Текст книги "Девушка из бара"

Глава 18

Робин услышала стук в окно, и у нее бешено забилось сердце.

Снизу, из бара, доносились смех и музыка, а она замерла среди горы подушек и глянцевых журналов с ощущением волнения, злости и радостного трепета.

Снова раздался стук, на этот раз нетерпеливый, и Робин спрыгнула с кровати. Сотрясаемая нервной дрожью, она подбежала к двери своей комнаты и, осторожно выглянув, удостоверилась, что матери еще нет дома. Мысленно попросив у нее прощения за свой поступок, она защелкнула замок на своей двери, затем кинулась к окну и распахнула одну створку.

Кайл, красивый и сильный, сидел на выступе и улыбался ей из темноты.

– Ты не можешь приходить сюда таким образом, – начала она выговаривать ему свистящим шепотом, открывая при этом другую створку.

Кайл усмехнулся и, не дожидаясь приглашения, протиснулся внутрь и спрыгнул на пол. Удар его ног об пол гулом раскатился по комнате, и Робин, затаив дыхание, обратилась в слух в ожидании чьей-то неминуемой реакции.

– Никто не слышал, – уверил ее Кайл. – Там, внизу, такое веселье и такая громкая музыка, что они не услышат, чем бы мы здесь ни занимались.

От его слов и взгляда, которым он смотрел на нее, у нее еще сильнее забилось сердце, а ноги стали ватными.

– Я серьезно, Кайл. Нельзя так больше делать, правда. Если моя мама узнает об этом, она просто взбеленится. Я даже не знаю, что она со мной сделает. Пожалуй, отправит в монастырь, и я никогда больше не увижу белого света.

– Ты начиталась книжек. Кроме того, я же предупредил, что хочу повидаться с тобой.

– А кто тебе сказал, что я хотела видеть тебя?

Кайл засмеялся и прислонился к подоконнику.

– Вот это мне и нравится в тебе, Роб. Ты не остаешься в долгу. Но я карабкался сюда не для того, чтобы спорить с тобой.

Робин не могла оторвать взгляд от его губ и непроизвольно приоткрыла свои.

– Тогда зачем же ты пришел?

– Как и сказал, повидаться с тобой. И... поговорить о нашем свидании.

Она уставилась на него.

– О нашем свидании? У нас не было свидания.

– Пока.

– Пока. Пока? – несколько запоздало возмутилась Робин. – Ты слишком много себе позволяешь. Нельзя так запросто приходить сюда, будто я уже сказала «да».

– Почему?

– Сначала следует спросить разрешения. И лучше по телефону. Я могу сказать «нет». Разве ты не знаешь, что при личном общении людям труднее отказывать?

Кайл оттолкнулся от подоконника и на шаг приблизился к ней.

– Ты не собиралась говорить «нет». – Его улыбка была столь же мальчишеской, сколь и дерзкой.

Робин усмехнулась:

– Откуда ты знаешь? У меня могли быть другие планы. – Она скрестила руки на груди и искоса взглянула на него. – Может быть, я уже приглашена на свидание.

Он перестал улыбаться, но глаза его задорно блеснули.

– Мы же покончили с вопросом о других парнях, Робин. Ты моя девушка.

Итак, он старомоден и даже немного в этом перебарщивает. Но ощущение принадлежности ему вызывало приятный озноб, хотя и противоречило наставлениям матери относительно того, что в наши дни, и особенно в ее возрасте, нужно стремиться к независимости. Робин едва ли хотела, чтобы этот парень воспринимал ее как свою вещь, но и не могла отрицать, что его слова и оказываемое ей внимание вызывали у нее ощущение собственной значимости.

Кайл попытался взять ее за руку, но она отпрянула.

– Играем в неприступность, да?

– Ничего мы не делаем, – ответила Робин, отступая при каждом его шаге по направлению к ней. – Просто я стараюсь вести себя как разумная девушка, какой и являюсь.

На этот раз Кайл хмыкнул.

– Это ты разумная? – переспросил он и, приблизившись еще на шаг, припер ее к кровати. – А кто по ночам разгуливает под дождем?

Кайл поднес руку к ее щеке. Но Робин, проявив проворство, вскочила на кровать и перепрыгнула на другую сторону.

– Быстрая ты, – похвалил ее Кайл.

