Текст книги "Наша первая революция. Часть I"

(6 ноября[225]225
  Резолюцию о введении революционным путем 8-часового рабочего дня Петербургский Совет Рабочих Депутатов принял 29 октября 1905 г. по предложению Л. Д. Троцкого.


[Закрыть])

"Совет Рабочих депутатов констатирует, что энергичная борьба петербургских рабочих за немедленное введение 8-часового рабочего дня неопровержимо доказала, до какой степени это сокращение рабочего времени является жгучей потребностью рабочего класса, за которую он готов бороться до крайней степени.

Признавая в то же время, что для осуществления этой меры безусловно необходима широкая массовая организация петербургских и вообще российских рабочих в политические и профессиональные союзы, Совет Рабочих Депутатов настойчиво рекомендует петербургским рабочим приложить все усилия к скорейшему созданию союзов и всероссийских съездов, которые смогут выработать практический способ для осуществления 8-часового рабочего дня. Вместе с тем Совет Рабочих Депутатов рекомендует немедленно и дружно добиваться возможного сокращения рабочего времени, стремясь к скорейшему завоеванию организованным пролетариатом 8-часового рабочего дня".

«Новая Жизнь» N 7, 8 ноября 1905 г.

Революция развивает свое содержание с неутомимой энергией. Она захватила колоссальную массу и выработала могучую инерцию движения. Она даже не нуждается в заклинаниях, которые вызвали бы ее. Она игнорирует заклинания, которые пытаются ее остановить. Она действует со стихийной мудростью и стихийной жестокостью самой природы. Когда ей нужно достигнуть какого-нибудь результата, она делает десятки и сотни опытов; ряд частных поражений и неудач она превращает в ступени своей победы.

Январская стачка в Петербурге послужила вступлением к девятимесячному периоду стачечной мобилизации пролетарских сил. Революция нащупывала поле своих действий и вызывала десятки, сотни, тысячи разрозненных стачек. Итог этой работе подвела историческая стачка в октябре.

На этом этапе революция вплотную уперлась в вопрос: на чьей стороне армия? И она занялась практическим решением этого вопроса. Кронштадтское восстание, восстание в Севастополе.[226]226
  Тотчас же после манифеста 17 октября по всей России прокатилась волна правительственных репрессий. В ответ на вызов реакции снова зашевелился флот. Волнения начались в Кронштадте (восстание 26 – 27 октября 1905 г., быстро подавленное), затем перебросились в Севастополь. В Севастополе во время беспорядков, связанных с октябрьской забастовкой, было убито и ранено несколько десятков человек; похороны погибших превратились в грандиозную демонстрацию, в которой приняло участие до двадцати тысяч человек. Среди матросов начались волнения. 11 ноября состоялся митинг, на котором участвовало несколько тысяч матросов. Для разгона митинга была прислана рота Брестского полка, и приехал контр-адмирал Писаревский. При попытке разогнать митинг, Писаревский был ранен, а подполковник Брестского полка Штейн убит. После этих событий матросы, разоружив офицеров, заперлись в казармах. 12 ноября матросами был выставлен ряд требований: об освобождении всех политических заключенных матросов и солдат и предании их гласному суду, о вежливом обращении с нижними чинами, об улучшении экономических условий, о созыве Учредительного Собрания, 8-ми часовом рабочем дне и т. д. В тот же день состоялся еще один митинг, на котором к матросам присоединились рабочие порта. Участники митинга двинулись к казармам Брестского полка, который вышел на улицу и присоединился к манифестации. Оттуда манифестация направилась к Белостоцким казармам. Часть белостокцев также примкнула к манифестации, окончившейся поздно вечером. Ввиду сложившейся обстановки командующий гарнизоном адмирал Чухнин дал согласие на общее собрание всех частей севастопольских войск. Матросы назначили комиссию (под председательством соц. – демократа), которая руководила разоружением офицеров и собирала запасы боевого снаряжения. 13 – 14 восстание продолжало разрастаться; к восставшим присоединилось еще несколько воинских частей. Тем временем в Севастополь начали прибывать войска для усмирения восстания. Революционные матросы пригласили к себе в руководители популярного среди моряков отставного лейтенанта Шмидта, незадолго до того освобожденного из-под ареста. Утром 15 ноября на крейсере «Очакове», где находился Шмидт, были подняты красный и адмиральский флаги и дан сигнал: «Командую флотом. Шмидт». Царю была послана телеграмма: «Славный Черноморский флот, свято храня верность своему народу, требует от вас, государь, немедленного созыва Учредительного Собрания и перестает повиноваться вашим министрам. Командующий флотом гражданин Шмидт».
  Крепость Севастополь была объявлена на военном положении, а город на осадном. Под красным флагом было 11 судов. Войска все прибывали, и командующим гарнизоном, вместо нерешительного Чухнина, был назначен опытный усмиритель, корпусный командир Меллер-Закомельский.
  15-го, в 3 часа дня, между восставшими судами и эскадрой завязался бой, окончившийся через несколько часов полной победой эскадры. Дольше всего держались в казармах восставшие части гарнизона, но и они были разбиты. Всего, как сообщают газеты, было убито больше двухсот человек, а арестовано не менее двух тысяч. Пытавшийся бежать лейтенант Шмидт был арестован. 6 марта 1906 года, по приговору военно-морского суда, Шмидт и его главные помощники – Частник, Гладков и Антоненко – были расстреляны на острове Березань. Остальные участники восстания двумя судами (гражданским и военным) были приговорены к различным срокам каторги и тюрьмы.


