Текст книги "Аптека сердечных дел семьи Ботеро"

Аптека, в которой звучит музыка

«Аптека сердечных дел».

Ли Хван еще раз пробежался взглядом по названию, указанному в одном из объявлений на интернет-портале. Отзывы под постом были абсолютно разные: кто-то поставил одну звезду, назвав рекламу креативным способом раскрутки магазина с товарами для взрослых, а кто-то, как, например, супружеская пара, находившаяся на грани развода, поставил пять звезд, написав, что после приема препарата они задумались о рождении ребенка. Этого оказалось достаточно, чтобы пробудить в Ли Хване интерес.

Начальник оказался прав, когда посоветовал поискать информацию об этой аптеке в Сети. Точнее, слова Хёсон оказались правдивы, а Сынгю лишь повторил за ней. Ли Хван никогда не сомневался в этой девушке. Он покачал головой. Даже если она без зазрения совести выдаст ложь за правду, он все равно будет верить – верить всему, что она говорит.

Когда-то в детстве Ли Хван услышал одну историю. Он не знал, сказка это или легенда, и помнил из нее лишь эпизод, где у одной девушки изо рта сыпались змеи, жабы и мыши, а у другой – алмазы, жемчуга и бутоны цветов. Мораль проста: плохой человек в наказание получил мерзких тварей, а хороший – благоухающие цветы и драгоценности.

Как-то раз Хёсон привезла машину на техосмотр, и Ли Хван рассказал ей эту историю. Зачем, он и сам не знал. Наверное, потому что с легкостью мог поддержать любой разговор. В тот день они как раз и познакомились. Начальника на месте не было, техосмотр уже закончился, а девушка все не уходила, взяла из автомата уже третий стаканчик кофе. Тогда он еще не знал, что она влюбилась в начальника.

– Я тоже читала эту сказку в детстве, – внезапно поддержала она разговор.

Это так отличалось от поведения других клиентов, которые обычно не жаловали болтовню Ли Хвана.

– Вот здорово! Вы тоже ее знаете? Мне кажется, она учит детей понимать ценность того, что говорит человек.

Ли Хван остался доволен собой: его комментарий к поучительной истории прозвучал вполне неплохо.

– Не знаю. Когда я ее читала, думала о том, что это довольно неудобно, когда у тебя что-то выпадает изо рта – не важно, гадкие ли твари или драгоценности. Сами подумайте, как можно с этим нормально жить?

Девушка выглядела просто потрясающе, когда сидела вот так, наклонив голову в ожидании того, что он скажет. А ведь Ли Хван задавался тем же вопросом, и ему не нравились шаблонные ответы, которые ждали от них в школе.

– И не говорите! Я ведь тоже об этом думал. И кстати, история царя Мидаса тоже не заканчивается ничем хорошим.

– Конечно, он же превратил все вокруг в золото и в итоге помер от голода!

Испугавшись, что на этом их диалог закончится, Ли Хван громко рассмеялся. Она тоже. Постороннему их разговор мог показаться непримечательным, но во время беседы они ощутили нечто похожее на душевное родство. Хотя, скорее, это чувство посетило лишь Ли Хвана. Так они познакомились, и в тот самый день он подумал, что эта девушка – очень интересный человек.

И Ли Хван стал ждать ее следующего визита. Он вдруг понял, что, даже если бы из ее рта вылетали мерзкие твари, ему они казались бы сияющими алмазами и бутонами цветов. Таковы законы любви, а он в нее искренне верил.

Когда начальник рассказал ему о лекарстве, которое производится в аптеке ее семьи, Ли Хван, конечно, усмехнулся и ответил, что такое вряд ли кто-то купит. Но когда начальник начал обсуждать девушку за ее спиной, Ли Хван понял, что будет верить каждому ее слову. Даже если Хёсон скажет, что дальтонизм – это не заболевание. Она стала для него абсолютным авторитетом, а он для нее был всего лишь галькой, лежащей на дороге. Есть, конечно, поговорка о том, что на золото нужно смотреть как на камень, но Ли Хван не был золотом, а она не была полководцем Чхве Ёном, который эту фразу и придумал. К тому же главным камнем преткновения во всем стал начальник, на которого был направлен ее влюбленный взгляд.

