Текст книги "Англия. Глазами воронов"

Кристофер Скайф
Англия. Глазами воронов

Посвящается воронам Лондонского Тауэра, королевского дворца и крепости Ее Величества,

и памяти Мартина Харриса

© 2018 by Historic Royal Palaces Enterprises Ltd.

© ООО «Издательство АСТ», 2019

1. Силуэт

5.30 утра. Осень. Над Лондоном занимается рассвет. Я просыпаюсь и встаю с постели до того, как зазвенел будильник. Одевшись в темноте, я сразу направляюсь к выходу – нет времени даже на чашку чая. Мной овладевает вечное зудящее беспокойство, что ночью что-то могло пойти не так, а если что-то пойдет не так, это может очень плохо кончиться.

Я слышу, как едут грузовики и белые фургоны автодоставки, как уже направляются из пригорода в центр ранние пташки. Тауэр Бридж Роуд, Фенчерч-Стрит, Лондонский мост. Звуки города, пробуждающегося ото сна, сливаются в общий гул.

Быстро поднимаюсь по каменной винтовой лестнице на верхушку Кремневой башни. Позади меня мерцает яркими огнями город. Я вижу старое здание администрации Порта Лондона: когда-то оттуда следили за движением кораблей вверх и вниз по Темзе, а ныне оно превратилось в шикарный отель. За ним высятся Чизгрейтер, Уоки-Токи и Геркин[1]1
  В дословном переводе прозвища небоскребов звучат как «Терка для сыра», «Переносная рация» и «Корнишон» (здесь и далее – прим. перев., если не оговорено иное).


[Закрыть] – большие новые небоскребы с забавными детскими прозвищами.

Мимо часовни[2]2
  Имеется в виду Королевская церковь Святого Петра в оковах, приходская церковь Тауэра.


[Закрыть], мимо Казарм Ватерлоо[3]3
  Сокровищница Тауэра, где хранятся королевские регалии.


[Закрыть], через Тауэр-Грин[4]4
  Огороженная зеленая лужайка на территории Тауэра, место казни двух английских королев (Анны Болейн и Екатерины Говард, второй и пятой жен короля Генриха VIII).


[Закрыть] и дальше несется знакомый мне утренний аромат Лондона – смесь выхлопных газов, запахов Темзы, свежемолотого кофе и чудесного сладковатого амбре свежескошенной травы на Тауэр-Грин. Впереди горбится Тауэрский мост, а на южной стороне реки надежно пришвартован «Белфаст»[5]5
  Легкий крейсер типа «Таун», один из 9 крейсеров этого типа в составе Королевского военно-морского флота во время Второй мировой войны. В наше время превращен в музей и установлен на вечную стоянку возле Тауэрского моста.


[Закрыть].

В Тауэре пока никого не видно, здесь только я и тени тысячелетней истории.

Я зову их и поначалу не слышу ничего, кроме тишины. Снова зову. Всегда есть некий момент страха, когда я с тревогой вглядываюсь в горизонт. А потом я вижу ее: она сидит на крыше одного из тауэрских зданий, темный силуэт на фоне серо-голубого рассветного неба.

– Доброе утро, – говорю я.

И утро действительно становится добрым.

Вороны по-прежнему живут в Тауэре.

А я снова могу вздохнуть свободно – королевство в безопасности еще на один день.

2. Смотритель воронов

Мне часто говорят, что у меня самая странная работа в Британии.

Странная? Возможно.

Лучшая? Однозначно.

Меня зовут Крис Скайф, и я – Смотритель воронов в Лондонском Тауэре.

Официально моя должность звучит так: йомен Кристофер Скайф, страж Лондонского Тауэра, королевского дворца и крепости Ее Величества, лейб-гвардеец, телохранитель короля (считается, что мы являемся старейшей придворной стражей из всех существующих в мире, поскольку наша история восходит ко временам правления короля Генриха VII и его битвы на Босвортском поле в 1485 году). Все йомены, и женщины в том числе, должны иметь опыт безупречной службы в армии, как минимум, на протяжении двадцати двух лет.

