Текст книги "Ксенотанское зерно"

Глава 26

Измотанная Фукс, блестя мокрой от пота спиной, доползла до края постели и с третьей попытки нашла среди одежды свой золотой браслет. Посмотрела на него:

– Ух ты… Мы с тобой кувыркались почти сутки. Ну ты силен…

Якоб, следивший за ее перемещениями, уронил голову на подушку. То же самое он мог сказать про саму Фукс.

– Я-то что, – парень облизнул сухие губы, – вот мои братья… Они да, сильные.

– Хорошо еще, – проворчала Фукс, – что я не попала в лапы твоих братьев.

Она перевернулась на спину и уставилась в потолок. Якоб тоже.

– О чем ты думаешь? – спросила ведьма через некоторое время.

Якоб не знал, что это традиционный вопрос женщин в подобной ситуации, но интуитивно угадал традиционный мужской ответ:

– Ни о чем.

Не говорить же ей, что он думает о том, почему ее груди такие упругие. И не отвисают…

– Якоб… – Фукс накрылась простыней. Зачем? Если прикрытым оказался только живот. – Якоб!

– Да?

– Дай мне вина.

Парень протянул руку и, не глядя, достал бутылку.

– В этой пусто, – язвительно сказала Фукс. – И в этой… И в этой… Дай я сама.

Девушка перебралась через Якоба, случайно угодив острой коленкой в самое уязвимое место. Закинула бутыль, выхлебала остатки вина и поставила ее на стол. Там уже стояли в два ряда семь пустых бутылок.

Улеглась на бок и посмотрела на Якоба. Тот скосил правый глаз.

– Якоб, у тебя есть мечта?

– Есть, – не задумываясь, ответил он.

– Какая?

– Ксенотанское зерно.

– Это что такое?

Кажется, Фукс на самом деле стало интересно.

– Это волшебное зерно. У пшеницы, которая из него вырастает, колос не на макушке соломины, а по всей длине до самой земли.

Рыжеволосая ведьма подумала:

– И что? В чем польза?

– Больше зерна с одного и того же поля.

– Какая-то… крестьянская мечта.

– Я крестьянин.

Фукс опрокинулась на спину. Груди слегка качнулись. Якоб честно попытался представить, как они продолжают то, что делали всю ночь… и все утро… и весь день… О многих вещах, которые происходили на этой постели, Якоб до сегодняшнего дня не имел представления. Взять, например… хотя Фукс – ведьма, может, у них все так делается? Своеобразно?

– А что будет, когда твоя мечта исполнится? – В голосе Фукс звучала тоска.

– Как исполнится?

– Ну, найдешь ты свое зерно, посадишь. Соберешь огромный урожай. Дальше что?

– Дальше? Придумаю другую мечту.

– Как у тебя все просто. – Ведьма заскрипела зубами. – Как все просто…

– А бывает сложно?

– Бывает… Еще как бывает. – Фукс закрыла глаза. – Бывает, живет в одном городе девчонка. Обычная девчонка. Такая обычная, что повеситься хочется. А еще хочется чего-то этакого, волшебного… Чтобы красота и волосы до плеч. Чтоб глаза такие, что все ахнут. Чтобы силы – как у десятерых, и магия, и колдовство. Чтобы все боялись, а я могла делать все, что захочу. Чтоб победа над Темным Властителем, слава и уважение, подруги для восхищения и он… Красивый, сильный, умный и влюбленный в меня принц. Как тебе мечта?

– Не очень.

– Не очень… Вот представь: сбылась мечта идиотки. Красивая, сильная ведьма. И что?

– Что?

– И все. Уважение… Да, они меня боятся, а за спиной рассказывают анекдоты. Подружки, с-с-сучки… Только завидуют, да еще такой паскудной завистью. И принц… красивый, умный. Околдованный дебил. Только и осталось, что вашего короля помочь убрать. А потом пойти и повеситься. Потому что кажется мне, что даже победа над вашим Темным Властителем-королем меня не порадует. Мне постоянно кажется, что я делаю что-то не то. Якоб…

– Да? – Парню было жаль ведьму. Очень жаль. Но чем он может помочь?

