Текст книги "Не расстанусь с тобой. Мистическая метель"

«Ты живешь в ожидании чуда…»

 
Ты живешь в ожидании чуда,
Раздувая под сердцем пожар,
Снова звезды искрятся повсюду,
И любовь, как бесценнейший дар.
 
 
Перед ней отступают стихии
И смиряется шторм мировой,
Даже ненависть рядом бессильна,
Торжествует в тумане любовь.
 
 
За мгновенье до смерти ты снова,
Пережив все, поймешь до конца,
Что бессильно молчанье и слово
Перед магией вечной кольца.
 
 
И в кольце наши души хмелеют,
И печали забыты давно,
Это вольный порывистый ветер
Распахнул снова в бездну окно
 
 
Снова звезды искрятся повсюду,
И любовь, как бесценнейший дар.
Ты живешь в ожидании чуда,
Раздувая под сердцем пожар.
 

«Твое «люблю» я поняла буквально…»

 
Твое «люблю» я поняла буквально,
И окрыленно над землей парю,
Полифония смысла гениальна,
И значило, что мол едва терплю.
Ты говорил, как страшно я красива,
Мне страшно было от подобных слов,
И все-таки манила перспектива,
Что это все любовь, твоя любовь.
 
 
Как много смыслов и как мало чувства,
Скрывали суть и многозначность слов,
Нас подвело ученье и искусство,
И тайны нераскрытые миров.
И как в романсе старом скрыто много,
И каждый слышит, что ему милей,
И уводила дальняя дорога,
В безбрежность той фантазии моей.
 
 
Полифония смысла чаровала,
И снова не давала суть понять,
Когда с тобой навеки расставалась,
Мне оттолкнуть тебя или обнять.
Не то и не другой страшно милый,
И не понять, страшней или милей,
Ты усмехнулся яростно и лживо,
И поспешил в туман уйти быстрей.
 
 
Ты уходил беспечно, я молчала.
Едва скрывая радость, боже мой,
Полифония чувств в душе звучала,
Ворвался ветер, дышащий весной.
 

Я люблю тебя сильнее

 
Я люблю сильней, чем хотелось,
И не просто это признать,
Но весна умножает смелость.
И себе не хочу я лгать.
 
 
Мне хотелось забыть, не верить,
Не искать тебя в этой тьме.
Но опять распахну все двери,
И ворвется любовь ко мне,
 
 
С ней бороться пустое, знаю.
Отступаю, мой бог, сдаюсь
Только Ангелов белых стая,
В сером небе печаль и грусть.
 
 
И на свете на том и этом.
Среди всех стихий и страстей,
Я узнаю ее приметы,
Распахну в неизвестность дверь.
 
 
И весна умножает смелость
И себе не хочу я лгать.
Я люблю сильней, чем хотелось,
И не просто это признать.
 

«НЕ говорим мне о любви…»

 
НЕ говорим мне о любви
Я этих слов не заслужила,
За все страдания твои,
Теперь сполна я заплатила,
И все-таки прощенья нет,
Мой ангел, это понимаю,
И только глаз небесный свет,
Как дар напрасный принимаю.
Не говори мне, что простил,
Такого сроду не прощают,
Остаться мне не хватит сил,
Я ничего не обещаю,
И в вольности моей всегда
Скрывалась боль и злая сила,
Ее я холила года,
Не отрекалась, не забыла,
А ты, плененный страстью той,
Ты требовал совсем другого,
Просились души на постой,
И в мире не было такого,
Но я упрямо и слаба,
Я ничего не захотела,
Когда усталого раба
В тебе случайно рассмотрела.
О вечном в бесконечном вновь,
Забыв про все, пишу сонеты,
Моя печальная любовь
По закоулкам бродит где-то.
За все страдания твои
Теперь сполна я заплатила,
НЕ говорим мне о любви
Я этих слов не заслужила,
 

