Текст книги "Не расстанусь с тобой. Мистическая метель"

«Все было впереди – и взлеты и пирушки…»

Дайте знать Ирине, у нас сегодня пели соловьи

М. Дудин

 
Все было впереди – и взлеты и пирушки,
Мгновенья прекрасные и сны,
И в этот странный час, вдруг планы все обрушив,
Апрель замрет навечно в разгар его весны.
 
 
Но как же так, скажи, откуда это снова
Печали и тоска, и голос с высоты.
И больше нет надежд, и оставляет Слово
Но разве в тех полетах не отразишься ты?
 
 
И ночь была темна, беды не предвещая,
И этот странный лень, он все же наступил,
Молчит твоя жена, как прежде провожая,
Улыбка ей в ответ: – Ты только не грусти.
 
 
Заботы и дела, и номера газеты,
Столичный вечный гам и новые стихи,
Какие-то слова, какие-то приметы,
Но я вернусь пораньше, ты только не грусти.
 
 
Да, все пошло не так – обрывки фраз, картины
И чёрный вдруг квадрат на белизне стены,
Стоит в дверном проеме, прозрачная, красивая,
Она ведь приходила в творения и сны.
 
 
Поэт шутил тогда, отмахиваясь снова,
– Ты подожди, мой друг, я знаю, не пора,
К рассвету явит суть пронзительное слово,
И все вернется вновь, не кончилась игра.
 
 
– Вы дайте знать Ирине, мне надо задержаться,
Не знаю, как все тут закончится теперь,
Но я не сдамся, нет, могу еще сражаться.
Как много было гроз, и страхов и потерь.
 
 
– Вы дайте знать, да нет, пройдет, дышу я снова,
И соловьи поют, как будто райский сад.
– Не отпускай меня, ведь мира нет другого,
Ты подожди мой друг, и я вернусь назад.
 
 
Стоит в дверном проеме, не двигается с места,
Она давно не шутит, она пришла опять,
Мне рано уходить, нелепо все, не к месту,
Вот и поэмы мне бы надо дописать,
 
 
Не слушает, молчит, в глазах зеленых ужас,
Мой отразился вновь, ее усмешке плен,
Оставь меня, мой друг, зачем тебе я нужен?
А мир от слез оглох в преддверье перемен.
 
 
Да, время я тяну, я жду свою Ирину,
Она должна прийти, ей тоже послан знак,
И солнце ослепило, и я вас не покину,
Сизиф опять вернется, забыв печали драм.
 
 
Но нет, она стоит, и Реквием я слышу,
Сальери за стеной пьет волку в тишине.
А может быть прорвусь, и Реквием все тише
Скажи, что это шутка, и что ты не ко мне.
 
 
Молчишь, шутить с тобой отчаянная мука,
Но уходить туда я не готов, мой друг.
А что там на стене? Да, кажется, Разлука
Начертано то слово, и замыкался круг.
 
 
Повремени чуть-чуть, и я ее увижу,
В глаза взгляну опять, потом уйду с тобой.
Да, велика Москва, она все ближе, ближе.
Ведь ты не так жестока. Она —моя любовь
 
 
Она моя отрада, оставь хотя б минутку,
Зачем такая спешка, и отчего молчишь?
Стук каблучков я слышу, мне холодно и жутко,
Ну все, прощай мой ангел, я ухожу, малыш.
 
 
В том доме нашем вечном, я буду ждать годами,
А ты живи покуда, жили за нас двоих.
Стихи, друзья и дети – все остается с нами.
И мы с тобой бессмертны, ну что же ты молчишь?
 

Вдова

 
Меня ведут к костру, там тело мужа
И странный бред моих воспоминаний,
И кажется, весь мир сегодня сужен
До пламени, до взглядов, до признаний.
Едва ли мне хотелось оставаться
Средь родичей его в плену иллюзий,
Но и в огне так страшно растворяться,
И знать, что ничего уже не будет.
Никто меня вернуть назад не сможет,
Да и куда теперь мне возвращаться,
Огонь шипит, как старый кот тревожно,
И умножает все мои несчастья,
Еще взглянуть на солнце, замирая,
Пусть жизнь несется к новому пределу,
но я ее сегодня выбираю,
И до обычаев твоих о нет мне дела.
Костер погас, я вырвалась из плена,
Что ж, дорогой, счастливо оставаться.
Я просто жизнь люблю самозабвенно,
И знаю, рано с нею мне прощаться.
В чужой стране, в объятиях другого,
Мне снова будет это пламя сниться,
И буду возвращаться к казни снова,
И уходить, не в силах раствориться.
Мне вслед посмотрят боги обреченно,
Напомнят, что назад мне не вернуться,
Они смиренно говорят о чем-то,
Чужие песни так протяжно льются.
Но я умру, не оттого, что с мужем,
Я не могу и не хочу прощаться,
Мне свет и воздух в этой жизни нужен,
И я достойна и любви и счастья.
 

