Текст книги "Королева снегов. Елизавета Ярославна"

Глава 26 Новое явление Медеи

Ему показалось, что княжна давно спит и видит прекрасные сны. Мефи понимал, что он задержался и давно должен покинуть Киев, самое интересное теперь происходит где-то в пустыне, а может уже в Иордане, куда устремился Гаральд. Но что-то удерживало и толкало его в сад, залитый лунным светом. Казалось, что там что-то еще должно произойти. И он увидел ее.

Елизавета стояла в тени огромного дуба, появившегося, вероятно вместе с миром самим и смотрела куда-то заворожено. Кажется, она старалась разглядеть какую-то дальнюю звезду. И ему показалось, что новая звезда готова была ослепить, но потом он заметил, что она двигается и приближается к ним. Дракон и карета. Конечно, как он мог о том забыть.

Медее не сиделось в своем заоблачном мире, и ей снова хотелось тут появиться. Она разглядывала пристально ту, которая стала ею. Бес столкнулся одновременно с душой и телом. Он успел узнать, что Елизавета ждет Гаральда и не собирается стать женой другого. И в ее прекрасном теле живет душа Медеи. Он обожал колдунью, прошедшую по миру и везде оставившую свой жутковатый, кровавый след. Но она уже прожила целую жизнь в теле Рогнеды, и в какой-то мере искупила прошлую вину. Многое уже вернулось к ней– гибель отца, нелюбовь и предательство князя Владимира. И теперь она пришла в мире в облике Елизаветы – еще более прекрасном и почти совершенном. И осталось совсем немного пожить и пережить для того, чтобы совсем прекрасным стал этот образ. Елизавета сначала удивилась, а потом улыбнулась:

– Я знаю тебя, – заявила она почти торжественно.

Еще бы тебе меня не знать, – отвечала ей Медея. А мне хотелось взглянуть на ту, которая отказалась от датского короля из-за призрака, воина, который может никогда королем и не стать, еще неизвестно, когда вернется назад и вернется ли вообще, – пожала она плечами.

– Он не призрак, отцу пришлось слукавить, но он пока воин воинов, а станет королем королей.

– Ты уже не Медея, – говорила то ли с радостью, то ли с сожалением та. Рогнеда много пережила и много страдала, я относилась к ней снисходительно, но у тебя с самого начала было то, чего тебе хотелось, и чем же все это закончилось?

Ты остаешься ждать неведомо кого, в то время, как с тобой рядом был лучший из мужей. И ты от него отказалась сама.

– Но это моя жизнь, я привыкла все сама решать.

И видно было бесу, что она не собирается уступать даже Медее

Ничего не сказала чародейка

– Я хочу большой любви, – говорила между тем Елизавета

– Власть, страсть и месть, – вот девиз, с которым я шла по этой жизни.

Но это не принесло никакой радости, а потому мой закон: власть – любовь и радость, и я думаю, что жизнь моя будет удачнее, – подхватила речь ее Елизавета.

– Странная девиц а, – размышляла тень, – она проиграет с такими стремлениями, но это ее жизнь и пусть делает с ней, что вздумается.

– Только лед и сила, только самолюбие на грани безумие, вот что осталось от Гаральда, на что она надеется, несчастная. Но у нее впереди была вечность, и она еще узрит, что стало с Елизаветой, куда особенно торопиться?

Елизавета не верила в то, что Медея сможет обойти ее. Луна все еще светила ярко, когда исчезли и девица и дракон. Елизавета снова осталась одна. Весь мир казался таинственным и прекрасным до совершенства. Она благодарила небеса за то, что ей были такие тайны известны, и вернулась во дворец.

Датский король, решивший покинуть этот мир на рассвете, остановился около ее двери, как раз тогда, когда она несколько раз произнесла имя Гаральда. Он странно побледнел. Он сразу понял, кому его предпочли. Князь говорил не о том, кто уже занимал трон, а о том, кто только должен был там появиться. Но неужели мудрый Ярослав верит в то, что это возможно?

– Проклятие, – прошептал он, стараясь вспомнить мальчишку, подло сбежавшего, когда был убит Олав. Но как он смеет сравнивать их? Как она может думать о том, кого нет рядом?

