Текст книги "Вопросы юридического образования. Том 1"

4. При этом надо учитывать, что Конституция РФ в статье 55 предусматривает возможность ограничения конституционных прав и свобод. Однако эти ограничения не должны приводить к чрезмерным ограничениям, которые по сути лишают конституционное право или свободу их конституционного содержания.

К этим выводам пришел Конституционный Суд, выработав ряд позиций, касающихся допустимого ограничения прав и свобод:

1. Ограничения конституционных прав и свобод должны быть, по мнению КС РФ, необходимыми и соразмерными конституционно признаваемым целям таких ограничений. При допустимости ограничения того или иного права государство должно обеспечивать баланс конституционно защищаемых ценностей и интересов, использовать не чрезмерные, а только необходимые и строго обусловленные указанными целями меры.

2. Ограничения не могут посягать на самое существо того или иного права и приводить к утрате его реального содержания.

Вопросам защиты конституционных прав и свобод граждан должно быть уделено особое внимание в учебном курсе права. Обучающиеся должны получить те теоретические знания и практические навыки, которые необходимы для обращения в Конституционный Суд, к Уполномоченному по правам человека в РФ, а также и в Европейский суд по правам человека. Как известно, Конституционный Суд РФ получает ежегодно в среднем 15–16 тысяч обращений, и из них свыше 99 % – это жалобы граждан.

При характеристике данного конституционного права следует учитывать следующее моменты:

1. Право на обращение гражданин может реализовать в том случае, если его конституционные права и свободы нарушены законом.

2. При этом только тем законом, который применен в конкретном деле и рассмотрение которого завершено в суде. Раньше допускалось обращение по поводу нарушений прав не только в суд и не требовалось обязательного завершения рассмотрения в суде.

3. Конституционный Суд признал возможным расширить понятие «закон», рассматривая конкретные жалобы граждан, и приравнял, по сути, к закону постановления Государственный Думы Федерального Собрания об амнистии в силу особой конституционной природы этого акта, а также постановления Правительства РФ, которые приняты в развитие закона.

Рассматривая характер взаимоотношений государства и личности, мы должны исходить из признания Конституцией прав и свобод как прирожденных и неотчуждаемых. В этом проявляется признание естественно-правовой доктрины права: не государство является первоисточником прав и свобод человека и гражданина. Согласно Конституции государство не наделяет нас правами, а признает их с рождения за каждым человеком.

Конституция не выделяет в качестве отдельной главы нормы об основных обязанностях, не включает она обязанности и в название 2-й главы, в которой закрепляются не только права и свободы, что отражено в ее названии, но и обязанности. Данный подход можно объяснить тем, что конституционное провозглашение прав и свобод человека и гражданина является центральной самостоятельной функцией Конституции. Однако это не дает оснований для вывода о том, что обязанностям граждан Конституция не уделяет внимание. В ней закреплен общий принцип в статье 6 о равных обязанностях граждан, а также установлены основные обязанности.

К ценностным основаниям права относится принцип приоритета норм международного права в системе российских законов. Это вытекает из части 4 статьи 15 Конституции, согласно которой общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью нашей правовой системы. При этом если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотрено законом, то применяются правила международного договора. В литературе можно встретить утверждение, что нормы международного права имеют приоритет во всей нашей правовой системе. Но данные авторы не учитывают, что верховенством в правовой системе обладает Конституция как Основной закон государства. И международные договоры не могут ей противоречить. И если на стадии ратификации международного договора возникнут сомнения в его соответствия Конституции РФ, то необходимо обращаться в Конституционный Суд. Если тот признает положения международного договора не соответствующими Конституции, то данный договор не подлежит ратификации.

Раздел 2
Вопросы юридического образования в трудах последователей научной школы «Школа Российского конституционализма»

Второй раздел содержит научные работы по двум направлениям.

Первое посвящено вопросам нормативное оформление образовательного процесса в юридическом образовании в соответствии с требованиями федеральных государственных образовательных стандартов высшего профессионального образования. Рассматриваются вопросы научно-исследовательской деятельности студентов, планирование результатов обучения, использование творческих заданий и различных форм контроля для проверки компетентостного подхода в высшем юридическом образовании. Обосновывается необходимость изменения форм контроля самостоятельности работы студентов при подготовке письменных работ. Исследуются различные образовательные технологии не только в рамках образовательного процесса высшего юридического образования но и в юридических клиниках.

