Текст книги "Скандинавская мифодрама. Обретение целостности"

Четыре (включая встречу с Утгрард-Локи) испытания Тора вполне соотносятся с этими четырьмя этапами развития безупречного воина. Встреча с великаном, которого невозможно убить, помогает преодолеть страх; неосушаемый рог может навести на мысль об иллюзорности видимого мира; неподъемная кошка намекает на то, что источник твоих сил может быть тебе и неизвестен; мощная старуха призывает тебя осознать конечность отведенного тебе времени.

Все испытания происходят как бы в разных плоскостях – есть видимый, осознаваемый пласт явлений (человек по имени Логи, человек по имени Хуги, рог, кошка, старуха по имени Элли) и невидимый, неосознаваемый пласт (огонь, мысль, море, Ермунганд, старость). В мифе герои не соотносят между собой эти плоскости (Тор знает, например, что существует рог, знает, что существует море, но не видит между ними связи). Для того, что бы увидеть, осознать второй пласт и увидеть событие целиком, необходима та психологическая функция, которую Юнг называл интуицией. В зависимости от способности осознать связь «видимого» и «невидимого», человек принимает решение о том, разрешима ли задача. Вряд ли Тьяльви побежал бы наперегонки с Хуги, если бы понял, что перед ним – нематериальная мысль. (С другой стороны, Тор в дальнейшем все равно пытался добыть Ёрмунганда).

Заключительной, очень важной сценой мифа, является «саморазоблачение Утгард-Локи». Наутро после испытаний конунг выводит Тора и его спутников за околицу и рассказывает, с кем они соревновались на самом деле. При этом он, в отличие от вчерашнего вечера, отдает должное всем состязавшимся. На прощание он говорит: «А теперь, правду сказать, мы распрощаемся, и для обеих сторон будет лучше, чтобы вы больше ко мне не приходили: я и в другой раз сумею оборонить мой город, такими же или какими другими хитростями, и уж никакой силой вам до меня не добраться».

В целом, пафос сюжета о путешествии Тора в Утгард, можно выразить молитвой: «Боже! Дай мне разум и душевный покой принять то, что я не в силах изменить, мужество изменить то, что могу, и мудрость отличить одно от другого».

Драматическая инсценизация и психотерапевтическое применение мифа

Поскольку вопрос о драматической постановке мифа зависит от терапевтических целей, я решил объединить эти две подглавки. В любом случае, для драматической постановки мифа необходимо обозначить действующих лиц, топографию местности и последовательность сцен.

Действующие лица (курсивом выделены необязательные персонажи):

Один, верховный бог пантеона

Тор, бог – громовник

Локи, покровитель обмана и коварства

Утгард-Локи, он же Скрюмир, конунг в Утгарде

Козлы Тора

Хозяин дома в Мидгарде и его жена – родители Тьяльви и Рёсквы

Тьяльви, сын хозяина

Ресква, дочь хозяина

Логи (Огонь), обитатель Утгарда, едок

Хуги (Мысль), обитатель Утгарда, бегун

Рог

Кошка (Ёрмундганд), тяжелоатлетический снаряд.

Элли (Старость), старуха-борец

Великаны

Сцены и топография местности:

Отправка из Асгарда (Асгард)

Ночевка в Мидгарде (Мидгард)

Переход в Утгард, встреча с Утгард-Локи (Утгард)

Встреча с конунгом (Утгард)

Испытание Локи (Утгард)

Испытание Тьяльви (Утгард)

1-е испытание Тора (Утгард)

2-е испытание Тора (Утгард)

3-е испытание Тора (Утгард)

Возвращение в Асгард (Мидгард, Асгард)

Способ постановки мифа определяется тем фактом, что герои до последней сцены не понимают смысла происходящего. Полной информацией обладает только Утгард-Локи и, возможно, великаны. Поэтому перед началом действия нужно разделить участников на две подгруппы. Пока асы обсуждают цели своего путешествия, великанам нужно сообщить информацию об испытаниях и их сути. Таким образом великанам изначально дается преимущество.

