Текст книги "Сладкая месть"

Глава 20

– Почему же вы выпустили ее? – нахмурился Гэлен. – Я ведь приказал не выпускать Кайлу до того, как я проснусь.

Закончив одеваться, Макдональд направился к двери.

– Но, милорд, она вышла не отсюда, а из соседней двери!

– Но как, черт побери, это могло получиться?

– Не знаю, милорд, но не сомневайтесь, все будет хорошо. Робби уже побежал за ней. Я бы пошел с ним, но он сказал мне разбудить вас.

– Здесь должен быть потайной ход, – размышлял Гэлен, оглядывая комнату. – Какое безрассудство! Разве она не понимает, что находится в опасности? Ведь Катриона скорее убьет ее, чем позволит ей поговорить с братом.

– О да, милорд. К сожалению, леди Кайла проявляет удручающую склонность к легкомысленным поступкам… в подобных обстоятельствах, – согласился Дункан. – Но ничего, Робби быстро найдет ее.

– Надеюсь, что так и будет, – проворчал Гэлен, направляясь к главной лестнице. И вдруг, остановившись, потемнел лицом – снизу, ему навстречу, поднимался Большой Робби. Один…

Кайла с тяжелой головой очнулась на дне повозки. Она с трудом приподнялась и осмотрелась. Кроме нее, в повозке был только возница, сидевший к ней спиной. Она не видела его лица, но поняла: это не Джеймс, а кто-то, состоявший с ним в сговоре. Что же теперь делать, что предпринять? Местность вокруг казалась знакомой – они находились во владениях Форситов. Едва Кайла успела подумать об этом, как из леса выехали всадники – люди Макгрегора. Все они повернули к повозке.

Проклиная все на свете, Кайла перекинула ногу через низкий бортик и вывалилась на землю. И сразу чьи-то сильные руки подхватили ее.

Гэлен, нахмурившись, посмотрел на своих людей – они уже обыскали весь замок и все постройки во дворе, но нигде ничего не обнаружили. Кайла как сквозь землю провалилась.

– Где ты видел ее в последний раз? – снова спросил он Робина. – Ты хорошо все запомнил?

Робби пожал плечами; он не обижался на Гэлена, хотя тот уже несколько раз задавал этот вопрос.

– Когда я спускался по лестнице, леди Кайла как раз выходила во двор. А когда я вышел, ее нигде не было – она бежала очень быстро.

– Ты говорил, что видел, как она бежала к конюшне, – напомнил Шропшир.

– Ах да… – пробормотал Робби. – На самом деле я думал, что видел, как она бежит к конюшне, но… Возможно, мне показалось…

– Но ты сразу пошел туда?

– Конечно. Только там никого не было – даже конюха, я уверен…

– Ты говорил, что Джеймс остановил тебя.

– Да, он интересовался, куда я так тороплюсь. Шропшир нахмурился. Немного помолчав, спросил:

– Откуда он появился?

– Конечно, из конюшни, – ответил Робби, явно удивленный вопросом. – Откуда же еще?

Повернувшись к Томми, Гэлен распорядился:

– Немедленно найдите его и приведите сюда. Скажи, Робин, кто-нибудь еще покидал конюшню до того, как ты вошел туда?

– Да, возница. Он правил повозкой с сеном.

– Повозкой с сеном?

Шропшир с Гэленом переглянулись, и, заметив это, Робби заявил:

– Но леди Кайла не могла сидеть в ней – сено оказалось гнилое и дурно пахло. Запах был очень тяжелый! – Он поморщился, изображая гримасу отвращения.

Какое-то время все молчали. Наконец вернулся Томми.

– Джеймс исчез! – выпалил он.

– Как исчез?

– Конюх сказал, что минут десять назад он ускакал куда-то.

– Почти сразу после исчезновения Кайлы, – проворчал Шропшир.

– И еще конюх сказал, что Джеймс взял с собой запасную лошадь, вернее, белого жеребца.

– Это жеребец Катрионы, – послышался чей-то голос. Все повернулись к лестнице. На верхней ступеньке стоял лорд Форсит, а Генри сзади поддерживал его.

– Белый конь – мой свадебный подарок, – пояснил Джон; бледный и исхудавший, в длинной ночной рубахе, он походил на призрака.