Смерть князя

 
Собрали всех жен и наложниц,
Служанок с собой прихватили,
Ведут их в курган осторожно,
Да вот рассказать им забыли
О том, что их князь на охоте
Случайно скончался до срока,
Но как умирать не охота,
И что за обычай жестокий.
Одна из них в лес убежала,
Другая укрылась в болоте,
А третья к костру зашагала,
Смирилась с судьбой своей вроде.
Но парень какой-то в испуге
Схватил ее и не пускает,
– Зачем убивать их, о други.
Он там от забот отдыхает.
Сурово смотрел воевода,
Не знал, что сказать ему снова,
Не ждал он такого исхода,
Пути он не ведал земного.
Она ж в чистом поле стоял,
Не ведая, что там случится,
Душа ее в небе сияла,
Как дивная, белая птица.
И в Ирий она улетала,
Жестокость людей отвергая,
И гибкое легкое тело
С тех пор над курганов порхает
И падает в вечную бездну,
И в небо бескрайнее рвется,
Тень князя на лошади белой.
За нею в ту пропасть несется.
 

«Поднимается сила могучая…»

 
Поднимается сила могучая,
Просыпается Русь моя милая,
Встало солнце за черными тучами.
И русалки, и вещая сила там,
Все в потоке несется отчаянно,
Да к свободе стремится и верится,
Что не будет дороги печальной нам,
Что беда вся в муку перемелется.
 
 
Солнце яркое в небе появится,
Дева красная в поле закружится
И Добрыня на битву отправится,
С чародейкой он Русью подружится.
Никакие Горынычи грозные,
Никакие Кащеи спесивые
В плен его не возьмут ночью звездною.
Наградит Святогор его силою.
 
 
Все дороги ведут его к Ирию.
И пусть в Пекле Кащея разоряется.
Но не будет земли тут красивее,
И Добрыней она охраняется.
И живет она, Богом хранимая,
И в объятиях Велеса нежится,
И всегда остается любимою.
И наполнена негой и нежностью.
 
 
Встало солнце за черными тучами.
И русалки, и вещая сила там,
Поднимается сила могучая,
Просыпается Русь моя милая,
Улыбается солнышку ясному,
И заре золотой улыбается,
И не будет земли тут прекраснее,
И росою она умывается.
 
 
Пахнет медом и травами во поле,
Берегини нам всем улыбаются,
И мамаи призывными воплями,
За девицею той устремляются,
А она лишь хохочет упрямая,
Ускользая от ворогов, тешится,
И Добрыню все ждет, и упряталась
От бабаев, им дева мерешится.
 
 
Не унять им те страсти коварные,
Не забыть им те очи насмешницы,
И живут они в мире безжарные,
И ничем никогда не утешатся.
Только сила ее безграничная,
В тех озерах лесных отражается,
И поляны ее земляничные,
И поля что полны урожаями
 
 
Все вокруг золотится и нежится,
И звучит в поле песня протяжная,
И Батый перед ней не удержится,
И Мамай удирает отчаянно.
Он за дебедью к пропасти бросился,
И она улыбалась растерянно,
И в объятьях Добрыни без робости,
Дева Русь так легка и уверена.
 

Вырываясь из метели

 
И вырываясь их метелей снежных,
Дыша теплом и радостью, и светом,
Душа опять подснежник хрупкий нежный,
От сна она очнется, с теплым ветром,
 
 
Расправит крылья и парит в тумане,
Преображаясь, силу обретая,
Ее теперь все в неизвестность манит,
Выходит в поле девушка босая,
 
 
Чарует мир и радуется свету,
И в жизни новой снова все иначе,
И ждет с надеждой и тепла и лета,
Там берегиня об ушедших плачет,
 
 
И хочется полетов и объятий,
И солнца лучик снова нас ласкает,
И лишь надежда на тепло и счастье,
Всех поднимает ввысь и окрыляет.
 