Другой способ требует от ведущего тщательной подготовки. Нужно сделать карточки для каждого персонажа, каждая карточка содержит ту информацию, располагает персонаж согласно сюжету. Участникам дается время на то, чтобы понять роль, затем разыгрывается сюжет.

Испытания можно инсценировать различными способами. Ведущий может описать ситуацию («…и как ни старался Тьяльви, обогнать Хуги он не мог») и затем устроить диалог между участниками состязания. Содержание диалога и наводящие вопросы ведущего зависят от его собственного понимания мифа и состязаний.

Другой способ (более интересный для меня) состоит в том, чтобы действительно устроить состязания, поставив перед героями с виду простые, но по сути невыполнимые задачи, причем внутренняя структура испытания должна соответствовать смыслу состязания. Вот несколько «обманных» упражнений, большинство из которых сконструировано на материале из книги Я. И. Перельмана «Занимательная физика» (разумеется, их можно видоизменять. Конечно, среди участников могут оказаться знатоки этой книжки, но опыт показывает, что обычно этого не случается).

Состязание Локи и Логи. В плошку наливается немного воды, участникам вручается несколько предметов, среди которых обязательно должны присутствовать стакан, кусок бумаги и зажигалка. Остальные предметы должны отвлекать внимание исполнителя роли Локи. Для того, чтобы спровоцировать его на неверное решение, можно подсунуть ему ложку. Задача: как можно быстрее собрать воду в стакан. Самый быстрый способ – поджечь бумажку, бросить ее в стакан и, перевернув стакан, опустить его в воду (так же, как вы ставите банки). За счет образовавшегося при сгорании воздуха вакуума вода из плошки соберется в стакан. Совет по опыту: воды в плошке должно быть не более пятой части объема стакана, иначе вся она не соберется. Структурно это испытание подобно моей интерпретации мифического состязания, поскольку в нем фигурирует огонь и вакуум (пустота, который нужно заполнить).

Испытание Тора на предмет его способности много выпить. Здесь понадобится не всегда доступный реквизит в виде кувшина с дырочками в верхней части и полой ручкой, соединенной с носиком (можно купить в магазине «приколов»). Если просто попробовать выпить из такого кувшина, вода будет проливаться. Для того, чтобы действительно напиться, нужно заткнуть потайную дырку в ручке и высосать воду. Для усиления фрустрирующего эффекта можно скрыть, что сосуд дырявый, неплотно обернув его бумагой или тканью. Задача, в принципе, решаемая, но если задать временной лимит (например, одну минуту), то решить ее очень сложно.

Тор и кошка, Тор и Элли. «Перетягивание каната». Рекизит: веревка и шест. Веревка один раз накручивается вокруг шеста таким образом, чтобы длинный конец оказался у Тора, а короткий – у Элли. Силу Тора можно увеличить с помощью других участников, временно выведя их из роли. Суть состоит в том, что как бы ни был силен человек, в такой ситуации он не сможет перетянуть канат, хотя задача кажется очень простой.

Для других испытаний я заданий не придумал, предоставляю это изобретательности читателя.

Ключевой сценой является прощание Утгард-Локи с путниками, здесь им сообщается полная информация.

В психодраматической мифодраме и индивидуальной терапии я использовал структурированное упражнение, основанное на этом мифе. 4 стула устанавливаются «крестом»: длинная ось – это ось Удгард-Локи – Один, 2 оставшихся стула предназначены для персонажей, проходящих испытания. Клиенту сразу сообщается истинное значение испытания: перегнать мысль, победить старость и т. д. Противоборства проходят в виде словопрений участников, Один и Утгард-Локи комментируют содержание спора. Технику можно выполнять как в контексте заявленной клиентом проблемы, так и без него. Техника полезна в тех случаях, когда в мышлении или поведении клиента явно или подспудно звучит уверенность в том, что «я все могу» или «я должен быть всесилен».

