Текст книги "Экстремальные услуги"

Вопрос не из легких, и я даже не знаю, как объяснить случившееся. Наконец отвечаю – уклончиво, но искренне:

– Представь себе, это остается загадкой даже для меня. Скорее всего, он побоялся зацепить меня.

– Не понимаю, – сердито сообщает Хаджи Альфонс и вдруг странно булькает.

Кровь течет у него из носа и краев рта. Потом лопаются вены на руках. Я сообщаю бывшему сокурснику:

– Кажется, ты уже умираешь и не успеешь узнать, как я оказывался на месте ликвидации, одновременно находясь на глазах у множества свидетелей, а ведь это весьма любопытная и поучительная история. И еще ты не узнаешь, каким надругательствам подверглись перед смертью твои сестры и кузины. Впрочем, при наличии некоторого воображения ты можешь представить, как это было, – ведь мы всего лишь повторили небольшую часть того, что вы делали с ангмарскими заложницами… И знаешь, большинство участников той оргии живы до сих пор, и ты мог бы им отомстить. Но теперь уже, конечно, не сможешь…

Он дико воет, а я неторопливо встаю и направляюсь к выходу, сказав на прощание:

– Мне искренне жаль, что ты не узнаешь столько подробностей. Поверь, я буду рыдать по этому поводу такими большими слезами, каких не проливал ни один даже самый голодный аллигатор.

Слышу звук за спиной – это падает несостоявшийся премьер-министр Монтеплато. Слышу хрип – это агония.

Все нормально. Охотник за головами Уран выполнил задание на «отлично».

8. «Я вам нужен…»

Омар Сипягин украдкой бросает на меня виноватые взгляды. Наверное, думает, что я сержусь на него из-за Брониславы. Не сержусь, даже легкая обида успела рассосаться. Такова жизнь – нельзя иметь всего, и с этим я давно смирился.

Мы готовимся к погружению. Наш лагерь разбит на безымянной луне столь же безымянной планеты, в небе которой светят звезды Зеленой Пирамиды. Вблизи они вовсе не зеленые, но название уже дано, и никто его отменять не будет.

В обзорное окно видно, Как над луной тормозит новый корабль и сбрасывает десантный модуль, который садится на свободную площадку в километре от нашего бункера. К шлюзу посадочного аппарата присоединяют прозрачную кишку переходника, и несколько фигур спешат к жилому бункеру длинными, как это бывает при слабой гравитации, шагами, более похожими на полет.

– Па, кто-то прилетел, – сообщает Миранда.

– Не отвлекайся, строго отвечаю я. – Здесь военная база, постоянно кто-то прилетает… Слушайте внимательно, на месте объяснять будет поздно.

В сегодняшний рейд, кроме нас с Омаром, идут мои дети. Нам предстоит проложить ЧД-канал в обход территории Драй – к планетам расы, которую мы условно называем квазигуманоидными саблезубыми рептилиями Попутно я намерен завершить операцию, о которой совершенно забыл, что может оказаться непростительной оплошностью.

Омар, Миранда и Гай-Юлий внимательно слушают, но им, как мне кажется, нелегко поверить столь извращенным новостям Я стараюсь растолковать подоходчивее, чтобы они прониклись чувством ответственности и поняли: все это возможно.

Инструктаж почти завершен, когда в отсек врывается разъяренный Джузеппе Накамура. Забыв поздороваться, полковник свирепо рычит:

– Нам надо серьезно поговорить!

– О чем речь… – Я развожу руками. – Ребятишки, отправляйтесь на корабль Я скоро присоединюсь к вам.

– Сомневаюсь, что присоединишься, – шипит Джузеппе и, когда мы остаемся вдвоем, делает разоблачительное заявление: – Мы записали твой разговор с Аль-Зумрудом.

– Кто бы сомневался. Надеюсь, ты получил наслаждение, просмотрев запись этого шоу?

– У тебя хватает наглости шутить? У тебя, который ликвидировал важного свидетеля!