Но как не жгла душу его обида, он сдержал свои порывы постоял немного, а потом отправился прочь. Глупо спорить с влюбленным, с тем кто так далеко и вообще непонятно где находится. Перед ним трепещут разбойники, и император Византии рядом с ним кажется нищим. И ему не стоило будить лихо, пока оно спит. Потом, когда боль от обиды будет не такой сильной, он, возможно, встретится с ним, а пока он отправился в обратный путь. Жизнь продолжалась. Жаль, что она пройдет для него без Елизаветы,

Часть 3 Разлуки и встречи

Глава 1 Сон принца

Гаральду приснился поразительный, сказочный мир, какие-то замки и дворца, и храмы, он слышал непонятные и незнакомые речи. Мир был древен и прекрасен. Никто не сможет заставить Гаральда отказаться от него. Сначала Аполлон, а потом и Зевс шагнул к нему. Перед ним раскинулась величественная Греция. Он не сомневался, что и эта страна подчинится ему, дикарю и варягу, как их презрительно называли за глаза. Он должен побывать там и оставить свой след.

– Если мне покорится Византия, то отчего бы не покорить и Грецию? И хотя земля эта не так могущественна, как прежде, но она осталась прекрасной легендой в душе его.

Пока никому из своих спутников не говорил Гаральд о новом пути. Но он не сомневался в том, что путь через Иордан будет лежать именно туда. Он уровнял себя с легендарным Ахиллом, и готов был стать царем царей Агамемноном. Но устыдился того, что ничего о герое этом не ведает. Ему хотелось вернуться к священным камням и там оставаться. И в снах своих он уже видел, как Греция пала к его ногам.. Пройдет немного времени и сны станут явью. А пока сон был так прекрасен, что не хотелось пробуждаться.

№№№№№№

В тот момент Медея тенью пронеслась над лагерем того, которого выбрала себе эта девица. Она хотела увидеть его своими глазами. А что если и на самом деле существует мужчина, который любит по-настоящему и не предаст? Она мечтала убедиться в обратном. И полетела ему навстречу. В пустыне она увидела трупы, и решила, что это Гаральд с его воинством головы сложил, но скоро убедилась в том, что это не так.

– Это дело его рук, его воины постарались, – говорила Медея, дивясь тому, что отрывалось ее взору. Он не из робкого десятка, но это ничего не значило, утешала она себя. Они говорили о любви и верности, а не об убитых и ограбленных людях

Потом она увидела и воинов, направлявшихся к Иордану. Девчонка зря надеется на многое. Ничего хорошего не будет больше в жизни ее. Она пробралась к шатру. Он спал и был прекрасен во сне. И невольно залюбовалась Медея воином.

Только тут же сомнения возникли в ее душе. Он казался не таким, как другие. И повезет ей больше, чем прежде. И какой – то темноватый свет коснулся ее лица. Но он не чувствовал опасности. Гаральду хотелось проснуться. Но он не делал этого. Он не мог себя заставить пробудиться, словно какая-то странная сила держала его глаза закрытыми. Он даже испугался на какой-то срок, но потом это прошло.

.Но странное ощущение не исчезало. Тревога не покидала его суровой души.

– Ты не должен меня зреть, когда проснешься, тогда и покинешь свой шатер, – приказала волшебница. Сильный и отважный воин должен был подчиниться ей. Да и что ему еще оставалось? Она помедлила немного и исчезла. Тревога не покидала его суровой души.

Медея летела дальше, но странное чувство не покидало ее душу. Она заставила себя забыть о нем, и вспомнить потом. Она не хотела, чтобы его убивали, чтобы он погиб раньше срока, если он окажется хорош, то и она испытает счастье, если же он будет плох, то девица поймет, что она была во всем права. Медея заставит ее признать свои ошибки.

№№№№№№

Сон продолжался, и во сне своем проходил Гаральд мимо прекрасных женщин. А они с улыбкой смотрели на него. И никто ничего не говорил. Но он знал, что там, в реальности снова появится. И тогда можно будет сложить сагу самую красивую из всех. Он услышал какой-то крик, оглянулся и узрел Льва. Он казался ему гранитным. Но когда он на него смотрел, лев спрыгнул с пьедестала, и около ног его присев, протянул к нему свою большую лапу. И он понял, что должен начертать его на лапе зверюги, и в том было что-то приятное и символичное.

