Текст книги "Не заиграйся, детка!"

Глава 22.

Кира

Утро начинается с драки. Я всю ночь не спала почти, вертелась на своей раскладушке. Там, в соседней комнате Артёмка спит… Несколько раз порываюсь встать и прокрасться к нему. Если бы не этот чужой мужик, что наполнил комнату рокотом и угаром перегара. Чужой, но всё еще муж. Последние часы.

В семь часов утра Анатолий просыпается и идет в душ, а я вскакиваю с раскладушки и, достав чемодан, собираю в него вещи мужчины, которому просто так отдала четыре с лишним года моей жизни. За работой не замечаю, как тот возвращается из ванной и застывает на пороге, наблюдая за моими действиями.

– Охренела? Какого черта делаешь? – орёт, отбирая у меня свои трусы и майки.

– Артём велел собрать твои вещи. После развода у тебя будет собственная квартира, – объясняю поспешно, а самой становится страшно, потому что Толик вдруг багровеет. Это грозный симптом, он злится.

– А я не позволял тебе и твоему трахалю решать за меня! – вопит он и прижимает меня к шкафу, почти погребая мою хилую тушку под своей, ставшей за последний год совсем огромной. Мощные пальцы сжимают мою худенькую шейку. – Я не дам тебе развод, и если еще раз увижу эту смазливую харю на своей территории, то размажу ее по…

– Артё-ё-ём! – визжу из последних сил, чувствуя, что если еще чуть крепче меня прижмет, то дух мой покинет тело навсегда. Да и толстые пальцы все сильнее сдавливают шею, уже дыхание перехватывает.

– «Артё-ё-ём», – передразнивает писклявым голосом опостылевший муж, а у меня мысли, что любимый спит крепко, ведь раннее утро еще, и помощи ждать не стоит. Я даже сопротивляться уже не могу, в глазах мельтешат тёмные мурашки, всё больше сгущаясь и темнея.

– Артём твой тебя не услышит, сучка ты мелкая, – шипит мне в лицо бывший, потом вдруг отрывает меня от шкафа и швыряет на диван, наваливается сверху и рвет футболку. – Так и быть, дам развод, а ты мне сейчас последний супружеский долг отдашь. И не брыкайся, силенок все равно не хватит.

Но я почувствовала немного свободы, шею мою не сдавливает уже, изо всей силы зубами впиваюсь в плечо, прямо в купол парашюта, вытатуированного синим цветом. Толик подскакивает от боли и вдруг бьет наотмашь меня по лицу, я кубарем скатываюсь с дивана, попутно прикладываясь затылком об пол.

Мутит, во рту привкус чужой крови, но это мелочи, подсознание подсказывает – беги! Буксуя на месте пытаюсь подняться, на карачках далеко не убежишь, догонит. Всё, что получается, это отползти к шкафу и, закрыв голову руками, визжать. Но меня никто не трогает, открываю глаза и вижу, как муж стоит ко мне спиной, согнувшись, и смешно подпрыгивает на месте, странно тряся руками. Что за странные танцы?

Только через несколько секунд понимаю, что за его тушей стоит Артём и бьёт кулаком в живот. Потом отпускает безвольное тело, которое валится, как мешок с картошкой, пинает его ногой по заду. Муж скулит и, кажется, молится.

– Мразь! – хлестко бросает любимый и снова пинает скрюченное тело. – Она моя женщина! Я тебя предупреждал? Не слышу?!

– Да-а… – скулит Толик.

– Чтоб после суда на километр к ней не подходил. Уяснил?

– Да-а.

Артем еще что-то зло бормочет, потом подходит ко мне и без слов поднимает. Он на руках меня несет в комнату, в которой ночевал, усаживает на диван и уходит. Возвращается быстро, тащит в руках замороженную курицу, тихонько толкает меня на спинку дивана и прикладывает мерзлую тушку к моей пылающей щеке.

– Прости мотылек, не успел тебя спасти…

– Успел… всё так быстро произошло…

– Я как услышал твои крики, так сразу ломанулся, но ты уже успела отхватить от этой мрази. Я идиот, разоспался, – оправдывается Тёма, с такой нежностью глядя мне в глаза.