В заключение приведу пример психотерапевтической работы, основанной на этом мифе. Начну со сновидения, записанного моим клиентом:

Я нахожусь на балконе в доме родителей моей жены. Для того, чтобы попасть вкомнату, мне нужно забраться по пологой поверхности, похожей на козырек деревнеского крыльца, состоящей из реек, стоя спиной к пропасти. Я пытаюсь, но рейки обламываются. Теща, смотря их окна сверху, говорит, что мы должны отправиться на поминки их давно умершего друга, которого я не знаю. Мы – это моя жена, ее родители, моя мама и я. Я возражаю, что неудобно, она говорит – не хочешь, не ходи. Но пойти очень хочется.

Я поднимаю голову, и вижу, что на следующем балконе находится женщина в таком же положении, она вот-вот упадет… Потом я стою на земле и смотрю, куда упадет женщина, чтобы ее поймать.

Позади меня – лабиринт из железной сетки, напоминает садовые участки. Есть калитки, но они закрыты. Подхожу ближе и вижу, что замки открыты. Прохожу лабиринтом и оказываюсь в редком лесу, здесь много зверей. Сначала бегут лани, потом появляется кто-то вроде быка, но очень большой и шерстяной. Он странно передвигается – сначала крутится как собака, которая садится по нужде или если ловит свой хвост, потом вдруг делает прыжок, траектория его совершенно непредсказуемая. Он не охотится, но может задавить весом. Я пытаюсь предсказать, где он окажется, и начинаю прятаться от него за очень большим и старым деревом. Мы бегаем вокруг дерева.

Состояние по пробуждении – возбужденно-радостное, но и опасливое.

Пять лет назад жена Игоря совершила попытку самоубийства, бросившись на землю с большой высоты, он был свидетелем этого. Жена осталась жива, но больше он ее не видел, они развелись, и в их разводе большую роль сыграла теща.

Ко мне Игорь обратился с жалобой на то, что ему становится не интересна его работа, хотя он занимается тем, чем всегда хотел заниматься, и, в целом, достиг успеха в своей области. Однако последние несколько месяцев его постигло несколько неудач, пошатнулось финансовое положение, и он переживал депрессию по этому поводу. Терапия проводилась как форме психодрамы, так и в форме индивидуального консультирования..

Мы довольно быстро установили связь между его депрессией и попыткой самоубийства жены, поскольку каждый год, приблизительно тогда, когда это случилось, его постигала какая-нибудь неудача. (В психотерапии это называется «юбилейным синдромом»).

Сон, который приснился Игорю на следующую ночь после постановки мифа о путешествии Тора в Утгард (Игорь играл роль Тора) и положил конец его депрессии, помогает пояснить характер этой связи. Анализ мы проводили в рамках индивидуальной терапии, с использованием элементов психодрамы.

Чувства, которые Игорь испытывает во сне, пытаясь вскарабкаться по рейкам, это гнев и обида – те же чувства, которые он испытывает по отношению к своей жене, те же чувства, которые он испытывал, когда у него что-то не получалось, те же чувства, которые испытывал Тор, встретившись со Скрюмиром. Игорь пытается подняться вверх (повысить свой социальный статус), это кажется не трудным делом, но у него не получается. Наверху, как ему кажется, находится единственный выход из создавшегося положения. Следующий эпизод объясняет, в каком положении он находится.

Женщина, которой грозит опасность упасть – это его жена. Оказавшись на земле, он пытается поймать ее, спасти, что помогло бы ему избавиться от чувства вины («этого не случилось»). Чувство вины – с одной стороны, гнев и обида («как она могла так со мной поступить?») – с другой – это часто встречающиеся в терапии посттравматического стресса чувства. Попытки взобраться по социальной лестнице ассоциируются у Игоря с желанием быть прощенным, снова принятым в семье своей жены. С другой стороны, он понимает, что, каких бы успехов он ни достиг, прощения ему не будет. (Постановка недостижимой цели – это еще более ранняя проблема Игоря, в сновидении она символизируется присутствием родной матери). Сам Игорь находит здесь параллель с состязанием Тьяльви и Хуги. Сколько бы он ни пытался убедить себя, что он может прожить и без жены и не нуждается в прощении, у него ничего не получится, поскольку в глубине души он чувствует себя виноватым и жаждет прощения. Ситуация кажется безвыходной, но сновидение подсказывает, что выход есть – он чувствует под ногами землю, замки оказываются сломанными, лабиринт – иллюзорным, и сновидец уходит от желания оплакивать давно умершего незнакомого человека.