– Я подумала...

Но Кайл одним прыжком перемахнул через кровать и схватил Робин, не дав закончить начатую фразу. Не обращая внимания на ее протестующий визг и нервный смех, он повалил ее на постель, удерживая за руки.

– Но я быстрее.

Робин непроизвольно рассмеялась, ощутив вдруг уверенность в себе и полноту жизни, забыв о своих тревогах, но, наткнувшись на взгляд Кайла, затихла. Отпустив ее запястья, Кайл оперся на локти, медленно наклонился и поцеловал Робин. Как и в первый раз, ощущение было чудесным и возбуждающим, и ей не хотелось, чтобы оно когда-нибудь кончилось.

Кайл поводил губами по ее губам, и Робин вздохнула, трепеща от возбуждения и беспокойства.

– От тебя пахнет мятой, – шепнула она.

Кайл улыбнулся:

– А от тебя – ирисками.

Потом он несказанно удивил ее тем, что вдруг отодвинулся от нее, устраиваясь удобнее на подушках, и взял из пакета ириску. Потянув за концы фантика, он раскрутил его, ловко подхватил выпавшую ириску и отправил в рот. Затем стянул с себя кожаную куртку, сбросил ботинки и, скрестив ноги, взял первый попавшийся журнал.

«А как же поцелуй?» – чуть было не спросила Робин.

Но промолчала, мысленно проклиная Кайла зато, что он так не вовремя остановился. Робин пыталась сосредоточиться, но это было очень трудно, когда рядом на ее кровати лежал этот изумительный парень, причем в носках. Почему-то именно его носки придавали всему происходящему особую достоверность, делали его присутствие особенно реальным. Она взгляд не могла оторвать от них, пока как следует не рассмотрела.

– Что это за носки у тебя такие? – нерешительно спросила Робин, боясь обидеть его, но не в состоянии не обратить внимания на кричащую раскраску по мотивам.

– Это из мультбоевика «Могучие рейнджеры».

Кайл взглянул поверх глянцевого журнала на свои ноги, потом поиграл бровями.

– Двоюродный брат оставил их у меня сто лет назад, и они как-то прижились в моем шкафу. – Он пожал плечами. – Мне показалось, что они очень даже клевые. – Кайл снова обратился к журналу, потом удивленно взглянул на Робин. – Ведь это не что иное, как «Хорошая домохозяйка»? Я думал, вы, девчонки, читаете другие журналы.

– Мы, может быть, так и делаем, но это журналы сестры Бобби Мака, а Бет хоть и приятный человек, но несколько старомодна. Вот Бобби Мак – совершенно потрясающий. – Робин поджала под себя ноги. – Мне кажется, ему нравится моя мама, – задумчиво сказала она.

Кайл оторвался от журнала и посмотрел на нее.

– Бобби Мак известный бабник.

Робин встала на колени и нахмурилась:

– Это неправда.

Кайл пожал плечами и снова уткнулся в журнал.

– Это не так, – не унималась Робин.

– Я читаю иногда газеты, а в них, малыш, пишут, что он имеет обыкновение влюблять в себя, а потом бросать женщин.

– Я тебе не малыш! – возмутилась Робин, но тут же задумалась.

Неужели Кайл прав? Вдруг Бобби Мак влюбит в себя маму, а потом оставит ее или даже, может быть, уволит, когда пресытится ею? Нет, у мамы с Бобби наверняка все по-другому. В конце концов, он купил ей машину, и хотя мама возмутилась и собиралась выплачивать за нее деньги, Бобби хотелось, чтобы это был подарок. Разве бы мог он так поступить, если бы не любил маму?

– Эй, – тихо окликнул ее Кайл, откладывая в сторону журнал. – Откуда мне знать? Если ты хотя бы немного похожа на свою маму, значит, и она не такая, как другие, и я уверен, что Бобби Мак понимает это.

Кайл потянулся к ней и, взяв за руку, притянул к себе. Обняв ее, прижал к груди и поцеловал в лоб. Робин вздохнула и прильнула к нему, и тогда он опустил голову ниже и поцеловал ее в губы.

Робин чувствовала биение его сердца. Она также ощущала его запах. Запах от кожаной куртки и мыла. А еще ирисок. Робин робко подняла руки и положила ладони на его плечи, лишь слегка касаясь их.

