Текст книги "Занимательная этика"

Когда люди ссорятся. Притча

Один раз Учитель спросил у своих учеников:

– Почему, когда люди ссорятся, они кричат?

– Потому, что теряют спокойствие, – сказал один.

– Но зачем же кричать, если другой человек находится с тобой рядом? – спросил Учитель. – Нельзя с ним говорить тихо? Зачем кричать, если ты рассержен?

Ученики предлагали свои ответы, но ни один из них не устроил Учителя.

В конце концов он объяснил:

– Когда люди недовольны друг другом и ссорятся, их сердца отдаляются.

Для того чтобы покрыть это расстояние и услышать друг друга, им приходится кричать. Чем сильнее они сердятся, тем дальше отдаляются и громче кричат.

– А что происходит, когда люди влюбляются? Они не кричат, напротив, говорят тихо. Потому, что их сердца находятся очень близко, и расстояние между ними совсем маленькое. А когда влюбляются еще сильнее, что происходит? – продолжал Учитель. – Не говорят, а только перешептываются и становятся еще ближе в своей любви.

– В конце даже перешептывание становится им не нужно. Они только смотрят друг на друга и все понимают без слов.

* * *

Изменить Себя. Древняя мудрость

Ученику, который постоянно всех критиковал, Мастер сказал:

– Если ищешь совершенства, стремись изменить Себя, а не других. Проще самому надеть сандалии, чем покрывать ковром всю землю.

* * *

Гвозди в заборе. Притча

Жил-был один вспыльчивый мальчик. Однажды отец дал ему сумку гвоздей и сказал, что каждый раз, когда он вновь выйдет из себя, он должен вбить один гвоздь в забор на заднем дворе.

В первый день мальчик забил в забор 37 гвоздей. В течение последующих двух недель он учился контролировать свой гнев, и количество забитых гвоздей постепенно уменьшалось. Мальчик осознал, что гораздо проще было сдерживать свой дурной нрав, нежели забивать толстые гвозди в забор.

Наконец, наступил тот день, когда мальчик ни разу не вышел из себя. Он с радостью сообщил об этом отцу. Теперь отец приказал сыну каждый день вытаскивать из забора столько гвоздей, сколько раз сыну удалось сдержать свой гнев. Шли дни, и в конце концов мальчик смог сказать отцу, что в заборе больше не осталось ранее забитых гвоздей.

Отец взял сына за руку и повел к забору. Отец сказал: "Ты хорошо потрудился, мой сын, но посмотри на дыры в заборе, которые остались от гвоздей. Забор уже никогда не будет таким как прежде. Когда ты в порыве злости говоришь другим гадкие вещи, твои слова оставляют в их сердце шрамы подобные дырам в заборе. Если воткнуть нож в человека и затем вынуть, нет разницы сколько раз ты попросишь у него прощения. Рана никуда не исчезнет".

Маленький мальчик осознал, насколько большой силой обладали его слова. Он посмотрел на отца и сказал: "Надеюсь, ты простишь меня за те дыры, что я оставил в тебе?"

“Конечно же, я прощаю тебя”, промолвил отец.

* * *

«Гений и злодейство – две вещи несовместные»

(М. А. Врубель. Моцарт и Сальери. Слова А. С. Пушкина)

Как соотносятся гений и злодейство, могут ли гении быть злыми? Вслед за А. С. Пушкиным я утверждаю, что гений и злодейство – «две вещи несовместные». В самом деле, что такое гений? Это творческая, а, значит, созидательная, конструктивная способность. Злодейство же, любое злодейство – это, безусловно, разрушительное, деструктивное деяние. Гений не разрушает, а созидает. Зло не созидает, а разрушает. Не случайно то, что литературные образы-символы зла – гётевский Мефистофель и лермонтовский Демон – несли с собой смерть и разрушение. В частности, Мефистофель погубил Маргариту вместе с ее ребенком, а Демон – Тамару.