«Встречный ветер полнил паруса…»

 
Встречный ветер полнил паруса,
Капитан победно улыбался,
За спиной матросов голоса
Он не слышал и в просторы рвался.
– Мы пройдем, мы сможем одолеть
«Этот путь», – он говорил упрям,
И смотрела, усмехаясь смерть,
Было жаль лихого капитана,
 
 
И от суеверия крестясь,
У матросов духа не хватало
Повернуть назад, и веселясь
Дьявол вел в пучину капитана.
Все погибли, только он опять
Рвется., встречный ветер умоляя
Пропустить, подняться, устоять,
Прошлые походы вспоминая,
 
 
Женщина одна на берегу,
Ждет его, надеяться и верит,
Только он все шепчет: -Не могу
Мы пройдем, и распахнутся двери.
И корабль призрак в тишине
Мечется, уже не управляем,
И в своем тревожном вечном сне,
Капитан живых всех удивляет.
 
 
Посейдон бросает в пену волн,
А когда стихает эта буря,
Встречный нежный ветер чует он,
И стремится снова в бездну будет
 

«А ночью ветер выл устало…»

 
А ночью ветер выл устало,
И снег метался за окном,
Когда тебе в туман писала
О дне не прожитом своем.
Ведь без тебя он будто не было,
Случится вряд ли, боль темна,
И смотрит в призрачное небо,
Почти ослепшая луна,
 
 
Стихи еще живут как будто,
Под маской скорби и любви
Текут часы, бегут минуты,
И все труды мои и дни
Над пропастью в тумане тают,
Друзья, враги смешались все,
Но так тебя мне не хватает,
Что свет померк во всей красе.
 
 
Совсем забытые сказанья
Мне ближе стали и родней,
Живет еще очарованье
В душе простуженной моей,
И только миг, и час единый,
Остались в бездне роковой,
Чужие призрачны мужчины,
Но где же ты и что с тобой?
 

«Выходили в поле чистое…»

 
Выходили в поле чистое
Воины за Русь сражаться,
Сильные они да быстрые,
Ворогом не разогнаться,
 
 
Те то плакали отчаянно,
То ревели обреченные,
И от ярости печалились,
Там взлетали птицы черные.
 
 
Солнце, на закат ушедшее,
Было призрачным и яростным,
Русичи огонь прошедшие,
Так врагов метут безжалостно.
 
 
Не останется их во поле,
Ничего там не останется,
Толки ханы люты воют там,
Только жены их печалятся.
 
 
Не видать им больше праздника,
Пира не видать победного,
Не поют они так радостно,
Все склоняются пред бедами…
 
 
Сильные они да быстрые,
Ворогом не разогнаться,
Выходили в поле чистое
Воины за Русь сражаться.
 

Перед расстрелом

 
Когда он шел к той проруби в тумане
И думал о проигранной войне,
К звезде он обращался только к Анне,
Мир призрачный тонул в туманном сне.
Ни армии, ни сына, и не дома
Не остается в этот скорбный час,
Но мог ли жить в том мире по-другому?
И вдруг услышал Михаила глас:
 
 
– Я уведу тебя от этой бури,
Ты справишься, ты нужен им живым,
Но Анна, Анны больше там не будет,
Пошли со мной, не поддавайся им.
– Но как же я могу ее оставить
И жить в Париже жутком, и не знать,
Что стало с ней. – Я не хочу лукавить,
Нет, с нею ты не встретишься опять.
 
 
– Жить без любви и без души постыло,
Россией я и ей не торговал.
И Михаил тогда вздохнул уныло,
И растворился, а конвой стрелял…
Взошла звезда на сером небе снова,
Она светила ярче всех других,
И в мире больше не было такого,
С улыбкой на устах тогда погиб
Наш адмирал, растаяла в тумане
Его душа, и новых грез полна,
Она летела на рассвете к Анне,
Она была легка, светла, вольна.
 