У Кайла что-то заклокотало в груди.

– Господи, Роб, что ты со мной делаешь? – пробормотал он ей в губы, гладя пальцами ее щеки.

Робин решительно провела руками по его плечам и обхватила ладонями шею, зарывшись пальцами в волосы. Она никогда прежде не касалась парня. Никогда. Она читала в книжках, как резко и по-разному они пахнут, какие у них «твердые мышцы» и «мускусный запах». Но книжные описания не подготовили ее к той близости, что она ощущала, трогая Кайла.

Он обнял Робин, прижимаясь к ней всем телом, и снова поцеловал ее, и при этом водил губами по ее губам столь умело, что было ясно, что она у него далеко не первая девушка. Но Робин и так знала об этом, а когда он начал медленно гладить ее ягодицы, она не ощутила ни паники, ни тревоги – настолько нежным было его прикосновение. И она растаяла в его объятиях. Когда она расслабилась, его поцелуй стал более требовательным. Робин ощутила незнакомый, но захватывающий трепет во всем теле и вдруг поняла, что отвечает на его поцелуй.

Было ощущение чего-то пьянящего и запретного. Она чувствовала себя взрослой, желанной. Исчезли тревога и волнение. В эти секунды она уже не была странной умненькой девочкой с буйными волосами и кучей книжек.

– Да, – прошептал он, проведя губам и дорожку к ее уху.

Робин порывисто обняла его, их тела разделяли только его тенниска с длинными рукавами и ее футболка. Кайл поцеловал ее в шею, лаская языком трепещущую жилку.

Но затем его рука скользнула вниз и очень интимно прижалась к треугольнику меж ее бедер. Подушки и журналы вдруг соскользнули на пол, и Кайл очутился на ней. Своим сильным бедром он разжал ее ноги.

– Кайл, – нерешительно прошептала Робин, хотя ей хотелось, чтобы он продолжал.

– Шшш, – успокоил он ее.

Он поцеловал ее в шею, потом начал дразнить языком ухо, и его рука легла ей на грудь. Робин ахнула, но Кайл, шепча нежные слова, снова принялся ласкать ее.

От наплыва новых ощущений у Робин кружилась голова. Близость его тела, дразнящий запах, звук его хриплого голоса – все говорило о том, что он так же возбужден, как и она.

Кайл снова прильнул к ее губам, одной рукой он влез под футболку и начал гладить ее бок.

– Кайл!

– Шшш, Роб. Все в порядке. Дай мне потрогать тебя.

– Кайл, – на этот раз неуверенно повторила она.

Он поднял голову и посмотрел ей в глаза.

– Я ни за что не причиню тебе боли.

Некоторое время они смотрели друг на друга.

– Ты веришь мне, Робин?

Робин прикусила губу.

– Да, – выдохнула она шепотом.

Кайл приподнялся, встал на колени и одним движением стянул через голову тенниску, обнажив мускулистый торс.

Робин смотрела, приоткрыв пухлые губы. Она инстинктивно протянула руки и погладила пальцами твердые выпуклые мышцы груди Кайла, чувствуя, как он напряжен.

С проявившимся вдруг и необычным для нее любопытством Робин, не думая о том, что делает, повела пальцами вниз по дорожке волос и остановилась, только добравшись до пояса его джинсов. Кайл судорожно вздохнул, перехватив ее руку.

Только тогда Робин поняла, куда вела эта дорожка волос, и у нее вспыхнули щеки.

– Ты не должна меня стесняться, – твердо заявил Кайл, опять опускаясь на нее.

Он снова поцеловал Робин, и от прикосновения его рта исчезла ее нерешительность. Кайл целовал ее со все возрастающей страстью, стараясь разомкнуть ее губы. На этот раз, когда его бедро оказалось сверху, она приподняла колени, чтобы сильнее прижаться к нему. Его ладонь скользнула по животу вверх и приподняла ее грудь.

Робин с шумом втянула в себя воздух, и Кайл застонал, уткнувшись губами в ее шею.

– Робин, Робин, – шептал он, поглаживая большим пальцем ее сразу набухший и затвердевший сосок. – Робин, – снова простонал он.

Все мысли Робин улетучились, и она полностью отдалась ощущениям. И вдруг до ее слуха донесся звук шагов на лестнице. Хлопнула дверь. Дверь Бобби. Потом еще шаги, и Робин поняла, что это уже шаги ее матери.

