Текст книги "Наземные и морские экосистемы"

Экономический кризис, связанный с переходом России от планового к рыночному хозяйству, особенно болезненно сказался на регионах Арктики, где вся жизнедеятельность зависела от централизованного государственного управления и финансирования. Объемы ежегодных грузоперевозок по Северному морскому пути сократились с 6,5 млн т в конце 1980-х гг. до 1,5 млн т в конце 1990-х. В западном секторе (Баренцево и Карское моря) перевозки снизились в 2,8 раза, в восточном секторе (от моря Лаптевых до Чукотского) – в 16 раз (Селин, Истомин, 2003). Это связано с закрытием многих промышленных предприятий в Восточной Арктике и прекращением так называемого «северного завоза». В то же время в западном секторе Арктики спрос на круглогодичные морские перевозки сохранялся благодаря экспортным отраслям промышленности (нефтегазовой, цветной металлургии, лесной). В аналогичной пропорции сократился грузооборот арктических портов. Только порт Дудинка на Енисее сохранил свое значение как основное звено перевозок между Норильским промышленным узлом и потребителями его продукции (Проблемы …, 2006).

Наиболее серьезным проявлением кризиса 1990-х гг. стала депопуляция российской Арктики. Этот процесс затронул все северные и восточные регионы России, но в восточном секторе Арктики принял катастрофические масштабы, что иллюстрируется данными таблицы 3.

Таблица 3. Численность населения крупнейших городов и поселков восточной Арктики по данным переписей 1989 и 2002 гг. (тыс. чел.)

В последние годы экономическая активность на трассе Севморпути быстро восстанавливается. Эффективность перевозок при ледокольной проводке растет с увеличением грузооборота. Ожидается, что в ближайшие 5–10 лет рост спроса на транспортные услуги будет связан с вывозом нефти из месторождений Сибири и Европейского Севера, завозом труб, стройматериалов и других грузов в обратном направлении, развитием контейнерных маршрутов между Европой и Юго-Восточной Азией. Предполагаемое улучшение ледовых условий, разумеется, будет стимулировать это развитие.

Промышленное освоение арктического шельфа прогнозируется на более дальнюю перспективу, но может достичь масштабов, сопоставимых с современным уровнем освоения других районов Мирового океана. В настоящее время весь арктический шельф рассматривается как единый нефтегазоносный супербассейн с запасами 83–110 млрд т условного топлива, что превышает аналогичные показатели для других океанов Земли (Грамберг, Супруненко, 2000). В Карском море обнаружены многочисленные нефтегазоносные структуры, в числе которых – гигантские Русановское и Ленинградское газоконденсатные месторождения, превышающие по своим запасам (по 4,5 трлн м³ в каждом) известное Штокмановское месторождение в Баренцевом море. Другие моря изучены значительно меньше, но море Лаптевых по своему геологическому строению также признается достаточно перспективным.

В прибрежных зонах всех арктических морей разведаны крупные россыпные месторождения полезных ископаемых. К их числу относятся Таймыро-Североземельская провинция с запасами золота, олова, минералов циркония и железа, Южно-Лаптевская россыпная зона (алмазы, золото), несколько оловоносных районов на побережьях Восточно-Сибирского и Чукотского морей. Один из них, Ляховский на одноименном острове в Восточно-Сибирском море, по запасам олова (около 700 тыс. т) сопоставим с крупнейшими мировыми провинциями (Додин, Ушаков, 2000). Уникальным ресурсом побережий и островов Восточно-Сибирского моря является также ископаемая мамонтовая кость.

Биологические ресурсы морей Восточной Арктики в настоящее время используются только для потребления малочисленным местным населением, и это положение в предвидимом будущем едва ли изменится. Добыча в крупных масштабах здесь невозможна из-за ограниченных запасов и медленного их воспроизводства, тяжелых климатических и ледовых условий, удаленности от рынков сбыта. Промысел ценных видов проходных рыб более перспективен в речной части их ареалов. С другой стороны, в Арктике должны разрабатываться меры по охране природных комплексов и отдельных уязвимых видов, значительно более жесткие, чем в других районах мира. В настоящее время малая населенность и отсутствие крупной промышленности служат для арктических и примыкающих к ним северных регионов России защитой от экологической деградации. В российской литературе отмечается, что именно эта часть планеты является глобальным резервом экосистемной устойчивости. Поэтому управление БМЭ арктического шельфа должно основываться в первую очередь на природоохранных принципах.

