Текст книги "Защитник"

Бреннан хлопнул его по плечу:

– Пошли.

Он вошел в то, что прежде было прудом. Рой вздрогнул, последовал за ним. Прохладная грязь выдавливалась между пальцами ног.

Бреннан нагнулся, глубоко погрузился в топь, выпрямился. С чмокающим звуком обнаружилась металлическая дверь. Дверь воздушного шлюза.

Теперь события сменяли друг друга очень быстро. Шлюз вел в тесную кабину управления. В кабине находились два треснувших кресла, над пультом шел круговой экран, словно в космическом корабле.

– Привяжитесь, если хотите, – сказал Бреннан. – Если мы ошибаемся, то мы в этом случае – покойники…

– Если бы я знал…

– Нет. Когда мы будем в пути, вы сможете осмотреть корабль для душевного успокоения. Черт, да у вас для этого будет целый год.

– К чему такая спешка?

Бреннан искоса взглянул на него:

– Рой, имейте же сердце. Я проторчал здесь дольше, чем прожила на свете ваша Большая Стелла.

Он включил обзорный экран.

Они плыли по туннелю, проходящему через весь Кобольд.

Бреннан резко ударил по кнопке.

Кобольд рывком отдалился.

– Я дал быстрый старт, – пояснил Бреннан. – Наберем скорость вдвое быстрее.

– Хорошо.

Кобольд замедлил свой бег, остановился и стал похож на кулак какого-то божества, занесенный для удара. Рой вскрикнул. Он ничего не мог поделать с собой. Только что они находились в туннеле, а теперь впереди было черное небо.

Рой развернул свое кресло, чтобы видеть то, что осталось позади, но Кобольд уже исчез. Солнце здесь было – звезда среди звезд.

– Давайте увеличим его, – сказал Бреннан. Солнце сделалось намного больше, вылезло за пределы прямоугольной секции обзорного экрана, там же стал виден уменьшившийся в размерах Кобольд. Снова резкое увеличение – и Кобольд заполнил экран.

Бреннан нажал красную кнопку.

Кобольд смялся, словно невидимая рука сделала его комом ваты. Камень потек как масло, запылал жарким желтым светом. В теле, в желудке Роя почувствовалась слабость. Это было так же, как если бы кто-нибудь вздумал бомбардировать Диснейленд.

– Что вы сделали? – спросил он.

– Выключил генераторы гравитации. Я не могу допустить, чтобы Пак обнаружили Кобольд. Чем дольше они его не заметят, тем лучше для нас.

Весь Кобольд был охвачен желтым пламенем, он уменьшался, таял.

– Через несколько минут он полностью окажется размазанным на поверхности того восьмифутового шара нейтрониума. А когда остынет, найти его окажется практически невозможно.

Теперь Кобольд превратился в слепящую глаза яркую точку.

– И что будет потом?

– В течение года, двух месяцев и шести дней – ничего. Хотите осмотреть корабль?

– Ничего?

– Я имел в виду, что нам в течение этого времени не придется набирать ускорение. Взгляните, – пальцы Бреннана порхнули над пультом управления. Обзорный экран послушно продемонстрировал трехмерную проекцию Солнца и его расположенной в двадцати пяти световых годах соседки.

– Мы здесь, возле Солнца. Направляемся – вот сюда. Эта точка находится как раз посередине между Альфой Центавра и звездой Ван-Маанена. Когда мы уничтожим корабль Пак, то направимся прямо в середину их флота. Они не смогут определить нашу относительную скорость, не зная скорости нашего выхлопа, а поперечной составляющей они не могут знать вообще. Им придется предположить, что я иду к Альфа Центавра или от звезды Ван-Маанена. Я не хочу навести их прямо на Солнце.

– В этом есть смысл, – неохотно согласился Рой.

– Так давайте отправимся в путешествие, – сказал Бреннан. – Позднее мы сможем уточнить детали. Я хочу, чтобы вы научились управлять кораблем. На тот случай, если со мной что-либо стрясется.