Мы – церемониальная стража Лондонского Тауэра. По идее, нам полагается заниматься местными заключенными и охранять драгоценности Короны. Но на практике мы выступаем в роли гидов и хранителей обычаев Тауэра. Мы живем здесь же, в самом Тауэре. Вы наверняка слышали выражение: дом человека – его крепость. В нашем случае это буквально.

С чего же начать описание Тауэра? Он был построен как крепость и королевский дворец, но также служил тюрьмой, сокровищницей, местом размещения Королевского монетного двора и Королевского арсенала. Один из величайших первых английских историков, Джон Стоу – он, кстати, вырос примерно в полумиле от Тауэра, – отлично описал его в своей книге «Описание Лондона» (Survey of London), опубликованной в 1598 году: «Тауэр предназначен для защиты – это цитадель, откуда можно управлять городом, это королевский дворец, где можно проводить заседания и дипломатические переговоры, это государственная тюрьма для самых опасных преступников, место чеканки монет (в настоящее время единственное на всю Англию), арсенал для хранения оружия и сокровищница с королевскими регалиями, а еще главное хранилище документов Королевского суда Вестминстера». Все именно так, но это не все. Теперь мы вдобавок являемся местом, которое радушно принимает у себя примерно три миллиона посетителей в год.

* * *

Для туристов и местных жителей в Лондоне найдется масса интересных точек, куда они могут отправиться. Здесь есть Вестминстерское аббатство, здание Парламента, Букингемский дворец, Кенсингтонский дворец, Хэмптон-Корт, Британский музей, Имперский военный музей, Музей Виктории и Альберта, Музей науки, Музей естествознания. Список можно продолжать и дальше. Если вы относите себя к людям, которым нравятся здания в стиле барокко, то вам стоит заглянуть в одну из хоксмуровских церквей[6]6
  Николас Хоксмур – знаменитый английский архитектор первой половины XVIII века, автор проектов шести церквей, построенных в разных районах Лондона.


[Закрыть], а если по душе послевоенный брутализм, посетите Королевский фестивальный зал. Ищете прекрасные виды? Поезжайте в Хэмпстед-Хит или на Примроуз-хилл, либо поднимитесь на вершину «Осколка»[7]7
  Еще один известный лондонский небоскреб, пятый по высоте в Европе (310 метров). Получил такое название из-за облицовки тысячами стеклянных панелей, которые сияют на солнце.


[Закрыть]. Тут есть театры и концертные залы, рестораны и кафе. Но, по моему мнению – моему скромному мнению – Тауэр, без сомнений, остается главной из величайших лондонских достопримечательностей.

Йомен Кристофер Скайф, страж Лондонского Тауэра, королевского дворца и крепости Ее Величества, лейб-гвардеец, телохранитель короля

Почему? Ну, очевидно, что мы были одними из первых. Когда Вильгельм Завоеватель в 1066 году победил короля Гарольда в битве при Гастингсе[8]8
  Сражение между англосаксонской армией короля Гарольда Годвинсона и войсками нормандского герцога Вильгельма стало решающим моментом в нормандском завоевании Англии, в результате которого Вильгельм стал новым английским королем, а Англия превратилась в феодальную монархию с сильной централизованной властью.


[Закрыть], он решил, что ему нужен символ его триумфа, памятник его великой силе и мощи. И вот, где-то в конце 1070-х годов, началось возведение Белой башни, самого большого и амбициозного здания из всех, что когда-либо строились в Англии. Тауэр задумывался как символ власти и, по-моему, по сей день пребывает таковым, являя собой лучший в стране пример архитектурного высказывания. Лондон может изобретать себя заново до скончания веков, но Тауэр останется неизменным. Большая часть старого города была разрушена Великим лондонским пожаром в 1666 году. Тогда исчезла Ньюгетская тюрьма, пропал старый Лондонский мост, сгорели склады в доках Святой Екатерины. Даже за то время, что я служу в Тауэре, в Лондоне много чего изменилось: появились «Осколок», Геркин, Уоки-Токи, проект «Кроссрейл»[9]9
  Строящаяся с 2009 года система наземно-подземной железной дороги в Лондоне.


