Текст книги "Кукла для кандидата. Детективный триллер"

Глава 9. На грани провала

Несколько дней прошли без новостей и потрясений. Индиферейно, как выражалась иногда Илона. Ночевала теперь Ника постоянно в спальне Клары. Она всё больше убеждалась, что разговоры о плохом здоровье Клары, болях в позвоночнике, её странной бессоннице были, скорее всего, тщательно разработанной легендой. И разработала её Клара, чтобы прикрыть свои истинные намерения. Видимо, роль больной женщины оказалась для неё оптимальной в условиях плотной опеки со стороны ненавистного мужа. А предыдущая сиделка помогала Кларе исполнять соответствующую роль. Но Ника такого доверия пока не заслужила. Даже «женскими секретами» Клара с ней не делилась, не говоря уже о чём-то более существенном.

И тогда Ника надумала на свой страх и риск поставить «жучок» в кабинет Эйдуса. Поставить, вопреки категорическому запрету Ускова и требованию не рисковать. Однако Ника решила рискнуть. Мало ли что там Усков говорит? А она не собиралась сидеть и ждать у моря погоды, пока с отцом происходит неизвестно что.

В кабинет Ника проникла в четверг после ужина. Ключи от всех помещений хранились на кухне, в специальном стенном ящике. К этому времени кухарка и экономка уже отправились домой, Ника взяла ключи и вышла через кухню на веранду. Обойдя дом, она прокралась через задний вход и открыла дверь в кабинет.

Немного поразмышляв, прицепила «жучок» на противоположном от кресла Эйдуса конце стола – там, где находилось с десяток настольных часов из коллекции политика. Нику привлекло обилие больших металлических циферблатов. Не будучи специалистом в закладках подслушивающих устройств, она, тем не менее, запомнила из объяснений Ускова, что сканеры бывают разных типов. Например, есть металлодетекторные сканеры, которые могут обнаружить даже отключенные «жучки» по наличию металлической фольги или каких-нибудь ионов серебра. Но они не дадут результата там, где есть дополнительные помехи в виде металлических предметов.

Рискованное мероприятие Ники основывалось на следующем расчёте. Она использовала «пассивные» радиоуправляемые «жучки», подключаемые дистанционно через «Айпод». Такие подслушивающие устройства, как объяснил Усков, определить почти невозможно, когда они отключены. Разве что при комплексном шмоне, если задействовать очень навороченное оборудование. Но шмона Ника не боялась, потому что он уже состоялся в её отсутствие. В то время, когда она летала на Ямал.

Вернувшись в усадьбу после поездки в Харп, она первым делом выпытала все последние новости у Раисы Маратовны. Та и сообщила (разумеется, по большому секрету), что накануне приезжала целая куча народа во главе с Насыровым и с какими-то приборами. Полдня народ лазал по всему дому, но особенно долго торчали в кабинете и спальне Эйдуса. В спальню Клары тоже заходили. Приезжие специалисты, пояснила экономка, искали всякие штуки для прослушивания и подглядывания. Короче говоря, искали «жучки», как, в свою очередь и тоже по большому секрету, объяснил экономке дежурный охранник.

Услышав новость, Ника поблагодарила бога за то, что успела до поездки в Харп убрать «жучок» из спальни Клары. И тут же решила, что теперь имеет право поставить прослушку в кабинете Эйдуса. Не будут же они каждый день сканирование проводить? Тем более, активировать «жучок» она собиралась только в особых случаях, когда там находится Эйдус. Но что-то в её расчётах не оправдалось.

В субботу днём внезапно уволили Раису Маратовну. Хотя та выразилась проще – выперли.

– Выперли меня хозяева, Ника, – всхлипнула экономка, столкнувшись с Никой в холле. В руках – большие дорожные сумки.

– За что? – ошарашено спросила Ника, стягивая с головы наушники – «Айфон» был настроен на «жучок» в комнате Клары.

– Да ни за что! – воскликнула Раиса Маратовна. – За верную службу.

Всхлипнула, посмотрела по сторонам и уже негромко добавила:

– Говорят, что я им какой-то «жучок» поставила. Чтобы ихние разговоры слушать. А я даже и не знаю толком, что это такое.

– Куда поставили?

– Как куда? В кабинет хозяина. Это всё Насыров, чурка узкоглазая. Давно хотел меня съесть.

У Ники похолодело в животе. Ёжик в тумане!

– И… что вы сейчас?

– Как что? Не видишь? Домой.