Второе направление представлено научными трудами о проблемах и перспективах реформы юридического образования, соотношении автономии вуза и академической свободы, о гранях взаимодействие юридической науки и юридического образования, об особенностях системы отрасли конституционного права и роли социально-психологического климата в юридическом образовании. Отдельный блок посвящен актуальным для современного юридического образования вопросам использование различных образовательных технологий в преподавании дисциплин государственно-правового цикла, конституционного и муниципального права исходя из традиции и преемственности отечественного государственного права: использование интерактивных методов обучения и особенности их применения, практико-ориентированные методики, технология мастерской, использование произведения кино и анимационного искусства в процессе преподавания. Обозначены вопросы значимости теоретического, практического, личностного аспекта профессиональных компетенций; конституционного права как основа междисциплинарных исследований. Представлен опыт сравнительного исследования юридического образования на примере Канады и опыт преподавания новой учебной дисциплины в Университете имени О. Е. Кутафина «Конституционно-правовые основы энергетического права».

2.1. Реформа юридического образования

Современное образование глазами конституционалиста: вопросы нормативного оформления и сущностного наполнения⁷²

Комарова В. В.

Введение

Актуализация вопросов и возрастание интереса юристов к сфере образования в современной России предопределено объективно существующими социальными потребностями. В современном обществе образование является определяющим социальный статус личности фактором. С одной стороны, гарантированные законодательством равные условия для получения образования, наряду с установлением обязательности получения образования определенного уровня, способствуют формированию единых стартовых возможностей для всех граждан, с другой стороны, образование влияет на многообразие социальных ролей и определяет социальные позиции индивидов.

Сегодня образование признано одним из приоритетных национальных проектов, что означает активизацию организационной, нормотворческой и финансовой деятельности государства в направлении усовершенствования условий получения образования.

Конституционное закрепление субъективного права на образование и интеграция российской системы образования в международное образовательное пространство открывает для граждан широкие возможности в получении и продолжении образования не только внутри страны, но и за ее пределами.

Вступление России в Болонский процесс ускоряет процесс интегрирования норм международного права, регулирующих сферу образования, в российскую национальную правовую систему; актуализируется необходимость обеспечения соответствия законодательства об образовании положениям международных договоров Российской Федерации.

Провозгласив во второй статье Конституции России права и свободы человека высшей ценностью, государство приняло на себя обязанность создать соответствующие механизмы реализации этой новой основы конституционного строя современной государственности.

Не секрет, что удовлетворение правовых притязаний человека во многом зависит от уровня организации системы образования, которая реформируется на протяжении длительного периода времени и нуждается в теоретических обобщениях и оценке.

В решении Европейского суда по правам человека (Case of Campbell and Cosans. Judgment of 25 February 1982. Publications of the European Court of Human Rights. Series A: Judgments and Decisions. Vol. 48. Strasburg. 1982) образование было определено как «единый (целостный) процесс, посредством которого какое-либо сообщество взрослых пытается передать свои убеждения, культуру и другие ценности». Автор не ставит перед собой цель исследования определения термина «образование» в столь широких рамках предложенных в цитируемом решении Европейского суда по правам человека.

Образование является целенаправленным процессом воспитания и обучения. В ходе воспитания человеку прививаются духовно-культурные ценности общества, образцы нормального и должного поведения, а посредством обучения он приобретает знания и навыки, необходимые для жизнедеятельности в обществе.

Образовательная деятельность осуществляется в интересах человека, общества и государства. Это означает, что образовательный процесс направлен на обеспечение реализации публичного интереса. Формирование социально активной и профессионально подготовленной личности есть один из основных публичных интересов, реализуемых в рамках образовательной деятельности. Таким образом, можно следующим образом определить задачу, поставленную автором этого исследования: рассмотреть некоторые вопросы теоретического и практического характера в сфере образования через призму конституционализма.

1. Проблемные вопросы институционального и содержательного наполнения термина «образование» в правовой системе и его принципов

В современной правовой науке неоднократно обосновывалась позиция, согласно которой система норм права, регулирующая общественные отношения в области образования, на современном этапе своего развития может быть определена как отрасль права. В свое время Г. А. Дорохова отмечала, что «образовательное право можно считать формирующейся в качестве самостоятельной отрасли отраслью права» [11. С. 42.].