Злой гений – нонсенс. Это всё равно как мать, убивающая своего ребенка.

Если гений и злодейство порой и соединяются в одном человеке, то это говорит не об их совместимости, а о раздвоенности данного человека как личности. Такое, к сожалению, иногда бывает…

Нечто подобное пушкинскому утверждению в том или ином виде высказывали самые разные люди, отмеченные печатью таланта или гения. Например, социолог Питирим Сорокин писал: «Третья вещь, которую я познал, заключается в том, что жестокость, ненависть и несправедливость не могут и никогда не сумеют создать ничего вечного ни в интеллектуальном, ни в нравственном, ни в материальном отношении». (Sorokin, Pitirim Aleksandrovich, A long journey; the autobiography of Pitirim A. Sorokin. – New Haven, Conn., College and University Press [1963]; p. 197).

Парафраз пушкинского утверждения прозвучал в устах замечательной русской киноактрисы Ии Савиной: «Мое глубочайшее убеждение, что злой, недобрый человек не может быть хорошим артистом».

Давно известно: если хорошее и плохое совмещаются, смешиваются, то наступает хаос. А в хаосе живое, любое живое погибает. Нас с детства учат различать хорошее и плохое (в том числе добро и зло в моральном смысле), учат не смешивать их, стараться быть хорошими-лучшими и бороться с плохим-дурным в себе. На этом построена жизнь.

Из интернет-переписки с Сергеем Н.

Сергей:

Извините за беспокойство. При прочтении одной из ваших книг у меня возник вопрос, в месте, где вы писали, что Пушкин прав утверждая, что "гений и злодейство вещи несовместны», потому что гений созидательная способность, а зло разрушительное.

Что вы имели в виду? Несовместны, значит, не могут быть в одном человеке? Если есть способность созидать, значит нет способности разрушать?

Пожалуйста ответьте глупому.

Ответ:

Понимаю Вашу иронию. Насчет раздвоенности человека я писал. Такое иногда бывает. Патологическая раздвоенность, расщепленность называется шизофренией. В большинстве же случаев люди достаточно цельны и говорить о том, что в них могут совмещаться гений и злодейство – значит говорить против истины.

А насчет гения как созидательной способности… Нельзя так тупо понимать слово созидание. Всякое строительство предполагает свое «родное» разрушение. Дом нельзя построить, не расчистив площадку. Но одно дело разрушение как момент созидания и другое дело разрушение как нечто уничтожающее созидание, несовместимое с созиданием. В процессах созидания всегда созидание преобладает над разрушением. А разрушение, несовместимое с созиданием, преобладает над созиданием, губит его.

Второе письмо от Сергея:

Извините еще раз.

Просто для меня вызов на дуэль тоже злодейство поскольку подразумевает веру в победу и желание пристрелить. И если под злодеем понимать не того, кто стремится разрушать всё и вся, а просто человека, который не ценит чужие жизни и думает о собственной выгоде или легко поддаётся эмоциям, ненависти. Разве в таком человеке не может появится желание что-то созидать? Созидаемое им не будет гениально?

Ответ:

Тут целый клубок вопросов. Гений – не просто созидательная способность, а высшая творческая способность. Талант – средняя творческая способность. И гением, и талантом наделены не все, а вот способность к созиданию присуща практически всем людям. Да, бывают случаи, когда человек созидающий совершает злой поступок. Еще более редки случаи, когда талантливый совершает зло. А гений… Так это практически невозможно, чтобы он совершал зло. Это противоречит творческой (созидательной) природе гения. Ведь в гении творческая способность выступает в наибольшей степени. Зачем же я буду строить дом и принимать меры против пожара, если одновременно или потом буду его поджигать? Далее, применительно к гению я имею в виду, конечно, не какое-то маленькое зло, а настоящее злодеяние. Гении в истории наперечет, ну сотня, ну тысяча. Много ли Вы знаете гениальных людей, которые совершили бы какое-нибудь крупное злодеяние? Например, можете Вы указать хоть одно какое-нибудь крупное пятно на светлом облике таких гениев, как А. Эйнштейн, П. Чайковский, Рембрандт, Эдисон, Л. Толстой, Д. Менделеев.