– Давайте, я хоть сумки помогу донести. – Ника вцепилась в одну из сумок бульдожьей хваткой. Она должна была любой ценой вытащить из экономки дополнительную информацию. – Ничего не понимаю. Как же они могли вас уволить? Ведь вы же для них…

– Вот именно! Четыре года на них ишачила! И вместо благодарности – шпионкой объявили.

Та-ак, подумала Ника, «жучок» в кабинете, если верить словам экономки, уже нашли. Только подозрение упало не на неё, а почему-то на Раису Маратовну. Что же произошло?

– Так что случилось-то? – Ника, наконец, отобрала у Раисы Маратовны одну из сумок. – Какой «жучок»? Просто чушь какая-то!

– Чушь, не то слово. Натуральное свинство. Ох, и натерпелась я страху, Ника, ну, чисто, как в гестапо. – Экономка с темпераментом изливала чувства благодарной слушательнице. – Представляешь, заводят меня в кабинет к хозяину, Насыров сзади, как конвоир. А дальше мне Эйдус заявляет, мол, на кого вы, Раиса Маратовна, работаете? Я говорю – на кого ж, кроме вас? Зачем же тогда, говорит, вы мне прослушку в кабинет установили? И показывает какую-то штуковину, вроде небольшой пробки от духов. Узнаёте? В первый раз, говорю, вижу. Ах, в первый?! Тогда, может, объясните, что вы у меня вчера в кабинете делали?

И машет мне рукой, подзывает. Я подошла. У него на компьютере картинка. Я там у него прибираюсь, со стола пыль смахиваю, с часов этих, его любимых. И что? Я специально зашла, чтобы прибраться перед его приездом. Понимаешь? – экономка воздела к небу свободную руку и потрясла ею, словно призывая на чью-то голову громы и молнии. – А хозяин мне говорит – что-то, как вы зашли, так у меня сразу «жучок» и объявился под столом. И этот, узкоглазый урод, ему поддакивает. Я, говорит, давно за ней эти странности замечаю. Всё время нос суёт во все щели. Какой говнюк! Представляешь, Ника?!

– Представляю, – сказала Ника. – Я бы вовсе в обморок упала.

– Ну, от меня они этого не дождутся, – с вызовом произнесла экономка. – Они мне грозились полицию вызвать. Мол, дело можно завести. Какое-то там проникновение… Так я им сказала… пару ласковых. Я свои права знаю. Трудовое законодательство не соблюдают, раз. Электричество воруют – два.

– Как воруют???

– Воруют, воруют. Они несколько лет назад проводку меняли, и электрик им левый кабель завёл, мимо счетчика. Я ему пару раз хозяйского виски наливала вечерком, после работы, вот он и проговорился. Я же знаю, я у них все счета оплачиваю. Там за электричество – курам на смех. Ты, думаешь, если политик, так честный? Этот Эйдус ещё тот жмот и ворюга, – она понизила голос и огляделась по сторонам. – А Насыров – вообще гнида. Я, как посмотрела сегодня на него, так он сразу заелозил и говорит – наверное, ни к чему раздувать излишний скандал. У всех, мол, своя правда. Лучше разойтись по-хорошему. Испугался, крысёныш.

– А чего он испугался? – Они уже приблизились к воротам, и Ника понимала, что разговор необходимо заканчивать. Вполне возможно, что сейчас за ними из окна наблюдает Насыров. И вряд ли ему понравится, что Ника активно общается с вышедшей из доверия экономкой.

– Эх, Ника, я про него многое знаю, да тебе говорить не хочу. Опасно. – Раиса Маратовна снова оглянулась по сторонам и перешла на шёпот: – Например, знаю, что у Рустама какие-то вась-васи завелись с Кларой. Не знаю точно, какие, но что-то он с ней часто общаться стал в последнее время. Даже по саду с ней гуляет. А раньше-то, как кошка с собакой жили, вот. Скажи я об этом Эйдусу, Рустамчику бы не поздоровилось. Вот он и заткнулся. А Эйдус тоже вроде стих, и говорит мне: мол, с учётом обстоятельств и возникших недоразумений, вы у нас дальше работать не можете. Я вам выплачу двухнедельное жалование вперёд, но вы должны покинуть наш дом.

Хорошо, говорю, покину. Думаю, не падать же перед ним на колени? Только, говорю, не двухнедельное, а двухмесячное. Ну, тут перекосило его… Ладно, говорит, не будем разводить дискуссии. Выдам за два месяца и точка. Но разглашать обстоятельства не в ваших интересах… Вот так, Ника, с ними, богатеями. Работаешь на них, жилы рвешь, а они… – И резко, без перехода, сухо и зло заметила: – А ведь невиновата я ни в чём, Ника. Знать бы, кто мне такую свинью подложил.