Объективный процесс усложнения общественных отношений повлек за собой активизацию нормотворчества. Так в юридической науке четко обозначилась тенденция по выявлению новых отраслей права (специальных, комплексных, самостоятельных). Указанная тенденция затронула и сферу образования.

На сегодняшний день в юридической науке не существует однозначного или преобладающего подхода к установлению самостоятельности или определению отраслевой принадлежности образовательного права.

Наиболее распространенным является мнение о наличии трех подходов к определению сущности образовательного права (об этом – в трудах Миннигулова Д. Б.[21. С. 22]; Усанова В. Е.[32. С. 6]):

Первая – признание образовательного права в качестве самостоятельной отрасли права; Современным идеологом концепции о выделении образовательного права в самостоятельную отрасль российского права в силу наличия уникальных, специфических только для данной отрасли предмета, методов, принципов, является профессор В. М. Сырых [28. С. 238; 29. С. 4] и ряд исследователей, поддерживающих данную позицию (Артемова Я. В.; Болотникова Ю. Н.; Братановский С. Н.; Озеров В. А; Сюбарева И. Ф. и другие.).

Вторая – отнесение образовательного права к комплексным отраслям права.

Основоположником данной концепции можно считать В. И. Шкатуллу, который признал образовательное право комплексной отраслью права, включающей нормы различных отраслей, при этом указанные нормы одновременно остаются и в своих отраслях права [34. С. 5]. Обозначенную позицию разделяют и иные исследователи образовательного права (Кананыкина Е. С.; Малышок И. А.; Федорова М. Ю.; Ягофаров Д. А. и др.).

Так, по мнению М. Ю. Федоровой, «…образовательное право – это комплексная отрасль права, система правовых норм различной отраслевой принадлежности, функционально взаимодействующих в целях наиболее полного и эффективного регулирования педагогических отношений, возникающих в рамках образовательного процесса между обучающимся и образовательным учреждением (педагогом, воспитателем, преподавателем)» [33. С. 15].

Как отмечает Д. А. Ягофаров, предмет правового регулирования образовательного права имеет межотраслевой, комплексный характер, что обусловлено спецификой самих отношений, складывающихся в сфере образования [35. С. 6].

Третья – выделение самостоятельной отрасли образовательного законодательства.

К примеру, по мнению Румянцевой Т. С., «…в настоящее время можно говорить о существовании лишь самостоятельной отрасли законодательства о народном образовании» [25. С. 25]. Аналогичную позицию отстаивают также Ю. М. Федорова [33. С. 235], В. В. Кванина [12. С. 36; 13. С. 91], Д. Б. Миннигулова [21. С. 27], Н. С. Голубкова [6. С. 11] и другие. Существует также мнение о том, что образовательное право является комплексной отраслью законодательства [26. С. 23, 24; 20. С. 5, 11].

В этой связи представляет интерес позиция А. Н. Козырина [15. С. 10], который рассматривает образовательное право как систему источников, то есть как отрасль законодательства.

Н. В. Третьяк пишет об отраслевом и институциональном подходах к определению места образовательного права в системе российского законодательства и права [31. С. 37]:

1. Отраслевой подход:

– выделение образовательного права в самостоятельную отрасль российского права;

– определение образовательного права как комплексной отрасли права;

– выделение в качестве самостоятельной отрасли образовательного законодательства;

– формирование комплексной отрасли образовательного законодательства;

2. Институциональный подход: отказ от отнесения образовательного права к той или иной из перечисленных групп, признание его комплексным институтом одной из «традиционных» отраслей права.

В рамках так называемого отраслевого подхода исследователи стремятся обосновать появление новых отраслей права, обладающих своей спецификой. При этом одни исследователи пытаются придерживаться традиционного подхода в понимании системы права и отраслей права и доказывают наличие «своего» предмета и метода «новых» отраслей права; другие, понимая уязвимость этих стараний, пытаются отказаться от ставшего традиционным разграничения отраслей по предмету и методу, аргументируя это тем, что новые правовые явления не могут быть «измерены» на их основе; третьи выстраивают свои научные взгляды на данную проблему, основываясь на теории существования комплексных правовых отраслей [1. С. 109], нормы которых объединяются в единое целое, имея общее правовое предназначение.