Да, есть такие люди, вроде Наполеона, которых считают гениями и одновременно уличают в тяжких преступлениях (У Наполеона было прозвище "людоед"). Признаю, есть неоднозначные случаи. Я уже говорил о раздвоенности некоторых людей. Однако, строить теорию гения, опираясь на эти неоднозначные случаи, это значит строить теорию на зыбком песке.

Теперь о дуэлях. Вы, наверное, намекаете на судьбу Пушкина. Он гений и в то же время участвовал в дуэлях.

Лично для Вас вызов на дуэль – злодейство, а для того времени, когда жил Пушкин, этот вызов на дуэль – вопрос чести и достоинства, равный вопросу о жизни и смерти. Само слово "дуэль" указывает на абсолютное равенство шансов жить или умереть. Отдельные случаи неравной дуэли не отменяют этой истины. Слово "злодейство" подразумевает большей частью наличие злого умысла. Какой злой умысел у человека, вызывающего на дуэль? Желание пристрелить-победить, как Вы пишете? В таком случае этому человеку убить своего обидчика лучше не на дуэли, а исподтишка, так сказать, из-за угла, чтобы самому не быть убитому. Вообще дуэльный аргумент – слишком слабое основание, чтобы опровергать пушкинское "гений и злодейство – две вещи несовместные".

Далее, я думаю, нужно осторожнее обращаться со словом "злодеяние". Этим словом отмечают крупные злые поступки. Если же любые поступки злого характера называть злодеяниями, так у любого гения в жизни можно найти много таких "злодеяний".

Третье письмо от Сергея:

И снова извините. Насколько я понимаю в каждом человеке совмещается и хорошее, и плохое, следовательно, в каждом есть хаос, значит есть и во мне… Вот только что это такое я не знаю.

Ответ:

Вы неправильно меня поняли или просто придерживаетесь такого убеждения. Я не говорил, что в человеке, в каждом человеке совмещается то и другое. Я, напротив, утверждаю, что человек по своей природе (изначально и в сущности) добр, а следовательно, хорошее в нем явно преобладает над плохим. Плохое – не обязательно имеет место в действительности. Оно пребывает, так сказать, в возможности или даже висит над нами как дамоклов меч. Но думать, что плохое в жизни также сильно и могуче, как и хорошее – это, значит, всё время балансировать между добром и злом, между жизнью и смертью… А этого нет!

Четвертое письмо от Сергея:

Я не имел такого в виду. Просто для меня "совмещаться" означает быть в одном человеке.

Может и есть люди, в которых нет ничего плохого, безгрешные, но…

Под «совмещаться» я понимал «сосуществовать». То есть и в случае преобладания хорошего над плохим – они совмещаются в человеке.

Ответ:

Не совмещаются! Разрушение разрушению рознь. Разрушение как момент созидания – это не зло и оно не просто совмещается с созиданием, а органично присуще ему. Разрушение вне созидания, уничтожающее созидание – всегда зло; оно не совмещается с созиданием. Например, диссимиляция – частный случай разрушения. Как момент обмена веществ она необходима, вполне сочетается с ассимиляцией. Диссимиляция же как смерть организма несовместима с его жизнью.

Пятое письмо от Сергея:

Похоже, я вас неправильно понимаю, либо я даже не знаю… Я уже сказал, что под «совмещаются» я понимаю «сосуществовать». Ведь и в хорошем человеке есть плохое, как бы он иначе совершал плохие поступки.

Ответ

Сергей, действительно, нет безгрешных людей. Но это не значит, что отдельные ошибки и проступки хороших (добрых) людей сводят к нулю их хорошесть. Против 1000 плюсов может быть десяток-другой минусов. Разве десяток-другой минусов может сравниться с тысячью плюсов? И можно ли в этом случае говорить о совмещении плохого и хорошего? И на солнце есть пятна. Но от этого оно не перестает светить.