Управление морской деятельностью

Противоречия, свойственные мировой практике управления морскими акваториями и прибрежными зонами, в Арктике приобрели ряд специфических особенностей. В исторически сложившемся административном делении страны Арктика никогда не занимала самостоятельного места. Все арктические территории управлялись из центров, расположенных в южной и средней Сибири.

Освоение Севморпути как единого хозяйственного комплекса сопровождалось созданием в 1932 году соответствующей управленческой структуры – Главного управления Севморпути (ГУСМП) при Совете народных комиссаров СССР. В его ведении находились не только транспортные операции, но и геологическая разведка, промышленность, торговля, развитие культуры народов Севера. Позже задачи ГУСМП были ограничены обеспечением мореплавания, остальные функции были переданы соответствующим органам управления. При этом, однако, сохранялась потребность в едином координирующем органе для Арктики и севера России. Некоторое время в 1990-х гг. этим занимался Государственный комитет России по делам Севера (Госкомсевер). В ходе последующих реорганизаций высших органов власти его функции были переданы Министерству регионального развития.

В современном административном делении России побережье и острова Арктики до недавнего времени были разделены между республикой Саха (Якутия) и четырьмя автономными округами: Ненецким, Ямало-Ненецким, Таймырским, Чукотским. Все они представляли собой национально-территориальные образования, созданные в советский период для защиты интересов и обеспечения развития коренных народов Севера. Их них только Якутия всегда была самостоятельным регионом, непосредственно подчиненным центральным властям. Автономные округа входили в состав крупных регионов, центры которых лежат за пределами Арктики: Архангельской и Тюменской областей, Красноярского края, Магаданской области. Ситуация дополнительно осложнилась после 1991 г. Все округа получили более высокую степень самостоятельности, но при этом Чукотский округ официально вышел из состава Магаданской области, другие формально остаются в прежнем подчинении. Ямало-Ненецкий и Ненецкий округа благодаря наличию месторождений нефти и газа добились больших успехов в социально-экономическом развитии и выделяются в масштабе всей России высоким уровнем жизни населения (это, однако, относится только к жителям административных центров и промышленных городов и поселков, где доля коренного населения незначительна). Напротив, Таймырский округ (не включающий Норильский промышленный узел) находился в депрессивном состоянии, и недавно по результатам референдума среди местного населения было принято решение о его вхождении в состав Красноярского края.

Таким образом, принятие решений по проблемам природопользования и охраны окружающей среды в арктических морях в настоящее время распределено между несколькими уровнями управления. Эксплуатация биоресурсов открытого моря находится в ведении Федерального агентства по рыболовству (в настоящее время оно не включает арктические моря в свои статистические сводки). За обеспечение навигации по Севморпути отвечает Министерство транспорта, за разведку и освоение минеральных ресурсов шельфа и прибрежной зоны – Министерство природных ресурсов. Организацией охраны морской среды и экосистем занимается Росприроднадзор.

Сферой деятельности региональных и муниципальных органов управления являются обеспечение жизнедеятельности и экономическое развитие прибрежных населенных пунктов, создание условий для экономического и социального прогресса коренных народов. Участие негосударственных организаций в управлении морскими экосистемами минимально из-за малочисленности населения и удаленности арктических регионов от центров общественной жизни.

Заключение

Большие морские экосистемы шельфовых морей российской Арктики (исключая Баренцево море, тесно связанное с Северной Атлантикой) имеют ряд общих особенностей:

1. Для всех участков шельфа характерны малые глубины (50–100 м), большая протяженность в сторону открытого моря и хорошо выраженная граница континентального склона.

2. Ведущим экологическим фактором на арктическом шельфе является ледяной покров, который в течение 7 месяцев покрывает акватории морей почти на 100 % (важное исключение составляют заприпайные полыньи), а в навигационный период с той или иной вероятностью может закрыть любой участок акватории.

3. Всем рассматриваемым морям свойственны низкая биопродуктивность (менее 150 г С / м² год) и ее сильные изменения в годовом цикле. При этом, как показали результаты зимних экспедиционных исследований ММБИ, жизнедеятельность первичных продуцентов сохраняется подо льдом при полном отсутствии солнечной радиации.

4. Распределение зообентоса на арктическом шельфе тесно связано с глубинами и температурой воды и в целом сходно для всех морей.