 
В предчувствии тепла в порывах ветра,
Не отпускает душу вдохновенье,
И птица Феникс принесет нам вести,
И мы готовы снова к возрожденью
 

«И все же улыбнись, нельзя иначе…»

Ну скажите мне, откуда у человека столько сил, чтобы улыбаться, когда отняли часть души?» – Фаина Раневская.

 
И все же улыбнись, нельзя иначе
Пройдет и это, все проходит, милый,
Жизнь просто много, слишком много значит,
И сделало сильней, что не сломило.
Ты улыбнись, пусть даже выть охота,
Выть на луну, а где она луна?
А впереди труды, мечты, полета,
Весна, любовь, романа глубина.
И как с деревьев, опадают листья,
С твоей души, и тают в пустоте,
Мы знаем столько подвигов и истин,
Мы победим печали наши все.
А сила воли в нас неизмерима,
Мы сможем все с улыбкою пройти,
Мне б только знать, что я еще любима,
И что к тебе ведут мои пути…
Да были там и ямы, и ухабы,
Да, тормозить пришлось и долго ждать,
Но черный кот мой, он такой упрямый,
Не позволял в пути мне унывать.
И башмаки я не одни сносила,
И трудно было мне не оглянуться.
Но лишь улыбки яростная сила,
Позволила к себе, к тебе вернуться.
 

«О нет, тебе я изменить не в силах…»

«Моя любовь с изменой несовместна, как снег с огнем» – У. Шекспир

 
О нет, тебе я изменить не в силах,
На том и этом свете ты один
Способен заменить весь мир, без мира
Что делать мне и потому горим
В одном костре и снова воскресаем,
И в новой жизни ищем мы друг друга
А встретим где-то сразу и узнаем,
Пусть зной нас обжигает или вьюга
Пытается до срока заморозить,
Нй не удастся, ты уж мне поверь,
Пока же просто призрачная осень,
Играет там на арфе на своей.
Но и она тебя напоминает,
Как все, что в этом мире мне дано.
Ночь так темна, звезда там догорает,
Но отыщу тебя я все равно.
Найду тебя, прильну к тебе устало,
Огонь растопите в то мгновенье снег,
И кажется совсем другой я стала,
Но я все та же средь лесов и рек,
Мы встретимся чуть раньше иль позднее,
Никто не нужен, милый, только ты,
Себе я изменить, мой друг не смею.
Измена, это мертвые цветы
А мы живем и радуемся свету,
И каждый день как дар я принимаю.
Забыв измены дикие приметы
И прахом став, я снова воскресаю
 

«Ты солнце мое и во тьме ты светить…»

«Во тьме я солнце бы нашёл с тобой вдвоём» – Р. Бёрнс.

 
Ты солнце мое и во тьме ты светить
Устанешь едва ли мой ангел опальный.
И только с тобою мне выжить и жить,
И в смутное время, когда все печально.
Грохочет гроза, небосвод почернел,
И стон или стон меня снова спасает,
Когда твой костёр в темноте разгорелся,
Себя я почувствую снова красавицей.
 
 
Тебе изменить никогда не смогу,
Все это останется с нами навечно,
И где-то в тумане на том берегу,
Русалка подружка смеется беспечно.
Ночь канула в пропасть, ты рядом со мной
И ждать тебя снова —такая отрада,
Не нужен мне бог или берег чужой,
В твоих я объятьях в момент звездопада.
 
 
Сгущается тьма, если ты владыке,
Мне страшно одной, поскорей возвращайся,
Останутся блики на темном песке,
Все ярче огонь, и предвестник он счастья.
И только с тобою мне выжить и жить,
И в смутное время, когда все печально.
Ты солнце мое и во тьме ты светить
Устанешь едва ли мой ангел опальный
 

«Когда судьба тебя мне подарила…»

