Текст книги "Уроки мудрости"

IV. Сун. Гимны

В храме
(IV, I, 1)

 
О, этот храм величественный и чистый!
Помощники светлые[340]340
  Помощники светлые – князья, принимающие участие в царском жертвоприношении общему предку.


[Закрыть] в полном согласье[341]341
  Личные наделы десяти тысяч земледельцев были равны квадрату земли со сторонами в 30 ли по периметру.


[Закрыть], почтенья
исполнясь,
И множество служек, толпами, толпами к храму
явившись,
Доблесть царя Просвещенного ныне храня
И отвечая ему, отошедшему в небо, –
Быстро большими шагами шествуют в храм.
Не светел ли он, не чтится ли вечно?!
И люди ему не наскучат!
 

Гимн царю просвещенному
(IV, I, 2)

 
Неба веленья и путь
Сколь в тайне своей бесконечны!
Разве не блещет в чистом единстве своем
Царя Просвещенного доблесть?!
 
 
Если же снидут на нас великие милости неба,
Мы их приемлем! Царю Просвещенному, нашему
предку,
Будем из всех наших сил подражать;
Отдаленные наши потомки к тому же да будут
стремиться усердно.
 

Гимн законам царя просвещенного
(IV, I, 3)

 
Ясны законы царя Просвещенного,
Вечно да будут блистать!
С времени первого жертвоприношенья доныне
Дали они совершенство стране,
Счастье для Чжоу.
 

Вы, князья просвещенные[342]342
  Древние комментаторы видят в этом гимне благодарность князьям, участвовавшим в царском жертвоприношении предкам.


[Закрыть]
(IV, I, 4)

 
Вы, князья просвещенные, славные, нас одарили
Благом и счастьем вот этим –
Милостью этою к нам бесконечной.
Дети и внуки пусть вечно ее сохраняют!
 
 
Не вымогали и не расточали вы в княжествах ваших!
Мы, наш владыка, вам почести жалуем ныне за это,
Помня о ваших вот этих высоких заслугах,
Ваши потомки, наследуя, их увеличат!
 
 
В мире ничто не бывает сильней человека:
Царства природы учиться к нему прибегают.
Нет и светлей ничего, чем душевная доблесть, –
Сотни владык подражают ей вечно.
Прежние наши цари да не будут забыты!
 

Гимн Таи-Вану и Вэнь-Вану
(IV, I, 5)

 
Создало небо высокую гору.
Земли вокруг нее – предок Тай-ван[343]343
  Тай-ван (Великий царь) – титул, присвоенный посмертно деду первого чжоуского царя. В действительности Тай-ван был вождем племени чжоу и никогда не царствовал.


[Закрыть] обработал,
Дело начавши.
Царь наш, Вэнь-ван, в мире страну успокоил.
Были обрывисты горы – однако
Ровные к Циской горе[344]344
  Циская гора находится в пределах провинции Шэньси. Местность вокруг нее была заселена племенем чжоу до его вторжения в центральные княжества.


[Закрыть] протянулись дороги!
Дети и внуки их да сохраняют!
 

Гимн царю Чэн-Вану
(IV, I, 6)

 
Небо великое определило волю свою возложить:
Два государя[345]345
  Два государя – основоположник династии Чжоу У-ван и его отец Вэнь-ван.


[Закрыть] приняли небесную волю.
Царь наш Чэн-ван[346]346
  Чэн-ван – царь (1115–1078 гг. до н. э.).


[Закрыть], в покое остаться не смея,
С утра и до ночи волю небес укреплял,
умудренный и мирный,
Светлую славу отцов он продолжил,
Все сердце свое отдавая державе
И ей покой обеспечив.
 
 
ГИМН ВЕРХОВНОМУ ВЛАДЫКЕ НЕБА
 

И царю просвещенному
(IV, I, 7)

 
В жертву, как дар, принесли мы овцу и быка.
Неба владыка! Направо от них снизойди –
На почетное место! –
 
 
Приняв их за правило, – следуем и подражаем законам
царя Просвещенного,
Царства четыре предела вседневно покоя.
Он, одаривший нас благом, царь Просвещенный,
Направо – на месте почетном – радостно жертву
приемлет.
 
 
Мы утром и ночью
Чтим благоговейно величие неба,
Навечно дары его сохраняя.
 

Гимн царю воинственному
(IV, I, 8)

 
Мы в должное время объехали княжества наши.
Небо благое нас сыном признало своим.
 
