Текст книги "Не расстанусь с тобой. Мистическая метель"

Рождество 15 года Мой Генерал

 
Михаил Гордеевич Дроздовский
Ты этого хотела – получай,
Метель все нарастала в этот час.
– Куда летим мы? —Ты его встречай.
Пусть это будет праздник лишь для вас.
 
 
В палатке и уютно и тепло,
Хотя крепчал за стенами мороз,
Куда меня сегодня занесло,
Война и суета второй там год.
 
 
И прапорщик склонился у огня
И генералу что-то говорит.
Он повернулся, смотрит на меня,
– Откуда вы? И замер и молчит.
 
 
Что я могла тогда ему сказать,
Что больше века разделяет нас,
Он снял очки, бездонные глаза.
О чем же спросит он меня сей час?
 
 
Что я ему отвечу в этот миг,
Что мы там помним и войну и мир,
И потому я оказалась здесь.
Да, Новый год, он как дурная весть
 
 
Из той России, как ее назвать,
Но нет, пока мы будем пировать
Он молчалив, устал немного, но
Прекрасное то белое вино.
 
 
Мне есть о чем спросить и что сказать,
Но я смотрю в бездонные глаза.
Такой вот получился праздник там,
Назло войне и всем его врагам
 
 
Он что-то говорит о девах битв,
О том, кто жив, и кто уже убит,
Он молод, мой прекрасный генерал,
И жаль, что он тогда не устоял
 
 
Как много надо мне ему сказать,
Но я молчу, и лишь огни горят,
Живой огонь готов дотла спалить,
Того, кто так хотел любить и жить
 

Январь 16 года

 
И кто бы мог подумать,
Что все в последний раз,
Что сонный и угрюмый,
Наш Домовой припас
 
 
Для нас свои подарки,
Сошлись на Рождество,
И в снежном старом парке
Я встретила его.
 
 
Мой адмирал печальный,
Твердил про странный сон,
Какое-то отчаянье
В словах его, но звон
 
 
С высокой колокольни
Летела весть благая,
Я это все запомню.
И больше не узнаю.
 
 
Все было так привычно,
Хотелось перемен,
И в этот миг обычный
Ни свадеб, ни измен,
 
 
Мы дружно все скучали,
Мы молоды все были,
О этот миг отчаянья
И птицы там кружили….
 
 
Потом в слепом Париже,
Оставшись навсегда,
Я больше не увижу,
Как падала звезда,
 
 
И как сходились тени,
На пепелище там,
Я говорила с теми,
Кто не вернулся к нам…
 

2.Январь 2020

 
Как это было мило,
Как это было славно,
И все казалось мирным,
И все казалось главным.
Намордники, уколы,
А что о них мы знали,
То Рождество веселое
Мы радостно встречали.
Куда вели дороги,
Как дописать романы,
И кто-то злой, и строгий,
Твердил нам неустанно,
Армагеддон так близко,
Так это все знакомо,
И тех салютов искры,
В пучину бед влекомы.
Врачи не палачами
Пока еще казались,
И лодка у причала,
И нет тоски и зависти
Мир оборвётся скоро
И в пропасть улетает.
И опустевший город
Во тьму опять бросает.
Корона, смех и слезы,
Печали и утраты,
И о прошедшем грезы
И скорбны эти даты
 

Мы соберемся

 
Мы соберемся в этом январе,
Стол пуст почти, так мало уцелело,
А ведь казалось только на заре,
На утренней, вечерняя алела.
Все промелькнуло, как единый миг,
Не хочется терзать воспоминанья,
Ведь Рождество, но посмотри, Старик
Из прошлого к роялю на прощанье
 
 
Присел, Шопен в мажоре зазвучал,
Все правильно, не надо нам минора,
На елке заблестел тот старый шар
Единственный, сверкает он с укором.
Китайская не бьется мишура,
А этот из стекла, дрожит, мигает,
И в нем вся жизнь отражена была,
Там свет любви, там страсть моя мерцает.
 