Следующий эпизод демонстрирует Игорю течение его жизни. Способ передвижения быка (Игорь по гороскопу – бык) абсолютно бесцелен. Он крутится вокруг своей оси, потом совершает прыжок – именно так и протекает жизнь Игоря в то время, когда он находится в депрессии. Если вы попробуйте несколько раз быстро повернуться вокруг своей оси и прыгнуть, и так, не останавливаясь, несколько раз (только выберите для этого достаточно большое помещение), вы не будете знать, где вы окажетесь. А если вы побудете поблизости от человека, который это проделывает, вы поймете страх, который я испытал, когда Игорь мне это демонстрировал. Кружение вокруг себя в случае Игоря по смыслу аналогично попытке влезть на козырек в первой части сновидения, а прыжок символизирует хаотичную попытку отказаться от непродуктивной, не доставляющей удовольствия деятельности. Вместе с тем, сам бык, животное сильное, символизирует интерес Игоря к своей профессии. Однако энергия этого интереса пропадает втуне, поскольку руководит ею несбыточная цель (ее в сновидении символизирует сам сновидец).

В сновидении две части личности Игоря встречаются, и их движение становится упорядоченным. И что самое для меня интересное – упорядочивает его внутренний стержень, Мировое Древо, Иггдрасиль. Когда Игорь, благодаря обмену ролями осознал, что и он, видящий сон, и он, бесцельно прыгающий бык – это части его личности, образ погони трансформировался в образ змея, обвившего дерево кольцами, и поднимающегося по стволу. Мы нарисовали этот образ, и придумали упражнение: сидя на корточках, с закрытыми глазами, покрутиться вокруг своей оси, потом медленно вставать, продолжая крутиться, пока не распрямишься во весь рост. Это упражнение, созданное на основе его сновидения, помогает Игорю, когда он теряет вкус к работе.

С точки зрения скандинавской мифологии, Мировой Змей Ёрмунганд, и Мировое Древо Иггдрасиль являются опорами мира. Их слияние в одном образе означает для данного клиента отказ от попытки решить проблему «в лоб» (вскарабкаться на вершину) и заключение нового договора между сознанием и бессознательным. Психодраматическому Тору удалось то, что не получилось у мифологического.

Глава 8. Мифодрама «Смерть Бальдра»: принятие потери

Взаимоотношения двух миров скандинавского Мирового Древа – Асгарда и Хель – описываются двумя мифами, «Снами Бальдра» и «Мифом о смерти Бальдра». В психологическом плане оба мифа, особенно «Миф о смерти Бальдра», описывают работу горевания у людей, потерявших близкого им человека. Прежде чем исследовать содержание мифов, необходимо понять, что представляет собой Хель.

Хель или Нифльхель – один из девяти миров скандинавской мифологии, царство мертвых. Туда отправляются люди, не погибшие на поле боя, а умершие от болезней или убитые без оружия в руках. Воины, погибшие в бою, отправляются в Вальгаллу, дворец Одина в Асгарде. Миром Хель владеет дочь Локи, которую также зовут Хель:

А великаншу Хель Один низверг в Нифльхейм и поставил ее владеть девятью мирами, дабы она давала приют у себя всем, кто к ней послан, а это люди, умершие от болезней или от старости. Там у нее большие селенья, и на диво высоки ее ограды и крепки решетки. Мокрая Морось зовутся ее палаты, Голод – ее блюдо. Истощение – ее нож, Лежебока – слуга. Соня-служанка, Напасть – падающая на порог решетка. Одр Болезни – постель. Злая Кручина – полог ее.

