Текст книги "Дракон на краю света"

Глава 32

Неожиданно Базил вырос за спинами двух юных арду, продолжавших смотреть с утеса на восток. Тень его упала на юношей, и они в панике обернулись, испугавшись пуджиш.

– Мои приветствия, – сказал Базил на превосходном арду.

Иум и Уол ошеломленно взирали на него. Из чащи вынырнула Лумби, встала рядом с драконом.

– Где вы были? – спросила она. – Где Релкин?

Иум и Уол обменялись долгими взглядами.

– Говорите! – в ярости закричала она.

– Они нас убьют, если мы вам расскажем.

– Вы можете умереть и если не расскажете, – ответила она.

Одного взгляда на дракона было достаточно, чтобы убедиться в справедливости слов девушки.

Молодые арду от стыда закрыли свои лица.

– Мы боимся. Они велели нам идти в Желтый Каньон и оставаться там.

– Кто они?

– Омми и Пилдук, они там главные.

– Омми? – недоверчиво воскликнула Лумби. – Он не мог!

– Омми и Пилдук сбросили Релкина со скалы. Мы видели, как он упал в реку. Лумби застыла.

– Мальчик мертв? – взревел дракон, выхватив одним движением Экатор.

В глазах дракона Уол и Иум прочитали неминуемую смерть.

– Нет! – прокричал Уол. – Он переплыл реку. Мы видели его выходящим на тот берег.

– Лжете! – проревел дракон.

– Нет, говорим правду, – ответил Иум. – Они избили нас и велели возвращаться в Желтый Каньон. Вот где мы были. Омми сказал, что они убьют нас, если мы хоть кому-нибудь расскажем, что видели. Он сказал, что они убьют Релкина, если он вернется.

Дракон обратился к Лумби:

– Лумби, друг драконов, ты думаешь, они говорят правду?

Лумби поняла, что держит жизни обоих юношей в своих руках. К счастью, она и не сомневалась, что сказанное ими правда.

– Думаю, да.

Базил перевел взгляд на зелень противоположного берега.

– Мы боялись, – сказал Уол, его нижняя губа дрожала.

Базилу потребовалось время, чтобы принять и осмыслить эту информацию. Уолу и Иуму это время показалось очень долгим. Наконец дракон тихонько фыркнул. Перед ним стояли всего лишь мальчики, даже не драконьи мальчики. Ведь драконьи мальчики, драконопасы – это совсем другое, их закалила война, тяжелейшая школа жизни. Падать с этого вот обрыва – довольно высоко, лишь очень сильный сможет выжить.

– Тогда, возможно, мальчик жив, но где-то на том берегу реки.

В следующий миг Базил уже направлялся к реке. Арду вынуждены были перейти на бег, чтобы не отстать от него. Некоторое время они двигались на юг, скалы сменились лугами, и берег стал более пологим.

На предельной скорости Базил влетел в воду. И уже оттуда велел Лумби и другим присоединиться к нему.

– Держитесь, – скомандовал он и, едва они уцепились за джобогин и перевязь, поплыл на глубину, посылая себя вперед мерными ударами длинного хвоста.

Как прекрасно было снова очутиться в воде! Он не купался с тех пор, как впервые услышал о том, что Релкин пропал; теперь он рассекал восхитительно прохладную воду, словно какой-нибудь огромный крокодил. Плоть его наслаждалась водой, душа пела воскресшей надеждой.

Мальчик может оказаться живым! По крайней мере, он был еще жив, переплывая реку. Мальчик, может быть, боится вернуться, ведь эти арду сбросили его с обрыва.