– Моя мама, – перепугалась Робин.

– Дерьмо! – выругался Кайл.

Он вскочил с кровати, Робин же лихорадочно пыталась поправить на себе одежду.

– Быстро, – шепнула Робин. – Давай в окно!

Кайл схватил свою куртку и перепрыгнул через подоконник на крышу, но не дал Робин захлопнуть створки окна.

– Наше свидание.

– Свидание? Мама ни за что не разрешит мне пойти на свидание.

– Скажешь ей, что останешься у Эмбер.

Робин прикусила губу.

– Я не могу. – Но ей в голову пришла другая мысль. – Возможно, она отпустила бы меня на Зимний бал.

Зимний бал был самым значительным мероприятием, подводившим итог осеннего семестра. Все девочки, включая Робин, мечтали пойти на него, хотя она даже не смела просить маму об этом.

Робин задумалась и не заметила, как напрягся Кайл.

– Тебе нужно просто встретиться с моей мамой, – объяснила она. – Думаю, если ты подойдешь к ней и расскажешь про Зимний бал, она поймет, что ты хороший парень, и, думаю, отпустит меня. – Робин схватила Кайла за руки. – Это было бы так здорово!

И тут она наконец заметила, как он на нее смотрит.

– Я же не из тех, кто ходит на Зимние балы, Роб, и ты знаешь это.

Ей стало жарко.

– Ой, я совершенно запуталась. О чем я думала? Не могу поверить, что сама напрашивалась на то, о чем парень должен просить девушку. Забудь о том, что я сказала.

Но ее самоуничижение было прервано донесшимися из коридора приглушенными голосами.

– Ой, ой, это моя мама. Тебе нужно уходить.

Робин не только боялась, что мать застанет здесь Кайла, но и не могла больше выносить его пронизывающего взгляда.

К счастью, он не стал противиться, а просто исчез в темноте, бросив на нее прощальный взгляд.

Робин быстро взглянула на себя в зеркало, пригладила волосы и глубоко вздохнула. Открыв дверь, она выглянула только для того, чтобы убедиться, что ее матери все еще нет в квартире.

Глава 19

Лейси смотрела на стоявшего в дверях Бобби, нервно стискивая дверную ручку.

– Прости, что я солгала, – сразу приступила она к делу. – Это был идиотский поступок, и я очень сожалею об этом. Но, Бобби, я ведь хорошо работаю.

– Ага. И значит, все в порядке?

– А почему бы и нет?

– Потому что ты солгала.

Его голос, отдаваясь от деревянных панелей и потолка, гулко разносился по коридору. Лейси съежилась и огляделась, потом попыталась войти в его квартиру. Но Бобби загораживал вход.

– Мне очень нужна была работа, и я исказила правду. Я была в отчаянии. – Она встретила его суровый взгляд и задрала вверх подбородок. – Я мечтала обрести дом для Робин. Сейчас я понимаю, что хотела найти какое-то постоянное место, чтобы покончить с вечной беготней.

Бобби по-прежнему сурово смотрел на нее.

– Беготней от чего? От закона? Ты, помимо всего, еще и в уголовщине замешана?

– Да нет же!

– Тогда от чего ты бегала?

– От себя, от своего прошлого. Переезжала из города в город, нигде подолгу не задерживаясь. Я всегда думала об этом как о движении вперед, попытке найти что-то лучшее. Теперь-то я понимаю, что это мне ничего не дало. – Лейси наконец отпустила дверную ручку. – Но иногда легче бежать, чем сталкиваться с суровой действительностью.

– Жизнь, Лейси, и есть суровая действительность.

Она робко улыбнулась в надежде, что Бобби готов смягчиться.

– Думаешь, я не знаю?

Но он продолжал стоять как глыба, с непреклонным выражением лица, и Лейси грустно вздохнула:

– Мне нужна была работа, Бобби. Хорошая работа в каком-нибудь городе подальше от всех тех городов и местечек Миннесоты, в которых я пыталась наладить свою жизнь.

– И ты хочешь, чтобы я поверил, будто ты посчитала работу в баре хорошей?