– Сначала докажи, что я кого-то убил. Он возмущения полковник багровеет, наивно надеясь испепелить меня взглядом. Потом переходит к угрозам:

– Ты будешь наказан. Не надейся на дружбу с Фаттахом и членство в Высшем Резерве.

– Почему-то я сомневаюсь, что наказание будет строгим, а гнев властей —долгим. – Я говорю это совершенно искренне. – В скором времени вам снова понадобится надежный человек, умеющий оказывать экстремальные услуги.

Джузеппе пыхтит, пытаясь побороть негодование. Я понимаю его, но и он наверняка понимает меня. Я сделал то, что должен был сделать, пусть даже кто-то способен осудить мой поступок по каким-то суровым канонам высшей нравственности, В конце концов мораль придумали люди, и я имею полное право по-своему трактовать этические законы.

Ну, если ему не надоело, я могу продолжить скучную игру в соблюдение норм порядочности. Делаю большие глаза и произношу, самым ханжеским образом прикидываясь оскорбленным:

– Дорогой мой, прекрати странные разговоры, будто я кого-то убил. Как ты понимешь, это гнусный навет. Я знал, что мой сопланетник скоро умрет, поэтому заглянул в тюрягу, чтобы скрасить последний час его жизни. Или последний час смерти – как тебе будет угодно. Ведь что такое жизнь человеческая? Затянувшаяся на десятилетия агония – не более того. Всего лишь тусклая точка, ненадолго сверкнувшая в вечном мраке Вселенной.

Пропустив мимо ушей философский финал моей тирады, полковник Накамура свирепо вскрикивает:

– Ах, значит, ты все же знал, что он умрет?!

– Конечно. – Развожу руками и делаю унылую физиономию. – Там, на Ульсе, когда расследовали загадочную смерть Упыря, я взял образцы крови у всех, кто был в радиусе километра от места этого радостного события. Анализ показал, что бедняга Хаджи Альфонс страдает смертельным недугом и умрет в такой-то день и час…

– Прекрати паясничать! – взрывается грозный полковник всесильной Тай-по. – Сделав анализ крови, ты синтезировал генетическую бомбу, которая безвредна для всех людей, но смертельна лишь для одного существа во Вселенной – для Аль-Зумруда…

Твердо стою на своем:

– Клевета. Ты переоцениваешь мои скромные возможности.

Джузеппе, аж поперхнувшись от возмущения, произносит обличительным тоном:

– Ты сам сказал ему об этом. Сказал на вашем долбаном варварском диалекте. Мы только вчера нашли верного человека, который сумел перевести эту часть заупокойной беседы.

Беззаботно отмахиваюсь.

– Мало ли что я сказал. Слова ничего не доказывают, и ты это знаешь лучше меня. Может, я пошутил? У нас на Монтеплато очень своеобразный юмор.

– Считаешь, что поступил правильно? Так вот, ты был неправ, убивая Аль-Зумруда… Империя гарантировала ему жизнь в обмен на чистосердечность признаний,

Он пытается воззвать к моей совести? Ну-ну. Позволим себе малую дозу откровенности. Я говорю:

– Мое мнение не имеет значения. Джузеппе криво улыбается.

– У нас получился очень содержательный разговор. Но по крайней мере теперь я понял, почему ты ради визита в бразильскую тюрьму отложил подписание контракта.

В ответ излагаю свою твердую жизненную позицию:

– Человек должен восстанавливать справедливость всеми посильными способами. Этому учат нас законы клана и законы Империи. И вообще, смерть Аль-Зумруда – внутреннее дело Монтеплато.

Кажется, он смирился и понял, что пристыдить меня не удастся О наказании же и вовсе думать не стоило, потому как моя оборона была абсолютно неуязвимой Покачав головой, Джузеппе ворчит:

– Арестовать бы тебя за самоуправство да подержать двенадцать суток в камере.

– Нельзя, дружище. – Я смеюсь. – Джузеппе, ты даже не представляешь, какая страшная причина не позволит тебе совершить такую ошибку. Дело в том, что я еще не довел до финиша ликвидацию Упыря.