– Я запер Катриону в ее комнате, – объявил Шропшир, – и она не могла выйти оттуда, пока мы искали леди Кайлу в замке.

Гэлен молча кивнул и побежал вверх по лестнице.

– Вот мы и на месте. Конечно, здесь нет тех удобств, к которым ты привыкла, но во времена испытаний всегда приходится чем-то жертвовать. К тому же долго мы здесь не пробудем.

Макгрегор втолкнул Кайлу в тесную, темную и вонючую каморку, и ей пришлось ухватиться за край стола, чтобы не свалиться на кровать, куда она, по расчету негодяя, должна была упасть. Повернувшись, Кайла в ужасе смотрела на похитителя, уже снимавшего перевязь с мечом.

– Что вы делаете, милорд? – пролепетала она.

– Я думал, ты должна понимать, что я делаю. – Он усмехнулся и поставил меч в ножнах к стене. – Вы уже давно замужем за Макдональдом, миледи, и должны знать, для чего мужчины раздеваются при женщинах.

– Но почему? – в отчаянии воскликнула Кайла. Макгрегор снова усмехнулся и начал раздеваться. Вскоре он остался в одних панталонах и в засаленной рубахе.

– Ты задолжала мне брачную ночь, – заявил он, потянувшись к завязкам на своих панталонах. Немного помолчав, добавил: – Да-да, ты мне кое-что должна.

Кайла отшатнулась и еще крепче вцепилась в край стола – Макгрегор медленно приближался к ней. Остановившись прямо перед ней, он провел ладонью по ее щеке и прохрипел:

– Готовься, тебе придется вернуть долг.

Макгрегор наклонился и схватил Кайлу за плечи. В следующее мгновение она поняла, что он целует ее… Но если поцелуи Гэлена были нежными и осторожными, иногда страстными, то этот человек оказался слюнявой скотиной; он то лизал ее губы, то больно их кусал.

Пытаясь отстраниться, Кайла нащупала на столе у себя за спиной увесистый канделябр. Собравшись с силами, она размахнулась, как могла, и опустила канделябр на голову Макгрегора.

Он дико заорал от боли, и Кайла, обеими руками оттолкнув его, бросилась к выходу. Распахнув дверь, она выскочила из комнаты, но, сделав лишь два шага, ударилась о широченную грудь человека, которого Макгрегор поставил у двери.

Подручный Макгрегора казался таким же гигантом, как и Большой Робби, только ноги у него были чуть короче, а руки – намного длиннее. К тому же он оказался очень проворным – мгновенно подхватил пленницу на руки и понес обратно в комнату. Кайла царапала его ногтями, словно бешеная кошка, плевала ему в лицо и обзывала последними словами.

Приказав своему подручному связать пленницу, Макгрегор опустился на край кровати и, схватившись обеими руками за голову, принялся раскачиваться из стороны в сторону.

Кайла по-прежнему отчаянно сопротивлялась, пытаясь вырваться, но все ее усилия были тщетны… Великан без труда уложил ее животом на пол и, крепко прижав коленом, потянулся за простыней, прикрывавшей кровать. Разорвав простыню на длинные лоскуты, он связал ими лодыжки и руки пленницы.

Макгрегор подал знак, и его подручный швырнул Кайлу на постель, словно баранью тушу, предназначенную для жарки на вертеле. Немного помедлив, Макгрегор взмахнул рукой. Великан тотчас покинул комнату и осторожно прикрыл за собой дверь. Горец с усмешкой взглянул на свою жертву:

– Бежать было глупо. Скажи, куда ты вообще можешь бежать? – Он помотал головой и тут же поморщился от боли. – Конечно, моя дорогая, боль добавляет остроты прелестям любви, но не до такой же степени!

Кайла смерила его холодным взглядом, а когда он склонился над ней, попыталась скатиться с постели. Но увы, она смогла только перевернуться на спину, и он прижал ее коленом. Кайла мысленно проклинала себя – теперь она лежала, как агнец перед закланием. Со связанными за спиной руками, выгнувшись, словно предлагала ему себя, и он, конечно, без колебаний этим предложением воспользуется.

Макгрегор ощупал ее тело взглядом.

– Ты сложена иначе, чем Катриона, – пробормотал он. – Но мне всегда нравилось разнообразие.

Он разорвал ворот ее платья, обнажив грудь.