 
Небо поставило Чжоу на месте почетном,
преемственность дав,
И немного мы всех всколыхнули князей –
Так всколыхнули, что каждый затрясся от страха!
Духов же светлых мы всех смягчили, к себе привлекая,
Также и духов рек и священных обрывистых гор.
Истинно стали царем и державным владыкой!
 
 
Светлая в блеске своем стала преславною Чжоу.
Мы по закону на должности ставим советников наших;
Копья, а также щиты повелели собрать,
Луки и стрелы вложить обратно в колчаны.
К доблести мудрой мы тогда устремились,
Распространяя ее по древнему Ся[347]347
  Ся – название первой китайской династии; древнейшее название Китая.


[Закрыть].
Истинный царь, – мы будем все это хранить!
 

Гимн царям У-Вану, Чэн-Вану и Кан-Вану
(IV, I, 9)

 
Силой и мощью владеет наш предок У-ван:
В славе заслуг с ним поспорить никто бы не мог.
Разве не светлы цари и Чэн-ван, и Кан-ван?![348]348
  Кан-ван – царь (1078–1052 гг. до н. э.).


[Закрыть]
Был им престол их верховным владыкою дан.
 
 
Только Чэн-ван и Кан-ван – эти оба царя
Царства четыре приемлют, так ярко горя,
Светлый их свет разливается, все озаря!
 
 
Бьют в барабаны и колокол в лад они, в лад;
Цины с гуанем в согласье звучат и звучат.
Небо послало нам много обильных наград.
 
 
Небо нам счастье огромным-огромное шлет,
В нашей осанке торжественный виден почет.
Вот и упились вином и отведали яств.
Счастье и радость великие небо нам шлет.
 

Гимн государю зерно
(IV, I, 10)

 
О просвещенный Зерно государь!
Смогший быть небу подобным,
Зерном одарил ты народ наш.
Такого, чего не достиг бы ты, – нет ничего!
Нам подарил ты ячмень и пшеницу,
По повеленью владыки небес всюду народ наш питая.
 
 
Не зная границ и пределов,
Всюду по древнему Ся вечные распространил ты
законы!
 

Повеление царя советникам, ведающим полевыми работами
(IV, II, 1)

 
О вы, советники наши и слуги,
Ревностны будьте, свой долг исполняя!
Царь дал вам правила эти,
Чтобы над ними размыслить вам и подумать.
О вы, надсмотрщики пашен!
Конец весны наступает.
К чему еще нам стремиться?
Как обработать новые пашни?
О, сколь прекрасны ячмень и пшеница!
Мы соберем этот светлый дар неба.
Светлый, в блеске своем, верховный владыка
Ныне подаст нам год изобильный.
Прикажите всем нашим людям:
Лопаты с мотыгами пусть приготовят.
Скоро увидим: серпы срезают нам жатву!
 

Повеление царя надсмотрщикам за полевыми работами
(IV, II, 2)

 
О государь наш, покойный Чэн-ван,
В блеске своем присутствует с вами.
Ведите своих земледельцев
Сеять различные виды хлебов.
Личные пашни свои да возделают ныне усердно
На протяжении всех тридцати ли[1].
Пусть будут на пашне прилежны,
Чтобы стократную жатву собрать на каждую
дружную пару![349]349
  Обычно два земледельца объединяли свои хозяйства и совместно вели все земледельческие работы.


[Закрыть]
 

Приветствие гостям
(IV, II, 3)

 
Мы любовались над западным озером, как
Стаей над водами белые цапли летят.
Гости явились к нам ныне, и думаем мы:
Точно у цапель, прекрасен их вид и наряд.
 
 
Гнева и там да не будет на них и стыда,
Здесь не наскучат они никому никогда.
Мы бы желали, чтоб ночи и дни им была
Вечной за это высокая честь и хвала.
 

Благодарение за урожаи
(IV, II, 4)

 
Риса довольно и много теперь ячменя
В год урожайный – и полон высокий амбар!
Ныне несчетные меры зерна у меня.
Сварим хмельное мы и молодое вино:
В жертву да будет всем дедам и бабкам оно.
Все мы исполним обряды – в избытке зерно!
Счастье великое будет нам небом дано.
 

Слепые явились
(IV, II, 5)

 
Слепые явились, слепые явились
На чжоуский храмовый двор!
 