Ваше настойчивое желание увидеть в человеке наряду с хорошим плохое наводит меня на мысль, что Вы, наверное, хотите как-то оправдать себя. Либо Вы уже наделали много плохого, либо готовы совершить много плохого и при этом выглядеть нормальным, порядочным человеком. Не выйдет! Я уже говорил, что чрезвычайно редко бывает, когда творческий человек («гений») одновременно злодей. Или Вы надеетесь на такой редкий случай?

Борис:

Прошу прощения. Мне интересно Ваше мнение в отношении созидания и зла. Как, по-вашему, способно ли зло созидать? И как Вы понимаете – "созидать"? В более глубоком смысле, нежели просто термин.

Ответ

Борис, я, кажется, ответил выше на Ваш вопрос и отдельно, и по совокупности. Но, видимо, требуются еще разъяснения. Зло, безусловно, разрушает, "работает" в направлении разрушения и не просто разрушения, а разрушения жизни! И созидание как добро не просто созидание, а созидание жизни. "Разрушение жизни" и "созидание жизни" – понятия очень сложные, требующие многих знаний, понимания жизни в целом и ее места в общей "жизни" природы.

Конечно, можно на уровне интуиции, чувства, "сердца" правильно оценивать, что такое "созидание жизни", "разрушение жизни", т. е. что такое добро и зло. Но интуиция, чувство, "сердце" могут давать сбои, обманывать и поэтому, повторяю, нужно быть в постоянном поиске-исследовании (что такое добро и что такое зло), нужно, в конечном счете, много, много знать. Нужно знать о жизни вообще, как биологическом феномене, нужно знать о жизни человеческой, значит, нужно знать историю, культуру человечества, как минимум, нужно иметь хороший опыт жизни. Тогда человек будет совершать меньше ошибок в оценке того, что такое добро и зло, что такое созидание жизни и разрушение жизни. Тут Сократ абсолютно прав, утверждая: "Высшая мудрость в том, чтобы различать добро и зло».

* * *

Нужно есть, чтобы жить, а не жить, чтобы есть?

Известно такое высказывание Сократа: нужно есть, чтобы жить, а не жить, чтобы есть. Мое возражение: нет ничего плохого в том, чтобы есть ради того, чтобы есть, и жить отчасти для того, чтобы есть. В этом высказывании Сократа – начало идеализма и холизма[65]65
  Холизм (холос – целое) – концепция, утверждающая примат целого над частями.


[Закрыть]. Получается, целое важнее части; часть однозначно должна подчиняться целому. (Целое – жизнь, часть – питание.). С таким пониманием жизни можно далеко уйти.

Любая часть целого (если это действительно часть, а не ничтожная частичка) «живет» относительно самостоятельной, относительно независимой от целого жизнью и влияет на целое не меньше, чем целое на нее. Если говорить о питании, то совершенно очевидно, что эта «часть» жизни живет своей «жизнью», относительно независимой от жизни вообще. Существует культура питания, существуют радости, изощрения и изыски питания, существует целый мир питания, почти такой же сложный, как и сама жизнь.

Каждая часть жизни равномощна самой жизни, как одно бесконечное множество, являющееся «частью» другого бесконечного множества, равномощно этому другому.

(В тексте: картина Б. М. Кустодиева «Купчиха»).

Много ли человеку нужно?

Диоген Лаэртский о Сократе: "Часто он говаривал, глядя на множество рыночных товаров: Сколько же есть вещей, без которых можно жить!" Или: "Он говорил, что лучше всего ешь тогда, когда не думаешь о закуске, и лучше всего пьешь, когда не ждешь другого питья; чем меньше человеку нужно, тем ближе он к богам"[66]66
  Диоген Лаэртский О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М., 1986. С. 100, 101.