– Да! Я так и не закончила высшую школу, и мои родители отказались от меня, когда я забеременела. Я вдруг оказалась совсем одна, без всякой поддержки, с маленьким ребенком на руках. Стоило мне найти новую работу, как Робин начинала хворать или в маленьком городке распространялись слухи о матери-одиночке. Не могу даже вспомнить, сколько раз мне отказывали в работе, полагая, что я ни на что не годна. Если я говорила, что в разводе, то правда все равно каким-то образом всплывала, а это было еще хуже. Я работала где и кем угодно: от сборщицы на заводском конвейере до горничной в мотеле. Я мылила шампунем головы и мыла полы – делала все, что угодно, лишь бы моя дочь не голодала и была одета. – Вспоминая, Лейси прикрыла глаза. – Мне никак не удавалось прорваться.

– Раз уж ты все равно лгала, чтобы найти себе работу, почему не попыталась получить место секретарши?

– Потому что я не умею печатать. Но я всегда хорошо считала... и умела призывать людей к порядку. Год назад я получила действительно отличное место помощницы управляющего рестораном. Ничего не нужно было печатать. Только размещать заказы, заполнять табели и тому подобное. Это была хорошая работа. Когда босс заметил, как хорошо я справляюсь, он больше загрузил меня и взвалил на меня большую ответственность. Конечно, он хотел, чтобы я выполняла всю работу, но при этом не увеличивал мне зарплату, но мне было все равно. Для меня это была хорошая подготовка. Наконец-то я продвигалась вперед, наконец нашла работу, которая позволяла нам с Робин не жить впроголодь.

– Так почему же ты не осталась на этой работе?

Лейси с напускным безразличием пожала плечами.

– Когда я отказалась спать с боссом, он решил, что у меня все же недостает квалификации.

Только и всего, будто это было так просто. У Лейси тогда свело живот от страха, который она испытала, когда рука босса скользнула меж ее ног, стоило ей нагнуться за оброненным карандашом.

Лейси почувствовала, как в Бобби закипает гнев. Зная его замечательное свойство вставать на защиту обиженных, она была уверена, что этот гнев направлен против ее босса. Однако Бобби все еще был зол на нее. В Лейси росла решимость заставить Бобби понять ее.

– Он уволил меня и не дал никаких рекомендаций, но я уже знала, что именно такая работа мне и нужна. Я знала, что могу руководить людьми и вести должным образом дела. Однако дело должно было быть довольно крупным, чтобы я могла прилично зарабатывать, но и достаточно маленьким, чтобы надо мной было не так уж много начальников.

На лице Бобби не было видно радости от ее признания, но пока он и не захлопнул дверь перед ее носом. Это несколько приободрило Лейси.

– Я разослала по обычной и электронной почте сотни заявлений и получила только три деловых предложения. Одно из них было от бара «У Бобби».

– А откуда были еще два?

– Ресторан «Красный омар» в Пасадене...

– Слишком крупный, – холодно констатировал он.

– И бутик в Оклахома-Сити.

– Слишком маленький? – фыркнув, предположил Бобби.

Лейси сморщила нос.

– Там хозяином был юрист, – призналась она.

Бобби снова помрачнел:

– Понятно. Слишком недоверчивый. Он мог разнюхать все о твоем прошлом... не то что футболист, который не столь дотошен, чтобы копаться в твоем прошлом.

Лейси обреченно вздохнула:

– Да, я не думала, что владеющий баром футболист станет проявлять интерес к моему прошлому.

– А меня это интересует.

Она безотчетно тронула Бобби за плечо.

– Сейчас я понимаю это. Ты заботишься о людях, которые тебя окружают. Ты и меня тогда оставил, потому что хотел помочь мне.

Бобби покосился на ее руку на своем плече.

– У меня и в мыслях не было помочь тебе. Я просто не мог уволить тебя.

– Конечный результат был все равно таким же. Ты помог мне. Потом ты помогал мне тем, что защищал перед завсегдатаями, которые хотели, чтобы я ушла. Ты же не думаешь, будто я не знаю, как не нравилась им сначала? А теперь ты купил мне машину. Вот даже и сейчас ты не захлопнул дверь перед моим носом. Под всей этой сердитой бравадой в тебе скрывается очень заботливый человек. Мне следовало понять это раньше и рассказать тебе о своем прошлом, а не ждать, когда ты узнаешь об этом от кого-то другого. – Лейси опустила голову. – Извини, что я солгала. Извини, что получилось так, будто я исподтишка нанесла тебе удар, как это делали многие другие.