 
Когда судьба тебя мне подарила,
Я даже не поверила сначала,
Но это было, в самом деле, было
Застыла Бригантина у причала,
И ветер пел о кораблях и странах,
Где побывать нам вместе предстояло,
Но ты ушел так быстро и так рано,
Застыла Бригантина у причала,
А мне осталось лишь писать и верить,
Что в вечности с тобой мы будем вместе,
Здесь пережив все беды и потери,
Найдем друг друга там, и мы воскреснем,
Вот потому я в рай твой захотела,
Хотя в аду компания получше
До них до всех мне не было там дела,
Ты жизнь моя, последний солнца лучик.
Ну а пока пирушку затевая,
Я жду тебя, я верю в то, что вместе,
Останемся, во тьме гостей встречая,
Они для нас споют такие песни.
Не вечна ночь, и солнце будет с нами
Камин не гаснет, холод не помеха,
Мы этот вечер провели с друзьями.
А утром, не прощаясь ты уехал.
И я бреду туда, в иные дали,
И я пройду достойно все преграды,
На миг еще замру у двери рая,
Надеюсь, ждешь и там мне будут рады
Мне ветер пел о кораблях и странах,
Где побывать нам вместе предстояло,
Но ты ушел так быстро и так рано,
Застыла Бригантина у причала,
 

Когда ты ушла

«С тех пор, как ты навсегда уехала, похолодало, и чай не сладок» – Иосиф Бродский.

 
И чай не сладок и горек мед,
Видать напрасно трудились пчелы,
И осознанье поздней придет,
Что снова встречусь с тобой не скоро.
И что там будет в тот дивный миг,
Когда тебя я опять увижу,
Измучен жизнью седой старик,
Там даже смерть мне милей и ближе.
 
 
И если это случится вновь,
А в это слабо теперь я верю.
То будет ночь там, сплошная ночь.
И за окошком завоют звери.
Им тоже хочется в этот час
Увидеть наше с тобой свиданье,
Чтоб мед был сладким, чтоб свет погас
И зазвучали в любви признанья.
 
 
В открытой книге моей судьбы,
Мне надо в сущности так немного,
Лишь чай, чтоб сладкий, и рядом ты,
И прямо к звездам вела б дорога.
Ну а пока мы в плену разлук,
И в канители не встреч печальных,
Перо упало из слабых рук,
И все нелепо, и все случайно.
 
 
И все как будто бы не со мной
Творится в этом унылом мире,
Забудь обиды, и дверь открой
И заживем мы легко и мирно.
Есть в одиночестве свой уют,
Но не хочу я пока уюта,
Послушай, как соловьи поют,
Считаю дни я, часы, минуты
 

«И где-то в горах, где кричали…»

 
И где-то в горах, где кричали
встревоженно птицы,
Душа твоя снова на землю
вернуться стремится,
И все, что осталось,
со временем стало дороже,
И нежность, и жалость,
и музыка дрожью по коже
И женщины дальней слова
о любви запоздалой,
Ты даже не понял,
и ей не ответил сначала,
Теперь, когда поздно
так хочется снова коснуться
Души ее нежной и пылкой,
и стоит вернуться,
Сизиф мой печальный,
Что жизни могло быть дороже,
И птицы отчаянно несутся
И душу тревожат.
Архангел сердит,
Но о нем ты не думаешь боле,
Остались лишь музыки звуки
И лучшие роли.
Казалось успеешь,
Еще позвонишь и напишешь,
И станешь смелее,
Взлетишь и поднимешься выше.
Но все оборвется,
И там ничего не случится,
И бес рассмеется,
А ангел опять разозлится
 

«Когда ты снова возвратился в дом…»

«Есть счастье абсолютное, неслыханное, которое быстро исчезает, а есть спокойное и незаметное, которое окутывает тебя в уютной гостиной за чашкой чая» – Э. Абекассис.

 
Когда ты снова возвратился в дом,
Заполненный тобою без остатка,
И по-хозяйски поселился в нем,
То стало мне и радостно и сладко
Да, было наше счастье, как салют,
Взлетевший в облака в сиянье ночи,
Но лишь когда обосновались тут,
В уютном доме, веселей и проще
 
 
Мне стало жить, писать, любить закат
И возвращаться к теплому участью.
– А помнишь, как мы много лет назад…
– Пусть счастье длится, вспоминай почаще
Как было одиноко и темно,
Казалось, что с разлукой не смириться,
Но я к огню садилась все равно,
Чтобы прошлым и ушедшим насладиться.
 
 
Я знала, что вернется Одиссей,
Скитальцы дом родной не забывают.
И даже там, в объятиях Цирцей,
Они камин и кофе вспоминают.
Не те, кто обращают их в свиней,
А те, кто любят, рядом остаются,
В наш тихий мир вернется Одиссей.
Он помнит и не может не вернуться.
 