«Летучий Голландец»– так назвал Бреннан свое судно. И хотя внутри его были корабли, само оно вряд ли являлось кораблем.

– Если вам нужно подтвердить название, – весело заявил он, – то могу утверждать, что мы плывем под парусами. Здесь нас подкарауливают и приливы, и фотонные ветры, и пылевые мели, которые могут поглотить нас.

– Но с момента старта вы все время заняты управлением.

– Конечно, но, если нужно, я могу развернуть световой парус. Пока я предпочитаю этого не делать. Парус сделает нас более заметными.

«Летучий Голландец» представлял собой обломок скалы, большей частью – полый. В трех больших ангарах находился разобранный на части корабль, оснащенный таранно-черпающим двигателем Баззарда. Корабль был таким же, как у Пак. Бреннан дал ему название «Защитник». Еще в одном ангаре помещался грузовой корабль Роя Трусдейла. Что бы он уместился там, полость пришлось расширить. Остальные помещения были пусты.

Нашлось место и для гидропонного сада.

– Сюда вход запрещен, – предупредил Бреннан. – Дерево жизни. Никогда сюда не заглядывайте.

Была здесь и тренировочная комната. Бреннан затратил немного времени, показывая Рою, как отрегулировать механизмы, чтобы они оказались подвластными мускулам пользователя. На борту «Летучего Голландца» сила тяжести была почти нулевой. Им обоим пришлось привыкать к такому притяжению.

Имелся склад деталей к механизмам.

Имелся телескоп, большой, но обычного образца.

– Я не хочу использовать сейчас генераторы гравитации. Я хочу, чтобы мы внешне выглядели как скала. Позднее мы будем выглядеть как корабль Пак.

Рой подумал, что это не так уж необходимо.

– Пройдет половина от этих ста семидесяти лет, прежде чем Пак обнаружат какие-либо следы того, чем мы сейчас занимаемся.

– Возможно.

И был «Защитник». Первые несколько недель путешествия они мало чем занимались, не считая тренировок Роя Трусдейла по управлению судном. Он узнал, чем отличается корабль Бреннана от корабля Физпока.

– Я не знаю, какое время нам придется еще сохранять маскировку, – заявил Бреннан. – Может быть, до самого конца, может быть, вообще не придется. Посмотрим.

А пока Бреннан превратил кабину управления в учебную студию, перемонтировав воспринимающие устройства системы управления и производя ввод сигналов снаружи. Рой научился поддерживать постоянное ускорение в 0, 92 «же». Научился так распределять поля в пространстве, чтобы для внешнего наблюдателя выхлоп казался размазанным. Двигатель судна Физпока не был отрегулирован с такой точностью, как двигатель на корабле Бреннана. Так и должно было быть, если учесть, что Физпок проделал путь в тридцать одну тысячу световых лет.

Рубка управления оказалась намного больше, чем предполагал Рой.

– У Физпока было не так много свободного места, правда?

– Верно. Физпоку пришлось взять с собой пищу, воздух, оборудование для всего, что ему могло понадобиться в полете длиной в несколько тысяч лет. А мне – нет. Однако нас двое… Кроме того, не было вычислительной техники, или он не пожелал ею воспользоваться.

– Хотел бы я знать, почему?

– Пак не видят смысла в создании машин, которые бы думали за них. Они сами умеют думать слишком хорошо, и это им, кстати, очень нравится.

Внутри каплеобразного грузового отсека не было ничего напоминающего то, с чем чужой корабль пришел два столетия назад в Солнечную Систему. Его содержимым была смерть. Ее могли нести и тяжелые позиционные ракетные двигатели, и сам корабль. Вдоль его продольной оси был установлен рентгеновский лазер. Расположенная параллельно лазеру толстая труба генерировала направленное магнитное поле.

– Таким образом можно нарушать основанную на действии монополей работу таранно-черпающего двигателя Баззарда. Разумеется, вы не сможете повредить этот двигатель в достаточной степени, если будете действовать неправильно.