А ведь еще недавно он выглядел по-другому, желваки ходили под его кожей, взгляд остер и колюч, как клинок, а губы были сжаты в одну линию. Но он великолепен в любой ипостаси! Я люблю этого парня. Улыбаюсь, несмотря на боль в щеке и затылке, тяну руку к светлым волосам, которые после ночи в легком беспорядке. Артём садится рядом, тоже откидывается на спинку дивана и смотрит в мои глаза. Я тону в растопленном молочном шоколаде его радужек, и таю от любви и нежности, уже забыв о стычке.

– Потерпи еще пару часов, и он навсегда исчезнет из твоей жизни, – шепчет он, целуя мои пальцы, лаская лицо, а мне уже на все наплевать, мой мир сузился до размеров этой комнаты, и дело есть только до одного человека, того, что сидит рядом и одним своим присутствием делает меня безмерно счастливой. – Отдай ему все вещи, я тебе новые куплю. Всё отдай. Сейчас Марат с Яром подъедут на грузовике. Отдашь?

Я соглашаюсь. Не хочу ничего иметь, что бы напоминало о прошлой жизни и мужчине, который не достоин моего внимания.

Через два часа едем на машине Артёма в районный суд. Парень идет с нами, ждет меня возле зала суда. Муж безропотно соглашается на развод. Вся процедура занимает полчаса, которые для меня проходят в дремотном тумане. Странное спокойствие окутывает меня, хочется спать. Такая умиротворённость и расслабленность окутывают меня, я едва могу держать глаза открытыми, монотонный голос судьи буквально усыпляет.

Муж, теперь уже точно бывший, расписывается и выходит из зала, и из моей жизни, не оглядываясь. Мне ни капельки не жаль, только облегчение, от которого хочется станцевать чечетку на столе судьи. Подавив странное желание, вылетаю за дверь, попадая в надежные сильные руки любимого.

– Поздравляю! – кружит меня мой мужчина, целуя и обнимая. – Поехали в кафе к Яру, отметим. А потом по магазинам, покупать новую мебель.

Время уже к обеду, и Артем заказывает целый пир, не забыв и бокал красного вина для меня. Мы чокаемся, Тёма стаканом с минералкой осторожно стукает по моему бокалу, а потом пьем, смеясь, и смотрим молча в глаза.

– Ешь, нас ждет грандиозный шоппинг, – показывает на мою тарелку глазами, и я ем послушно, он будто гипнотизирует меня.

– У меня осталась моя любимая раскладушка, так что шопинг отменяется, – пытаюсь отвертеться от траты не моих кровных денег. – Да и вообще, сначала нужно обновить комнату, сменить обои. Чтобы ничего не напоминало. Так что, отвезешь меня в строительный магазин, я куплю обои и все необходимое.

– Кир, давай ремонт потом? А пока купим хотя бы кровать, а? Ну вот я приеду к тебе в гости… думаю, на раскладушке мы вдвоем не поместимся, – подмигивает хитрец, буквально ощупывая взглядом мое тело, будто проникая через одежду. Жар растекается по моим венам, устремляясь к средоточию сладких желаний.

Вот умеет он уговаривать. Ради него я соглашаюсь на кровать, надеясь, что в гости он будет заглядывать каждый день.

Наш обед прерывает молодой парень, который приносит договор на игры. Он быстро уходит, я даже не успеваю разглядеть его.

– Еще один друг? – любопытничаю, вызывая у моего блондинчика ревнивый быстрый взгляд.

– Да. Это Руслан, самый младший из нашей команды, но, пожалуй, самый богатый и перспективный. Хочешь познакомлю?

– Нет. Мне нужен только ты, – не глядя подписываю бумажные листки.

– Почему?

– Что «почему»?

– Нужен только я? Думаешь я хороший, заботливый, что на мое надежное плечо можно запросто облокотиться? – голос Артёма вдруг приобретает металлические нотки, становится прохладным, даже морозным. – Вот ты сейчас подписала документ, даже не прочитав его, хотя тщательно прочитывать то, что подписываешь, нас учили еще на первом курсе.

– Я тебе доверяю, – уверяю, но всё же ёрзаю от неприятного предчувствия. – Это же договор на игры? Я на все согласна, что бы ты там ни придумал.

– Класс! Ты даже не прочитала, кто будет твоим партнером по играм, – усмехается Тёма, вальяжно разваливаясь на скамейке из кожзаменителя.

– Как кто? Ты же мой партнер? – уже сомневаясь, тихо спрашиваю я и резко протягиваю руку за бумажками. Но Артём быстрее, он ловко подхватывает договор и его копию и прячет под стол. – Отдай, я посмотрю!

