во многом стихийный характер несмотря на позднейшие попытки упорядочить его. Основными причинами возникновения децентралистских и сепаратистских (вплоть до отделения территорий) тенденций в экономике страны стали разрыв хозяйственных связей и падение уровня промышленного производства во многих регионах. Отсутствие действенной управленческой вертикали, преобладание политических установок над экономической целесообразностью придавали проблеме особую остроту.

С конца 1917 г. начинается осуществление политики национализации промышленности. 17 ноября 1917 г. было объявлено о национализации Ликинской мануфактуры во Владимирской губернии, поскольку ее владелец закрыл предприятие, ссылаясь на отсутствие средств, сырья и на необходимость ремонта. Комиссия по разбору этого дела была создана еще при Временном правительстве и пришла к выводу, что нет никакой необходимости закрывать фабрику и она может продолжать работу. Достаточно часто, таким образом, на начальном этапе революции национализация представляла собой карательную меру со стороны властей за неподчинение предпринимателей. До марта 1918 г. было национализировано 81 предприятие. Вместе с тем рассматривать конфискацию капиталистической собственности только как карательный акт было бы не совсем верно. Правильнее сказать, что саботаж владельцев промышленных предприятий ускорил проведение мер по отчуждению частного имущества в пользу Республики.

Преодолев в ноябре 1917 г. сопротивление чиновников и овладев Государственным банком, большевики установили контроль и за деятельностью многочисленных частных банков, приступив к полной национализации всего финансового дела.

Утром 14 декабря отряды красногвардейцев, солдат и моряков согласно заданию Совнаркома начали операцию по занятию всех частных банков Петрограда. Вечером того же дня на заседании ЦИК Советов были приняты декреты о национализации банков и ревизии их стальных сейфов. Декрет от 14 декабря 1917 г. объявлял банковское дело монополией государства. Все существовавшие частные акционерные банки объединялись с Государственным банком в единый Народный банк РСФСР. При этом объявлялось, что интересы мелких вкладчиков будут полностью соблюдены. По выражению Ленина, буржуазия была оставлена «без души».

В стремлении подорвать благосостояние буржуазии был предпринят шаг, направленный на отмену права частной собственности на городскую недвижимость. Проект этого декрета Совнарком принял 23 ноября, а 16 декабря 1917 г. утвердил, запретив совершение каких бы то ни было сделок по продаже, покупке, залогу и т. д. всей недвижимости и земель в городах.

Православная церковь в годы революции

В революционную эпоху Русская православная церковь (РПЦ) вступала мощной организацией. К 1914 г. в Российской империи насчитывалось 117 млн православных христиан, проживающих в 67 епархиях. 130 епископов и свыше 50 тыс. священников и дьяконов проводили службы в 48 тыс. приходских храмов. В ведении РПЦ находилось 35 тыс. начальных школ и 58 семинарий, а также более тысячи действующих монастырей и 95 тыс. монашествующих. К моменту революции в России имелись значительные достижения и в области православного миссионерства, особенно на территории Аляски, Японии, Сибири и Дальнего Востока.

Одновременно Церковь, не имея к началу революции патриарха (патриаршество было отменено Петром I), не могла обеспечивать тесной связи центра с периферией. Отречение Николая II от престола означало, что РПЦ оказалась не только разъединенной, но и обезглавленной. Временное правительство, придя к власти, дало разрешение на созыв Всероссийского поместного собора, который и открылся в Успенском соборе Московского Кремля 15 августа 1917 г. Уже на следующий день в храме Христа Спасителя состоялось первое заседание Собора, председателем которого был избран митрополит Тихон. В общей сложности состоялось три сессии Собора: 1-я – с 15 августа по 9 декабря 1917 г.; 2-я – с 20 января по 20 апреля 1918 г. и 3-я – со 2 июля по 20 сентября 1918 г.

28 октября Собор вынес историческое решение, в соответствии с которым высшая законодательная, административная, судебная и контролирующая власть в РПЦ должна была принадлежать Поместному собору. Восстанавливалось патриаршество, при этом патриарх подчинялся Собору. После четырех туров голосования Собор избрал трех кандидатов на патриарший престол. 5 ноября 1917 г. в храме Христа Спасителя, вмещавшем 12 тыс. человек, по жребию, 11 патриархом Московским и Всея Руси был избран митрополит Московский Тихон (в миру Василий Иванович Беллавин). На заключительном заседании Собора 20 сентября 1918 г. было решено очередной Поместный собор созвать весной 1921 г. Заседая более года, Собор не исчерпал всей своей программы. Тем не менее это время стало периодом самоопределения РПЦ в новых исторических условиях. Была упразднена окончательно изжившая себя синодальная система церковного управления и восстановлено патриаршество.