[Закрыть].Если бы эти слова Сократа были произнесены однажды и не были подхвачены-повторены впоследствии многими людьми, то их можно было бы рассматривать лишь как житейские благоглупости. Но они были сказаны со значением и с расчетом на аудиторию. В этих словах не просто начало идеализма, противопоставления духа материи. В них – опасная жизненная философия, философия аскетизма, нищеты, пренебрежения к материальному, природному, естественному. А главное, в них попытка отрицания естественного стремления человека (как живого существа) к большему-лучшему. Живое по определению стремится к расширению, к повышению качества и количества жизни – во всех отношениях! И человек, как часть живой природы, никогда не удовлетворится достигнутым. Он, в сущности, и живет в этих качелях: удовлетворения – неудовлетворения, ограничения – выхода за пределы. Кто перестал стремиться к большему-лучшему – тот остановился в развитии-становлении, стал стариком по духу и, более того, живым мертвецом.

Вот почему я рассматриваю эти высказывания Сократа не просто как ошибочные, а как недомыслие. Платон развил эти начатки идеализма, а философы-неоплатоники и последующие христианские проповедники довели его до крайности (в виде института монашества, практики аскетизма, попыток остановить прогресс знания, материальной культуры и т. д., и т. п.).

Подобные благоглупости можно время от времени слышать из уст людей, по-своему неглупых. Так, в рубрике «Полное собрание откровений Радио России» прозвучала такая сентенция артистки Фаины Раневской: «Мое богатство очевидно в том, что мне оно не нужно». Или: «Любая еда существует, чтобы не чувствовать голода» (Андрей Крылов. Телепередача «Непутевые заметки»).

(В тексте: картина Б. М. Кустодиева «Ярмарка»).

Человеку нужен весь мир

А. П. Чехов:

«Принято говорить, что человеку нужно только три аршина земли. Но ведь три аршина нужны трупу, а не человеку. И говорят также теперь, что если наша интеллигенция имеет тяготение к земле и стремится в усадьбы, то это хорошо. Но ведь эти усадьбы те же три аршина земли. Уходить из города, от борьбы, от житейского шума, уходить и прятаться у себя в усадьбе – это не жизнь, это эгоизм, лень, это своего рода монашество, но монашество без подвига. Человеку нужно не три аршина земли, не усадьба, а весь земной шар, вся природа, где на просторе он мог бы проявить свои свойства и особенности своего свободного духа». (“Крыжовник”)

Адольфо Дригани писал о необходимом минимуме жизненного пространства. А вот А. П. Чехов в рассказе “Крыжовник” указал на другой полюс меры, на максимум того, что человеку нужно: «Человеку нужно не три аршина земли, не усадьба, а весь земной шар, вся природа, где на просторе он мог бы проявить свои свойства и особенности своего свободного духа» (выделено мной. – Л. Б.).

* * *

Буриданов осел

На философском факультете Сорбонны лекции читал именно ректор, и звали его Жан Буридан. Он был известен тем, что предложил оригинальное решение парадокса «Лжец». Но что или кто навеки прославил ректора Жана, так это его философский осел. По слухам, Буридан, рассуждая на лекциях о свободе воли, из года в год рисовал перед нерадивыми студентами следующую красочную картину – представьте, стоит осел на совершенно одинаковом расстоянии между двумя охапками пышного сена. И что ему делать?

И та, и другая охапка одинаково притягательна и вкусна, и наш бедный ослик должен тихо скончаться от голода, так и не решив, какое же сено ему выбрать!

«Однако где вы видели, чтобы ослы в таких ситуациях умирали?» – спрашивал у слушателей Буридан. Если бы это было так, то, вероятно, вся Азия была бы завалена ослиными трупами. Ослы же совершенно спокойно гуляют по Азии между охапками сена или между двумя одинаковыми лугами и с аппетитом жуют и то, и другое.