Бобби пристально смотрел на нее.

– Ты просишь простить тебя? Почему? Потому что тебе понравилось заниматься сексом?

Лейси вздрогнула и опустила руку. Но разве могла она винить его в том, что он сказал это?

Покачав головой, она с горечью осознала, что Бет оказалась не права. Здесь не за что было бороться. Между ними нет ничего, кроме ожесточенных перепалок, лжи... и секса. Эта мысль ошеломила ее.

– Мне жаль, Бобби. Мне искренне жаль. Я поступила нехорошо, солгав в своем резюме, и тебе незачем оставлять меня на работе. – Лейси повернулась и направилась к своей двери.

Бобби тихо выругался и последовал за ней.

– Проклятие, мне не следовало говорить о сексе! – рявкнул он. – Как бы ты ни доставала меня, этого говорить не следовало.

– Нет, после всего, что ты узнал, ты имеешь полное право обсуждать мотивы моих поступков. Я считаю себя уволенной.

– А-а, черт!

Лейси отмахнулась, когда он попытался взять ее за руку, по ее щекам катились слезы. Однако прежде чем ей удалось скрыться в своей квартире, Бобби схватил ее за плечи и повернул к себе, буравя горящим взглядом.

– Извини, – хрипло прошептал он. – Каждый раз ты просто сбиваешь меня с толку.

И когда Бобби притянул ее к себе, Лейси не стала сопротивляться. Она вдруг оказалась в его объятиях, цепляясь за него, и их рты слились в жадном поцелуе. Переполненные желанием и яростью, они страстно прижимались друг к другу.

Он сжал ее лицо в ладонях, а она гладила его плечи, спину. Когда их языки сплелись, Лейси выдохнула в него стон, а он обхватил ее руками и прижал к себе так сильно, что она почувствовала, как бьется его сердце.

Ощущение его рук на ее теле вызвало прилив жизненных сил, и все остальное ушло прочь. Его теплый влажный язык. Руки, мнущие блузку на ее груди. Трепет, охватывающий ее тело при прикосновении его пальцев к напрягшимся соскам.

Лейси хотелось ощущать его кожу, идущий от нее жар, и она едва не издала крик, когда его сильная рука скользнула по ее спине к ягодицам. Они тесно прижались друг к другу бедрами, и ошибиться в том, насколько Бобби хотел ее, было невозможно. Его бугрившаяся под брюками плоть вжалась в нее. По телу Лейси пробежала дрожь. Лейси была разгоряченной и влажной, и когда Бобби поднял ее, а потом опустил на выпиравший под поясом бугор, она постаралась только усилить это дивное ощущение, сильнее прижимаясь к нему.

Все было забыто, по крайней мере на данный момент. Единственным ее желанием было теснее прижаться к нему. И вдруг у Лейси в голове прозвучал тревожный сигнал, угаданный ею как щелчок открываемой задвижки на двери ее квартиры.

Наверное, уже слишком много времени прошло с тех пор, как она перестала прислушиваться к посторонним звукам, но Лейси тем не менее успела отпрянуть от Бобби как раз в тот момент, когда повернулась дверная ручка и в дверях появилась Робин.

Они стояли слишком близко друг к другу. Ее дочь казалась растерянной и смущенной.

– Мама, – спросила Робин, – у вас все в порядке?

Бобби прислонился к стене, натянув налицо непринужденную улыбку, и Лейси готова была поклясться, что, если бы еще не погасший огонь в его глазах, никто не смог бы догадаться, что здесь происходило всего несколько секунд назад. Она несколько запоздало провела руками по своим волосам.

– Все прекрасно, моя дорогая.

Но конечно же, это было не так. Лейси не могла себе простить, что снова бросилась в объятия Бобби, да еще с таким пылом, что едва не была застигнута врасплох своей дочерью.

Робин попятилась назад в квартиру.

– Ладно, если так.

Однако в этот момент на лестнице послышались шаги, и она остановилась.

– Эй, Робин.

Все трое замерли, потом повернулись к лестнице. Еще не пришедшая в себя Лейси вновь насторожилась, когда увидела стоявшего в конце коридора молодого человека.