Сказав это, Раиса Маратовна в упор посмотрела на Нику. Та с трудом удержалась, чтобы не опустить глаза, – настолько пронзительно-горьким показался взгляд убитой горем женщины. Она ведь из-за меня работу потеряла, мелькнула мысль. А у неё сын больной. Лишь бы не покраснеть.

– Ох, и правда. – Ника сморгнула и растерянно покачала головой. – А кто же мог-то? Ой, неужели кухарка? – Она «честно-честно» смотрела на Раису Маратовну и внезапно для себя почувствовала на глазах слёзы. – Вас-то как жалко. Как же вы сейчас без работы?

– Ладно-ладно, ты чего? – дрогнувшим голосом произнесла экономка. – Только плакать не вздумай. А насчет этого «жучка»… Разное может быть. Тот же Рустам мог подсунуть, чтобы меня подставить. Он давно, гадёныш, от меня избавиться хотел, я это чувствовала. Или ещё кое-кто мог…

Она сделала уже знакомое Нике движение зрачками туда-сюда, что в переводе означало: сама не маленькая, должна понимать, что к чему.

– Неужели? – Ника выразительно покосилась в сторону дома и прикусила язык. На террасе, опершись на перила, стояла Клара.

– Вот-вот, – отозвалась экономка. – Будь осторожней, деваха. Тут тебя сожрут вместе с косточками и не подавятся. Если уж меня сжевали…

– Куда же вы теперь?

– Сейчас пока домой, в Токсово. Потом… потом работу буду искать.

– Вам, наверное, деньги понадобятся? У меня сейчас немного, но скоро зарплату обещали.

– Брось, Никуся, твои деньги нас не спасут. Ты, это… – У неё по щекам потекли слёзы.

– Может, ещё разок попробовать с Эйдусом поговорить?

– Не надо. – Экономка покачала головой. – Бестолку это. Да и не к чему сейчас, не время… Ты, лучше, о себе подумай. Как бы тебя вслед за мной не выперли. Да. И молчи о нашем разговоре.

Ника побрела к дому, не поднимая головы, чтобы не наткнуться взглядом на Клару. Если нужна – пусть кричит. Или по мобиле зовёт. А ей надо хотя бы чуток подумать.

Итак. Раису Маратовну уволили из-за «жучка» в кабинете Эйдуса. Но как они его обнаружили? Неужели как-то запеленговали? Или что-то другое повлияло?

Утром она пробовала «слушать» кабинет, но безрезультатно. Такое впечатление, что Эйдус туда и не заходил. А вот в спальне Клары «жучок» работал чётко. Ника его включала перед тем, как столкнуться в холле с экономкой. По звуку поняла, что Клара смотрела телевизор. Ника даже определила программу – вроде как «Пока все дома».

Как же они вычислили? Сегодня с утра в доме никого посторонних она не видела. Правда, приехал Рустам, а Ника этого не заметила. Получается, в одиночку повторно просканировал кабинет? Или провёл тщательный обыск и «жучок» обнаружил на ощупь? А если такой же обыск проведут в спальне Клары? Чёрт, чего же я тут прохлаждаюсь?!

Зайдя в холл, Ника успела заметить, как на второй этаж поднимается Насыров. Сердце застучало о рёбра. Куда он идёт?

Рустам повернул направо, в сторону спальни Клары. Ника медленно, чтобы не наткнуться на Рустама, прокралась следом и замерла около спальни Клары. Вроде тихо. Чем они там сейчас занимаются? Секретничают? Или Насыров обыскивает спальню в поисках прослушки?

Ника колебалась несколько секунд. Потом прошла в свою комнатку, оставив дверь чуть приоткрытой. Расстегнув халат, устроилась на кровати в «позе отдыхающей» и включила телевизор. Затем надела наушники и настроилась на волну «жучка». И сразу же «поймала» голос Клары.

– …а почему вы так решили?

– Да это не я, а Эйдус. Я разубеждать не стал. Её и, правда, давно турнуть следовало – во всё свой нос совала. А нам сейчас лишние свидетели не нужны.

Так, я слышу их разговор, подумала Ника. Значит, «жучок» в спальне остался нетронут.

– Получается, он её на видеозаписи увидел?