[Закрыть] Оба восстания раздавлены. Но революция продолжает свою перекличку по армии. Из Варшавы телеграфируют заграничным газетам о мятеже литовского полка. Под Варшавой, в Рембертове, волнуются артиллеристы. В Волковышках и в Остроленце бунтуют драгуны. В Воронеже восстает под красным знаменем дисциплинарный батальон. Наконец, в Киеве знамя восстания поднимают саперы.

Разрозненные вспышки подавлены. У «мятежников» отнято оружие, судебно-полевая власть ведет розыски зачинщиков, военным пленникам царизма грозит расстрел. Все это – работа палача, автоматически опускающего кровавую секиру. Нельзя предвидеть, сколько героических голов еще отхватит палач. Но ясно одно: разрозненные военные восстания, единовременно в разных местах, дали ответ на поставленный революцией вопрос: армия не на стороне царизма, она на стороне народа.

Правда, военные восстания до сих пор терпят поражения. Генерал-лейтенант Меллер-Закомельский[227]227
  Меллер-Закомельский – генерал. В конце 1905 г. командовал карательной экспедицией против бастующих рабочих Сибирской железной дороги, причем проявил необыкновенную жестокость. В октябре 1906 г. был назначен генералом-губернатором в Прибалтийский край, нуждавшийся, по мнению правительства, в «успокоении». Он же был начальником карательной экспедиции, отправленной Николаем II в ноябре 1905 г. для подавления восстания Черноморского флота.


[Закрыть] телеграфирует из Севастополя, что «мятежники в военных действиях выказали полное малодушие и неумелость». Бравый севастопольский полководец забывает, что военные «мятежники» могли проявить в восстании лишь ту «умелость», какую они приобрели в самодержавной казарме. За «неумелость» восстания прежде всего ответственны гг. Чухнины и Закомельские… Что касается «малодушия»… – не показалось ли генерал-лейтенанту малодушием то неизменное революционное великодушие, которое останавливается пред бойней, когда сомневается в исходе? Не генералам Порт-Артура и Мукдена бросать героической революции обвинение в малодушии! Но пусть они успокоятся и насчет «неумелости». Школа восстания, через которую революция проводит армию, даст ей несравненно высшую боевую подготовку, чем отупляющая и развращающая казарма.

Царизм восстановил против себя весь народ и зверски столкнул его с армией. Он нанес народу страшные раны, но восстановил против себя громадную часть армии. И тем не менее он сопротивляется. Он делает страшные усилия, чтобы поскорее довести дело до последней решающей схватки.

Разрозненные стачки подготовили всероссийское выступление пролетариата. Аграрные волнения объединяют и организуют крестьянство. Военные «мятежи» дают единство революционного настроения армии. Единство революционной задачи обеспечивает единство грядущего выступления.

Сомнений нет: мы накануне решающих событий.

«Начало» N 8, 23 (6) ноября 1905 г.

