Текст книги "Опасный обман"

– Вздор! В вас говорит ваша самоуверенность, милорд. Вы понятия не имеете, ни малейшего, о моих тайных мыслях и чувствах.

– Но я их знаю. Каким бы бесполезным вы меня ни считали, я – и не без причины – приучил себя внимательно следить за теми признаками, которые выдают тайну человека. Женщины интересуют меня особенно, и у меня есть некоторый опыт близкого общения с ними. Признайте за мной хотя бы это искусство.

– Если это доставит вам удовольствие. Но вы мне не враг. Ваше объяснение не имеет значения. И я могу дурачить других.

– Большинство – да. И если бы я смог приобрести вас в честной сделке, то не было бы необходимости настаивать на том, чтобы уложить вас в постель, хотя можете поверить, я попытался бы убедить вас другими средствами. Но сейчас у нас есть Каррингтон, чей взгляд в самые темные уголки человеческой природы значительно превосходит мой собственный. Не удастся избежать его испытующего взгляда. И взглядов мужчин, делавших ставки на исход этой абсурдной игры, и большинство из них так и сделают. Когда мы будем на людях, Кэт, театральность не поможет. Мы должны быть тем, чем хотим, чтобы они нас считали.

– Поэтому вы будете бить меня при них? Чтобы показать свою власть надо мной?

Деринг устало потер лоб.

– Об этом я говорил, наверное, слишком быстро и нечетко. Я имел в виду, что вы должны меня бояться, и как следует. Это закон природы, мужчин и женщин, не говоря о моем уровне. Страх придаст остроту вашему представлению. Но вы также должны сопротивляться мне, чтобы для Каррингтона и остальных игра была интересной. Только поступая так при свидетелях, убедитесь, что я не в состоянии физически наказать вас. Каждый мужчина будет ждать от меня, что я ударю вас в ответ, и не всегда будет возможно имитировать удар, как я сделал сегодня вечером.

– Оскорблять вас на расстоянии, значит?

– Или убедиться, что свидетели находятся не рядом. Используйте свое воображение, Кэт. Я не хочу сделать вам больно.

– Это утешает.

Он хотел сказать, что если дело дойдет до насилия, виновата будет она. Кэт точно знала, как разыгрывается такая сцена.

– У вас есть еще какие-нибудь другие инструкции, милорд?

– О, очень много. Некоторые из них вам понравятся. Но думаю, теперь мы уже достаточно хорошо понимаем друг друга.

– Если вы так считаете. – Она допила остаток своего шампанского, розового от сока клубники. – Ну, тогда продолжим с этим? Я имею в виду постель. Это долго будет продолжаться?

Джаррет вытаращил глаза. Ей показалось, что он сейчас рассмеется.

– А как вы хотели бы? – спросил он.

– Как взмах крыла птицы. Мгновение ока. Вы так сможете?

– Наверное, не сегодня, – сказал он, ухмыляясь, – несмотря на ваши потрясающие усилия соблазнить меня. Марш в целомудренную постель, дорогая. Я присоединюсь к вам позже, безобидный, как восьмидесятилетний монах.

Кэт почувствовала облегчение, к которому примешивалось… она сама не знала точно, что именно. Это ведь не могло быть сожаление? Он не хочет ее.

– Прежде чем вы заляжете на дно, – сказал лорд Деринг, – мне нужно завоевать расположение этого тявкающего грызуна. Как вы думаете, мне потребуется время, чтобы обхватить его, или все закончится быстро?

– Его любовь завоевать очень легко, если знать один трюк.

Она пошла в спальню, забрала там из тайника пакет и с собакой, следующей за ней по пятам, вернулась в гостиную. Увидев Деринга, Мальволио зарычал, дрожа всем телом, как натянутая тетива лука.

Прелюдия к атаке, как было ей известно, и Кэт встала между собакой и виконтом.

– Вяленая оленина, вот что он любит. Покормите его, и он будет считать вас своим другом. Но сначала вы должны представиться и скрепить союз.

Она оторвала кусок на один укус и дала лорду.

– Когда я отойду, положите это ему на нос.

– Но не в этом году, – сказал Деринг. – Мне внезапно стал нравиться лай.