Базил отбросил неприятные мысли, отдавшись своему вновь обретенному ощущению радости жизни. Стремительно рассекая воду, распугивая рыб и разных прочих тварей, он добрался наконец до далекого берега. Выйдя на сушу, он помедлил с минуту, пытаясь осмыслить ситуацию. Важно было выработать план действий. Увы, раньше этим всегда занимался мальчик. Базил вынужден был признать, что с годами оставил все организационные вопросы на долю Релкина. В легионах это было обычным делом. Боевые драконы умны, но обычно не забивают себе голову разной ерундой человеческого образа жизни, вроде организации и планирования. Гораздо легче позволить заниматься подобными вещами драконопасу. Но сейчас дракону пришлось самому вырабатывать план действий, и он просто не знал, с чего начать. Мысли разбегались. Перед ним лежала обширнейшая территория. Восточный берег реки был пологим и покрыт лесом, несколько редевшим к югу. Мальчик может оказаться в любом месте.

Некоторое время огромные челюсти сердито двигались, пока дракон пытался справиться с ситуацией. Должно же существовать какое-то решение. Как бы поступил мальчик? Или как бы поступил сам дракон, если бы на него охотились?

При этой мысли челюсти его сжались, и он стал соображать быстрее. Мест для укрытия здесь было во множестве. Кроме того, время было не на его стороне. Во-первых, следует поискать следы вверх и вниз по реке. Пожалуй, поначалу – на несколько миль в каждую сторону. Попытаться к тому же отыскать место, где мальчик вышел на берег.

Они обыскали берег в поисках хоть каких-нибудь следов Релкина. Конечно, прошло много времени, но дожди в последние дни шли совсем редко, так что можно было надеяться на то, что следы или хоть какой-нибудь намек на судьбу драконопаса сохранились.

Ничего не нашлось. Никакие следы не сохранились. Сокрушаясь, Базил пошел обратно по своему же следу, продолжая тщательно оглядывать каждую бухточку и тропинку к реке. Вообще-то кое-какие следы были – несколько следов, оставленных большим пуджиш, но никаких отпечатков человеческих ног.

Они вернулись к тому месту, откуда начинали поиски, и теперь отправились на юг. На этот раз настойчивость Базила была вознаграждена. Они набрели на песчаную косу с широким пляжем и обнаружили там недавно брошенное кострище. Угли, зола, обугленные сучья в круге закопченных камней, на которых готовили еду. Возбужденный этим открытием, Базил тщательно осмотрел берег и вскоре увидел глубокий след от киля.

Здесь столкнули в воду тяжелую лодку, и песок все еще хранил отпечаток киля.

– Лодка, – хмыкнул дракон. Иум и Уол согласно кивнули. Лумби отыскала полоску кожи, обрывок ремня длиною в фут.

– Здесь были работорговцы.

– Работорговцы забрали мальчика.

Теперь Базил был спокоен. Куски головоломки сошлись. В глубине души он был уверен, что, если мальчик жив, мальчик вернется. Драконьи мальчики всегда возвращаются.

– Нужно идти на юг. Там есть города. Мальчик будет там.

– Мы пойдем на юг, но нужно сказать об этом остальным. Некоторые захотят пойти с нами.

– Мы пойдем на юг. Иначе Омми убьет нас. Люди нашего рода ненавидят нас и не станут нам помогать. Дракон щелкнул пастью:

– Омми не убьет вас.

Лумби испугалась за Омми. Она все еще не была уверена, что он виноват, хотя Иум и Уол выразились вполне определенно. Но если она признает его вину, великий дракон убьет Омми, а Омми принадлежал к ее роду, и за него она когда-то собиралась выйти замуж. Если дракон убьет хоть одного арду, он встанет на одну доску с пуджиш и его перестанут считать лесным богом. Но она понимала и то, что, если Базил решит убить Омми, разъяренного дракона ничто не остановит.

Они отправились в лагерь. Базил шел молча, в очень плохом настроении. Чувство отчаяния смешалось в нем с робкой надеждой. Арду следовали за ним на некотором расстоянии, опасаясь за свою жизнь. Они вышли на берег. Пространство впереди было ровным и открытым, примерно в сотне футов виднелись небольшие деревца, густо заплетенные лианами. Земля была твердой как камень и жгла подошвы. Справа серовато-голубой массой лежала река. Базил подумал, что ему бы очень хотелось всю жизнь плавать в этой воде.