(12 ноября[228]228
  Заседание Совета Рабочих Депутатов 12 ноября было целиком посвящено вопросу о 8-часовом рабочем дне. Прения продолжались 4 часа. Семяниковский и Александровский заводы, первые осуществившие у себя 8-часовой рабочий день революционным путем, настаивали на продолжении борьбы. Их поддержали экономически отсталые производства: текстильное, стеклянное, табачное. С горячим боевым призывом бороться до конца выступила депутатка от фабрики Максвеля.
  Однако, большинство ораторов, и в том числе депутаты-путиловцы, правильно указывало, что Петербургский пролетариат не в силах вести один борьбу на два фронта: против самодержавия и против капитала. Принимая во внимание участившиеся локауты, выбрасывающие на улицу десятки тысяч рабочих, Совет решает временно приостановить повсеместное введение 8-часового рабочего дня.


[Закрыть])

Решение Совета Рабочих Депутатов ввести 8-часовый рабочий день революционным путем встретило упорное сопротивление объединенных капиталистов.

Правительство гр. Витте, которое стремится сломить силу пролетариата, стало на защиту капитала и этим самым превратило вопрос о 8-часовом рабочем дне в Петербурге в вопрос общегосударственный.

А это приводит к тому, что петербургские рабочие отдельно от рабочих всей страны не могут сейчас осуществить постановление Совета Рабочих Депутатов.

Посему Совет Рабочих Депутатов считает необходимым временно приостановить немедленное повсеместное проведение революционным путем 8-часового рабочего дня.

К этому Совет прибавляет: что завоевано – то должно отстаиваться и впредь; где возможны, по мнению отдельных заводов, дальнейшие завоевания, там они должны быть взяты; борьба отдельных заводов, если они сочтут нужным ее продолжать, встретит, разумеется, материальную и моральную поддержку других заводов. Что же касается повсеместного введения 8-часового рабочего дня, то оно остается задачей нашей борьбы.

В целях разрешения этой задачи необходима всероссийская организация пролетариата.

Совет Рабочих Депутатов считает необходимым наряду с повсеместной агитационной и организационной работой использовать, между прочим, предстоящий в Москве съезд рабочих организаций для того, чтобы придать борьбе за 8-часовой рабочий день всероссийский характер.

«Новая Жизнь» N 13, 15 ноября 1905 г.

(14 ноября)

"Граждане! Более ста тысяч рабочих выброшены на мостовую в Петербурге и других городах.

Самодержавное правительство объявило войну революционному пролетариату. Реакционная буржуазия соединяется с самодержавием, намереваясь голодом заставить рабочих смириться и расстроить борьбу за свободу.

Совет Рабочих Депутатов заявляет, что этот невиданный еще расчет массы рабочих есть провокация со стороны правительства. Правительство хочет вызвать пролетариат Петербурга на одиночные вспышки; правительство хочет воспользоваться тем, что рабочие других городов еще не достаточно тесно сплотились с петербургскими, и разбить тех и других по одиночке.

Совет Рабочих Депутатов заявляет, что дело свободы в опасности. Но рабочие не поддадутся на эту провокацию правительства. Рабочие не примут сражения в тех невыгодных условиях, в которых хочет навязать им сражение правительство. Мы должны приложить и приложим все усилия, чтобы объединить всю борьбу и всероссийского пролетариата, и революционного крестьянства, и армии, и флота, которые геройски подымаются уже за свободу.

Ввиду этого Совет Рабочих Депутатов постановляет:

1) Все закрытые заводы должны быть немедленно открыты, и все рассчитанные товарищи приняты обратно на свои места. Все слои народа, не на словах, а на деле дорожащие свободой, приглашаются поддержать это требование.

2) Для поддержания этого требования Совет Рабочих Депутатов считает необходимым обратиться к солидарности всего российского пролетариата и в случае отказа в выполнении требования, призвать его ко всеобщей политической забастовке и другим видам решительной борьбы.

3) В целях подготовки этого выступления Советом Рабочих Депутатов поручено Исполнительному Комитету немедленно путем посылки делегатов и другими способами войти в сношение с рабочими других городов, с железнодорожным, почтово-телеграфным, крестьянским и другими союзами, а также с армией и флотом.

4) По выполнении этой предварительной работы Исполнительный Комитет созывает экстренное собрание Совета Рабочих Депутатов для постановления окончательного решения по поводу забастовки.

5) Петербургский пролетариат предлагает всем рабочим и всем слоям общества и народа всеми средствами, материальными, нравственными и политическими, поддержать рассчитанных рабочих.

«Новая Жизнь» N 13, 15 ноября 1905 г.