«Тернистые тропы любви запоздалой…»

 
Тернистые тропы любви запоздалой,
По темной аллее мы молча брели,
И все, мне казалось, начнется сначала,
Безмерная радость счастливой любви.
 
 
Луна выплывала, как сонная птица,
И вновь исчезала, толкая во тьму,
Я верила, счастье могло бы случаться,
И что помешало бы нам не пойму,
 
 
Конечно же бунт беспощадный, взвывая,
Мы брошены были в то море страстей,
И странная тень вдруг тебя закрывая,
И ворон кричал: – Он не твой, он ни чей,
 
 
Я с миром могла бы в тот вечер сражаться,
Но рухнул внезапно привычный тот мир.
Мне с сыном твоим предстояло остаться
От трона отрекся твой вечный кумир.
 
 
Я помнила долго тернистые тропы,
И те поцелуи, и трепет луны,
И каменный лик помертвевшего Блока,
И горечь разлуки, и ужас войны
 
 
И все, мне казалось, начнется сначала,
Безмерная радость счастливой любви.
Тернистые тропы любви запоздалой,
По темной аллее мы молча брели,
 

Вальс над обрывом

 
Медленный вальс над обрывом танцуем,
Где-то бурлит, завывая, Иртыш,
Сосны взлетают в просторы, воркуют
Темные птицы и дивная тишь,
Так на закате усталые души
Встретились, чтобы расстаться навек,
Только мгновенье осталось, я слушаю,
Музыку сфер, свет растаял, померк
 
 
Так вот княгиня с обрыва метнется,
И заревет в этой буре Батый,
Не покорится славянка, и солнце
Снова померкло, молчит монастырь.
И исчезают чужие эпохи,
В медленном вальсе мелькают миры.
Сколько там жизней отмерено, сколько.
Степь впереди, Тамерлана костры.
 
 
И у поэмы в открытом финале,
Медленный вальс, император, Париж,
– Где ты витаешь? – Я в самом начале,
Там мастерская художника, тишь.
Что-то так тихо сказал Леонардо,
Я не расслышала, не поняла,
– Надо прощаться, мой ангел. -Не надо,
Музыка, ласковый голос и мгла.
 

«Мать и мачеха цвела…»

 
Мать и мачеха цвела
в чистом поле в ту годину,
Когда девица вела
в темный лес во тьму мужчину.
Он был ей, конечно, люб
и жену забыл к закату,
Только бог страстей был лют,
и приметил виноватых.
И в траве остался он,
сердце там остановилось,
Только странный дивный сон,
накатил, ей часто снилось
Птица черная вдали,
и ребенок не рожденный,
Так хотелось ей любви
и младенца ночью темной,
Только мачехой ей стать,
матерью она не будет,
Вот и пробует искать
Лишь вдовца, злословят люди:
– Не ищи чужих детей,
И мужей чужих не трогай,
В лес ушла и без затей,
В хижине живет убогой,
Мать и мачеха цветет,
О грехах напоминая,
В Ладин храм она идет,
Те цветочки собирая.
Но богиня все молчит,
Ей не вымолить прощенья,
Где-то в небесах звучит
Ночью ангельское пенье
 

Позвони

 
Позвони, и мы потанцуем,
Над обрывом минувших лет,
Там, где смолкли былые бури,
И забыли мы блеск побед.
 
 
Там, где полночь грозит грозою,
И вальсируют облака,
Мы остались вдвоем с тобою.
Неразлучные на века.
 
 
Нас связали незримо нити,
Всех событий тех роковых,
И в плену мы у тех открытий,
И боимся немного их
 
 
Но в глаза посмотреть друг другу
Наконец -то решились тут,
И танцует с нами округа
В покрывале печальных смут.
 
 
И в сиянии грез мы снова,
Так близки, но печаль тая,
Пробивается суть и слова,
Приближается к нам земля.
 