По мнению автора статьи, образовательное право целесообразно воспринимать как комплексный межотраслевой институт, занимающий самостоятельное место в системе российского права – эту позицию еще в конце семидесятых годов высказывал Г. С. Сапаргалиев [27. С. 122–128]; позже – Б. К. Арене [2. С. 141–149] и другие авторы.

Следующая проблема – терминологическая.

Так, базовый термин «профессиональное образование» – в статье 43 Конституции РФ он упоминается единожды в рамках понятия «среднее профессиональное образование». Закрепление указанного понятия свидетельствует о том, что Конституция РФ исходит из наличия феномена профессионального образования.

Но его содержание нормативно не раскрывается.

Буквальное толкование понятия «среднее профессиональное образование» позволяет сделать предположение о трехступенчатости профессионального образования. Если Конституция РФ устанавливает среднюю ступень профессионального образования, то, возможно, она исходит еще и из наличия начальной и высшей ступеней профессионального образования.

Однако при таком понимании не ясно, как соотносятся между собой ступени образования (начальное образование, среднее образование и высшее образование) и ступени профессионального образования; почему критерий типа и вида образовательного учреждения, лежащий в основе определения содержания общего образования, заменен на иной подход в отношении профессионального образования; как согласуется понятие «среднее профессиональное образование» с другими категориями и положениями Конституции РФ и международных договоров, определяющих правовое регулирование в сфере образования и много иных вопросов.

Большинство из них снимаются при попытке уяснения смысла конституционного термина «среднее профессиональное образование» в системе других однопорядковых правовых категорий и положений.

Отметим, что рассматриваемое понятие отсутствует в таких основополагающих международных договорах, как Всеобщая декларация прав человека и Международный пакт о социальных, экономических и культурных правах, а его буквальное понимание не согласуется с нормами указанных международных договоров. Международному пакту о социальных, экономических и культурных правах известен лишь термин «профессиональное среднее образование», содержательная особенность которого заключается в том, что в рамках ступени среднего образования выделяется его профессиональная составляющая, в то время как понятие «среднее профессиональное образование» обозначает определенную ступень в рамках профессионального образования. Очевидно, что указанные понятия, вырванные из контекста правовых положений, по форме и содержанию не идентичны друг другу, что порождает терминологическую, а в конечном счете, и смысловую несогласованность положений Конституции РФ как между собой, так и при сопоставлении с нормами международного права, регулирующими исследуемую область. Если же исходить из позиций систематического толкования и предположить, что в рассматриваемом конституционном положении, также как и в Международном пакте о социальных, экономических и культурных правах, речь идет об одном и том же – профессиональном среднем образовании, то неопределенность, выявляемая при буквальном понимании термина «среднее профессиональное образование», не возникает.

Относительно рассматриваемого понятия в Конституции РФ имеет место терминологическая неточность, которая, однако, не препятствует правильному установлению правового смысла ее положений, регламентирующих право на образование.

Конституция РФ устанавливает право каждого на получение профессиональных знаний и навыков в рамках средней ступени образования. При этом указанное правовое притязание возникает при условии реализации права на основное общее образование и образует завершающую составляющую среднего образования.

Вероятно, Основной закон исходит из того, что человек, получивший среднее образование (прошедший все его уровни), должен быть профессионально подготовлен для осуществления трудовой деятельности.

Что касается получения профессионального образования на ступени высшего образовании, то, как уже было ранее указано, высшее образование по своему характеру является исключительно профессиональным. Иначе не было бы смысла отдельного выделения указанной ступени в системе образования. В этой связи понятие «профессиональное высшее образование» избыточно, поэтому Конституция РФ и основополагающие международные договоры, регулирующие область образования, содержат термин «высшее образование», который имеет два смысловых значения: указывает на ступень и характер (направленность) образования одновременно.

Следовательно, в содержании права на профессиональное образование, в соответствии с Конституцией РФ, целесообразно выделять такие правовые притязания, как право на профессиональное среднее образование и право на высшее образование, которые по своему характеру (направленности) являются профессиональными.

Следующим назовем проблемный вопрос об основополагающих началах исследуемого понятия – о принципах права на образование.

В современной правовой науке сложились различные подходы по вопросу о перечне принципов права на образование.