Асгард, мир богов-асов и Хель – миры оппозиционные, их прямое столкновение произойдет в Рагнарек, когда предводительствуемые Локи обитатели Хель станут сражаться с эйнхериями Одина.

В качестве мира мертвых я использую Хель как место для работы с темой смерти и для драмы предков. Здесь есть возможность поговорить с умершим родственником, закончить незавершенные отношения, попросить прощение при работе с чувством вины и получить благословение. При работе с отдаленными предками здесь можно обнаружить причины проблемных ситуаций, которые не объясняются обстоятельствами жизни клиента, а также ресурсы для их решения.

Так, в одной из драм причиной недоверия протагонистки к мужчинам, оказалась травма, полученная ее прабабушкой, муж которой пропал без вести во время войны. Бессознательно прабабушка воспринимала то, что произошло, как предательство со стороны мужа, и от нее по женской линии в этой семье передавалось ожидание подвоха. Выходом из этой ситуации стал разговор прабабушки с ее мужем, а затем переданное дочери, внучке и правнучке разрешение доверять мужчинам.

В статье я буду по сценам пересказывать миф и сопровождать пересказ своими комментариями.

Бальдру, богу весны, сыну Одина и Фригг, снятся зловещие сны, предвещающие его гибель. Один отправляется в Хель, чтобы выяснить, что это означает, а Фригг пытается предотвратить гибель Бальдра. Проследим сначала за Одином («Сны Бальдра», «Старшая Эдда»).

Один скачет в Хель, по дороге встречает окровавленного пса, заклинанием поднимает из могилы прорицательницу – вёльву, и от нее узнает все будущие события: в Хель уже приготовлено пиво для Бальдра, его убийцей станет его слепой брат Хёд, а специально для этой цели рожденный Вали отомстит Хёду.

Итак, мы узнаем, что будущее предопределено, и даже Одину не под силу изменить положение вещей.

Бальдр – самый светлый из скандинавских богов:

Второй сын Одина – это Бальдр. О нем можно сказать только доброе. Он лучше всех, и его все прославляют. Так он прекрасен лицом и так светел, что исходит от него сияние. Есть растение, столь белоснежное, что равняют его с ресницами Бальдра, из всех растений оно самое белое. Теперь ты можешь вообразить, насколько светлы и прекрасны волосы его и тело. Он самый мудрый из асов, самый сладкоречивый и благостный. Но написано ему на роду, что не исполнится ни один из его приговоров. Он живет в месте, что зовется Брейдаблик, на небесах. В этом месте не может быть никакого порока, как здесь об этом сказано:

Брейдаблик зовется.

Бальдр там себе

построил палаты;

на этой земле

злодейств никаких

не бывало от века.

Смерть Бальдра принесет в мир «величайшее несчастье для богов и людей» – это первый шаг к Последней Битве, в которой погибнет существующий порядок вещей. Для Одина, «Всеотца», это самая важная информация во всей этой истории. В дальнейшем Один остается как бы над происходящими событиями, он не предпринимает попыток спасти Бальдра, понимая их тщетность. Это пытается сделать его жена:

Надо поведать и о событиях, что еще важнее для асов. Начинается сказ с того, что Бальдру Доброму стали сниться дурные сны, предвещавшие опасность для его жизни. И когда он рассказал те сны асам, они держали все вместе совет, и было решено оградить Бальдра от всяких опасностей. И Фригг взяла клятву с огня и воды, железа и разных металлов, камней, земли, деревьев, болезней, зверей, птиц, яда и змей, что они не тронут Бальдра.

Все сущее в мире понимает, что гибель Бальдра будет означать гибель самого мира.

А когда она это сделала и другим поведала, стали Бальдр и асы забавляться тем, что Бальдр становился на поле тинга, а другие должны были кто пускать в него стрелы, кто рубить его мечом, а кто бросать в него каменьями. Но что бы они ни делали, все было Бальдру нипочем, и все почитали это за великую удачу».