– Не совсем так. – В наушниках раздался резкий скрип. Видимо, Насыров сел на кожаную кушетку, и микрофон сразу среагировал. На этот раз Ника подцепила «жука» к диванчику – для разнообразия.

– Я ему сканер привёз за две тысячи баксов. Крутая штучка. Он утром его включил, когда в кабинете сидел. Вот сканер и показал наличие активного радиосигнала. Показал – и исчез. Эйдус, понятно, задёргался – как так, только два дня назад все прошерстили, а тут сигнал? Мне сразу позвонил, велел приехать. А сам в это время решил просмотреть видеозапись из кабинета. Ну и видит, как там Раиса копошится вокруг стола. Вроде как пыль смахивает. Но толком-то не разберёшь, вид только со спины. Когда я приехал, Эйдус говорит – пошарь в том конце стола. Что-то она там долго копошилась. И, правда, – «жучок» за внутренней перекладиной стола оказался.

Эйдус, как его увидел, сразу взбеленился – зови её сюда. Я ему говорил, что лучше подождать, не дёргаться. Посмотреть, может «крот» себя и проявит. Но он и слушать не хотел. Говорит, я, лучше, всех на… поувольняю, чем позволю, чтобы у меня под носом слежку разводили. На взводе он весь последние дни. Не замечала?

– Ещё бы не заметить. Как о побеге узнал – сразу пересрался. Он всегда трусом был. Пакостный и трусливый. – Ненависть Клары к мужу Ника ощутила даже через наушники.

– Не мог он лишь от этого в штаны наложить. Не похоже, чтобы он так Лунина боялся. Сам по себе он ему неопасен.

– Думаешь, пронюхал о чём-то?

– Может, и пронюхал. А, может, готовится к чему-то. Я заметил, он скрытней стал. На днях ездил с кем-то на встречу – меня вообще не взял. И даже не на своём «мерсе» поехал. Не похоже на него.

– Боюсь я, Рустам. – Клара громко вздохнула. – Может, он с кем-то ещё завязался, чтобы и тебя перепроверить?

– Всё может быть. Я ведь тоже мог «прослушку» засунуть, когда разводку в кабинете делали.

– Зачем же он тогда Раису выгнал?

– Не исключено, что и для отвода глаз. Чтобы меня успокоить, если я – «крот». Ты чего, муженька не знаешь? Это такая хитрожопая скотина…

Несколько секунд они молчали. Первой заговорила Клара:

– Да уж, этот «жучок»… Что Раиса поставила, это точно?

– Не обязательно. Так совпало. Только сканирование провели – и сразу же «жучок» появился. Как раз перед приездом Эйдуса на выходные. А вот то, что вчера кабинет под видео взяли, Раиса не знала. Вот и засветилась. Но твоя рыженькая тоже могла в кабинет пролезть. Как думаешь?

– Разве что, если совсем безбашенная. Откуда она могла знать, что кабинет не под наблюдением?

– А откуда могла знать, что под наблюдением? Камеры-то скрытые… Но во время сканирования её не было в усадьбе, болела. А Раиса была, и могла смекнуть, что в ближайшее время проверок не будет. А «жучок», между прочим, хитрый. На дурочка не обнаружишь. И в таком месте поставили, куда горничная не полезет пыль протирать… Так или иначе, теперь мы все под колпаком. Сама знаешь, принцип Эйдуса – никому не доверять.

– Что же теперь делать?

– Ждать и не высовываться. Связь только через Интернет. По телефону – в крайнем случае. И разговаривать – только на улице. Осталось немного.

– Сколько?

– Немного. Надо просто взять рот на замок и особо не напрягаться. Чтобы в паранойю не впасть. А твоя рыженькая…

– Чего?

– Туповата она для таких хитрых штучек…

Нике не понравилась пауза, возникшая в разговоре. Скорее интуитивно, чем осознанно, она засунула «Айфон» с наушниками под подушку и сделала вид, что смотрит телевизор.

Прошло секунд десять-пятнадцать, и у неё вдруг возникло сильное желание повернуть голову и посмотреть на дверь. Будто какая-то волна, тревожная и давящая, исходила с той стороны. С трудом перебарывая почти паническое ощущение страха, Ника приподняла руку с пультом и переключила телевизор на другой канал. И тут же раздался знакомый голос:

– Добрый день, Виктория. – Насыров стоял в коридоре у приоткрытой двери.

– Ой! – сказала Ника, уронив пульт на кровать. – Ой, Рустам Назимович, как вы меня напугали.