– Я вас не понимаю. – Она развеселилась. – Вы боитесь, что Мальволио вас укусит?

– Уже был такой прецедент. – Он пронзительно взглянул на нее. Такой трюк используете вы на мне, а эта крыса – лишь соучастник.

– Оскорбления вам не помогут, – сказала она. – Но может быть, вы не будете так бояться, если я покажу, как это делается?

Неразборчивый ответ его светлости, который встал и спрятался за креслом.

– Мальволио, – сказала Кэт бодрым голосом. – Кто хорошая собачка?

Он все еще не спускал глаз с его светлости и грозно рычал.

– Это наш условный знак, – сообщила она Дерингу. – Вот уж теперь я на вас отыграюсь полностью.

Собака оживилась. Она села, нетерпеливо помахивая маленьким хвостом и не отрывая больших глаз от лица хозяйки.

Девушка положила кусочек оленины на морду собаки и отошла.

– Он будет его держать так, пока я не подам условный знак. Но я никогда не мучаю его долгим ожиданием, Мальволио?

Пес был похож на ракету: фитиль разбрасывает искры, и она вот-вот взлетит.

– М… – произнесла Кэт. – О.А. – Маленькая пауза. – Ай!

На «Ай» пес взмахнул мордой так, что кусок оленины взлетел, вращаясь, в воздух. Когда он стал падать, его уже ждала разинутая собачья пасть.

– Впечатляет, – заметил Деринг. – Но он вас любит. Что мешает ему принять кусок от меня?

– Условный знак. Действительно, милорд, как он сможет быть настоящим часовым, если начинает лаять при виде вас? Может быть, вы все-таки попробуете? Наденьте перчатки, если хотите.

– Если у вас нет для меня стальных рукавиц, то не думаю, что обычные перчатки спасут меня от его клыков. – Деринг вышел из-за кресла, что заставило Мальволио снова разразиться лаем. – Ну хорошо, паршивец. Оленину, пожалуйста.

Кэт дала ему кусок оленины и отошла в сторону. Собака и мужчина оказались друг перед другом. Деринг неуверенно сделал шаг. Мальволио начал готовиться к прыжку.

– Теперь я отыграюсь на тебе полностью, – сказал Деринг.

Мальволио лаял и готовился к прыжку.

– Скажите это более убедительно, – посоветовала Кэт. – Вам нужно привлечь его внимание.

– Критиковать-то легко. – Он устремил на Мальволио свой взор. – Слушай меня, ты, страдающая диспепсией собака. Теперь я отыграюсь на тебе полностью!

Удивленно взглянув на лорда, пес сел на задние лапы. На этот раз хвост его был неподвижен, предвещая недоброе.

Деринг подошел поближе, держа оленину кончиками пальцев. Мальволио злобно зарычал, но не пошевелился, когда кусок вяленого мяса – с точностью, достойной часовщика, – Деринг положил ему на нос.

Выпрямившись, Джаррет остался стоять на месте.

– М.О.Ай. Эй.

Пес не реагировал.

– Вы неправильно сказали, – вмешалась Кэт. – Это…

– Я сам знаю, что нужно делать. Я просто мстил ему за мои порванные брюки. – М… – сказал он. Потом медленно: – О. А. – И наконец: – Ай.

И быстро убрал оленину. Мальволио с надеждой посмотрел на Кэт, все еще сохраняя свою позу. Она оторвала кусочек мяса и бросила ему.

– Все ясно, – сказал Деринг, отряхивая руки. – Собака хорошо выдрессировала вас. Может быть, у него есть способ, как сделать, чтобы вы оказались подо мной с раздвинутыми ногами.

Застигнутая врасплох, Кэт возмущенно фыркнула.

– Вы не принесете поводок? – непринужденно спросил его светлость, как будто не он только что сделал подстрекательское замечание. – Я собираюсь взять моего нового друга на продолжительную прогулку, чтобы он восстановил свои силы.

– Хорошо. – Она чувствовала, что должна сделать какой-то жест… Какой? Возможно, дружеский. Кроме того, Мальволио – ее любимец, до тех пор пока не закончится их миссия и миссис Киппер не заберет его назад. – Я знаю местность и могу найти дорогу в темноте.