"Совет Рабочих Депутатов, от имени петербургского пролетариата, шлет горячий привет севастопольским солдатам и матросам, решившимся, следуя славному примеру потемкинцев, стать на борьбу за свободу в братском союзе с рабочими.

Да будут севастопольские события примером для солдат всей России, как забастовка петербургских рабочих в защиту кронштадтских матросов – примером для рабочих всей России. Тогда союз революционного пролетариата и революционного войска положит конец всем остаткам самодержавия и водворит на развалинах его свободный демократический строй{51}51
  Телеграмма эта не была доставлена.


[Закрыть].

«Новая Жизнь» N 14, 16 ноября 1905 г.

Совет Рабочих Депутатов отвечает солдатам:

Братья-солдаты армии и флота!

Вы часто обращаетесь к нам, Совету Рабочих Депутатов, за советом и поддержкой. Когда арестовали солдат Преображенского полка, вы обратились к нам за помощью. Когда арестовали учеников военно-электротехнической школы, вы обратились к нам за поддержкой. Когда флотские экипажи высылались под конвоем из Петербурга в Кронштадт, они искали у нас защиты.

Целый ряд полков посылает к нам своих депутатов.

Братья-солдаты, вы правы. У вас нет другой защиты, кроме рабочего народа. Если за вас не вступятся рабочие – вам нет спасения. Проклятая казарма задушит вас.

Рабочие всегда за честных солдат. В Кронштадте и Севастополе рабочие боролись и умирали вместе с матросами. Правительство назначило военно-полевой суд над матросами и солдатами в Кронштадте, тотчас же петербургские рабочие повсеместно прекратили работу.

Они согласны голодать, но не согласны молча глядеть, как истязают солдата.

Мы, Совет Рабочих Депутатов, говорим вам, солдаты, от имени всех петербургских рабочих.

Ваше горе – наше горе, ваши нужды – наши нужды, ваша борьба – наша борьба. Наша победа будет вашей победой. Одни и те же цепи сковывают нас. Только дружные усилия народа и армии разорвут эти цепи.

Как освободить преображенцев? Как спасти кронштадтцев и севастопольцев?

Для этого нужно очистить страну от царских тюрем и военных судов. Отдельным ударом нам не освободить преображенцев и не спасти севастопольцев и кронштадтцев. Нужно общим могучим натиском смести с лица нашей родины произвол и самовластие.

Кто может сделать это великое дело?

Только рабочий народ вместе с братскими войсками.

Братья-солдаты! Пробуждайтесь! Подымайтесь! Идите к нам! Честные и смелые солдаты, соединяйтесь в союзы!

Будите спящих! Тащите отставших! Сговаривайтесь с рабочими! Связывайтесь с Советом Рабочих Депутатов!

Вперед, за правду, за народ, за свободу, за жен и детей наших!

Братскую руку протягивает вам Совет Рабочих Депутатов.

«Известия СРД» N 8.

Петербургский дворник просыпается от полицейского кошмара. 13 ноября в Соляном городке собралось 2.500 дворников для обсуждения своих нужд. Дворники не хотят более служить орудиями полицейского насилия. Они предъявили свои требования и ждут ответа.

Дворникам предложено было подписаться под благодарственным адресом по поводу 17 октября. Они отказались. Свобода дарована, – но еще «не доказана». Самые скромные человеческие требования, предъявленные дворниками, не удовлетворены. С чего же тут радоваться и благодарить? И петербургские дворники поняли это и отказались «припадать к стопам».

На совести петербургских дворников много грехов и преступлений. По приказу полиции они не раз и не два избивали честных рабочих и студентов. Избивая борцов за свободу, дворники закабаливали самих себя полиции. Полиция насильничала над ними, а население возненавидело их.

Но настал час всеобщего пробуждения, – и петербургский дворник раскрывает глаза.

Доброго утра, петербургский дворник!

«Русская газета»[231]231
  «Русская Газета» была вначале, под редакцией Дучинского, политически совершенно бесцветной. В 1905 г. газета начинает быстро леветь и к 15 ноября 1905 г. переходит в руки социал-демократии. Ближайшее участие Троцкого и Парвуса дает «Русской Газете» уже ярко выраженную революционную окраску.
  В дни революционного подъема тираж газеты превышал 100 тысяч экземпляров.


[Закрыть] N 388, 15 ноября 1905 года.