Так, Г. А. Дорохова подразделяет правовые принципы права на образование на две группы, «первая из которых непосредственно определяет содержание правового статуса (правовое равенство граждан в получении образования, обязательность обучения всех детей и подростков, свобода выбора языка обучения, бесплатность образования и некоторые др.), а вторая, касающаяся организации системы народного образования, опосредует и положение личности (единство системы образования и преемственность всех типов учебных заведений, единство обучения и воспитания и др.)» [10. С. 19–20].

Ю. П. Орловский выделяет принципы, имеющие общий характер (равенство и равноправие, свобода выбора языка обучения), и принципы, свойственные только праву на образование. Последнюю категорию принципов исследователь делит на принципы, способствующие гражданам в приобретении знаний (всеобщее среднее образование молодежи, бесплатность всех видов образования, содержание части детей дошкольного возраста и учащихся на полном государственном обеспечении, предоставление стипендий и льгот учащимся и студентам, бесплатная выдача школьных учебников, материальная помощь), принципы реализации права на образование (государственный и общественный характер всех учебно-воспитательных учреждений; единство системы народного образования и преемственность образования во всех типах учебных заведений, обеспечивающие возможность перехода от низших ступеней обучения к высшим; единство обучения и воспитания; сотрудничество учебно-воспитательных учреждений, семьи, общественных организаций, трудовых коллективов в воспитании детей и молодежи; связь обучения и воспитания подрастающего поколения с общественно полезным, производительным трудом; политехническое, трудовое воспитание и обучение; профессиональное образование молодежи) и принципы народного образования (научный характер образования; совместное обучение лиц обоего пола; светский характер образования, принцип гуманистического и высоконравственного характера образования) [24. С. 15–20].

Т. С. Румянцева указывает на общие и специальные принципы образования. К числу общих принципов автор относит всеобщность и равенство прав граждан в получении образования независимо от расовой и национальной принадлежности, пола, отношения к религии, имущественного и социального положения. Их особенность заключается в том, что на этих принципах «базируются не только общественные отношения в области … образования, но и отношения, регулирующие правовое положение личности в целом» [25. С. 61–77].

Специальные принципы, по мнению исследователя, имеют своим предназначением обеспечение претворения в жизнь общих принципов, а также совершенствование и развитие системы образования. К специальным принципам ученым отнесены государственный и общественный характер образования; обязательность получения образования в объеме, установленном государством на определенном этапе развития общества; бесплатность образования; осуществление в процессе обучения политехнического образования, а также соединение обучения с производительным трудом; право обучения на родном языке; светский характер образования, его научность; возможность получения образования без отрыва от работы; непрерывность образования [25. С. 61, 7–109].

Отмечая научную значимость приведенных классификаций принципов права на образование, полагаем, что обозначенные подходы в значительной степени устарели и назрела необходимость новой систематизации принципов права на образование.

Определенный шаг к решению рассматриваемой проблеме в своих исследованиях делает Е. Д. Волохова [4. С. 116–142]. По ее мнению, современные принципы образовательного права обусловлены двумя факторами: историческим развитием страны и новыми потребностями личности и общества. Первый фактор предопределил становление таких принципов, как государственное управление сферой образования, гуманистический характер образования, светский характер образования и т. д.; а второй – появление принципа государственно-общественного характера управления образованием, принципа свободы и плюрализма в образовании, принципа приоритета общечеловеческих ценностей.

Ценными представляются также воззрения исследователя о том, что конституционные принципы, определяющие основы организации общественной жизни, в полной мере относятся и к организации образовательной деятельности. В перечне конституционных принципов, имеющих основополагающее значение в организации образования, ученый выделяет: принцип гуманизма, принцип всеобщности права на образование, принцип единства образовательного пространства, принцип идеологического многообразия, принцип разделения властей и принцип федерализма.

Еще дальше в решении обозначенного вопроса продвинулась Н. В. Третьяк, предлагающая в своем исследовании, с учетом особенностей конституционно-правового регулирования на современном этапе развития общественных отношений, классификацию принципов, определяющих содержание, значение и реализацию конституционного права на образование: общеправовые принципы, общие принципы правового статуса личности и специальные принципы права на образование [31. С. 94].