И представил себя герой таким же каменным львом. И знал, что навсегда сохранится память о нем в этом мире. Никто не сможет стереть ее больше, даже когда вместе с валькирией он в валгаллу отправится.

– Так будет, – усмехнулся Гаральд, пробуждаясь.

Греция оставалась у него впереди.

Глава 2 Сон княжны

Елизавета пребывала в странном настроении. Все сбывалось теперь. Она никак не могла предположить, что появится сама Медея. Каким-то чудом она вспомнила сказку, которую рассказывала Рогнеде старуха. История о бурных страстях и переживаниях снова возникла в памяти ее. Она была причастна к судьбе дочери Солнца, и могла считать себя ее потомком, разве это не чудо? Она была одновременно и страшным и прекрасным созданием, и это вдохновляло.

Жаль, что об этом нельзя было рассказать отцу, он начнет волноваться и переживать за нее. А во сне к ней явился Гаральд. Он был так великолепен, спокоен и счастлив. Он говорил, что ему все известно о датском короле. И он горд, тем, что она так поступила.

И тогда она стала просить, чтобы он скорее возвращался.

А он говорил, что для них не страшны никакие расстояния, они всегда будут вместе

– Мне не нужны твои богатства и твои подвиги, мне нужен ты.

– Сначала я стану богаче и могущественнее твоего отца, тогда он не сможет меня ни в чем упрекнуть.

– Он только кажется суровым, ему трудно было отказать королю, но он сделал это, – он собирается отдать меня новому королю Норвегии и уверен, что это будешь ты.

И она увидела улыбку на его суровом лице, и улыбнулась ласково ему в ответ.

Потом принц исчез. И она продолжала ждать и любить его.

№№№№

А тем временем, пока княжна смотрела свои сны, бес из своего укрытия наблюдал за вторжением Медеи. Он так удивился, что она переступила порог временного жилища воина. Она всегда была непредсказуема, но что ей нужно было еще? Она могла причинить вред герою. Он и сам не знал, как действуют ее заклятия. Он пытался прорваться в мысли ее, но все путалось, и он никак не мог понять, о чем она думает, что привело ее сюда. После разговора с Елизаветой, она решила еще раз взглянуть на него. Вероятно, намерения у нее были добрыми, хотя он не мог так думать о Медее, но все-таки.

Бес решил еще внимательнее за ней следить и не покидать пока Гаральда. А потом, когда она улетучилась, он хотел все рассказать о том, что происходило в Киеве.

Воин проснулся и слушал его с любопытством. Он изнывал от любви и страсти. И только когда тот передал ему речь Ярослава о короле Норвегии, он странно побледнел:

– Он хочет отдать ее моему врагу? – почему то спросил воин, он сам себя пока не считал королем.

– Всякое может быть, – пробовал пошутить бес, но воины не понимают никаких шуток.

Но видя, что тот может умереть от разрыва сердца, а таким сильным казался недавно, бес поспешил его успокоить:

– Князь не так уж и страшен, он тебя считает королем Норвегии вашей, а тот, твой враг, он никаких сватов и не посылал.

Гаральд молчал, а бас снова заговорил о Елизавете. Он сообщил, что король пытался уговорить ее бежать вместе с ним, но ничего не добился. И сожалел воин о том, что он не мог защитить свою любимую женщину.

– Если она пока и не любит меня, – говорил он, – то со временем все переменится.

Бес расхохотался.

– Я мало что понимаю в любви, – говорил он, когда успокоился немного. Но кто интересно заставил эту девицу отказаться от короля и красавца? У тебя появился еще один могущественный враг, но это ли не доказательство того, что она любит только тебя.

– Не мне пугаться этого изнеженного датчанина, – успокоился немного Гаральд. – Не знаю, почему ты все это делаешь, но ты принес мне самые добрые вести из всех.

Сначала бес подумал, что стоило ему рассказать о Медее, но потом решил, что не станет этого делать, могучая волшебница это не датский король, с ней так просто не сладить. Да и что он мог о ней сказать такого?