«Сгорали мосты без остатка…»

 
Сгорали мосты без остатка
Разрезав судьбы нашей нити,
И были и горько и сладко
Расстаться, а солнце в зените,
И жизнь продолжается, верно,
Все это не с нами случилось,
Осталась Надежда и Вера,
И только Любовь удалилась.
Ну что же она своенравна,
Капризна, порой угловата
Сгорели мосты, было странно
Понять, что нахлынет расплата
Гаральды о схватке трубили,
И воины шли в наступленье,
А может быть мы не любили,
Но слышали ангелов пенье
И звездное небо над нами,
Так долго, так ярко сияло,
Но стали мы тверже с годами,
Она ж отступила, устала,
О, как там мосты полыхали,
А плавать умели едва ли,
И странные маски мелькали,
На том шутовском карнавале
И были и горько и сладко
Расстаться, а солнце в зените,
Сгорали мосты без остатка
Разрезав судьбы нашей нити,
 

«Твое окно, распахнутое в ночь…»

 
Твое окно, распахнутое в ночь.
Я снова вижу на другой планете,
Да, я могла тебе тогда помочь,
Но что теперь все сожаленья эти?
И все-таки однажды там, в тиши,
Мы встретимся, я это точно знаю.
Ты пару слов тогда мне напиши.
Чтобы в аду создать подобьет рая.
 
 
Я отыщу строптивого кота,
Я попрошу Поэта появиться
И дальняя неяркая звезда,
Осветит наши призрачные лица.
Ну а пока я здесь, а ты далек,
От всех страстей, и писем и печалей,
Пусть на окне не тает огонек,
Пусть рыжий кот тебя опять встречает
 
 
Угрюмый прокуратор все молчит,
И гений не нашел пока ответа,
И только этот огонек свечи,
Я заслоню от яростного ветра
Ночь холодна, почти мне ясен путь,
Недалеко до нового финала,
Но ты потом вернуться не забудь,
Закрыть окно, чтоб нам теплее стало.
 

«И все труднее сохранить тепло…»

«Самый ледяной холод не устоит перед сердечным теплом» – Э. Ионеско.

 
И все труднее сохранить тепло,
Оно так быстро может раствориться
В том холоде, когда всему назло
Не различить ие голоса ни лица.
Мороз крепчал, потом была метель,
Чуть потеплело, но душа продрогла
И не согреться, жизни канитель
И кто-то темный снова у порога,
Дверь заперта, но знаю, нет преград,
И все-таки встаю ему навстречу.
– Он только мой, а ты ступай назад,
Смеется, но его уносит ветер.
Сизиф не хочет уходить в Аид.
Он что-нибудь придумает, я знаю.
Нас Афродита снова защитит,
Она с огнем отчаянно играет.
Ночь растворилась в дымке голубой,
Еще хоть день пробыть в твоих объятьях,
Чего бояться, если есть любовь?
То жизнь прекрасна, хоть и непонятна.
Танатос снова ночи темной ждет,
Не любит он при свете появляться,
Вергилий к Беатриче приведет,
Мы не привыкли смерти покоряться.
В том холоде, когда всему назло
Не различить ни голоса ни лица.
Конечно, трудно сохранить тепло,
Но не расстаться нам, не разлучиться
 

Памяти А.И Куприна

 
И Соломон в потоке дум и грез
Останется у роковой черты,
Чтоб Песню песен бабочек и роз,
Как дар небес услышал нынче ты.
Там все так хрупко, впрочем как всегда,
Когда любовь не тлеет —полыхает,
И Суламифи яркая звезда
И мудрецу дорогу освещает.
 
 
Он к нам придет из тех далеких грез,
Влюбленный и отчаянный мужчина,
Он этот свет, как высший дар принес,
И оставался яростным и сильным.
Она ж была прекрасна и юна,
И гибельность ей как звезда светила,
Так осенью приснится нам весна,
Она весь путь внезапно осветила.
 
 
Творец свое творение любя,
Иные страсти гордо отвергая,
Он беззаботно примет вновь тебя
О Суламифь, когда идет по краю
Он будет видеть в призрачной дали
Твой гибкий стан, покорность и улыбку,
И Песню песен – светлый лик любви,
Вернет в наш мир и яростный и зыбкий.
 

Песнь любви

 
Гранатовый браслет в пылу страданий
Он принесет ей прежде чем уйти,
И кажется его очарованье,
Могло бы чувства юноши спасти,
Но нет, она его не принимала,
Она была спокойна в этот миг,
И жизни всей ему казалось мало,
Когда соперник перед ним возник.
 
