Текст книги "One Two Three Four. «Битлз» в ритме времени"

48

Yeah, yeah, yeah – на этих трех коротких словах, а точнее, повторяющемся полуслове сосредоточился критик «Ньюсуик», выражая все, что ему было ненавистно в «Битлз»: «С музыкой у них просто беда: гитары и барабаны гремят, выдавая беспощадный бит, который расправляется с вторичными ритмами, гармонией и мелодией. А уж стихи (уснащенные полоумными выкриками „Йе, йе, йе“) – это и вовсе катастрофа, безумная мешанина пожеланий с открыток на Валентинов день».

В статье для «Нэшнл ревью» правоконсервативный политический обозреватель Уильям Бакли[281]281
  Уильям Фрэнк Бакли-младший (1925–2008) – американский писатель и обозреватель, основатель политического журнала консервативного толка «Нэшнл ревью»; отец писателя Кристофера Тейлора Бакли (р. 1952), автора ряда сатирических романов, в том числе «Здесь курят».


[Закрыть] накатал изобличительную речь под заголовком «Йе, йе, йе, они – дрянь»: «Позвольте же мне сказать в качестве доказательства безграничной преданности правде: „Битлз“ не просто мерзкие, ибо я сочту святотатством заклеймить их эпитетом слабей, чем „богомерзкие“. Они так ужасны, так пугающе немузыкальны, так фундаментально бесчувственны к чуду искусства, что достойны титула коронованных повелителей антимузыки, прямо как самозваные папы римские, вошедшие в историю как антипапы».

Однако молодежь была настроена иначе. Роз Чест[282]282
  Розалинд Чест (р. 1954) – американская карикатуристка и мультипликатор.


[Закрыть] впервые услышала «Битлз» накануне своего девятого дня рождения. «Эта песня впервые дала мне понять, что есть некий иной мир, такой, в котором не было моих родителей, родственников, соседей, учителей и одноклассников. Мир без забот, мир привлекательных молодых людей, которым нет дела до болезней и денег и которых не волнуют домашние задания и популярность в школе… Что именно делало „She Loves You“ гимном освобождения? Возможно, припев „Йе, йе, йе“, а может, захватывающее „Ву-у-у!“, или же дело было в самих „Битлз“. Ничего подобного им я в жизни не видела».

Позднее, весной того же года Роз вместе с родителями остановились в каком-то пуэрто-риканском отеле, где она познакомилась со своей сверстницей. Обе семьи отправились на совместную прогулку, и, пока родители о чем-то болтали, девочки затянули «She Loves You». Пели они во все горло, почти не зная слов, разве что «Йе, йе, йе!» да «Ву-у-у!».

«Прошло больше полувека, а я все еще помню, как это было захватывающе. Взрослые на нас не злились. Они просто недоумевали. Это была наша музыка. Музыка для нас, не для них, и нас это устраивало».

В третьем классе Роз опустилась в самый низ школьной социальной лестницы. Четыре самые популярные девчонки в школе нарядились в битловские костюмы и туфли, нацепили парики и стали играть на картонных гитарах. Они пели «She Loves You», завывали «Ву-у-у!» и трясли головами.

«Теперь, вспоминая „She Loves You“ и то, как мне нравилась эта песня, как свежо она звучала и как радостно было мне ее слышать, я понимаю, что она воплощала иллюзию будущего, которое было бы счастливее и интереснее моего одинокого и почти унылого детства, полного домашки, экзаменов, подлых девчонок и глупых парней, и родителей, которые тревожились из-за пустяков и злились по любому поводу».

Джо Куинан ничего подобного еще не слышал. До того, как из транзисторного приемника его сестры в Филадельфии прозвучала «She Loves You», «музыка меня не интересовала, ну вот совсем. До того момента я музыку воспринимал в лучшем случае как нечто раздражающее, а в худшем – как некое средство экзекуции для подрастающего поколения». Его родители слушали Фрэнка Синатру, Тони Беннетта и Перри Комо[283]283
  Энтони Доминик Бенедетто (р. 1926) – американский эстрадный исполнитель традиционной поп– и свинговой музыки, лауреат Гершвиновской премии (2017); Пьерино Рональд Комо (1912–2001) – американский певец итальянского происхождения, лауреат премии «Грэмми» (1958).


[Закрыть]. «С появлением „Битлз“ мы, наверное, испытали те же чувства, что и французы, когда в 1944-м в Париж ворвались американские войска… Битлы несли надежду на то, что жизнь стоит того, чтобы жить, поп-культура не обязательно должна быть серой, предсказуемой, сентиментальной и фаталистичной». Когда он впервые услышал «She Loves You», она стала для него «песней, обращенной напрямую ко мне, а не ко взрослым… Я до сих пор считаю, что это величайшая из песен всех времен. Для меня она была и навсегда останется песней, изменившей мир. Я люблю эту песню. Всем сердцем. А с такой любовью знаешь, что надо радоваться»[284]284
  «And with a love like that, you know you should be glad», из песни «She Loves You».