Это так и осталось тайной.

№№№№№

А на следующую ночь сон был тревожен. Перед ним стояла прекрасная девица. Она смеялась и звала принца за собой. Он готов бы был в первое время все забыть и броситься за ней. Но его снова окликнула Елизавета, и он пошел туда.

– Он вернется, никакая чародейка и красавица не сможет увести его от меня.

А потом она принесла щедрые дары Ладе и Леле.

Они будут охранять его душу от всех тревог.

Глава 3 Дары и жертвы

На этот раз казалось, что не было ни одной живой души. Только у замка послышался шорох. Кумиры стояли в полном одиночестве, и выглядели особенно сиротливыми, заброшенными и несчастными. Как все может перемениться за одно мгновенье.

Елизавета подошла сначала к Перуну, а потом вернулась к Ладе. За две последних жизни она так много видела и пережила, что все происходящее казалось ей странным и печальным. Она видела величье и падение богов. Но надежда вдруг оставила ее душу. Она поняла, что свержение их не временно и не случайно. Никогда больше не вернутся они в этот мир.

Никто из воинов-хранителей так и не смогли понять, когда и как такое могло случиться. И не верилось в то, что чужой бог растает и исчезнет, так он укоренился тут.

Они нуждались в таком боге всегда, и потому он оказался в нужном месте в нужное время.

Владимир был не так глуп, когда слушал проповедников. Он поверг в пучину бед свой народ, и никогда им не выбраться из той пучины. Княжна удивилась тому, что такие мысли возникли в душе ее. Но она, остановившись перед Ладой, подумала о том, что когда целым и невредимым вернется Гаральд, она уйдет с ним из мира, где их боги были мертвы. И там она снова встретит их, навсегда с ними останется, и ей не о чем больше будет жалеть и переживать.

Никогда прежде не было в душе ее стремления бежать. Но теперь оно появилось, от него трудно было избавиться. Но разве Медея не мечтала о полете, в любой из миров. И проклятый Владимир достал ее не только в прошлой жизни, но и теперь. И даже княжеский дворец ей не был больше мил. Хрустнула ветка, она повернулась туда всем те лом. Перед ней стоял Вольга. Их взгляды встретились в одно мгновение, они оказались рядом.

– Я пришла к Ладе жертвы принести, – говорила Елизавета.

– Давненько тебя тут не было, княжна, – отвечал он.

– Много кого видеть приходилось в последнее время, даже датского короля, – призналась она растерянно.

Вольга молчал и не удивлялся, ему все было о том ведомо.

– Но князь говорил о грозном норвежце, – не унимался чародей.

– Если бы я знала, что Гаральд вернется назад, – о своем думала и говорила она, не прислушиваясь к его словам.

– Он вернется, и тебе ведомо это, – отвечал ей Вольга.

И только теперь заметила княжна, как много он знает на самом деле. Но ему неприятно было видеть, что из-за героя этого она так страдает да мается.

– Там чужой мир, но там нет этого несчастного бога, – говорила задумчиво Елизавета, и выбора у меня тоже нет никакого.

Она твердо решила, что если он и туда придет, этот странный бог, то и там она креститься не станет.

– Они не посмеют принудить жену конунга ни к чему.

И такая твердость была во взоре ее, что и Вольга понял – и он не посмел бы тоже.

Она не стала говорить ему, но понимала, что в душе ее Рогнеда первая воспротивится такому повороту, а только собственную душу и могла и хотела она слушать тогда.

– Она и на самом деле необыкновенная, – думал чародей, пристально глядя на княжну, таких я и не встречал прежде, жаль, что я не Гаральд, иначе она навсегда была бы моей.

А он увезет ее в свой мир навсегда, и им не суждено будет даже увидеться. Но это случится не нынче, а ему заранее, пока она была еще здесь, так не хотелось горевать и печалиться.