– Давай к нам в команду.

– Что за команда?

– Наша. По организации переворота в вашем добром королевстве.

– Нет, не хочу.

«Спасибо за доверие. То Подмастерье вербует меня на помощь королю генералу Нецу, то Фукс – против короля. А мне только и нужно, что два мешка зерна».

– Жаль… Ты единственный здесь, с кем можно еще и поговорить.

Фукс перегнулась через Якоба и, не глядя в его сторону, начала рыться в корзине в поисках чего-нибудь съедобного.

– Но ты еще подумай. Вдруг захочешь. Если что – я здесь живу.

– Хорошо. Я подумаю.

Как выкрасть девушку из запертого особняка, охраняемого дюжиной головорезов?

Ворваться с обнаженной саблей и перебить их всех? Рудольф-без-фамилии здраво оценивал свои возможности и понимал, что сможет справиться разве что с половиной этих молодчиков. И то если нападет внезапно.

Прокрасться тихо и вырезать охранников одного за другим? В романах – возможно. В жизни же охранники по одному не ходят, и при внезапном исчезновении одного второй не отправится на поиски, а немедленно поднимет тревогу.

Прокрасться тихо и, не связываясь с охраной, выкрасть девчонку? Во-первых, охрана для того и существует, чтобы не давать проникать в особняк всем желающим. Во-вторых, нужно еще убедить девчонку, что он не враг. А она может не поверить и поднять шум, после чего задача сведется к первой.

Вариант «пойти к командиру и рассказать, где находится девушка, пусть он ломает голову» Рудольф даже не рассматривал. Если на особняк нападет личная гвардия, то девчонку, скорее всего, уведут тайными ходами. И все.

Остается действовать быстро и внезапно.

Так, как собирался действовать Рудольф.

Хорошо еще, что в особняке нет ни одной ведьмы. Рудольф был в этом уверен: он долго следил за домом как раз для того, чтобы убедиться, что девчонки-колдуньи в нем не живут.

Это серьезно нарушило бы его планы…

Рудольф натянул сапоги и осмотрел себя.

Широкополая шляпа, вышедшая из моды лет сто назад.

Черная маска с прорезями для глаз.

Мешковатая черная куртка.

Темно-зеленые штаны.

Мягкие сапоги.

Гвардеец улыбнулся.

Все вместе – костюм знаменитого разбойника Зеленого Айка, прозванного так именно за любовь к зеленым штанам.

«Командир будет в бешенстве…»

Якоб вышел из дверей комнаты Фукс. Замер на несколько мгновений…

Лязг засова, еле слышное шлепанье босых ног… Скрип кровати под рухнувшим телом.

Парень выдохнул и прислонился спиной к двери.

Это были тяжелые сутки…

Якоб стоял, тяжело дыша. И думая.

Нет, приходить в команду врагов генерала Неца он не собирался. Это точно.

Вернуться к Подмастерью? А стоит ли? Король явно не дурак и сможет за себя постоять. Нужна ли ему помощь странного колдуна и обычного крестьянина? Может, забрать повозку и поехать в Ксенотан?

Якоб отлепился от двери и побрел к выходу из гостиницы. Знать бы еще, где он сейчас находится, в какой части города. И как отсюда добраться до повозки. И сможет ли Подмастерье по своему обыкновению его найти. И как быстро…

– Добрый вечер, Якоб.

Подмастерье не терял времени даром: Якоб успел отойти от гостиницы, где жила Фукс, разве что на сотню шагов, как перед ним выросла знакомая фигура в широкополой шляпе.

– Добрый вечер, уважаемый, – безрадостно ответил парень и прошел мимо.

– Я смотрю, ты какой-то недостаточно веселый для того, кто стал мужчиной.

– Мне это тяжело далось…

– Ну что ж, понимаю. Пойдем в трактир, тебе нужно отоспаться.

– Очень нужно.

– Завтра у тебя тяжелый день.

Якоб резко остановился:

– Что значит «тяжелый день»?

– Ты забыл? Мы вместе с тобой должны помочь королю.