Для рабочих свободное слово – то же, что хлеб и воздух. Для правительства свободное слово – нож острый. Свободное, открытое, смелое слово, как солнце, освещает землю; честные души радуются солнцу, а подлость боится света и, озираясь, ищет потемок.

Самодержавное правительство всегда душило свободную мысль и свободную речь. Когда существовало крепостное право, никто не смел писать о суровой мужицкой судьбе, о бесстыдных жестокостях помещиков-дворян. Потом крепостное рабство было уничтожено (наполовину!) – на его месте оказалось рабство наемное. Правительство в течение долгого ряда лет запрещало газетам касаться положения рабочих, их нужд, их кровных интересов, их борьбы. Нельзя было даже заикнуться о стачках, о рабочих союзах. Когда социал-демократия хотела обличить какие-нибудь насилия фабриканта или полиции, ей приходилось это делать нелегально, т.-е. незаконно, в тайной типографии. Полиция накрывала такие типографии десятками, отбирала шрифт, а самих наборщиков подвергала зверской каре. Сколько их погибло по тюрьмам и в ссылке! Славная память мученикам свободного слова! Со страшными муками рождались свободная рабочая мысль и свободная речь. Но рабочие не щадили своих сил.

Прошло много лет беспощадной борьбы за свободу. Наконец, в октябре 1905 г. рабочий класс могучим ударом вырвал у царского правительства свободу для себя и для всего народа. Правительство было вынуждено обещать в манифесте 17 октября свободу слова. Правда, гр. Витте хотел было сохранить цензуру, но союз наборщиков объявил, что не станет набирать такие книги и газеты, которые будут просмотрены цензором. Издатели согласились с требованием рабочих, – и проклятая цензура была таким образом убита.

Немедленно же стали появляться социал-демократические рабочие газеты: возникла «Новая Жизнь», еще раньше присоединилась к социал-демократам «Русская Газета», потом появилось «Начало». Раздалось, наконец, в рабской России настоящее смелое, открытое слово! Социал-демократические газеты объявили войну не на жизнь, а на смерть всякому гнету и всякой лжи. Все палачи затрепетали, и все хищники оскалили клыки, заслышав могучее, свободное слово. Правительство немедленно же показало, что обозначают обещанные манифестом свободы. Оно конфисковало (т.-е. насильнически отняло) программу российской социал-демократической рабочей партии, а также по одному номеру «Русской Газеты», «Новой Жизни» и «Начала». Сверх того, оно привлекло редакторов «Новой Жизни» и «Начала» к судебному следствию по 129 статье, т.-е. за призыв к ниспровержению существующего строя. Кто же будет судить эти социал-демократические газеты? Старые судьи, т.-е. те самые чиновники, с которыми мы ведем беспощадную борьбу. Правительство хочет снова посадить свободное социал-демократическое слово за тюремную решетку.

Но этому не бывать!

Рабочие своим мужеством и энергией завоевали для России свободное слово и они же покажут, что не позволят грязной руке прикоснуться к свободному слову!

Сознательные рабочие, вперед. Разъясняйте на собраниях и митингах, что старый режим решил во что бы то ни стало раздавить, уничтожить, стереть с лица земли рабочие газеты.

Товарищи-рабочие! Социал-демократическая печать, это – ваша печать! Она защищает ваши нужды и раскрывает перед вами козни ваших врагов. Теперь социал-демократической печати грозит опасность. Палач заносит над ней руку. Будьте готовы, товарищи, по первому сигналу подняться на защиту рабочей печати.

Долой цензуру! Долой чиновничьи суды! Долой полицейские насилия!

Да здравствует свободное слово!

«Русская газета» N 399, 27 ноября 1905 г.

(27 ноября[232]232
  26 ноября, по приказу министра внутренних дел, в помещении Исполнительного Комитета на Торговой улице был арестован председатель Совета Рабочих Депутатов Хрусталев-Носарь. Арестованный вместе с ним Чернов, случайно находившийся тут же, был через несколько часов освобожден. Вечером того же дня на заседании Исполнительного Комитета, состоявшемся в квартире присяжного поверенного Н. Д. Соколова под председательством т. Сверчкова, рассматривался вопрос о происшедшем аресте, о дальнейшей тактике Совета и о кандидатуре в председатели.
  После долгих прений была единогласно отвергнута мысль об объявлении в знак протеста всеобщей забастовки и принята резолюция, предложенная т. Троцким.
  Тогда же было решено организовать на следующий день рабочие митинги, на которых предложить рабочим самим выдвинуть кандидатуры на место председателя Совета.