Джаррет медленно, дружески улыбнулся.

– Похоже, вы не понимаете, с какой целью я вдруг захотел размяться. Принесите поводок, дорогая, и – в постель. Завтра начнем все сначала. И вам вовсе не нужно лежать без сна, волнуясь, что я все-таки решу наброситься на вас.

Она боялась, что так и будет. Это была старая привычка, почти забытая за последние годы, но возродившаяся теперь снова.

Когда она вернулась с поводком, он надел его и повел несопротивляющегося Мальволио к двери.

– Спокойной ночи, цыганка. Постараюсь не разбудить вас, когда вернусь. Но если вы обнаружите, что мужчина вам предпочтительнее монаха, то непременно потрясите меня.

Глава 10

Утро прокралось в спальню, когда бледный луч света медленно прополз от подножия кровати Джаррета к его глазам. Застонав, он открыл их и взглянул на смятые простыни, где спала Кэт. Ее там не было.

Он дрожал, лежа поверх покрывала, и лишь тонкая простыня защищала от холода его усеянное гусиной кожей тело. Обычно утром после разгульной ночи он закутывался в одеяло и спал до тех пор, пока не потеплеет и мир не покажется более доброжелательным. Но сегодня его поджидала страшная судьба. Она была уже, наверное, на пути к нему в этот самый момент, ведь он сам пригласил ее.

Восхождение в горы. Прошлым вечером, охмелев от шампанского, он находил прогулку в горы хорошей идеей по нескольким причинам, которые теперь он не мог вспомнить. Но сейчас, в ярком свете суровой действительности, ему совершенно не хотелось этого делать.

Проклиная себя, он, пошатываясь, встал с постели, натянул халат и, бесшумно ступая в домашних тапках, прошел в гостиную, мечтая о чашке горячего чая. На языке было такое ощущение, будто он провел ночь, облизывая овцу. Но чая не было, огонь в камине не горел, не ждал его и завтрак.

Не было ни Кэт, ни собаки. Джаррет подошел к окну и еще сонными глазами встретил бледную зарю. Может, прогулка на свежем воздухе развеет туман у него в голове? Он должен убедиться, что цыганка не сбежала.

А еще ему хотелось провести весь день в постели с ней. Что едва ли было в ее планах. Ее гордость стала преградой, и несмотря на то что их влекло друг к другу и отрицать это невозможно, похоже, ничто не изменится, пока он не разрушит это препятствие.

Тащить ее на гору – едва ли самый удачный способ обольщения, но он уже привел план в действие и теперь не смог бы отказаться от него. Кэт, и так возмущенная его властью, набросится на малейший признак его слабости, как собака на ветчину. Но это давало и некоторое преимущество. Так можно скрыться от проницательного взгляда Каррингтона, пока они разрабатывают стратегию. Идея неплохая и вроде бы проверенная. Может, это и была та причина, которую он назвал первой в пользу восхождения на гору.

Чувствуя себя более умным, чем он, возможно, был, Джаррет вышел на террасу через французское окно, обхватил себя руками, пытаясь укрыться от сырого воздуха, и сквозь деревья посмотрел на озеро. Над спокойной водой стлался туман. Восходящее солнце пронизывало бледное голубое утро абрикосовым, розовым и золотым. Таких цветов он никогда не видел в грязном лондонском небе.

Возле берега из зарослей выскочил пес, промчался по открытому пространству и снова исчез за деревьями. Не лает, невольно отметил Джаррет. То ли собака привыкла к нему, то ли нельзя положиться, что в нужный момент она предупредит об опасности.

Значит, и Кэт где-то поблизости. Джаррет направился к кромке воды, наслаждаясь запахом влажных листьев и ощущением пружинящего мха под ногами. Птицы щебетали в ветвях деревьев. Цветы раскрывались прямо у него на глазах.

Вдруг в воде появилось неясное темное очертание и поднялось из воды словно призрак.

Как ведьма.

Он остановился, отступил за деревья, выбрал удобное для наблюдения место и стал смотреть на фигуру, появляющуюся из озера.