Теперь Ли Хван стал подумывать о том, чтобы приобрести этот препарат, заказав его онлайн. Но когда он наконец решился и нажал на вкладку

«Подробнее»,

его перекинуло на страницу с рекламой, а вовсе не на раздел

«В корзину».

Отношения с любимым человеком дали трещину?

Хотите ощутить трепет влюбленности?

Устали от семейной рутины?

Наша новейшая разработка повлияет на работу ваших гормонов.

Вы ощутите, как любовь зарождается не только у вас в душе, но и в вашем сознании!

В каждой фразе рекламного объявления чувствовался дешевый драматизм. Ли Хван прекрасно понимал тех, кто поставил одну звезду. Но тут он вспомнил ее лицо. Интересно, Хёсон тоже принимает это лекарство? Может, слепая любовь к Муну возникла в ней именно из-за таблетки? Взгляд Ли Хвана зацепился за фразу о том, что владельцы аптеки советуют сперва проконсультироваться у специалиста. Вот почему медикамент нельзя было купить онлайн. Ли Хван прокрутил страницу сайта вниз и проверил адрес продавца:

г. Сеул, округ Ёнмо, ул. Душевная, 16–2.

Далековато от его дома, дорога займет около часа. Он нажал на иконку «записаться на консультацию» и выбрал подходящие время и дату.

В назначенный день Ли Хван вышел из дома, все еще сомневаясь в том, стоит ли туда идти. Нужно было поехать на восток Сеула, выйти из пятого выхода станции метро «Мухандэро» и пройти по улице еще десять минут. Ли Хван открыл карту на телефоне. «Аптека сердечных дел» находилась рядом с жилым домом. Кажется, она располагалась в нескольких кварталах от Душевной улицы, на противоположной стороне от новостроек.

Когда Ли Хван, буквально заставляя себя передвигать ноги, добрался наконец до указанной улицы, перед ним вырос рынок. Окна и двери многих лавочек были перечеркнуты красной краской – значит, совсем скоро их должны снести. Под навесом магазинчика с покосившейся вывеской, на которой с трудом угадывалось название, в пластмассовых тазах, покрытых наледью, лежали странного вида товары. Через двери – стекло в них еле держалось на скотче – были видны хаотично разбросанные по помещению обломки красных пластмассовых столов и стульев, напоминавшие внутренние органы какого-то животного. На улице около магазинчика уродливо расположились старый холодильник в цветочек, опутанный проводом, и кухонная утварь, покрытая слоем пыли. Внутри здания сидело несколько человек. Они скучились у обогревателя и пили бражку, радостно чокаясь друг с другом, их глаза блестели, как у диких животных. Мужички были мало похожи на настоящих торговцев. Ли Хвану стало не по себе. В воздухе ощущался запах гнили. Заглянув в интернет, он узнал, что вскоре эта часть района подвергнется реновации, и у него вдруг появилось ощущение, что он попал в один из черно-белых фильмов семидесятых годов. Не верилось, что в самом сердце столицы еще оставались трущобы.

С низкого серого неба посыпался мокрый снег.

За рынком начинался квартал старых жилых домов. Навигатор в телефоне показывал, что место, куда он направляется, располагается где-то здесь. Почему аптеку решили открыть в таком жутком районе? Ли Хван чувствовал себя странно. Обычно, когда не работал, он лежал на диване, заказывал еду на дом. Он вдруг ощутил, как по его венам, словно алкогольное опьянение, разливается разочарование оттого, что праздное времяпрепровождение в свой законный выходной он променял на глупую авантюру.

Всему виной эта проклятая выпивка. Нет, он был даже рад, что осмелился рассказать боссу о своем желании найти девушку. Но вот то, что случилось потом… Начальник выглядел довольным – видимо, все же решился на тайную связь с женщиной, которая ему нравилась. А как же Хёсон? Нет, рано или поздно она должна узнать, что за человек его босс.