Выслушав мои объяснения, он бледнеет, и мне приходится успокаивать полковника, заверяя, что дела обстоят плохо, но не трагично и что сегодня же мы уладим оставшиеся шероховатости. В разгар этой лекции мне приходит в голову неожиданная мысль, и я предлагаю:

– Составь нам компанию. В одной из этих акций мне понадобится ассистент.

Он легко соглашается и даже вызывается подбросить нас на «Паровоз». Потом зачем-то спрашивает:

– Ты уже получил вознаграждение за ликвидацию банды с Ульса?

– За всех, кроме Аль-Зумруда. Но последнего, как известно, я не убивал.

– А хоть бы ты и убил его! – злорадно восклицает полковник. – В тот момент, когда Аль-Зумруд оказался в руках закона, вознаграждение за голову арестованного было автоматически аннулировано.

Деньги в этой истории волнуют меня в последнюю очередь, поэтому я невозмутимым тоном говорю:

– Вот и славно, что я не пытался его убить… Больше мы к этой теме не возвращаемся. В коридоре Джузеппе, хохотнув, сообщает

– Да, чуть не забыл. Вместе со мной прилетел твой приятель Васильченко в сопровождении шикарной ассистентки Всю дорогу пудрил ей мозги рассказами, какой ты крутой дыролаз и как тебя уважают на Монтеплато. Описывать подвиги брата по клану – смешной способ ухаживания, не правда ли? Особенно если учесть, что про главные твои подвиги этот воротила не знает. Мы посмеялись, но в общем отсеке смех застывает у меня на губах, потому что рядом с Модестом стоит… Николь Дербенева. На вид она чуть старше, чем я запомнил ее, но все равно выглядит заметно моложе меня сегодняшнего. Наверное, прошла омоложение на год-другой раньше, чем я.

– Дорогой друг! – восклицает Васильченко – Позвольте представить моего референта…

Николь удивленно хлопет длинными ресницами и произносит немного растерянно:

– Кажется, мы знакомы…

– Вернее, почти знакомы. – Боюсь, мой голос прозвучал излишне сухо. – Искренне рад. Вы давно работаете в «Новой Эре»?

– Неделю

Я понимающе киваю и справляюсь, не передавал ли ей отец мою визитку. Оказывается, с отцом она не виделась около месяца, но они должны встретиться в начале сентября, когда пойдет в первый класс ее младший внук.

В общем, ситуация была ясна. Хитрюга Модест еще на сборе клана догадался о моих чувствах к дочери полковника Аякса и решил, что я, увидев Николь, растаю и соглашусь поддержать проект 2В. Напрасно он строит такие иллюзии.

Не обращая внимания на Васильченко, мы немного поболтали, и я узнал, что Николь дважды побывала замужем, воспитала троих детей и семерых внуков, а теперь намерена пожить, что называется, «для себя».

– Разумно, – я одобрительно киваю. – Надеюсь, мы еще увидимся, если я вернусь из этого рейда?

– Не говорите так. – Николь шутливо хмурится, – Вы обязательно вернетесь. Мне рассказывали, что вам всегда везет.

Она стала еще ослепительнее, чем в дни первой молодости. Наверное, я снова потеряю голову.

***

Нас пятеро в рубке космолета. Артефакт-канал и трасса, пробитая мной по заданию сепаратистов, за полчаса выводят «Паровоз» к цели. Этот отрезок путешествия заканчивается в черной дыре на окраине системы Ориона-47. Это совершенно глухой участок межзвездных маршрутов – воронка расположена ужасно далеко от планет, так что даже контрабандистам нет смысла сюда заглядывать. Вполне возможно, что никто не бывал в этом отростке ЧД-канала уже много десятилетий.

– Сейчас ты уйдешь в прошлое? – спрашивает Гай-Юлий.

– Мы уже в прошлом. Примерно шестого августа, три недели назад. Надо закончить некоторые дела.