– Может я. А может один из моих друзей. Или все трое, – шепчет парень, приближая ко мне свое лицо и хитро щуря шоколадные глаза. – Представь, что это Марат… Уж он такой выдумщик, каких поискать. А может это Рус и Яр вместе? Уверен, сразу двоих у тебя еще не было, новый опыт, новые чувства…

– Знаешь, что? – вскакиваю со скамейки в негодовании и огромном разочаровании. – Или ты, или я не играю! И твоя квартира мне на хрен не сдалась!

Хватаю свою сумку, и зло стучу каблучками, направляясь на выход.

Как быстро можно поменять мнение о человеке? Только вчера он остался ночевать в чужой квартире, чтобы быть рядом в случае чего, только недавно он заявил моему бывшему, что я его женщина и трогать меня не рекомендуется, а потом так нежно и осторожно прикладывал мороженую куриную тушку к моей раненой щеке. Внезапно понимаю, что он просто пошутил, что невозможно быть таким заботливым и вдруг резко поменяться, невозможно! Или можно?!

Глава 23.

Артём

Смотрю, как быстро подмахнула Кира договор и негодование поднимается в душе. Как так-то? А вдруг я рабовладелец, который втерся в доверие и сейчас она подписала разрешение заточить ее в гареме, или согласие на работу в борделе за границей. Потом хрен докажешь, что не подписывала такого. Решаю сразу проучить, сказав, что не я ее партнер по играм, возможно.

Сразу бзыканула и умчалась. Ладно, переживем, простит как миленькая. Догоняю ее в гардеробе, пыхтит и напяливает пуховик как попало, задом-наперед, даже не смотрит.

– Да погоди, я помогу, – подхожу к разъяренному мотыльку, отбираю куртку и переворачиваю как нужно. – Не злись, я просто…

– Пошутил? – сверкает на меня мокрой зеленью глаз, в лоб бы мне дать, до слез довел девчонку.

Аромат карамели будоражит моё желание, притискиваю ее к вешалкам, не в силах оторваться от своего сладкого искушения. Я соскучился, просто здесь и сейчас бы взял ее, до такой степени хочу почувствовать ее атласную глубину, насладиться ее теплой нежностью. Утонуть в ней, раствориться…

Вместо этого застегиваю молнию на белом пуховике и поправляю шапку. Беру свою куртку. Кира смотрит в окно, закусывая свою маленькую губу. Вздыхаю.

– Кир, я не пошутил. Ну, проучил немного. Ну нельзя же быть такой доверчивой. Ну-у, мотылек, не дуйся, – смеюсь, видя смешливые искорки в ее глазах, проказница тоже решила меня проучить походу. Прижимаю к себе, жалея, что до дома далеко. – Прости-и…

– Поцелуешь – прощу, – обнимает меня и подставляет губы для поцелуя.

– Рискуешь, – усмехаясь подмигиваю ей, отвечаю на немой вопрос во взгляде:

– рискуешь нарваться на пламенный секс среди чужих курток и пальто. Представляешь сколько народу сбежится на твои страстные стоны?

Кира оглядывается, отмечая количество чужой одежды в гардеробе, время обеда, раздраженно цокает языком и идет на выход.

Пару часов мы ходим по мебельным магазинам, выбирая кровать и прочую мебель. Договариваюсь о доставке, потом тащу Киру в электронику, сам выбираю огромную плазму и ноутбук, отмахиваясь от недовольного шипения мотылька. Я готов купить ей всё на свете, она мой свет и смысл жизни. Когда я впустил эту нежную крошку в свою душу? Когда она рядом, черная дыра в памяти будто сворачивается в клубок и не тревожит меня, я чувствую себя обычным.

Уже на выходе вспоминая о стиральной машине и снова пробегаюсь по нужным рядам с техникой.

– Ну Тём! – снова цокает мотылек, комкая вязаную белую шапку в руках.

– Кир, ты меня зацокала уже. Я обещал, что куплю всё необходимое? Так что, молчи, женщина!