Придерживая дверь, служанка Катрионы в ужасе смотрела на Макдональда.

– Миледи отдыхает, – прошептала она.

Прорычав сквозь зубы что-то нечленораздельное, Гэлен распахнул дверь, и служанка с криком повалилась на пол. Переступив порог, Гэлен осмотрелся. Одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться: Катриона давно уже покинула свои покои. Макдональд подошел к служанке.

– Где она? – прорычал он.

– Я не знаю, милорд! – в испуге воскликнула служанка, вскакивая на ноги.

Бледный как смерть, в своей похожей на саван длинной рубахе, в комнату вошел Джонни Форсит.

– Где она? – слабым голосом спросил он, облокотившись на плечо Генри.

– Я… Она… Я не знаю… – пролепетала служанка.

– Ты лжешь, презренная! – воскликнул Гэлен. – Нам известно, что она тайно бежала вместе с негодяем Джеймсом, правой рукой лорда Форсита. Куда они направились?

Служанка попятилась к стене, но Гэлен схватил ее за руки и привлек к себе.

– Они похитили мою жену! Куда они ее потащили? Отвечай!

– Я не знаю… не знаю, ничего не знаю… – лепетала служанка, не то вскрикивая, не то всхлипывая.

– Убирайся с глаз моих, – сквозь зубы процедил Гэлен, и женщина мгновенно исчезла.

– Если Катриона приказала служанке врать, что она здесь и отдыхает, то скорее всего она собирается вернуться сюда, – предположил Шропшир. Генри усадил обессиленного Джонни на край кровати и обернулся к Томми.

– Или она просто хотела выиграть время для бегства, чтобы оторваться от преследователей, то есть от нас, – уточнил Томми.

Гэлен снова озабоченно повернулся к Джонни:

– По вашему мнению, сэр, куда Катриона могла спрятать Кайлу?

Джонни задумался.

– Владения ее отца граничат с нашими, но их родовой замок, Рамзи-Холл, находится слишком далеко. И если она действительно хотела бы вернуться сюда, ей для этого потребуется несколько часов. Причем при условии, если непрерывно скакать галопом. – Он еще подумал и, похоже, нашел верный ответ. – Но недалеко от границы наших владений у них есть несколько хижин, до них примерно полчаса езды, и они почти всегда пустуют.

– Я думал, там живет Моррисси, – пробормотал Шропшир. Услышав это имя, Гэлен вскинул голову и многозначительно посмотрел на обоих.

– Это один из их арендаторов, – пояснил Шропшир. – Когда-то у него были свои земли, но он проиграл их в кости, и лорд Рамзи из милости позволил ему остаться жить в своем старом доме – это как раз те строения, о которых говорит сэр Джон. – Шропшир посмотрел на Джонни и спросил: – Я правильно тебя понял?

– Да, но все не так просто – это было для них выгодно, потому что старик Моррисси, если не считать его порочного пристрастия к азартным играм, умеет хорошо вести хозяйство, да и вообще он добрый человек. Поэтому в отсутствие лорда Рамзи он стал выполнять у них обязанности управляющего, а так как лорд Рамзи теперь почти постоянно находится в Лондоне при королевском дворе, то Моррисси живет у них в замке.

– Черт возьми, это все объясняет, – задумчиво пробормотал Гэлен.

Шропшир и Форсит вопросительно посмотрели на него.

– Мать Макгрегора была Моррисси, – пояснил Томми, поскольку Гэлен так и не прервал своего многозначительного молчания. – Его отец женился на ней из-за приданого и ненавидел ее за то, что она англичанка. Она умерла при родах сына, и отец отослал его на воспитание к дяде, а наследство своей жены промотал – проел и проиграл в кости. Когда же сын вырос и готов был заявить о своих правах, ему уже ничего не досталось.

– Да, я припоминаю, мне когда-то говорили, что у Моррисси жил какой-то племянник, – пробормотал Шропшир.

– И это объясняет, почему леди Форсит выбрала Макгрегора в женихи для леди Кайлы, – заметил Гэвин, кивая головой. – Раньше я никак не мог понять такой настойчивости.

– Да-да, – кивнул Гэлен, – мне это тоже казалось странным.