– Кайл! – ахнула Робин.

Лейси посмотрела на дочь и заметила в ее глазах нечто такое, отчего у нее тревожно забилось сердце.

Парень с длинными волосами, касавшимися воротника черной кожаной куртки, стоял на верху лестницы, ведущей из бара. Поблескивая темными глазами, он быстро оценил ситуацию и, похоже, нашел ее подходящей. Парень отличался грубой красотой и совсем не соответствующей для юной Робин зрелостью. Но стоило ему подойти немного ближе, и сердце Лейси замерло. Она сразу поняла, что это тот самый молодой человек, которого она видела на задней стоянке заведения «У Бобби». Молодой человек, в отношении которого Питер клялся, что тот не мог находиться в баре.

– Кайл, что ты здесь делаешь? – спросила густо покрасневшая вдруг Робин.

Тот не спеша приблизился и с улыбкой посмотрел на Робин.

– Я пришел познакомиться с твоей мамой.

Кайл адресовал свой ответ Робин, но Лейси слышала, что он сказал. Это было явно отрепетировано. Она сразу поняла это. У нее свело живот.

Кайл повернулся к Лейси и с учтивостью взрослого протянул руку:

– Миз Райт, я Кайл Уокер.

Лейси не шелохнувшись смотрела на протянутую руку.

Бобби немного выждал, глядя на них, а потом протянул свою руку.

– Я Бобби Макинтайр.

Мужчины обменялись рукопожатиями.

– Робин рассказывала, какой вы потрясающий.

Кайл снова повернулся к Лейси, но та все еще не была готова говорить. На выручку поспешила Робин:

– Мы с Кайлом учимся вместе в математическом классе. Он очень умный.

Лейси подумала, что, глядя на него, можно предположить все, что угодно, только не это. Он выглядел как Джеймс Дин и Марлон Брандо[5]5
  Популярные голливудские актеры.


[Закрыть], вместе взятые. Самый страшный кошмар для любой матери.

– Не такой умный, как Робин, – заметил Кайл, глядя на ее дочь с гордостью и пылкостью, от которой у Лейси перехватило дыхание. У этого парня связь с ее дочерью.

Кайл снова повернулся к ней.

– Мне нужно было встретиться с вами, потому что я хочу пригласить Робин на Зимний бал.

Робин ахнула, ее глаза зажглись радостью.

– Это очень мило с твоей стороны, Кайл, – ответила Лейси. – Но Робин рано ходить на свидания.

– Мама! Это нечестно! Бал состоится почти через месяц, а мне тогда уже будет шестнадцать.

Лейси проигнорировала выпад дочери.

– Рада была познакомиться с тобой, – сказала она Кайлу и сама подивилась тому, каким холодным был ее тон. Но Лейси ничего не могла с собой поделать. Она повела его назад, к лестнице.

– Мама!

Но Лейси оставалась непреклонной. Как только Кайл скрылся из виду, Робин бросилась назад в квартиру, хлопнув дверью с такой силой, что, казалось, сотряслись стены.

Лейси стояла и озадаченно смотрела вслед дочери. Она не сразу осознала, что Бобби изучающе смотрит на нее.

– Ты не хочешь сказать мне, что все это значит? – спросил он.

– Не думаю, что это может иметь какое-то отношение к тебе.

– Приходит какой-то парень и приглашает Робин на школьный бал, а ты выдворяешь его, даже не познакомившись поближе?

– Это не тот парень, с которым Робин стоит встречаться! – выпалила Лейси.

– Ты впервые увидела его. Откуда ты знаешь это?

– Я знаю этот тип.

– А, так это все твое прошлое. Но при чем же здесь Робин?

– Ты не понимаешь!

– Неужели? Насколько я вижу, тебе все равно, кто этот парень и что он собой представляет. Для тебя важно, чтобы Робин вообще ни с кем не встречалась.

– Она еще ребенок!

– Ей почти шестнадцать.

– Она слишком неопытна. А этот парень гораздо взрослее ее.

– Лейси, о чем ты говоришь?

Она уткнулась лицом в ладони.

– Робин все это время встречалась с ним и ничего мне не сказала.

– Дети не говорят родителям и половины того, что делают.

– Робин не такая. Она всегда все рассказывает мне. А не рассказала мне о Кайле, потому что знала, что я этого не одобрю.