И тут вдруг словно взрыв прорвал лианы, оплетшие деревья, – из леса выскочил огромный красно-коричневый пуджиш и бросился на арду со страшным ревом, от которого затряслась земля. В мгновение ока зверь оказался совсем рядом. Не было времени поворачиваться, не было даже времени выхватить Экатор. Арду помчались прочь, так же поступил и виверн. Базил понимал, что против этого монстра с массивной пастью, усеянной зазубренными клыками, и весом, раза в три превосходящим его собственный, нечего и думать сражаться голыми руками, а вытащить Экатор по-прежнему было некогда.

Базил побежал быстрее, по самому краю обрыва, выбивая своими огромными ногами в земле ямы. Каждый его шаг мог стать последним. Какое-то шестое чувство подсказало ему пригнуться, и массивные челюсти щелкнули у его шеи. На мгновение он почувствовал рыбную вонь из пасти чудовища. Река была внизу, в десяти футах, И никто не знал ее глубины в этом месте. Но это был единственный шанс. Времени по-прежнему не было ни на то, чтобы обернуться, ни на то, чтобы достать Экатор из заплечной перевязи. Остановиться на секунду значило навлечь на себя немедленную смерть, челюсти монстра тут же сомкнутся вокруг его головы.

Он снова в отчаянии пригнулся; у его уха раздалось громкое щелканье челюстей. Следующий удар несомненно придется в цель. И тогда Базил бросился вниз с обрыва и с громким всплеском пошел ко дну, а потом поплыл в глубину, вздымая облака донного ила.

С вершины обрыва донесся душераздирающий рев. Огромный красно-коричневый не испытывал желания бросаться с десяти футов в воду. С изяществом, странным для такой туши, он развернулся и побежал вниз по склону, спускавшемуся к воде.

К счастью, насколько красно-коричневые ловки на суше, настолько же они неуклюжи в воде, по крайней мере по сравнению с вивернами, прибрежными хищниками. Базил настолько опередил его, что успел забрать арду, давно уже спрятавшихся в реке, и уплыть далеко по направлению к другому берегу. И все же красно-коричневый не прекращал погони, пока не увидел ускользнувшую добычу уже на противоположном берегу. Тогда он понял, что надежды поймать дракона больше нет, и повернул восвояси.

Тем временем Базил, конечно, успел вынуть Экатор, и решись пуджиш его преследовать, тот поплатился бы за это головой. Виверн с драконьим мечом в руках не по зубам никакому пуджиш, независимо от веса и силы.

Слегка дрожа, арду смотрели, как красно-коричневый выбирается на далекий берег. Затем он издал свой великий вопль и ушел в лес. Но еще долгое время сердца их бешено колотились.

Базил долго не выпускал Экатора из рук и потребовал, чтобы с леса не спускали глаз – вдруг появится новое чудовище. Красно-коричневые – известные мастера на засады, они умудряются делать свои огромные тела совершенно незаметными на фоне густой растительности.

Впрочем, западный берег оставался спокойным, и они дошли до лагеря без дальнейших приключений. Солнце уже село, костры пылали, еда готовилась. Уол и Иум спрятались в укрытии, Лумби тайно отнесла им поесть. Базил же с аппетитом поужинал и завалился спать – первый раз за долгие недели.

На следующий день, во второй половине, вернулся с охоты Омми. Со времени пропажи Релкина Омми не часто бывал в лагере. Худшего дня для возвращения он выбрать не мог.

Базил заметил его, когда тот входил в ворота. Омми всегда старался не попадаться дракону на глаза. Увидев, что Базил на него глядит, он постарался побыстрее скрыться в палатках Красного Камня.

Базил не выказал дальнейшего интереса, но той же ночью, когда Омми спал на шкурах, полог неожиданно распахнулся, и вся палатка затряслась и чуть не упала – дракон просунул голову внутрь.

Омми завизжал и забился в дальний угол, но огромная рука вытащила его оттуда и прижала к шкурам.