5. В ихтиофауне преобладают виды арктического комплекса. Промысловое значение имеют несколько видов проходных и полупроходных рыб. Масштабы рыбного промысла незначительны из-за сложных климатических и ледовых условий, малочисленности населения и удаленности от рынков сбыта. Самостоятельная промысловая статистика по данному бассейну не ведется.

6. Значительная роль в арктических БМЭ принадлежит морским птицам и млекопитающим. Ряд видов млекопитающих (белые медведи, нерпы, морские зайцы) тесно связан с ледяным покровом, и состояние популяций этих видов зависит от его климатических изменений, а также разрушения при прохождении судов.

7. Основными источниками загрязнения морской среды являются дальние переносы в атмосфере и речных бассейнах. Вклад местных источников может увеличиться по мере расширения арктического судоходства и разработки нефтегазовых ресурсов шельфа. Современные уровни загрязнения не создают угрозы для морских экосистем и людей, потребляющих морепродукты.

8. Ведущее место в хозяйственной деятельности на арктическом шельфе России занимает морской транспорт. Сокращение объема перевозок в 1990-е гг. привело к экономическому спаду и депопуляции побережья.

9. Управление в области природопользования сосредоточено преимущественно на федеральном уровне. В настоящее время идет процесс изменений административного деления северных регионов.

В то же время, все рассмотренные моря обладают индивидуальными особенностями, которые оправдывают выделение в границах каждого из них самостоятельной БМЭ. В кратком резюме можно выделить следующие из них.

Карское море отличается наибольшим диапазоном и масштабами внешних воздействий. Водные массы формируются под влиянием обильного речного стока и проникновения подповерхностных вод атлантического происхождения по шельфовым желобам на севере моря. Экосистема пелагиали связана активными и пассивными миграциями на всех трофических уровнях с экосистемой Баренцева моря. Уровни антропогенных нагрузок выше, чем в других районах арктического шельфа, вследствие развитой промышленной деятельности в бассейнах Оби и Енисея и более интенсивного круглогодичного судоходства. Прогнозируемое транспортное и промышленное развитие также в первую очередь затронет Карское море.

Море Лаптевых сходно с Карским по обилию речного стока и опреснению водной массы, но отличается более суровыми климатическими условиями, значительно меньшим влиянием атлантических вод на гидрологические условия и состав первичных продуцентов, слабым развитием хозяйственной деятельности на побережьях и в речных бассейнах. В качестве отдельного подрайона может рассматриваться устьевое взморье р. Лены, на котором, в отличие от эстуариев Оби и Енисея, теплые и пресные речные воды непосредственно вторгаются на мелководный шельф.

Восточно-Сибирское море наиболее удалено от Атлантики и Пацифики, при этом оно полностью открыто в сторону Арктического бассейна. Речной сток приводит к понижению солености, но мало сказывается на температуре воды, поскольку речные бассейны не выходят за пределы арктической зоны. Все эти факторы обусловливают бедность видового состава и биомассы морских организмов. По плотности населения и развитию морского природопользования Восточно-Сибирское море уступает всем другим морям российской Арктики.

БМЭ Чукотского моря испытывает сильное влияние Тихого океана, что приводит к целому ряду экологических следствий: смягчению климата и высокой повторяемости циклонов, повышенной по сравнению с прилегающими морями солености вод, более легким ледовым условиям, обогащению морской биоты тихоокеанскими и беринговоморскими видами. Важную роль в морской экосистеме и в природопользовании коренных народов играют морские млекопитающие. Чукотское море, в отличие от других рассмотренных морей, является трансграничным, при этом в его американском секторе находится один из наиболее перспективных нефтегазоносных районов. Поэтому здесь особенно необходимо проведение экосистемного мониторинга.

В заключение необходимо отметить, что по морям арктического шельфа получено и опубликовано много первичных данных, но до сих пор они недостаточно анализировались с экосистемных позиций. Настоящая работа представляет собой одну из первых попыток такого анализа. Его результаты заведомо неполны из-за дефицита и неоднородности исходной информации. Тем не менее, нам уже известны основные особенности структуры и функционирования БМЭ арктического шельфа. В ходе дальнейших исследований будут уточняться количественные показатели их продуктивности, видового разнообразия и статуса наиболее ценных видов.

Литература

Атлас Арктики. 1985. М.: ГУГК, 204 с.

Атлас океанов. 1980а. Северный Ледовитый океан. ВМФ СССР, 160 с.