Когда Рой научился манипулировать этим устройством (на что ушло много времени – слишком мало он знал о теории поля), Бреннан взялся за военную муштровку.

Это оказалось тем, из-за чего Рой взбунтовался.

Прошло два месяца муштры, но она не стала ни на йоту приятней. Рой вернулся в школу, где был всего-навсего учеником, а учитель, занимавшийся с ним круглосуточно, был не из тех, кто может простудиться, или урок которого удастся прогулять. Но ведь Рой не стал снова ребенком. Он расстался с открытыми пространствами Земли. Он расстался с Алис. Он расстался со всеми женщинами, черт побери! И такое будет продолжаться целых пять лет.

Пять лет – и остаток жизни придется провести в Стране Чудес. О Стране Чудес он знал немного. Но знал, что население ее было немногочисленным и редким. Адекватной была и технология. Пасторальный рай, вероятнее всего. Милейшее местечко, чтобы провести там свою жизнь… до тех пор, пока не объявится Бреннан. А теперь Стране Чудес придется готовиться к войне.

– Флот Пак на расстоянии в сто семьдесят три года пути, – сказал Трусдейл. – Мы окажемся в Стране Чудес через пять лет. Почему вы считаете, что вам понадобится артиллерист? Во всяком случае, я-то зачем понадобился?

Бреннан крепко ухватился руками за край отверстия, через которое должны будут выпускаться ядерные ракеты.

– Вы вправе сказать, что я научился быть скромным. Я уже давно думал, что следует заняться поисками флота Пак, но так этого и не сделал. Просто вероятность была слишком мала. Ну, я и перестал искать их.

– Искать кого? Мы же знаем, где находится флот Пак.

– Мне не хотелось бы тревожить вас. Это долгая история.

– Меня тревожить? Мне надоело! Мне просто скучно!

– Прекрасно, тогда вернемся немного назад, – сказал Бреннан. – Мы знаем, где находится первый флот и как он велик. Второй флот отправился на триста с лишним лет позже. Все, что я о нем знаю, – это размытый источник тех самых необычных химических соединений, химических соединений выхлопа. Этот флот движется намного быстрее. И они идут не прямо след в след первому флоту. На это им потребовалось бы слишком много горючего.

– Размеры?

– Меньше. Порядка ста пятидесяти кораблей, если допускать, что они не меняли имеющуюся у них конструкцию. Точнее я сказать не могу.

– Есть и третий флот?

– Если он и есть, я никогда не смогу его обнаружить. Чтобы построить второй флот, они должны были найти новые источники материалов и энергии. Возможно, они вели шахтные разработки в близлежащих системах, там и построили свои корабли. Сколько времени ушло у них на постройку третьего флота? Где они его строили? Возможно, это место очень далеко отсюда. Но дело в том, что должен быть и последний флот.

– Что дальше?

– Я предполагаю, что когда отправился последний флот – второй, третий или четвертый, это не важно, – то часть защитников осталась на месте. Допустим, это были защитники, не имеющие потомства, потерявшие всех своих производителей. Они остались потому, чтобы на кораблях было больше свободного места, а также потому, что еще могут принести пользу Пак.

– Оставшись в покинутом мире? Каким образом?

– Они могли построить разведывательный флот.

Роя не в первый раз тревожило душевное состояние Бреннана. Физиологические изменения плюс двадцать два десятилетия, проведенных в одиночестве… Но если Бреннан свихнулся, он слишком умен, чтобы показать это.

– Но этот ваш разведывательный флот, – мягко заметил Рой, – должен отставать по меньшей мере на пятьсот лет от последнего флота.

– Звучит глупо, не так ли? Но им не нужно было экспериментировать. Им не требовалось искать доказательства, что их замысел правилен – поскольку они рискуют только собой. Им ни к чему грузовые отсеки. И, думаю, они могут постоянно выдерживать тройную силу тяжести. Я же могу. Значит, вес необходимых для них припасов должен быть намного меньше, поскольку сам полет займет меньше времени. Производители ушли, а защитники способны на что угодно… Например, они могут создать новые шахты для добычи металла, вызвав вулканические извержения в коре планеты Пак.