Кэт купалась. Когда ноги коснулись дна, она встала и побрела к берегу, с каждым шагом ее было видно все лучше. Тонкая ткань тумана окутывала фигуру девушки, напомнив ему, как он увидел ее впервые в театре, отделенную от зрителей занавесом. На этот раз охраняла ее сама природа.

Он должен был бы уважать ее целомудрие и желание побыть в одиночестве.

Но ни то, ни другое не могло заставить его отвернуться. Она казалась персонажем древних мифов, рожденным из солнечных лучей и воды. Мокрая рубашка облегала ее совершенные формы. Она остановилась, вода плескалась о ее бедра. Собрав намокшие спутанные волосу обеими руками, она попыталась отжать их. Потом оставила это и встряхнула головой, отчего разлетелись мелкие капли, образуя золотой нимб вокруг ее головы.

Теперь он уже и сам не был уверен в том, что видит всё на самом деле. Не сон ли это? Нечто такое, что он не сможет ни ухватить, ни удержать. Одинокая женщина, огражденная своей красотой и стальной волей, в некоем крестовом походе, в который его включили за его грехи, чтобы он нес копье.

А может быть, и нечто большее. Какое бы настоящее имя ни было у его цыганки, какие бы причины ни заставили ее быть здесь, она вышла из озера, и что удивительно, под его заступничество.

Решение, принятое без долгих раздумий, было молниеносным и не вызывающим сомнений. Бесповоротным. На костях беззащитной женщины, умершей в Херн-Уотере, он дал себе клятву: пока Кэт под угрозой, ее безопасность будет Граалем его собственного крестового похода.

Джаррет постоял еще немного, запечатлевая в памяти образ женщины на озере. Потом, стараясь остаться незамеченным, пробрался между деревьями к коттеджу, и когда Кэт вернулась, он уже брился.

Пес пришел с ней, заливаясь лаем, а вскоре подъехали в повозке слуги и миссис Киппер. Кэт, все еще влажная и закутанная в полотенце, убежала в спальню, попросив подождать, пока она оденется.

Собрав миску с холодной водой, кусок мыла, зеркало и бритву, Джаррет прошел в гостиную как раз вовремя, чтобы встретить слуг. Крестовые походы продолжались, но пока он не был героем-рыцарем.

– Мы не пойдем к римскому форту в Хард-Нотте, – сказал мистер Джон Гиллиам, приближаясь к кабестану на яхте, где Кэт и его высокомерие укрылись от остальных участников восхождения.

Это был симпатичный, довольно молодой человек, и ей очень не нравилось, что за карточным столом Деринг воспользовался своим превосходством над ним. Почему бы не нацелиться на кого-нибудь, кто заслуживает немного неприятностей? Но, конечно, Деринга, если он был достаточно трезв, чтобы сосредоточиться, интересовала только его собственная персона. По крайней мере он проявил немало великодушия, завалившись вчера в постель и не пошевелившись, даже когда она отправилась купаться.

– Все горы похожи одна на другую, – сказал Деринг, пожав плечами. – Все, что мне нужно, – таверна на вершине. Или у подножия, где я смог бы переждать, пока вы все будете карабкаться ввысь.

– Лорд Партон – страстный альпинист, – сказал мистер Гиллиам, – а дела заставляют его завтра уехать. Он не хочет покидать это место, не поднявшись на вершину Ско-Фелл.

Кэт охнула.

– Это самая высокая гора в Англии.

– Нисколько, – возразил мистер Гиллиам. – Однажды я там уже был, и маршрут был гораздо сложнее, чем тот, по которому мы пойдем сегодня, и было совсем не так страшно. Мы пойдем по более простому подъему, потому что погода ненадежная, но вам не обязательно идти с нами до конца. Большинство повернет назад, если подъем станет трудным, и у нас довольно слуг, чтобы проводить их.

– Ну, не сомневаюсь, что цыганка могла бы с легкостью добежать до вершины, но я – парень ленивый. – Деринг обернулся к Кэт: – Останемся в лодке, пока она не доставит нас обратно в «Рай»? А потом домой в постель.