Атлас океанов. 1980б. Термины, понятия, справочные таблицы. М.: ГУНИО МО, 156 с.

Берзин А.А., Яблоков А.В. 1978. Численность и популяционная структура основных эксплуатируемых видов китообразных в Мировом океане. Ж.: Зоологический журнал. Т. 47, вып. 12, с. 1771–1785.

Биология и океанография Северного морского пути. Баренцево и Карское моря. 2007. М.: Наука, 323 с.

Грамберг И.С., Супруненко О.И. 2000. Арктический шельф – будущее нефтегазовой промышленности России. В сб.: Арктика на пороге третьего тысячелетия (ресурсный потенциал и проблемы экологии). СПб.: Наука, с. 133–144.

Денисенко С.Г., Анисимова Н.А., Денисенко Н.В. 1998. Современные исследования зообентоса прибрежных районов южной части Карского моря. В жур.: Докл. РАН. Т. 363, № 5, с. 710–713.

Денисенко С.Г., Денисенко Н.В., Анисимова Н.А. и др. 1993. Структурно-функциональная организация зообентоса. В сб.: Гидробиологические исследования Байдарацкой губы Карского моря в 1990–1992 гг. Препр. Апатиты: Изд-во КНЦ РАН, с. 30–49.

Додин Д.А., Ушаков В.И. 2000. Минеральные ресурсы Арктики – взлеты и падения. В сб.: Арктика на пороге третьего тысячелетия (ресурсный потенциал и проблемы экологии). СПб.: Наука, с. 105–132.

Ежегодник качества морских вод Российской Федерации. 1997. СПб.: Гидрометеоиздат, 737 с.

Жизнь и среда полярных морей. 1989. Л.: Наука, 240 с.

Качество морских вод по гидрохимическим показателям. 2002. Ежегодник. СПб.: Гидрометеоиздат, 126 с.

Лукьянова Т.С. 2005. Оценка распределения биомассы донной фауны в Северном Ледовитом океане. В сб.: Труды XII съезда Русского географического общества. СПб. Т. 5, с. 124–129.

Макаревич П.Р. 2007. Планктонные альгоценозы эстуарных экосистем. Баренцево, Карское и Азовское моря. М.: Наука, 224 с.

Матишов Г.Г. 1992. Антропогенная деструкция экосистем Баренцева и Норвежского морей. Апатиты: Изд-во КНЦ РАН, 112 с.

Матишов Г.Г., Денисов В.В. 1999. Экосистемы и биоресурсы европейских морей России на рубеже XX и XXI веков. Мурманск: ООО «МИП-999», 124 с.

Матишов Г.Г., Денисов В.А., Дженюк С.Л. 2006. Делимитация больших морских экосистем Арктики как задача комплексного географического районирования океанов. В жур.: Известия РАН. Серия географическая, № 3, с. 5–18.

Матишов Г.Г., Макаревич П.Р., Горяев Ю.И. и др. 2005. Труднодоступная Арктика. 10 лет биоокеанологических исследований на атомных ледоколах. Мурманск: ООО «Мурманский печатный двор», 149 с.

Матишов Г.Г., Макаревич П.Р., Ларионов В.В. и др. 2005. Функционирование пелагических экосистем Баренцева и Карского морей в зимне-весенний период на акваториях, покрытых льдом. В жур.: Докл. РАН. Т. 404, № 5, с. 707–709.

Матишов Г.Г., Мишин В.Л., Ерохина И.А. и др. 2000. Белый медведь (результаты экспедиционных работ ММБИ в Карско-Баренцевоморском бассейне в 1996–2000 гг.). Мурманск: ООО «МИП-999», 70 с.

Матишов Г.Г., Огнетов Г.Н. 2006. Белуха Delphinapterus leucas арктических морей России: биология, экология, охрана и использование ресурсов. Апатиты: Изд-во КНЦ РАН, 295 с.

Матишов Д.Г., Матишов Г.Г. 2001. Радиационная экологическая океанология. Апатиты: Изд-во КНЦ РАН, 417с.

Матишов Г.Г., Тимофеев С.Ф., Дробышева С.С., Рыжов В.М. 1994. Эволюция экосистем и биогеография морей Европейской Арктики. СПб.: Наука, 222 с.

Океанология. Биология океана. 1977. Биологическая структура океана. Ред. Виноградов М.Е. М.: Наука. Т. 1, 398 с.