– У вас неплохое воображение.

– Благодарствую. Что я могу представить, так это то, что они могли планировать догнать первую волну судов с эмигрантами примерно там, где телескопы Пак уже недостаточно хороши, чтобы разведать лежащее дальше пространство. И с этого момента они летят впереди флота. Вам все еще скучно?

– Нет. Но вы грезите наяву. Они никогда не смогут построить эти гипотетические корабли. Что бы ни выгнало их из ядра галактики, оно уже, вероятнее всего, должно было погубить разведчиков.

– Дьявольщина, оно могло погубить третью волну и потрепать вторую. И, либо оно уничтожило разведывательные корабли, либо (как бы вы не просчитались со своим мнением) они идут сюда.

– Вы их обнаружили?

– Как? Обшаривая все небо? Они не просто вцепятся нам в глотку, они приближаются к Солнцу неизвестно с какого направления. На их месте я поступил бы именно так. Вспомните, что они ожидают найти: мир цивилизации защитников Пак, каким она была у них двести лет назад. Имевших достаточно времени для освоения девственного мира, начиная с населения… О, тридцать миллиардов производителей всех возрастов. И созданные Физпоком недавно появившиеся три миллиона защитников. Разведчики не захотят выдавать местоположение своего флота.

– Хм-м…

– Кое-что я могу сделать, но на изготовление необходимых приборов у меня уйдет несколько дней работы. Первое, что необходимо мне, это удостовериться, что вы умеете водить этот корабль. Управлять им и сражаться. Так что вернемся в отсек жизнеобеспечения. Направленное магнитное поле вызывало возмущения в межзвездной плазме. Такие же возмущения возникали при работе двигателя Баззарда. Поле, используемое как оружие, могло обрушить поток плазмы на испускающий ее корабль. Атакующий должен был варьировать свои удары, чтобы вражеский пилот не мог компенсировать действие оружия. Если окружающий водород имел неодинаковую плотность, атакуемый корабль мог оказаться поврежденным. Если плазма различалась по плотности, противник не мог даже выключить двигатель, не рискуя погибнуть при этом. Одним из назначений таранного поля являлась защита от гамма-лучей, возникающих при сгорании топлива.

– Если есть выбор, бейте его в районе сопла, – наставлял Бреннан. – Но не позволяйте ему делать с вами то же самое.

Лазер, если его луч попадал в корабль, нес более верную смерть. Но к началу сражения вражеский корабль должен был находиться на расстоянии, по меньшей мере, нескольких световых секунд. Это делало его слишком маленькой, неуловимой целью. И увидеть его можно было лишь с опозданием в секунды или минуты. Для нанесения удара легче было использовать тысячемильные крылья таранного поля.

Управляемые бомбы отличались многочисленностью и разнообразием. Некоторые из них были обыкновенными ядерными бомбами. Другие под действием таранного поля извергали горячую плазму или испарения, внезапно и бурно превращающиеся в огненный поток или же полтонны радонового газа, спрессованного стасис-полем. Смерть просто и смерть со сложностями. Были и обыкновенные макеты-ловушки, посеребренные баллоны.

Рой учился.

Прошло почти три месяца со дня уничтожения Кобольда, и Рой сжился с войной. В последнее время эти учебные сражения даже доставляли ему удовольствие. Но наслаждался он ими не в одиночку. Что бы он ни делал, рядом с ним находился неистощимый на выдумку Бреннан. Разведчики Пак на трех «же» выходили ему в хвост, а затем – бабах! Шесть «же»и сближение. Некоторые из ракет, выпущенных им, ушли по самым диким траекториям: разведчики каким-то образом нарушили управление ими. Два корабля увернулись от луча его лазера с такой легкостью, что он просто выключил окаянное устройство. Пак направили лазеры на него, подожгли не только корабль, но и тянувшееся за ним сжатое в жгут поле. Атомы водорода столкнулись и слились в ядерной реакции, так что «Защитника» резко и неровно подбросило, и Рою пришлось беспокоиться за сохранность генераторных установок. На немыслимых скоростях они метали в небо бомбы, вероятно-линейного ускорителя. Ему приходилось медленно отворачивать по случайным кривым. «Защитник» не был тем, что можно назвать маневренным кораблем.