У нее внутри все сжалось. Ей не хотелось взбираться на гору – совсем нет, – но альтернатива вселяла страх. Она постаралась принять смиренный вид.

– У меня никогда не будет другого случая, милорд, чтобы оказаться выше всей Англии.

– Если вы собираетесь подниматься в гору, Деринг, то я посоветовал бы вам сменить ремень вот на этот. Он гораздо прочнее, с надежными креплениями, у меня многолетний опыт…

– Вам кажется, что я свалюсь. Если хотите, Гиллиам. Вы же знаете, я кровно заинтересован в том, чтобы угодить вам.

Они рассмеялись, и Кэт совершенно не поняла почему. И никому не было дела до того, что ее ремень был слишком велик и без металлических устройств для крепления веревок. Нельзя сказать, чтобы ее это волновало. Нелюбовь к пропастям будет удерживать ее как можно дальше от них.

Цепочка конных экипажей ждала возле пристани, чтобы доставить альпинистов, всего восемнадцать, считая проводника и слуг, к тому месту, откуда они начнут подъем. Обидно, что ей придется сражаться с юбками, когда у нее есть пара вполне пригодных, хоть и скандальных брюк, гораздо более подходящих для лазания по горам. По крайней мере ее крепкие полуботинки были рассчитаны на неровную местность. Странствующие актеры много ходили пешком, так как большую часть фургонов занимали реквизит, декорации и костюмы. Как и все члены труппы, она помогала загружать и разгружать вещи, что сделало ее более подготовленной физически, чем большинство женщин. Танцы также сыграли свою роль, и она не думала, что ей будет трудно идти вровень с мужчинами.

Первые два часа подниматься было легко. Каменные мостики позволили им перебраться через быстрые потоки. Но широкие, усыпанные камнями тропы требовали некоторого внимания, чтобы не споткнуться, как это случилось с одним из слуг. Ветер, дувший с Ирландского моря, раскинувшегося недалеко на западе, приносил прохладу вместо солнечного тепла позднего утра. Облака, сначала белые, но постепенно темнеющие, клубились над головой.

Трое отважных альпинистов продвигались вперед, с твердым намерением достичь вершины, прежде чем погода заставит их покинуть горы. Проводник, мистер Кобб, часто останавливался, чтобы осмотреть окрестности в подзорную трубу, и однажды, когда она случайно оказалась рядом с ним, предложил ей поглядеть в нее.

– В каждой долине своя погода, – сказал он. – Буря может поджидать как раз за перевалом, особенно в этом году. Извержение вулкана, говорят, изменило климат к худшему.

Она читала об этом, а потом мистер Гиллиам рассказал ей подробнее обо всем, когда они шли рядом. Он описывал геологические формации, цвета – красный, розовый и зеленый – и как они появились, минералы, добываемые в этой местности, все с таким жаром, как любовник описывает свою даму сердца. Кэт любовалась яркими контрастами местности, скудными пастбищами с пасущимися овцами, скалистыми вершинами и глубокими пропастями, хребтами, острыми как бритва, которые они не собирались преодолевать, с плато и длинными склонами, покрытыми обломками скал. Каменистые осыпи, так назвал их Гиллиам.

После короткого отдыха, во время которого слуги подали еду и питье, они пересекли высокогорное пастбище и оттуда вышли на горный хребет. Тропа была достаточно широкая, но Кэт подобрала свои юбки. Теперь, когда они были так близко от края пропасти, она перестала восхищаться живописными видами и только сосредоточенно смотрела под ноги. Иногда она вспоминала о Деринге, предоставившем ее самой себе, после того как они вышли из экипажа. Он шел в группе джентльменов, которые, казалось, спорили, сколько овец окажется за следующим поворотом, или о том, кто из их компании первым увидит золотого орла.

– Не нравится мне это небо, – заметил мистер Гиллиам.

Кэт подняла глаза и увидела густые клубы облаков. И будто только того и ожидая, большая капля дождя упала ей на лоб. За ней последовали другие, поднимая маленькие облачка пыли на тропе и рисуя темные пятна на серых скалах. Девушка оглянулась. Остальные остановились ярдах в двадцати пяти от нее, там, где слуги уже доставали из багажа квадратные куски клеенки. В центре каждого квадрата была дыра для головы, а для защиты последней предназначались клеенчатые шляпы с широкими мягкими полями, ярких цветов, чтобы легче было заметить.