«Ночь сгорела как факел…»

 
Ночь сгорела как факел,
В тумане степей ржали белые кони удачи
И стоял старый князь пред землею своей,
И там слышался плач, в этом плаче
 
 
Домовые вещали о ляхах опять,
И о том, что в плену оказались,
И пора уходить, и нельзя потакать,
И терзает и злоба и жалость.
 
 
О Роман, ты затеял лихую игру,
И убит был в пределах зловещих,
Только тень появлялась порой на пиру
И просила отмщенья у встречных.
 
 
Потому и грустил в пустоте Даниил,
И не знал он, куда ему деться,
Посмотри, как меняется новый наш мир,
И стрела направляется в сердце.
 
 
Снова ляхи пируют на ваших костях,
И холопов на колья сажают.
Кони ржут на рассвете в бескрайних степях,
Львов чужие легко осаждают.
 
 
И стоял старый князь пред землею своей,
Что он слышал в том горестном плаче?
Ночь сгорела как факел, В тумане степей
ржали белые кони удачи.
 

«Объятья разомкнутся, смолкнут песни…»

нет объятий, которые в конце концов не разомкнутся» – Иосиф Бродский (Похвала скуке).

 
Объятья разомкнутся, смолкнут песни,
Зазвучавшие, как гимны, в звездный час,
Угаснет пламя, чтобы не воскреснуть,
И только память остается в нас
Тем ручейком прохладным в зной палящий,
Когда лишь скука будет править бал,
И жить опять придется настоящим,
И прошлое рассыплется, и жар,
 
 
Согрев кого-то, погружает в стужу.
Но в этот час с собой наедине,
Смогу понять, как был всегда ты нужен,
Вот если бы вернулся ты ко мне,
Но что-то есть в несбыточности, знаю.
Врывается в реальность грез и снов,
И я тебя сегодня оставляю,
Для всех поэм своих, для всех стихов.
 
 
И память об объятьях сохраняя,
Я не поддамся скуке и тоске,
И снится море – нет конца и края,
Там парусник маячит вдалеке.
И в море этом все неповторимо,
И не вернется грозный Адмирал,
Но я была, но я была любимой,
И ты меня так страстно обнимал.
 

«Танго над пропастью снов и иллюзий…»

 
Танго над пропастью снов и иллюзий,
Мечутся тени, и музыка стонет,
И возникают забытые люди,
И голоса их в созвездиях тонут.
 
 
Как нам хотелось забыть наши беды,
И от любви неземной задохнуться,
Город от страсти, нахлынувшей белый,
Как нам хотелось простить и вернуться.
 
 
Танго сближало и снова кидало
В пропасть, печали свои умножая,
Жизнь продолжалась, душа воскресала,
Чувства и мысли легко обнажая,
 
 
Ангел и Демон за нами следили,
И улыбались порой виновато,
Белые птицы в тумане кружили,
И улетали поспешно куда-то
 
 
А остается суровая проза,
Танго над пропастью снов и иллюзий,
К страсти вернемся однажды мы снова,
И о разлуке нелепой забудем.
 
 
И возникают забытые люди,
И голоса их в созвездиях тонут.
Танго над пропастью снов и иллюзий,
Мечутся тени, и музыка стонет,
 

«Промокший ангел до тебя не дотянулся…»