– Я вам жутко завидую. Но как вы можете так поступать? Меня прямо злость берет.

Захмелев, Ли Хван решил все высказать. Ведь он прекрасно знал, что у Муна есть на примете еще одна женщина.

– Ты чего несешь?

Начальник округлил глаза, но в его взгляде читалось что-то еще. Ли Хван больше не мог молчать и сказал прямо в лоб, что тот неправильно поступает со своей девушкой и обязательно об этом пожалеет. Он выпалил все как на духу и сразу весь сжался. Однако Мун ничего не ответил, только опрокинул в себя очередную стопку сочжу. Либо он злился, либо все-таки мучился угрызениями совести. Начальника всегда было сложно понять. Видимо, Хёсон тоже нелегко давалось общение с ним, и именно поэтому с каждым разом ей все сильнее хотелось узнать его поближе. Не в этом ли заключается любовь? Ли Хван тоже искренне надеялся испытать к кому-нибудь привязанность. Может, эта потребность родилась в нем от недостатка внимания?

Ли Хван рано лишился матери, отец воспитывал его один. Он старался дать сыну все, но в сердце мальчика не было тепла. Не было его и дома, где даже в разгар лета стоял холод. Рис, который отец готовил в пароварке перед уходом на работу, был твердым и слипшимся. Закуски, разложенные по герметичным контейнерам, пахли приправами с усилителем вкуса и затхлым холодильником. В магазине, где отец их покупал, добавляли одни и те же специи. Когда Ли Хван бывал в гостях у друзей, он чувствовал, что даже воздух там отличался – все вокруг было наполнено теплом, магией, которая создавалась с помощью женских рук. Большинство матерей его друзей были женщинами средних лет с круглым животиком и приятным выражением лица.

Отец пару раз встречался с кем-то, но так и не женился, решив воспитывать сына в одиночку. Родственники все время говорили Ли Хвану, на какие жертвы ради него идет отец, и призывали быть благодарным. Но мальчик чувствовал лишь пустоту внутри. Интересно, с какими женщинами встречается отец? Почему никого из них он не хочет сделать его новой мамой? Может быть, поэтому Ли Хвану стали нравиться девушки постарше. Запах средства для мытья посуды и аромат приправ, исходившие от мам его друзей, казались ему прекраснее любого парфюма на свете. Эти запахи обычно не ассоциировались с роскошными женщинами, но в них чувствовалось тепло домашней жизни.

По ощущению Ли Хвана, такое же тепло исходило от девушки, что приходила в автосервис. В мире, где существует она, царь Мидас не мог умереть от голода. В этом мире зимой ты ешь запеченную сладкую картошку, слегка дуя на нее, чтобы не обжечься, а летом сидишь под тенью большого дерева и умиротворенно слушаешь пение цикад.

– Я влюбился!

Ли Хван испугался своей внезапной откровенности. Начальник поставил стопку на стол, его лицо оставалось непроницаемым, как будто признание молодого человека ничего не значило. «Вот урод», – чуть не вырвалось у Ли Хвана.

– Вы не слышали? Я сказал, что влюбился! – громко закричал он.

Наверное, мало кто удивился бы этому высказыванию. Босс налил себе еще сочжу, а потом другой рукой несколько раз хлопнул его по плечу. В отличие от Ли Хвана, начальник – человек молчаливый. Сначала Ли Хвану нравилась эта его черта. С другими ему вечно приходилось демонстрировать воодушевление и радость, чтобы скрыть свое дурное настроение, и это сильно раздражало. А с начальником можно было оставаться собой. Но чем больше места в сердце Ли Хвана стала занимать она, тем сильнее он ненавидел босса. Ревность, как известно, вечная спутница любви.

– Ну что же, удачи с твоей девушкой, – поддержал его начальник.

Эти слова разозлили Ли Хвана, внутри все клокотало от гнева.

– Только есть одна проблема: она меня не любит!

– Ты молод, попробуй ее завоевать. А если не получится – плюнь и забудь.