Идея «светского государства» в России разделялась многими. Уже Временное правительство отменило обязательное преподавание Закона Божия и передало церковно-приходские школы в ведение Министерства народного просвещения. Поместный собор возражал против этих мер правительства, но убедить Керенского отменить принятые законы не смог. Премьер-министр заявил, что Временное правительство исполнено решимости уничтожить те нити, которые мешают новому строю стать внеконфессиональным.

После событий Октября 1917 г. советская власть пошла еще дальше – была развернута борьба за «атеистическое государство». Первые государственные мероприятия по вопросу отделения церкви от государства были проведены уже на следующий день после свержения Временного правительства. Декретом о земле, принятым в ночь с 26 на 27 октября 1917 г., монастыри и церкви лишались своих земель. Этим подрывалось экономическое могущество РПЦ. Вскоре постановлением СНК от 11 декабря 1917 г. школы духовного ведомства передавались в ведение Наркомпроса. Передаче подлежали все церковно-приходские (начальные, одноклассные, двухклассные) школы, учительские семинарии, духовные училища, академии, а также все другие низшие, средние и высшие школы и учреждения духовного ведомства. При этом все их движимое и недвижимое имущество (здания, земельные участки, библиотеки, ценные бумаги и т. д.) переходило в ведение государства. Тревога служителей Церкви усиливалась еще и от того, что революционный процесс сопровождался значительным количеством эксцессов, жертвами которых становились православные храмы, монастыри, духовные лица. В Петрограде были закрыты дворцовые церкви, конфискована синоидаль-ная типография. Ряд обличенных властью деятелей говорили в это время о предстоящем изъятии из храмов священных сосудов, сравнивая причащение с «колдовским актом». Одновременно появляются лозунги: «Попы – это вши на народном теле», «священники – пособники мародеров и помещиков». Наиболее влиятельные представители РПЦ пытались привлечь внимание большевистского руководства к ситуации, складывавшейся вокруг служителей культа. 10 января 1918 г. митрополит Петроградский Вениамин обратился с письмом в Совнарком, в котором призывал власть «не приводить в исполнение предполагаемого проекта об отобрании церковного достояния».

С резкими обличениями тех, кто осуществлял нападки на Церковь, выступил в январе 1918 г. патриарх Тихон. Он призвал всех верующих встать на защиту «оскорбляемой и угнетаемой ныне святой матери нашей», противопоставить врагам Церкви «силу властного всенародного вопля». В послании патриарха не содержалось суждений политического характера и не было оценок нового государственного строя с точки зрения его политической целесообразности. Однако слова Тихона «анафемствуем вас, если только вы носите еще имена христианские и хотя по рождению своему принадлежите к Церкви Православной» многими современниками были поняты как анафема советского строя. Резкий тон заявления патриарха был обусловлен ошибочным убеждением, что новая власть падет в самом скором времени.

Государственный нажим на РПЦ продолжал усиливаться. 20 января 1918 г. Совнарком утвердил Декрет об отделении церкви от государства и школы от церкви. Проект декрета, который официально назывался «О свободе совести, церковных и религиозных обществах», готовился специальной комиссией, в составе которой были А.В. Луначарский, П.И. Стучка, П.А. Красиков, М.А. Рейснер и М.В. Галкин. Подписанный В.И. Лениным и рядом наркомов, декрет объявлял народным достоянием все имущество церковных и религиозных обществ и лишал их права на преимущества и субсидии от государства. Церковь теряла права юридического лица. Все здания и предметы, предназначенные специально для богослужебных целей, отдавались по особым постановлениям местной или центральной власти в бесплатное пользование соответствующих религиозных обществ. Декрет устранял любое вмешательство духовенства в школьную жизнь. Преподавание религиозных вероучений в учебных заведениях запрещалось. Одновременно декрет, развивая положение Декларации прав народов России, провозгласившей свободу вероисповеданий, объявлял о свободе совести: граждане могли исповедовать любую религию или не исповедовать никакой. Запрещалось издавать какие-либо местные законы, которые устанавливали бы преимущества и привилегии одного вероисповедания перед другим. В декрете, однако, содержалось указание на то, что свободное исполнение религиозных обрядов обеспечивается постольку, «поскольку они не нарушают общественного порядка и не сопровождаются посягательством на права граждан и Советской Республики». Местным властям давалось право «принимать все необходимые меры для обеспечения в этих случаях общественного порядка и безопасности». Таким образом, декрет завершал серию государственных мероприятий по вопросу отделения церкви от государства. Не удивительно, что в среде священнослужителей он был встречен резко отрицательно.