[Закрыть].

49

В калифорнийском городе Резеда шестнадцатилетняя Пэм Миллер[285]285
  Памела Энн Миллер, впоследствии Памела дез Баррес (р. 1948) – рок-групи, актриса, музыкант и писательница, участница группы The GTO («Girls Together Outrageously»), образованной в 1968 г. по инициативе Фрэнка Заппы; подробнее о ней в главе 65.


[Закрыть], безумно влюбленная в новую группу, делала записи в своем дневнике, пытаясь строить фразы, как уроженка Ливерпуля. Десятого февраля 1964 года она писала: «Пол, ты ваще клевый. Чесслово, лапа, ты откуда т’кой милый? С ума по те схожу, чувак, вот ведь я дурында».

С тех пор она каждый день посвящала Полу по стиху, скрепленному поцелуем. Февраль сменился мартом, а записи стали более интимными:

2 марта 1964 г. В доме у Пола время 2:21 ночи. Он спит. Я рада. Хотелось бы увидеть его спящим, очень хотелось бы. Хотелось бы самой лечь с ним рядом (шучу, шучу). Надеюсь, он прочел мои стихи, перед тем как закрыл свои прекрасные карие глаза.

Возможно, Пэм была прогрессивнее иного фаната «Битлз» ее возраста. Имелось у нее одно особенное сокровище: вкладыш от жевательной резинки – карточка с фотографией Пола. Пол сидел на кровати в гостиничном номере и играл на гитаре, широко расставив ноги. Пэм пристально изучила эту карточку: «Можно было четко разглядеть очертания его мошонки, сплющенной облегающими брюками. Я эту карточку всюду носила с собой в золотой шкатулочке, обложив ватой, словно какую-нибудь драгоценность».

Чуть ли не ежедневно Дейв Халл, по прозвищу Дебошир[286]286
  «Hullabalooer» – каламбур, построенный на фамилии самого Дейва.


[Закрыть], диск-жокей местного радио, KRLA, сообщал о развитии отношений Пола и его новой подруги. Пэм слушала его с растущим отвращением к девице, которую стала называть «стремной, веснушчатой шавкой Джейн Эшер» или попросту «свинорылой дурой».

Свою спальню Пэм украсила сувенирной продукцией «Битлз». Три ее лучшие подружки тоже были заядлыми фанатками битлов, и у каждой был свой любимчик. Стиви нравился Ринго: «Я должна встретиться с Ринго, иначе вся моя жизнь пройдет зря. О, как я страдаю! Он моя любовь, и я люблю его. Господи, прошу, не дай никому забрать моего Ринго!»

Линда[287]287
  Линда Сью Паркер, впоследствии еще одна участница группы The GTO.


[Закрыть] любила Джона. Пэм и Линда прикидывались Полом и Джоном. Они разговаривали друг с другом «по-ливерпульски», ходили на воображаемые вечеринки и на воображаемые ужины в дорогих ресторанах. У Пэм был катушечный магнитофон, она придумывала небольшие пьески, в которых все роли исполняла сама, и в каждой Джейн Эшер умирала. Зато в письмах к Полу Пэм была сама тактичность:

Дорогой Пол!

Твои фанаты всегда будут любить тебя. Лично я навеки твоя. С тех пор как я узнала о твоей помолвке с Джейн Эшер, я люблю тебя иначе, беззаветно.

Кэти, подруга Пэм, была влюблена в Джорджа. Один из знакомых отца Кэти работал на «Голливуд-боул», спортивной арене под открытым небом, где в августе должны были выступать «Битлз». К счастью, этот знакомый сумел раздобыть для девочек четыре билета на концерт. Пэм свой вставила в рамку, повесила на стену спальни и стала отсчитывать дни. В дневниковой записи от 3 июня значится: «В этом году и правда есть 23 августа! Оно наступит через 83 дня!»

За двадцать один день до концерта подруги вчетвером отправляются смотреть «A Hard Day’s Night». Надежды Памелы полностью оправдываются. У себя в дневнике она напишет: «„Битлз“ – величайшие актеры в мире».

23 августа она напишет: «Самый лучший день!!! Сегодня я видела Пола. Вживую видела его стройное тело, уникальные, очень длинные ноги. Видела ямочки у него на щеках и жемчужно-белые зубы. Видела его вьющиеся и при этом прямые длинные волосы, я видела его большие, как у оленя, глаза… а они видели меня. Наверное, сама судьба привела его на наши солнечные берега… ко мне».

50

Дорогой Джордж!

Меня постоянно спрашивают: не думаю ли я, что после своей поездки в Америку битлы примут американское гражданство? Но я все-таки вас знаю, вы больше любите свою родину, Ливерпуль, правда ведь, Джордж? Ну конечно! Что ж… очень надеюсь прийти к тебе на день рождения, потому что мне надо с тобой поговорить, а то я совсем сойду с ума. Год назад одна моя школьная подруга была у тебя на вечеринке. Ты и остальные заехали за ней. Ой, было так смешно! Пол заглянул у них в «тубзик», и она потом несколько месяцев не давала матери его мыть. Помыть унитаз, правда, пришлось, потому что он завонялся. А так прикольно вышло, подруга прямо жила в туалете.