– Значит, если Моррисси часто бывал в Рамзи-Холле, то и Макгрегор мог частенько его посещать, – сообразил Томми, лицо его стало хмурым. – А не ходили ли раньше слухи о том, что Макгрегор прежде был женат?

– Был, и это хорошо всем известно, – заметил Ангус. – На дочери Линдсея. Но говорят, что ее отец отказался благословить этот брак, и тогда Макгрегор забил жену до смерти.

– Эта-то история хорошо всем известна – я говорю не о ней. А вот что было до того, – нетерпеливо пояснил Томми, сдвинув брови. – Мне кажется, я припоминаю какой-то слух, который прошел, когда Макгрегор впервые прибыл к нам из Англии, – вроде бы он женится на англичанке.

– Да, такой слух был, – кивнул Гэлен.

То, о чем вспомнил сейчас его кузен, случилось примерно года три назад.

– Точно, один из Маккензи рассказывал, что Макгрегор хотел жениться в Англии на англичанке – дочери богатого лорда, но ее отец отказал бедняку, да еще шотландцу.

– Катриона? – прогудел Робби, выгнув бровь.

– Кхм, Джонни… – Шропшир замялся, ему явно стало неловко. – Должен тебе сказать, что перед твоей женитьбой при дворе говорили, будто твоя нынешняя жена собиралась выйти за одного бедного шотландца, но отец не дал согласия на брак.

– Я знал об этих разговорах, – кивнул Форсит, – но считал их пустой болтовней придворных завистников. Как же я был слеп!

– Ладно, дело прошлое, дружище. – Шропшир положил руку на его плечо. – Но это проясняет дело с поправкой к завещанию: если бы Кайла вышла замуж за Макгрегора, то в случае твоей смерти все бы досталось ему.

– А если бы и она после этого умерла, то он мог бы беспрепятственно жениться на Катрионе, – мрачно добавил Гэлен.

– Вот тебе еще одно подтверждение тому, – заключил Шропшир, обращаясь к Джонни, – что твоя сестра говорила правду.

– Я уже убедился, что она не лжет, – она только что показала мне свою спину, и память вернулась ко мне. Я вспомнил все то, о чем забыл, пока лежал при смерти. Они действительно проткнули меня мечом и уже хотели для верности отрубить голову, но она прикрыла меня своим телом. – Он покачал головой с гримасой боли. – Больше эта змея не вольет и капли яда в мои уши.

– Рад слышать, что вы наконец-то прозрели, милорд, – кивнул Гэлен. – Но пока мы здесь рассуждаем, в этот самый момент Макгрегор, возможно, убивает мою жену. Я немедленно отправляюсь на ее поиски. Так где эти хибары Моррисси?

– Покажи им, Гилберт, – просипел выбившийся из сил Джонни. Вдруг, лишившись чувств, он повис на руках у Генри.

Макгрегор протянул руку к ее обнаженной груди, и, закрыв глаза, Кайла призвала на помощь всех святых – если он только дотронется до нее, ее непременно стошнит.

– Надеюсь, что не слишком помешаю вам, милорд, – неожиданно раздался хорошо знакомый голос, и Макгрегор застыл, обернувшись к двери.

Увидев в дверях невестку, Кайла едва не расхохоталась истерическим смехом. Никогда, с той самой поры, как ее брат впервые привел в дом молодую жену, никогда Кайла не испытывала радости при виде Катрионы. Сейчас она ликовала и была бы рада самому черту, лишь бы он избавил ее от прикосновений этого отвратительного животного.

Макгрегор встал и, невозмутимо улыбаясь, пошел навстречу Катрионе.

– Теперь ты понимаешь, дорогая, что я чувствовал, зная, что каждую ночь ты делишь с Форситом его ложе!

Она смотрела на него в упор, не мигая.

– Я делала это для нашего с тобой общего блага! – истерично выкрикнула она. – После его смерти я стала бы богатой вдовой и получила право выйти замуж за кого хочу!

Несколько смягчившись, она подбежала к нему и коснулась его лица обеими руками.

– О, Томас! Я сделала это только ради тебя – ради тебя одного! Не злись на меня, ведь я всегда старалась дать тебе то, чего ты заслуживаешь!

Кайла была потрясена, услышав, как Катриона произнесла его имя вслух, – ее всегда крайне удивляло, как можно так долго общаться с шотландцем, не называя его по имени. Но через мгновение сладкая парочка снова приковала к себе все ее внимание.