– Почему ты пытался убить моего мальчика? – пророкотал дракон, вырисовываясь во тьме страшной фигурой, обещающей смерть.

– Я никогда… – струсил Омми.

– Не ври, – громыхнул гигант. – Я знаю правду. Я нашел Иума и Уола.

Омми ахнул. Значит, монстр все знает. Не приходилось сомневаться, что Иум и Уол не смогли утаить правду от Базила.

– Он спал с Лумби! – с неожиданной яростью ответил Омми. – Как может Омми жениться на Лумби, если она спала с бесхвостым?

Чудовищная пасть со стуком захлопнулась. Затем возобладал драконий прагматизм:

– Ты глуп. Лумби и мальчик не могут оплодотворить яйца. Слишком разные. Она не оплодотворена. Бери и оплодотворяй ее, если она тебя примет. Ты не потерял ничего.

Омми побагровел:

– Он запятнал ее!

Для дракона всегда было трудно разбираться в этих страстях и дурацкой ревности млекопитающих. Драконы приходят к самке, только когда та готова к оплодотворению яиц. А после того самки и сами не испытывают желания оставаться с самцами. Мужчины и женщины же занимаются непонятно чем. Драконы считают людей несколько не в своем уме.

– Мальчик встретил Лумби далеко отсюда. Вылечил ее. Они почувствовали то, что называют «любовь». Тебе нечего осуждать их. Они же не думали, что увидят снова хоть кого-нибудь. Тем не менее Лумби не оплодотворена, так что вреда нет.

Омми не двинулся с места:

– Она навсегда опозорена. Базил сердито фыркнул:

– Лумби – друг дракона. Поосторожнее выражайся по поводу Лумби.

– Она бы никогда не сделала этого. Он взял ее силой.

– Глупая ложь. Ее не брали силой. Спроси у нее. Омми тяжело сглотнул. Эта мысль – спросить и услышать правду – ему не понравилась. Он не смог бы принять эту правду. В голове не укладывалось, что Лумби смогла предпочесть бесхвостого, забыв Омми. Лумби предназначалась Омми – такова была негласная договоренность в роду. Лумби, выбравшая в мужья бесхвостого, – это было ужасно, немыслимо! Он отгонял от себя эту мысль, и вот дракон ткнул его носом – вот она, правда.

– Я не могу! Не могу этого принять! – Он зарыдал. Базил ослабил хватку.

– Я понял. Ты слаб. А проблема сильнее. Коротким жестом дракон легонько толкнул Омми на постель.

– Спи. Я не убью тебя. Ты слишком слаб, но если, – огромные глаза дракона опять загорелись, – ты причинишь вред Иуму или Уолу, тогда я все-таки убью тебя.

Дракон удалился, палатка чуть не рухнула на Омми, еще добрую часть часа дрожавшего мелкой дрожью.

Глава 33

В городе Язм был сезон затишья. Дожди прекратились, но сухое время года еще только входило в силу. Сочные травы и папоротники заполоняли все вокруг, оставляя открытыми лишь берега озера. Вышли на охоту гигантские хищники. В это время арду уходят с равнины и идут в северные холмы, где сейчас зреют ягоды.

Пока арду в холмах, ловить их трудно, вот работорговцы и не беспокоятся зря. Через несколько месяцев сухой сезон установится окончательно, и арду вернутся в южный лес, вот тогда за ними и нужно будет идти.

Причалы Язма были сейчас практически пусты, а бары и бордели оживлялись от случая к случаю. Прошло несколько вольных охотников да тонкая, никогда не иссякающая струйка продавцов, предлагающих стальной инструмент и хорошее оружие из оружейных лавок Мирчаза. Судостроители как раз, наоборот, были заняты делом, ремонтируя барки, готовясь к сезону работорговли. Но остальные ремесла замерли.