Эмма П.,

Харрисберг, штат Пенсильвания

Дорогие мои, милые «Битлз»!

Подумать только, я, Гарриет Уоттс, живу на одной планете с битлами, дышу тем же воздухом, смотрю на те же солнце, и луну, и звезды.

Ой! В голове не укладывается!

С любовью и навеки ваша,

Гарриет У.,

Атланта, штат Джорджия

Дорогие «Битлз»!

Я сказала маме, что не представляю мира без «Битлз», а она ответила, что прекрасно представляет.

Навеки преданная вам,

Лилли К.,

Фэрбанкс, штат Аляска

Дорогие «Битлз»!

У меня 826 картинок с битлами, и это только начало.

Со всей любовью к вам,

Диана А.,

Нью-Йорк

Дорогие «Битлз»!

Мы открыли фан-клуб «Битлз».

Пока что у нас только два человека. Я – президент клуба, а Уинифред – вице-президент, отвечает за набор новых членов.

Ваши поклонницы,

Глория Дж. и Уинифред З.,

Окленд, штат Калифорния

Дорогие «Битлз»!

Посвятите, пожалуйста, следующую песню мне.

Продажи будут просто супер, потому что у меня полно друзей, и они все купят по диску.

Ваша поклонница,

Ирма С.,

Роли, штат Северная Каролина

Дорогие «Битлз»!

Позвоните, пожалуйста, мне по номеру 629-7834.

Если ответит моя мама, то вешайте трубку. Она не очень-то любит «Битлз».

С любовью,

Максин М.,

Кливленд, штат Огайо

Дорогие «Битлз»!

Я ваша преданная поклонница. У меня даже нет проигрывателя, но я собрала все ваши пластинки.

Люблю,

Донна Дж.,

Портленд, штат Мэн

Мои обожаемые, любимые «Битлз»!

У меня по всей спальне висят ваши фотографии: фотки «Битлз» над кроватью, фотки «Битлз» над письменным столом, фотки «Битлз» в чулане, фотки «Битлз» в книжном шкафу.

Мама думает, что вы для меня просто временное увлечение.

С бесконечной любовью, поклонница «Битлз»

Стелла Дж.,

Чикаго, штат Иллинойс

ДОРОГИЕ «БИТЛЗ»!

ВЫ НЕ МОГЛИ БЫ ВЫСТУПИТЬ У НАС НА ШКОЛЬНОМ ВЕЧЕРЕ 15 МАЯ?

ПРОСТО НИКТО НИ РАЗУ НЕ ПЕЛ У НАС НА ШКОЛЬНОМ ВЕЧЕРЕ, РАЗВЕ ЧТО МАРША ГОЛДМАН ИЗ 10 КЛАССА.

МАРША ПОЕТ НЕПЛОХО, НО ПОСТОЯННО ЗАБЫВАЕТ СЛОВА.

ПОЖАЛУЙСТА, СОГЛАШАЙТЕСЬ.

ЛЮБЛЮ,

ДЖОАН Г.,

СЕНТ-ПОЛ, ШТАТ МИННЕСОТА

Дорогой Джон!

Мне бы прядь твоих волос. А еще по пряди от Джорджа, Пола и Ринго. У вас ведь и так много волос, что вам какая-то прядка для меня?

С любовью,

Сильвия М.,

Нью-Йорк

P. S. Подпишите, пожалуйста, каждый свою прядку, чтобы я знала, которая кому принадлежит. Сложно определить, какая чья, когда они не на головах.

51

На первом американском концерте «Битлз» в крытом манеже «Вашингтон Колизей» фанатки вопили так пронзительно, что полицейскому пришлось заткнуть уши патронами. Сразу же после выступления «Битлз» стали почетными гостями в британском посольстве, где истерия приняла уже иную форму.

Их приветствовал посол, сэр Дэвид Ормсби-Гор[288]288
  Уильям Дэвид Ормсби-Гор (1918–1985) – британский дипломат, политик от Консервативной партии.


[Закрыть].

– Здравствуйте, Джон, – произнес он, протягивая руку.

Что тут же спровоцировало битлов на их фирменные шуточки.

– Я не Джон, – ответил Джон, – я Чарли. Вон там Джон.

– Здравствуйте, Джон.

– Я не Джон, – ответил Джордж. – Я Фрэнк. Джон вон тот.

– Ох, извините. Я вечно путаюсь в именах. Вот моя супруга их хорошо запоминает.

Ормсби-Гор провел их в бальную залу, полную мужчин во фраках и дам в вечерних туалетах. Все смотрели на «Битлз» со странной смесью возбуждения, любопытства и пренебрежения.