Возвращаемся в квартиру, Кира минут десять стоит в гулкой пустой комнате, тяжко вздыхая, смотрит на раскладушку, заваленную ее одеждой, потом начинает убираться. Я ухожу в соседнюю комнату, чтобы не мешать. Лежу на диване, переписываясь с другом, говорить по телефону он не может, немой с рождения. Сегодня у Яра днюха, отмечать собирается вечером в клубе, пишу, что приду не один. Он радуется, присылая кучу смайликов. Интересно, мотылек согласится пойти со мной?

Сон настигает меня, день выдался длинный, муторный. Просыпаюсь от умопомрачительных запахов. Кира жарит курицу, видимо ту, что я утром прикладывал к ее щеке. Любуюсь ею, стоя на пороге кухни, девушка пританцовывает, нарезая салат в глубокую чашку. В ушах наушники, провода тянутся к заднему карману джинсов, из которого торчит мобильник. Она счастлива, готовит мне ужин.

Обнимаю хрупкую фигурку, утыкаясь носом в белые волосы, сладко пахнущие карамелью. Я решил быть строгим и отчужденным на играх, показать, что я не недоразумение в ее жизни, что не только секс важен, но она своим видом подогревает мое богатое воображение, заставляя мою кровь кипеть, а член вскакивать и торчать колом. Вот сейчас она чувствует мое возбуждение и урчит от удовольствия, трется упругой попкой о мой стояк.

– Выспался? – поворачивается ко мне лицом и вынимает наушники. – Мне так хотелось примоститься рядышком…

– А чего не примостилась?

– Ужин готовить пора, тебя кормить нужно, – она ласково поглаживает пальцами моё лицо.

У меня сносит крышу от ее взгляда, от близости и аромата, запускаю руки под футболку, наслаждаясь прикосновениями к шелковистой теплой коже. Чувствую, как девушка расстегивает ремень на моих джинсах, и маленькая теплая ладошка сначала пробегается по животу, а потом забирается в боксеры и обхватывает твердый член, ласкает его, выбивая из меня дыхание.

– У тебя ничего не сгорит? – спрашиваю, прикидывая, где лучше всего пристроиться с Кирой. Стол и шкафы не вызывают доверия, старье сразу развалится, не вариант.

– Нет, духовку выключила, пюре укутала, чтоб не остыло… – докладывает мотылек, терзая мою губу.

– Супер! Тогда держись… – взваливаю девчонку на плечо и тащу в бабкину комнату на диван.

Мы сходим с ума, срывая одежду друг с друга и покрывая жадными поцелуями обнаженные участки тела. Стаскиваю с Киры джинсы, устраиваясь между ее соблазнительных бедер. Трезвонит дверной звонок, но нам не до него, из головы вылетело, что доставка должна приехать. Только горячее женское тело занимает сейчас меня. Целую живот, вдыхая аромат возбуждения.

– Кхм… – слышится от порога. – Ребят, я дико извиняюсь, но там шкафы какие-то привезли.

Твою мать! Валик! Я и забыл о его существовании. Завтра же выставлю его из хаты, пусть ищет себе другое жилье. Вскакиваю с дивана, накидывая плед на смущенную Киру. Облом…

Разобравшись с мебелью, мы едем в клуб, друг ждет, когда я познакомлю его со своей девушкой. Один поганец только меня тревожит. Если Марат снова будет лезть со своими дурацкими шутками, то потом долго будет есть через трубочку. Потому что достал уже.

Глава 24.

Кира

Познакомилась с друзьями Артема, чему очень рада, он еще немного впустил меня в свою жизнь. Правда тут же, считай и выкинул из нее. Всё было хорошо, праздник проходил весело, именинник всё время улыбался и шутил, как-то по-своему. Я его не понимала, пытаясь уследить за его пальцами. Артём переводил мне то, что Яр показывал на пальцах. Они все умели общаться на языке немых.

Марат тоже что-то показывал на пальцах, усмехаясь в мою сторону, отчего Артём становился всё злее и неразговорчивее. Интересно, что такого он говорил моему мужчине. Становилось неуютно. Отвратительный тип, этот Марат. Вскоре мы пошли танцевать, но Артем делал это без настроения, и я увела его с танцпола, подальше от музыки, чтобы поговорить.

– Я что-то не так сделала? Не понравилась твоим друзьям? – тормошу парня, но он только улыбается и мотает головой. – Ну что тогда? Я чего-то не знаю?

– Да ты ничего обо мне не знаешь! – злобно шипит Тёма, прижимая меня к стене коридора, мне страшно, его эти смены настроения пугают и нервируют. – Я и сам о себе не все знаю!