 
И ночи той размытые черты,
Когда еще ты с нами оставался,
Потом ты приходил, но только ты
В тех зеркалах, мой друг, не отражался.
Пока нас разделяет тот рубеж.
Но подожди немного, все проходит.
На Рождество мы ждем всегда чудес,
Шопен в миноре, как легко сегодня
 
 
Мне уходить, там за рекой вы все,
И стол накрыт и огоньки мерцают,
До скорой встречи, пусть во всей красе,
Еще мгновения этой жизни тают.
Я собрала за праздничным столом
Всех, кто остался– нежных чувств лавина,
Поговорим о времени своем,
И отразимся в зеркале старинном…
 

«Зимою скучал Левитан и сердился…»

 
Зимою скучал Левитан и сердился,
От белого снега слепило глаза,
Он в осень печальную снова влюбился,
С зимой распрощался навек, навсегда,
 
 
И Муза его в эту стужу хандрила,
И женщина где-то в столице была,
И только метель ему пела, кружила,
Смеялась и к пропасти снова вела.
 
 
Казалась зима инородной печалью,
Она заморозила душу и чувства,
И только вороны в тумане кричали,
И было так зябко, отчаянно грустно.
 
 
Дрова догорали, картины серели,
И звери его стороной обходили,
А люди хворали, их души болели,
И женщины в стужу его уводили.
 
 
Один возвращался с пустого вокзала,
И снились русалки и знойное лето,
И пили безмерно, и скрипка рыдала,
В трактире царила она до рассвета,
 
 
Угрюмо в углу он смотрел в эти лица,
Вино пригубив лишь и резко отставив,
О чем-то мечтал, а потом рассердился,
А Софья не верит. Смеется, лукавит
,
Он в осень печальную снова влюбился,
С зимой распрощался навек, навсегда,
Зимою скучал Левитан и сердился,
От белого снега слепило глаза,
 

Она стояла в метели

 
Она стояла в той метели
И видела, что он вернулся,
Но что случилось в самом деле?
О, если б он ей улыбнулся.
 
 
Узнал, заметил и остался,
Но раздраженно отвернулся,
И маятник вдали качался,
Другой, влюбленный усмехнулся.
 
 
И в той усмешке боль сквозила.
Но кто ее теперь заметит.
Им было пусто, тошно было
В метели, лишь фонарь им светит.
 
 
Спасла, встряхнула бы улыбка,
Но тайна, словно меч, нависла.
Несовместимость и ошибка,
И жизнь в тот миг лишилась смысла.
 
 
Но так пронзительны те строки,
И так прекрасны те преданья,
Что мир безжизненно —жестокий
Хранит свое очарованье
 

«По клавишам души рука его скользила…»

 
По клавишам души рука его скользила,
О, как же он играл, о как же он парил,
Все было так легко, все было так красиво,
Он забирал печали и счастье он дарил.
И свет поглотит тьму, следа не оставляя,
И расправляя крылья мой ангел вдаль летел,
По клавишам души, судьбой моей играя,
Он показать мне мир загадочный хотел.
Когда растают страхи, когда пройдет ненастье,
Я наконец поверю, я буду с ним в тот миг,
И я пойму как хрупко мое земное счастье,
Вот в этот час и явится из мглы его двойник,
Он будет так похож, что отличить едва ли,
Душе влюблённой в свет почуять не дано,
Что он вернул в мой мир все прежние печали,
Что красным заменил он белое вино,
Едва лишь пригубив неведомой отравы,
Перевернулся мир и стал еще страшней,
Я снова захотела и почестей, и славы,
И сцены, и оваций в мерцании огней.
Он говорил, что это все для творца привычно,
И как мне жить в пещере, забыв бурлящий мир?
Любовь затмила страсть, все стало как обычно,
И лишь во сне порою я с ангелом своим.
Но стоит мне проснуться, и все вернётся снова,
Тщеславные мечты и ревность, и тоска,
Хотя душа страдает, сама я не готова,
Отдать тьму вдохновенья, забыть полет стиха.
Покой уже не снится, пока с тобой мы живы,
Метель поет о вечном, и он то хмур, то зол,
Но дописать симфонию о страсти о красивой,
Мне суждено я знаю, раз он в мой дом пришел
 

«И стынет в жилах кровь и голос пропадает…»

 
И стынет в жилах кровь и голос пропадает,
Когда твоя любовь бессильно увядает,
Она еще жива, она как будто дышит,
Но все мои слова она уже не слышит.
 
 
Не слышит сердца стук, зову ее напрасно.
И выпадет из рук перо в тот вечер ясный,
И будут соловьи, напрасно к нам стремиться,
И все стихи мои застыли на страницах,
 
 
И ангелы молчат, и только глухо стонут,
Какой тяжелый взгляд, в нем все надежды тонут
Никто не позовет, никто не отзовётся,
И только снег идет, и только он смеется.
 