– Скажи-ка мне, уважаемый…

Якоб осмотрел Подмастерье. Широкополая шляпа, скрывающая глаза, белая крестьянская рубашка, черный жилет, черные штаны… Босые ноги.

– Скажи-ка мне, уважаемый, почему ты все время босиком? На тебя же все внимание обращают. У тебя нет сапог?

– Ну почему нет. – Судя по голосу, Подмастерье усмехнулся. – Как тебе вот такие?

Якоб недоуменно взглянул на Подмастерье, потом на его ноги.

Вместо босых пальцев парень увидел толстую подошву черных высоких ботфортов. С серебряными шпорами. А может, и не серебряными, но блестящими.

Внизу, у каблуков, покачивался край черного плаща.

Якоб медленно поднимал взгляд.

Отвороты сапог…

Блестящая пряжка широкого ремня…

Рукоять шпаги…

Расшитый серебром и золотом черный камзол…

Фибула плаща в виде сжавшего клешни краба…

Лицо… Знакомое лицо…

На улице стоял и смотрел, улыбаясь, на Якоба король Вальтер. Генерал Нец.

В короне.

И никто из прохожих не обращал внимания.

– Ну что? – голосом Подмастерья спросил «король». – Как тебе сапоги?

Король опять превратился в мельничного подмастерья.

– А босиком я хожу потому, что я крестьянин. И хочу остаться крестьянином.

Якоб проглотил комок:

– Уважаемый, а зачем тебе при таких возможностях я? Ты же можешь все…

– Все, уважаемый, может только Бог. А я не он. И мне нужна помощь. Твоя помощь.

– Ивар!

– Да, ваша светлость.

– Сколько человек охраняют особняк с девчонкой?

– Двенадцать, господин.

– Ведьмы там есть?

– Нет, господин.

– Скажи хозяину, пусть одна из них прибудет сегодня для того, чтобы помочь охране.

– Помочь…

– Убери эту ухмылку! И предупреди своих, чтоб даже не думали приставать к ней! Мне в особняке ни к чему ни обожженные дыры в стенах, ни толпа зайцев с выпученными глазами!

– Да, господин…

– Здесь хорошее пиво.

– Да, уважаемый. Или нет, уважаемый. Какое дело мне до пива? Зачем я тебе нужен?

Подмастерье спокойно допил пиво и оглянулся. Как будто кто-то мог подслушать разговор или просто обратить на них внимание. На них никто не посмотрел бы, даже если Подмастерье начнет разделывать на этом столе живую девушку. После явления короля Вальтера Якоб понял это.

– Король справился бы со своими врагами и без твоей помощи, – начал Подмастерье, – и без моей. Но есть одна вещь, в которой мы можем ему помочь.

– Кратко, – оценил Якоб после того, как понял, что Подмастерье продолжать не собирается. – А подробности можно?

– Можно. Есть один колдовской ритуал, с помощью которого короля можно лишить трона. Вернее, его можно с помощью ритуала просто убить. Но такое убийство, как и любое колдовство, оставит след, и убийцу найдут. Поэтому королю собираются угрожать этим ритуалом. С тем чтобы он добровольно оставил трон.

– Колдовской, говоришь? Так ведь у короля есть шварцвайсские монахи, которые сами колдуны. Неужели они не могут защитить его?

– Во-первых, монахи – не совсем колдуны, хотя и могут многое. Во-вторых, сила ритуала в том, что от него нет защиты. Никакой.

Якоб подумал. Что-то тут не сходилось…

– Если от него нет защиты, то как мы сможем защитить короля?

– Просто. Для проведения ритуала нужна одна вещь, без которой ничего не получится. Мы ее выкрадем у врагов короля. И все.

– Я не вор. Я крестьянин. Каждое дело должен делать тот, кто это умеет. Я не умею воровать.

Подмастерье наклонился к Якобу и приподнял поля своей шляпы. Из тени блеснули глаза.

– Якоб… Если я сказал, что ты сможешь, значит, я знаю, что говорю. – Он отстранился: – Чтобы убить человека на расстоянии, нужен его ребенок. Сын или дочь.