С недавнего времени начальник стал более разговорчив и улыбчив. Со всеми, но не с ней. Как только Ли Хван понял, что взгляд босса направлен не на нее, а в сторону другой женщины, он разочаровался в этом человеке. Вместе с опьянением Ли Хван ощущал раздражение, но возразить начальнику поостерегся, лишь пробормотал что-то неразборчивое в ответ.

– Есть одно эффективное любовное средство. Я его уже испробовал, и, похоже, оно работает.

Слова Муна звучали как пьяный бред. Он рассказал, что есть аптека, где продается что-то вроде любовного эликсира в капсулах, и посоветовал самостоятельно поискать о нем информацию, даже если все это звучит не очень правдоподобно.

– Вы что! Это наверняка мошенники. Сделали сайт «восемнадцать плюс» и незаконно продают виагру.

Сорокалетний начальник легко мог попасться на подобную удочку. Хёсон точно сошла с ума, если влюбилась в такого, как он.

Тут босс начал рассказывать, что она ушла из клиники и теперь работает музыкальным психотерапевтом в этой самой аптеке. Ли Хвану не хотелось верить, что его возлюбленная может быть связана с торговлей виагрой. Мун объяснил, что она проводит консультации с клиентами. Разработка инновационная, поэтому пользуется небывалым спросом. В аптеку приходит все больше людей, узнавших о препарате от знакомых, да и в социальных сетях беспрестанно его обсуждают. Если она сама рассказала это Муну, то Ли Хвану все равно – даже если она соврала, он примет ее слова за бутоны цветов и сияющие алмазы.

– Звучит интересно. И как же работает это лекарство?

– Как виагра для головного мозга. Она стимулирует не физическое влечение, а психологическое, то есть в твоем сознании рождается любовь.

Ли Хвану пришла в голову ассоциация со стрелой купидона, который в мифах влюбляет друг в друга совершенно незнакомых людей. По словам его возлюбленной, этот препарат – магическое средство, превращающее фантазии в реальность.

Ли Хван шел по направлению, заданному навигатором. Низкие домики жались друг к другу под мокрым снегом. В этой части квартала было чище, чем на заброшенном рынке, но все вокруг тоже дышало ветхостью. Ощущая сомнения и неуверенность, Ли Хван то и дело оступался. Он вдруг подумал, что начальник мог просто подшутить над ним, и ощутил досаду. Ведь ясно, что босс смотрит на него сверху вниз. Кажется, это началось с тех пор, как Мун узнал, что Ли Хван терпеть не может пачкаться машинным маслом. Пренебрежительное отношение босса чувствовалось даже тогда, когда он велел Ли Хвану учиться у него всему и получить четвертый разряд автомеханика. Неприятно было это слышать. Особенно от человека, который уже разменял четвертый десяток и до сих пор не женился, да еще и игнорировал столь прекрасную девушку, как Хёсон. «Быть бы мне чуть посмелее, пошел бы к начальнику и сказал, что в таком возрасте нужно вести себя более достойно», – думал Ли Хван.

В этот момент его взгляд зацепился за вывеску «Аптека сердечных дел».

Нашел! Удивительно, что он проделал такой долгий путь только потому, что его заинтриговало название. Ли Хван в замешательстве рассматривал аптеку. Вся ее внешняя стена была стеклянной. Торговый зал мало чем отличался от зала обычной аптеки, но интерьер радовал глаз благодаря новой отделке и современному дизайну. Ли Хван не решался открыть дверь и продолжал рассматривать помещение с улицы. Итак, просторный зал, с левой стороны – дверь с табличкой, на которой красными буквами написано:

«Производственное помещение».

На угловом стенде выставлены одинаковые коробочки с лекарством. Неужели это и есть волшебные пилюли любви? Ли Хван вспомнил, что рассказывал ему начальник и что было написано в рекламном объявлении.

Он сделал несколько глубоких вдохов и толкнул дверь. Дверь не поддалась. Неужели продавца нет на месте? Никакой записки, даже стандартной вроде «Вышел на 5 минут. Телефон для связи» на стекле не наблюдалось. Когда он понял, что внутри никого нет, внутреннее напряжение вдруг спало. Ли Хван снова толкнул дверь – и она начала медленно отъезжать вбок, будто открывая портал в волшебный мир. Автоматическая дверь, видимо, чуть заедала на холоде.