Автор статьи считает важным обратить внимание на наличие принципов, закрепленных международными актами, которые не находят должное закрепление механизма их реализации в национальном законодательстве. Например, реализации международных и заявленных в национальном законодательстве об образовании принципов – адаптируемости, единства образовательного пространства. Принцип единства образовательного пространства закреплен во второй статье Закона РФ от 10.07.1992 г. «Об образовании» как принцип государственной политики в области образования; в третьей статье Федерального закона от 29.12.2012 г. «Об образовании в Российской Федерации» как принцип государственной политики и правового регулирования отношений в сфере образования на территории Российской Федерации.

Говоря о системе законодательства в сфере образования следует отметить трехуровневый характер данной системы [23. С. 5]. Основу нормативного регулирования образовательных отношений составляют нормы Конституции РФ, которые получили свое развитие в системе федерального образовательного законодательства. Третий уровень образовательного законодательства представлен законодательными актами субъектов РФ по вопросам, отнесенным к их компетенции. Федеральные законы и законы субъектов РФ закрепляют исходные, первичные нормы в сфере образования, которые дополняются и конкретизируются развитой системой подзаконных нормативных правовых актов, соответственно, федерального уровня, уровня субъекта РФ, муниципального уровня, а также локальными нормативными актами, принимаемыми образовательными организациями.

Универсальная природа права на образование предопределяет его широкое и разностороннее регулирование в текущем федеральном законодательстве. Огромный массив законодательных актов отраслевого (Гражданский кодекс, Трудовой кодекс, Бюджетный кодекс, Налоговый кодекс и иные кодифицированные законодательные акты), специального характера (Федеральный закон от 12 июля 1995 г. № 100-ФЗ «Об исключительном праве на поступление в учреждения среднего профессионального и высшего профессионального образования выпускников школ, пострадавших от землетрясения в Охинском районе Сахалинской области»; Федеральный закон от 23.08.1996 № 127-ФЗ (ред. от 02.11.2013) «О науке и государственной научно-технической политике”; Федеральный закон от 29.12.2012 № 273-ФЗ (ред. от 25.11.2013) «Об образовании в Российской Федерации» и др.) прямо или косвенно затрагивает область образования и влияет на возможность реализации исследуемого конституционного права.

Регулирование права на образование осуществляется не только рассмотренными выше законами, но и иными нормативными правовыми актами органов государственной власти Российской Федерации. Анализ действующих норм в области образования позволяет исследователям говорить о наличии на уровне федерального законодательства коллизий, существенно затрудняющих реализацию конституционного права на образование.

Так, В. И. Шкатулла выделяет противоречия, связанные с конституционным закреплением общедоступности и бесплатности дошкольного образования, а государство в правовом механизме определило размер платы за образование в дошкольном учреждении; о конституционном закреплении и механизмах реализации бесплатности основного общего образования; об общедоступности и бесплатности среднего профессионального образования, а Закон Российской Федерации «Об образовании» говорит о бесплатном среднем профессиональном образовании лишь на конкурсной основе и не подтверждает его общедоступность [34. С. 57].

На ряд коллизий между нормами Конституции РФ и нормами действующего законодательства обоснованно указывает И. Д. Ягофарова [36. С. 126; 37. С. 31].

О коллизиях в регулировании права на образование высказывается и О. А. Теплякова [30. С. 65]. Взяв в качестве критерия классификации основные ступени получения образования, исследователь выделяет несколько разновидностей коллизий: коллизии в регулировании права на дошкольное образование, коллизии в регулировании права на общее образование, коллизии в регулировании права на профессиональное образование и коллизии в регулировании права на дополнительное образование.

Собственную классификацию коллизий в регулировании права на образование предлагает В. В. Кванина [14. С. 53]. В современном образовательном законодательстве она выделяет три вида коллизий: коллизии, обусловленные неточным толкованием правовых конструкций, касающихся образовательных учреждений; коллизии внутри законодательства; коллизии между законодательством и судебной практикой.

Н. В. Третьяк подчеркивает спорный характер предложенной классификации В. В. Кванина, аргументируя свой вывод следующим:

«Во-первых, не определен критерий, по которому осуществляется видовое выделение коллизий.

Во-вторых, коллизионность образовательного законодательства связывается исключительно с правовым статусом образовательного учреждения, необоснованно определяемым исследователем с позиций приоритетности гражданского законодательства.