Якоб резко выдохнул. Он все понял.

– Дай-ка я угадаю. Дочь короля – это Ирма.

– Подмастерье усмехнулся:

– Верно.

Глава 27

Подмастерье отпил пива. Из пустой кружки. Отер пену с губ:

– Король Вальтер тоже человек и тоже любил в молодости красивых женщин. Даже если они были чужими женами.

– Значит, Ирма не знает?

– Нет.

– А ее отец?

– Я думаю, знает. Вернее, он знает, что Ирма – не его дочь, но чья она и зачем она заговорщикам, не знает. Еще в Штайнце я подготовил все, чтобы ты с ней встретился и доставил в столицу.

– Погоди-ка, уважаемый… – Якоб кое-что вспомнил. – Если бы моя телега не стояла в том переулке, то мы бы не познакомились. А если бы меня не схватили на рынке… Так это ты подстроил мой арест?!

– Я. – Подмастерье не улыбался. – И побег Ирмы – тоже я. И розовый заяц, который не позволил монахам схватить тебя – тоже я. И это я столкнул слуг Грибного Короля и шварцвайсских монахов, чтобы вы смогли проехать свободно…

– А почему тогда ты не вмешался, когда Ирму забрал ее дядя-герцог?

– Я не всемогущ, – развел руками Подмастерье. – И больше всего мне не хочется, чтобы заговорщики узнали, что это я им мешаю. У меня больше сил, чем у любой ведьмы, но врагов слишком много. Толпой и бараны волков едят. Если они поймут, кто я такой, они быстро меня найдут и уничтожат. Поэтому я не могу вмешиваться напрямую. Поэтому Ирму из особняка герцога цу Юстуса будешь освобождать ты.

Якоб забрал у Подмастерья кружку – полную доверху, – выпил ее в несколько жадных глотков, поставил на стол – полную – и выдохнул:

– Уважаемый, расскажи мне, что здесь, красно-буро-сиреневая чернота, происходит.

– Добрый день, уважаемая.

Служанка цу Юстуса не ответила на приветливую улыбку незнакомого приказчика в мясной лавке. Она деловито перебрала несколько кусков мяса, отобрала окорок, самый, на ее взгляд, свежий.

– С тебя талер, уважаемая.

Приказчик продолжал белозубо улыбаться. Родственник хозяина, что ли? Слишком в возрасте для ученика…

Мысль мелькнула в голове служанки и исчезла. Нужно было торопиться. Дюжина головорезов в особняке каждый день требовала еды и вина, не так уж и далеко время ужина, а он еще не готов, чтобы им всем, зелень красная, объесться и лопнуть…

Рудольф-без-фамилии проследил взглядом за женщиной и убрал улыбку только тогда, когда подол платья исчез за углом.

– Держи, уважаемый! – Он бросил мешочек с монетами мяснику. – Остальное мясо выброси. Или собакам скорми.

Пожилой торговец замялся. Не то чтобы он не верил этому странноватому человеку, который заплатил хорошие деньги за то, чтобы все мясо в лавке было пропитано неизвестной жидкостью, но…

– А это точно не отрава, уважаемый? – не выдержал мясник. – Знаете, с отравителями последнее время не церемонятся.

Рудольф улыбнулся – глаза остались холодными – и резко выхватил кинжал…

Мясник охнул.

Странный мужчина – теперь уже ясно, что безумный – отхватил от ближайшего окорока, точно так же пропитанного жидкостью, приличный кусок мяса, искромсал его на ломтики и проглотил один за другим. Так ловко, как будто показывал фокус на ярмарке.

– Не переживай, уважаемый. Никто не умрет. Мясо выброси.

Чтобы нейтрализовать охрану, ее, конечно, можно отравить. Тем более что лавку, где покупают мясо для жителей особняка, ты знаешь. Но что, если мясо съест девушка? Командир не похвалит, если он принесет мертвое тело. А король может казнить. Рудольфа, конечно, уже три раза казнили, но опыта настоящей казни у него еще не было.

Да и зачем яд? Что нужно? Чтобы охрана не мешалась под ногами. Когда охрана не мешает? Когда она мертва или…

Когда спит.