Ли Хван шагнул за порог и сразу почувствовал, как его тело обволакивает невидимой вуалью. Теплая, приятная атмосфера напоминала ту, что когда-то в детстве он чувствовал в домах у друзей. Обстановка была уютной – здесь гармонично сочетались простота старого дома и тишина. В центре располагались мягкие диванчики и кресла.

«Аптека нового поколения», —

решил про себя Ли Хван.

А это что такое? Когда он вновь вернулся в реальность, то услышал, как кто-то в тишине напевает мелодию популярной иностранной песни. Какое же у нее название? Забыл. Аптека, где в светлом интерьере звучит живое пение… Необычная и очень свежая идея, однако. К этому месту идеально подходила поговорка: «За лечением к врачу, за лекарствами к фармацевту». Хотя в случае этой аптеки скорее «За консультацией к музыкальному психотерапевту, за лекарством к фармацевту».

Ли Хван, словно заколдованный, медленным шагом направился туда, откуда раздавалось пение. Звуки доносились из-за ширмы с левой стороны стенда. За ней находился шкаф, а рядом – кресло, в котором сидела девушка, та самая, из-за которой Ли Хван стал смотреть на начальника глазами, полными ревности. На самом деле он и хотел и не хотел увидеть ее здесь. Она слушала музыку в наушниках, закрыв глаза и полностью растворившись в ней, и даже не заметила, что в аптеку кто-то зашел. Ли Хван не отрываясь смотрел на Хёсон так, будто мир замер и время остановилось.

Согласие на приобретение лекарственного препарата

Усик подошел к стеклянной двери, она бесшумно отъехала в сторону. Точно страж, охраняющий аптеку, в зале сидел пожилой тучный мужчина в очках с роговой оправой. Он как будто сошел с картины Фернандо Ботеро, оставив там свою подружку. Эчхун повесила репродукцию на стене в гостиной, наверное, затем, чтобы чаще смотреть на себя. Персонажи Ботеро и правда сильно напоминали Эчхун. Усик тоже чувствовал умиротворение, глядя на тех толстячков, – можно сказать, чувствовал сытость, просто рассматривая ее.

Глубоко посаженные глаза Ботеро, как прозвал про себя пожилого мужчину Усик, создавали впечатление, будто тот постоянно пребывал в крайнем замешательстве. Так бы, наверное, смотрел на мир эскимос, сидящий в меховой рубахе на жарком пляже.

– Что вас интересует?.. – Ботеро говорил медленно, почти не открывая рта, как чревовещатель.

Да, радушным торговцем, ожидающим покупателей, его не назовешь. Разве в таких случаях не принято говорить: «Рады приветствовать вас в нашей аптеке»? Впрочем, не важно, Усик здесь не затем, чтобы что-то купить.

– Я пришел по личному вопросу. Мне нужно встретиться с психотерапевтом, которая у вас работает. Ее зовут Чхве Хёсон.

– А, вы ищете Хёсон… По какому именно вопросу?

Кажется, он пришел по нужному адресу. Ботеро привстал и указал на диванчик у стола, предлагая Усику присесть. Он тут же опустился на мягкие подушки и наконец окинул взглядом помещение и обстановку вокруг. Старый дом, в котором раньше находился склад, переделали в аптеку. Усик прожил в этом квартале около двадцати лет, так что он мог себе представить, во сколько владельцам обошелся ремонт. Старые дома очень часто выкупали, отделывали и открывали в них кафе, ресторанчики или даже читальные залы, где можно позаниматься в тишине. Но почему аптека? В этом переулке куда лучше смотрелось бы тихое, уютное кафе, в котором можно было бы укрыться от внешней суеты.