 
И скрипки горький стон, в душе моей печальной,
И знает только он, что скрыто там, за тайной.
Нам надо бы взлететь, но силы нет и воли,
И стынет в жилах кровь, от ужаса и боли.
 
 
Тем более теперь, когда война грохочет,
Какой– дикий зверь то стонет, то хохочет,
И в хохоте его такая скрыта сила,
И буря, как вдова над нами голосила,
 
 
Мы живы или нет, понять еще сложнее,
И только жутки свет прожекторов белеет,
И только там, вдали все спутаны дороги,
Хотелось бы любви, пускай совсем немного
 

«Есть в феврале какая-то отрада…»

 
Есть в феврале какая-то отрада,
Не ясная ни взгляду, ни уму,
Когда в тиши заброшенного сада
Опять стараюсь разглядеть весну.
 
 
Она еще почти не постижима,
Лишь чувства не обманут в этот час,
Заснежен сад, в плену седого грима
Он тих и нем, и вдруг стихи звучат.
 
 
Они едва слышны в его просторах,
Не ощутимы в холоде тревог,
И все-таки в какой-то миг суровый
Вдруг улыбнется в чистом поле Бог.
 
 
Не Коляда, ему пора прощаться,
Его Ярило гонит в Ирий вновь,
И хочется тепла, восторга, счастья,
Пока длинна февральская та ночь,
 
 
Но вот она становится короче,
Снег оседает, дышит старый сад,
И пусть пока еще морозны ночи.
Но днем теплее, и легко дышать.
 
 
И грез, и гроз грядущих голос слыша,
Пока во сне, в преддверии весны,
Мы видим, как февраль все тише, тише
Уходит в наши сказочные сны.
 
 
И остается где-то за туманом,
Не в силах с мартом сладить в час весны,
Такой веселой и такой желанной,
Когда мы все легки и влюблены
 

«В февральском городе в его угрюмой неге…»

 
В февральском городе в его угрюмой неге
В безлюдных скверах призрачной зимы,
Такой печальной нам казалась нежность,
Такой внезапной, и бродили мы,
Не ведая, что есть совсем другая,
Февральская счастливая заря,
И мы с тобой от ссоры убегали,
Куда-то в ночь в седого февраля.
Зима казалась хмурою и вечной,
И Левитан, мечтавший о тепле,
Природу ощущая человечной,
Стоял и мерз в тумане на заре,
О как хотелось в Плес его добраться,
И попросить весну нам написать,
Как при гипнозе, маятник мотался,
И я вернулась в мире его опять.
И долго там у омута стояла,
И летний зной мне чудился во сне,
Она ему сказала, что устала,
Вернется к мужу, и упал на снег
Какой-то черный лист, как знак печальный
Того, что все не сбудется у них.
Здесь тек февраль, храня чужие тайны
И растворялся среди грез и книг.
А там стоял художник у картины,
Желая эту серость пережить,
И тосковал о женщине покинувшей,
Гармонию стремился воплотить.
Она же оставалась лишь в природе,
О ней вопила новая заря,
Русалки застывали в хороводе,
Нам это чудо вечное даря…
 

Бегу за тобой

Зачем же гнаться по следам того, что уже давно окончено?» – Михаил Булгаков (Мастер и Маргарита);

 
Я по твоим следам бегу в безбрежность
Просторов неба, позабыв о мире,
И понимаю, только неизбежность
Меня вернет в те дали и те шири.
 
 
Закончена прекрасная картина,
Художник обретает там покой,
Но память вдруг нахлынула лавиной
И возвращает в тот предел людской.
 
 
Как хорошо, что это с нами было,
И не беда, что больше не случится,
Я просто о грядущем позабывала,
Оно ж в окно и дверь мою стучится.
 
 
Там битва за роман твой, точно знаю,
Как много мне пройти еще придется,
Но перед ними я не отступаю,
Им по делам их снова воздается.
 
 
Мы жили и страдали, мы любили,
Они ж в скандалах вечных матерели,
Я расскажу тебе, как это было,
Как мы сошлись с ним в полдень на дуэли.
 