 
Гребень зубчатый ставят на пару опор,
Зубья и перья цветные нам радуют взор,
Вешают малый, а с ним и большой барабан,
Чжу деревянный и юй, цинов звонкий набор[350]350
  Чжу – деревянное било в виде открытого, суживающегося книзу ящика, в который бьют изнутри колотушкой. Юй – трещотка. Дин – каменный гонг.


[Закрыть].
Музыка слышится… Вот ударяют в тимпан,
Флейта с гуанем в общий вплетаются хор.
 
 
Звуки раздались торжественно, в лад они, в лад –
С должною важностью стройные звуки звучат.
Слушают музыку предки[351]351
  Слушают музыку предки – духи предков, явившиеся на устроенное в их честь торжественное жертвоприношение, сопровождаемое пением гимнов, музыкой и танцами


[Закрыть]: приятна она!
Гости, что ныне явились к нам ко двору,
Долго звучанию внемлют: их радость сильна!
 

Гимн при принесении в жертву рыб
(IV, II, 6)

 
В Цюй, как и в Ци[352]352
  Цюй и Ци- названия притоков реки Вэй в пределах территории нынешней провинции Шэньси.


[Закрыть], в каждой этой реке
Рыбы помногу бывает в садке.
Жирная стерлядь плывет с осетром,
Карпы, угри и голавль с лещом.
В дар мы приносим их предкам своим –
Счастье великое снидет в наш дом!
 

Гимн усопшим родителям царя
(IV, II, 7)

 
В полном согласье явились к нам ныне друзья,
Ныне пришли вы, почтительность важную
нам показав,
Здесь помогают в служении предку князья.
Ныне Сын неба и царь величав, величав.
 
 
В жертву приносят большого быка, наконец,
Нам помогают дары разложить… Господин,
О наш усопший великий, державный отец!
Будет тобой успокоен почтительный сын.
 
 
Ты, человек проницательной мудрости сам,
Царь Просвещенный, ты был и отважен и смел!
Радость и мир ты державным принес небесам,
В славе своей возвеличить потомство сумел.
 
 
Дай долголетье до белых бровей, без конца,
Пусть наше счастье великое также растет!
Ныне почет воздавая заслугам отца,
Матери мудрой мы также окажем почет.
 

Благодарение князьям, принимавшим участие в царском жертвоприношении
(IV, II, 8)

 
Ныне князья предстают пред царем, говоря:
Ищем законы свои утвердить у царя[353]353
  Князья предстают перед таблицей покойного царя в храме предков и просят утвердить их инвеституры, а также законы правления в их княжествах.


[Закрыть].
Вижу: знамена с драконами так и горят,
В сбруе коней колокольчики звоном звенят.
Кольцами звонко бряцают в упряжке ремни:
В блеске прекрасном и светлом явились они.
 
 
В храм пред таблицу усопшего их привели,
Сами сыновнепочтительно дар принесли.
 
 
К нам долголетье до белых бровей снизойдет,
Многое множество будет прекрасных щедрот,
Вечно их будем хранить, мы обязаны вам,
Славным заслугами и просвещенным князьям,
Тем, что благами обильно осыпан наш дом.
Блеск их продолжим навек в чистом счастье своем!
 

Прием дорогого гостя
(IV, II, 9)

 
Гость к нам явился, гость к нам явился:
Белые кони его!
Полны почтенья, – яшме точеной
Люди подобны из свиты его.
 
 
Гость к нам явился – он только ночует;
Гость к нам явился – он будет две ночи.
Дать ему надо побольше веревок,
Чтобы коней он своих привязал.
 
 
Ах, уезжает! Его мы проводим –
Будет обласкан со всех он сторон.
Он удостоен почета большого,
Счастье нисходит так просто к нему!
 

Гимн царю воинственному
(IV, II, 10)

 
О державный Воинственный царь,
Равных нет преславным твоим деяньям!
Царь Просвещенный воистину был просвещенным:
Смог он подвиг начать, что завершили потомки;
Ты же, Воинственный царь, наследуя, принял его,
Инь победил, прекращая повсюду убийства[354]354
  У-ван (царь Воинственный) победил последнего царя предшествующей Иньской династии и положил этим предел его жестокостям.


[Закрыть], –
Тем утвердил ты свой подвиг.
 

Гимн усопшему отцу
(IV, III, 1)

 
Я, исполненный горя, как малый ребенок,
Принял дом наш, а он неустроен; один
Сирота сиротою в глубокой печали.
О усопший отец мой и наш господин,
Ты всегда был и будешь почтительный сын.
 