[Закрыть], Доклендское легкое метро, начато строительство элитного жилья в Ист-Энде. И прямо посередине всего этого по-прежнему стоит Тауэр. Он видел все, пережил все, был частью всего этого. Здесь невероятная архитектура. Пышное великолепие. Кровавая история убийств и пыток. И, конечно же, здесь есть вороны.

Сейчас в Тауэре живут семь воронов. Будучи Смотрителем воронов, я отвечаю за их безопасность и благополучие. Я присматриваю за воронами, а вороны присматривают за нами. Легенда гласит, что без воронов Тауэр обратится в прах, а королевство падет.

В этой книге я постараюсь ответить на самые распространенные вопросы, которые мне задают о тауэрских воронах. Прежде всего, почему в Тауэре вообще появились вороны? Откуда взялись наши мифы и суеверия, связанные с этими птицами? Как я о них забочусь? Чем их кормлю? Кто дает им имена? Что происходит с ними, когда они умирают? Как и почему они остаются в Тауэре?

С самого начала я хочу четко заявить, что эта книга не является научным исследованием. Я не ученый, хотя за годы службы здесь мне посчастливилось познакомиться со многими учеными, приезжавшими изучать наших птиц и писавшими о них в научных журналах и докладах. В чем-то я им даже помог. Однако, несмотря на мой многолетний опыт ухода за воронами, у меня по-прежнему нет никакой официальной квалификации, связанной с птицами. Я не являюсь профессиональным орнитологом. Я – самый обычный парень, возможно, чуть более удачливый, чем остальные, ведь мне повезло провести большую часть жизни с одними из самых известных в мире птиц, наблюдая за тем, как они занимаются своими повседневными делами. Это книга о моей жизни и работе с воронами Тауэра, о том, что значит быть Смотрителем воронов.

* * *

Я родился и вырос в Дувре, в графстве Кент, на юго-востоке Англии. Мое самое раннее воспоминание – как я, едва начав ходить, вылез на карниз окна нашей гостиной. Я уже был готов отправиться в полет, когда меня поймали и втащили обратно в комнату. Такая вот ранняя тяга к свободе. Спустя несколько лет я повторил этот опыт, взобравшись на большое старое корявое дерево. Когда я оказался прямо над теплицей нашего соседа, то прыгнул. Хотел посмотреть, что произойдет. Произошло падение, прямо на стекло. У меня до сих пор остались шрамы.

К пятнадцати годам я уже прогуливал школу и примкнул к небольшой банде подростков, любивших шастать по окрестным лесам и холмам. Мы занимались тем, что жгли костры, пили сидр, воровали всякую мелочевку и вообще всячески валяли дурака. У нас были ножи, с помощью которых мы рыли себе пещеры и делали стрелы. Мы вламывались в старые чуланы и гаражи – ради проказы. Мы покупали петарды и засовывали их в выхлопные трубы автомобилей или запускали из старых водопроводных труб. Мы угнали пару мотоциклов и уехали на них в холмы, просто чтобы покататься. Мы пытались угнать «Форд Англия», но у него сел аккумулятор, и нас быстро поймала полиция. Помню, что за это мне крепко надрали уши.

Я не был худшим ребенком в округе, но я не был и лучшим.

Это был 1981 год. По телевизору гоняли новости о Йоркширском потрошителе[10]10
  Британский серийный убийца Питер Уильям Сатклифф, успевший убить 13 проституток, до того как был арестован в 1981 году за мелкое правонарушение и впоследствии приговорен к пожизненному заключению.


[Закрыть], голодовках и бунтах в Брикстоне и Токстете[11]11
  Уличные протесты против расизма в рядах полиции, закончившиеся массовыми беспорядками.