«Сплошь сливки общества, а мы таких прежде и не встречали», – вспоминал Пол.

В поисках выпивки Джон улизнул в соседнюю комнату, где наткнулся на английского дипломата, который тут же взял его в оборот:

– А не пожелают ли наши гости поучаствовать в скромной, но важной лотерее?

Джон замялся.

– Ну идите же! Займитесь своим делом! – резко произнес кто-то из посольских.

Джон, самый строптивый из битлов, заявил, что сначала выпьет, и добавил:

– А туда я не вернусь.

– Еще как вернетесь! Идемте же, идемте!

– Пойдемте! – подхватила молодая женщина в бальном платье.

Джон обернулся к Ринго:

– Пойду-ка я отсюда.

Ринго успокоил его:

– Раньше начнем – раньше закончим.

И «Битлз» пришлось доставать из шляпы лотерейные билеты и оглашать выигравшие номера.

Потом какая-то дама подшофе обняла Пола:

– А ты который из них?

– Роджер.

– Какой такой Роджер?

– Роджер Маккласки Пятый.

Позднее, когда спросили ее мнения о битлах, она ответила: «Чудовищные». Их окружила толпа гостей, все просили автографы для детей и внуков. Кто-то возле Джона нарочито громким шепотом произнес: «Нет, ты глянь, он еще и писать умеет!»

Жертва должна была услышать шутку, так и было задумано. Битлы замерли, замер и Брайан Эпстайн: ответить за Джона могли его кулаки. Но он просто перестал раздавать автографы, даже когда сотрудник посольства сунул ему листок и рявкнул: «Ты распишешься, причем с удовольствием!»

Более послушный Ринго продолжал раздавать автографы, но тут какой-то неизвестный с ножницами откромсал у него прядь волос.

Впоследствии рассказы об этом происшествии все больше напоминали басню.

Ринго был уверен, что покушался на его волосы мужчина, потому что вроде бы припомнил, как одернул обидчика, но тот лишь отмахнулся: «А, пустяки, старик… чушь, чушь». Питер Браун настаивает, что это была «женщина в вечернем платье. Она достала из сумочки маникюрные ножницы и срезала прядь волос Ринго в качестве сувенира для дочери». Эту версию подтверждает репортер «Ньюсуик», мол, «некая матрона выхватила ножницы и срезала прядь с головы Ринго», а потом «скрылась в толпе».

Джон говорил, что «волосы с головы Ринго срезала какая-то свинья. Я их всех обругал и ушел, прямо посреди приема». Однако Пол не сомневался, что преступников было куда больше и что мишенью были все четверо битлов: «Помню, как девчонки пытались отстричь у нас пряди, но это было уже слишком, поэтому пришлось отпихиваться локтями».

В своей автобиографии Джордж Мартин писал, что «эти великосветские оболтусы вели себя омерзительно. Они подходили к парням и как бы невзначай спрашивали: „О, а ты кто из них будешь?“ A пока Ринго с кем-то разговаривал, один достал ножницы и срезал у него с головы прядь волос».

Американский журналист Майкл Браун, всюду таскавшийся за «Битлз» в поисках материала для книги, уверен, что «это была британская дебютантка», которая достала «маникюрные ножницы из сумочки». Официальный биограф группы Хантер Дэвис утверждал, что «несколько пожилых дам с коктейлями обступили „Битлз“ и потребовали автографов». Однако он считает, что «отстричь у Ринго пряди» попыталась «одна юная леди». В книге «Дневник „Битлз“: личная история, день за днем»[289]289
  «The Beatles Diary: An Intimate Day by Day History» (1998).


[Закрыть] Барри Майлз сгустил краски: «Британское высшее общество, надменные дебютантки и аристократы, просто опозорились, а одна дама так и вовсе срезала у Ринго прядь волос за левым ухом. Джон отгонял от себя охотников за автографами, говоря: „Они не умеют себя вести“».

Беспощаднее всего была Синтия Леннон. В своей первой автобиографии «A Twist of Lennon» (1978) она описала тот случай в терминах классовой борьбы: «Британское высшее общество за границей обращалось с ними как с фриками, в лучших традициях британского высшего общества в худшем его проявлении. Радушные хозяева взялись за ножницы. „А ты кто из них будешь? Дорогой, ты же не будешь возражать, если я срежу у тебя прядку волос и отошлю дочери в школу?“ А вот фигушки, дамочка! Это было уже через край, и они ушли. Церемонии церемониями, но такого битлы терпеть не собирались».

Мужчина, женщина или женщины, молодые или старые… Как бы там ни было, большинство свидетелей согласны, что сделал это кто-то из англичан. Из аристократов.

Эпстайн повел битлов на выход. Джон сыпал оскорблениями. На прощание леди Ормсби-Гор сказала:

– Спасибо большое, что пришли. Жаль, что так все обернулось. Понимаю, вам это было не в радость.