Глава 4 Отъезд Анастасии

В Киеве снова появилась Предслава. Елизавета, да и таившаяся в душе ее Рогнеда, не узнали ее. Ей казалось, что она осталась такой же молодой, милой и стойкой, какой была когда-то. Но перед ними стояла довольно суровая, с плотно поджатыми губами старуха. Она смотрела из своей дали на этот мир, наверное, вспомнив о времени не слишком-то счастливой своей юности. И удивлялась тому, что прошло много времени, это было видно лишь по тому, как выросли девушки, ее племянницы. И вся ее жизнь в Венгрии прошла, как один день, однообразно и вяло. И ничего в ней не случалось, да теперь уж видно и не случится.

Там не было такой жуткой вражды и коварства, все чинно и спокойно вполне. Ей не нужно было ночей не спать, думая, о своих близких. Им ничего не угрожало. И если случались внезапные и таинственные смерти, то они все равно не были похожи на зверские расправы родичей. А здесь, еще по дороге она вспомнила матушку, брата своего Святополка, жестокого и беспощадного, так и пропавшего где-то. И только после его исчезновения можно было перевести дыхание. Но он явился к ней во снах ее странных и тревожных, тянулся к ней, словно хотел забрать с собой.

Иногда он разговаривал с ней, порой стоял молча.

Но она никогда и ничего ему не отвечала. Но она готова была простить и понять его, хотя это и не так просто сделать. Но как же он изуродовал собственную жизнь, в которой не было никакого просвета. И все усилия его были потрачены напрасно. А как с таким можно было ему примириться? И в снах ее брат снова подходил к краю обрыва, останавливался, покачнувшись на миг, смотрел на нее с мольбой о спасении. Но она не шевелилась, и он летел вниз. Она вскакивала каждый раз среди тьмы ночной. Потом долго пробуждалась, и никак не могла заснуть, так и лежала с открытыми глазами.

№№№№№

Княжна Анастасия несказанно обрадовалась, когда появилась тетушка. Она поняла, что наконец увидит мир, избавится от одиночества и станет королевой. Она будет жить в замке рядом со своей любимой. У нее будут свои наряды, слуги, и она станет совсем взрослой. Но многому еще предстояло научиться там. Но она готова была на все, чтобы вырваться из родного Киева, и перебраться в тот мир, где и должна жить.

– Я королева, – повторяла она и кружилась от радости по комнате.

Больше радости не было, да и не будет в этом мире никогда. Неожиданно князь Ярослав потребовал от послов, чтобы ее жених сам пожаловал сюда, и объявил о том, что свадьба состоится в Киеве. И все были удивлены, когда он о таком заяви, но противиться воле великого князя никто бы не решился. И это значило, что им на какой-то срок придется тут задержаться, участвовать в длинных и утомительных пирах. Предслава поджала губы, Анастасия готова была разрыдаться, но все напрасно, воля великого князя не обсуждалась. Княжна Елизавета усмехнулась, когда встретила тетушку в саду:

– Отец хочет развлечь немного нас всех, давно не бывало таких пиров, да и не скоро будут снова.

– Он понял, что теряет свою дочь, и решил показать, как ее любит, – говорила в тот момент тетушка.

Киев еще какое-то время жил в ожидании перемен и довольно шумных событий.

Анастасия порхала, ощущая себя в центре мира, шила наряды и ждала своего короля. Она знала своего короля в отличие от Анны. Хотя, что мы можем знать о тех, кто жил здесь, под началом ее отца, каким он может быть там, в своем мире? Он примет ее и будет любить, и останется с ней до конца, потому что ее грозный отец не оставит их ни на том, ни на этом свете.

Наконец дошла очередь и до Елизаветы. И тетушка зашла к ней и уселась в высокое кресло.

– Мне так хотелось поговорить с тобой, – говорила она, я видела Гаральда во сне. Жаль, что нам уже не суждено встретиться, видно в реальности, я больно стара и не доживу до того дня, когда он вернется.

Он, как и обещал, купался в Иордане, у нас были купцы оттуда. Говорят, что ему никто, кроме тебя не нужен. Сага очень красивая, но купец и половины не запомнил. Она улыбнулась ласково, видя, как в свете луны изменилось лицо княжны. Из своего укрытия и Анастасия поглядывала на сестру, она не могла удержаться, и решила послушать, о чем они говорить станут. Елизавета грустила и думала о чем-то своем. Старуха же только дивилась тому, какие они разные.