[Закрыть], маршах «Национального фронта»[12]12
  Сторонники радикально-националистической политической партии проводили марши по эмигрантским кварталам, что неизменно приводило к новым столкновениям с полицией.


[Закрыть]. Энох Пауэлл[13]13
  Британский политик-консерватор, прославившийся яркими выступлениями, полными расовой ненависти и осуждения мигрантов.


[Закрыть] вовсю разглагольствовал о межрасовой войне, СПИД на глазах превращался в глобальную проблему, а цифры безработицы стремительно росли. У власти была Тэтчер[14]14
  Маргарет Тэтчер – премьер-министр Великобритании в 1979–1990 годах, получившая прозвище «железная леди» за жесткость проводимой политики.


[Закрыть].

ИРА[15]15
  Ирландская республиканская армия – военизированная группировка, добивавшаяся полной самостоятельности Северной Ирландии от Соединенного Королевства и применявшая для этого в том числе террористические методы.


[Закрыть] устраивала взрывы и убивала солдат и мирных жителей. Можно сказать, это был довольно непростой период британской истории.

И в начале такого нового десятилетия, мы были теми самыми мальчишками и девчонками, что вот-вот окончат школу и отправятся навстречу своим собственным приключениям.

Мои родители начали беспокоиться. Я пил, курил, шатался по вечеринкам, отправлялся на ночевки в холмы и на драки с другими бандами. Что было со мной делать?

И тут к нам в школу пришел армейский консультант. Это был один из тех редких дней, когда я присутствовал на занятиях.

Как и многие ребята того времени, я провел большую часть детства, инсценируя события Второй мировой войны, играя в солдатики и устраивая драки и сражения со своими друзьями – союзники против нацистов и все такое. Я также читал старые военные комиксы 1970-х годов, типа «The Victor», «Warlord» и «Battle». По телевизору показывали сериал «Папашина армия», а еще «Коджака», «Человека на шесть миллионов долларов», «Кунг-фу» и «Планету обезьян», и там везде хорошие парни дрались с плохими. Поэтому, когда армейский консультант зачитал нам свой доклад и раздал листовки с призывом вступить в армию – вот она, жизнь, полная приключений, жизнь хороших и плохих парней, крутых ребят и драк, – я подумал, что это то, что нужно. Я принес листовки домой и поговорил с родителями, которые тогда, похоже, решили, что лучше уж это, чем если я закончу в тюрьме.

Вдвоем с мамой я отправился в армейский вербовочный центр в Дувре – маленький барак из красного кирпича, прячущийся у подножия скал, где-то между восточным причалом и паромным терминалом. Там сидел старый сержант службы вербовки, у которого на лице было написано, как ему скучно. Все, что требовалось – пройти базовые тесты на грамотность и умение считать, а потом поставить подпись над пунктирной линией, принять шиллинг от Королевы[16]16
  Жаргонное выражение, которое используется для обозначения поступления на контрактную военную службу. Появилось благодаря прежней практике выдавать монету достоинством в шиллинг каждому новому солдату, записавшемуся в ряды британской армии.


[Закрыть], и все, ты уже был с ними. Что я и сделал.

Это было лучшее решение из всех, когда-либо принятых мной в жизни.

Я отправился в казармы Дипкат, чтобы пройти испытания по физической подготовке, собеседование и тест на общие знания. Результаты теста оказались настолько хороши, что меня спросили, не лучше ли мне пойти учиться финансам. Я был тем еще шалопутом, как говорят у нас в Великобритании, но не был дураком. Мог бы стать инженером или даже медбратом в ветеринарной клинике. Я мог бы выучиться приличной профессии, но к тому времени началась Фолклендская война[17]17
  Война между Аргентиной и Великобританией за две британские заморские территории в Южной Атлантике (Фолклендские острова, а также Южную Георгию и Южные Сандвичевы Острова), продлившаяся десять недель, со 2 апреля по 14 июня 1982 года.