Когда в медицинском центре Усик с Эчхун узнали адрес доктора Чхве, они так удивились, что сначала даже пропустили мимо ушей новость о том, что психотерапевт уволилась. У них не было сомнений, что она ушла из-за случая с Ханой. Ужасно осознавать, что их девочка ударила врача с такой силой, что повредила ей глазницу. Когда Усик с Эчхун узнали подробности случившегося, они онемели от потрясения. Конечно, Хана не отличалась вежливостью, но никогда не была агрессивным подростком. Умная, с добрым сердцем – и на тебе… В том, что с ней произошло, были виноваты они, ее родители. И зачем только они встретили друг друга?

Ради психологического здоровья Ханы Усик постарался отказаться от своих сексуальных предпочтений. Это было самое большее, на что он был способен как отец.

Усик родился геем, но признаться в этом самому себе было сложно. Он просто привык считать, что внутри него сломалась та часть, которая отвечает за сексуальные предпочтения. Усик был мальчиком, но когда он смотрел на других мальчиков, то чувствовал, как сердце у него замирает, а щеки краснеют. В период полового созревания он ненавидел себя. Первой его любовью стал одноклассник, от которого веяло мужественностью: на лице у него пробивалась щетина, а легкая школьная форма, казалось, трещала по швам под напором мускулистого тела. Усик, страшный интроверт, мучился со своими чувствами в одиночестве, но потом все же признался: «Я люблю тебя. Когда не вижу тебя, просто перестаю дышать». Одноклассник избил Усика чуть ли не до смерти. Его возлюбленного отчислили, а сам он был отстранен от занятий. По школе в мгновение ока распространились слухи о том, что один парень признался в любви другому, и Усику пришлось уйти. Дома к нему относились как к уроду. Отец называл его «вонючим гомиком». Через два года он сдал экзамены и получил сертификат, который приравнивался к школьному аттестату. Но с этим документом он не мог стать полноценным членом общества: несовершеннолетний без аттестата о среднем общем образовании не имел шансов найти нормальное место работы. Он встречался с несколькими мужчинами, которые нередко распускали руки, стал подрабатывать в барах и гей-клубах.

Как-то раз на работе он увидел объявление брачного агентства:

«Устроим вам встречу, уготованную судьбой»

и решил сходить туда, ни на что особо не надеясь. Его как раз бросил парень.

Именно там, на третьем этаже обшарпанного здания, он и встретил Эчхун. Она внимательно выслушала все его переживания и пообещала найти подходящую пару. Затем постепенно они стали сближаться.

Усик увидел в ней старшую сестру, а она в нем – младшего брата. Но молодой человек был слишком беспечен. Ему казалось, что ее томный взгляд всего лишь последствие опьянения. Да, они часто выпивали вместе. Пропустив по стаканчику, каждый начинал изливать другому душу:

– Мне уже скоро сорок. Сижу в этой развалюхе, строю из себя мамочку. Какой мужчина увидит во мне женщину? У меня никогда не было отношений и детей у меня нет. Какая же никчемная жизнь…

Эчхун прожевала сушеного кальмара и выпила еще одну стопку сочжу.

– Думаешь, только у тебя жизнь никчемная? Моя вот полна грязи. Сегодня какая-то мадам засунула мне руку в трусы. Многие идут в клуб, чтобы просто расслабиться, повеселиться, а потом начинают лапать хорошеньких посетителей. Как же меня это бесит! Пусть ее еще пятьсот лет преследуют неудачи! Почему мужчины, которые мне нравятся, считают меня отбитым на всю голову, а женщины, которыми я вообще не интересуюсь, видят во мне игрушку?

Он жаловался, словно молодая девушка, которую бросил парень. Так в один из вечеров, когда их попойка растянулась на всю ночь, Усик приобнял Эчхун, а она откинула голову ему на плечо. Сострадание друг к другу опутало их с ног до головы, сердце стало невесомым, как воздушный шар, а внизу живота вдруг стало невыносимо горячо.

После случившегося Усик прервал всяческое общение с Эчхун. Когда она приходила к нему на работу, он тут же сбегал через черный выход. Она каким-то образом разузнала его адрес, пришла к нему домой, схватила за шиворот и повалила на пол. С этого момента то из ее дома, то из его квартиры стали доноситься стоны и всхлипы, переплетавшиеся со всплесками смеха.