[Закрыть])

26 ноября царским правительством взят в плен председатель Совета Рабочих Депутатов.[233]233
  Хрусталев-Носарь (подробную характеристику см. в приложении) – юрист по образованию, некоторое время работал адвокатом на юге России. В июле 1905 года образовал рабочую группу «Союза Освобождения» (из которого впоследствии развилась партия к.-д.); 14 октября 1905 года, на втором заседании Петербургского Совета, был, по предложению социал-демократов, избран председателем Совета, как беспартийный. Однако, в первые же дни работы Совета, оставаясь формально председателем, был фактически отстранен социал-демократией от политического руководства делами. Ввиду роста влияния социал-демократии в Совете и рабочих массах Хрусталев присоединился к социал-демократам (меньшевикам). Полиция, переоценивая роль Хрусталева-Носаря, как руководителя петербургского рабочего движения, решила арестовать его еще в начале деятельности Совета, но отложила свое намерение по просьбе директора одного металлургического общества, Белова, который указывал на то, что Хрусталев-Носарь сдерживает страсти. Лишь 26 ноября полиция осуществляет свое намерение и арестовывает Хрусталева-Носаря.
  На дознании Хрусталев-Носарь, между прочим, показывал (стр. 51 обвинительного акта), что «Совет стоял за ограждение интересов рабочего населения и твердо стоял на правовой почве, проведенной в жизнь манифестом 17 октября».
  В июне 1906 года он уже называет свои показания «нервной развинченностью». Приговоренный к ссылке, он вскоре бежит за границу. В 1907 г. его приглашают на Лондонский съезд, где он пытается играть видную роль, но терпит неудачу и отправляется в Париж. В Париже, после провалившейся попытки организовать синдикалистскую группу, Хрусталев увлекается богоискательством и читает рефераты на темы о религиозном характере русского народа. Потерпев и на этом новом поприще неудачу, он бросается в спекуляцию: получает деньги по фальшивым векселям, заключает займы под несуществующие ценности и т. д. Вначале это проходит для него безнаказанно, так как многие лица, знавшие о его проделках, считали необходимым, из сочувствия к русской революции, оградить его имя от скандала. Однако, в 1913 г. Хрусталев-Носарь привлекается к суду собственным товарищем по обвинению в краже. С этого момента Хрусталев опускается все ниже и ниже.
  С началом войны Хрусталев-Носарь становится ура-патриотом. При содействии французских министров он получает 2 сентября 1915 г. паспорт, в котором значится: «направляется в Петроград на предмет представления судебным властям». Однако, жандармский офицер не допустил Хрусталева представиться властям в Петрограде, арестовав его на станции Торнео и под конвоем отправив в тюрьму. Через год петроградский окружной суд приговорил его за побег из ссылки к 3 годам каторжных работ. Революция 1917 года освободила его из дома предварительного заключения. Он приезжает в Петроград и принимает участие в организации выборов в Петроградский Совет, надеясь, что рабочие Петрограда, вспомнив его работу в 1905 г., поставят его на видное место. Встреченный холодно рабочими он уезжает на родину, в Переяславль. Летом 1917 года он пытается организовать «переяславскую республику Хрусталева-Носаря». В 1918 году, под крылышком скоропадчины, Хрусталев выпускает книгу, в которой он обливает грязью деятелей революции и, прежде всего, большевиков. Но он не удовлетворяется одной литературной деятельностью: он становится начальником гайдамацкой полиции и посылает провокаторов и шпионов в местную организацию (большевиков). Узнав о сроке восстания, он вызывает гайдамацкую конницу для его подавления. После прихода Советской власти в Переяславль Хрусталев делает безуспешную попытку проникнуть в советские органы. В то же время он завязывает сношения с петлюровцами и оставшимися гетмановцами, снова принимается за спекуляцию, пьянствует и т. д. В 1918 г. он был расстрелян, как спекулянт и контрреволюционер.


[Закрыть]

Совет Рабочих Депутатов временно избирает нового председателя и продолжает готовиться к вооруженному восстанию.

«Новая Жизнь» N 26, 30 ноября 1905 г.

Царское правительство захватило в плен Хрусталева. Но правительство знало, что за Хрусталевым стоит Совет Рабочих Депутатов, за Советом – петербургский пролетариат.