 
К тебе он поспешит, я это знаю.
И в этом я совсем не виновата,
Лечу к нему веселая и злая.
Свиданье называется «Расплата»
 
 
Он думает, что власть его безмерна,
Исчезнет пред единственной улыбкой,
Тебе я и роману буду верной,
Хотя все и таинственно и зыбко
 
 
И понимаю, только неизбежность
Меня вернет в те дали и те шири.
Я по твоим следам бегу в безбрежность
Просторов неба, позабыв о мире,
 

«Скажи, куда тебя метель уносит…»

 
Скажи, куда тебя метель уносит,
Кто встретит на заснеженном пути,
И неужели снова будет осень,
Но без тебя, и некому спасти.
 
 
Мы все живем в какой-то суматохе,
Не понимая, что нас завтра ждет,
Порой судьба безжалостно-жестока,
Но все спокойно, снова снег идет.
 
 
Вокруг чужие будут суетиться,
Никто не спросит, что там впереди,
И только птица, призрачная птица,
Замрет на том заснеженном пути.
 
 
О чем она сказать теперь хотела,
Кого ждала, мне не понять увы,
Но покружила рядом, улетела,
Подумалось, мы все теперь мертвы,
 
 
И где -=то у черты, где дремлют тени,
И сходятся чужие на пиру,
Я остаюсь в пустом пространстве с теми,
Кто принял жизнь, как вечную игрушку,
 
 
Мне ничего не надо будет, знаю,
Последней, видно, мне уйти туда,
Где в дальнем небе тихо догорает,
Далекая, но яркая звезда
 

«Летит душа куда-то в поднебесье…»

Меж ними душ истерзанных стихи.

С. Сентярьский

 
Летит душа куда-то в поднебесье,
Не находя в реальности приют,
А над Тбилиси снова вьются песни,
Друзья твои, о как они поют.
Печали позабыты и тревоги,
И прошлое воскресло в этот миг,
И царь Давид на призрачной дороге,
Среди друзей твоих опять стоит,
 
 
Там, в небесах, сегодня пир и песни,
И на душе становится теплей,
Однажды мы вернемся и воскреснем,
В любви своей и нежности своей.
О чем Тамара на рассвете спросит,
Куда Марго отчаянно летит,
Здесь на земле опять царила осень,
Она в душе усталой тихо спит
 
 
Мне свиток принесли опять оттуда
На крыльях белых ангелы в тиши,
В контакте мы, и вовсе то не чудо,
Поры к душе твоей моей души.
Я не спешу, так много дел осталось,
Ты подожди нас в доме у реки,
Покой и воля, вот теперь та малость,
А здесь лишь душ истерзанных стихи
 

«И в первой половине февраля…»

 
И в первой половине февраля
Мы встретились с тобой, метель резвилась,
Все было странно, невесомо, зря,
Но в грусть твою я кажется влюбилась,
В грузинской песни слышалась мольба,
И нас вела дегко дорога у дому,
Была я беззащитна и слаба,
Хотелось жить тогда мне по-другому.
 
 
Но сколько лет прошло и вот опять,
Когда не стало дивного поэта,
Решил ты разыскать и написать.
Чтоб в этом мире стало больше света.
Неспешные беседы у огня,
Моли стихи и дивное молчанье,
И мир переменился для меняя
И я как чуда, снова жду свиданья.
 
 
На этом свете? Нет, тепе5рь на том,
Пусть будет отыскать тебя не просто,
И там Олег и там поэт с котом,
И там художник, всюду звезды, звезды
Но отстранившись я по облакам,
К тебе дойду сквозь эти сны и бури,
И у камина боль своб отдам,
За то, что было, есть и с нами будет.
 
 
Мы выберем красивую страну,
Чтоб наконец там вместе оказаться,
.И встретить осень, словно бы весну,
И больше никогда не расставаться
 

«Мы поселились в домике у моря…»

Печаль моя полна тобою

А.С.Пушкин

 
Мы поселились в домике у моря,
А впереди и миг один и вечность.
Там столько было радости и горя,
Сверкали звезды ярко и беспечно
Шумело море прямо за окошком,
На берегу назначу я свиданье,
Сначала было страшно мне немножко,
Но привыкала я к очарованью.
 