Мясо в лавке было пропитано бесцветным и безвкусным снотворным. Обладающим одной очень полезной для целей Рудольфа особенностью: оно совершенно не действовало на трезвых и надежно усыпляло любого, кто выпьет хоть глоток вина.

Так что, даже если Ирма съест мясо, она останется в сознании. Тащить спящую девушку очень неудобно. Хотя и забавно.

Когда ужин в особняке, Рудольф знал. Через час там все заснут…

– Госпожа…

Служанка с боязнью заглянула в комнату. Зачем, ну зачем хозяин связался с колдовством? Теперь в гостевой комнате сидит самая настоящая ведьма.

– Чего тебе, дура?

Страшной ведьме было на вид лет четырнадцать. И не такая уж и страшная, можно даже сказать, симпатичная. Вот только одежда…

Точно, ведьминская.

Колдунья сидела в кресле, опершись спиной на один подлокотник и закинув ноги на второй. На ногах – длинные, почти до самой… до середины бедра красные сапоги на высоком тонком каблуке. Короткая синяя юбка в складку. А может, и не юбка, уж слишком короткая. Служанка слышала, что есть дикари, которые носят набедренные повязки, вот эта «юбка» очень на них походила.

Может, ведьма тоже из дикарей?

Выше пояса на ней была белая мужская рубаха, расстегнутая сверху донизу и завязанная на животе узлом. Длинные золотистые волосы на лбу перехвачены тонким золотым обручем.

– Ну, что стоишь?

На девушке остановился взгляд огромных синих глаз. Красивых, но очень злых.

– Г-госпожа… Какое вино вы будете на ужин?

Ведьма неожиданно спрыгнула с кресла и подошла к обомлевшей служаночке:

– Я не пью вина.

– Что пьет г-госпожа?

– Сделай мне чая.

– Х-хорошо…

Служанка с радостью ушла бы, да что там – убежала, но ведьма прижала ее к стене:

– Куда это ты пялишься, красавица?

– Никуда, г-госпожа…

Взгляд служанки против ее воли опустился в глубочайший вырез ведьминой рубашки.

Девчонка-колдунья придвинулась ближе:

– А ты мне нравишься… Хочешь дружить?

– Зачем менять короля? Все просто. Власть. Всем им нужна только власть, а любые красивые, благородные слова – только слова.

Подмастерье говорил спокойно, но в голосе чувствовалась еле различимая нотка ненависти.

– План заговорщиков прост: с помощью угрозы смерти заставить короля отдать трон. Потом корону надевает Роттенблюм или Апфельмаус. Скорее первый – времена Новой династии еще памятны. Но кто бы это ни был, ничего хорошего не будет. И тот, и другой слабы, и управлять страной будут из-за их спин те, кто все это устроил. Герцог цу Юстус и Грибной Король. А может ли быть счастлива страна, управляемая нечистью? Мы еще с сожалением вспомним Новую династию.

Смещение короля Вальтера с радостью поддержат крупные землевладельцы. Им хочется свободы – в их понимании.

Рады будут и чиновники-взяточники, и молодые дворяне, для которых идти против власти – освященная веками забава. Рады будут ученые и философы, до тех пор пока не поймут, что никто к ним не собирается прислушиваться. Рады будут купцы и банкиры, которые тоже хотят свободы, в своем понимании. Рады будут все.

Кроме крестьян и горожан.

Для них свободы не будет.

Выступить против смены короля могут гвардейские и армейские полки. Но этого не будет. Армия и гвардия расколоты на две группы: одна – за короля, ее возглавляет Блауфальке, вторая – против короля, люди Гольденсаата. В день переворота никто из них не выйдет из казарм. Потому что, если в городе появится армия – начнется бойня. Поэтому люди Блауфальке будут следить за людьми Гольденсаата, и наоборот. Первым не выступит никто. Ни против короля, ни в его защиту…

Подмастерье тяжело вздохнул:

– Якоб, хочешь добрый совет? Если тебе предстоит сделать выбор из двух человек, внимательно послушай и выбери того, кто «за» что-то. И никогда не выбирай того, кто «против». Потому что тот, кто против, может только разрушать и не умеет строить.