На местах реализация декрета также встретила существенные трудности. Крестьянство выступило против насильственного «обмирщения» своего традиционного уклада жизни, против ломки незыблемых, как ему казалось, патриархальных православных устоев.

В ходе исполнения декрета от 20 января 1918 г. у церкви начинают отбирать храмы и монастыри. Эксперт Наркомюста М.В. Галкин, бывший священник и один из авторов проекта декрета, побывав в Новоладожском уезде Петроградской губернии, сделал заключение, что «монастыри благоденствуют по-прежнему. Так, например, в Зе-ленецком монастыре 28 монахов владеют 42 коровами». Вывод Галкина был категоричным: «Необходимо, не разрушая прекрасно поставленной молочной монастырской фермы, выселить из Зеленец-кого монастыря монахов и устроить здесь санаторию или для детей петроградского пролетариата, или же для туберкулезных больных».

В развернувшейся гражданской войне РПЦ оставалась на позиции политического нейтралитета. Еще до прихода к власти большевиков Поместный Собор принял решение не участвовать в сиюминутной борьбе за власть, отказавшись послать делегатов в Предпарламент. В ноябре 1917 г., к концу восстания московских юнкеров, Собор обратился к обеим сторонам с призывом не мстить, прекратить кровопролитие и проявить милосердие по отношению к побежденным. Тогда же было принято решение об отпевании погибших с обеих сторон и выдвинуто обращение ко всему русскому народу покаяться в грехе братоубийства.

Стремился избегать вовлеченности в политические события и патриарх Тихон. Весной 1918 г. перед отъездом на юг к Деникину его посетил известный церковный деятель князь Г.И. Трубецкой. Тихон дал понять, что отказывает в благословении войскам Добровольческой армии, так же как и отдельным участникам белого движения. В своем послании патриарх запрещал духовенству становиться на сторону белых и публично их поддерживать. В тот момент это обстоятельство сильно беспокоило вождей контрреволюции.

2.4. Повседневная жизнь в условиях революции

Бурное начало революции 1917 г. имело ярко выраженный бытовой контекст: нехватка хлеба в лавках рабочих окраин Петрограда стала толчком к массовым выступлениям рабочих. Одновременно часть населения в феврале 1917 г. под влиянием страха перед разбушевавшейся революционной стихией пыталась закупить продукты впрок на случай длительных беспорядков. Чувство неуверенности обывателя в завтрашнем дне было вполне обоснованным. Важнейшая сторона повседневной жизни – питание – составляла серьезнейшую проблему для подавляющего большинства российского населения. Неудивительно, что в феврале-марте в столице появились общественные питательные пункты и временные благотворительные столовые, которые в основном обслуживали солдат и рабочих. Однако это было скорее проявлением революционного энтузиазма, а не способом решения продовольственного кризиса.

Временное же правительство попыталось урегулировать вопрос обеспечения населения провизией с помощью государственной монополии на продажу и куплю зерна. 25 марта 1917 г. была введена по сути дела продразверстка с указанием, какое количество зерна и круп имел право оставить землевладелец на пропитание и на семена для будущего посева. Для контроля за проведением продразверстки была создана Хлебармия снабжения.

Хлебные карточки, а также карточки на мясо, жиры и сахар теперь были уже повсеместно, даже в столице. Более того, в Петрограде уже 2 марта, до установления хлебной монополии, была установлена норма на ржаной хлеб. Для солдат она составляла 1 /2 фунта (1 кг), для лиц физического труда – 13 /4 фунта (700 г), для остальных – 1 фунт с четвертью (500 г). Однако власти были не в состоянии обеспечить полное «отоваривание» карточек: в марте 1917 г. петроградцы в среднем могли получить по 4 /5 фунта хлеба в день, а в июле уже менее чем по 1 /, фунта. Не соблюдались и нормы выдачи масла, мяса, яиц. Люди часто вынуждены были выстаивать многочасовые очереди за продуктами.

«Хвосты», т. е. очереди, возникшие накануне событий февраля 1917 г., не только не исчезли, а напротив, стали характерной чертой повседневной жизни российских городов. В середине года появилась любопытная бытовая практика: обеспеченные люди нанимали специальную прислугу для стояния в очередях.

К осени 1917 г. над многими регионами России вновь нависла реальная угроза голода. В Калужской и Рязанской губерниях вместо хлеба стали выдавать подсолнечный жмых. Конечно, население выручал «черный рынок», но с каждым днем разрыв между рыночными ценами и ценами продуктов, выдаваемых по карточкам, рос.