[Закрыть], и мне захотелось научиться стрелять из ружья, стать военным и как-то жить с этим дальше. Поэтому я решил поступить в старую добрую армию. Я бросил школу, родители отвезли меня на вокзал Дувр-Прайори, я помахал им на прощание, и 18 июня 1982 года начал свой армейский путь в качестве солдата Младшего пехотного батальона в Бассингборне, что произошло через несколько дней после того, как британские войска отбили у Аргентины Порт-Стэнли, и Фолклендская война закончилась. Мне было шестнадцать с половиной лет. Это стало началом почти четвертьвековой военной службы – долгой карьеры, которая провела меня по самым разным уголкам мира и, наконец, забросила в Лондонский Тауэр и свела с моими друзьями-воронами.

Мне очень повезло, что у меня было две службы: сперва в роли военного и теперь в качестве йомена. Как военный я видел лучшее и худшее из того, на что способны люди. Как Смотритель воронов я получил уникальную возможность изучить жизнь и поведение, пожалуй, самых необычных, после человека, существ в мире. Вороны удивительно похожи на нас: многогранны, всеядны и легко приспосабливаются, способны на великую жестокость и великую доброту, и в целом им удается неплохо ладить друг с другом. Лучше поняв воронов, я многое узнал о том, что значит быть человеком: я научился слушать, наблюдать и сохранять спокойствие. Вороны были моими учителями, а я – их учеником.

* * *

У меня сохранилась фотография, на которой я, еще ребенком, запечатлен во время школьной поездки в Лондон. Трафальгарская площадь. Мы приехали из Кента на поезде. Какое же это было удовольствие – Лондон! Я сижу на корточках, на мне расклешенные брюки, и я щеголяю стрижкой «под горшок» – на дворе, в конце концов, 70-е годы. Я сосредоточенно кормлю голубей. На фото вы можете видеть, насколько я заинтересован и поглощен этим занятием. Вы видите выражение моего лица, вопрошающего: «Что же это за птицы?»

Эта увлеченность до сих пор со мной. Надеюсь, что чтение книги захватит и вас тоже.

3. Правила

Насколько мне известно, я всего лишь шестой по счету Смотритель воронов в Тауэре. Раньше забота о воронах входила в обязанности йомена-квартирмейстера. Как и многие другие «великие британские традиции», должность Смотрителя воронов на самом деле является недавним изобретением. Легенда гласит, что после назначения Генри Джонса йоменом-квартирмейстером (это случилось сразу после Второй мировой войны), некоторые из его старших коллег начали подшучивать над ним из-за его повышенной любви к птицам. Его стали ласково называть «двинутым на воронах», со временем прозвище трансформировалось и заменило собой «квартирмейстера»[18]18
  Труднопереводимая игра слов. Генри Джонса называли «raving mad» («спятивший»), при этом первое слово созвучно английскому «raven» (ворон). Позже это «raving» присоединили к окончанию наименования его прежней должности («master»), и получился «Raving Master».


[Закрыть]. После того как место Генри Джонса в 1968 году занял Джон Уилмингтон, должность Смотрителя воронов («Raven Master») получила официальное признание и избавилась от привкуса душевного нездоровья в наименовании. Спустя еще несколько лет – без сомнений, нам следует благодарить за это обычную канцелярскую ошибку где-то в недрах Тауэра – два отдельных слова объединились в одно, и должность обрела нынешнее название («Ravenmaster»)[19]19
  Полный список всех Смотрителей воронов см. в Приложении (прим. авт.).


[Закрыть].

В Тауэре я возглавляю группу йоменов, которые помогают мне ухаживать за птицами. Их называют помощниками Смотрителя воронов, но я зову нас «Командой ворона». Круглый год мы все вместе заботимся о наших воронах. Не бывает и дня, чтобы мы этого не делали. Похоже, что вороны Тауэра самые ухоженные – и уж точно самые любимые – птицы в мире.

Существует несколько простых правил ухода за воронами, которые я получил в наследство от своих прославленных предшественников, и которые хотел бы передать своим помощникам. Теория гласит, что следуя этим правилам, ты будешь в безопасности рядом с воронами, а они будут в безопасности рядом с тобой.