Все зрелые женщины без исключения испытывали к Усику одно и то же: хрупкий на вид молодой человек пробуждал в них материнский инстинкт. То же случилось и с Эчхун, и даже с Сэри, которую тянуло о нем заботиться.

Прошло несколько месяцев. Стало понятно, что выпирающий, словно черпак ковша, живот Эчхун никак не связан с возрастными изменениями в организме. Усику пришлось подать заявление на регистрацию брака. Росший в утробе ребенок не должен был расти без отца. Вскоре на свет появилась девочка с круглыми темными, словно каштан, глазами. Они назвали ее Кан Хана – «единственная, кто имеет значение в целом мире». Усик относился к ней так, будто она была воздушная – стоит ему дунуть, она улетит, стоит прикоснуться, она растворится. Но, несмотря на привязанность к дочери, в сердце Усика царила пустота. Не в силах смотреть на страдания мужа, Эчхун купила для него гей-клуб. Одного она не учла: то, что Усику нравились мужчины, совсем не значило, что он станет хорошим управляющим. Чтобы заведовать гей-клубом, необязательно быть геем, но обязательно знать, как вести бизнес. Он три раза чуть не потерял заведение, и Эчхун пришлось заложить недвижимость. Хорошо, что удалось хотя бы сохранить квартиру.

Дочь росла жизнерадостной и веселой, несмотря на то что хрупкостью тела пошла в Усика. Они ничем не отличались от других родителей, и это было большим облегчением для всех. Правда, ни он, ни она не признавались даже себе, что творится у каждого в душе. Но их дочь, видимо из-за позднего полового созревания, погрузилась в депрессию, перестала разговаривать и в конце концов порезала себя ножом. Они забрали ее из школы и отправили в больницу. А теперь она еще и напала на врача.

– Думаешь, стоит туда идти? Не очень хочется выслушивать оскорбления.

Эчхун сомневалась, нужно ли им просить прощения, если их ребенок психически неуравновешен и не может отвечать за свои поступки. Конечно, в какой-то мере она была права, но Усик хотел встретиться с психотерапевтом, не только чтобы извиниться. Его очень волновало, что` все-таки дочь сказала доктору Чхве.

– Хана что-то произнесла, и психотерапевт это слышала. Я хочу узнать, что именно. Тебя разве не волнует, что сказала наша дочь?

– Конечно волнует.

Усик позвонил в медцентр и узнал, что доктор уволилась. Ему дали ее домашний адрес, который, судя по информации из интернета, совпадал с адресом «Аптеки сердечных дел». Бегло прочитав об их «эксклюзивном препарате», он решил, что это просто рекламный ход: продают виагру под видом целебного эликсира любви. Эчхун полностью с ним согласилась. Выслушав рассказ мужа, она пришла к выводу, что место крайне странное.

Ботеро внимательно выслушал Усика, сказал, что Хёсон действительно его дочь, и никак не отреагировал на то, что Хана на нее напала. Он лишь ответил, что дочь сейчас не в аптеке и неизвестно, когда придет, и предложил либо подождать, либо зайти к ним в другой раз. Усик кивнул, встал с дивана и стал расхаживать между полок, уставленных коробочками с медикаментами.

Он достал кошелек. Про любовный эликсир Усик знал мало, поэтому решил купить каких-нибудь витаминов. Ему было неловко, оттого что он пришел извиняться с пустыми руками, мог хотя бы принести цветы пострадавшей женщине. Усик решил, что купит витамины, Хане они не помешают.

Ботеро меж тем вернулся на свой стул, сдвинул очки на кончик носа и, видимо, собрался снова погрузиться в чтение.

– Извините, я хотел бы приобрести набор витаминизированных напитков и несколько упаковок витаминов. Самых дорогих.

Ботеро пальцем поправил очки на переносице и равнодушно посмотрел на Усика.

– Мы не продаем витамины.