Неожиданно быстрым движением Макгрегор схватил маленькую белую ручку, ласкавшую его лицо, и безжалостно выкрутил ее своими грубыми пальцами.

– А Джеймс тоже был ради моего блага?

Катриона побледнела, но, следует отдать ей должное, выражение ее лица ничуть не изменилось.

– Я всегда действовала только в твоих интересах, дорогой.

Он поднял брови в притворном удивлении и еще сильнее сжал свои пальцы.

– И тебе совсем неинтересно, как я об этом узнал? Она закусила губу, молча снося боль.

– Хм, неужто нет? Хорошо, тогда я расскажу: шпионы, моя дорогая, все время следили за тобой и все рассказывали мне, не упуская ни малейшей подробности. Жаль, что ты этого не знала… – Он выпустил ее руку и слегка наклонил голову. – И тебе совсем неинтересно, зачем я специально попросил тебя привести сюда Джеймса? Зная, что он твой любовник?

Странный блеск появился в глазах Катрионы.

– И зачем же? Скажи мне.

– Чтобы убить его, дорогая. Как раз сейчас мои люди это делают.

При этих словах Кайла испуганно охнула и замерла на своем ложе, а Макгрегор и Катриона сладко улыбались, глядя друг другу в глаза.

И неожиданно Макгрегор, широко размахнувшись, влепил ей пощечину.

– Так тебе нравилось быть с ним, проклятая гадина? От удара Катриона отступила на шаг, рукой прикрыв пунцовую щеку. В ней боролись два чувства – страх и ненависть, что отразилось на ее лице, но она быстро выпрямилась и расправила плечи.

– Конечно же, нет, – бросила она, заставив себя улыбнуться. – Он совсем не умел обращаться с женщинами, да и Форсит не лучше, они оба безмозглые идиоты. Для меня существуешь только ты, милый. – Она взглянула на Кайлу, брезгливо поморщившись. – А тебе понравилась эта?

Возмущенная таким оскорблением, Кайла готова уже была защитить свою честь, но Макгрегор опередил ее.

– Естественно, – произнес он с улыбкой.

– Свинья… – прошипела Катриона.

Кайла не могла оторвать взгляда от этой чудовищно развратной пары. В ярости схватив Катриону за запястье и вывернув ей руку за спину, Макгрегор прижал ее к своей груди. Катриона уже кричала от боли, а он продолжал мучить ее. Наконец, чуть ослабив хватку, стянул ее платье с одного плеча. Тонкая ткань лопнула, и груди Катрионы обнажились.

– Ну вот, ты уже готова – твои соски затвердели, словно камешки, – ухмыльнулся Макгрегор; к величайшему удивлению Кайлы, он оказался прав.

Катриона задышала коротко и прерывисто, когда Макгрегор бесцеремонно схватил ее за грудь.

– Клянусь, у тебя там все уже должно быть влажным и горячим, не так ли, детка?

Вульгарным жестом он сунул свободную руку ей под юбку, довольно причмокивая губами.

К ужасу потрясенной Кайлы, все происходящее только возбуждало женщину – она уже стонала от страсти, разбуженной с помощью столь чудовищного обращения, и совершенно не обращала внимания на присутствие в комнате постороннего человека.

– Точно, ты вся мокрая, – радостно сообщил он, продолжая рукой шарить у нее между ног. – Жаркая и скользкая от похоти, словно старая опытная шлюха. Ну, скажи мне, что хочешь меня, – приказал он, смеясь ей в лицо.

Она не успела ответить ему достаточно быстро, и он сильно ущипнул ее под одеждой – ее лицо исказила гримаса страдания, и тело выгнулось дугой.

– О, Томас, – прошептала она. – Боже мой, Томас, быстрее… Не могу больше терпеть! – взвизгнула она, когда он схватил ее за волосы.

Она потянулась, чтобы поцеловать его, но он резко отвернулся и снова заломил ей руку. Она бухнулась перед ним на колени.

– Умоляй! – приказал он ей, оскалившись по-волчьи. Катриона принялась униженно умолять его немедленно сделать ей множество страшных, неестественных и отвратительных вещей, и Кайла отвернулась от них, не желая ни видеть, ни слышать всего, что тут происходит. Она не могла заткнуть уши, и мерзкие звуки продолжали терзать ее – она поняла, что они оба катаются по полу в припадке похоти.