Ринго обернулся к сэру Дэвиду и спросил:

– А ты кто такой?

В машине по пути назад в отель Эпстайн заверил «Битлз», что больше никогда не заставит их ходить на официальные приемы.

Чиновники Министерства иностранных дел публично отрицали, что подобное рукоприкладство имело место, повторяя заверения сэра Дэвида, мол, «утверждения, якобы с ними дурно обошлись, не соответствуют истине». В Лондоне Джоан Квеннел, член парламента от Консервативной партии, написала министру иностранных дел Рэбу Батлеру, спросив, правда ли, что «молодые английские исполнители, известные как „Битлз“, подверглись жестокому обращению со стороны британских чиновников». Мистер Батлер ответил, дескать, напротив, менеджер «Битлз» прислал леди Ормсби-Гор письмо с благодарностями «за чудесно проведенный вечер».

52

Загадка разрешилась спустя сорок лет, когда Беверли Марковиц, пятидесятивосьмилетняя жительница Канады, дала интервью газете «Ошава таймс».

В 1964 году Беверли жила с родителями в городе Силвер-Спринг, штат Мэриленд, и встречалась с местным диск-жокеем. Она пару раз слышала «I Want to Hold Your Hand» по радио, но не особо прониклась: «Подумаешь, очередная рок-н-ролльная группа с клевыми стрижками. С виду очень симпатичные».

Бойфренд Беверли раздобыл билеты на первый американский концерт «Битлз» в «Вашингтон Колизее», и она согласилась пойти. «Он мне все уши прожужжал, мол, „Битлз“ скоро прославятся». После концерта он сказал Беверли, что битлы идут в британское посольство на вечеринку, и предложил забуриться туда же, без приглашения. Беверли отнеслась к предложению без энтузиазма. «Мы стояли на парковке. Поздно, холодно, снег идет, темно и все такое… Мне надо было домой, а то отец прибил бы». Однако бойфренд отказа не принял, да и одеты они были подходяще. «Я была с красивой прической, в нарядном платье и на каблуках, а мой спутник – в костюме». В конце концов Беверли уступила.

Проникнуть в посольство оказалось не так уж и трудно. «На улицу вышел подвыпивший седовласый тип, а когда он направился внутрь, мы шмыгнули следом. Прошли мимо прессы, за бархатные канаты ограждения и оказались на вечеринке».

Однако «Битлз» торчали наверху, в огороженной зоне. Час был поздний, Беверли просила парня отвезти ее домой, но «он сказал, что никуда они не уйдут, пока битлы не спустятся».

Наконец битлы спустились. Беверли подошла и попросила автографы. «Они все были милые, кроме Джона. Этот вообще никому ничего не подписывал. Я все спрашивала его: „Ты чего такой?“ Заносчивый, прямо сил нет».

Парень по-прежнему отказывался ехать домой, сколько бы Беверли ни говорила, что отец придет в ярость. «Я все повторяла: ну пойдем, пойдем, пойдем, – а мой парень все никак не хотел уезжать. Повод уйти придумать не получалось, и я решила: пусть нас вышвырнут».

Ей показалось, что верный способ нарваться на это – срезать у кого-нибудь из битлов прядь волос с головы. Она выбрала Ринго: «Он самый невысокий, а я на каблуках, так что к нему подобраться было проще всего… Я достала из сумочки маленькие ножницы и такая чик-чик-чик у него прядку сбоку. А он сперва и не почувствовал».

Потом Ринго обернулся и схватил ее за плечо. Как Беверли и планировала, ее немедленно вышвырнули из посольства, и она вернулась домой с локоном одного из битлов.

Потом она вклеила волосы Ринго в альбом с автографами, где прядка и хранится по сей день вместе с автографом битла.

Для некоторых процесс добычи волос Ринго оказался не так уж и сложен. В Англии тринадцатилетняя поклонница Кэти Риггинс и ее подруга написали письма матерям Ринго и Джорджа с просьбой прислать им что-нибудь из вещей, принадлежащих их сыновьям. Примерно год спустя Кэти получила прядь волос Ринго вместе с письмом от Фреды Келли, секретаря Северного фан-клуба «Битлз», в котором сообщалось, что миссис Старр просила передать ей это. Подруга Кэти получила идентичный конверт со старой зубной щеткой Джорджа Харрисона.

53

В 1964 году мне было семь лет. На Рождество родители подарили мне и моим братьям битловские парики. В то время фабрика в Бетнал-Грин производила 30 000 париков в неделю, а в магазинах они продавались по 30 шиллингов за штуку. Но то были качественные парики из пряжи, а наши стоили 7 шиллингов и 6 пенсов и были изготовлены из того же тонкого литого пластика, что и дешевые маски. Парик был очень ломкий, с острыми краями, носить его было больно: запрокинешь голову, и он впивался в шею, а если повернуть голову, то царапало за ушами.