 
В мыслях ты, о державный, преславный наш
предок, –
Воспаришь ты и снидешь на храмовый двор![355]355
  Считалось, что дух предка то поднимается к небесам, то опускается на храмовый двор для принятия жертвоприношений.


[Закрыть]
Только сам я теперь, словно малый ребенок,
Дни и ночи чтить буду тебя с этих пор.
 
 
Нет забвения предкам державным моим! –
Мы, наследуя предкам, их труд завершим!
 

Гимн усопшему отцу
(IV, III, 2)

 
Посовещавшись, свое начинаем правленье.
Следовать будем отцу, чья таблица
на озаренной стене.
Ах, далеко, далеко он ушел!
Нам весь его путь не закончить,
Мы бы хотели приблизиться только к нему:
Путь продолжая, еще от него отклонимся!
Мы подобны теперь малому только дитяти:
Трудностей много у нас – нет еще сил побороть.
Но духи всегда во дворе, поднимаясь и вновь
опускаясь,
То воспарят они ввысь, то вновь в этот дом снизойдут.
Знаем: в своей доброте державный отец наш усопший
Нас сохранит навсегда и светом своим просветит.
 

Обращение царя к советникам
(IV, III, 3)

 
Будьте вниманья, будьте почтенья полны:
Небо нам свет свой являет теперь с вышины!
Волю и милость его сохранить нелегко,
Не говорите: оно высоко, высоко.
С высей всегда снисходя, оно около нас –
Наши деянья зрит проникающий глаз!
 
 
Мы как дитя, что недавно явилось на свет, –
Силы ума и усердия в нас еще нет.
Но, поучаясь, вседневно идем мы вперед:
Путь наш яснеет – он к яркому блеску ведет.
Тяжесть умерьте для нас, что на плечи легла,
И покажите нам доблести светлой дела.
 

Поучение царя
(IV, III, 4)

 
Опыт нас учит стараться, чтоб всякое зло
В будущем горьких забот причинить не могло.
Мы никогда не тревожили ос или пчел,
Чтоб не навлечь на себя ядовитый укол.
Был поначалу на персике слабый птенец,
Порх! Улетел он и хищником стал наконец.
Трудностей всех побороть не смогли мы, увы!
Вот и сидим, как среди ядовитой травы.
 

Урожаи
(IV, III, 5)

I

 
Прежде сгоняют траву и корчуют все пни,
Землю кругом раздробят и распашут они.
 

II

 
Тысячи пар на прополку явилися вдруг;
С пашен траву вырывают, с обочин вокруг.
 

III

 
Вместе с отцами тут старшие их сыновья,
Средние братья и вся остальная семья,
Тут и чужие на помощь сегодня пришли.
Громко жуют они: жены обед принесли.
Мужу милее становится ныне жена,
Мужа сильнее сегодня полюбит она.
Сохи наточат, чтоб каждая стала остра:
Ныне за южные пашни приняться пора.
 

IV

 
Всякого злака посеется ныне зерно,
Жизни зародыш в себе заключает оно.
 

V

 
Пышные, пышные всходы взошли из земли;
Вдоволь набравшие соков – всех выше росли.
 

VI

 
Каждый росток теперь землю сосет и сосет,
Всходы пропалывать вышел рядами народ.
 

VII

 
Толпами, толпами вышли жнецы на поля,
Грудами хлеба покрылась повсюду земля.
Груды – числа не имеют. Скопилось зерно –
Будет и крепкое, и молодое вино.
Жертвами дедов и бабок своих одарят:
Хватит вина, чтобы выполнить каждый обряд.
 

VIII

 
Запах приятный исходит у нас от вина,
Этим прославлена издавна наша страна.
С перцем вино аромат источает такой,
Что старики обретают в нем мир и покой.
 

IX

 
Это не только у нас так велик урожай,
Это не только сей год – изобильнейший год:
С древности наша земля урожаи дает!
 

Благодарение за урожаи
(IV, III, 6)

I

 
Соху наточим – она и добра и остра:
Ныне на южные пашни сбираться пора.
 

II

 
Всякого злака посеется ныне зерно,
Жизни зародыш в себе заключает оно.
 

III

 
Вас повидать мы на южные пашни придем,
Круглых корзин и прямых мы с собой принесем,
Мы вас накормим сегодня отборным пшеном.
 

IV

 
Шапки бамбуковые вдруг в движенье пришли, –
Врезались в землю мотыги, мелькают в пыли, –
Горькие травы повыдерут все из земли.
 