Они уже знают, чем я занимаюсь в свободное время, но еще не привыкли – слишком много новостей вывалилось в извилины двух земных подростков и степенного дыролаза. Джузеппе, в отличие них, давно известно, что охотник за головами Уран умеет управлять временем, но в технике этого искусства не разбирается. Впрочем, технические подробности его не интересуют.

Надев скафандры, мы с полковником выходим за борт, и я увлекаю Накамуру в Т-зону. Короткий бросок в прошлое – и мы проникаем в мою микровселенную. В этой точке координат персональный рай еще существует. По местному времени прошло не больше часа с тех пор, как «Ахилл», выгрузив бригаду клонирования, вернулся на Улье.

Для меня это девятое отклонение вертикали в прошлое. Точно так же я действовал с месяц назад, получив задание ликвидировать Кровавого Паука. Как давно это было…

***

… Обследовав «Махараджу-Айсура», я выставил сигнальные маячки, после чего заглянул в микровселенную и прихватил из арсенала два пистолета. Вернувшись к маячкам, я снял показания таймера и с удовлетворением убедился, что экономия достигла десятков часов. Разумеется, земных. Надо было дополнительно скомпенсировать еще часов пятнадцать, то есть передвинуться еще глубже в прошлое. Маячки и дали мне точку отсчета и ось, вдоль которой течет сквозь время наша Вселенная. Ничего не поделаешь, мне нравится жить в ЧД, играя со временем и пространством. Особенно когда в набедренном контейнере лежат «Кольт-Анаконда» и «Глок-224».

Короче говоря, благодаря столь сильному отклонению от вертикали я благополучно занялся работенкой, не предусмотренной соглашением с властями Сапфира. Капилляр выбросил меня точно в кабинет Кровавого Паука, а неизбежный взрыв воронки разворотил солидную часть дома. Я застрелил генерала очередью из «Анаконды», потом появились охранники, по которым я открыл огонь с обеих рук. Сиккиш Бармак – у него была очень запоминающаяся рожа – при первых же выстрелах сбежал, бросив оружие.

Покончив с этим делом, я с чувством глубочайшего удовлетворения возвратился к моим милым зверюшкам, но сначала вернул на место пистолеты, которые не понадобятся мне до следующего задания. Потом накормил и уложил спать непослушного малыша Гобби. Тем временем выпущенные из вольер Яник и Деми заигрались, так что едва не сцепились по-настоящему. Чтобы разнять шалунов, пришлось снова облачаться в скафандр, иначе бы они меня покалечили ненароком…

***

– Здесь ты отдыхаешь? – интересуется Джузеппе, осматривая холл особняка. – Уютное гнездышко.

– Отдыхал, – Я печален. – В нашем времени этого гнездышка уже нет.

Мы нагружаемся оружием. Потом идем к вольерам и сажаем Василька в контейнер. Остальных зверюшек я выпускаю на волю и командую, показывая направ ление на лабораторию клонирования:

***

– Там. Кушать. Бегом.

Новое путешествие через пространство-время – в замок сепаратистов. Каналетто выбрасывает нас в помещение службы «Аргус-Центр». Персонал уничтожен взрывным расширением воронки. Первым делом освобождаю из «пенала» голодного василиска, и он с диким воем бежит по коридору в поисках добычи.

– На кого он набросится? – спрашивает Джузеппе.

– В этом крыле живут полицейские. Потому-то Упырь и гуляет только в этой части парка. Под окнами жандармов ему спокойнее.

– И много копов загрызет твой воспитанник?

– Под сотню. Прямо душа радовалась, когда я увидел результат. Правда, малыша мне жаль до сих пор.

Мы подходим к пролому в стене. Прямо передо мной живописная группа: две дюжины охранников и я сам рядом с Упырем. Я стреляю из «Тираннозавра», укладывая телохранителей, а Джузеппе контролирует коридор, истребляя боевиков, которые пытаются напасть на нас, подбегая с обеих сторон.

В парке другой Агасфер сбивает с ног Упыря, а потом ползет к убитым охранникам, чтобы разжиться оружием. Вот и все, здесь мы подчистили прошлое.

– Пошли, Джузеппе, нас ждет следующее шоу.