Появившаяся иллюзия безопасности, неуязвимости и бессмертия заставляет асов потерять бдительность. Их поведение напоминает поведение играющих детей, не задумывающихся о собственной смерти и возможной потери близких. Сама игра подтверждает существование сообщества и незыблемость его основ.

Как увидел то Локи, сын Лаувейи, пришлось ему не по нраву, что ничего не вредит Бальдру. Он пошел к Фригг, в Фенсалир, приняв образ женщины. А Фригг и спрашивает, ведомо ли той женщине, что делают асы на поле тинга. Та отвечает, что все, мол, стреляют в Бальдра, но это не причиняет ему вреда. Тогда промолвила Фригг: «Ни железо, ни дерево не сделают зла Бальдру. Я взяла с них в том клятву». Тут женщина спрашивает: «Все ли вещи дали клятву не трогать Бальдра?». Фригг отвечает: «Растет к западу от Вальгаллы один побег, что зовется омелою. Он показался мне слишком молод, чтобы брать с него клятву». Женщина тут же ушла.

Фригг также полагает, что Бальдр в безопасности. В конце-концов, если клятва была взята со всех, значит, никто, в том числе и навестившая Фригг женщина, не может повредить Бальдру. Опасный самообман:

Локи вырвал с корнем тот побег омелы и пошел на поле тинга. Хёд стоял в стороне от мужей, обступивших Бальдра, ибо он был слеп. Тогда Локи заговорил с ним: «Отчего не метнешь ты чем-нибудь в Бальдра?». Тот отвечает: «Оттого, что я не вижу, где стоит Бальдр, да и нет у меня оружия». Тогда сказал Локи: «Все ж поступи по примеру других и уважь Бальдра, как и все остальные. Я укажу тебе, где он стоит; метни в него этот прут». Хёд взял побег омелы и метнул в Бальдра, как указывал ему Локи. Пронзил тот прут Бальдра, и упал он мертвым на землю. И так свершилось величайшее несчастье для богов и людей.

Давайте попытаемся осмыслить действия Локи. С эсхатологической точки зрения, он выступает как антигерой. Убийство Бальдра – его первое необратимое выступление против существующего порядка.

Двойственность образа Локи неоднократно подчеркивалась исследователями. Главная характеристика Локи как трикстера состоит в двойственности его отношения к существующей структуре мира.

Локи – теневая ипостась и побратим Одина. Сначала Локи под именем Лодур выступал одним из создателей мира и людей. Затем, в результате его не всегда безобидных трикстерских проделок боги обретают основные предметы своего могущества. Когда молот Тора попадает к врагам асов, великанам, Локи помогает вернуть его обратно.

С другой стороны, Локи является отцом трех чудовищ – волка Фенрира, который в Рагнарёк убьет Одина, мирового змея Ёрмундганда, который погубит Тора, столпа порядка, и уже знакомой нам Хель. Сам Локи в Последней Битве сразится с Хеймдаллем, погибнут оба.

В мифе о Бальдре Локи начинает выполнять свое предназначение – разрушить этот мир. И то, что мир должен быть разрушен, не оспаривается создателем этого мира, Одином (это подтверждается хотя бы тем, что Локи не был наказан непосредственно после его поступка, да и инициатором отсроченного наказания был не Один).

Выполняя свое предназначение, Локи действует отнюдь не планомерно и обдумано, а импульсивно, как и положено трикстеру. Его действия напоминают поведение обиженного ребенка, исключенного из игры и старающегося помешать другим детям наслаждаться игрой.

Вместе с тем, Локи играет еще одну очень важную интрапсихическую роль – он разрушает иллюзию о бессмертии. Инфантильное отрицание смерти свойственно людям, когда речь идет об их близких. Для того, чтобы исцеляющий процесс горевания был запущен, эта иллюзия должна быть развеяна.

Дальнейшее повествование ярко демонстрирует процесс, который в современной психологии и психиатрии описывается как посттравматический стресс.