Океанология. Биология океана. 1977. Биологическая продуктивность океана. Ред. Виноградов М.Е. М.: Наука. Т.2, 399 с.

Павштикс Е.А. 1984. Зоопланктон Чукотского моря как индикатор происхождения вод. В сб.: Труды ААНИИ. Т. 368, с. 40–53.

Проблемы Северного морского пути. 2006. М.: Наука, 581 с.

Романкевич Е.А., Ветров А.А. 2001. Цикл углерода в арктических морях России. М.: Наука, 302 с.

Русанов В.А. 1985. Основные черты химии вод. В сб.: Северный Ледовитый и Южный океаны. Сер. «География Мирового океана». Л.: Наука, с. 88–101.

Рутилевский Г.Л. 1970. Планктон, микрофиты и бентос. В сб.: Советская Арктика. М.: Наука, с. 274–286.

Северный Ледовитый и Южный океаны. 1985. Сер. «География Мирового океана». Л.: Наука, 501 с.

Селин В.С., Истомин А.В. 2003. Экономика Северного морского пути: исторические тенденции, современное состояние, перспективы. Апатиты: Изд-во КНЦ РАН, 201 с.

Теория и практика морской деятельности. 2004. Вып. 2. Ред. Войтоловский Г.К. М.: СОПС, 168 с.

Тимофеев С.Ф. 1998. Пелагическая экосистема моря Лаптевых. В сб.: Биология и океанография Карского и Баренцева морей (по трассе Севморпути). Апатиты: Изд-во КНЦ РАН, с. 75–88.

Трешников А.Ф., Баранов Г.И. 1972. Структура циркуляции вод Арктического бассейгна. Л.: Гидрометеоиздат, 158 с.

Anisimova N., Deubel H., Potin S., Rachor E. 1997. Zoobenthos. In: Berichte zur Polarforschung. N 226, pp. 103–110.

Arctic Pollution Issues: A state of the Arctic Environment Report. 1997. In: Arctic Monitoring and Assessment Programme. Oslo, 188 p.

Arctic Pollution 2002. 2002. In: Arctic Monitoring and Assessment Programme. Oslo, 112 p.

Dahle S., Jorgensen L.L., Anisimova N.A., Matishov G.G. 2000. Benthic fauna associations in the Kara Sea. In: Long-term changes of the Arctic marine ecosystems. Climate, marine periglacial, bioproductivity. Abstr. Int. Conf. Murmansk, p. 150.

Denisenko S., Sandler H., Denisenko N., Rachor E. 1999. Current state of zoobenthos in two estuarine bays of the Barents and Kara Seas. In: ICES Journal of Marine Science. 56 Supplement, pp. 187–193.

Druzhkov N.V., Druzhkova E.I., Kuznetsov L.L. 2001. The sea-ice algal community of seasonal pack ice in the southwestern Kara Sea in late winter. In: Polar Biology. N 24, pp. 70–72.

Gleitz M., Grossman S. 1997. Phytoplankton primary production and bacterial production. In: Berichte zur Polarforschung, Bd. 226, pp. 92–94.

Gurevich V.I. 1995. Recent sedimentho-genesis and environment of the Arctic shelf of Western EurASIA. Oslo, 92 p.

Ilyin G.V., Schekaturina T.L., Petrov V.S. 1998. Oil hydrocarbons in the Laptev Sea bottom sediments. In: Berichte zur Polarforschung. Bremerhaven. N 287, pp. 30–40.

Matishov G.G., Denisov V.V., Dzhenyuk S.L. 2003. Contemporary state and factors of stability of the Barents Sea Large Marine Ecosystem. In: Large Marine ecosystems of the World: Trends in Exploitation, Protection and Research. Elsevier, pp. 41–74.

G.G. Matishov, V.V. Denisov, S.L. Dzhenyuk, P.R. Makarevich. Large marine ecosystems of Russian Arctic shelf seas. Murmansk Marine Biological Institute KNS RAS

Аbstract

The consolidated characteristics of the large marine ecosystems of Russian Arctic shelf seas (Kara, Laptev, East-Siberian, Chukchi) is given. It is based on the delimitation criteria and description modules adopted in the international practice (bathymetry and hydrology, productivity, fish fauna and fishery, pollution, socio-economy, governance). The specific features of each ecosystem are established and their description in the geographical boundaries of seas is legitimated.