Опять ныряем в воронку. Непривычный к таким приключениям полковник начинает сдавать, но держится. Я задаю очередной набор координат, и ЧД-капилляр отправляет пару охотников за головами прямиком в технический корпус космопорта. Вижу разбросанные взрывом воронки трупы жандармов в черных мундирах. В дверь врываются еще двое и тут же падают, сраженные бесшумной очередью «Кольта-Анаконды». Отдаю пистолет Накамуре, чтобы прикрывал меня с тыла, а сам направляюсь к окну, стекло которого выбито взрывом.

Я нахожусь на два этажа выше балкона, поэтому вся толпа – как на ладони. Навожу пятиугольник прицела на левое плечо Зевса и мягко тяну спусковой крючок. Когда-то я видел эту сцену с противоположной точки зрения, и теперь все повторяется, хотя с моей стороны нет даже попытки точно следовать воспоминаниям о том инциденте. Я просто поливаю врагов очередями, не слишком заботясь о выборе мишеней. Падает Горилла, убита Шлюха, пули впились в затылок брахманского министра, имени которого я так и не удосужился узнать.

В очередной раз сменив обойму, я вспоминаю, что нужно позаботиться о собственном имидже. Выпускаю все патроны в ограду балкона, проделав в камне сквозное отверстие – примерно в метре от головы другого Агасфера.

Все. Теперь можно уходить.

***

– А как же Чезаре Кассандре? – спрашивает Джузеппе, когда мы оказываемся снова в рубке «Паровоза».

– Жирного Педика я отработал, когда вывел «Ахилла» навстречу каравану войсковых транспортов. Воспользовался «ремингтоном», конфискованным у застреленного телохранителя… – Я с удовольствием делаю глоток глито. – В общем, хватит о прошлом.

Дети и Омар смотрят на меня с легким ужасом. Человек, которого они знали много лет, оказывается, вел двойную жизнь. Причем главным делом моей второй жизни было ремесло, более приличествующее персонажу авантюрного романа или видеобоевика. Наверное, они и вправду считали, что «охотники за головами» – выдумка журналистов и сценаристов.

– Ну что, папа, – неуверенно говорит Миранда. – Куда теперь?

Омар, кивая, ворчит:

– Пора уж серьезным делом заняться. Ему не терпится поскорее пробить трассу к новой цивилизации. Приходится разочаровать молодожена.

– Осталась последняя незавершенная операция, – виноватым тоном сообщаю я. – И мне снова нужен помощник.

– Я больше не могу, – Джузеппе качает головой. – Не для меня такие прогулки

– А тебе никто и не предлагает. Это работенка для моего старшенького… – Объяснив сыну его обязанности, я добавляю: – Мне лучше не появляться рядом с самим собой. Мало ли какие парадоксы времени могут произойти.

Мы с Омаром помогаем Гаю-Юлию надеть скафандр. Вручив сыну своего безотказного друга – пистолет «Кольт-Анаконда», я удовлетворенно отмечаю, что Гай-Юлий не забыл мои уроки – несколько раз примерился к оружию. Помнит, что стрелять придется не по мишеням в тире. Да и тяжеленный громоздкий скафандр мешать будет.

Он выходит за борт, а я не нахожу себе места от беспокойства. Лучше бы плюнул на парадоксы времени и сам выполнил акцию… Эта пытка продолжается минуты три, после чего Гай-Юлий возвращается в шлюз, снимает шлем и весело сообщает:

– Получилось, па. Оказался внутри корвета, увидел крадущихся к тебе болванов и положил всех одной очередью, а потом сделал контрольные выстрелы, как ты велел. Только… – Он подмигивает. – Я решил отклониться не только от вертикали, но и от твоего сценария. Крикнул тебе: мол, все в порядке.

– Так оно и было, – вспоминаю я. – Сразу после выстрелов я услышал твой голос. Потому и послал тебя на это дело.

– Значит, разговоры, что нельзя встречаться с самим собой, – сказка для глупых детишек?