– Мы возвращаемся, – объявил мистер Гиллиам. – Уверен, что проводник будет на этом настаивать. А я-то надеялся, что мы успеем пройти достаточно далеко, чтобы подняться на Лорде-Рейк.

Подошли двое слуг и помогли им надеть накидки и шляпы, а потом отправились догонять джентльменов, ушедших вперед. Прекрасный день закончился, и теперь им предстояла долгая прогулка в дождь. И в ветер. Он рвал ее одежду, подхватывал клеенку, запутывал юбки вокруг ног.

Крик позади нее. Резко обернувшись, она успела заметить, как с выступа скалы упал человек. Он ударился о каменистую россыпь и заскользил вместе с камнями прямо к пропасти. Но у самого обрыва, там, где почва немного выступала вперед, как край мелкого блюдца, человек и камни вдруг затормозили, как будто остановленные невидимой рукой. Слева и справа от него обрыв был пологий, и потоки дождевой воды уносили камни вниз и сбрасывали их в пропасть.

Человек еще не успел надеть клеенчатую накидку перед падением, и сквозь дождь, струившийся по ее лицу, Кэт смогла только увидеть темно-коричневую кожу его куртки.

Но она уже знала, что это Деринг.

Мистер Гиллиам бросился к тому месту, где стояли остальные мужчины.

– Не двигайтесь, Деринг! Ни в коем случае не двигайтесь!

Кэт не могла оторвать глаз от обмякшего тела, распростертого в нескольких дюймах от неминуемой смерти. Он лежал на боку, лицом к краю обрыва, неподвижный. Возможно, без сознания. Или мертвый. Он приземлился на камни. Ветер трепал его волосы, играл одеждой, создавал иллюзию движения.

Она хотела, чтобы Деринг обнаружил признаки жизни, пошевелил хотя бы пальцем. Нет все-таки от него никакой пользы, думает только о себе. Кто его хватится? Только люди, которым он должен деньги.

И уж конечно, не она. Одна она справится с делом гораздо лучше.

Это вовсе не значит, что она желает ему зла. Но он там, и чем ему можно помочь? Конечно, если ему суждено упасть в пропасть, то лучше бы он сейчас был без сознания. Или уже мертв.

Тут ее мысли изменили направление, как ветер. Она подошла к мужчинам, большинство которых молча смотрели на лорда Деринга. Кобб и Гиллиам разговаривали, но о чем, ей не удавалось расслышать. Потом мистер Кобб начал отдавать приказы, и трое из слуг быстро побежали. Остальные четверо принялись доставать мотки веревки из корзин.

Гиллиам повернулся к ней:

– Кобб послал за врачом, за людьми с носилками и сказать, чтобы приготовили транспорт. И еще за овчаром, который живет неподалеку. Он лучше всех знает, как оказать помощь в горах. Я собираюсь спуститься вниз и посмотреть, не удастся ли мне добраться до Деринга, в чем, правда, сомневаюсь. По крайней мере я буду поблизости, и если он придет в себя, брошу ему веревку. Мы мало что еще можем сделать для него.

Мистер Кобб говорил и в это же время прикреплял концы двух веревок к своему ремню, а другие концы отдал двум слугам. Гиллиам перекинул моток веревки через плечо и повел всех к месту футах в двадцати, где выступ был очень узкий. Слуги опустили его вниз сбоку выступа.

Он переждал, пока прошел следующий оползень, и лишь тогда встал на тропу, по которой прокатились камни. Она шла параллельно тому месту, куда упал Деринг.

Кэт не могла больше выносить это зрелище, но была не в силах оторвать от него взгляд.

– Не двигайтесь, Деринг, – приказал мистер Гиллиам. – Если почувствуете, что земля уходит из-под вас, крикните, и я брошу вам веревку. Никакого ответа.

Она присела, обхватив колени руками, наблюдая за камнями, на которых лежал Деринг. Если они придут в движение, если она увидит, что они шевелятся, то сообщит мистеру Гиллиаму. Деринг, возможно, не в состоянии сам сделать это. Но в таком случае он не сможет схватить веревку и ухватиться за нее. Боже милостивый!..