Ясуб, мясник, сейчас попросту закрыл свою лавку и проводил все время на причале, ловя рыбу, ночами же заглядывал в салун «Три сезона», который тоже в это время почти пустовал. Его владельцы, как правило, держали женщин Мирчаза для работы в верхних комнатах. Иногда попадались и женщины арду. В мертвый же сезон в основном работали постоянные девочки.

На сегодняшнюю ночь, впрочем, была приготовлена парочка молодых арду. Торговец по имени Норон привез их из последнего рейда по джунглям. Его люди захватили девочек, убив остальных членов их семьи, жившей в отрезанном от всего мира районе леса. Девочки были совершенно дикие, и их еще требовалось обломать, прежде чем поставить на регулярную работу в борделе. Вот Норон и ссудил их «Трем сезонам» – пусть ими попользуются пока те, кто хотел бы попробовать дикарок.

Ясуб как раз об этом нынче и размышлял. Туте и Бувит – они водили барки с продовольствием – пошли первыми. Туте теперь красовался с распухшей губой и свежими царапинами на лице. Девушки арду – отличные бойцы! Тем больше удовольствия тому, кто сумеет их изнасиловать.

Теперь в салуне собралась целая толпа корабельщиков – Рилок, и Клоуп, и Клант, и все их работники. Ясуб думал, что, наверное, девочки арду стали уже податливее. Этот вариант больше устраивал Ясуба. Борцовский поединок с визжащими хвостатыми сучками не привлекал его. Гораздо лучше пойти к ним, когда они уже будут физически сломлены, но еще не впадут в бесчувственное состояние.

Он отхлебнул мятного пива. Ужин неплох. Обезьяний детеныш с лимоном, сервированный под путчимовым пюре, – дежурное блюдо салуна, впрочем, очень вкусное. Он довольно рыгнул, и эхо пронеслось по всей комнате. Да, еще одна тихая ночь в Язме, ну, конечно, за исключением верхних комнат, где девушки арду ведут отчаянную борьбу – и проигрывают.

И в лесу, за пределами маленького городка, протянувшегося вдоль берега реки, ночь тоже тихая. Собственно, там-то могильная тишина – вся дикая жизнь вокруг города давно истреблена. В радиусе пяти миль нет никакой дичи.

Лунный свет потоками льется на лес. Темная масса его в нескольких местах прорвана – это вырубки, откуда берут деревья на постройки и на дрова. Город Язм ненасытен, он активно поглощает джунгли вокруг себя. Ночь как ночь, ничем не отличается от других, за исключением одной маленькой детали. Выхолощенный лес хотя и тих, но не пуст.

Молчаливые силуэты движутся в ночи. Две колонны, каждая по пятьдесят мужчин арду, подбираются к мерцающим огням городка. А с ними еще и дракон, вышагивающий, словно призрак пуджиш, населявших когда-то эти обобранные леса.

Одна из девушек арду, насилуемых в верхних комнатах «Трех сезонов», страшно закричала, когда мужчина стал ее избивать. Глаза мужчин арду засверкали во тьме. Воины ускорили шаги.

Городские собаки учуяли чужаков, когда отряд входил уже на окраину города. Вскоре собаки различили запах арду, а потом и пуджиш, и зашлись в лае. Поначалу никто не обратил на шум внимания. Арду прошагали по улицам, боевые дубинки и копья слегка покачивались в их руках. Человек, вышедший из лавки, был повержен наземь почти мгновенно. Еще двое вышли за ворота «Речной гостиницы», споря о счетах за постой. И оказались перед лицом шестерых вооруженных арду. Они едва и вскрикнуть-то успели, как дубинки арду уложили их на месте.

На крик в окнах появились люди. И город Язм, на свое несчастье, пробудился. Дюжины рослых мужчин арду рассыпались по улицам, вращая боевыми дубинками.

Тревожные крики, стук сапог по деревянным причалам, жалобное блеяние работника из дока Панглера, которого стукнули дубинкой и спустили в реку на корм рыбам, – все это смешалось с несмолкающим лаем собак.