– Не обязательно. Никто не знает, что произойдет. Поэтому я боюсь пробовать

Гай-Юлий, подумав, спрашивает:

– А если бы я не крикнул? Это бы изменило настоящее?

Я только развожу руками.

– Понятия не имею. До сих пор, возвращаясь из прошлого, я не замечал никаких перемен. То ли изменить линию событий невозможно в принципе, то ли я сам попадаю в измененную реальность и уже не помню, что в прошлый раз события протекали иначе. В общем, не забивай голову ерундой.

На душе легко и радостно: я выполнил все, чего от меня требовало прошлое. Пришло время подумать о будущем.

***

«Паровоз» крадется по лабиринтам каналов и каналетто. Пассажиры скучают, но мы с Омаром напряжены, ежесекундно ожидая подвоха. Кажется, нам везет: сегодня гиперспейс не капризничает. Лишь однажды нас заносит в область легкой цветомузыки, но космолет-бульдозер без особых проблем проталкивается в спокойную зону

Проходим триста ламорров; четыреста – это мой личный рекорд. Мы уже обогнули часть Галакгики, колонизированную ангелоидами. Где-то неподалеку должна быть звезда, возле которой некогца, если верить энциклопедии Древних, жили саблезубы, решилии

Остановив «Паровоз» на разветвлении ЧД-каналов, сообщаю спутникам:

– Надо выбирать. Один канал ведет к неизвестной расе, другой – на планету Восьми Царств Куда отправимся?

– Мы не археологи, – рассуждает вслух Миранда. – Идем к рептилиям Омара.

Вполне разумный ответ Однако Гай-Юлий думает иначе, и его доводы тоже кажутся убедительными.

– Кто вам сказал, что они сильно обрадуются нашему появлению? – резонно заявляет сын. – Саблезубым известно, что похожие на нас существа стали их врагами, помогали Драй в войне против их расы Сможем ли мы объяснить чужакам разницу между Малой Галактикой и Едиными Мирами?

– Грош нам иена, если не сможем, – лихо отмахиваюсь я.

Столкновения с братьями по разуму опасаться не стоит, потому как «Паровоз» отправлен в рейс не один. По нашим следам уже подтягивается эскадра Ланцова – «Колдун», «Грифон» и еще несколько корабликов поменьше. Боевая группировка стоит в ламорре позади «Паровоза», ожидая наших решений.

Впрочем, решение принято без нас.

– Корабль спереди! – кричит Омар.

Действительно, на голограммах локаторных мониторов появляется сигнал, нарисованный волнами, отраженными от приближающегося объекта. В эфире становится шумно: военные тоже видят цель и на всякий случай готовятся к жесткому контакту. Проще говоря, к бою.

Вскоре чужой корабль тормозит примерно в трех сотых ламорра от «Паровоза». Внешне он не похож ни на что из того, что нам известно, включая найденные на «Нереиде» голограммы. Космолет неизвестной расы сплюснут, как рыба-скат, его корпус имеет форму ромба с удлиненным выступом-клювом в обращенном к нам уголке. На центральном вздутии размещаются какие-то устройства – естественно заподозрить, что оружие. По размерам чужак чуть уступает новым земным крейсерам, так что масса его где-то в районе ста килотонн.

Волнуюсь так сильно, что шепчу вслух:

? Как долго я мечтал об этом…

? Папка, как здорово! – кричит Миранда.

Остальные тоже восторженно вопят. Потом из коммуникатора раздается голос Ланцова:

– Успокойтесь вы, дикие горцы. Что намерены делать?

– Действуем согласно инструкции. – С этими словами я запускаю подготовленную для такого случая запись.

С антенн «Паровоза» уходят радиоволны, несущие видеосюжеты о нашей цивилизации с комментариями на общечеловеческом языке и языке Драй. Чужак не проявляет агрессивности, не уходит, но и не отвечает.

– Не поняли нас… – разочарованно вздыхает Миранда.

– Конечно, не поняли. – Гай-Юлий смеется. – Им нужно перевести наше послание и принять решение. Задача не на одну минуту.