Сейчас у нее на глазах оправдывались все самые страшные слухи о Макгрегоре – о его неестественной страсти унижать женщин, причиняя им боль, а то, что Катрионе нравилось именно такое обращение, оказалось для Кайлы ужасным открытием.

А любовники, повозившись какое-то время на полу и испустив крики облегчения, затихли.

Шропшир, Гэлен и его люди, скрываясь на своих лошадях в тени деревьев и не покидая леса, наблюдали за событиями, происходящим во дворе хижины Моррисси. Здесь у забора расселись на охапках сена, как зрители на турнире, не менее дюжины Макгрегоров. Посреди двора один из их соплеменников сражался с Джеймсом. Дела у того явно шли плохо, и, судя по всему, схватка должна была скоро закончиться.

– Их по меньшей мере двое на каждого из наших, – сказал Шропшир.

– Значит, придется выровнять счет, – сказал Томми, и, к удивлению Шропшира, шотландцы весело рассмеялись.

– Я должна идти…

Услышав эти слова, Кайла некоторое время не могла сообразить, где находится, – она на короткое время забылась в легком обмороке, – все увиденное и услышанное потрясло ее. На полу что-то шевельнулось, и Катриона выползла из-под обнаженного Макгрегора. Стоя на четвереньках, она принялась лихорадочно собирать свои разбросанные по полу одежды. Кайла вспомнила все и пожалела, что сознание вернулось к ней. Реальность кошмара была ужасна.

– Торопишься вернуться к дорогому мужу? – осклабился Макгрегор, сжимая посиневший сосок Катрионы, пока она натягивала разорванное платье.

– Они могут заметить, что меня нет, – буркнула Катриона, а любовник все покусывал ее покрытую синяками грудь. – Как жестоко с твоей стороны так издеваться надо мной! – Она испустила стон страсти, затем деланно вздохнула и поднялась на ноги, с сожалением рассматривая испорченную одежду. – Ты испортил мне платье!

Макгрегор пожал плечами и поднялся, натягивая панталоны.

– Ты можешь прикрыться своим плащом.

Катриона с раздраженным видом завернулась в плащ, который он швырнул ей в руки.

– Когда прикончишь ее, пошли кого-нибудь в Форсит известить меня.

Кайла затрепетала, и Катриона бросила на нее полный презрения взгляд.

– Он не сделает этого! – закричала Кайла.

– Сделает, сделает, моя дорогая, у него это хорошо получается.

– Но я думала…

– Что ты думала? – ухмыльнулась Катриона. – Что я позволю ему жениться на тебе? О, это для тебя слишком большое счастье! Не мечтай даже, дурочка.

– Но ты послала меня в Шотландию для того, чтобы…

– Чтобы ты умерла, – фыркнула Катриона. – Ты сумела выдержать эту поездку, но уж брачной ночи ты не пережила бы. Вообще-то я против тебя ничего не имею, – продолжила она после паузы. – Помню, ты даже очень старалась поладить со мной. У меня вовсе не было намерения убивать тебя, ты сама бросилась под меч, и за это огромное тебе спасибо: если бы не ты, все мои планы пошли бы прахом. Ведь Джонни не сказал мне о том, что к завещанию твоего отца есть еще какая-то приписка. Мол, в случае его смерти – без прямых наследников – все переходит к тебе. Но так вышло, что ты стала женой этого дикого горца Макдональда и вы с ним получили бы все после смерти Джонни. Да, в таком случае я бы лишилась всего… – Катриона поморщилась.

– Все и так для тебя потеряно, – сказала Кайла. – Если мы с Джонни умрем…

– О нет, – возразила Катриона, – теперь-то я спокойна. Если ты умрешь первой, наследство достанется мне, что бы ни случилось.

Кайла в отчаянии застонала, и Катриона бросила на нее взгляд, полный притворной жалости.

– Во всем вини своего папашу – не сделай он этой приписки к завещанию, ты бы осталась цела и невредима.

Не ожидая реакции Кайлы на свои слова, Катриона повернулась к своему любовнику и погладила его по щеке – Кайлу поразило проявление искреннего чувства в этом чудовище.