Когда Бальдр упал, язык перестал слушаться асов, и не повиновались им руки, чтобы поднять его. Они смотрели один на другого, и у всех была одна мысль – о том, кто это сделал. Но мстить было нельзя: было то место для всех священно. И когда асы попытались говорить, сначала был слышен только плач, ибо никто не мог поведать другому словами о своей скорби. Но Одину было тяжелее всех сносить утрату: лучше других постигал он, сколь великий урон причинила асам смерть Бальдра.

Общепринятого определения посттравматического стресса (ПТС) не существует, но в целом его можно описать как реакцию человека на очень сильный стресс: потерю близких, катастрофические события, насилие, участие в боевых действиях и т. п. Сила стресса при этом определяется не столько интенсивностью самого события, сколько отношением к нему потерпевшего (на самом деле, в списке стрессовых событий есть лишь одно, вызывающее посттравматическое стрессовое расстройство со стопроцентной вероятностью – это пытки).

В протекании ПТС выделяют четыре фазы: фаза шока, фаза агрессии и вины, фаза депрессии и фаза исцеления. Если человек в своих переживаниях не проходит одну из первых трех фаз, фиксируется на одной из них, принято говорить о посттравматическом стрессовом расстройстве.

Потеря близкого человека – одно из событий, способных вызвать ПТС. Переживание потери близкого называют гореванием.

Приведенный выше отрывок мифа описывает первую фазу ПТС – фазу отрицания или шока.

Заручившись клятвами всего сущего, боги чувствуют себя в безопасности – и вдруг мир рушится: неожиданность, неподготовленность к случившемуся сопровождается ощущением оглушенности, беспомощности. Первую фазу ПТС часто сравнивают с психологическим анестетиком – психика не способна справиться с таким стрессом, человек отказывается верить в случившееся.

Такой механизм психологической защиты называется отрицанием, и это один из самых архаических механизмов нашей психики. Его постоянное использование приводит к серьезному психическому заболеванию, но к счастью, первая фаза ПТС, как правило, очень непродолжительна.

Замечу, что описание самочувствия Одина напоминает чувства человека, подготовленного к смерти близкого: он не испытывает шока, он страдает больше всех, но уже принимает смерть Бальдра и ее последствия.

Второй фаза развития ПТС называется фазой агрессии и вины.

Самым драматичным описанием перехода от первой ко второй стадии ПТС в скандинавской мифологии можно считать «Первую песнь о Гудрун» из «Старшей Эдды».

Так было – смерти

желала Гудрун,

над Сигурдом мертвым

горестно сидя;

не голосила,

руки ломая,

не причитала,

как жены другие.

Знатные ярлы пытались утешить Гудрун, но безуспешно:

Не было слез

горючих у Гудрун:

гибель юноши,

конунга смерть,

горе великое

камнем легло.

Тогда каждая из жен ярлов стала рассказывать ей о самом большом горе в ее жизни – о гибели семи сыновей и мужа, о своем пребывании в плену и унижениях, которые пришлось претерпеть. Гудрун не плакала. И тогда молодая девушка

Сдернула саван

с тела Сигурда,

к ногам жены

подушку метнула:

«Вот он! Прильни

губами к устам, —

ведь так ты его

живого встречала!»

Горестно взор

бросила Гудрун

на голову князя

в сгустках крови,

на очи героя,

померкшие ныне,

на жилье души,

мечом рассеченное.

Вскрикнув, грянулась

оземь Гудрун;

косы рассыпались,

вся покраснела,

хлынули слезы

дождем на колени.

Однако эти слезы – не исцеляющие, это слезы бессилия. Они помогают Гудрун выйти из шока, перестать отрицать сам факт гибели Сигурда, но теперь она начинает строить план мести.