Через некоторое время – она не осознала, как долго это длилось, – похожий на бочку бородатый человек в безрукавке, сшитой из овечьих шкур, появился на тропе. За ним следовали двое слуг. Они тащили что-то, похожее на распиленный вдоль ствол дерева. На каждом конце было приделано по зубцу. Она не представляла, как этим можно пользоваться. Поднявшись, стараясь не мешать, она подошла поближе, чтобы понять, что же они собираются делать.

У них, очевидно, была причина, по которой они все разом обернулись и посмотрели на нее.

Откашлявшись, мистер Кобб выступил вперед.

– Мисс… Не знаю вашего имени, мэм. Но мне сказали, что вы… каким-то образом имеете отношение к лорду Дерингу. Позвольте представить Тома Брамби, у него есть хороший план, но его можно осуществить только с вашей помощью.

– Конечно, – ответила она, зная, что согласится на все. Искупление возможно в любой форме.

Том Брамби, грубовато-добродушный и деловой, начал приводить свой план в действие, по мере того как излагал его. Бревно плоской частью вверх положили на тропу, закрепив с помощью зубцов на его конце. Четырех самых крепких мужчин попросили сесть на конец, лежавший на земле. Свободная часть бревна длиной футов восемь выступала над краем обрыва, как раз над тем местом, где лежал Деринг. Он находился ниже более чем на двадцать футов и немного в стороне от бревна. Не дотянуться, показалось Кэт.

Но мистер Кобб уже снимал с нее клеенчатую накидку и ремень. Вместо него он повязал широкую матерчатую перевязь.

– Ею пользуются, чтобы поднимать животных, – сказал он. – Надеюсь, вам не будет очень неудобно. Мы будем держать бревно и на веревках спустим и поднимем вас. Если повезет, то вместе с лордом Дерингом. Мы бы не стали просить вас о помощи, но вы не такая тяжелая, как любой из нас, а Гиллиам, который тоже весит не много, полезен в другом месте.

– Я не возражаю, – заверила она его. Сердце у нее колотилось от страха. Вниз с обрыва, болтаясь в воздухе? Она никогда не падала в обморок, но если этому суждено случиться, то сейчас случай был самый подходящий.

Она подумала, что они прямо сейчас отправят ее вниз, но мистер Кобб еще долго выяснял, поняла ли она, как пользоваться креплениями и как присоединять их к металлическим петлям на поясе Деринга. У нее сильные руки, но даже ее лайковые перчатки не смогут не скользить по металлу. Зажимы были довольно сложные, и требовалось много времени для того, чтобы закрепить их на чем-нибудь. Она упражнялась на поясе мистера Кобба с переменным успехом и наконец решила, что уже достаточно. Лучше поберечь силы на тот момент, когда это действительно понадобится.

Был еще тяжелый канат с петлей на конце, который должен держать ее. Как только она закрепит Деринга зажимами, ей нужно расширить петлю и попытаться просунуть туда его голову и руки, пока не сдвинет петлю до его груди.

Наконец мистер Кобб решил, что она готова к спуску.

Кэт в этом вовсе не была уверена, особенно когда ей велели взобраться на бревно, стараясь, чтобы юбки не зацепились за зубцы, и сесть на самый конец. Том Брамби будет ее оттуда.

Она посмотрела в добрые карие глаза овчара.

– Оно выдержит, – сказал Том. – Мы пользуемся такими бревнами, чтобы переходить через быстрые ручьи. Я буду спускать вас. Мы не дадим вам упасть, миледи.

– Спасибо, – сказала Кэт. Колени у нее дрожали, когда она ступила на бревно.

– Мисс? – это был мистер Кобб. – Если он… если не будет причины… помашите рукой, и мы вас поднимем. Ветер усиливается. Не рискуйте без нужды.

Если он мертв. Но она этого не сказала, не могла. Кивнув, она практически пробежала до конца бревна, села на него и почувствовала две огромные руки на своей талии.