V

 
Горькие травы повяли на месте – и вот
Просо метелками пышно и буйно растет.
 

VI

 
Режем серпами колосья, пока не темно.
В плотные, плотные груды ссыпаем зерно;
В груды высокие, как крепостная стена,
Гребню густому как будто подобна она.
Двери раскрыты у сотен домов для зерна.
 

VII

 
Полными хлеба стали в селенье дома:
Дети ликуют, ликует хозяйка сама!
 

VIII

 
Ныне зарежем мы с черною мордой быка,
Кривы рога его будут и рыжи бока;
В жертву, как прежде бывало, его принесем,
Нашим отцам подражая всегда и во всем.
 

Приготовления к жертвоприношению[356]356
  В гимне описаны приготовления к царскому жертвоприношению общему предку, которое обычно производилось князьями, родичами царя.


[Закрыть]
(IV, III, 7)

 
Шелк их одежд чистотою достойной блистал,
Шапки надели, как должно, почтенья полны[357]357
  В торжественных случаях в Китае принято было не снимать шапки, а надевать их.


[Закрыть];
Входят они в переходы из храмовых зал.
После овец осмотрели, как надо, быков…
В малые смотрят, а также в большие котлы,
Кубки поставили из носорожьих рогов,
Доброго, мягкого вкусом налили вина.
Голос их ровен, в манерах надменности нет.
Будет в награду им долгая старость дана.
 

О, как прекрасны были рати
(IV, III, 8)

 
О, как прекрасны были рати царя![358]358
  Древние комментаторы считают, что это гимн основателю династии Чжоу – царю Воинственному.


[Закрыть]
Он соответственно их воспитал – времена были
темные,
Вот в чистом блеске время настало,
И вот надевает он латы из кожи большие.
Мы по милости неба приняли это
Отважным, отважным царем совершенное дело.
И, чтобы его продолжать,
Воистину искренно мы подражаем деяньям твоим.
 

Гимн царю воинственному
(IV, III, 9)

 
В мире покоятся тысячи царств,
Часто бывает год изобильный:
Небо волю свою не отрешило от нас.
Отважный, отважный Воинственный царь,
Воинов своих сохранил ты;
Поставив их по четырем рубежам страны,
Смог укрепить ты свой дом.
Сколь ты блистаешь на небе,
Наш государь, сменивший иньских царей!
 

Гимн царю просвещенному[359]359
  Гимн исполнялся в храме при церемонии раздачи инвеститур князьям на их владения.


[Закрыть]
(IV, III, 10)

 
Царь Просвещенный прославлен своими трудами,
Эти труды, как и должно, приемлются нами;
Мы их продолжим везде, поучаясь и помня.
Царству идем мы отныне искать укрепленья,
Волею Чжоу свои получая владенья,
Этим трудам всегда поучаясь, их помня.
 

О державный дом Чжоу
(IV, III, 11)

 
О державный дом Чжоу!
Мы перешли высокие горы,
Узкие эти хребты и священные горы крутые[360]360
  Священные горы крутые. – На них царь приносил жертву небу.


[Закрыть];
Следуя Желтой реке, теперь успокоенной,
Повсюду в стране Поднебесной
Всех собрали, ответили всем.
Такова воля Чжоу.
 

Мощные были у нас скакуны
(IV, IV, 1)

I

 
Мощные, рослые были у нас скакуны,
В диких степях, там, где наши границы видны,
Мощные там у границы паслись скакуны.
Черные лошади с белым на бедрах пятном,
Серые, желтые и вороные паслись;
С топотом мчат колесницу, и слышится гром.
Кони такие не знают предела, – и что ж?
Только подумал о конях – и каждый хорош!
 

II

 
Мощные, рослые были у нас скакуны
В диких степях, там, где наши границы видны,
Мощные там у границы паслись скакуны.
Белые с желтым есть кони и серые есть,
Есть красно-рыжие кони и черные есть;
Мчат колесницу они, и добры и сильны.
Только без срока и устали кони – легки.
Только подумал о конях – а кони крепки.
 

III

 
Мощные, рослые были у нас скакуны
В диких степях, там, где наши границы видны,
Мощные там у границы паслись скакуны,
Как в чешуе, в черно-синий окрашены цвет,
Рыжие, белые с черными гривами есть;
Мчат колесницу они – точно устали нет.
Верно, усталость уж этих коней не берет!
Только подумал – и кони рванулись вперед.
 