– Извести меня, когда покончишь с ней, пусть это будет какой-нибудь несчастный случай. А я займусь ее братцем, и скоро мы, дорогой, соединимся навсегда.

Кивнув, Макгрегор поймал ртом кончики ее пальцев и больно прикусил их. Она отдернула руку и вышла из комнаты.

Теперь Макгрегор обратил все свое внимание на Кайлу.

– Ну что же, – проговорил он, глядя ей в глаза, – пора приступать.

Он сказал это так, словно приглашал ее на танец. Немного помолчав, вновь заговорил:

– Есть у тебя последнее желание? Приказать, чтобы приготовили твое любимое блюдо?

Окинув ее взглядом, он вытянул руку и сильно сдавил ее обнаженную грудь.

– Или тебе хочется удовлетворить другой голод? Признайся, ведь то, что ты сейчас видела, – весьма возбуждающая сцена, а?

Кайла поморщилась от отвращения. Макгрегор сел на край кровати и пробормотал:

– А меня всегда возбуждали подобные зрелища…

– У вас просто извращенный вкус, – ответила она, пытаясь отстраниться.

Однако он привлек Кайлу к себе и принялся кусать ее губы.

Кайла снова стала молиться, чтобы Господь дал ей силы пройти через очередное испытание, как вдруг его губы оторвались от ее лица и его голова как-то странно запрокинулась кверху. Теперь, когда его лицо больше не загораживало ей обзор, она увидела, что Макгрегор не сам поднял голову – это разъяренный Гэлен держал его за волосы.

Приподняв его над полом, Гэлен повернулся всем своим могучим корпусом и с разворота отшвырнул Макгрегора от себя. Тот с хрустом врезался в стену рядом с дверью и без чувств осел на пол, поникнув головой.

Следом за Гэленом в комнату ворвался Шропшир. Увидев поверженного Макгрегора и полуобнаженную Кайлу, он отвернулся от супругов и встал в дверях, упершись руками в притолоку, загораживая дорогу остальным. Раздраженными криками те выражали свою досаду и недовольство.

Не обращая ни на кого внимания, Гэлен с размаху вонзил свой меч в дощатый пол и склонился над Кайлой.

– Ты в порядке? – В его глазах метались страх и тревога.

Он осмотрел ее разорванное платье, бледное, покрытое синяками тело, потом соединил две разорванные половинки платья жены и прикрыл ее наготу.

– Этот негодяй заставил тебя страдать! – грустно покачал головой Гэлен.

– О нет, милый, не так уж и сильно, – сказала она, видя недоверчивое выражение его лица. – Ты поспел как раз вовремя.

– Слава Богу! – выдохнул Гэлен, крепко обнимая ее.

– Милорд! – Крик разорвал тишину комнаты.

Гэлен не обернулся, думая, что это кто-то из его людей хочет прорваться в комнату. Но Кайла, взглянув через его плечо, замерла с широко открытыми от ужаса глазами – Макгрегор, придя в себя, неслышно полз вдоль стены к выпавшему у него мечу. Схватив его, он молниеносно вскочил на ноги и набросился на Гэлена, нацелив острие в его незащищенную спину.

Чтобы спасти не ожидающего нападения мужа, Кайле ничего не оставалось, как, подобрав колени к животу, что есть силы ударить его ногами в грудь. Гэлен повалился на пол, а Макгрегор оступился и, потеряв намеченную цель, замешкался на долю секунды, но тут же пришел в себя и с удвоенной яростью устремился на Кайлу.

Гэвин и Томас, не в силах более оставаться безучастными, опрокинули упорно преграждавшего им путь Шропшира, ворвались в комнату и устремились на Макгрегора. А тот, как бы почуяв за спиной опасность, потерял силу и меткость удара, и его меч, просвистев в полудюйме от уха Кайлы, разрубил деревянное изголовье кровати и застрял в нем.

Макгрегор дернул меч на себя, на это ушло еще одно мгновение, но его оказалось достаточно, чтобы люди Гэлена настигли его. Гэлен пришел в себя и уже был на ногах. Яростно размахивая мечом и испуская боевой клич Макдональдов, бросился на Макгрегора. Кайла и Шропшир замерли на месте, став немыми свидетелями потрясающего зрелища – шесть человек, подбадривая себя боевым кличем клана, с разных сторон вонзили свои мечи в тело Макгрегора. Тот уже успел выдернуть свое оружие из деревянного плена и занес меч для повторного смертельного удара – теперь он не должен был промахнуться.