Да и на волосы эти «парики» мало походили. Их можно было метать, как фрисби. В тот же год Санта положил мне в рождественский чулок для подарков магнитную игру «Сделай битлам прически». Оказалось, что вовсе это никакая не игра, ведь к ней не прилагалось ни правил, ни инструкции. В комплект входило четыре трафарета битловских голов, магнит и мелкие железные опилки. Вся игра заключалась в том, чтобы магнитом собирать опилки на трафарет в нечто, отдаленно напоминающее фирменную прическу битлов. Точнее, прическу, которой они обзавелись бы, если бы страдали выпадением волос. Спустя пятьдесят пять лет, в 2019-м, мне попалась та самая магнитная игра «Сделай битлам прическу», в хорошем состоянии, за 1250 фунтов.

Пока я не услышал музыки «Битлз», я только и знал что про их прически, ну и про «йе, йе, йе». Об их стрижках говорили все, и разговоры частенько заканчивались ссорами в семьях: младшее поколение стояло «за», а старшее – железно «против». Об этом спорили даже в семьях самих битлов.

«Дальше уже просто некуда, эти прически – самый край», – жаловалась тетя Джона, Мими, после того как посмотрела их первое выступление в телепередаче «Спасибо счастливым звездам» 13 января 1963 года.

В конце того же года фельдмаршал Монтгомери, по прозвищу Монти, стал первым, кто упомянул «Битлз» в парламентских дебатах. Выступая от палаты лордов в поддержку срочной военной службы для юношей, он сказал: «Посмотрите, как хорошо они сражались в Малайзии, в Корее и против Мау-Мау…[290]290
  Восстание Мау-Мау – бунт народов Кении против английской практики отъема земель у африканцев (1952–1960).


[Закрыть] – Свою речь он закончил словами: – В заключение хотелось бы добавить: если мы сделаем службу в армии обязательной, кто знает, вдруг и битлы состригут свои патлы». Через несколько недель, 9 декабря, представитель Лейбористской партии Эмрис Хьюз ответил на доводы Монтгомери.

© Tracksimages.com/Alamy/DIOMEDIA

МИСТЕР ЭМРИС ХЬЮЗ: Не понимаю, для чего им стричься. Не понимаю, как этот аргумент привлечет молодых людей в армию. Зачем солдату стричься определенным образом? Почему бы не разрешить солдатам носить бороды? [смех] Мой почтенный и ученый друг, член парламента от Нортгемптона (мистер Пэджет) смеется. Меня самого спрашивали, откуда такая дилемма для юношей, желающих поступить на службу: пойдешь в армию – сбривай бороду, а во флоте бороду можно оставить.

Не в первый и не в последний раз спор о прическах «Битлз» перерос в дебаты обо всем на свете.

ЛОРД РОБЕРТ ГРОВЕНОР (Фермана и Южный Тирон, Ольстерская юнионистская партия): А известно ли почтенному джентльмену, что некоторым солдатам дозволяется носить бороды?

МИСТЕР ЭМРИС ХЬЮЗ: Об этом я не знал. Если почтенный член парламента желает позднее развить эту тему, я буду очень рад получить экспертную информацию по ней.

МИСТЕР РЕДЖИНАЛЬД ПЭДЖЕТ (Нортгемптон, представитель Лейбористской партии от Королевской армии и флота): Если моему почтенному другу интересна причина, традиционная причина, по которой солдатам воспрещается носить бороды, то заключается она в том, что за бороду удобно держать противника, когда режешь ему глотку, а на кораблях подобное случается гораздо реже, чем на суше.

Происхождение причесок битлов обычно датируют 12 или 13 октября 1961 года. Якобы это случилось в доме номер 29 по рю-де-Бон, в Париже. Джон, в то время самый состоятельный член группы, получил в подарок на двадцать первый день рождения от тети Элизабет 100 фунтов (более 2000 фунтов по нынешнему курсу). Деньги он решил потратить на поездку в Париж вместе с Полом. В то время оба начесывали кок а-ля Элвис.

Прибыв в Париж, они разыскали своего друга по гамбургским денькам, Юргена Фолмера. Фолмер тогда носил длинную челку, как ответ на – как он сам выразился – «буржуазные ужасы, творящиеся в Гамбурге». Прикинув, что это могло бы прибавить им привлекательности среди девиц легкого поведения в кварталах богемы на Левом берегу, Джон и Пол попросили сделать им стрижки, как у Фолмера, хотя «у него челка с одной стороны пробора была длиннее, – припоминает Пол, – как у обросшего Гитлера». В чердачной комнате гостиницы «Бон» Юрген согласился постричь их. Сперва он поработал над Полом, затем над Джоном. На следующий день консьерж, увидев обрезки волос на полу, ойкнул от неожиданности.

Возможно, именно тогда Джон с Полом стали носить прически в стиле «мочалка», но откуда же пошел сам стиль? Астрид Кирхгер, экзотическая немецкая подружка Стю Сатклиффа, иногда приписывала себе авторство этих стрижек, а иногда отрицала его: «Говорят, что это я придумала битлам их стрижки, но все это враки! В Германии такие прически были у многих парней!»