 
А ты смотрел куда-то вдаль немея,
И видел корабли, иные страны.
И я тебя тревожить не посмею.
Ты так хорош, любимый и желанный.
И главное ты рядом, камни помнят,
Как долго-долго шли мы мир иллюзий.
И море наполняло сумрак комнат
Своим дыханьем, приходили люди,
 
 
Но я хотела лишь с тобой остаться,
Сидеть безмолвно рядом у камина,
И замереть в немом порыве танца,
И всех забыть, и все навек покинуть.
Переживет нас этот дом у моря,
И встретит тех, других, кто будет после.
И снова чайка со стихией спорит,
Да, там наш дом, а здесь мы просто гости
 

«Мне вести о тебе приносит ангел снова…»

 
Мне вести о тебе приносит ангел снова,
Наверное, в раю без нас не тот уют,
Но зазвучало ясно твоей печали Слово,
И птицы об ушедшем, о нежности поют.
Нам было так светло и так тепло в то лето,
Москва жила, не веря слезам, словам, стихам,
Мы слишком горевали, припомнив нынче это,
Ноябрь снежком прошелся по тем черновикам.
 
 
Твой голос: -Возвращайся, – звучал там все яснее,
А я писала книгу, и прошлым я жила,
И в море страсти вновь вступить никак не смея
Судьба с судьбой играет, такие вот дела.
В усадьбе было тихо, и даже если гости
Шумели, пели песни и прятались в саду,
Хозяин шел по брегу, едва скрывая горесть,
А я, миры творила, не чуяла беду
 
 
Как ранит весть о смерти, как не поверить чуду,
И все-таки в усадьбе давай зажжем камин,
Рояль открыт как прежде, Тбилиси не забуду.
Роман давно дописан, и больше нет мужчин
Какое откровенье в глазах твоих бездонных,
Но я не стану тенью, ты это точно знал,
Щеки крылом коснулся, ведь завтра день влюбленных.
И в небесах так скучно, достану твой бокал.
Стихи твои и песни я снова повторяю,
И точно знаю, будет иная жизнь у нас,
Ты там меня отыщешь, и я не потеряю,
И белый конь несется в чарующий тот сказ
 

«В метели лето снова мне приснится…»

 
В метели лето снова мне приснится,
В тиши аллеи сонная луна,
Пух, словно снег на плечи нам ложится,
И знает только девица одна
 
 
Какая страсть, какая власть над миром
Его душой владеет в этот час.
Все это было, в самом деле было,
И остается в памяти у нас,
 
 
И отразиться в радостных поэмах,
И болью наградит и высотой,
Когда цыганка так самозабвенно
Станцует путь, тернисты, не простой.
 
 
Твоя Кармен в мирах иных лютует,
Ей дотянуться до тебя едва ли,
А наше лето снова торжествует,
И музыка рассеет все печали.
 
 
Закроешь дверь, откроется другая,
Мне бабушка тверда в звездный час,
Но я ту дверь еще не закрываю,
Мир обойдется как-нибудь без нас,
 
 
И если впереди осталась вечность,
Что краткий миг и танец роковой,
Ее кинжал, мой смех и та беспечность,
С которой попрощались мы с тобой.
 
 
Ночь так темна, а нежность так крылата,
Бокал вина еще не пригубив,
Душа летит как бабочка куда-то,
Заслышав тот пленительный мотив
 

Ангел прилетел

 
К нам ангел заглянул и в синеве растаял,
Сказал, что много дел, букет цветов оставил,
И я теперь гадаю, кто мне прислал цветы,
Увы, но точно знаю, что это был не ты.
 
 
Живет поклонник тайный и с ангелом он дружен,
Тебе же, мой печальный, один чертенок нужен,
Лишь он с тобою сладит, там с ангелом проблемы
Вот потому молчишь, живешь самозабвенно
 
 
Я о тебе забуду, печали тут не к месту,
Когда цветы повсюду, я с ангелом воскресну,
И буду ждать и верить, что он вернется снова,
И назовет мне имя, ну намекнет, хоть слово.
 
 
Ведь есть на белом свете отважные мужчины,
Они за все в ответе, их ангел не покинул,
А ты живи, как знаешь, чертей гоняй в печали,
Раз ты с судьбой играешь, то тихой вой ночами.
 
 
Иль веселись с другими, ведь мне какое дело?
Я эту дверь закрою и ту открою смело,
 

«А женщина толкала в Тихий омут…»