Значит, делает вывод Буридан, поведение животного, а уж тем более человека не определяется внешними обстоятельствами, и раз философские ослы не умирают, значит, свобода воли существует! Ура!

Можно предположить, что слушателям так понравился или наоборот так надоел этот пример с ослом, что они навеки вечные связали его с Буриданом и обозвали осла по латыни Буридановым – получилось: "Asinus Buridani inter duo prata" – Буриданов осел между двух лугов.

Но вот что удивительно! В работах самого Буридана его знаменитый Осел не обнаруживается. Получается, что Буриданов Осел – не Буриданов Осел! Тогда чей же он?

А вот чей – ситуация выбора при двух одинаковых возможностях встречается уже у древних философов, а непосредственно перед Буриданом почти о том же рассказал Данте в своей великой "Божественной комедии":

 
Меж двух равно манящих яств, свободный
В их выборе к зубам бы не поднес
Ни одного и умер бы голодный…
 
 
Так агнец медлил бы меж двух угроз
Прожорливых волков, равно страшимый;
Так медлил бы меж двух оленей пес.
 
 
И то, что я молчал, равно томимый
Сомненьями, счесть ни добром, ни злом
Нельзя, раз этот путь необходимый"[67]67
  Материал взят из Интернета: http://psi.lib.ru//filosof/bosel.htm


[Закрыть].
 

–

Согласно учению французского философа XIV века Жана Буридана, человек действует соответственно тому, как судит его разум. Если разум решит, что преподносящееся ему благо есть благо совершенное и всестороннее, то воля устремляется к нему.

Из этого следует, что если разум признает одно благо высшим, а другое – низшим, то воля, при прочих равных, устремится к высшему. Когда же разум признает то и другое блага равноценными, то воля совсем не может действовать. В качестве иллюстрации своего учения Буридан приводил осла, стоящего между двух одинаково привлекательных охапок сена, но не способного выбрать одну из них. Поэтому Буридановым ослом называют человека нерешительного, колеблющегося в выборе между двумя равноценными желаниями. В дошедших до нас сочинениях философа эти размышления не сохранились, поэтому доподлинно неизвестно, правда это или вымысел, хотя пословица, звучащая на латыни «Asinus Buridani inter duo prata» («Буриданов осел между двух лугов»), существует[68]68
  Материал взят из Интернета: http://www.koryazhma.ru/usefull/know/ doc.asp?doc_id=86


[Закрыть].

–

В. А. Абчук о важности уравновешенного подхода к сознательному и волевому аспектам свободного выбора:

“…Жан Буридан сочинил забавную притчу об осле, который подох с голода, так как не смог выбрать одну из двух одинаковых охапок сена, оставленных ему хозяином. Печальная история буриданова осла – лучшая иллюстрация того, что может приключиться, если у принимающего решение отсутствует воля. В этом свете становится понятным странный на первый взгляд афоризм "Лучше одно плохое решение, чем два хороших"…

Необходимость и важность волевого начала решения несомненна. Но руководителя-"волевика" подстерегает другая опасность, не менее страшная, чем та, что погубила бедного осла, – опасность свести решение исключительно к волевому акту, лишить свой выбор мудрой обоснованности. Подобного рода действия имеют даже специальное научное название – "волюнтаризм"…

Итак, в слове "решил", наряду с академическим "представляется возможным", должны четко прослушиваться и металлические нотки "быть по сему". Все дело в правильной пропорции "академизма" и "металла". Каким же должно быть это важное соотношение? Пополам? Один к двум?.. Ответа на этот вопрос вы не найдете ни в одном учебнике – для каждого решения пропорция должна быть своя. Впрочем, некую общую закономерность можно все же уяснить, "Семь раз отмерь, один отрежь" (7:1), не наоборот. Расчетному началу решения, "отмерить", отдается явное предпочтение”[69]69
  Абчук В. А. Теория риска в морской практике. Л., 1983. С. 7–9.


[Закрыть].

* * *