Что хотело сказать правительство своим набегом на Хрусталева? У Хрусталева не было других «преступлений», кроме его славной деятельности в Совете Депутатов. Все, что делал Хрусталев, он делал не только с согласия, но по прямому поручению Совета. Если Хрусталев преступник – то скопищем преступников является весь Совет. Раз правительство арестовало Хрусталева, оно должно арестовать весь Совет.

Деятельность Совета Рабочих Депутатов не прекратилась с арестом Хрусталева. Совет продолжает свою непримиримую борьбу с полицейским правительством. Он организует рабочих и готовит их к бою. Эту священную работу он ведет открыто. Открыто вел свою работу в наших рядах товарищ Хрусталев. Правительство осмелилось захватить Хрусталева. Пусть же оно не теряет времени и захватит весь Совет Рабочих Депутатов!

Вы делаете первый дерзкий шаг! – Вы не решаетесь сделать второго!

Или вы решитесь?

Дурново разослал своим провинциальным сатрапам секретный призыв – произвести подсчет всем главарям пролетарской и крестьянской смуты. Черная правительственная сотня тешит себя кровавой мечтою: в счастливую минуту закинуть удавную петлю и оторвать голову русской революции.

Г. Дурново рассылает свой заговорщический циркуляр, – и сам сомневается, посмеет ли он привести свои планы в исполнение.

За Хрусталевым – Совет Рабочих Депутатов. За Советом – пролетариат. За каждым «зачинщиком» стоит организация. За организациями – революционный народ.

Дерзайте! Распустите все рабочие союзы! Разгоните клубы! Закройте революционную печать!

Не останавливайтесь на половине пути! Идите до конца! Сперва арестуйте всех зачинщиков, затем раздавите все организации и, наконец, задушите народ!

Дерзайте, палачи! Революция спокойно ждет вашей последней атаки.

«Русская Газета» N 494, 2 декабря 1905 г.

3. Политические отклики

Русская биржа торопится доставить графу Витте утешение после жестокого удара,[234]234
  Здесь имеется в виду «Ответ» Совета Рабочих Депутатов на обращение графа Витте к «братцам рабочим» от 3 ноября 1905 г. (См. прим. 270).


[Закрыть] нанесенного ему петербургским пролетариатом. Целый ряд биржевых комитетов выражает премьеру сочувствие из глубины кубышек и несгораемых касс.

«Биржевые Ведомости» делают отсюда тот вывод, что «города, – т.-е. то, что теперь в огромном большинстве русских городов составляет руководящую часть населения и владеет фактическою силою в промышленности и местном управлении, – будут на стороне министерства графа Витте. Только в очень больших городах, где пролетариат организован, и процент неслужилого, непромышленного и неторгового элемента велик, – там можно ждать отступлений (sic!) в ту или другую сторону от общего отношения городского населения к манифесту 17 октября и, в частности, к министерству графа Витте».

Либеральная газета биржевой улицы видит залог прочности положения г. Витте в неорганизованности пролетариата. Тут, по крайней мере, верно то, что успехи гр. Витте и успехи пролетариата взаимно исключают друг друга. Мы в этом не сомневались и с удовольствием записываем, что газетка, состоящая в услужении у автора телеграммы к «братцам-рабочим», соглашается с нами. Но мы выражаем уверенность, что пролетариат, уже не раз доставлявший сюрпризы либеральным ротозеям своей организованностью и боевой готовностью, вмешается в трогательные объяснения правительства, вышедшего из биржи, и биржи, стремящейся стать правительством, – и оборвет их на самом интересном месте.

В то время как либеральные лидеры приучают на московском съезде свою партию к мысли о слиянии с правительственной реакцией, «Гражданин» пытается приучить монархическую реакцию к мысли о слиянии с либеральной партией.

«Все бывшие либералы, – доказывает „Гражданин“, – ввиду продолжения агитации со стороны революционеров, сами того не замечая, перешли в охранители положения, дарованного последним манифестом, и теперь можно с уверенностью сказать, что громадное большинство нашей интеллигенции представляет собою консервативный элемент в государстве».

С другой стороны, монархистам нет нужды быть plus royaliste que le roi meme, большими монархистами, чем сам монарх. «Гражданин» выражает, поэтому, уверенность, что монархисты

«ныне должны для блага России и общего успокоения перейти в разряд охранителей нового порядка, слившись, таким образом, в одну политическую партию с бывшими либералами, ныне волею судеб попавшими в охранители».