– А вы чего дверь не закрываете?

– А кого бояться? Здесь же охрана. – Ника села на койку и стала неторопливо застёгивать халат.

Первая пуговица.

– Да хотя бы меня. – Насыров маслянисто щурил глаза, продолжая стоять за порогом.

– А я и не знала, что вы приехали.

Вторая пуговица.

– Значит, всё же, боитесь меня?

– Смотря, в каком смысле. – Последняя пуговица. – Разве, если подкрадётесь незаметно. А я – девушка стеснительная.

Насыров вошёл в комнату и остановился.

– Вам разве Раиса Маратовна не сказала, что я приехал?

Ника изобразила «взмах ресниц», продлевая паузу. Похоже, я переиграла – мелькнула мысль. И прокололась. Надо выкручиваться.

– Раиса Маратовна?

– Ну, да. О чём вы с ней во дворе разговаривали?

– А-а, вы вот о чём… Жалко-то как её. Так жалко. Она, прямь, плакала.

– Ну?

– Чего?

– Плакала о чём?

– О том, что ей уволиться пришлось. Сын у неё совсем разболелся. И денег нет на операцию. Хорошо, что Ефим Борисович обещал помочь.

Насыров озадаченно заморгал. И Ника поморгала в ответ. Посемафорила. Пусть голову ломает. Экономке он точно звонить не будет, чтобы расспросить о разговоре во дворе. А если и позвонит, то на такое напорется…

– Хозяин обещал помочь Раисе Маратовне?

– Ну, да.

Насыров поводил из стороны в сторону нижней челюстью, словно разминая её.

– Это она вам сказала?

– Ну да. А что? А про вас она совсем ничего не говорила. Может, забыла?

– О чём?

– О том, что вы приехали. Я вам нужна была?

Он смотрел мимо неё, куда-то на кровать. Господи, подумала Ника, неужели наушники из-под подушки торчат?

– Я хотел у вас спросить… Я, вот, как-то видел, вы с плеером, вроде, ходили.

– С «Айфоном».

– Во как? Сильно дорогой?

– Не очень. Я подержанный купила, через Интернет.

– Можно посмотреть? Хочу племяннику подарок сделать. Вы в моделях разбираетесь?

– Немного. А «Айфон» вон там, в сумке.

Ника про себя поблагодарила Ускова. Хотя и противный мужик, а не дурак. Как будто заранее всё знает. Он вручил Нике два идентичных по виду смартфона и предупредил, чтобы первый, с прибамбасами для прослушки, она в руки никому не давала. А второй, без прибамбасов, всегда держала рядом, для подмены. И ведь сработало. Ай, да Усков!

– Нет, я по чужим сумкам не лазаю. Достаньте сами.

– Пожалуйста…

Ника вытащила из сумки смартфон-дублер, показала Насырову, как им пользоваться, включила музыку.

– Интересно, – сказал Насыров, внимательно рассматривая «Айфон» на ладони. Ладонь у него была длинная, но узкая, как у музыканта. Или карманника – почему-то подумала Ника. И весь какой-то жилистый. Как эта, нагайка.

– Себе, что ли, купить, а то я к простым моделям привык?

– Купите, купите, – сказал Ника. – Хочешь – разговаривай, хочешь – музыку слушай. Включишь музыку, и на фиг никого не слышно. Типа один. Хоть бомбу рядом взрывай.

– Да? Даже так? – Насыров усмехнулся. – А если и тебя заодно взорвут?

Ника долго и усиленно морщила лоб, изображая работу мозговых извилин, но Насыров упорно ждал ответа.

– Кто взорвёт? – наконец разродилась Ника.

– Ну, террористы, например.

– А я, типа, в наушниках?

– Типа.

– И ничего не слышно?

– Ничего.

Ника снова задумалась.

– Так это же хорошо. Вот я и говорю – купите. Вас взрывают, а вы улётную музыку слушаете. Здорово же.

– Здорово. – Насыров покачал смартфон на ладони. И неожиданно спросил без видимой связи: – Сами додумались?

– Сама, – чистосердечно призналась Ника, с опозданием уловив двусмысленность вопроса. До чего додумалась? До подмены смартфона? – Я всегда сама думаю. – И тут же ввернула «домашнюю заготовку», чтобы сменить скользкую тему: – Рустам Назимович, а кто сейчас за продуктами будет ездить?

– Вы о чём?

– Раису Маратовну же уволили. А она каждый день на рынок ездила.

– И что? Вам-то что?