За полгода до этого, в Гамбурге, она подстригла Стю как раз в этом стиле, с челкой. Пит Бест вспоминал, как Джон с Полом тогда хохотали над Стю. «Это было чересчур. Мы катались по полу и тыкали в Стю пальцем». Стю смутился и уложил волосы на другой манер, но, если верить Бесту, через несколько дней вернулся к новой стрижке. Тогда-то Джордж ее и скопировал.

Сама Астрид проследила корни стрижки на две тысячи лет в прошлое, утверждая, что скопировала ее с прически персонажа Жана Маре[291]291
  Жан Альфред Виллен-Маре (1913–1998) – французский актер героического амплуа, каскадер, художник, постановщик и писатель. Будучи бисексуалом, 25 лет прожил в партнерстве с французским режиссером, писателем, поэтом, драматургом, художником и сценаристом Жаном Морисом Эженом Клеманом Кокто (1889–1963).


[Закрыть] в фильме Жана Кокто 1960 года «Завещание Орфея», «а она была в точности как у древних греков». Впрочем, самый упорный из исследователей творчества и жизни битлов, Марк Льюисон, не верит этому утверждению, поскольку обнаружил фото Юргена Фолмера, сделанное в 1957-м. На нем Юрген щеголяет той же прической за три года до выхода фильма Кокто.

Пусть происхождение прически и теряется во времени, ее влияние на мир отрицать нельзя. Пит Бест задавался вопросом: «Кто бы мог предвидеть, что простой эксперимент Астрид над шевелюрой Стю выльется в то, чему половина мужского населения планеты станет подражать, а некоторые обеспокоенные государства, вроде Индонезии, объявят вне закона?»

Пятнадцатого октября Пол с Джоном вернулись в Ливерпуль. Нил Эспинолл приехал забрать их на очередное выступление. «Сперва мы заехали за Джоном, смотрим, а у него челка закрывает лоб. Потом заскочили за Полом… и тут уж поняли, что это неспроста. И не только потому, что у него тоже была прическа с челкой, а потому, что он выскочил из дома, как обычно, и тут же начал хвастать тем, что сменил стрижку, попробуйте не оценить!» Пол вспоминал, как все кругом спрашивали: «А что это у тебя с волосами?» – а они с Джоном отвечали: «Эх вы, это новая мода!»

Так оно и вышло: в 1950-х молодые люди в Великобритании зачесывали волосы назад и фиксировали их бриолином, в подражание угрюмому меланхоличному облику столичных стиляг. У битлов волосы закрывали лоб и, необработанные фиксатором, выглядели по-мальчишески небрежно и привлекательно. Всего за два года стрижка стала символом нового десятилетия свободы и молодости, из-за чего и была объявлена вне закона в некоторых учреждениях. В ноябре 1963 года директор гилдфордской школы-гимназии Кларкс запретил ученикам стричься «под битлов». «Этот идиотский стиль вызывает в наших мальчиках все самое худшее, – разгневанно заявил он. – Они выглядят как кретины. Если выяснится, что запрет не соблюдается, то я обращусь за поддержкой ко всем вашим родителям». Однако некий анонимный «старшеклассник» отреагировал на постановление раздраженно. «Большинство парней запрету не обрадуются, – рассказал он газете „Суррей эдвертайзер“. – Как по мне, это глупо. „Битлз“ классные, не вижу ничего плохого в их прическах».

Через несколько месяцев мода на стрижки «под битлов» охватила Америку. Писатель Том Вулф[292]292
  Томас Кеннерли Вулф-младший (1930–2018) – американский писатель, зачинатель литературного жанра «новой журналистики».


[Закрыть] помнит, как 7 февраля 1964-го «Битлз» прибыли в Штаты: «Когда они приземлились в аэропорту Кеннеди, все мальчишки понеслись по залам, начесывая челки на лбы. Вот когда по-настоящему начались шестидесятые». Джордж Мартин вспоминает, что видел на Пятой авеню взрослых мужчин в битловских париках: «Это было просто безумие». Только в Нью-Йорке ежедневно продавалось 20 000 битловских париков, по цене 2 доллара 98 центов каждый.

Примерно в то же время четырнадцатилетний Брюс Спрингстин вошел в музыкальный отдел магазина «Ньюбери» в городе Фрихолд, штат Нью-Джерси, и увидел альбом «Meet the Beatles». Он по-прежнему убежден, что это «величайший конверт пластинки всех времен… На нем была одна надпись: „Meet the Beatles“[293]293
  «Встречайте „Битлз“» или «Познакомьтесь с „Битлз“».


[Закрыть]. Именно этого мне и хотелось. Эти четыре затененных лица, как скульптурные портреты на горе Рашмор[294]294
  Знаменитая «гора с президентами» в Южной Дакоте, в толще которой высечен барельеф высотой 18,6 метра, скульптурные портреты четырех президентов США: Джорджа Вашингтона, Томаса Джефферсона, Теодора Рузвельта и Авраама Линкольна.