Ладно, это я отвлекся…

Слушай дальше.

Значит, армия не поможет, землевладельцы не помогут, купцы не помогут. Могли бы помочь крестьяне, но они разобщены, и хозяева не дадут им объединиться. Могут выйти на улицы горожане…

Но тут появился Грибной Король.

Представь, Якоб… В столице живет много народа, против короля – от силы каждый сотый. Как сделать так, чтобы всем казалось, что против короля – вся столица?

Очень просто.

Произошел переворот. Те, кто за короля, сидят дома. Они пока не знают, как реагировать. Для них переворот – неожиданность. И тут на улицу одновременно выходят толпы тех, кто радуется перевороту. Та самая сотая часть. Но они вышли одновременно. Всем кажется, что на улицах – весь город. И тут другие горожане задумываются. А что, если они неправы, поддерживая короля? Ведь тех, кто против, больше. Может, они правы?

Хотя на самом деле весь фокус в одновременности.

Как заставить людей одновременно выйти на улицы и радоваться? Очень просто.

Грибница.

Грибной Король не может охватить весь город, не в его силах, но вот ту сотую часть – сможет. И в день переворота он выведет ее на улицу. И все будут радоваться. И никто не посмотрит им на левые уши.

– Уважаемый… – Якоб на мгновение прикрыл глаза, отгоняя жутковатое зрелище затянутой грибными нитями столицы. – Почему у короля так мало верных людей? Он не мог выгнать всех своих недругов? Если уж не хотел казнить.

– Выгнать легко. Вот только верные люди на деревьях не растут. Приходится работать с теми, кто есть.

– Что будет с Ирмой? – Якоб понял, что отвертеться не удастся.

– Ну… Для ритуала ее смерть не требуется, да и потом ее не убьют, чтобы держать короля Вальтера на поводке. Я слышал, что ее собираются выдать замуж за нового короля.

Якоб представил Ирму с краснорожим Роттенблюмом, потом – с длинноносым Апфельмаусом. Ни то, ни другое ему не понравилось.

– А они не боятся, что народ не поймет? Новый король женится на бедной дворянке…

– Они собираются объявить, что она дочь короля Вальтера. Как я понимаю, чтобы заткнуть тех, кто будет недоволен смещением.

– Как-то странно это будет выглядеть… Убрать короля, чтобы сделать королевой его дочь.

– Никто и не задумается. – Подмастерье улыбнулся. – Пророчество. Может, слышал? Слуги Грибного Короля уже давно выкрикивают его на площадях. Мол, Темного Властителя – а ведь короля Вальтера тихонько называют именно так – свергнет кто-то из Старой династии и девушка из Новой…

– Уважаемый, – тихо спросил Якоб, – а ты не боишься, что это пророчество окажется правдой?

– Не боюсь. Это пророчество сами заговорщики и придумали, чтоб людей запутать… Люди верят в такую ерунду.

– Не все.

– Но ты же поверил.

– Ладно, что собираются делать заговорщики, мне ясно. Что собираемся делать мы?

– Ты отправишься в особняк и похитишь Ирму. Как – объясню по ходу. Потом доставляем ее королю.

– И все? Так просто?

– Дальше король справится и без нас. Хотя, чтобы поломать планы заговорщикам, я кое-что придумал насчет Роттенблюма и Апфельмауса…

– Убьешь?

– Не могу, к сожалению. Даже если кто-то из них подавится сливовой косточкой при десятке свидетелей, все равно найдутся три десятка тех, кто своими глазами видел, как король генерал Нец лично заталкивал ему эту косточку в глотку. Тут нужно действовать тоньше…

– А ты не можешь сам украсть Ирму из особняка? Раз уж это такое плевое дело.

– Не могу. Оно плевое именно для тебя. Меня быстро узнают, и тогда нагрянет толпа ведьм.

– А ты тихонечко…

– Якоб, а ты не пробовал тихонечко стрелять из пушки? Каждый колдун в глазах другого колдуна просто светится. Меня заметят, как только я войду в дом. И выйти уже не смогу.