Еще одной чертой повседневной жизни россиян в 1917 г. был рост общественной инициативы горожан по охране порядка на улицах городов и обеспечение безопасности жилища. Как известно, одним из первых мероприятий Временного правительства было уничтожение царской полиции. Оно совпало с настроениями революционной толпы, которая в конце февраля – начале марта 1917 г. громила полицейские участки, избивала, а нередко и убивала городовых и околоточных надзирателей. 3 марта Временное правительство объявило о необходимости замены полиции народной милицией с выборным началом. Однако процесс оформления организационных структур развивался медленно. Уже 27 марта в Петрограде было выпущено на свободу 4000 уголовников, которые быстро освоились в стремительно деструктурирующейся городской среде. Не удивительно, что в городах стали создавать дружины добровольцев, в первую очередь студентов, для установления порядка на улицах. Молодые люди с белой повязкой на левом рукаве – характерная фигура повседневной жизни страны в феврале – марте 1917 г. Позднее, когда была создана сначала общественная полиция, а затем в июне милиция, добровольные стражи порядка сосредоточились на обеспечении безопасности жилья. В домах появились домовые комитеты, на которые и были возложены эти функции.

Демократизация уклада обыденной жизни – тоже характерная черта 1917 г. Она нашла выражение в изменениях стереотипов поведения человека на улице, что было особенно заметно в столице летом 1917 г. «Нерв» уличной толпы определялся человеком в солдатской шинели. Тротуары Невского проспекта оказались засыпанными шелухой от семечек. Ранее чинные парки города, и особенно Летний сад, заполонили солдаты, прямо на газонах располагались закусывающие люди, на площадках для духовых оркестров шли митинги.

Заметно демократизировался к лету 1917 г. и контингент посетителей театров и кинематографов. Журналисты в то время писали: «Никогда еще театры не пользовались таким успехом, никогда еще публика не наполняла в таком количестве всех без исключения зал, от самых серьезных до непристойных фарсов». По выражению современников, «бешено работали кинематографы», где часто демонстрировались фильмы о Григории Распутине. До середины лета большим спросом пользовалась бульварная литература о том же Распутине, «Николашке» (Николае II) и «Сашке» (императрице). Однако после июльских событий 1917 г. разухабистость уличной жизни стала менее заметной. И здесь сказалось влияние традиционных практик повседневности. Вторая половина лета всегда была «мертвым сезоном» для больших городов. Многие жители покинули столицы, выехав на дачи и курорты.

Однако к началу осени революция и продолжающаяся Первая мировая война вновь становятся определяющими факторами повседневной жизни. На фоне нарастающего продовольственного кризиса стал ощутимым кризис топливный. По-иному начали рассматривать обыватели в иных социально-политических условиях и проблему жилья. В крупных городах люди старались снимать квартиры на более высоких этажах, чтобы оградить свою семью от «революционного шума» толпы. Подъем первых месяцев революции к осени сменился страхом за собственную жизнь и жизнь близких и апатией. Эти настроения превалировали в среде обычных россиян и в октябре 1917 г., в момент прихода к власти большевиков. Их первые декреты заложили основы серьезного поворота в быту, который, кроме свойственных ХХ в. индустриальных черт, характеризовался и ярко выраженной политизированностью.

Начавшийся слом российской повседневности во многом связан с правовыми актами советского государства в области брачно-семейных отношений. Это произошло несмотря на то, что большевики, пришедшие к власти, вопреки ожиданиям, не уничтожили институт семьи. Напротив, первые декреты советской власти способствовали легализации антипода патриархальной крестьянской семьи – новой «буржуазной городской семьи». Секуляризация брачно-семейных отношений, расширение свободы женщин были определены 16 декабря 1917 г. декретом о расторжении брака, 18 декабря – декретом о гражданском браке, о детях и о введении книг актов гражданского состояния. Приход к власти большевиков ознаменовал и начало перемен в регистрации и оформлении фактов смерти. Декретами СНК РСФСР от 17 и 18 декабря 1917 г. фиксирование смертных случаев изымалось из ведения церкви и передавалось местным советам. Документы, выданные религиозными организациями, считались недействительными. Традиционное отпевание усопших разрешалось только при получении удостоверений о регистрации смерти в местных органах советской власти. Отменялись пышные «разрядные» похороны. Все это заметно примитивизировало обычную процедуру, сопровождавшую уход человека из жизни.

На изменение структур повседневности огромное влияние оказала и политика национализации промышленности и банковского капитала. Однако простые люди стали реально ощущать это в годы разразившейся гражданской войны.