IV

 
Мощные, рослые были у нас скакуны
В диких степях, там, где наши границы видны,
Мощные там у границы паслись скакуны.
Серые кони и пегие кони, взгляни:
В белых чулках и с глазами там есть как у рыб;
Мчат колесницу, сильны и могучи они.
Смотрят на этих – порока ни в чем не найдут,
Только подумал о конях – и кони идут!
 

На пиру у князя
(IV, IV, 2)

I

 
Мощные кони, мощные кони,
Пегие кони в четверках стоят.
Утром и ночью в покоях у князя
Светлые гости рассажены в ряд.
Цапель слетается белая стая[362]362
  Цапель слетается белая стая – танцоры, украшенные перьями этих птиц и подражающие им в танце.


[Закрыть];
Белые цапли на землю слетают;
А барабаны звучат и звучат.
Гости пьяны: они пляшут, играя.
Вместе они веселятся.
 

II

 
Мощные кони, мощные кони!
Каждая лошадь в четверке сильна.
Утром и ночью в покоях у князя
Гости сегодня за чашей вина,
Цапель слетается белая стая,
Белые цапли слетаются к нам,
А барабаны звучат и звучат.
Гости пьяны – и пора по домам.
Вместе они веселятся.
 

III

 
Мощные кони, мощные кони!
Кони в четверках – как серый металл.
Утром и ночью в дворцовых покоях
Князь, угощая гостей, пировал.
«Чтобы отныне всегда наперед
Был бы у нас урожай что ни год!
Неба щедроты прими, государь,
И передай их в свой княжеский род!»
Вместе они веселятся.
 

Посещение школы[363]363
  В учреждаемых князьями по примеру Вэнь-вана школах, обязательной принадлежностью которых был пруд, преподавались правила поведения, музыка, письменность, счет, стрельба из лука, а также искусство управления боевой колесницей. Школы подготавливали управленческий аппарат княжеств, бывший одновременно и командным составом армий.


[Закрыть]
(IV, IV, 3)

I

 
Здесь в полукруглом пруду так приятна вода,
Травы душистые ныне в пруду этом рвем.
Луский наш князь прибывает сегодня сюда,
Вижу расшитое знамя с драконом на нем.
Знамя с драконом колышется так на ветру,
Звонкую слышу бубенчиков в сбруе игру.
Не разбирая большого и малого тут,
Люди, стремяся за князем, толпою идут.
 

II

 
Здесь в полукруглом пруду так приятна вода,
Травы мы рвем из поросших растеньями вод.
Луский наш князь прибывает сегодня сюда,
Кони могучи, могучи и рвутся вперед.
Кони могучи, могучи и рвутся вперед;
Слава его в светозарном сиянье растет.
Светло лицо его, и улыбается рот:
Без нетерпения он поучает народ.
 

III

 
Здесь в полукруглом пруду так приятна вода,
Травы сбираем: травою богата она.
Луский наш князь прибывает сегодня сюда,
В школе у нас он отведает ныне вина.
Если отведает доброго в школе вина,
Позднею старостью будет тогда награжден,
Долгим путем и великим последует он,
Будет покорен народ, почитая закон.
 

IV

 
Полный достоинств, достоинств высоких наш князь,
К доблести светлой своей неизменно ревнив,
Вид величаво достойный он всюду хранит,
Вечный собою пример для народа явив.
Сколь просвещен он и сколь он воинственно смел:
Предков преславных возрадовать блеском сумел,
Был он почтительным сыном везде и всегда.
Счастье от неба снискал себе прочно в удел.
 

V

 
Светлого, светлого разума – луский наш князь!
Может сиять нам достоинством светлым своим:
Ныне устроил для школы и пруд, и дворец.
Варваров этих – с Хуай – мы ему покорим.
Тиграм подобны отважные люди его!
Уши врагов в этой школе кладут перед ним!
Пленников – судьи премудрые, как Гао-яо[364]364
  Гао-ю – советник легендарного царя Шуня, прославившийся мудростью.


[Закрыть],
В школе представят ему как добычу свою.
 

VI

 
Множество храбрых толпится, и каждый из них
Больше не станет без толку шуметь и кричать,
С жалобой больше не станут являться на суд –
В школу дела боевые свои понесут!
И многолюдная, грозная, грозная рать
Больше не станет без толку шуметь и кричать,
С жалобой больше не станут являться на суд –
В школу дела боевые свои понесут!
 