Макгрегор отступил на шаг от кровати, все еще не опуская поднятых рук. Его глаза подернулись пеленой.

– Будьте вы все прокляты… – просипел он и выронил меч за спину, клинок звякнул, падая на пол, и Макгрегор опустился на колени, затем уткнулся лицом в грудь Кайлы.

– Будь проклят ты сам, – эхом отозвался Шропшир, стоявший все это время у окна.

– Будь он проклят, – воскликнула Кайла, стараясь подальше отодвинуться от мертвеца.

Какое-то время его тело еще лежало на кровати, а ноги – на полу, мечи торчали из него во все стороны, словно иглы дикобраза.

На несколько мгновений в комнате воцарилась гробовая тишина.

– Не будете ли вы наконец так добры убрать его и развязать меня? – спросила Кайла, видя, что никто из мужчин не двигается с места. Казалось, они зачарованы созерцанием того, что совсем недавно было Макгрегором, теперь же напоминало залитую красным подушку для иголок.

Все одновременно пришло в движение. Гэлен снова подошел к жене, а его люди за ноги перетащили труп Макгрегора на середину комнаты и принялись вытаскивать из него свои мечи. Стараясь не смотреть на их страшные действия, Кайла улыбалась мужу. Он приподнял ее и стал освобождать от пут.

– Где Катриона? – поморщившись, спросила она, вспомнив наконец о своей невестке.

– Мы ее схватили, – ответил Гэлен. – Генри крепко держит ее.

– Генри? Но кто же тогда остался с Джонни?

– С ним остались его верные люди, – ответил Гэлен. Заметив, что жена волнуется, он постарался ее успокоить: – С ним все будет хорошо. Мы только что покончили со всеми, кто собирался причинить ему зло… Или остался еще кто-то? – забеспокоился он.

– Джеймс! Это он ударил меня по голове в конюшне и…

– Джеймс тоже больше никому не причинит зла, – сухо сказал Гэлен. – Макгрегоры покончили с ним еще до того, как мы прибыли.

– О! – с облегчением произнесла она, когда он наконец развязал ее.

Взяв с постели простыню, он обернул ее вокруг плеч жены наподобие мантии, поднял ее на руки и понес прочь из комнаты, а его люди вытащили покойника, ухватив его за руки и за ноги.

Генри стоял во дворе возле лошадей и крепкой рукой держал поникшую Катриону. Она равнодушно взглянула на прошедших мимо нее Гэлена с Кайлой.

Усадив в седло жену, Гэлен уселся сам и уже собрался натянуть поводья, но тут раздался безумный крик Катрионы – воины выносили труп Макгрегора.

Несмотря на все старания Генри удержать ее, она все-таки вырвалась и, упав на безжизненное тело, заключила его в объятия. Люди молча наблюдали, как обезумевшая женщина осыпала его страстными поцелуями, воя диким, нечеловеческим голосом. Эта сцена наконец утомила зрителей. Шропшир подошел к Катрионе и попытался оторвать ее от убитого, но ни уговоры, ни слова утешения не действовали. Видя, что она слепа и глуха к доводам рассудка, он, взглянув на Гэлена, пожал плечами и оглушил ее ударом кулака в висок.

Кайла поморщилась, но ничего не сказала: за все содеянное Катриона заслуживала худшего, к тому же после всего ей не повредил бы сон, пусть и купленный такой ценой. Впереди ее не ждало ничего хорошего – ведь даже снисходительный Джонни теперь не сможет отрицать того, о чем будет свидетельствовать Гэлен по возвращении в Форсит, а Гэлен, разумеется, будет свидетельствовать! Будет хотя бы потому, что ей немало досталось от этой женщины, из-за которой брат фактически предал ее, высказав свои сомнения и подозрения.

С такими мыслями Кайла, закрыв глаза, прислонилась к широкой груди Гэлена и не открывала их до самого Форсита – ее отчего дома, который больше не рождал в ней чувств покоя, защищенности и благополучия. Эти чувства теперь вернутся к ней не раньше, чем она окажется в родовом замке Макдональдов.