 
Промокший ангел до тебя не дотянулся,
И не хранит он больше, не пророчит,
А летний дождь на сутки затянулся,
И утихать в душе твоей не хочет,
Я пиццу занесу, согрею чая,
Кота поглажу, прежде чем уйти,
И медленно иду, не замечая,
Что ливень смыл небрежно все пути.
В тумане где-то тает перекрёсток,
Там ангел снова мокнет – это твой,
Но что же он так иронично жесток.
– Пускай спасибо скажет, что живой,
Не понимаю, чем его обидел,
Он был всегда так добр и терпелив,
– Я скоро месяц, как его не видел,
И пусть спасибо скажет, что он жив.
Я понимаю, надо бы вернуться.
Но не хочу к тебе я возвращаться.
А капли, словно слезы, с неба льются
– Тебе б не помешало в жизни счастье.
О чем он, я его не понимаю.
Но удаляюсь в пустоту тревог,
Дождь все сильнее, ветер завывает,
И ты нас удержать, мой друг, не смог.
А летний дождь на сутки затянулся,
И утихать в душе твоей не хочет.
Промокший ангел до тебя не дотянулся,
Ты замер у рояля темной ночью
Я вижу эту дивную картину,
Промокший сад, и музыка печали.
Нам было не легко тебя покинуть.
Но на звонки твои не отвечаю…
 

Свидание

 
И когда уходили двое,
По тропинке в забытый лес,
Саксофон звучал, голубое
Небо было россыпью звезд
 
 
Вдруг украшено, в час заката,
И хотелось им одного,
В звуках музыка таять, внятно
Ощутив свое торжество
 
 
Что там было -укрыто тайной,
Только двое об этом знали,
Эта связь не была случайной,
Звуки музыки подтверждали,
 
 
Ночь укрыла их покрывалом,
Сон так чуток и краток очень,
Отдохнут и начнут сначала,
Не хватает им летней ночи.
 
 
Даже целой жизни не хватит,
Полог звездный опять откинув,
На рассвете, как на закате,
Млеешь ты в объятьях мужчины
 

«В предчувствии любви душа немела…»

 
В предчувствии любви душа немела,
И в ней рождалась музыка и слово.
И в поднебесье снова скрипка пела,
Являясь к нам из мира из иного.
 
 
И все меняясь, становилось раем,
И радость восхитительна была,
И мы с тобой не верили, не знали,
Как измениться жизнь теперь могла
 
 
А где-то за чертой сливались тени,
Единою фигурой стали вдруг,
Восторг от тех прозрений и мгновений
Мы в лабиринте встретились мой друг,
 
 
Нет, не Тезей, ждала я Диониса,
И он пришел, явился в этот час,
И тень чудовищ в тишине нависла,
Но уводила нить златая нас.
 
 
И мы остались за чертой сказанья,
И мы любовь, как чудо обрели,
Когда прощенье было и прощанье
В том ореоле страсти и любви…
 
 
И в поднебесье снова скрипка пела,
Являясь к нам из мира из иного.
В предчувствии любви душа немела,
И в ней рождалась музыка и слово.
 

Мы встретимся в новой жизни

 
До встречи в новой жизни -повторяю
Слова твоей давно забытой песни,
И в музыке прекрасной растворяюсь,
И в новой жизни снова будем вместе.
Не хмурься, мы обречены встречаться,
Внезапно и на миг остаться вместе,
И в этом есть то призрачное счастье,
Когда душа очнется и воскреснет,
 
 
И я тебя в топе большой узнаю.
Махну рукой, и ты узнаешь тоже,
Мы в лабиринте по дороге к раю.
И понимаю, нет тебя дороже
Пусть остаются призрачные тени,
И пусть ко мне не тянутся чужие,
Легко мы попрощались снова с теми,
Кто были миг и навсегда забыли.
 
 
И только там, вдали за поворотом,
В печали и надежде в миг единый,
До встречи в новой жизни, отчего-то
Печаль растает, как в тумане льдины.
И ты шагнешь в мою реальность снова,
И ослепит нас призрачное счастье,
И зазвучит над бездной темной Слово,
И расставаясь, снова нам встречаться.
 
 
Да, что там впереди, никто не знает,
Но за разлукой снова будет встреча,
И нас Архангел грозный охраняет,
Он говорит нам, что еще не вечер.
 