– А теперь я поставлю вас «на попа», миледи. Вам нужно спускаться лицом вниз. Помните, что сказал вам Кобб. Старайтесь не двигаться, потому что тогда вас закрутит, и вы стукнетесь о скалу. Качнитесь немного, только чтобы дотянуться до него. Если он в сознании, дайте ему петлю, чтобы он держался за нее, пока вы закрепляете зажимы, но он не должен двигаться слишком много. Э… назовите это как хотите. Он будет в ваших руках, как вы сейчас в моих.

На этих словах она внезапно повисла в воздухе.

Ветер подхватил ее вместе с юбками, она замахала руками и тут же больно ударилась о скалу. Дождь хлестал ей в голову и в лицо. Ей пришлось закрыть глаза, заставить себя не двигаться, пока она не перестала вращаться. Потом она почувствовала толчок, когда Том Брамби отпустил канат. Она снова в пути, Кэт рискнула прижать лицо к плечу, свободному от каната, чтобы протереть глаза, которые заливал дождь.

Вскоре она обнаружила, что находится всего в нескольких футах от земли. Снизу склон казался больше. Деринг лежал почти под ней, обмякнув и без движения, так близко к кромке выступа, что одно его согнутое колено оказалось уже над пропастью. Она не отважилась взглянуть туда, в пустоту.

Держась, насколько могла, спокойно, Кэт пыталась понять, не опоздала ли. Она могла видеть лишь его сгорбленное плечо, спутанные влажные волосы и длинные конечности, опасно раскинувшиеся на камнях. Стекавшая с них вода образовывала под ними лужицы. В любое время камни могли сдвинуться с места и унести его с собой.

Он дышит? В шуме ветра Кэт не могла расслышать. Дождь стучал по его толстой куртке. Левая рука выброшена вперед, куртка задралась при падении, и можно было видеть часть его ремня на талии. Она заметила один металлический крючок. Если ей удастся закрепить на нем зажим, то канат удержит его и она успеет закончить свою работу.

Каждое движение, даже самое осторожное, заставляло ее вращаться на канате, пока она отвязывала конец веревки, прикрепленной мистером Коббом. Потом она продвинулась вперед в удерживающей ее петле и наклонилась всем телом вниз. Том Брамби осторожно опустил ее еще на фут. Еще немного, и одна из веревок, которые она держала, могла бы коснуться Деринга. Или она могла бы дотронуться до него своей ногой, если ветер будет такой же сильный.

– Ангел смерти, полагаю.

От звука его голоса, тихого и слабого, Кэт сильно качнулась. Когда раскачивание прекратилось, она увидела сбоку его лицо и один глаз, теперь открытый.

– Соблазнительная мысль, – сказала она. – Но тут слишком много свидетелей. Не двигайтесь.

– Хорошо, я понял.

Она забыла о петле. Черт. Кэт зажала веревку с зажимом между колен и размотала ту, что висела у нее на плече.

– Я положу спасительную веревку возле вашей руки, если ветер ее не унесет. Начнете снова скользить вниз, хватайтесь за нее. Я постараюсь прикрепить зажим к вашему ремню. Вы ранены? Кости целы?

– Не знаю. Не могу двинуться, чтобы проверить.

Амуниция, которую она держала, тащила ее вниз, а из-за широкой повязки, сжимающей грудь и живот, было трудно дышать. Она смогла положить веревку с петлей так, чтобы он смог до нее дотянуться, и взяла канат, который держала между ног. Осталась самая трудная часть работы.

Пальцы все время скользили, когда она пыталась открыть зажим. Если, ей удавалось справиться с зажимом, то она не могла достаточно долго удержать его открытым, чтобы зацепить крюк на ремне Деринга. Она пыталась все снова и снова, но ничего не получалось.

– Вы меня шокируете, мисс Кэт. Где вы научились таким выражениям?

Она и не заметила, что ругается вслух.

– У повес и бездельников, – отрезала она. Он что, не понимает всю опасность… Ага! Вот! То ли то, что он отвлек ее, то ли просто счастливый случай, но у нее получилось. Зажим был закреплен. Глаза ее горели от слез облегчения, когда она попыталась освободить его ремень из-под куртки.