НЕ торопите воронов.

НЕ пытайтесь изменить их социальную иерархию.

НЕ навязывайтесь.

ВСЕГДА сохраняйте спокойствие.

ПОЗВОЛЬТЕ воронам следовать собственному распорядку дня каждый день.

ГОТОВЬТЕСЬ к хаосу, нарушив хотя бы одно из перечисленных выше правил.

Само собой, у меня не всегда получается соблюдать правила. Да и работа Смотрителя воронов все же несколько сложнее и разнообразнее, чем следование нескольким базовым правилам.

Смотритель воронов должен иметь свою голову на плечах и быстро соображать. За годы работы здесь мне случалось иметь дело с нападениями птиц на птиц, птиц на людей и людей на птиц, с похищенными вещами, украденной едой, дурно пахнущей биологической опасностью, проблемами безопасности, болезнями, смертями и трагедиями. Я ежедневно общаюсь с детьми, экскурсоводами, VIP-персонами, журналистами, историками-дилетантами, профессиональными историками, любителями птиц и многими другими посетителями Тауэра. По моим подсчетам, в разгар лета, когда число наших гостей достигает пика, я попадаю в объектив по триста-четыреста раз за день: думаю, наши с воронами фото найдутся в семейных фотоальбомах в любой стране мира. Ради воронов я как-то раз чуть не утонул, однажды чуть не свалился с крыши и много раз рисковал собственной репутацией и ставил себя под удар, чтобы сделать то, что считал лучшим для птиц. Не сказать, чтобы они были мне за это благодарны. Они не мои питомцы. Они не умеют показывать трюки. Не ездят на одноколесных велосипедах. Не говорят на латыни. Они даже не делают то, о чем я их прошу, что, кстати, порой создает довольно неловкие ситуации. Был случай, когда один из наших воронов ласково клюнул оператора в заднюю часть ноги во время записи интервью о Тауэре, и это вызвало небольшой переполох. Они не выполняют команды. Вороны Тауэра – крупные непредсказуемые существа, которые больно клюются, свободно бродят по всему Тауэру и могут спокойно улететь в любой момент, если того пожелают.

* * *

Ну вот, теперь вы предупреждены. Вы знаете правила. Пришло время познакомиться с воронами.

4. Перекличка

Как я уже говорил, на службе в Тауэре сейчас состоят семь воронов. Обычно у нас их не меньше шести – чтобы соблюдать указ, который, по легенде, издал Карл II[20]20
  Король Англии в 1660–1685 годах.


[Закрыть]. Вот наша великолепная семерка.

Мунин

Самка

Поступила на службу в Тауэр 18 мая 1995 года

Возраст на момент прибытия: шесть недель

Текущий возраст: двадцать два года

Подарена миссис Джойс Росс

Получила имя от Смотрителя воронов Дэвида Коупа

Мунин в настоящее время старейший ворон в Тауэре[21]21
  Дольше всех в Тауэре прослужил ворон Джеймс Кроу, который попал сюда примерно в 1880 году и оставался здесь до своей смерти в 1924 году – невероятный долгожитель, протянувший сорок четыре года. Воронам в дикой природе везет, если они доживают хотя бы до двадцати лет. Сейчас мы бы, конечно, не стали называть ворона Джеймсом Кроу – времена, слава богу, изменились (прим. авт.).


[Закрыть].

Мунин, получившая имя в честь одного из воронов бога Одина в скандинавской мифологии, имеет право похвастаться тем, что вы назвали бы яркой жизнью.

Она невероятно умна – справляется с научными тестами в рекордные сроки. А еще она вынослива и отличается повышенной отвагой – в Тауэре любит забираться так высоко, как только может, чем постоянно создает проблемы, потому что мне потом приходится карабкаться за ней следом. Она дважды ломала крыло и теперь вынуждена принимать лекарства от артрита. За время работы с нами у нее было три партнера. Двое из них уже умерли, поэтому я и мои помощники ласково называем ее Черной вдовой.