«Она жила лишь в ожиданье встречи…»

 
Она жила лишь в ожиданье встречи
Печаль и боль в душе своей тая,
День догорал, и только тихий ветер
В тот вечер повторял: «Да, я твоя»
 
 
Ты жди меня, нам подарили Вечность,
А путь земной один короткий миг,
И душу уносил к созвездьям ветер,
Когда на горной тропке он возник
 
 
Он стал ей всем и будет всем, я знаю,
И в новой жизни встретятся опять,
Пока душа к созвездьям улетает,
На миг единый, чтоб его обнять.
 
 
Мы в мир приходим снова для свиданья,
Все остальное, только миражи,
О как он улыбнулся на прощанье,
И как-то продолжалась эта жизнь.
 
 
И надо было не свернуть с дороги,
Лишь тосковать и верить, что потом,
Он тихо улыбнется на пороге,
Обнимет, поведет в их общий дом,
 
 
И вот тогда они наговорятся,
И рук не разомкнуть в тот звездный час,
Ну а пока тревоги лишь теснятся,
До встречи, вечность впереди у нас.
 

Пожар страсти. Русалка

 
Пылавшая от страсти и тоски,
Она к воде спустилась, охладиться,
И замерли в тумане рыбаки,
И закричали призрачные птицы,
– Остановись, не надо так страдать.
Забудь о нем и все начни сначала,
Не стоит из-за страсти умирать,
Она же их не слышала, пылала.
Мир жил как прежде, заповедный лес
То бури настигали, то ненастье,
И только страсть – одна из всех чудес
Ее влекла, мечтала лишь о страсти.
Явился Лель и музыку дарил,
Она его не слушала сначала,
Потом постигла и легко открыла
Тот дивный мир, но ночью у причала,
Она Ярилу, как всегда, ждала,
А тот и позабыл о ней, в тумане.
Она бы все Яриле отдала,
Хотя ее Услад в объятья манит.
Но только тот, кто дерзок и далек,
Кто жертвы благосклонно принимает,
Кто на страданья девицу обрек,
И ничего в любви не понимает,
Лишь он желанен, бедная моя,
И страсть ее сжигает без остатка,
И где-то там, за скалами маяк,
И флейта так поет во мраке сладко.
Жизнь только миг, печаль и боль легки,
Когда огонь во мраке полыхает,
И музыка вплетается в стихи
И над водою темною порхает
 

Страсть Ярилы и Метелицы

 
Влюбилась в Ярилу Метелица,
И кто бы в него не влюбился,
И даже самой ей не верится,
Что рядом он с ней появился.
Такой распрекрасный, тот юноша
Такой он и стройный, и радостный.
Что муж ее грозный нахмурился,
И мир заморозил безжалостно
 
 
Ярило противился холоду,
И все же упал в чистом поле он,
Но был и силен он, и молодость,
И все выдало силу и волю в нем.
А тут налетела Метелица,
Его обнимала прекрасная,
И грозному мужу не верится,
Что ждет его участь ужасная.
 
 
– Да как же могла, о распутная,
С мальчишкой связаться, печальная,
И бросился он к перепутия,
И там всех морозил отчаянно.
Метелица радостно стелется,
Теплей и светлее становится,
О, нет, не боится Метелица,
Всех тех, кто лжет и злословит там
 
 
Ярило очнулся нечаянно,
Спросил, что случилось такого с ним
– Ты просто заснул опечаленный,
А может тебе нездоровится,
Ее обнимая так трепетно,
Смотрел на Морозко он яростно,
И понял Старик, что ответит он,
За все, что морозил безжалостно.
 
 
Махнул им рукой на прощание,
И скрылся в чертогах Кащеевых,
Ярило ж спешил на свидание,
Опять обнимался с Метелицей.
 