VII

 
Туго натянут рогами украшенный лук –
Сотнями стрелы со свистом взвиваются вдруг;
Сколько имеешь больших боевых колесниц,
Воинов множество крепких и крепких возниц!
Варваров ты за рекою Хуай покоришь,
Больше не встанут они из-за нашей руки!
Тверды да будут предначертанья твои –
И овладеешь народом у этой реки.
 

VIII

 
Птицы крикливые к нам залетают сюда –
Сядут они на деревья у школы, и вдруг,
Тутовых ягод лишь только они поедят,
Нас услаждает приятного пения звук.
В разум придут эти варвары – там, на Хуай,
В дар понесут драгоценности с этой поры:
Кости слоновой и местных больших черепах…
С золотом юга великие будут дары!
 

Посещение храма
(IV, IV, 4)

I

 
В месте и скрытом, и тихом мы создали храм;
Был он прекрасной постройки и крепок и прям.
Нету нигде Цзян Юани почтенней жены:
Доблесть ее не имела ни в чем кривизны,
Неба верховный владыка послал благодать:
Месяцы вышли, и срок не замедлил настать.
Небом без боли и муки ей было дано
Нашего предка родить – государя Зерно.
Небо ему ниспослало премного щедрот:
Просо и злак, что позднее всех прочих растет.
Рожь и бобы и тот злак, что всех ранее зрел,
Скоро Зерно-государь получает удел.
Людям велит он возделывать землю вокруг:
Сорго и желтое просо явилися вдруг,
Черное просо и рис появились. Была
Вся Поднебесная скоро научена им.
Так он продолжил преславные Юя дела[365]365
  Легендарный царь Юй после постигшего страну потопа (легенду о потопе породили периодические разливы р. Хуанхэ, причинявшие стране огромные опустошения) изменил русла рек, провел каналы, разделил страну на девять областей и обложил окрестные племена данью; предок чжоуских царей и луских князей – государь Зерно (Хоу-цзи), продолжая дело Юя, научил народ земледелию.


[Закрыть].
 

II

 
Внука оставил преславный Зерно-государь –
Это Тай-ван[366]366
  Тай-ван. – См. Гимны, гл. I, примеч. 3.


[Закрыть] был, великий наш предок и царь.
А поселился он к югу от Циской горы,
Шанское царство он стал подрывать[367]367
  Привлекал к себе народ как добродетельный правитель (вождь племени чжоу), ослабляя этим царствовавшую династию Инь (Шан).


[Закрыть] в те поры.
Позже Вэнь-ван воцарился, за ним и У-ван,
Подвиг они продолжали, что начал Тай-ван.
Гнева и воли небес завершился предел,
И на равнине Муе[368]368
  Равнина Муе находится в пределах территории нынешнего уезда Цисянь провинции Хэнань. На этой равнине произошел бой между племенем чжоу и войсками последнего шанского царя.


[Закрыть] этот бой закипел.
«Царь, не смущаясь сомненьем, начни этот бой:
Неба верховный владыка пребудет с тобой!»
Шанскую рать он карает, разбив ее вдруг;
Были другие участники царских заслуг.
«Дядя! – наш царь говорит[369]369
  Если правитель явит народу добрые качества, то и народ воздаст ему добром. Если же правитель захочет добра от народа, не давая ему примера сам, то он уподобится человеку, желающему получить от ягненка бараньи рога.


[Закрыть] тогда, – я бы хотел
Вашему старшему сыну назначить удел.
Княжить над луской землею ему надлежит;
Да возвеличит он ваши владенья и дом,
Будет весь род ваш для Чжоу опора и щит».
 

III

 
Лускому князю[370]370
  Под шелковицей подразумевается царство Чжоу, прежде цветущее, а затем все более приходившее в упадок.


[Закрыть] пожалован царский указ:
Княжить и править ему на востоке у нас,
Гор ему дал царь, лугов, и потоков, и нив,
Земли окрестные князю навек подчинив.
Тот, чьим прославленным предком был чжоуский
князь,
Сын Чжуан-гуна[371]371
  Гибель – неизбежная судьба враждующих между собой удельных князей.


[Закрыть], теперь в этот храм соберясь,
Жертвы приносит. На знамени шитый дракон,
Вожжи мягки у его колесницы, и он
Ревностно осенью каждой и каждой весной
Жертвы приносит, не пропустив ни одной,
Славному неба владыке и с ним заодно
Предку, великому столь государю Зерно.
Бык красно-рыжий приносится в дар в эти дни –
Жертву приемлют, ее одобряя, они.
Много пошлют они князю за это щедрот.
Чжоуский князь и державные предки твои
Счастьем тебя одаряют, о князь, что ни год.
 