***

К концу первого часа мы устали ждать, и Ланцов посылает «Анаконду» на разведку. Крейсер выскакивает в трехмерность через ближайшую ЧД-воронку и обнаруживает систему тройной звезды с характерными признаками тяжелых боев: на планетах видны отчетливые следы бомбардировок, в пространстве носятся обломки кораблей. На подмогу «Анаконде» отправляются фрегаты, и поисковые команды собирают множество образцов чужой техники.

– Попробуйте взять на буксир какой-нибудь не слишком поврежденный корпус, – приказывает Феликс.

Два фрегата отправляются за новыми трофеями, и тут приходит ответ чужаков на первое наше послание. Появилась голограмма нескольких рептилий, неотличимых от существа с «Нереиды». Один из них открывает рот, и радиоволны приносят почти чистую человеческую речь – очевидно, роботы чужаков освоили наш язык.

– Вы идентичны союзникам наших врагов, – говорит инопланетянин. – Но вы утверждаете, что принадлежите к другому государству.

Я поспешно заверяю его, что Единые Миры враждебны как ангедоидам, так и соплеменникам-орионцам. Кажется, он понял юмор, когда я сказал: «Враг моего врага – мой друг». Не знаю, поверили они или нет, но передают общие сведения о своей расе. Мы отвечаем более подробной информацией о Человечестве и кадрами недавнего конфликта в Зеленой Пирамиде. Между делом удается выяснить, что наши партнеры по контакту называют себя амдатмабот – вполне произносимо, так что нет нужды продолжать безликий ряд числительных: айн, цвай, драй…

В разговор включается Ланцов. Он объявляет о том, что имеет приказ создать опорный пункт Империи в этой части Галактики. Командир амдатмабот не против, но предупреждает, что в случае коварного нападения с нашей стороны саблезубые дадут отпор всеми силами. Мы заверяем партнеров в своем миролюбии.

Мои спутники шумно радуются успешному контакту с братьями по разуму, и только Гай-Юлий мрачно изрекает:

– Никто не сказал, что эти самые тмаботы станут нашими друзьями.

Безусловно, он прав, но всем нам хочется надеяться на лучшее.

Собственно говоря, на этом первый контакт прервался. Перед расставанием высокие стороны договорились встретиться на этом же месте через некоторое время и обменяться посольствами.

Ланцов отправил курьеров на планету Мертвых Скал, а остальные корабли вышли в трехмерное пространство, чтобы начать оборудование базы.

– Доберешься домой сам или дать сопровождение? – спросил меня адмирал.

– Проси конвой, – зашептал перестраховщик Сипягин – Нечего по таким дальним дорогам в одиночку шастать.

Я шикнул на боцмана и сказал в коммуникатор:

– От сопровождения не откажусь, но сначала мне нужно осмотреть одну систему неподалеку.

Развернув космолет, я направил «Паровоз» в интересующем меня направлении.

***

К концу суток мы в четвертый раз упираемся в тупик. Прямой дороги к базе Древних найти не удается. Не отчаиваясь, мы с командиром крейсера сопровождения меняем тактику. Оба корабля выходят в трехмерность через разные воронки, разделенные полусотней световых лет, и наши локаторы сканируют гиперспейс с двух точек, чтобы получить многомерное изображение системы ЧД-каналов.

Пассажиры отдыхают по каютам, в рубке – только я и Джузеппе. Он вдруг говорит:

– Ты так и не объяснил, откуда взялся нож, которым Фурушита сделал себе харакири.

– Мой фронтовой трофей. Я подобрал несколько таких на Авалоне. Обычно они лежали в скафандре среди других инструментов. В первый день на «Ахилле», помогая дыролазу подготовиться к вылазке, я вытащил два ножа из контейнера, а на следующий день вручил один из них Фурушите. Мы оба были в перчатках, так что отпечатков не осталось…

Полковник кивает, показывая, что дальнейшие объяснения не нужны.

– Понятно. А как ты убил Упыря? Признаюсь, я был в шоке, да и мои коллеги тоже. Никто не мог этого сделать – просто не хватило бы времени.