Трое суток он провел в модуле жизнеобеспечения, ел там и пил, а сон ему заменяли возбуждающие таблетки. Он подчинялся правилам придуманной Бреннаном игры. И был близок к сумасшествию. Выводы о том, что происходит за стенками модуля, он мог делать только на основании показаний приборов. Он представлял твердые лица, похожие на лицо Бреннана.

Два разведчика подошли к нему сзади, и он наконец ударил по одному из них направленным магнитным полем и увидел, как таранное поле врага вспыхнуло и рассеялось.

Как раз в этот момент он понял, что там было две пары кораблей, идущих гуськом друг за другом. Будь ты проклят, Бреннан! Он ударил по переднему судну, но замыкающее все еще находилось там… и замедляло ход. Так, словно его тормозила потеря головного корабля, Рой сосредоточил внимание на второй паре, которая по-прежнему приближалась.

Он попытался развернуться. Два сцепленных вместе корабля должны быть менее маневренными, чем один… И часом позже он узнал, что так оно и есть. Сам он мог поворачивать лишь на долю угловой минуты, но его противники оказались еще менее подвижными. Он, по-прежнему увертываясь, смог вклиниться в промежуток между вражескими кораблями.

Он попытался использовать свое оружие против одиночного корабля, оставшегося у него за кормой.

Половина имевшегося на борту оружия раскалилась докрасна. Ему пришлось сделать вывод, что хвостовой отсек взорван. Вероятно, из-за этого идиотского излучателя: он пытался пробить дыру в таранном поле одиночного корабля. Он мог бы держать пари на свое судно, что прав, и он даже рискнул допустить, что взрывом уничтожен лазер, который при других обстоятельствах мог бы принести определенную пользу. Он выпустил серию бомб с противоположной месту взрыва стороны грузового отсека. Головной корабль оставшейся пары вспыхнул и погиб.

Таким образом, от каждой пары осталось по одному замыкающему кораблю, всего – два. Ускорение, которое они могли набрать, было меньше, чем у него. Он немного отошел, затем развернулся и напал на них. Ему по-прежнему удавалось увертываться от снарядов, ракет и лучей лазера.

Разведчики уходили от боя. Он видел, как они уменьшались… Но затем один из них перестал уменьшаться… И наконец пошел на Трусдейла с максимальным ускорением. Он приближался сзади, набрав что-то около восьми «же».

Первым побуждением Роя было закричать:

– Бреннан, что вы делаете?

Он так бы и поступил прежде. Теперь же он удержался. Потому что ответ был для него очевиден: второй корабль поджег выхлоп «Защитника». Не имеет значения, каким образом. Но это было сделано. Так вот почему они двигались в тандеме!

Отключив двигатели, он дважды выбросил по полтонны радона.

Радон имел короткий период полураспада. Стабильным он оставался только в стасис-поле. На оболочке бомбы, частично сделанной из мягкого железа, был установлен генератор поля. Под воздействием вражеского таранного поля он взрывался. Минутой позже радон подвергался сильному сжатию, и по нарастающей начинало происходить следующее: слияние ядер в этом районе приводило к образованию трансурановых элементов, и затем немедленно следовал ядерный взрыв. Таранное поле словно бы зажигало рождественскую елку в универсальном магазине. Корабль Пак вспыхнул крохотной белой точкой, затем точка потускнела и исчезла.

Возвращение к реальности – процесс медленный. Рою пришлось убеждать самого себя, что это было не на самом деле, что все это разыграно. Он резко подпрыгнул, когда в люке стремительно просунулась абсолютно чуждая голова Бреннана.

А потом тотчас же завопил:

– Какого черта потребовалось зажигать мой выхлоп?