Буду честен: у нас с Мунин что-то вроде проблемных отношений. Если коротко, я ей не нравлюсь. Порой мне кажется, что она меня ненавидит. На самом деле, она динамит меня на протяжении многих лет. Исследования доказали, что вороны запоминают человеческие лица, и я могу только гадать, что же такое ужасное я сделал в первые дни работы здесь в качестве помощника прежнего Смотрителя воронов, чего Мунин мне никак не может простить.

Если вы когда-нибудь посетите Тауэр, то легко узнаете Мунин. Это та самая птица, которая скачет вдаль, едва заметит меня. После многих лет обоюдных претензий, качания прав и уступок я бы описал наши отношения как сдержанное взаимное уважение.

Мерлин / Мерлина

Самка (хотя на протяжении первых пяти лет жизни считалась самцом)

Поступила на службу в Тауэр в мае 2007 года

Возраст на момент прибытия: один год

Текущий возраст: одиннадцать лет

Место рождения: где-то в Уэльсе

Подарена Энн Бёрд (Центр спасения лебедей города Барри)

Получила имя от предыдущего владельца и в документах Тауэра до сих пор официально числится как Мерлин (переименована в Мерлину Смотрителем воронов Крисом Скайфом)

Мерлину нашли на обочине дороги в Уэльсе. Ее приютила семья любителей птиц, которая построила для нее вольер и ухаживала за Мерлиной до тех пор, пока с ней справлялась. Ворон – не та птица, что годится для тихой жизни в пригороде. В итоге опекуны отдали ее в Центр спасения лебедей в городе Барри (Уэльс), где она быстро прославилась тем, что устраивала истерики, передразнивала других птиц и беспорядочно выкрикивала пронзительные «Привет» и «Спасибо» прохожим. После того как она не дала надеть на ногу браслет и наотрез отказалась иметь дело со своими новыми опекунами, сотрудники Центра в отчаянии связались с нами. С тех пор она абсолютно счастлива.

В отличие от Мунин, с которой у нас все непросто, с Мерлиной мы близки. Очень близки. На это ушло много лет, но она действительно подружилась со мной и двумя моими помощниками и теперь всегда очень дружелюбна с нами. Впрочем, она вовсе не так дружелюбна по отношению ко всем остальным, включая наших коллег-йоменов.

За последние несколько лет Мерлина стала настоящей знаменитостью. У нее есть собственные преданные фолловеры в Twitter, Instagram и Facebook. Она получает подарки, открытки, письма от поклонников и бесчисленное количество раз появлялась в телевизоре, а также в газетных и журнальных статьях. Она любит играть с палками, катаясь на спине и зовя других воронов, чтобы они к ней присоединились, красть вещи у ничего не подозревающих посетителей, играть в снегу, притворяться мертвой, пить воду из фонтана и полоскать там же картофельные чипсы, если ей не нравится их вкус, опустошать мусорные баки в бесконечных поисках еды, охотиться на мышей и преследовать голубей.

Мерлина могла бы улететь в новую жизнь, если бы захотела, но из-за особой природы нашей связи и с небольшой помощью аккуратной подрезки крыльев нам удается удерживать ее здесь, в Тауэре. Она наша самая свободомыслящая птица, а также мой самый близкий друг среди воронов.

Во многих отношениях Мерлина одиночка: она отказывается общаться с другими воронами. Я думаю о ней как о Принцессе Тауэра. Если к ней подходит другой ворон, она скачет вперед, чтобы найти меня и попросить моей защиты. В благодарность она часто приносит мне небольшие лакомства, обычно это гнилое мясо или крысиные хвосты. Ее любимое занятие – сидеть со мной в будке часового на вершине Кровавой башни и дремать, пока я нежно поглаживаю ее перья. Что бы ни случилось, не пытайтесь повторить это самостоятельно при встрече с ней. Никогда, если вам еще нужны ваши пальцы.