В «Трех сезонах» мясник Ясуб с изумлением выслушивал новости за новой кружкой мятного пива. Поверить им было трудновато. Он вот себя прекрасно чувствует, собирается в верхние комнаты – взять одну из этих ардусских девочек. А тут какие-то мужчины из дикого народа? Этого просто не может быть. Такого никогда раньше не было. Значит, не может быть и теперь. Ясуб отказывается верить.

И тут камень пробил большое стекло «Трех сезонов». За ним влетела стрела, потом еще один камень. Стрела попала в колонну рядом с лестницей. Все секунду-другую тупо смотрели на дрожащее древко, а потом повскакали на ноги.

Мгновенно во все поверив, Ясуб метнулся к задней двери. Ему повезло, что он не выскочил наружу сразу. За дверью дожидались в засаде ардусские мужчины, дубины их так и мелькали в лунном свете, опускаясь на головы людей, выбегавших наружу. Туте и Бувит валялись уже с проломленными черепами. В следующую минуту к ним присоединился старина Мелдром, получивший страшный удар по макушке от здоровенного арду.

Ясуб, пригнувшись, снова кинулся внутрь, расталкивая локтями корабельщиков. Он теперь отовсюду слышал крики и звуки ударов. Это уже серьезно! Город должен ответить организованно. Необходимо собраться, вооружиться мечами и щитами! Позвать, в конце концов, гвардию. Ясуб снова обрел голос.

Собственно говоря, гвардия, четверо вечно сонных молодцов, проводивших все свое время с удочкой у дока Панглера, уже прибежала на зов. Они выскочили на улицу с копьями и щитами и немедленно попали под свирепую атаку молодых арду. И тут же во всю силу своих легких закричали «караул».

Ясуб выпрыгнул на улицу, прихватив дубинку со стойки бара «Трех сезонов». К нему присоединились Рилок и Клоуп; в руках у них были большие матросские ножи. Они присоединились к гвардейцам. С их появлением арду отступили, очистив главную дорогу и спуск к доку Панглера.

Но теперь камни сыпались на людей уже со всех сторон. Тем не менее еще несколько человек присоединились к отряду, среди них был и Большой Старджон, работорговец, сразу принявший на себя командование. Это был громадный, хорошо вооруженный человек, в Язме его побаивались. Старджон приказал всем пробиваться к складу Панглера, где они смогут укрыться от града камней.

Там они обнаружили еще десятка полтора беглецов, сбежавшихся сюда из других пивных залов. Уат по прозвищу Малыш-Надроси, торговец оружием, явился сюда с двумя подручными, они приволокли ящик, набитый мечами и боевыми топорами, и теперь раздавали их всем подряд. Ясубу досталась абордажная сабля, он свистнул ею в воздухе. Неплохая сабля, достаточно острая, чтобы снести кому-нибудь голову. Мясник Ясуб понимал толк в рассечении плоти и острых инструментах.

Ну пусть теперь арду только подойдут!

Ясуб и остальные разразились боевыми кличами и завываниями для поддержания духа. Арду придется отступить. В конюшнях вокруг «Речной гостиницы» замелькали огни. Из задней двери гостиницы посыпались мужчины и женщины, за которыми немедленно пустились в погоню молодые арду.

В верхних комнатах один из насильников, слишком пьяный, чтобы вылезти в окно, при виде ворвавшихся хвостатых свалился, задыхаясь, на пол. Норвул поднял его и переломил хребет о колено. Вопль умирающего перекрыл все остальные крики ночи. Затем Норвул вынес его на верхний балкон и сбросил на улицу – крик резко оборвался.

Девушек арду освободили от ремней, которыми они были притянуты к кроватям. Нижние ступени лестницы подожгли. На кухне Иум и Уол выпустили из клеток обезьян, птиц и поросят. «Три сезона» меньше чем за час превратился в страшные воспоминания.