IV

 
В осень ты предкам приносишь могучих быков,
С лета им брус деревянный кладут вдоль рогов;
Белый один, красно-рыжая шерсть на другом.
Жертвенный кубок прекрасен, налитый вином.
Тут поросенок, и мясо, и чистый отвар,
Стол в деревянных сосудах, назначенных в дар.
Танцы, все время менялся, радуют взгляд.
Внукам почтительным предки награду дарят.
В блеске своем ты, всегда процветая, живешь,
Да долголетен ты будешь и будешь хорош!
Будет хранима восточная эта страна,
Лускому княжеству вечность да будет дана!
Нет ей ущерба, утесы ее не падут,
Не задрожит, не падет она в ужасе смут!
Три долголетия князю, да вечно живет,
Точно возвышенный холм или горный хребет!
 

V

 
Тысяча, князь, у тебя колесниц боевых,
Красными лентами копья украшены в них,
Шелком зеленым обвиты два лука стоят;
Ты тридцать тысяч имеешь пехотных солдат –
Раковин шлемы украсила красная нить –
Рать велика, велика, и ее не сломить.
Варварам севера дав надлежащий отпор,
Цзинские орды и Шу[372]372
  Цзинские орды и Шу. – Княжество Цзин (Чу) – сильное государство у юго-западных окраин Китая. Государство Шу было с ним в союзе.


[Закрыть] остановим, с тех пор
С нами никто не посмеет столкнуться в борьбе.
Пусть же расцвет лучезарный да будет тебе!
Будь же богат, долголетен, да правишь страной
С желтой космою волос и дельфиньей спиной[373]373
  Пожелание править страной до глубокой старости.


[Закрыть].
Старцев почтенных и мудрых на помощь избрав,
В славе своей да пребудешь ты, князь, величав!
Старости ты не достигнешь и будешь ты сед!
Князь наш да здравствует тысячи, тысячи лет,
Старость до белых бровей, без болезней и бед!
 

VI

 
Тайская эта гора высока и крута[374]374
  Тайская гора – священная гора Тайшань (см. Великие оды, гл. III, примеч. 22).


[Закрыть] –
Луские люди глядят на святые места.
Чуйская наша и Мынская наша гора –
Дальним востоком владеть нам настала пора,
Будет достигнут с морями граничащий край.
К нам за союзом придут и народы с Хуай:
Больше не будет страны, чтоб за нами не шла.
Луского князя да будут преславны дела!
 

VII

 
Фуские горы и Некие мы сохраним,
Сюйские земли да будут владеньем твоим,
Будет достигнут с морями граничащий край,
Мань покорятся, и мо[375]375
  Мань шмо- племена, обитавшие к югу от княжества Лу.


[Закрыть], и народы с Хуай.
Станут покорными варвары южной земли –
Стран да не будет таких, чтоб за нами не шли.
Ныне никто не посмеет оспаривать нас –
Луского князя послушно исполнит приказ.
 

VIII

 
Чистое счастье князю от неба дано,
Князю до старости Лу сохранять суждено.
Чан и Сюйтянь возвратив в их родимый удел[376]376
  Чан и Сюйтянь – города в западной части княжества Лу, отторгнутые от него во время внутренних междоусобиц князей.


[Закрыть],
Он восстановит все то, чем князь Чжоу владел.
Счастье и радость да примешь ты, луский наш князь,
С доброй супругой и матерью старой делясь;
С ним и вельможи и все остальные чины
Вечно владеют пределами нашей страны.
Милостей много от неба принять будь готов,
Старость до желтых волос и до детских зубов[377]377
  Старость… до детских зубов. – Древние китайцы верили, что у древних старцев на месте выпавших зубов вновь вырастают «детские», молочные зубы.


[Закрыть].
 

IX

 
Сосны на горных отрогах Цулая росли,
Горные туи мы взяли с синьфуской земли.
Мы их срубили и точно измерили тут:
Мерой служили шнурок в восемь футов и фут.
Балки сосновые были собой велики –
К храму пристройки вышли весьма широки;
Новый прекрасный, прекрасный отстроился храм –
Си-сы, строительный мастер, создал его сам.
Длинен весьма и пространен храм видом своим –
Тысячи разных людей любуются им.