 
Он говорил, от требовал отречься,
И просто жить, смеяться как и все,
Но капли крови, там, где чувства вечны,
Останутся на призрачном холсте,
Он все решил, безумец, в час расплаты,
.И не осталось больше сил и снов,
Она бредет, она летит куда-то,
Отчаянная, вечная любовь.
 
 
Из-за нее живут и умирают,
И ведают, что будет впереди,
Проходят ад, чтобы дойти до рая,
И встретить Беатриче на пути.
Все только начинается в финале,
И кто же знает, как там будет вновь,
Гранатовый браслет, она не знает,
Где стережет последняя любовь.
 

«Бессмертная песня любви и печали…»

 
Бессмертная песня любви и печали,
О, как она снова в тумане звучала.
В ней столько и света, и страсти, и боли,
Читали посланье мы вместе с тобою.
И царь Соломон, не мудрец, а мужчина,
Тогда погрузился в любовь, как в пучину,
Браслет из гранатов, Олесины чары
Нас снова в реальности грустной встречали
А страсть и надежда и вера и зависть,
Сошлись в этой битве, вчера или завтра
История эта опять повторится,
Бессмертная песня любви, наши лица,
Наполнены светом, и негой и грустью,
Нас автор любимый с тобой не отпустит,
Он будет рассказывать трепетно, нежно,
О страсти, о вечной любви безмятежной.
Так Данте к своей Беатриче стремится,
Мелькают влюбленные светлые лица
На древних полотнах, бессмертье им дарит
Лишь Мастер, влюбленный в восторг и печали.
Да, радость внезапно сменилась грозою,
Но вновь Афродита ведет за собою.
И бледный цветок на болоте сомнений,
Останется, нам же дарил вдохновенье
Рассказчик историй в печали и неге,
И капли как слезы, там белые снеги,
Там холод растопит любовь и прорвется
Сквозь серые тучи любовь к нам и солнце
 

«Букет сирени дарит Левитан…»

 
Букет сирени дарит Левитан,
И каждый лепесток благоухает,
И этот мир очарованья странный,
Нас в красоту спокойно увлекает.
 
 
Он видел эту дивную сирень,
Ее он кистью старою касался,
Слепило солнце в тот весенний день,
И кажется он тоже улыбался.
 
 
Цвела сирень в саду его мечты,
И женщина спешила на поляну,
Она замрет на миг у той черты,
И не поверит дивному обману,
 
 
Все для нее, и снежною зимой
Взглянув устало на его картину,
Она услышит хриплое: – Постой!
Он волосы небрежно так откинут
 
 
И будет любоваться и манить
Ее туда в сиреневые дали,
Ну как его глаза не полюбить
Наполненные вековой печалью.
 
 
О чем грустить, когда цветет сирень,
Растоплен лед в душе его усталой,
И так хорош тот полдень, дивный день,
Когда она в лучах его блистала
 

Я буду ждать века

«Раз я знаю, что ты придешь, я могу тебя ждать сколько угодно» – А. Камю.

 
Я буду ждать века, тысячелетья
Внезапной встречи на краю земли,
Поют нам скрипки и резвятся дети,
Не встретиться мы снова не могли.
Ночь холодна и лишь твои объятья
Меня согреют в тот счастливый час,
Когда отступят ведьмы и проклятья,
И солнце будет освещать лишь нас
 
 
Потом Луна, в тумане проступая,
Осветит и поможет дальше жить,
Я без тебя слепая и глухая.
Прозрение ты можешь подарить,
И снова звуки музыки прекрасной
Я буду слышать лишь с тобой вдвоем,
Страдания все были не напрасны,
Мы сквозь огонь отчаянья пройдем.
 
 
Я жду и верю, нас не разлучить им,
Ни бедам, ни врагам, ни временам,
Проснусь и вздрогну, дождь в окно стучится,
Опять открою лучший свой роман.
Все впереди и в этой жизни тоже,
И где-то там за призрачной чертой
Вергилий встретит, душу растревожив,
И что нам ад, коль будешь ты со мной.
 
 
И сколько жизней нам еще осталось,
В каких эпохах, странах, временах,
Я буду ждать, мой Мастер, не расстанусь
С тобою никогда, и только нам
Знать тайну Полотна, и узнавая,
Кто там изображен, парить в тиши,
А это Жанна снова проступает
И на свидание к Мастеру спешит.