Глава 5 Явление жениха

Король прибыл вскоре со свитой своей в Киев, где был еще недавно желанным гостем, и спасался от гонения на земле своей устроенного. Все в богатом княжеском дворце было родным и близким и напоминало о годах бурной юности его.

Князь Ярослав встретил его, как старого и доброго знакомого.

– Моя Анна едет во Францию, нам так и не пришлось увидеть ее жениха, но ты – то не чужой для нас. Пусть они еще раз на вас полюбуются.

Он повернулся к свите своей. Принц радовался такому приему, и всему, что тут происходило. Они венчались в Софийском соборе, словно было что-то выше и краше.

– Там и Анна будет рядом с нами, – говорила она Елизавете, когда они вместе туда отправились.

И на самом деле с высокой стены на них взирали три княжны, такие юные и прекрасные, какими в жизни им уже не бывать.

Князь Ярослав немного сердился, зная, что дочери его не особенно волновали. Вот Изяслав – они с сыном как раз в тот момент о свадьбе и о короле думали. Но не свадьба занимала старика, а то, что станет с сыном и с миром его, после того, как он в Ирий отправится, и поведает своим предкам о том, как жил и правил, что случилось, и чего с ним не случилось во время пребывания на земле. Он не таким хотел его видеть, но ведь и его отец видеть совсем другим желал, помнится, даже в поход против него отправился, хорошо, что Марена опомнилась и вовремя его остановила.

– Не переживай, – говорил Изяслав, – у матушки забот поменьше, но она кажется и имен их не помнит, – он говорил о сестрах.

– Не будь таким жестоким.

– Да нет, я просто думаю, что хуже им не будет. Они могут в любом мире за себя сами постоять. А Предслава всегда ближе и роднее для Анастасии была, хотя они не так часто виделись. Но у них такие украшения и наряды, какие и не снились боярыням твоим. Они и перед тобой склоняются, но я бы все отдал за житье в тепле и за любовь.

Странно было слышать от сына такое. Но молчал князь. Да что сказать было. Но больше они об этом не говорили, только перед свадьбой Анастасии.

№№№№№

Анастасия вместе с отцом торжественно вышла к свадебному столу. И казалось, что она его любимая дочь, только сама княжна знала, что это все обычное притворство, завтра он забудет, как она выглядит, и ни разу не вспомнит о том, что и как происходило.

Жених немного волновался из-за того, что она будет лить горькие слезы, прощаясь с родными своими, и волновался, что не сможет подарить ей такого дворца и таких нарядов, словно в них и заключалось счастье.

– Мой отец недосягаем в своем величии и лицемерии, – думала невеста.

Елизавета смотрела на нее и догадывалась, о чем она думает, от этого ей становилось грустно. Но и для нее это был последний пир в киевских палатах. Елизавета еще оставалась здесь, и ничего ей не было ясно и понятно. Прекрасный дворец пустел на глазах. Юноша, который уже стал королем Андреем, немного стеснялся всего, что происходило, слишком величественна была фигура князя Ярослава. Предслава много раз рассказывала ему о том, что и как тут происходило прежде, и он чувствовал груз той легенды, которая жила за этими стенами и башнями, таилась в куполах соборов. Но он больше не чувствовал себя здесь чужим. Он смотрел и на Елизавету– спокойную и одинокую пока. Он вспоминал и Гаральда, с которым здесь рядом жил когда-то и странную историю короля датчан. Он старался понять, что же здесь происходило на самом деле, и терялся в догадках. А потом пришли корабли из Царьграда, и Гаральд передал им то, что там было награблено. А ведь драгоценности все и без того уже девать было некуда. И Елизавета долго их рассматривала, не потому что любила сокровища, но их касались руки ее Гаральда, и это главное.

Анастасия готовилась к отъезду в свое королевство. Она собирала свои вещи и приданное. Она снова вспомнила о Гаральде, о своей детской влюбленности и позавидовала сестре своей – ей очень повезло, ничего не скажешь. Она любила Гаральда больше, с самого начала, но он достался ее сестре, и не стоило о том горевать. Все это пустые хлопоты, у нее своя жизнь и свой путь в этом мире.