Он почти кричит и в злости бьет кулаком в стену возле моей головы. Я зажмуриваюсь, но чувствую поцелуй на своей щеке, потом в уголке губ.

– Прости-и… – шепчет Артём, от его голоса и теплого дыхания на моей щеке, внизу живота зарождается сладкое томление, тянусь к нему с поцелуем, но парень отстраняется и отходит к противоположной стене, устало трет виски.

– Да, мы мало что знаем друг о друге. Предлагаю познакомиться поближе. Поехали ко мне?

– Ага, к Валику. Почему он до сих пор живет с тобой? – рычит он, облокачиваясь спиной о стену и зло усмехаясь.

– Тогда к тебе, – предлагаю, но порыв мой уже иссяк. Хочу домой и спать.

– Поехали, отвезу тебя.

Пока я одевалась, парню кто-то позвонил, он сразу повеселел, отошел в сторону и разговаривал так по-доброму, даже ласково. Ревность скрутила мои внутренности, так обидно стало, особенно когда слышу имя. Ариша. Моя сестра. А мне уже второй день не звонит, даже с разводом не поздравила, хотя знала, что суд сегодня. Я ухожу, боясь разрыдаться, а он даже не замечает, отвернулся к окну и воркует:

– Да, я тоже соскучился… жду, конечно…

Возле входа сразу вижу такси и ныряю в салон, глотая непрошенные слезы. Почему так всё?

Артём выскакивает из дверей, когда моё такси уже сворачивает за угол. Он растерянно смотрит вслед и набирает что-то в телефоне. Тут же оживает мой мобильник.

– Ты почему уехала? Я сам хотел же…

– Я тебе в тягость сегодня, так что освобождаю тебя от себя. Желаю тебе и Ришечке счастья. Вставать у сестры на пути не буду, – чеканю каждое слово и уже собираюсь отключаться.

– Кир, не говори ерунду, мы с твоей сестрой просто друзья. Я приеду сейчас, поговорим.

Я не успеваю возразить, он отключается. Поговорим, ну да. Рассчитываюсь с таксистом и бегу в подъезд, замечая машину Артёма, въехавшую во двор. Быстро же он. Закрываюсь в своей комнате, кипя от обиды. Новая роскошная кровать посреди комнаты раздражает, не нужна она мне без него. И телевизор на стене ни к чему, а шкафы и собирать некому теперь, складываю в аккуратную кучу доски в упаковке. Нужно всё вернуть в магазин, а деньги отдать Артёму.

– Кир, открой, – стучит Тёма в дверь, – мотылек, давай поговорим?

– Не о чем разговаривать. Я все поняла, – говорю через дверь, и вдруг решаю открыть, поговорить все же есть о чем.

– Я бумаги принес, купчую на оставшиеся квадратные метры в этой гостиной и завещание на бабкину комнату, ты ее хозяйка, – парень проходит в мою комнату, протягивая мне полупрозрачную папку на кнопках, я же стою, спрятав руки за спиной. Он вздыхает и кидает ее на кровать. – Спальня Валика оформлена на тебя, как дарственная. Хочешь, я переделаю как будто ты купила. Насчет игр… я отменяю их, это ни к чему.

Я теряю его, теряю свою любовь в сию минуту, и что делать не знаю. Смотрю на Тёмку и ужас окутывает меня, я не хочу, чтобы он уходил.

– Почему, Тём? Так было хорошо, пока мы в клуб не поехали. Что там случилось? Кто-то тебе наговорил что-то? – подхожу к нему и беру за руку, садимся на пахнущую деревом новую кровать.

– Никто. Просто есть кое-что в моей жизни, что тебе не понравится, – грустно говорит Тема, перебирая мои пальцы. – Всё так странно… страшно. И давай не сегодня, я обдумаю как всё тебе рассказать, и поговорим. А пока, делай с квартирой что хочешь, она твоя. И даже не возражай, мне эта хата не нужна и документы на твое имя.

– А я хочу игры! Ты меня раззадорил, я ждала завтрашнего дня, чтобы начать. Обломать решил?

Я не настаиваю на откровенном разговоре прямо сейчас, мало ли что там у него в жизни. Знаю только одно – Артём очень хороший, добрый, заботливый… он просто не может быть плохим. И он нужен мне. Если сейчас уйдет, я его потеряю. Значит нужны игры, которые привяжут его ко мне, и я ставлю теперь свое условие.