– Я точно знал, что вы этим поинтересуетесь, – сказал Бреннан. – Об этом мы еще поговорим детально, но давайте сперва обсудим, как проходил бой.

– Заткнитесь вы со своим боем!

– Вы провели его неплохо, – продолжал Бреннан. – Но боезапасов у вас осталось немного. Так что хорошо, что вы не повстречались с большим числом разведчиков. И у вас не осталось резервов горючего, чтобы выйти на орбиту вокруг Страны Чудес, вы расходовали его слишком расточительно. Но вы можете оставить «Защитник»и пойти на посадку на грузовом корабле.

– Очень мило. Невероятно успокаивает. А теперь скажите-ка, каким образом разведчик Пак умудрился поджечь мой выхлоп, а потом подойти и повредить мне корму?

– Это одна из возможностей. На самом деле – она первая из тех, что я начал исследовать, потому что до нее нетрудно додуматься. Лучше я покажу вам все это на графиках.

Рой несколько успокоился, когда они добрались до рубки управления «Летучего Голландца». А кроме того, его начал бить озноб. Три дня, проведенных в кресле рубки «Защитника», опустошили его дотла.

Бреннан внимательно посмотрел на него:

– Если хотите, отложим.

– Нет.

– Хорошо, я не долго. Давайте рассмотрим, какие действия производит ваше таранное поле. Оно собирает межзвездный водород в жгут трех тысяч миль в поперечнике. Жгут сжимается магнитными полями. Сжатие достаточно сильное и происходит достаточно долго, чтобы началась ядерная реакция. На выходе гелий, некоторое количество избыточного водорода и продукты ядерной реакции, обладающие высокой энергией.

– Так.

– Это очень горячий и довольно плотный поток. В конечном итоге он рассеивается в пространстве, как и любой ракетный выхлоп. Но, предположим, что корабль, за которым вы следуете, находится здесь. – Бреннан изобразил на экране картинку: два крохотных корабля, один в ста милях позади первого. Перед головным кораблем протянулся широкий конус, сходящийся позади него почти в точку. Защита корабля – острие в форме иглы – отбрасывала поступающий водород в кольцеобразный сжиматель.

– Вы собираете поступающее от него горючее. Его таранное поле имеет всего лишь сто миль в поперечнике… – Бреннан изобразил несколько более узкий конус. – Это позволяет ему более точно контролировать поток поступающего горючего. Поступает оно горячим и плотным. Оно лучше горит, ядерная реакция протекает более бурно. В выхлопе должно обнаружиться много бериллия.

Это просто одна из тех штучек, которые могут попытаться выкинуть оставшиеся Пак. Идущий впереди корабль не оборудован ничем, кроме тарана: на борту нет горючего, нет двигателей, нет груза. Двигает его таран. Сопровождающее судно тяжелее, но таким путем оно получает большее ускорение.

– Вы думаете, именно таким способом Пак идут на нас?

– Не исключено. Есть и другие варианты, при которых получается то же самое. Два независимых судна, удерживаемых вместе генератором гравитации. При необходимости они могут расцепляться. Или настоящим является переднее судно, а заднее служит только в качестве двигателя. В любом случае, я могу обнаруживать их. Они будут испускать атомы бериллия, светящиеся, словно неоновая реклама на фоне неба. Все, что мне надо сделать, это построить детектор.

– Помощь понадобится?

– При известных обстоятельствах. Идите спать! Попробуем справиться с этим за месяц или около того.

Рой остановился в дверном проеме:

– Так долго?

– Ровно столько, чтобы у вас язык не начал вываливаться. Всегда будьте в такой же готовности, как сейчас. Но в следующий раз обращайтесь поосторожнее и повнимательнее с электромагнитным излучателем. Когда вы проснетесь, я покажу, что с ним способны вытворять разведчики Пак.

Бреннан трое суток провел в мастерской. Если он и спал, то спал там. Едой он пренебрегал. А то, чем он там занимался, заполнило мастерскую непрекращающимся грохотом, и по всему «Летучему Голландцу» распространялось жужжание вибрации.