– Значит, я?

– Значит, ты. Только…

– Что «только»?

– Тебе нужно сменить одежду.

Якоб скинул с головы широкополую шляпу и лихорадочно стянул маску.

– Мог и предупредить… уважаемый.

Парень осмотрел себя. Вместо крестьянской одежды…

Мешковатая черная куртка.

Темно-зеленые штаны.

Мягкие сапоги.

– Эй, это же костюм Зеленого Айка!

Ирма допила вино и поставила бокал на стол.

Приятная компания, хорошее вино, легкий ужин, горящий камин…

Что еще нужно, чтобы настроение было хорошим?

Та самая приятная компания.

Сегодня вечером она пригласила в кабинет Дитриха. Золотоволосый юноша с внешностью прекрасного принца нравился девушке. И сегодня она собиралась позволить ему…

Ирма на мгновение прикрыла глаза. Ее ведь до сих пор никто не целовал…

Она открыла глаза и вздохнула. И сегодня не поцелует.

Зачем она завела разговор о политике?

Дитрих, такой умный, интересный, превратился просто в какого-то упертого барана!

– Дитрих, вот почему тебе не нравится король Вальтер?

– Как он может нравиться? Он же бывший простолюдин!

Девушка вздохнула. Вот так и разговаривали.

– Дитрих, но ведь простолюдином он был давно. А я спрашиваю, как тебе нравится его правление.

– Простолюдин – всегда простолюдин. Умных среди них нет!

В мыслях Ирмы проехала повозка с двумя серыми волами.

– А я знала… нескольких.

– Ерунда! Простолюдины – глупцы. Все до одного.

– Ты хочешь сказать, что я вру?!

– Нет, ну что ты… Просто эти глупцы так коварны, что иногда от умного не отличишь.

Ирма сменила тему. Потому что не поняла, что сказал Дитрих.

– Скажи мне, что именно тебе не нравится в правлении короля Якоба? То есть Вальтера?

«Ну скажи, ну пожалуйста! Так, как это делает дядя Вольфганг: когда прекрасно понимаешь, что ты была неправа. Он приводит доводы и доказательства…»

– Да все не нравится.

– Все – это что?

– Все – это все.

– Дитрих… Ну что именно?

– Ну, например, при нем чиновники берут взятки.

– Дитрих, да их всегда брали. И при Старой династии и при Новой…

– А при Вальтере стали брать больше!

– Да кто это подсчитал?

– Это все знают.

– Кто все?

– Все – это все.

– Ну хоть что-то же стало при нем хорошо?

– Ничего.

– Совсем-совсем ничего?

– Совсем-совсем.

Ирма задумалась. Но как всегда, в голову не приходило ничего.

– Ну вот, например, в армии новые ружья… эти… штуцеры. Говорят, они лучше, чем старые.

– Ирма, – снисходительно пояснил Дитрих, уже не казавшийся таким уж прекрасным принцем. – Во-первых, штуцеры дороги, во-вторых, они сложнее, в-третьих, наши солдаты не умеют из них стрелять, в-пятых, штуцера, которые делают в нассбергских мастерских – плохие и стреляют плохо и неточно, в-шестых, их все равно мало сделали.

– Дитрих, откуда ты все это знаешь?

– Да это все знают.

– Понятно. А все откуда знают?

– Ты что – за короля?!

– Я не за короля. – Ирма содрогнулась, вспомнив, что король натравил на нее слуг Грибного Короля. – Но нужно же как-то иначе доказать то, что он плохой…

– Зачем? Если и так понятно, что он плохой.

Ну как этого принца, зелень красная, называть?! Когда говоришь с ним о книгах, о блюдах, о чем угодно – он умный собеседник, который знает, что такое аргументы и доказательства. Как только говоришь о короле – как баран в стенку упирается.

Как ему доказать, если он даже не хочет задумываться? Если…

Ирма побледнела.

Но ведь… Не может быть. Дядя говорил, это же король… Дядя не стал бы врать. Не стал бы…

– Дитрих, – безжизненно сказала Ирма, – покажи левое ухо.