– Она ведь сказала тебе сейчас.

– Только потому, что хочет пойти на этот Зимний бал.

– Что плохого в том, что девочка хочет пойти на школьный бал?

– С парнем, на которого она смотрит так, будто весь мир крутится вокруг него! Точно так же и я смотрела на того парня, от которого забеременела ею!

Лейси сделала несколько размеренных вдохов и выдохов и направилась в свою квартиру. Бобби последовал за ней. Она прошла прямо в свою спальню и, открыв стенной шкаф, начала вынимать оттуда вещи и складывать их на кровати.

– Что ты делаешь? – изумился Бобби.

– Укладываю вещи.

– Ничего более идиотского мне не приходилось слышать.

Может быть, и так, но он ведь не понимает. Все, на что она затратила так много сил, выплыло наружу. Она превратилась черт знает во что: обманывает, мучается от страсти к известному бабнику. А теперь Робин увлеклась таким же парнем, как и тот, что привел ее к грехопадению. Сексуальный и дерзкий. Невозмутимый и неистовый. И никакие предупреждения или угрозы со стороны матери не заставят дочь отказаться от него. И Лейси слишком хорошо знала, к чему это приводит.

Бобби подошел и закрыл дверцу шкафа. Лейси перешла к комоду и, покопавшись в его ящиках, добавила к стопке на кровати несколько свитеров и поясов.

– Черт, Лейси. Прекрати.

– Нет, я уезжаю. Так будет лучше всего.

Она прокручивала в голове различные планы, как бывало уже много раз. Но все мысли разлетелись, когда Бобби схватил ее и повернул к себе.

– Прекрати это. Ты ведешь себя как ненормальная. Ты же сама говорила, что нельзя больше бегать. Тебе все равно не удастся держать Робин под вечным контролем. Так не бывает. Повернись лицом к проблеме, как ты это сделала всего пятнадцать минут назад. Ты обманула и откровенно призналась в этом. Ты заставила меня выслушать тебя и объяснила, почему поступила так. Я это переживу. Теперь же смирись с тем, что Робин взрослеет. Признай тот факт, что ты хорошо воспитала ее и она не сделает ничего предосудительного.

– Тебе легко говорить. Ты сам – повзрослевший Кайл Уокер. Вы уговариваете и соблазняете, а потом разбиваете сердца женщин.

В глазах Бобби вспыхнул странный огонь.

– Женщины, с которыми я встречаюсь, всегда знают, чего хотят. И не надо быть гением, чтобы понять, что, если ты не перестанешь бегать и будешь по-прежнему мешать Робин взрослеть, то в конце концов все равно потеряешь ее.

Лейси стало трудно дышать.

– Не дави на нее так, потому что этим ты только отталкиваешь ее.

Лейси прижала к груди свитер, который держала в руках, и зажмурилась.

– Однажды ночью я видела, как он садился в пикап за баром. Он выглядел слишком молодым для посетителя бара, да и Питер поклялся, что он не мог быть в баре. Наверное, он проник сюда, наверх, чтобы встретиться с Робин.

– Это всего лишь твое предположение.

– А как же еще это объяснить? Почему он парковался за зданием? Неужели она все время впускала его сюда, пока я работала внизу? Значит, она обманывала меня!

Эти слова повисли в воздухе.

– Робин не обманывала. Просто не говорила тебе о нем. Судя по твоей реакции, вряд ли ее можно винить за это.

Лейси отвернулась, ей неприятно было сознавать, что он прав.

Бобби подошел к ней сзади и положил руки на ее плечи.

– Пойди и поговори с ней. Неплохо было бы позволить ей взрослеть.

– Я не хочу, чтобы моя дочь страдала.

– У тебя был плохой опыт. Но это не значит, что такое случается со всеми. Большинству людей удается избежать такой душевной травмы, как у тебя.

Лейси медленно повернулась к нему.

– Или такой, как у тебя.

Бобби стиснул челюсти, его взгляд остекленел. Затем он глубоко вздохнул и сказал:

– Речь не обо мне, а о Робин. Пойди к ней. И оставайся здесь, «У Бобби», где тебе хорошо работается. Нельзя вечно бегать, Лейси. Ведь в конце концов не останется мест, где ты сможешь спрятаться.