Рой прочел пару старинных романов, оказавшихся в памяти компьютера. Он плавал по голым каменным пещерам и переходам, и от этого у него зародилось гнетущее впечатление, что он заточен под землей. Он до изнеможения работал в учебной комнате. Из-за отсутствия силы тяжести мышечный тонус у него несколько понизился. С этим надо было что-то делать.

Он изучал, что представляет собой Страна Чудес. И обнаружил то, что и ожидал. Тяготение: 61% земного. Население 1024000 человек. Площадь освоенной территории: 3000000 квадратных миль. Наибольший город: Мюнхен, население: 800 человек. Прощай городская жизнь. В результате и Мюнхен ему когда-нибудь покажется схожим с Нью-Йорком.

Время перевалило на четвертые сутки, когда он обнаружил, что в мастерской воцарилась тишина, а Бреннан, по всей вероятности, заснул. Он собирался уйти, когда Бреннан приоткрыл глаза и заговорил.

– Вы слишком полагаетесь на эти долгие, медленные повороты. Меняйте ускорение – и таким образом вы сумеете избегнуть оружия Пак. Все время увеличивайте и ослабляйте напряженность таранного поля. Когда, например, на вас направят лазерный импульс, ослабьте напряженность. Ядерной реакции просто не в чем будет начаться, если плазма сжата недостаточно плотно.

Роя это не удивило. Он уже знал манеру Бреннана возобновлять разговор, прерванный несколько дней назад. Он сказал:

– Тот оставшийся корабль легко бы мог это сделать, когда я выпустил на него радон.

– Верно, мог, если среагировал бы достаточно быстро. На больших скоростях заряд окажется сжат прежде, чем враг поймет, что заряд идет в его таранное поле. Особенно если заряду не придавать начального ускорения с помощью ракеты. Это хорошая мысль, Рой. Запомните, никогда не летите вслед убегающему кораблю. Он может выбросить в таранное поле вашего судна слишком многое. Надеюсь, что в любом сражении убегать придется нам.

Рой вспомнил, зачем он пришел:

– Вы не ели как минимум два дня. Я подумал, что должен…

– Я не голоден. У меня призма в печи, и надо подождать, пока она охладится.

– Я мог бы принести…

– Спасибо, не надо.

– Какой в этом смысл?

– Разве я говорил, что меня просто понять? Если поблизости не окажется разведчиков Пак, вы сможете просто высадиться в Стране Чудес в одиночку. Большая часть того, что я знаю о Пак, записана в памяти компьютера. Когда защитник не испытывает в этом необходимости, он не ест.

– Так у вас все-таки появилась какая-то надежда обнаружить разведчиков Пак?

Бреннан рассмеялся. Это скорее можно было назвать хихиканьем, хотя рот его оставался неподвижным. Его лицо не было абсолютно затвердевшим, оно скорее напоминало выделанную с морщинами кожу. Вот только рот его походил на окаменевшую раковину. Рот человека очень во многом определяет выражение его лица.

Вечером того же самого дня он явился, волоча сооружение весом в фунтов триста. Наиболее видное место в устройстве занимала большая кристаллическая призма из какого-то твердого металла. Он не позволил Рою помочь ему тащить этот механизм, но установкой его в фокусе телескопа «Летучего Голландца» они занимались вместе. Рой принес бутерброд и заставил Бреннана съесть его. Трусдейла раздражала необходимость играть роль еврейской мамаши, но еще больше раздражала мысль о посадке в Страну Чудес в одиночку.

Когда на пятые сутки, как раз в полдень, Рой пришел присмотреть за ним, Бреннана не оказалось. Рой отыскал его там, куда ему, Рою, вход был запрещен – в гидропонном саду. Бреннан, склонившись над открытым баком, доставал один за другим клубни сладкого картофеля и поглощал их.

Спектр, отброшенный призмой на белую поверхность, походил на дождевую радугу. Бреннан указал на яркую зеленую линию.

– Бериллий. Со сдвигом в голубую область. Линии гелия – в фиолетовую. Обычный бериллий находится в инфракрасной области.