– Если не согласишься, я отдам Аришке квартиру и уеду. Далеко. У меня хорошая профессия, без куска хлеба не останусь.

Понимаю, что угроза так себе, ему, наверное, всё равно, что я уеду. Он даже не говорит ничего. Только вздыхает и кусает губы.

– Хорошо. Игры, так игры. Завтра смс-кой скину адрес.

Он уходит не прощаясь, а я ложусь спать, устала. Нужно разыскать Яра или Марата и выяснить, что наговорили Артёму, что он резко сменил милость на гнев. Несколько часов назад мы чуть не занялись любовью со страстью и вдруг странное отчуждение. Нужно разобраться.

На другой день в четыре часа дня я стою на ступенях изостудии, подозревая, что приехала по неверному адресу, учиться рисовать я не собиралась. Но ко мне подходит темноволосая девушка, называет мое имя.

– Да, я Кира.

– Пройдем, вас ждут.

Мне интересно и страшно. Но иду следом за девушкой, делаю что она говорит. Мы входим в огромный зал, заставленный мольбертами, стены увешаны картинами, взгляд выхватывает разную атрибутику, которая нужна для работы над полотнами.

– Раздевайтесь, сегодня вы прекрасная натурщица, – улыбается мне девушка, отгораживая огромной ширмой пьедестал, на котором мне, видимо предстоит возлежать.

Раздеваюсь без возражений, для Артёма, всё, что угодно. Девушка накрывает меня простыней, расправляя ее на моем теле так, чтобы ткань ниспадала, приоткрывая грудь и бедра. Потом обкладывает меня гроздьями винограда разных цветов. Он настоящий, как ни странно, обычно используют муляж, а тут ягоды такие красивые, переливаются в свете ламп.

Сделав свои дела, красотка уходит, оставляя меня одну и включив классическую музыку напоследок. Я вся горю в предвкушении, сердце мое стучит быстро и так громко, что слышу его сама. Вдруг раздаются мужские голоса, много. У меня паника, я точно перепутала что-то. Или девушка перепутала. Ладно ширма скрывает меня ото всех. Мужчины непринужденно смеются, обсуждая свои дела, раздаются шорохи и скрип стульев. Я застываю, лихорадочно соображая, как незаметно сбежать, оглядываюсь в поисках своей одежды и не нахожу ее. Мамочки! Я голая, в одной простыне, а рядом толпа мужчин… на что я подписалась?!

В мой закуток пробирается Артём, улыбается мне, разглядывая, видно, что ему нравится то, что он видит.

– Привет, мой мотылек! С началом игр!

– Ты совсем сдурел?! – злобно шиплю на Артёма, и испытываю такое жгучее желание вцепиться в его руку зубами, которую тянет к простыне, накинутой на мое тело.

– Что тебя не устраивает? – усмехается наглец, прищурив шоколадные глаза. – Мы заключили сделку – я отдаю тебе жилплощадь за твоё участие в ролевых играх, за каждый квадратный метр одна роль. Натурщицу сыграть несложно, согласись.

– Там толпа мужиков с кисточками, – киваю на ширму, скрывающую нас от остальной комнаты, в которой гудит рой мужских голосов и вопит классическая музыка. – Мы так не договаривались!

– Это не мужики, это художники. А ты сегодня прекрасная натурщица, – он ласково, как мне показалось, поправляет светлый локон на моем плече. Но его взгляд вдруг становится колким и царапающим. – Не согласна, можешь валить отсюда сейчас же. А завтра с утра пораньше тебя ждут новые знакомства. Комната Валика всё еще моя.

– Какие знакомства? – чувствую, как холодеет мое сердце от его ледяного тона и нехорошего предчувствия.

– Ну не знаю, выбор большой. Например, алкаш, который хочет купить комнатенку. А еще многодетная семья. Есть еще уголовник, которому жить негде. Продолжать?

– Нет… я поняла… – едва ворочаю языком, понимая, что вляпалась по самое… по то самое.

– Ну вот, будь хорошей девочкой… то есть натурщицей, – шепчет на ухо Артём, зачем-то повязывая широкую атласную ленту мне на глаза.

Как бы мне не пожалеть о поспешном решении участвовать в этом спектакле. И я уже не уверена, что хочу завоевывать мужчину, в которого влюбилась, как малолетка…