[Закрыть], только в мире рок-н-ролла… А ПРИЧЕСКИ… ПРИЧЕСКИ. Что все это значило? Это было удивительно, это поражало. По радио же их не видно. Сегодня уже и не объяснишь, какой эффект оказывали их… ПРИЧЕСКИ».

Брюсу немедленно захотелось себе такую же. Про последствия он знал: «Порка, оскорбления, унижения, статус изгоя – со всем этим придется смириться». Когда отец увидел новую прическу Брюса, то «сперва расхохотался. Ему было смешно. Потом стало не смешно. Потом он разозлился. А потом, наконец, задал животрепещущий вопрос: „Брюс, ты педик?“».

Столь же нетерпимыми оказались почти все современники Брюса. Зато один или два единомышленника приготовились, во имя «Битлз», сносить насмешки всего мира. Собрав в кулак всю волю, они шли навстречу буре. «Я не обращал внимания на оскорбления, по возможности избегал драк и делал все, что от меня требовалось… Каждый день я ждал разборок».

Двадцатью годами ранее Фрэнк Синатра породил «синатраманию»: девушки бесновались на его выступлениях, заходясь пронзительными криками. В 1962-м композитор Джул Стайн объявил, что Синатра «победил рок-н-ролл», но, как оказалось, поспешил с предсказанием. У сорокадевятилетнего Синатры не было ни одного сингла в чартах, лишь один альбом занимал десятое место. А вот синглы «Битлз» удерживали в чартах первые пять мест, а альбомы – два первых. Синатра никак не мог с этим смириться. «Он искренне ненавидел рок-н-ролл, ненавидел „Битлз“… Он их просто презирал», – отмечал друг семьи Синатры, Рок Бриннер, которому в ту пору было семнадцать[295]295
  Рок Бриннер (р. 1946) – сын Юла Бриннера, историк, преподаватель, сооснователь «Хард-рок-кафе». (Прим. автора)


[Закрыть]. Как только по радио или телевизору начинали передавать выступление «Битлз», Синатра заставлял детей выключить передачу. «Длинные волосы выводили его из себя, – припоминал Джордж Джейкобс[296]296
  Джордж Джейкобс (1926–2013) – доверенное лицо и камердинер Фрэнка Синатры (1915–1998).


[Закрыть]. – Ему плевать было, насколько хороша новая музыка… он видел в ней лишь призыв к употреблению наркотиков»[297]297
  То ли из необходимости завести связи, а может, из соображений выгоды, но Синатра в итоге все же поменял свое отношение к «Битлз» и записал кавер «Yesterday» и «Something» («Что-то» – песня Джорджа Харрисона с альбома «Abbey Road» (1969).), которую потом описывал как «величайшую за последние полвека песню о любви» (хотя по ошибке приписал ее авторство Леннону – Маккартни). Летом 1968 года он согласился эксклюзивно записать «The Lady is a Tramp» («Леди-бродяжка» – песня из мюзикла Ричарда Роджерса и Лоренцо Харта «Babes in Arms» (1937), стала эстрадным стандартом.) в подарок на двадцать второй день рождения Морин Старки. Измененный текст содержал строчки: «She married Ringo, and she could have had Paul / That’s why the lady is a champ» («Она вышла за Ринго и могла заполучить Пола, / Вот почему эта леди молодец».). Мастер-диск был уничтожен, и осталась только одна копия, местонахождение которой неизвестно. Дэниел Финкельштейн (Дэниел Финкельштейн (р. 1962) – известный британский журналист, бывший редактор газеты «Таймс».) в статье для «Таймс» назвал ее «самой редкой и ценной пластинкой в мире». (Прим. автора)


[Закрыть].

К концу 1964-го пришлось сдаться даже самым упертым британским противникам причесок в стиле битлов. В декабре того же года граф Маунтбеттен Бирманский, глава штаба обороны Великобритании, бывший лорд Адмиралтейства, последний генерал-губернатор Индии[298]298
  Луи Фрэнсис Альберт Виктор Николас Маунтбеттен (1900–1979) больше известен как родной дядя Филиппа, герцога Эдинбургского, супруга королевы Елизаветы II; он повлиял на формирование характера своего внучатого племянника, принца Чарльза.


[Закрыть], попросил своего начальника секретариата Уильяма Эванса приобрести коробку битловских париков – «для внуков». Управляющий директор компании-производителя собственноручно доставил особый подарочный набор в «Бродлендз», гемпширскую резиденцию Маунтбеттена. «Маунтбеттен расхаживал в парике все Рождество», – вспоминал Эванс. Спустя год после критики причесок в палате лордов фельдмаршал Монтгомери исполнил поворот кругом, заявив, что собирается пригласить «Битлз» к себе в загородную резиденцию – «посмотреть, что они за люди».