«Я в нем немного утонула…»

 
Я в нем немного утонула,
Как в океане гроз и боли,
В ту глубину легко шагнула,
А оказалось – это море.
Случайный флирт романом станет
На годы, может на столетья,
И нет покоя в нашем стане,
Он то сквозняк, то легкий ветер,
То мил, то так серьезен снова,
Что очень трудно удержаться,
И в мире рыцаря такого
Мне отыскать едва ль удастся,
Потом появятся другие,
И будут ждать они напрасно,
Нас окрыляет ностальгия,
Она душой владеет властно.
Тонуть в мужчине, словно в море,
Я знаю, можно лишь однажды,
И долго жить мечтой и болью
И уходить в туман отважно.
Душа– корабль признак снова,
И на причал ей не вернуться.
И ясно в мире нет другого
Он усмехнулся, оглянулся.
Легко растаял в лабиринте,
Толкнул небрежно к Дионису.
И не оставил даже нити,
Мол, как хотите, выходите
Финал скорее прозаичен,
И море мелкой речкой стало.
Моя пустынная обитель-
Корабль призрак у причала
 

«А женщина была больна любовью…»

 
А женщина была больна любовью,
Не понимала, как ей дальше жить,
Когда простилась в звездный час с тобою,
Когда сумела дверь опять закрыть.
 
 
Ты не поверил в то, что это будет,
Ты не нашел ответа на вопрос,
На улице мелькали псы и люди,
И все казалось было не всерьёз.
 
 
И в тишине забытого сказанья,
И в пустоте не пройдённых дорог,
Мелькали снова дивные сказанья,
Когда летели судьбы под откос,
 
 
Она сама с тобой рассталась – браво,
Она ушла судьбу свою кляня,
Осталась только муза, книга, слава,
В потоках снов, печали и огня.
 
 
И никого за этим поворотом,
И только боль, и горечь впереди.
Ты не любил, любовницы, заботы
Вдруг к ней твои отрезали пути.
 
 
Ночь одному, какая это горечь,
Открыт финал в романе навсегда,
И только сердце обреченно спорит,
С душой, и побеждает иногда
 

«Под небом, окутанном тучами…»

 
Под небом, окутанном тучами,
Где звезды давно погашены,
Мы встретились снова и лучше бы
Остались навек, только нашими
 
 
Усталыми душами правили,
Иные совсем хранители,
И быстро закончились праздники,
И солнце слепило в зените там
 
 
Так жарко от этого зарева,
Так смутно ищу оправдания,
Под небом Испанским не знали мы
Как быстро закончат свидания.
 
 
Мы станем изгоями прежними,
Нам здесь не остаться печальными
И все, что теперь неизбежное,
Лишь снится в тревоге ночами нам.
 
 
У Лорки гитара расстроена,
К ногам апельсины слетаются,
И я возвращать не настроена,
Красавца, давно не красавица
 
 
И строчки упали небрежные,
И хочется верить, что сбудется,
Какими веселыми, нежными,
Мы будем, плохое забудется…
 

«А это всего лишь печаль и отрада…»

 
А это всего лишь печаль и отрада,
Унылая песня ночного дождя,
На мокрой аллее забытого сада,
Я встречу внезапно сегодня тебя.
 
 
Сама не пойму, как я там оказалась,
И магию с мистикой путая вновь,
Знакомая тень меж деревьев металась,
И нас укрывала осенняя ночь.
 
 
Казалось, что к жизни никак не вернуться,
Но вырвалась я из объятий тоски,
Шуты и коты над слезами смеются,
Листаю чужие опять дневники,
 
 
По мокрой аллее забытого сада,
Брожу, как в реальности, в скомканном сне,
И знаю, что жить и писать еще надо,
Готовясь к заснеженной дивной зиме.
 
 
Пока наша осень меняет наряды,
И мистику с магией путает вновь.
И в старой аллее забытого сада,
Нас встретит унылая сонная ночь.
 
 
И все еще верят, и все еще знают,
Что в вальсе осенней душа замерла
А осень загадочна, тень ускользает,
Меняются краски, штрихи и слова.