 
А женщина толкала в Тихий омут,
И уводила в лес своих страстей,
Она была женой совсем другому,
Но он писал, и он не спал ночей.
Тот омут стыл и было все темнее,
Но он туда так неизменно шел,
И понимал, что счастлив только с нею.
И полыхал в душе его костер.
Рыдала у картин его другая,
На все готова, он лишь усмехался,
– Ты ничего о страсти твой не знаешь,
Я в омуте ее лишь вдохновлялся.
Уйдет она, и с нею пыл напрасный,
И мир в пустыне будет так жесток,
Она звала, она влекла напрасно,
Мигал и гас лампады уголек.
А Плес судачил о его романах,
Не понимал, что правда, а что сон,
И мир живет в стихии тех обманов,
Но тихий омут снова пишет он.
И верит, что она еще вернется,
И вот тогда, но он совсем один.
И меркнет отгорев до срока солнце,
И мечется душа среди картин.
Ну почему так все несовместимо,
Могло бы быть, но вряд ли будет вновь
И там, где вдруг рождается картина,
Живет его Надежда и Любовь,
И он готов над омутом остаться,
И в той стихии быть самим собой,
И в женщине, забывшей, растворяться,
И никогда не будет он с другой
 

«Ты вернешься ко мне, что бы там не случилось…»

«Если я – часть твоей Судьбы, когда-нибудь ты вернёшься ко мне» – Пауло Коэльо

 
Ты вернешься ко мне, что бы там не случилось,
И какая б Цирцея с тобой не была,
От судьбы не уйти, это кара и милость,
.Потому я тебя так упорно ждала.
Женихов прогоняла, ковер распускала,
И жила без особых страстей и затей,
Я Медеей была, я Еленою стала,
Чтобы видеть, а как без меня Одиссей.
Я свиней обращала в людей ненароком,
Чтобы ты не забыл нас с объятьях чужих.
Все меняется в мире немом и жестоком,
Ты судьбой мне дан, сотворен не для них,
Пусть война не закончилась в мире кровавом,
Пусть Кассандра тебя обольщает опять,
Менелая толкну к ней по вечному праву
Быть с тобою, ты сможешь тогда устоять.
С Посейдоном я спорю, прошу Амфитриту,
Чтоб умерил он пыл, и не скрою лица,
Мне поможет вернуть тебя в дом Афродита,
Ты останешься вместе со мной до конца.
Что жестокость Медеи, красоты Елены,
Это гнев Посейдона обрушится вновь,
Но напрасно Цирцея все ждет перемены,
Если это судьба, если это Любовь
От судьбы не уйти, это кара и милость
Потому я тебя так упорно ждала.
Ты вернешься ко мне, что бы там не случилось,
И какая б Цирцея с тобой не была
 

Мы с тобою навсегда

 
Исчезают города,
растворяются столетья,
Мы с тобою навсегда,
нам не нужен кто-то третий.
 
 
Пусть все пройдены пути
и забыты все обиды,
Ты меня за все простил,
ты меня такою видел.
 
 
Город в той метели стыл,
и никто не встретил боле,
Только ты один настыл
от страданий и боли
.
Мир погряз в своих делах,
и чужих не замечает,
Только здесь с тобой у нас
нет приют для печали.
 
 
Уходили поезда,
увозили вдаль незримо,
Я с тобой была всегда,
и надаюсь, что любима,
 
 
На портрете только свет
нежности и тихой боли.
Вместе были столько лет,
и теперь живу тобою
 
 
Пусть исчезнет этот мир,
мы уйдем, но снова вместе
Пусть друзья устроят пир,
пусть прошедшее воскреснет.
 
 
Оборвется в грозный час,
в дивный миг, и все же снова
Будут помнить другие нас,
и вражины в час суровый
 
 
И погасла вдруг свеча,
и осталась лишь лучина,
Я иду тебя встречаться,
мой единственный мужчина
 
 
Пусть все пройдены пути
и забыты все обиды,
Ты меня за все простил,
ты меня такою видел.
 
 
Исчезают города,
растворяются столетья,
Мы с тобою навсегда,
нам не нужен кто-то третий.
 

Ресторан под открытым небом

 
Ресторанчик под открытым небом
Примет нас в объятия свои,
И весь мир он был тут или не был
Переполнен радостью любви.
 
 
Лишь ее мы ждем и ей лишь рады
Только звезды тут над головой,
Это ночь подобна звездопаду,
И со мной ты, только ты со мной.
 
 
Повторяю, имя неустанно.
Радуюсь, о прожитом грущу,
И с небес опять посмотрит Анна,
Ветер, погасивший вдруг свечу
 
 
Пропоет о страсти и надежде,
Лучшее все будет впереди.
Ресторанчик нам подарит нежность,
Как же трудно до тебя дойти.
 
 
Все теперь с тобой мы одолели,
И не ясно, что там впереди,
Звезды, как цветы ко мне летели,
Таяли на призрачном пути.