В мифе о Бальдре вторая стадия посттравматического стресса описана иначе:

Когда же боги обрели разум, молвила слово Фригг и спросила, кто из асов хочет снискать любовь ее и расположение, и поедет Дорогою в Хель, и постарается разыскать Бальдра, и предложит за него выкуп Хель, чтобы она отпустила Бальдра назад в Асгард. И тот, кого называют Хермод Удалой, сын Одина, вызвался ехать. Вывели тут Слейпнира, коня Одина, вскочил Хермод на того коня и умчался прочь.

Здесь повествование распадается на две линии событий, происходящих одновременно: путешествие Хермода и погребение Бальдра. Путешествие Хермода, с моей точки зрения, относится в большей степени к третьей фазе ПТС и к нему я вернусь позже. Погребение же Бальдра продолжает описание процесса горевания.

Итак, вторая фаза ПТС – это фаза агрессии и вины. Стеничное поведение Фригг является отражением одного из способов пережить травму. Именно Фригг должна, по логике событий, переживать вину (замечу, что вина в данном случае – это агрессия, обращенная на себя). Люди, недавно пережившие потерю близких, часто склонны винить себя в том, что мало сделали для их спасения. Так, одна из моих клиенток, переживая смерть отца – алкоголика, винила себя в том, что не смогла помешать ему пить.

Фригг не предусмотрела, что омела может явиться причиной смерти Бальдра, винит себя в непредусмотрительности, и теперь пытается исправить необратимую ситуацию (из Хель никто никогда не возвращался). Многие знают, как целенаправленная активность в этот период, например, при подготовке к похоронам, помогает пережить боль.

Другой персонаж, переживающий вину – это слепой Хёд, «убийца рукой» (в отличие от «убийцы советом», Локи, которой никакой вины не переживает). Его способ искупить вину – принести себя в жертву. В реальности люди, переживающие посттравматический стресс таким способом, часто становятся алкоголиками или наркоманами. Печальная статистика самоубийств, вызванных смертью близких людей, также иллюстрирует фиксацию на чувстве вины.

Асы же подняли тело Бальдра и перенесли к морю. Хрингхорни звалась ладья Бальдра, что всех кораблей больше. Боги хотели спустить ее в море и зажечь на ней погребальный костер. Но ладья не трогалась с места.

Тогда послали в Страну Великанов за великаншей по имени Хюрроккин. Когда она приехала – верхом на волке, а поводьями ей служили змеи – и соскочила наземь. Один позвал четырех берсерков подержать ее коня, но те не могли его удержать, пока не свалили. Тут Хюрроккин подошла к носу ладьи и сдвинула ее с первого же толчка, так что с катков посыпались искры и вся земля задрожала.

Великаны в скандинавской мифологии – неоднозначные существа, иногда они помогают богам, родословная некоторых богов восходит к великанам. Но в целом великаны воспринимаются как враждебные силы. В тексте подчеркиваются атрибуты агрессии и силы, и само имя Хюррокин («Сморщенная от огня») можно понять как указание на постоянное пребывание в состоянии агрессии. В мифе этот персонаж эмоционально нейтрален по отношению к Бальдру и выполняет функцию кладбищенского работника, закапывающего гроб.

Важно подчеркнуть, что сами асы не могут спустить ладью на воду. Психологически эта вдруг охватившая их слабость означает неспособность «отпустить» Бальдра – это возможно только на фазе исцеления. В обряде захоронения близкие символически «отпускают» покойника, бросая на гроб комья земли, но все же, как правило, кладбищенскую работу выполняют эмоционально нейтральные люди.

Тогда Тор разгневался и схватился за молот. Он разбил бы ей череп, но все боги просили пощадить ее.

Гнев как проявление второй фазы ПТС может быть обращен на себя, на покойника или на третьих лиц, в том числе никак не вовлеченных в ситуацию. По сути, этот гнев обращен на саму ситуацию («Так не должно быть!»), а конкретный предмет, на который он будет обращен, зависит от психологического типа горюющего. Импульсивный экстраверт Тор злится на ни в чем не повинную великаншу. Один из моих клиентов рассказывал мне, что на поминках по отцу он избил неудачно пошутившего родственника.