Усик не поверил своим ушам. Хотя в этой аптеке, в отличие от других, действительно не было ни рекламных плакатов от известных производителей, ни жидкостей для полоскания полости рта на полках, ни коробок с витаминными напитками. Получается, они не торгуют обычными лекарствами?

– А что вы продаете? Что это за лекарства на полках? У вас только рецептурные препараты?

Усик сделал вид, что не знает о продукте, который здесь производится.

– Мы торгуем препаратами, которые вызывают чувство любви. Если вам интересно, могу рассказать подробнее.

Усик кивнул. Ботеро достал с полки маленькую коробочку и протянул ее ему.

– Это так называемый любовный эликсир.

– Любовный эликсир? – повторил Усик, удивленно приподняв брови.

– Верно, вы не ослышались. Если начать принимать его без консультации со специалистом, может развиться любовная лихорадка.

Ботеро начал рассказывать нечто удивительное, достойное фантастических романов. Сначала он поведал о поцелуефевтине, основном веществе в составе препарата, затем перешел к теме психологической виагры. Похожую информацию Усик читал в интернете, но часть объяснений он все же не понял.

– И вы все это продаете? – Усик потряс головой, не веря своим ушам.

– Продаем. Так уж получилось. Но…

Ботеро поделился еще одной подробностью. Оказывается, чтобы купить этот так называемый эликсир, прежде необходимо подписать «Согласие на приобретение лекарственного препарата».

– Также перед подписанием документа вы должны пройти консультацию и подробно объяснить, зачем вам нужен этот препарат.

«Что это за лекарство, если его продают с таким количеством условий?» —

подумал Усик, снова садясь на диванчик.

Ботеро говорил так, будто зачитывал какую-то важную декларацию. Будь здесь Эчхун, она бы непременно высказалась: «Я плачу деньги за ваш продукт и должна еще что-то подписывать и объяснять? Это вы должны меня уговаривать его купить. Любовь! Чушь собачья! Счастливая любовь – это когда вы вступили в брак с подходящим человеком».

– Кто проводит консультацию? Вы? – спросил Усик, сложив руки на коленях и принимая самый добропорядочный вид.

– Зависит от вашего желания. Могу провести я, или моя дочь.

– Ваша дочь, значит…

Он никогда не встречался с Чхве Хёсон, но почему-то заранее испытывал к ней расположение. Усик чувствовал, что ей можно доверять. Без сомнений, она первоклассный специалист, если смогла разговорить его долго молчавшего ребенка. Вдруг Усик почувствовал движение за спиной.

– Хёсон, к тебе пришли, – Ботеро, сидевший напротив, обратился к дочери.

Усик обернулся. У стеклянной входной двери стоял еще один персонаж Ботеро. Теперь и девица как будто спрыгнула с картины в его гостиной: пухлые щеки с персиковым румянцем, двойной подбородок и огромные выразительные глаза, как у мультяшного лягушонка, только они сильно отличались от отцовских. Усик сразу внимательно осмотрел ее лицо, но она выглядела здоровой, даже не носила повязки.

– Хёсон, здравствуйте. Я отец Ханы, – представился он и низко поклонился.

– А кто такая Хана?

– Девушка, которая ударила вас головой…

– А, понятно! Зачем же вы пришли? – спросила Хёсон и неловко уселась в кресло.

– Как ваши глаза?

– Мне уже лучше.

– Вы не представляете, как мне жаль. Хана совсем не агрессивная, но из-за своего недуга повела себя так непредсказуемо. Прошу, не держите на нее зла.

– Вам не стоило приходить, чтобы просить прощения. Это мне жаль, что я не смогла довести консультацию до конца.

– Хёсон, кажется, этот мужчина интересуется нашим препаратом, – вдруг сказал Ботеро, который до этого внимательно прислушивался к диалогу.

– На самом деле меня больше всего интересует, что сказала вам Хана. Я слышал, что вы смогли ее разговорить. Вы ведь и сами знаете, что она страдает потерей речи. Когда мы с женой узнали, что Хана что-то вам сказала, то удивились и снова обрели надежду на то, что наша дочь сможет поправиться. Именно поэтому я и пришел к вам, хоть это и неэтично с моей стороны.