К отряду защитников присоединились еще люди – Лагзул, торговец циновками, и Херме, судостроитель, каждого оделили оружием. Казавшаяся поначалу не правдоподобной история оборачивалась страшной реальностью. Проклятые арду действительно напали на город. Неслыханно. В последний сезон арду стали чрезвычайно опасны. Жители Язма должны объединиться. Они покажут этим тварям, что значит холодная сталь, и заберут их в рабство. Проклятые арду пожалеют, что так опрометчиво напали на город Язм.

Однако ситуацию все еще не удавалось взять под контроль. Арду группами бегали по переулкам, убивая встречных и поперечных, и начали уже поджигать навесы за складом Панглера.

Усадьба Тутса горела. Его охотничьи собаки выскакивали из огня и тут же падали под страшными ударами боевых дубинок. Следующими после работорговцев арду больше всего на свете ненавидели их собак и не знали к ним пощады.

Собралось уже двадцать пять жителей Язма, они выстроились широким полукругом и двинулись по улице к пылающим «Трем сезонам». Арду напали на них внезапно, из темного переулка между панглеровскими и рыбными навесами. Скрестились дубинки арду и мирчазская сталь. Началась рукопашная; люди кололи копьями, мечи вонзались в незащищенные животы. Лагзул упал, но за ним упали и трое арду. Остальные отступили.

Люди победно заорали. Они сумели! Все, что было нужно, – это объединиться, вместе они перебьют этих проклятых арду. Прибежали двое конюхов, перепуганные насмерть, – они спрятались в сене, а арду убили Бон-шипа и подожгли сено. Бедняга Боншип яростно дрался, они не сразу убили его. Боншипа все любили, и новость о его смерти вызвала горестный гул.

Вслед за двумя визжащими от страха мальчишками явилась группа в шесть человек из салуна Шайта. Они ничего не замечали, пока из «Трех сезонов» не донесся предсмертный крик Банбупа, которому Норвул переломил хребет. Тогда они забежали домой за оружием и бросились сюда, по дороге даже отогнав парочку арду.

По реке в дальний конец города пошли лодки. Оттуда тоже идет подкрепление. Довольно скоро жителей соберется с сотню, а то и больше, вот тогда уж они перейдут в наступление.

Из переулка Лентяев донеслись новые крики – там жила мамаша Ханек с дочерями. Некоторые бросились было на помощь, но их отговорили. Лучше не отходить от главной группы. Они не должны разделяться, иначе их перебьют. Для них важно сейчас держаться вместе и присоединять новые силы. Мамаша Ханек – настоящая язва, а ее дочери слишком дорого обходятся жителям Язма. Кто-то пошутил, что ей стоит только позволить своим дочерям вцепиться в арду, и все будет в порядке: арду вымрут от сифилиса!

И никто не заметил, как Базил выскользнул из тени торгового дома рядом со складом Панглера. Дракон широко шагнул вперед и поднял Экатор.

Совсем неожиданно оказался он перед защитниками, башней нависнув над всеми ними. При его появлении мужчины закричали. Меч мелькнул, описав в воздухе багровую арку, и во мгновение ока из шести человек, стоявших впереди, осталось двое.

Вот это и вправду было невероятно: кошмар из кошмаров, гигантский кебболд из леса разгуливает по городу! Экатор снова и снова, рассекая со свистом воздух, опускался на головы людей.

Ясуб догадался нырнуть в склад. Остальные уцелевшие разбежались в беспорядке. Арду бросились за ними в погоню, резко вскрикивая что-то на своем языке, словно лая по-собачьи, и размахивая тяжелыми дубинами.

Разбитые на маленькие группки или поодиночке, мужчины были выловлены и перебиты. Дубинки опускались на головы, мечи вспарывали животы. Арду питали страшную ненависть к работорговцам. В руках арду никто не жил долго.

И вскоре Язм и его жителей поглотил огонь, а то, что гореть не могло, было разломано и брошено в реку.

Мясник Ясуб с парой корабельщиков спаслись в реке. Они столкнули бревно в воду и, придерживаясь за него, уплыли вдоль берега, гребя с такой скоростью, словно ад наступал им на пятки.