– Я бы сама могла ездить. Если Клара Агзамовна не будет возражать.

Насыров озадаченно наклонил голову.

– А вам зачем лишняя работа?

– Почему лишняя, если за деньги?

Насыров наклонил голову в обратную сторону. Потом вернул в прежнее положение. Усмехнулся.

– Значит, деньги нужны?

– Нужны.

– А не лопнете? – это прозвучало насмешливо, но не грубо. Скорее, провокационно.

– От денег? Да ни за что.

– Хорошо. Я подумаю.

…Насыров ушёл, а Ника ещё несколько минут стояла со смартфоном в руках. Опять пронесло, подумала она. Кажется, какой-то киноперсонаж говорил: «Это слишком здорово, чтобы походить на правду». Я едва не заигралась. Надо убрать «жучок» из спальни Клары. Сегодня же ночью, когда та уснет. Иначе могу опоздать. Или уже опоздала? Вдруг в комнате Клары тоже ведётся видеозапись на пост? Или на компьютер Эйдуса? Господи, что я за дура! Ведь тогда и у меня ведётся. И сейчас меня записали… Хотя, что там можно разглядеть? Что я лежу на кровати с наушниками на голове?..

Подожди, успокойся. Видимо, первый этаж, включая кабинет Эйдуса, уже постоянно пишется на посту охраны. А вот второй этаж, наверное, туда не выведен. Или выведен, но не подключен. Клара говорила, что охранники их голыми не увидят. Что-то в этом духе. Но из этого не следует, что запись не ведётся на компьютер Эйдуса. И если я полезу снимать «жучок» в спальне Клары, меня могут засечь.

Нет, «жучок» лучше не трогать. Если найдут, пусть грешат на экономку. А вообще – к чёрту всю прослушку! «Айфон» пока вынесу из комнаты и перепрячу. Если бы Насырову взбрело в голову провести сейчас обыск, я бы влипла. И, большой вопрос, отделалась бы я простым увольнением. Или, например, «случайно» свалилась бы с лестницы, как это однажды приключилось с Кларой…

Вскоре Нику позвал Эйдус и предложил временно исполнять некоторые обязанности экономки. Видите ли, объяснил, Раисе Маратовне пришлось срочно уволиться по семейным обстоятельствам. А хорошую экономку найти не просто. Обязанностей не так много. В частности, надо ездить на рынок за свежими продуктами. А ещё, иногда, подменять кухарку. Вот, например, может ли она сегодня что-то приготовить на ужин?

– Я могу поджарить мясо, – сказала Ника. – С луком.

– Мясо с луком – это хорошо, – сказал Эйдус. – Только без перца. Мне противопоказаны специи.

Он сидел в кресле в гостиной, кутаясь в шикарный красный халат с синими обшлагами и отворотами. Халат чем-то смахивал на ливрею лакея в фильмах про «сладкую» жизнь богачей на продвинутом Западе. Щёки у Эйдуса были обвисшие, а усы поникшие. Да и глаза смотрели как-то вяло, без блеска. Но этот вид старого моржа уже не вводил Нику в заблуждение. Она непроизвольно переступила с ноги на ногу и заметила, как сразу оживился взгляд Эйдуса, переместившись на её открытые бёдра.

Подожди, подумала Ника. Я тебе ещё насыплю специй на одно место. Лишь бы узнать, что случилось с отцом.

Поздно вечером в субботу позвонила Раиса Маратовна и попросила забрать её фен. Забыла, мол, в спешке.

– Я, Никуся, приезжать туда не хочу. Да и далеко мне из Токсово добираться. Мы бы с тобой как-то договорились, ты бы к метро подвезла.

– Я завтра на рынок поеду в десять, могу потом доскочить до метро.

– На рынок?

– Да. Мне поручили продукты покупать. Пока новую экономку найдут.

– А на какой рынок поедешь?

– На Торжковский. Туда же, куда и вы ездили.

Экономка взяла паузу.

– Завтра я, наверное, не смогу выбраться. Давай я тебе перезвоню.

Она перезвонила в воскресенье. Договорились встретиться прямо на рынке у центрального входа во вторник в одиннадцать часов.

– Только ты постарайся обязательно, – попросила экономка. – Ты ж понимаешь, я из Токсово приеду.

– Я обязательно буду, – пообещала Ника. Бедная женщина! Из-за какого-то старого фена так беспокоится. Да ещё работу потеряла из-за меня. Если мне Леди потом хорошо заплатит, надо будет ей часть денег отдать…