«Со сдвигом в голубую». Любой школьник знает, что это значит.

– Он приближается, чтобы вцепиться нам в глотку. Он идет прямо на нас, но не исключено, что он изменит курс. Мы находимся на расстоянии лишь двух световых недель от Солнца, а он – светового года, и я полагаю, что он тормозит. Я должен буду это проверить. Мы все узнаем, когда увидим его выхлоп. Но я думаю, что он нацелился на Солнце.

– Бреннан, это еще хуже.

– Это просто настолько скверно, насколько может быть скверно. Через месяц мы будем знать. К тому времени он уже достаточно сместится, и мы сможем определить параллакс.

– Месяц! Но…

– Погодите-ка минуточку. И успокойтесь. Как далеко он сможет продвинуться за месяц? В настоящее время его скорость ниже световой. Мы движемся, вероятно, быстрее, чем он. Месяц – это для нас немного. А я смогу установить, сколько их там, где они, куда они направляются. И мне нужно кое-что сделать.

– Что?

– Один аппарат. Я задумал его после того, как мы обнаружили флот Пак, и когда я понял, что у Пак могут быть разведчики. Все чертежи устройства в компьютере.

Рой не боялся одиночества. Он опасался его противоположности. Бреннан был не обычным спутником, а в «Защитнике», когда они наконец покинут «Летучий Голландец», должно быть тесновато. В течение недели или около того, Рой отказывался от наблюдений, сознательно лелея свое одиночество. Описывая руками и ногами круги, он парил между полом и потолком в пустой учебной комнате. Позднее ему захочется вспомнить эту комнатушку. Даже этот наполовину полый каменный шар был слишком мал для человека, который с большей охотой занялся бы альпинизмом.

Однажды он предложил: необходимо уточнить бреннановские модели поведения разведчиков Пак. Но у Бреннана не нашлось ничего нового.

– Вы знаете ровно столько, сколько нужно, если собрались когда-либо вступать в бой с Пак. Вам не страшно?

– Да, черт возьми.

– Рад это слышать.

Как-то Бреннан не появился в лаборатории. Рой отправился на его поиски. По мере того как шло время, упрямство его все возрастало. Но Бреннана, казалось, вообще не было на борту корабля.

Наконец он спросил сам себя:

– Как бы поступил в данном случае Бреннан? Логично. Если его нет внутри, значит, он снаружи. Что ему снаружи могло понадобиться?

Верно. Вакуум и выход на поверхность.

Дерево, трава, ил на дне пруда – все было выморожено, обезвожено, погибло. Звезды стали яркими и жуткими. И более реальными, чем они выглядели на телевизионном экране. Рой смог взглянуть на них как на поле битвы: невидимые планеты – это те территории, которые должны быть завоеваны, а окружающая звезды газовая броня – смертельная ловушка для неосторожного воина.

Он увидел прожектор Бреннана. Бреннан работал в пустоте, создавая… нечто. Его заново разрисованный скафандр выглядел чужеродным анахронизмом. На груди – фрагмент картины Дали: Мадонна и младенец, очень красиво нарисованные. Отломленная буханка хлеба проплывала сквозь окно в теле младенца, и он пристально следил за ней задумчивым, взрослым взглядом.

– Не подходите слишком близко, – раздался голос Бреннана из переговорного устройства в скафандре Роя. – Когда я создавал Кобольд, у меня нашлось достаточно времени, чтобы потратить его немного и на этот каменный шарик. Здесь, под его поверхностью, укрыты химически чистые элементы.

– Что вы делаете?

– Одну шуточку, способную на расстоянии разрушить генератор направленной гравитации. Если генерированная гравитация – это то, чем они пользуются, чтобы их суда шли тандемом, значит, гравитация эта должна быть поляризованной. В противном случае она не будет действовать на таком расстоянии. Мы знаем, что они умеют этого добиваться. Генератор они установят на размыкающем судне, потому что оно будет получать достаточное количество энергии, чтобы поддерживать поле.