– Я смог. Это же совсем просто. – Меня одолевает смех. – Когда мы вошли в его хоромы, я оглушил Упыря рукояткой «ремингтона», утащил в самую дальнюю от входа комнату и перерезал ему горло. Потом устроил живописный беспорядок, побрызгался «Ароматом Родины», превратил костюм в такой же плащ с капюшоном, какой был на Упыре…

Сообразив, что там произошло, потрясенный Джузеппе восклицает:

– То есть на прогулке был ты, а не он?

– Вот именно. Телохранители видели, как я, одетый в цивильный костюм, закрываю дверь, а через три секунды выходит некто в любимых шмотках их обожаемого фюрера, благоухающий его же любимым лосьоном. Разумеется, они ничего не заподозрили, тем более что имитировать манеру поведения этого придурка было совсем не сложно. Вернувшись в квартиру, я снова сделал свой костюм прежним «техно», распылил аэрозоль, уничтоживший запах лосьона, и вышел к охране в обычном своем облике… Старый-престарый трюк. В древности авторы классических детективов использовали этот прием очень часто,

– Хаджи Альфонс любил детективы и мог тебя разоблачить.

– Ни за что. Он любил читать книги, но оставался дилетантом. Знания, почерпнутые из художественной литературы, почти невозможно применить на практике. И вообще, вся эта банда жила в нереальном мире своих иллюзий. Они всерьез убедили себя, будто Монтеплато и другие планеты ждут самозваных «освободителей» Вот и Аль-Зумруд верил, что достаточно прочитать сто томов детективов – и сможешь раскрыть любое преступление…

– Все равно, – говорит Джузеппе. – Ты рисковал.

– Риск – мой стиль. – Я отмахиваюсь, – Ого, дружище, локаторы нашли нужный ЧД-канад!

Будить спутников не обязательно. Вот так же, вдвоем, мы с Джузеппе вели другой корабль много лет назад, когда заметали следы после ликвидации Вурдалака. Было не просто, но мы ушли.

Сегодня удача на нашей стороне. Гиперспейс чист и спокоен, не делает даже попытки порадовать нас цветомузыкальной симфонией. Выписав сложный зигзаг по лабиринтам вселенской изнанки, «Паровоз» вырывается на финишную прямую.

Неожиданно и совсем не к месту полковник начинает ворчать:

– Неугомонный! Все в один день сделать хочешь – и контакт наладить, и сокровища Древних найти… Жадный ты, однако.

– Жадный, – соглашаюсь я. – А также коварный и безжалостный. Раньше другим был, но жизнь таким сделала. Наверное, именно такой я вам нужен.

– Кому это «нам»? – хмурится Джузеппе. Отвечаю рассеянно:

– Вам. Людям. Согражданам.

Я счастлив и не хочу вспоминать о том, что счастье – редкий и недолгий гость. Короткий миг торжества, за которым снова начнутся унылые будни Нужно уметь наслаждаться этим стремительным мгновением.

Я счастлив, потому что жду встречи с любимой женщиной. Вчера на базе она смотрела на меня совсем иначе, чем в первой молодости. Перед ней был не зеленый первокурсник, робеющий рядом с ослепительной красавицей, а уверенный в себе, повидавший жизнь ветеран.

Я счастлив, потому что нашел путь к коллегам по разуму, которые вполне могут стать братьями и – почему-то меня не покидает такая надежда – не станут нашими врагами.

Я счастлив, потому что предвкушаю бесценные находки, тысячи лет ожидавшие меня на форпосте Восьми Царств. Пусть лицо мое сохраняет бесстрастность, но сердце горит мечтой о том колоссальном скачке, который совершит моя держава, получив эти сокровища

Приятно чувствовать, что я кому-то нужен. Нужен детям, клану, Тайной полиции. По большому счету, нужен всему человечеству.

Наверное, это – главное в жизни, пусть она всего лишь тусклая точка, на краткий миг сверкнувшая в вечном мраке Вселенной.